Поединок у Южных Ворот

Каждую ночь до рассвета у ворот Судзаку слышали пение флейты. Каждое утро - находили очередного мертвеца: мужчину, женщину, дитя или глубокого старца - неведомому злу было безразлично, кого убить. Только одно было общим у несчастных жертв: они улыбались. Счастливо, беспечно, как будто напоследок им довелось увидеть или испытать нечто поистине прекрасное. - Слыхал свежие вести? - Минамото-но Хиромаса, левый генерал императорской гвардии, поразмыслив, передвинул фишку-коня на несколько клеток. - Самые разные, - пожал плечами его друг, оммёдзи Абэ-но Сэймей. - Но едва ли ты жаждешь поделиться со мною впечатлениями от взлетевших цен на рис или визита известной провинциальной танцовщицы. Хотя не уверен насчет второго. - Нет, не о ней, - мотнул Хиромаса головой. - Я имел в виду вести о том демоне-флейтисте, который убивает людей у Южных Ворот. - Ах, этот... да, мне рассказывали, - несколько рассеянно оммёдзи сделал ход серебряным генералом. - Но если ты полагал, что я буду с ним связываться - ты ошибался. - Отчего же, Сэймей?! Ведь ты... - Защитник Киото, сильнейший из ныне живущих мастеров оммё-до и прочая и прочая. Фигуры на доске для игры в сёги двигались уже сами по себе, без помощи игроков, но Хиромаса этого не замечал. - Видишь ли, друг мой... У каждого из нас есть некий предел, ступень, выше которой не подняться - или, напротив, калитка, за которую мы не сможем шагнуть. Бесконечно искусный мастер меча никогда не победит даже не очень искусного лучника, так как тот просто не позволит ему подойти ближе, чем на расстояние выстрела. Лучший придворный живописец, буде ему дадут резец и деревянную чурку, не сможет изваять даже плохонькой статуи. Ты меня понимаешь? - Да, наверное... Я вот не умею играть на кото, - кивнул Хиромаса. - И что? - И то, что этот демон мне не по плечу, друг мой. Его оружие - искусство, которое куда сильнее, куда древнее моего: музыка. - Значит, его может одолеть только... - Тот, кто превзойдёт его в его же искусстве. Но, молю, друг мой, не вздумай... Хиромаса его уже не слушал. У ворот Судзаку умирали люди. Он не мог отказать им в помощи.

***

Стоя у ворот и глядя, как багряное солнце медленно скрывается за черепичными крышами и белыми стенами столицы, Хиромаса понял, что боится. И боится не столько заслушаться и забыть дышать - а того, что демон сочтёт его игру недостаточно совершенной. Оказаться самоуверенным без причины тщеславным дураком - куда хуже смерти. Время текло медленно-медленно, как остывающий металл по жёлобу. Где-то вдалеке то и дело грустно вскрикивала чайка. Как же там, в “Повести о паломничестве в Исэ”? «Если и вправду ты, чайка, - столичная птичка»... О какой чепухе порой думаешь на краю гибели! Шурхнула черепица на крыше ворот. Хиромаса не успел оглянуться, как ощутил: у него за спиной кто-то стоит. - Кто ты? - сказал голос, показавшийся смутно знакомым. - Минамото-но Хиромаса. - Какое безрассудство - называть демону своё имя, - укорили его. - И зачем же Минамото-но Хиромаса пришёл сюда в столь поздний час? - Минамото-но Хиромаса слышал, будто вы весьма искусны в игре на флейте. - Слухи вам не соврали. - И славно. Но видите ли, уважаемый демон, такое дело - Его Величество изволили объявить непревзойдённым флейтистом вашего покорного слугу. И оный покорный слуга никому не уступит своего звания! Голос рассмеялся, и снова странное чувство узнавания царапнуло слух Хиромасы. - Что ж, если Непревзойдённый Флейтист вызывает меня на поединок - я принимаю вызов, - отсмеявшись сказал он. И шорох одежд подсказал, что демон ищет в рукаве флейту. Хиромаса достал свою и решительно набрал воздуха в лёгкие. У него не было права проиграть.

***

- Так вот и играл, до самого рассвета без передышки, - слегка сиплым голосом рассказывал Хиромаса другу, пришедшему его навестить. - А зима же, холодно. Вот и простыл. Ты, впрочем, тоже что-то сдал немного... - Должно быть, тоже простыл, - уклончиво ответил Сэймей. Под глазами у него были тёмные круги, волосы были не прибраны, в одежде чувствовался странный беспорядок. - И что же? Ты одержал победу? - Не знаю, право. Мы просто стояли спина к спине и играли, каждый своё - знатный кошачий концерт, должно быть, получился. А потом он вдруг опустил флейту и говорит: «Ты победил. Я навеки покину столицу». И свою флейту мне протянул. И знаешь... - Что? - Смешно сказать: у него было твоё лицо. У этого демона. - Вот как? - Сэймей удивлённо и даже почти испуганно нахмурился. - Ну да. Вот же дурак! Нашёл, чей облик принять...