Охотники за плотью 1-5

      Когда наступил рассвет? Эмбер этого не знал. В этом месте, в этой деревне, все сезоны и время дня сменялись бесконечно и постоянно, и не было никакой системы, никакой границы того, где начиналось лето и заканчивалась зима или где день приходил на смену ночи.       Данте указал на огромную гору, которой еще пять минут назад не было рядом с лужайкой, где они стояли, и вдвоем ворлок с его апрентисом взбежали на нее, чтобы сверху наблюдать за тем, как в деревушке кипит жизнь. Эм смотрел вниз на то, как занимается утро, на то, как играют светлые и темные тона, и никак не мог понять — что плохого в этом чудесном поселении? Даже они с Данте будто изменились в одночасье, чувствуя, что у них все же одна общая цель и общая магия на двоих. Здесь они становились близкими друзьями, а может, это под воздействием волшебных флюидов вдруг показалось, что компании лучше друг друга им не отыскать? По крайней мере Эм поймал себя на мысли, что создатель был единственным, кто оставался рядом и мог показать ему все премудрости волшебства.       Эм не сопротивлялся его близости. Сейчас он хотел видеть Данте рядом больше, чем кого-то еще.       Лохматый темный волк подошел к барсу со спины и лизнул его в загривок. Белый кот лениво прикрыл глаза. В своем животном образе Эм чувствовал, видел этот мир совершенно иначе, и не хотелось менять никого и ничего, не хотелось даже думать о том, что все может стать иначе.       Мимо по ветру проплыли мелкие желтые листья. И тут же, вслед за ними, полетели семена одуванчика, похожие на крошечных самостоятельных насекомых. Сколько сейчас было времени? Разве это имело значение здесь?       Снежный барс перевернулся на спину, обхватывая черного волка лапами. Рыча и кусаясь, они игриво скатились с холма и завалились в кусты, где еще некоторое время боролись на абсолютно равных физических условиях. Эмбер чувствовал в себе небывалую силу, а Данте позволял ему демонстрировать ее. Ему нравилось, с какой грацией мальчишка теперь мог играть с ним, нравилось ощущать его мощное звериное тело. Он был чем-то похож на Марлоу, такой же большой и мягкий кот, слишком легко ведущийся на ласку. Черный волк нападал на него, не стремясь причинить боли, он валял его по траве и кусал за уши, от чего Эмбер игриво мурлыкал. Если бы он был в человеческом обличье, Дан предположил бы, что он смеется, но тот пока не спешил превращаться обратно. Им обоим было хорошо и так.       Их одежда валялась неподалеку. Сутки успели поменяться столько раз, что, живи Эмбер и Данте в человеческом мире, они бы, наверное, состарились на несколько столетий, но в этом месте время словно текло иначе. Эм почувствовал себя усталым и только так сообразил, что по его биологическим часам уже наступило время сна.       Они с Данте так и заснули — на земле, свернувшись клубком и утыкаясь друг в друга носами, как старые друзья. Обоим казалось удивительным такое спокойствие. И вместе с тем оно было самым нужным.       Когда Эмбер проснулся, над ними ярко светило солнце. Луна ушла в другую часть поселения, и сейчас ворлок и его апрентис обнаружили себя в осеннем дне и с гудящими лапами.       Точнее, когда Эм посмотрел на них, это были уже руки, но вчерашняя ночь бесконечного бега и проб животного тела на выносливость все равно давала о себе знать.       Парень улыбнулся. В полусне он дотянулся до Дантаниэла и провел рукой по его спине, чтобы убедиться, что и ворлок тоже скинул свое обличье. Дан еле слышно застонал и приоткрыл один глаз, безмолвно говоря мальчишке «привет».       — Ммм, — Эм перевернулся на живот, вдыхая запах травы, на которой они валялись абсолютно без одежды. — После того как превращаешься в животное, всегда такое ощущение? У меня чувство, что мной мыли пол.       — Не всегда, но поначалу непривычно. Твоя животная сущность и ты — это две части одного и того же целого, когда у тебя нет сил, ты можешь черпать их из своей второй половины, но сначала она забирает их у тебя. Эта функция недоступна для новичков в обычном мире.       — Иногда я жалею, что я новичок.       Ворлок заинтересованно приподнял одно веко.       — Но ты же знаешь…       — Знаю, знаю, одно движение, и я могу перейти окончательно. — Эм приподнялся и наклонился к нему. — Мой ответ по-прежнему «нет»!       — Очень даже зря, — потеряв интерес, Дан снова погрузился в нирвану. — Мы бы с тобой могли круто поразвлечься.       — Мне и так неплохо. К слову… где здесь можно достать обычную, человеческую еду?       Этот вопрос вынудил Дантаниэла снова поднять голову. Об этом он как-то не подумал.       — Обы-ы-ы-ычную? — протянул он, слегка зевая. — На рынке должно быть полно, светлые зануды ведь должны чем-то питаться, раз не жрут человеческое мясо.       — Ты же понимаешь, что после вчерашнего мне там лучше не показываться, да?       — Я могу тебе наколдовать. Но результат, вероятнее всего, окажется непредсказуемым. Я был при жизни священником, кулинария не моя стезя.       Эм хмыкнул. Местность снова поменялась. Холм, с которого они рассматривали деревню, исчез. Зато прямо рядом с ними высилась огромная, в несколько футов, яблоня.       — А это можно есть? — тут же прикинул молодой человек, указывая на ее спелые пригибающие крону плоды.       — Думаю, да. Вреда точно не будет.       Чуть прищурившись, Данте подманил с земли одно красивое и спелое яблоко, которое показалось ему самым крупным. Эмбер с легкостью поймал его, улыбаясь ворлоку уголком губ.       — Спасибо.       Тот слегка кивнул. Сорвав себе еще одно, он тоже принялся за трапезу, хотя в этом и не было необходимости, ведь его доставал голод совершенно иного характера. Впрочем, о местных ресторанах рассказывать Эму он пока не собирался.       — Ты побудешь сегодня самостоятельным мальчиком? Можешь осмотреть дом, если захочешь, можешь отойти от него недалеко, если обещаешь мне не влипать ни в какие приключения.       — А ты?       — Мне нужно уладить кое-что, поболтать с парой старых приятелей. Вдобавок, в отличие от тебя, я не смогу питаться одними яблоками, — отбросив в сторону огрызок, Дан поднялся на ноги. — Я могу на тебя рассчитывать? Вечером я вернусь к тебе.       — Конечно. О чем речь.       Вдвоем они неспешно оделись и направились обратно к домам. По дороге Данте рассказывал, как вернее всего найти именно то, нужное крыльцо.       — Чтобы не заблудиться, посмотри на дорогу. Видишь?       Эм опустил глаза.       — Если ты попросишь ее привести тебя куда нужно, она не станет тебя сбивать с толку без причин. Ducit*, — прошептал Данте. ______________ * Веди       Тотчас под ногами что-то зашевелилось. Эм увидел, что камни, которые мостили улицу, начали приподниматься подобно хребту огромного динозавра. Одна полоса дороги значительно выделялась над общим уровнем. По ней Эмбер понял, куда нужно двигать.       — Ты дойдешь сам? — Данте вопросительно посмотрел на парня.       — Конечно. Я же не маленький мальчик.       — Ну смотри. Не занимайся без меня самодеятельностью, — с этими словами ворлок махнул ему рукой и тут же скрылся из виду за углом одного из домов.       Эмбер кивнул сам себе и, глядя под ноги, принялся внимательно искать дом Данте с синей крышей в переплетении незнакомых улиц. Он свернул всего два раза, как вдруг кирпичи начали вести себя странно. Кладка снова сместилась, решая, куда ей нужно вести своего путника. Эм удивленно смотрел, как играют булыжники, уходя то вверх, то вниз, наподобие клавиш пианино. В итоге линия снова выстроилась довольно четко, но почему-то вела теперь не прямо, а направо.       — Это что еще… Ducit! — скомандовал Эм, но никакого результата это не принесло.       Пожав плечами и решив, что так и надо (мало ли, как могла магия вести себя в этом месте?), молодой человек двинулся в заданном направлении. Через минуту ходьбы он уперся в дверь чьего-то дома, но совершенно не того, который показывал ему Данте. Дом бывшего преподобного был аккуратный и гладкий, с покатой крышей. Это же жилище напоминало грубый, неотёсанный куб, из которого торчало множество труб, трубочек и каких-то соломинок. Казалось, все здесь: стены, крыша — было сделано из сплошных полостей. Из трубы вырывался странный зеленоватый дым. Старая ощипанная метла сама собой подметала облезлый коврик, двигаясь под дверью забавными угловатыми движениями. Поневоле Эм задержал на ней взгляд. В бочку, которая стояла под стеной дома, с крыши стекала подозрительная мутная жидкость. Прежде чем Эм задался вопросом, что это могло быть, дверь дома распахнулась и навстречу, сияя жемчужной улыбкой, вышел всем довольный Сальтарен.       При виде его Эм попятился назад. Внезапно появившийся на пороге колдун сделал вид, что очень удивился гостю.       — О, привет, Эмбер! — знакомое противное выражение исказило его физиономию. — Ты чего здесь бродишь?       Эм не шелохнулся для приветствия. Вместо этого он настойчиво смотрел под ноги и ждал, когда кладка снова поменяет направление. Сальтарен внимательно проследил за его взглядом.       — О, я понимаю. Ты шел за дорогой. Данте не сказал тебе, что эта система иногда сбивается?       — Говорил. Но я не думал, что это случится с первого же раза. Я пойду, извини.       — Погоди. Я могу попросить Ридлока тебя проводить, он знает все места в этом городе, — склонив голову, вежливо предложил рыжеволосый ворлок.       — Нет надобности. Я доберусь, — Эм продолжал пятиться назад.       Когда он поднял голову, то натолкнулся на насмешливый взгляд лазурных глаз.       — Куда же ты так спешишь? Погоди, ты даже не хочешь поздороваться с моими братьями?       Вспомнив о природе происхождения этих самых «братьев», Эм твердо дал свой ответ:       — Нет, спасибо.       — Ну как знаешь, — пожал плечами ворлок. Некоторое время он не произносил ничего, но когда Эм решился на него взглянуть, он вдруг почувствовал острый приступ непонимания: а куда он все-таки так спешил? Опустив руки, блондин озадаченно вытаращился на колдуна.       — Данте запретил нам к тебе приближаться, и я уважаю его желание, — вкрадчиво заметил Сальтарен, останавливая рукой взбесившуюся метлу. — Но тебе-то никто не мешает ходить там, где ты пожелаешь?       — Мне никто не мешает.       — Конечно. И ты, наверное, проголодался?       — Я проголодался, — роботом повторил Эмбер, чувствуя прилив невероятной симпатии к рыжеволосому.       — Вот и замечательно, — значительно радушнее повторил Сальтарен. — Кстати, иногда мы с братьями едим обычную, человеческую еду. Ты ведь любишь сэндвичи?       — Я люблю сэндвичи.       Сальтарен доброжелательно протянул гостю руку, приглашая его пройти в дом.       — Тогда идем. Уверяю, Данте не о чем волноваться.       — Не о чем волноваться, — улыбнулся Эмбер и зачем-то сделал шаг вперед.       Сальтарен довольно наблюдал за ним, проверяя каждое его движение. Как только Эм оказался внутри, он натолкнулся взглядом на прислонившегося к столу Ридлока и Бальтазара, застывшего в напряженной позе возле окна.       — Присаживайся, — Сальтарен отодвинул стул, предлагая его гостю, и Эм безмолвно воспользовался приглашением. Три ворлока с интересом наблюдали за ним. Сальтарен кивнул Ридлоку, и тот начал доставать из шкафчика чашку. Наполнив ее мутной жижей, он поставил ее перед Эмом.       — Ну? — Сальтарен уселся напротив, подперев рукой голову, как покорный слушатель. — Раз уж ты зашел, давай познакомимся ближе. Как же тебя угораздило связаться с Баррингтоном? Он ведь тот еще тип.       — Я не люблю об этом говорить, — Эм покосился на пойло. — Что это?       — Чай. Сейчас Бальтазар принесет сэндвичи, — все это время Сальтарен не отводил от Эмбера взгляд. Парень почувствовал бы себя неловко под прицелом его бирюзовых глаз, если бы не невероятные приливы симпатии, которые он ощущал по отношению к незнакомцу. Он откинулся на спинку стула и взял в руки предложенную чашку, не задумываясь о том, что он пьет. Он доверял Сальтарену. Как можно было ему не доверять?       — Значит, он взял тебя силой, раз у тебя есть метка в виде треугольников на шее? — предположил рыжеволосый ворлок, постукивая по столу длинными тонкими ногтями.       — Не в этот раз. В этот раз я сам последовал за ним, — выкрутился Эмбер, отхлебывая ароматный напиток и понимая, что рыжий имел в виду совсем не это. — Вкусно. Что в нем?       — Имбирь, — Сальтарен продолжал свои расспросы. — Какие у вас с Данте отношения? Только физические? Или нечто большее?       Эм хотел было возмутиться и высказаться довольно резко, но вместо этого ответил прямо:       — Физические. В последнее время стало намного лучше.       — Понятно. Иногда апрентисы отвечают иначе, — хмыкнул он, хотя Эм и не понял, что он имел в виду. — Ты любишь своего создателя?       В голове что-то странно защекотало.       — Я считаю его… своим хорошим другом. С ним стало проще, когда Данте перестал ненавидеть меня, — выпалил Эм, сам не осознавая, какой бред он нес. Он посмотрел на чашку, которая вдруг показалась ему удивительно тяжелой.       — О, так он ненавидел тебя? — за спиной Сальтарена Ридлок переглянулся с Бальтазаром. — Как думаешь, он придет за тобой, если тебе будет угрожать опасность?       — Я… — Эмбер ощутил странную тягу. Его тело немного накренилось влево, и, посмотрев вниз, парень увидел доски пола. — Так не думаю… Он ведь не знает, где я.       — Очень хорошо, — надменное лицо Сальтарена исказила змеиная ухмылка. — Не думаю, что ты представляешь для него ценность, иначе он не приволок бы тебя сюда, оставив просто так посреди улицы.       Эм удивленно поднял голову. Трое ворлоков таращились на него жадными, блестящими глазами. Эм хотел было поднять руку, чтобы протереть глаза, но его кисть стала невероятно тяжелой. К каждой конечности словно привязали тонну кирпичей.       — Я странно себя чувствую.       — Я выкачал всю твою магию, только и всего, — рыжеволосый ворлок мягко приподнял его подбородок пальцами, заодно снимая с Эма сережку-талисман. — Но я это поправлю. Скоро ты станешь еще красивее, чем есть сейчас.       С этими словами он щелкнул Эма по носу. Парень погрузился в непроглядную темноту.