Охотники за плотью 1-5

***

Данте брел по улице, сунув руки в карманы штанов. По правде сказать, у него не было дел, которые хотелось завершить столь срочно, просто он вспомнил, что видел на одной из улиц магазин сушеных трав. На ум ему пришла всего пара заклинаний, снимающих боль, — Элай обучил им всех своих друзей, чтобы они не нуждались в его помощи каждый раз, как подворачивают лапу или дерутся как кошка с собакой, но сейчас Дан понял, что одной магией спастись им не удастся. Мэл нуждался в помощи немного более существенной, чем пара рунических надписей на коже. Дан внимательно поискал лавчонку глазами. Дверь обнаружилась сразу за углом. К счастью, в это время дня улица была пустынна, так что ворлок безбоязненно подошёл ко входу и дернул за ручку. Прежде чем он успел попасть внутрь, в помещении послышались шаги. Некоторое время Дан стоял молча. Он так увлекся поисками, что только сейчас услышал мысли, бессвязные и странные, текущие в его направлении. Бывший преподобный понятливо улыбнулся. Кажется, к нему нагрянули гости. Он не подал виду, что заметил преследователей, и передумал открывать дверь. Вместо этого он опустил руку и стал ждать. Голоса приближались. Внезапно железная дверь магазина отворилась. Дан отскочил, рассматривая тех, кто так бесцеремонно вторгался в его пространство, однако люди оказались крайне проворны. Последним, что мелькнуло перед взором Данте, стала сеть. Послышалось звяканье монеток. Ворлок оскалился, обнажая моментально появившиеся клыки, но было уже поздно: с криками и ревом люди вылетели прямо на него, сбивая жертву с невысоких ступеней. Дан хотел аппарировать, но все произошло слишком быстро — в следующее мгновенье сетка, упавшая сверху, прижала его к земле. Ворлок принялся быстро рвать ее зубами, но ему не дали сделать этого. Кто-то из людей изо всех сил двинул ему сапогом прямо под дых. В глазах потемнело. Сплевывая на асфальт кровь, Дан рванулся наверх. Затем еще и еще раз. Каратели рассчитывали без потерь расправиться с врагом. Некоторые из них обступили сеть со всех сторон, прочие же предпочитали смотреть на поединок, не вмешиваясь и не спеша помогать своим. Им удалось застать ворлока врасплох. Посмотрев за их спины обезумевшими от бешенства глазами, Дан увидел, что из двери магазина трав по лестнице вытекает маленький ручеек крови. Вряд ли в лавчонке остались живые: кажется, людишки ждали там все это время, а значит, нашли способ разобраться с продавцом колдовских зелий. Перед глазами бывшего преподобного мелькнула вспышка. Улыбающиеся лица Мэла и Эмбера. — Еще одна шавка, — один из людей, что стоял ближе всех к Данте, наклонился над ним. — Правы были те ребята: работает кристалл. И впрямь ищет магию там, где остались ее следы. — Закрой пасть, Митч. Он все слышит. Ему не надо знать никаких подробностей о нашей тактике! — Да и что с того? Он уже никому ничего не скажет! Он сейчас будет мертв, как дверной гвоздь! Дан прищурился. О каких кристаллах толковали эти смертные? Ведь люди не могли использовать поисковую систему, которой владели хантеры. Значило ли это, что те остались живы? Внезапно кто-то выключил свет. Стоявший справа снова дал Данте под дых, на этот раз сапогом с железным носом. Люди наступали со всех сторон, и вскоре лежащий на земле ворлок уже не мог различить ничего за их спинами. Женщина в маске, которая находилась ближе всех к сетке, просунула руку между веревок. Схватив Данте за черную гриву, она изо всех сил резанула клок волос ножом, захватив немного кожи. Тот зарычал от боли. — Мы спустим с тебя шкуру. Точно так же, как ты спускал шкуру с тех, кто не мог дать тебе сдачи, пока ты убивал и трахал их! Оскал Данте стал еще шире, он силился вырваться, а сцена тем временем лишь входила в свою кульминацию. Безумный крик донесся до ушей преподобного, а вслед за ним раздался рев. Дан скосил глаза, ища животное, которое могло издавать эти звуки. Через толпу, огромный, как тигр, продирался неизвестно откуда появившийся снежный барс. Стоило Данте увидеть его, как ему стало не по себе. Синеглазый кот выглядел жутко. Страх, боль, горечь, кажется, отняли у Эма последние крупицы разума, и благодаря своему отчаянию Эм наносил когтями удары, не разбирая, кого и с какой силой он бьет. — Эмбер, — негромко прошептал Дан. — Что ты здесь делаешь? Эм, конечно, не слышал его, потому что отбивался от атакующих. Лапы его начинали неметь, шкура обагрилась брызгами крови врагов, но он храбро сражался, готовый защищать своего создателя даже ценой собственной жизни. Он набросился на ближайших людей, и те закричали от боли. В своем порыве Эмбер впивался зубами в их руки и открытые части тела, в их шеи и лица. Прямо за его спиной, никем не замеченный, материализовался Айден. Он наблюдал со стороны за тем, как хищник летает среди врагов и бросается на них, атакуя их смело и безрассудно. Он оценивал ситуацию с расстояния. При таком перевесе сил у Данте просто не было шансов. Тот не мог выбраться из-под сетки, потому что его держали несколько охотников и антимагические талисманы, а Эмбер в любом случае не справился бы в одиночку. Закатив глаза, Айден поморщился. Такое было не в его правилах, ведь еще полчаса назад он сам сказал мальчишке, что смотается в любом случае, как только станет жарко, а теперь по какой-то причине не мог сдвинуться с места. Он размышлял. Если погибнет Данте, развалится один из самых мощных квартетов ворлоков, который когда-либо носила земля. Может, Эмбер не заслуживал помощи после своих слов, зато каратели заслуживали хорошей трепки. Скрипнув зубами, черноволосый колдун сосредоточился и сунул два пальца в рот. Громогласный свист разнесся между домов, отскакивая от стен. — Эй, вы! Человечки! Не хотите полакомиться еще одним настоящим ворлоком? — Айден злорадно засмеялся. — Или несколькими ворлоками. — Как насчет брюнетов? — Вы любите хорьков? — Посмотрите на мой амулет. Я недавно сделал себе новый! — Ворлоки, похожие один на другого как две капли воды, возникали вокруг людей и дергали их за руки, отвлекая внимание и тут же исчезая. Стоило только карателям переключить внимание, как исчадия со смехом аппарировали в другом месте. Обернувшись, Эмбер рассмотрел, что творил Близнец. Похоже, он изменил своим правилам и все же решился на помощь. Короткое мгновение дало снежному барсу преимущество. Он метнулся вперед и сдернул зубами сетку, которая не позволяла Данте двигаться. Глаза в глаза на одну секунду. Создатель и его ученик смотрели друг на друга, и в этом взгляде читалось так много, что если бы кто-то встал на пути, то его обожгло бы магией не слабее той, что творит заклинание аннигиляции. Однако терять время было некогда. Дан вскочил на ноги и криво ухмыльнулся. Это было его любимое занятие: атаковать тех, кто не мог дать ему сдачи. На это ему вполне хватило бы сил. Он сплюнул под ноги кровь. Его красный глаз зажегся паранормальным светом. Прежде чем Эм успел хотя бы еще раз взглянуть на него, Данте исчез с места событий. Его леденящий душу хохот раздался над всем переулком. Близнецы прекратили мерцать. Что–то происходило. — Все вы не хотите нападать на нас. Внутри своей головы вы сгорите заживо, — прозвучал в переулке свистящий ворлочий шепот. Люди замерли. Настоящий Айден тоже оживился, высовываясь из-за угла, где он скрывался от основного действа. Люди, те, которые полезли в потасовку без защитных амулетов, застыли, как обмороженные, впрочем, и остальные тоже стояли неподвижно. — Вы горите заживо. Вы горите заживо, — шептал демонический голос бывшего преподобного. Дантаниэл не собирался щадить нападавших. По спине Эмбера пробежал озноб от тона его голоса. При словах «горите заживо» он живо представлял себе страдания тех, кто мог действительно гореть в огне. Внезапно люди начали кричать. Они хватались за голову и падали на колени, рвали пальцами собственную одежду и изрыгали проклятия. Их рты кривились в агонии боли, и, хотя вокруг не было никого и ничего, что могло бы напоминать пламя, им все равно казалось, что они умирают в жутких мучениях. А затем некоторые из них побежали. Они принялись бросаться на стену дома, разбивая в кровь лица. С диким хрустом один человек налетел прямо на камни, ломая себе нос. Они не понимали, что творили. Дьявольски злой Данте контролировал их волю. Те, что остались в меньшинстве и под охраной магии, безумно испугались. Мужчина, который стоял ближе всего к Эмберу, повернулся с сумасшедшим оскалом. — Ты… ворлочье отродье! Если бы ты не вмешался! Человек сделал рывок вперед, в глубоких зрачках его оживших глаз отражался безумный свет. Он занес нож над огромным снежным котом, и Эмбер хотел отпрыгнуть, но внезапно прямо перед ним аппарировал Данте. Со злостью, свойственной разве что дикому хищнику, он схватил карателя за руку и изо всех сил вывернул ее из сустава. Бритоголовый парень со шрамами завопил. — Ты не поднимешь на него руку, человеческая тварь, — сказав это, Данте с хрустом вывернул ее под неестественным углом. Вокруг все еще раздавались крики. Побросав оружие, оставшиеся люди стали поспешно спасаться с поля боя. Опустив заходящегося в истерике человека на колено и заломав ему руку до самых лопаток, Дан взглянул на Айдена. — Близнец! Поймай нам еще четверых или пятерых. Мы потолкуем с ними. В более непринуждённой обстановке. Тот не стал спорить и мрачно кивнул. Его точные копии быстро догнали людей, стремящихся спастись бегством. Он схватил их и поволок обратно в сторону тупичка. Те с ужасом таращились на появляющихся совершенно из ниоткуда одинаковых ворлоков. Одним мощным движением Данте вырубил о колено парня, который бился в агонии в его руках. Человек со стоном упал на асфальт и больше не подавал признаков жизни. Вокруг доносились крики умирающих. Они продолжали биться о стены и погибать в агонии, потому что в их голове, в их сознании страшное пламя пожирало их тела и души. Дан поднял глаза. Эмбер, который понял, что нападать больше никто не собирается, принял человеческий вид. Он стоял у стены, бледный и потрясенный, как это бывало всегда после сильной драки. Дан молчал. Он смотрел на своего мальчишку несколько секунд, а Эмбер так же растерянно глядел на него. Глаза их встретились. Во взгляде Данте мелькнуло что-то. Благодарность? Облегчение? Сложно было понять. Он резко бросил свою жертву и размашисто подошел к Эмберу. Тот с готовностью распахнул объятия. С поистине звериной силой ворлок обхватил мальчишку вокруг корпуса, отрывая его от земли, как легкого котенка. Они обнялись, словно расставались на сотню лет, и скорее это походило на объятия людей, которые боятся потери друг друга сильнее самой смерти. Впрочем, была ли это вообще боязнь, или любовь, или нечто куда более глубокое? Кто бы мог определить. Природа чувств не играла особой роли, главное, что и Эм, и Дан ощутили с небывалой остротой, — они вместе. Эм приоткрыл губы и набросился на Данте, как голодный, сталкиваясь с ним лбом и носом. Дан захватил в плен его губы, жадно и сильно налегая на мальчишку. Он вобрал язык Эма в свой рот, беспорядочно хватая парня за шею, плечи, за руки. Эм даже не успел испугаться. Он даже не успел понять, что только что чуть не потерял своего создателя, как Айден друга несколько дней назад. Это мог быть Дан, сейчас это он мог лежать на земле и истекать кровью, без глаз, без языка и без сердца. Эмбер задрал его рубашку, он гладил руками его жесткий пресс и прочесывал черную шевелюру, как будто желая убедить себя в том, что это действительно Данте и что он рядом. Ворлок делал то же самое. Они как будто разговаривали, в то же время не произнося ни звука. Горячее волчье сердце билось где-то там о реберную клетку. Живое. — Я так рад, что я успел, — выпалил Эмбер. — Я так рад, Дан… Данте изучал его, и в глазах его было спокойствие, которое доставляло на вершину расслабленности и Эма. Ворлок толкнул парня к стенке, туда, где пять минут назад лежал на асфальте в руках карателей. Прислонив мальчика к вертикальной поверхности, точно так же, как делал это в первый день их знакомства, он взглянул в его синие глаза. Сейчас Эмбер не отталкивал его и не сопротивлялся. Он целовался, как будто собирался откусить кусок от своего создателя и сам бы дал фору любому хищнику. Каким же сильным он стал. Данте ощущал его спадающий страх. Он ощущал его трепет. Он обнял парня крепче и вдохнул знакомый кошачий запах, который со временем становился лишь сильнее. Эм обнимал его в ответ. Он тыкался в Данте носом, словно помечая свою территорию, мял его рубашку на спине и отвечал на его ласку. — Да, ты пришел, Эм. — Данте схватил его руки и прижал их к своей груди. — Ты настоящий друг. — Я задолжал тебе несколько раз, — Эм никак не мог отдышаться. — Я все еще должен загладить перед тобой свою вину за тот случай с Джиной. Как показалось, Данте не сразу вспомнил, кто такая Джина. Затем осмысленность вернулась к нему, и он нахмурился. — О чем ты думаешь сейчас? Это все в прошлом. — Я не могу забыть. Никогда не забуду, что я был недостойным апрентисом. Я мог потерять тебя. Я чуть не потерял тебя. — Ты самый лучший апрентис, которого только может пожелать себе ворлок. — Ты такой бессовестный врун, — Эм поцеловал Данте, дыша в его ухо. Его ноги все еще не касались земли. — Я в порядке… Все хорошо, — как заклинание читал Дан два этих простых слова, обнимая Эма в ответ. Еще один долгий и ненасытный поцелуй. Оба парня не могли оторваться друг от друга, не обращая внимания на вопли паники вокруг. Айден, который стоял в стороне, начал откровенно скучать. Тоска в его душе, вызванная воспоминанием о карателях, лишь усилилась. Он не мог сказать, почему пошел за Эмбером и подставил свою жизнь опасности, рискнул быть пойманным. Пытался ли он найти в своей душе оправдание или попросту хотел забыть неприятное ощущение, оставленное словами мальчишки о том, что лучше быть мертвым, чем видеть мертвым своих друзей, — Айден не знал. Он знал лишь то, что сосущая пустота и невозможность возврата выворачивала наизнанку его внутренности, а он не мог ничего поделать с этим. Близнец поморщился, увидев, что Данте запрокидывает голову Эма и целует его шею, наслаждаясь сдавленным дыханием своего ученика. Но по крайней мере у Эма и Данте рядом всегда был тот, кто готов отдать свою жизнь за привязанность. Такие чувства стоили очень дорого. Темноволосый ворлок грустно смотрел на свои точные копии, которые всегда слушались его команд. Они даже разговаривать не могли без приказа. Вот бы найти кого-нибудь, кто мог бы оставаться таким же безраздельно преданным, кого-то такого же близкого, как у Эма и Данте. Ведь это действительно стоило миллионов прожитых жизней. Эм и Данте оторвались друг от друга с большим трудом. Эм посмотрел вниз. К сожалению, одежде пришлось сказать «пока» при превращении, так что прикосновения и объятия Данте оказали на него крайне заметный эффект. Он закусил губу, с сожалением осознавая, что сейчас не место и не время для продолжения. — Оставь до спальни, Эм. Мы с тобой еще поговорим потом, — улыбнулся Дан, с сожалением прикладываясь лбом к его лбу. — Я боюсь, придется нам отложить спальню, — разомлевший от поцелуев, Эм нахмурился. Он откинулся на стенку и печально провел пальцем по клоку срезанных волос на голове Данте. — Что ты имеешь в виду? — Марлоу. Он велел найти тебя. Ему… очень плохо, Дан. Затуманенность в глазах ворлока мигом прояснилась. Он вспомнил, зачем шел в магазин трав. Теперь идти туда, кажется, уже не имело смысла. Растерянно оглянувшись, Дан проводил глазами стекающий с крыльца ручеек крови. Каратели побывали там первыми. — Вельзевул их забери. Ладно. Разберемся дома. Надо сваливать. И не забудьте прихватить с собой этих, я уже слышу, здесь сейчас будет полиция. С этими словами побледневший Дан в последний раз погладил Эмбера по скуле и отправился за своей жертвой. Вдалеке действительно слышались сирены, а вокруг, в перепачканном кровью безлюдном переулке, по-прежнему бились сгорающие изнутри люди…