Рокировка наоборот

POV Рауля

Не было бы счастья, да несчастье помогло...

Восьмичасовая операция по восстановлению нижних конечностей Ясону окончена. Пройдет всего одна неделя, и неугомонный Минк сможет делать первые шаги по больничной палате на новых ногах, учась ходить заново. Усталый, но вполне удовлетворенный полученными результатами, выхожу из операционной. Думаю, на сегодня все. Хочу домой - к Катце. У голографического окна напротив дверей в операционный блок стоит, просматривая записи на пси-планшетном компьютере, заместитель главы госпиталя сильвер Эленар Харет, делающий при виде меня несколько шагов навстречу. Ожидает меня? Что-то опять случилось? - Господин Эм, позвольте Вас поздравить... - Спасибо, Эленар. Операция прошла вполне успешно. Жизни Консула больше ничего не угрожает. - Простите, но я имел в виду нечто совсем иное… Кажется, он даже несколько растерялся. Странно, Харет всегда производил на меня впечатление довольно уверенного в себе элитника. - А что у нас сейчас главнее здоровья Консула? - уточняю с некой долей недовольства. Признаться честно, после двадцати четырех часов проведенных на ногах, умноженных на устроенную Минком нервотрепку, рассекреченного меченного перевертыша и проведенную лично операцию - я устал не только физически, но и морально. Плюс, мне откровенно не хватает тяжести веса одного омеги на моих руках, его неповторимого запаха, его тепла, его... Тьфу. Опять. Одни пошлости в голове из-за рыжего недоразумения. Довольно уважительная причина скажу вам, чтобы позволить себе взбрыкнуть. Как результат, в моем голосе невольно прорываются раздраженные нотки. - Простите, - сильвер, спешно кивнув, откланялся и исчез из поля зрения. Давно пора. Ходят здесь... всякие. Беспокоят без уважительных причин нервных, оголодавших альф. Во всех смыслах, между прочим, голодных. Нет, необходимо, как можно скорее выдвигаться домой, к рыжей сволочи. Выпорю! Да, именно так. Первым же делом, выпорю! Сниму штаны, уложу на колени голыми ягодицами вверх и отшлепаю от всей блондиевской души. Для осознания величины своей вины. А потом витамин "Ч" во всю длину пропишу. Рer rectum. Поглубже. И не один раз. В качестве успокоительного. «Встретивший своего Истинного потерян для коллектива», - всплывает в голове общеизвестная шутка. Я тепло улыбаюсь заложенному в нее глубокому смыслу, мысленно соглашаясь с данным утверждением. Впервые за последние восемь лет я желаю как можно скорее оказаться дома, обнять будущего супруга, ощутить рядом его присутствие, убедиться в его безопасности. Не задержаться на работе за решением какой-либо текущей проблемы, не закончить очередной важный эксперимент или начать новый, не просмотреть дежурный доклад или закончить плановый отчет, а именно Домой. К моей Семье. К моему медноволосому котенку. Перед мысленным взором встает возмущенное лицо Катце при моей попытке назвать его «рыжиком», а еще хуже - «котиком». Дерзкий и самоуверенный Катце в роли котенка? Приходится срочно, прикрыв рот рукой, маскировать попытку не рассмеяться внезапным приступом кашля. Скорее, наглючий самоуверенный кошара! Да еще и драный, гад, вон какой "красотой" на левой щеке обзавелся! И это - омега… нежный, хрупкий, изящный… Чинно вышагивая по коридорам госпиталя, я содрогаюсь от внутреннего хохота. М-да, что выросло, то выросло. Как говорится, издержки минковско-кересского воспитания. Но как же он мне нравится именно таким - смелым, в меру напористым, уверенным в правильности своих поступков, а главное, обладающим чувством собственного достоинства! Хорош, зараза. Жаль, характер вот только у него совсем не нежный и далеко не мягкий. Таким открыто не покомандуешь: или разозлится и вспылит, или обидится и отгородится. И хорошо, если первое: бьющими яркими красками эмоциями легко управлять, перерождая их в противоположность. Сложнее со скрытыми неявными чувствами - замкнется, отдалится от меня, а этого я позволить никак не могу. А дашь слабину, пойдешь на поводу его желаний и капризов, покажешь свою полную эмоциональную и физическую зависимость от него - сам на голову залезет, ноги свесит и скажет, что так было изначально. Одно его сумасшедшее предложение о сотрудничестве чего стоило. И посмел же! Следовательно, явно и открыто давить на Катце, навязывать свои мнения и желания - только неблагоразумно портить наши отношения. Это сегодня он выбит из проторенной годами привычной колеи поведения и, как результат, несколько растерян, слишком многое навалилось сразу. Как он поведет себя, отойдя от потрясения и взяв себя в руки? Видимая почтительность перед элитой - всего лишь искусный мираж, который он позволяет видеть окружающим. Я давно уже понял, что Катце прекрасный мастер иллюзий, актер и режиссер-постановщик в одном лице. У меня было достаточно времени присмотреться и изучить его. И соответственно, делать подобные выводы. Что же, будем искать варианты… (я мягко улыбаюсь краешком губ) заставить дикого котяру исполнять под его любимую музыку мои танцевальные ПА. Твоя музыка, Рыжик, мои движения. Видишь, какой я покладистый и добрый? Потанцуем, Катце, я люблю вести в «танце». Аккуратно, осторожно, а главное - незаметно. Давая возможность окружающим не видеть мои путы и оковы навешанные на них. Никуда ты теперь от меня не денешься, не ускользнешь, не испаришься. Я свое всегда держу при себе и чем ближе к телу, тем лучше. Блонди еще те собственники. А ты Мой. Время игр прошло. Весь путь от госпиталя до моего кабинета меня не покидают мысли о медноволосом подарке судьбы. Встречающаяся по пути элита продолжает приносить поздравления. Я благосклонно киваю, принимая их. Приятно, когда тебя ценят. Да, спасибо, все хорошо, операция прошла успешно, состояние Первого Консула вне опасности. Единственное, что меня несколько смущает - всеобщая улыбчивость. Но, подумав, прихожу к выводу, что живой Консул - вполне достойное оправдание всеобщей радости. В личной приемной навстречу поднимается улыбающийся секретарь с уже ставшим традиционным поздравлением. Доброжелательно киваю ему в ответ и прошу меня временно не беспокоить. Пройдя в кабинет, невольно замираю на месте - комната напоминает филиал дорогого цветочного магазина. Буквально все помещение, несмотря на внушительные размеры, заставлено букетами самых разнообразных цветов. Пол, столы, мягкий уголок и даже все имеющиеся в наличии кресла. Невольно усмехаюсь – особо настойчивые поздравители и сюда уже добрались. Мило. И где я могу теперь присесть, спрашивается? Насмешливо покачав головой, приступаю к поиску приборов связи среди этих завалов. Отрываю, в прямом смысле этого слова, из-под букетов, лежащих на рабочем столе, персональный коммуникатор, снятый перед операцией и пораженно считываю данные с монитора - сто тридцать пять не принятых звонков, из них двенадцать от отца. В голове мелькает только одна единственная мысль - рагонов хакер! Ты во что опять вляпался, чудовище мое ненаглядное? Холод тонкими струйками беспокойства разливается по позвоночнику. Пальцы, торопливо набиравшие код вызова старшего родителя, слегка подрагивают. Ненавижу подобное состояние. - Что? - внезапно охрипший голос срывается от напряжения. Отец, смотрящий с маленького экрана коммуникатора, насмешливо щурясь, внимательно меня рассматривает. - Какой-то ты бледный, сын. Или мне кажется? Спит твое сокровище, - он вновь становится серьезен. - Рауль, должен тебе сообщить, подопечный мне омега пережил сильный психологический стресс. Я застал его в состоянии начинающейся истерики и нервного срыва. Надеюсь, мне не нужно объяснять причины и последствия? Всполошенное сердце на секунду замирает, пропуская очередной удар. Ох, Катце. Все-таки сорвался, что вполне логично и закономерно. Эти тяжелые день и ночь даже мне дались не легко. Что же говорить о более слабом организме омеги? Хотелось бы, конечно, поговорить с ним по душам до начала течки. Жаль, не успел, ну что уж теперь делать? - Спасибо, не нужно. Как он себя чувствует? - Усталость, слабость, сонливость, раздражительность... Продолжать? - Нет, спасибо, я все понял! - облегченно улыбаюсь в ответ. Судя по довольному выражению на лице отца, он уже празднует мое воссоединение со своей Парой. Что же, имеет полное право. Столько лет терпеливо ждал и надеялся на появление у меня Пары. В отличие от меня. - Не задерживайся. Когда я не смог к тебе дозвониться, возникла необходимость вколоть ему снотворное. В данный момент он отдыхает. Да, Катце в Апатии, в твоем особняке. Его ужасный подвал не место для брачных игр и первой ночи. Я замотал его в одеяло и доставил к тебе домой. Спящего, - уточняет, усмехаясь, он, даже на первый взгляд видно, что ситуация его забавляет, - никогда не предполагал, что придётся носить супруга собственного сына на руках. Забавный опыт. Мы с Папой тоже у тебя. Ждем. И у нас очень много к тебе вопросов, сын! Судя по тону последнего предложения, теперь он сердится. Тяжело вздыхаю. У меня тоже довольно много вопросов к Рыжему, отец, а еще больше к Ясону. Оглядываясь в прошлое, осознаю, что все это время о Катце заботился именно Минк. Знал ли он, с кем имеет дело? Знал. Уверен, что знал. Ясон всегда в курсе происходящего, всюду успевает раньше остальных и во многом благодаря именно дилерам Черного рынка, вначале Леоса, теперь Катце. Раздраженно с силой сжимаю зубы. С этого дня карьера Меченого на этом самом Рынке закончена, я не потерплю его ночных отлучек и не позволю ему рисковать своей жизнью. Захочет работать, пусть организовывает что-то менее опасное и более законное. Первому Консулу придется искать нового дилера. Нужно немедленно ехать домой. Вот сейчас передам Ясона под опеку дежурного персонала и… И только сейчас я, наконец-то, понимаю, с чем меня поздравляли встреченные представители элиты. Уронив голову на руки, начинаю смеяться. Вначале тихо, но с каждой секундой все громче и раскатистей. Кажется, у меня тоже стресс. От облегчения. Слухи в Эос распространяются почти мгновенно. За считанные минуты сенсационные новости нахраписто распространились по широким коридорам башни Юпитер, неуловимо проскользнули в личные кабинеты и апартаменты элиты со скоростью искры в кислородной среде. А дальше, вырвались на свободу разогнавшись до скорости электронных сообщений и личных звонков, покатились по Апатии, Мидас и далее за пределы планеты. Среди своих, естественно. Покинув Амои, достигли скорости света и унеслась из системы Глан с ускорением превышающим световое. Личные коммуникаторы не одной сотни сокланновиков буквально раскалились от обмена горячей информацией. А за восемь часов… Мда, знает вся элита, и не только на Амои. Не каждый день Второй Консул Амои находит свою Пару. Ох, уж этот Отец. Всюду успел. Не оставив мне ни единого шанса сделать шаг назад. Катце… От одной только мысли о нем улучшается настроение, и по телу разливается приятная волна желания. Я весь отдаюсь предвкушению от нашей предстоящей близости, отправляясь налаживать свою, нет, нашу семейную жизнь. *** Легко взбежав по ступенькам загородного дома в Апатии, порывисто и торопливо вхожу в гостиную. Навстречу с дивана поднимаются оба родителя. Счастливо улыбаясь, делаю шаг им навстречу и застываю. Одурманивающий аромат проникает в мгновенно расширившиеся ноздри, туманя сознание, ударяя в голову, как хорошее хмельное вино. Вызывая дрожь возбуждения в теле и желание обладания в разуме. Обволакивающий, немного горьковатый аромат шоколада, густые нотки которого опьяняют, лишая последних крупиц воли. В этот момент мне хочется лишь одного – уткнувшись лицом в рыжие волосы вдыхать, впитывать в себя его запах. Вобрать внутрь легких до последней молекулы и унести с собой, как самую сладкую драгоценность – запах моего омеги, моего Истинного. Мне не терпится вдохнуть этот пьянящий аромат, держа Катце на руках. Окунуться в него, пропустить через себя, чтобы в полной мере насладиться его вкусом. Не останавливаясь, стремительно проношусь мимо заулыбавшихся, все понимающих родителей, мимо почтительно склонивших голову фурнитуров, к НЕМУ. Когда-то в юности мне об этом феномене говорил отец - невозможно противиться желанию, уловив запах своего течного омеги, просто идешь на его аромат, следуя зову сущности альфы. Моя спальня… Вот ты где. Сердце сжимается от проснувшейся нежности: мое наваждение и моя заноза. Здесь. Со мной. Совсем рядом. От дверей до кровати не более двадцати шагов, но сейчас они напоминают мне огромную бездонную пропасть, разделяющую нас. Медленно, стараясь неглубоко дышать, чтобы не сорваться и банально не изнасиловать его, приближаюсь к постели, и, все же не сдержавшись, делаю глубокий вдох. Рагонов омежий аромат - окружающая реальность, раскачиваясь, ускользает, меркнет, уходя на второй уровень восприятия. Сейчас нет ничего более важного и значимого, чем спящий в моей постели красноволосый мужчина. Присев на край кровати, я любуюсь спящим, удобно устроившимся ровно в ее центре, как яблочко в мишени. Ехидно ухмыляюсь сравнению. Десять из десяти, прямое попадание в строго отведенное ему место. Котище свернулся клубком, закуклившись в плед, словно бабочка в кокон. Я смотрю на него, захлёбываясь от накатившего теплой волной чувства нежности. Сколько удовольствия сулит мне это вожделенное тело. Мое мужское достоинство уже рвётся к омеге, требуя свое, настаивая на подтверждении прав владения, но я умею держать внутреннего зверя на привязи. Ухватив Катце за щиколотки, аккуратно тяну на себя. Попался, кошара! Иди ко мне, моя радость. Все дорогой, ты отбегался: некуда больше отступать. С этого момента никуда от меня не уйдешь, не исчезнешь. Осторожно выпутываю соню из раздражающей преграды, стоящей между нашими телами и не дающей добраться до личной собственности. Отбрасываю в сторону ненужную более вещь. Сонный, недовольно хмурящийся дилер, с недоумением хлопающий ресницами, полностью обнажен. Приятный, а главное своевременный бонус. Внимательно всматриваюсь в бездонные янтарные глаза напротив, с мгновенно расширившимися пораженно зрачками и вспыхнувшее румянцем лицо. Проснулись? Замечательно. Не ожидал меня увидеть, красавчик? Сюрприз, дорогой! Моему жадному взгляду открываются сильные мускулистые бедра длинных ног, плоский живот с кубиками пресса, рельефная грудь с широкими плечами и узкой талией, соблазнительные округлости упругих ягодиц и истекающий смазкой член. Картинка, заставившая меня застонать сквозь стиснутые зубы. Такой красивый. Такой желанный. Такой сексуальный. Моя добыча. Мой омега и моя любовь. От подобного волнующего и возбуждающего зрелища я едва сдерживаюсь, чтобы не опозориться, "финишировав" преждевременно. Судорожно сглотнув и резко выдохнув, прикусываю до боли в миг пересохшие губы, восстанавливая контроль над взбунтовавшимся либидо, угрожающе рычащим и нетерпеливо рвущимся с цепи самоконтроля зверем, требующим немедленного доступа к вожделенному телу. Нас этому учили, я это умею. Но как же безумно сильно хочется высвободить свой напряженный член из плена брюк, забросить эти длиннющие ноги себе на плечи и без подготовки ворваться в жаждущее секса тело, и вбиваться, вторгаться в него, наслаждаясь обладанием. Глядя на доставшееся мне совершенство, я думаю, что однозначно являюсь любимцем фортуны, чтобы заслужить такое чудо в личную и безраздельную собственность. Впрочем, будем самокритичны: все Истинные считают свои пары наилучшими, самыми красивыми и достойными. Не… сейчас… рано… черт... вдох… выдох… Катце молчаливо сверлит меня широко распахнутыми глазами, от неожиданности и испуга видимо позабыв как дышать, недоуменно щурится словно не доверяя собственному зрению. С насмешливым, собственническим весельем вопросительно приподнимаю бровь, уже предвкушая свою сладкую награду и долгожданную победу. Ну и что скажешь? Смелее. С дрогнувших губ сони срывается тихий вздох удивления. - Рауль? - в дрогнувшем голосе рыжика явно звучит паника. Ну, дождался, наконец. Хоть какая-то реакция! - Даже не думай отказать мне, - обманчиво мягко шепчу ему. - Никаких "нет" в отношениях со мной. Второй раз обломать себя я не позволю. Знаю, проходили. Настойчиво притягиваю и нежно прижимаю растерянного омегу к своей груди, почти невесомо касаюсь губами его подрагивающих приоткрытых губ. Для начала очень нежно и не напористо, не хотелось бы испугать его повторно. Не отрывая взгляда от его широко распахнутых глаз, наблюдаю, как удивление и непонимание в них сменяется полыхнувшим ответным жарким пламенем. М-да, такого не напугаешь, пожалуй. Замечательно. Большего намека или поощрения с его стороны мне и не нужно. Продолжим. Предвкушение дрожью прокатывается по телу алчущей похотью. Я застонал-зарычал от первобытного наслаждения, пронзившего все мое существо, переходя к более активным действиям. Скольжу губами по контуру скул, обласкиваю дыханием вожделенную шею, покрывая её обжигающими, жадными поцелуями, а заодно заблаговременно намечаю место будущего укуса-метки. Пока что ты не балуешь меня своими стонами, но тем не менее я вытяну их из тебя. Даже не надейся отмолчаться. Руки блуждают по его телу, изучая каждую впадинку и изгиб. Пробую на вкус все выступы, ложбинки и углубления. Никогда еще в своей жизни я не ощущал себя настолько живым и востребованным. И наконец, с губ Катце срывается тихий всхлип. Да, мой хороший, вот так! Не стесняйся. Он что-то тихо и невнятно бормочет. Первый протяжный стон. Я довольно улыбаюсь. Он далеко не последний за сегодняшнюю ночь. Пропуская чужие слова мимо ушей, наслаждаюсь захваченным в плен обоюдных желаний телом, столь податливым моим рукам и ласкам. И вновь вглядываюсь в затуманенный, подёрнутый поволокой янтарь. - Хочешь меня? На его щеках разлился румянец, но взгляда не отводит. Смотрит с таким выражением на лице, что становится еще более забавным. Сердитая вспышка норова и нетерпения сверкает в янтарных глазах. Самодовольно улыбаюсь, все понятно без лишних слов. Хочешь! Сейчас, котенок. Погоди немного. Напористо впиваюсь поцелуем в его приоткрытые губы. Вот теперь можно проявить и присущую мне властность. Я всё смелее вожу ладонями по его телу, оглаживая каждый участок тела - грудь, спина, ягодицы, ноги. Такой горячий. Такой глупый. Мой котище... Хочу тебя, всего, сразу... Ладонью, затянутой в перчатку, провожу вдоль спины, приостанавливаясь на пояснице, оглаживая и с силой сжимая ягодицы, безымянным пальцем проскальзываю в ложбинку между ними, аккуратно касаясь пальцами ануса. Ещё один полувсхлип-полустон. Ткань печатки тут же пропитывается смазкой. Замечательно, он уже готов к соитию. Катце подаётся навстречу руке, ласкающей колечко мышц ануса. От этого едва заметного движения по моему и без того напряженному телу прокатывается сильнейшая чувственная дрожь, устремившаяся горячей волной вниз, сжимая в предвкушении мышцы в пахe и срывая с моих губ утробный рык. «"Как же он будет стонать и кричать от удовольствия, когда я начну двигаться внутри него»", - одновременно забилась в голове жаркая мысль. Удовлетворенный произведенным эффектом и полученной ответной реакцией, порывисто опрокидываю Катце на кровать. Не успевает он коснуться спиной белоснежных простыней, как оказывается буквально вдавленным в них моим разгоряченным телом. С тяжелым прерывистым дыханием пожираю взглядом раскинувшееся подо мной обнаженное тело и все же замечаю мелькнувшую в глубине янтарных глаз тень затаенного страха. "Глупый, ты ведь тоже хочешь этого." Зубами стягиваю перчатку с правой руки, кончиками пальцев осторожно касаюсь его шрама. Возбуждение уже сейчас просто невыносимо. Мой член пульсирует, налитый кровью и болезненно сжатый узкими штанами; боюсь даже представить, что будет, когда я войду в него. - Не бойся меня. Я буду осторожен. От моего прикосновения Катце вздрагивает и прикрывает глаза, пряча за закрытыми веками мелькнувшие отблески напряжения. Насмешливо улыбаюсь - трусишка. Торопливо срываю и отбрасываю в сторону вторую перчатку. "Нельзя спешить. Упаси Юпитер, его травмировать." Избавившиеся от ненавистной ткани нетерпеливые пальцы с ненасытной жадностью и удовольствием скользят по телу омеги. Я прекрасно вижу, как подрагивает тело Катце от ответного наслаждения, от того, как мои руки ласкают шелковистую кожу уже без перчаток. Так действительно много приятнее, более острее и насыщеннее ощущения. Больше никакой ткани на руках во время постельных игр. Касаюсь губами темных бусинок сосков, обводя языком их контур, посасывая и легко прикусывая их, выдыхая на них горячий поток моего дыхания, чувствуя, как они твердеют под моими прикосновениями. Рыжик шумно выдохнул и выгнулся навстречу, подставляясь ласке. Хороший мальчик. Он снова целует меня, на этот раз уже сам, и это так хорошо и так правильно. Сильнее прижимаю его к кровати, целуя бьющуюся на шее венку - легкие, нежные, дразнящие прикосновения. Осыпаю поцелуями грудь, неторопливо прокладываю дорожку огненных касаний, спускаясь к главной цели - низу живота. С губ Катце вновь срывается низкий протяжный стон, вызывая судорожное сжатие мышц и у меня в паху. Тело рыжика снова напряглось и выгнулось дугой от прикосновения к головке члена, он запускает пальцы в мои волосы и притягивает к себе мою голову. "Входим во вкус, мой сладкий? И совсем не страшно, правда?" На секунду приподняв голову, улыбаюсь ему. В ответ он наматывает косу на кулак. Ох, уж эти омеги с их забобонами и приметами. Твой я, твой! Целую в ответ. Запах омеги стал еще сильнее, в нем появилась отчетливая нота возбуждения. Значит, я делаю все правильно, и реакция рыжика служит прекрасным тому подтверждением. Собственное мужское достоинство распирает от желания, головка болезненно трётся о ткань брюк. Не в силах более сдерживать своих желаний, идя на поводу сумасшедшего вихря налетевших чувств, судорожно срываю с себя одежду и отбрасываю прочь. Его член гордо топорщится навстречу, а руки несмело ласкают мои плечи и спину. Не теряя времени, опускаюсь вниз, к паху, пристраиваюсь у него между ног. Подсунув ладони под ягодицы, зарываюсь лицом в шелковистую кожу живота, глубоко вдыхая его аромат; касаюсь губами головки члена, осторожно лаская языком, обводя им по контуру. Катце не в силах больше терпеть, начинает едва заметно приподнимать бёдра к моему рту. Игриво отстраняюсь, проверяя его реакцию. Фыркнув, запускает пальцы в мои волосы и выгибается по-кошачьи навстречу, пытаясь продлить прикосновение, не дать мне оторваться от него. Вот... нахал! Понравилось? Хорошо. То ли еще будет. Мысленно улыбаюсь идя на поводу его рук, не переставая работать языком. Какой же ты вкусный. Смакую вкус тела омеги, не сдерживая собственных стонов. Обрадованный победой, не прекращая ласк, прохожусь языком по члену от яичек до головки, одновременно обводя пальцами яички, перекатывая их в ладони и мягко сжимая, при этом неотрывно следя за реакцией Катце. Тот к этому моменту уже кажется мало адекватным, став мягким и податливым в моих руках, облизывая пересохшие губы и гортанно постанывая в ответ. Очередной, но уже громкий и протяжный стон рыжика, резко подавшегося бедрами мне навстречу, вторгаясь в мой рот на всю длину своего члена, стал сигналом к более решительным действиям. Такой знакомый и желанный стон, разом превративший все мои нервные окончания в оголенные провода, по которым огненной волной хлынуло возбуждение, сметая едва держащиеся заслоны сдержанности. Я на мгновение с силой впиваюсь руками в простынь, судорожно сжимая их в кулаки, подавляя острое желание ворваться в него без подготовки... "Нельзя, Рауль... Рано... Жди..." Восстановив контроль, позволяю руке скользнуть между бедер омеги, подушечкой указательного пальца обводя пульсирующее колечко ануса, лаская его по кругу, то почти невесомо, то надавливая посильнее. Мои руки исследуют его, нежно, неторопливо, погружаясь в расселину между ягодицами, лаская напряженное и жаждущее место нашего соединения. Катце трепещет, его дыхание становится все более прерывистым и горячим. Целую его в губы, вторгаясь в приоткрытый рот, захватывая в плен язык и одновременно вводя палец в тесное горячее нутро, чуть нажав на колечко мышц, преодолевая их сопротивление. Осторожно и неторопливо массирую тугие мышцы сфинктера, поглаживая изнутри, растягивая, время от времени касаясь заветного бугорка. Катце еще шире разводит бедра и постанывает в такт ласкающим движениям руки, начинает помогать мне, подаваясь навстречу. Аккуратно добавляю второй палец, и чуть позже третий. В ответ он и вовсе принялся насаживаться на них самостоятельно. Все! Не могу больше сдерживать себя. Я не железный. Сил терпеть больше нет. Убираю пальцы. - Рауль, - разочарованно всхлипывает будущий супруг. Он сейчас совершенно не похож на себя обычного, наглого и язвительного. Мягкий, нежный, податливый… Мои губы невольно изогнулись в коварной улыбке. Если секс делает его таким покорным… какой прекрасный способ воздействия на него в будущем пришел мне в голову. Забавный вариант, но как же приятен сам процесс... - Расслабься, мой хороший, иначе будет больно, – тихо шепчу в ответ. Разочарованный стон разбивает мой последний барьер. Разум окончательно прощается с горящим вожделением телом, оставляя только голые инстинкты. Я не могу больше ждать! Подхватываю Катце за бедра, закидываю его ноги себе на талию и осторожно начинаю входить в податливое и желанное тело. Головка с небольшим напряжением проскальзывает внутрь и его дырочка тут же обхватывает ее, принимая. Член медленно скользит по стенкам, погружаясь в тугую глубину сантиметр за сантиметром. Зачаровывающее и еще больше возбуждающее зрелище, от которого я не могу, да и не хочу отрывать глаз. И вдруг приходит осознание, что член входит в него неожиданно легко, даже учитывая мои немаленькие размеры и естественную смазку, вызвав неожиданную и не подконтрольную волну ярости. Слишком легкое вторжение в святая святых омег! Особенно для первого раза. Помнится, Ясон сильно травмировал Рики, когда переспал с ним впервые. Осознание того, что Катце оказался разработан белой пеленой гнева застилает глаза. Следовательно, это не первый его сексуальный опыт, у него был другой партнер или даже партнеры. И понимание этого неимоверно злит! Нет, безумно БЕСИТ! Не сдержав ревнивого и сердитого рыка, резко и мстительно проталкиваюсь в податливое тело до самого корня. Внутренние мышцы ануса плотно обхватывают мою плоть, доставляя мне ни с чем не сравнимое наслаждение. Катце подо мной неожиданно громко кричит, выгибаясь дугой. Надеюсь не от боли, но даже если и от нее... "Ничего, потерпишь. Я же терплю раздирающую сердце тупым клинком боль ревности, несмотря на жгучую злость и желание грубо отыметь тебя по полной программе за секс с другими". На пару секунд, уткнувшись головой в его плечо, замираю, давая ему время привыкнуть ко мне. Наслаждаюсь от нахлынувших ощущений... так горячо, так узко, так вкусно. Подняв голову, замечаю катящуюся с уголка левого глаза омеги одинокую слезу, прикушенные побелевшие губы и мне становится стыдно. Блонди? Элита? И где мой хваленный самоконтроль? Веду себя, как неуравновешенный ревнивый монгрел, поймавший мужа в процессе измены. Наклонившись, слизываю соленую горечь со щеки, покрываю лицо рыжика поцелуями, успокаивая и извиняясь. - Прости, прости, прости… Я эгоист. У тебя была своя жизнь и меня в ней не было. Раньше. Теперь я единственный, кому ты будешь принадлежать, - шепчу ему на ухо. Не могу больше не двигаться... Не могу... прости... Толкаюсь еще глубже, хотя куда же еще дальше, позволяя удовольствию захватить себя в свой затягивающий омут. Неторопливо и плавно, нам некуда спешить - впереди несколько дней моего торжества. Растягиваю наслаждение нашим соединением, как тягучую патоку. Желаю только одного: как можно дольше обладать этим телом подо мной. С каждым последующим толчком, слегка наращиваю темп, двигаясь чуть резче и быстрее, входя в него до предела и буквально выбивая из будущего супруга стоны удовольствия. Он полностью расслаблен отдаваясь плотскому удовольствию, стонет в такт движениям моих бедер, нетерпеливо двигаясь навстречу. Стоны срываются теперь уже и с моих губ. Я даже не представлял, что секс может приносить такое удовольствие и столько наслаждения. Пальцы оставляют синяки на бедрах Катце, но я не в силах их разжать, отпустив мою добычу. Врываюсь, вторгаюсь, вбиваюсь в него и уже не могу остановиться. Я так сильно хочу его... не отдам никому... люблю... только... мой... Он стонет, словно намереваясь свести меня с ума, облизывает свои до одури вкусные губы... С яростным разгневанным неудовлетворенностью пылом еще больше ускоряю темп. Не... отдам... Ложусь на него сверху, опираясь на локти, впиваюсь в эти манящие губы, яростно терзая их, и несдержанно двигаю бедрами в древних, как мир движениях. Тяжело дыша, он тянется ко мне, с силой обвивая ногами мою талию, инстинктивно прижимаясь все теснее и ближе, чтобы не оставить между нами ни капли свободного пространства. Последний рывок - я вхожу в него еще глубже, насаживая его на себя полностью. Катце, подмахивающий в совершенно безумном ритме, выгибается на постели, первым выигрывая эту сумасшедшую гонку и выкрикивает мое имя. В момент оргазма мужа я припадаю к его шее, к давно облюбованной точке, и стискиваю зубы на облюбованном заранее плече. Кусаю. Серьёзно и сильно, прокусывая кожу до крови, вырывая с его губ очередной вскрик и ругательства. Оставляя знак своей собственности - свою метку, нечего тут бесхозным ходить. Мой. Я кончаю вслед за ним, ощущая во рту привкус соленой крови. Наслаждение, спиралью разворачивающееся в паху, вырывается изнутри, и я, не сдержавшись, кричу вслед за ним, зовя по имени. Чувствуя приближение сцепки, поворачиваю его, расслабившегося, на бок и крепко прижимаю к себе. Внутри Катце набухает узел. Переведя взгляд на место укуса, радостно улыбаюсь - я не ошибся в своих предположениях, Истинный. Теперь о его предстоящей беременности можно даже не переживать - она будет. На коже Катце от места укуса в сторону сердца медленно и неторопливо проявляются изумрудные линии будущей татуировки - печать семьи Ам. Начавшаяся серия множественных мини-оргазмов заволакивает сознание, мешая воспринимать действительность. Мир вокруг не существует... *** Восемь дней спустя. Раннее утро бьет солнечными бликами мне в лицо и я, потянувшись всем телом, радостно улыбаюсь новому дню. Под боком от моего движения зашевелился спящий и разнеженный Катце. Перевернувшись на бок и уткнувшись носом в его волосы на макушке, с наслаждением вдыхаю аромат рыжика. Запах ощутимо ослаб, вызывая огорченный вздох - течка закончилась. Жаль, я бы с огромным удовольствием продолжил "беременеть" дальше. Зато татуировка проявилась полностью, пометив его моим именем на всю дальнейшию жизнь. Котенок спит, повернувшись ко мне спиной. Осторожно обняв его за талию, прижимаю рыжика к своей груди и понимаю, что больше для счастья мне ничего и не нужно. - Ты так и будешь тяжело дышать мне в ухо или что-то сделаешь с тем, что так настойчиво упирается мне в спину? Проснулось, счастье, и ехидства ему, как всегда, не занимать. Вот... язва рыжая, а просто сказать "я тебя хочу" – слабо? Да, у меня наблюдаются некоторые… «проблемы» и вовсе ОН не в спину упирается, а в свое законное место, словно специально созданное для него - в ложбинку между твоих ягодиц. Усмехнувшись, в тоже мгновение тянусь вперед, преодолевая разделяющее нас расстояние и накрываю его губы своими. Дааааа! Вот то, что мне сейчас крайне необходимо! Показалось, или в его глазах промелькнула нежность? Склонившись к аккуратному ушку, которое так и хочется прикусить, шепчу: - Кот... люблю! - Рауль? - Хотел сказать раньше, но ты был недоступен, когда исчез Рики. Затем события в Дана Бан. А когда я вновь добрался до тебя, у некоторых медноволосых уже началась течка. Хочу, чтобы ты знал - люблю! То, что ты мой омега, особого значения не имеет. Вернее, очень даже имеет, - я тут же быстро поправляюсь, наблюдая, как озадачено хмурится супруг. Да, мой законный супруг! С замиранием сердца я вчера наблюдал, как он с утра пораньше позеленел при виде любимого кофе, принесенного фурнитуром по его просьбе, а потом рванул в сторону ванной комнаты. - Просто люблю! Взгляды наших глаз встречаются, и я читаю в искрящейся глубине напротив столь желанную истину. Вспыхнувшие в темном янтаре ярким всполохом радость и счастье говорят лучше любых самых красивых слов, но я желаю услышать их мелодичные переливы озвученными, мечтаю увидеть их, срывающимися с припухших от моих поцелуев губ. Катце взволновано сглатывает и, совладав с собой, с улыбкой выдыхает мне в губы: - Люблю тебя... Бонус-картинки: Рауль/Катце http://vk.com/photo-45874021_294403464 http://vk.com/photo-45874021_294403684