Туман

      Вечеринка Клуба Слизней была в самом разгаре, и Роза Уизли пыталась спастись от смертной скуки тем, что уже почти час набивала живот всевозможными сладостями.       «Рози, - часто говорила её мать с притворным возмущением, - на ваши с Роном желудки будто бы Чары невидимого растяжения наложили».       Иногда ей казалось, что это действительно так – Роза с младых ногтей могла в одиночку слопать целую тарелку вкусностей, и ещё попросить добавки. Утончённая тётя Флер ужасалась этому и твердила, что девушке столько есть просто неприлично, но Роза давно махнула на её причитания рукой. В конце концов, от отца, кроме неуёмного аппетита, она унаследовала ещё и худобу, на которую не влияли ни ночные перекусы, ни бесконечные домашние пироги бабушки Молли. Иначе бы она неминуемо превратилась в некое подобие гигантского квоффла – совсем как Вирджиния Смит, болтающая сейчас с Грегори Бутом.       Роза придирчиво осмотрела поднос, стоящий у неё на коленях. Крайнее справа пирожное выглядело очень заманчиво, но чуть менее аппетитно, чем то, что стояло слева от него. А впрочем, она съест оба. Она дочь своего отца, или нет?       - Баа, кого я вижу! – раздался голос Слизнорта с привычными нотками радушия.       Роза, с пирожным в руке, подняла взгляд, чтобы посмотреть, кто ещё надумал посетить это царство уныния. Быть не может – Скорпиус Малфой. Что он здесь делает?       Профессор, тем временем, приветствовал его самым сердечным образом, как будто не он, Слизнорт, игнорировал факт его существования все пять с лишним лет. Скорпиус не то, чтобы выглядел очень радостным – скорее, смущённым и даже немного испуганным тем, что учитель обратил внимание всех присутствующих на него.       - Что ж, располагайтесь, мистер Малфой, чувствуйте себя как дом. Хорошо, что Вы пришли - угощение сегодня что надо. – и Слизнорт самодовольно улыбнулся, словно лично готовил каждое блюдо.       С чего бы ему звать Малфоя? Он никогда не был в Клубе Слизней – профессор старался избегать детей бывших Пожирателей смерти, если только они не были необыкновенно талантливы. Таковым Слизнорт Малфоя, видимо, не считал. Так что же сейчас изменилось? Его впечатлил успех Скорпиуса на последнем уроке зельеварения, когда он выиграл «Фелицис Фелицис»?       На том уроке, когда он во второй раз - непонятно, почему - выручил её. Розе было даже немного стыдно перед ним: ведь оба раза у неё промелькнула мысль, не хочет ли он сделать её положение ещё хуже, чем есть. Мысль совершенно безосновательная, ведь всё это время они сосуществовали мирно – насколько мирно сосуществуют люди, которым нет ни малейшего дела друг до друга. Это всё предубеждения, которые, кажется, не вытравишь ничем. Он же Малфой – сын вечного антагониста папиных школьных историй, трусливого, жалкого типа.       Роза вздохнула и снова занялась пирожным, но исподтишка то и дело посматривала на Скорпиуса, разговаривавшего с Лайлой Забини в дальнем конце комнаты. Бросила на него один взгляд, второй, третий…       «Ах, чёрт!»       Она даже повернулась в кресле немного боком, в противоположную от Малфоя сторону, чтобы избежать соблазна.       - …ну конечно, она здесь! Мисс Забини, здесь один джентльмен имел удовольствие быть знакомым с вашей очаровательной бабушкой, и теперь жаждет познакомиться с внучкой. – Слизнорт, стоящий рядом каким-то дородным волшебником, помахал Лайле рукой. Та, сделав крайне недовольное лицо, оставила Малфоя и подошла к ним.       «Радуйся, - думала Роза, глядя на мужчину рядом со Слизнортом, - что тебе не довелось быть знакомым с её бабушкой очень уж близко. Едва ли её многочисленные мужья умерли по естественным причинам».       На вечеринке было ещё человек пять из Слизерина, но Скорпиус почему-то предпочёл в одиночестве подпирать стену. Он был не то грустным, не то уставшим, и даже не потрудился одеться соответствующе: на нём не было парадной мантии, просто брюки и тёмно-серая, довольно свободная водолазка. У Розы вдруг возникло почти неконтролируемое желание накормить его пирожными, которые ела сама – может, хоть тогда вид у него будет менее скорбным.       Опустив глаза, Роза заметила, что кусочек жирного крема упал ей на колени, прямо на нежно-голубую ткань праздничной мантии. Выругавшись, она попробовала найти волшебную палочку, но та затерялась где-то в складках одежды. Да где же она?!       - Весело здесь, - заметил кто-то иронически.       Роза отвлеклась – и увидела стоящего теперь уже рядом с ней, за соседним креслом, Скорпиуса Малфоя. Руками он опирался на спинку, и на тыльной стороне его ладоней она заметила свежие порезы.       - А…да. Веселье без удержу. – она не знала, что ещё сказать. Почему он вообще говорит с ней, а не с кем-то со своего факультета?       - Можно? - спросил он, указав на кресло, на которое опирался.       - Да, конечно. – пробормотала Роза удивлённо. – Почему ты спрашиваешь?       Мерлин, понятно, почему. Они – Уизли и Малфой. И сидеть с друг другом рядом могут только после официального разрешения одной из сторон.       Он пожал плечами, и, обойдя кресло, сел в него. Розе казалось, что нужно как-то поддержать беседу, не прекратив, однако, поиски палочки.       - Не видела тебя здесь раньше.       Скорпиус хмыкнул. Роза не решалась спросить, почему Слизнорт вдруг его пригласил и молча шарила по складкам мантии. Секунды через три Малфой вдруг заговорил:       - Отца повысили. Теперь он большая шишка в отделе международного магического сотрудничества, практически руководит торговлей волшебными артефактами. На этой позиции масштабы влияния гораздо больше, чем на предыдущей, что особенно ценно, если…       - …если кому-то понадобится пара-другая флаконов яда австралийской веретенницы совершенно бесплатно. – заключила за него Роза, отыскав, наконец палочку.       - Верно. – согласился Скорпиус и улыбнулся. Роза почувствовала, как что-то дрогнуло в её душе. Она видела колдографии его отца, и на них он выглядел человеком не очень приятным – заносчивым и даже капризным, но, глядя на улыбку Скорпиуса, она поняла, какое лицо было бы у Драко Малфоя, перестань он на секунду изображать из себя мешок с навозом. И это лицо ей очень понравилось. Скорпиус был похож на своего отца в той же степени, что и Альбус на Гарри, то есть, являлся практически точной его копией. Но без этой вечно брезгливой гримасы, не покидающей аристократическую физиономию Малфоя-старшего, он будто терял это сходство. Скорпиус красавцем отнюдь не был, но куда более мягкое, чем у Драко, выражение лица делало его вполне симпатичным.       Роза почуствовала, как расплывается в улыбке в ответ, потом спохватились и попыталась очистить мантию:       - Экскуро!       Жирное пятно будто бы исчезло. Роза откашлялась:       - Значит, у тебя в Клубе положение такое же... – она постучала пальцами по подлокотнику. - …неустойчивое, как у меня.       - Мне казалось, у тебя оно устойчивее некуда.       Роза рассмеялась.       - Да нет. Он два года присматривался ко мне, и, похоже, продолжает присматриваться. Всё не может решить, достаточно ли высокого полёта я птица. Он частенько жалеет о том, что принял меня в Клуб, я думаю. Особенно когда я снова вытворяю нечто эдакое не зельях… Скорпиус напустил на себя мрачный вид.       - О, значит, мы с тобой ходим по лезвию ножа. Стоит моему отцу чуть скатиться вниз по карьерной лестнице, или тебе серьёзно ошибиться в приготовлении зелья - и прощай, Клуб Слизней. появившейся на его лице улыбке поняла, что это взаимно.       - Я не буду особенно скучать, если честно. Вообще бы сюда не ходила, но мама говорит, это поможет наладить необходимые связи.       Скорпиус удивлённо уставился на неё.       - Твои родители и дядя – сами по себе неплохие связи.       - Это верно. Но мама считает, что я и мой брат должны всего добиться сами, а значит, нам нужно учиться самим заводить необходимые знакомства.       - Звучит очень мудро.       - Да. Мама – она такая. Частенько изрекает мудрые вещи.       Роза почувствовала, словно на неё вдруг накатила душная волна. Она разговаривает о своей матери с сыном Драко Малфоя – человека, который называл её «вонючей грязнокровкой». Она была почти уверена, что взгляды своей семьи Скорпиус усвоил – не мог не усвоить.       Он, будто почувствовав что-то, отклонился вперёд, положив руки на колени. Теперь откинувшаяся на кресло Роза видела только его светловолосый затылок, и от этого ей снова стало душно, только уже совсем по другой причине.       «Сказать, нужно что-нибудь сказать».       - Не хочешь пирожное? Ради них только и стоит сюда приходить.       Он немного повернул голову, отрицательно ею помотал и вновь улыбнулся.       - Ты не представляешь, от чего отказываешься. Подумай, быть может, ты умрёшь от скуки на этой вечеринке и перед смертью будешь жалеть лишь о том, что не попробовал эти чудесные эклеры.       На этот раз Скорпиус рассмеялся, и Розе вдруг стало очень тепло где-то в груди – это было так по-человечески, так…не по-малфоевски.       - Ну раз ты настаиваешь… - он взял с подноса один эклер, и Розе снова бросились в глаза порезы на его руках.       - С кем-то подрался?       «Если так, то надеюсь, это не Джеймс».       - Что?       - Твои руки.       Он посмотрел на них.       - Да нет. Отработка у Долгопупса. Профессора Долгопупса, то есть. – поправился он.       - Он же почти никогда не оставляет после уроков.       - Я прогулял прошлое занятие… - он замялся. – Не по очень уважительной причине.       И правда, вспомнила Роза, на последней травологии его не было.       - Ну и он заставил меня вместе с ним доставать плоды цапня. Я делал, конечно, как ты мне тогда говорила, но пару раз они меня всё-таки задели.       Роза покосилась на царапину на его щеке – почти зажившую, но всё-таки ещё выделяющуюся на бледной коже.       - Скорпиус… - она первый раз назвала его по имени. – Зачем ты ходишь на травологию в этом году? Она вроде бы не особо тебе нравится.       «Ох, Мерлин. Это выглядит так, будто я слежу за ним на уроках».       - Видишь ли, мне нравится зельеварение. Действительно нравится.       - Так.       - Но чтобы быть хорошим зельеваром, нужно прекрасно разбираться в магических растениях. К сожалению. – добавил он уныло. – Не зная их свойств, останешься посредственностью, способной только заучивать составы наизусть.       Роза покосилась на него. У Малфоя стремление к овладению предметом в совершенстве и творчеству, кто бы мог подумать. Мало кто из её сокурсников так ответственно подходил к учёбе – даже к одной дисциплине. Ей почему-то очень хотелось с ним ещё о чём-нибудь поговорить.       - Как тебе уроки трансгрессии?       - Нормально. Ну, на самом деле я уже немного умею…       - Отец учил? – догадалась Роза.       Скорпиус, казалось, немного смутился.       - Да, специально снимал антитрансгрессионные чары вокруг поместья. Точно. У них целое поместье – в Уилтшире, кажется.       - Везёт тебе. Моя мама наотрез отказалась меня учить - и отцу запретила. Сказала, что по закону это должен делать уполномоченный инструктор и всё такое.       «Да, вот твою семью требования закона всегда интересовали мало».       Они со Скорпиусом посмотрели друг на друга и тут же уставились в разные стороны.       - И как у тебя получается? – спросил он наконец.       - Плоховато. – призналась Роза. Ну вот, ещё одно проявление её несовершенства по сравнению с матерью. И кому она говорит это? Малфою. – Пару раз расщепило, а так толку – ноль. Весной будет экзамен, я хотела получить разрешение, но, видно, не выйдет…       - Тебе уже есть семнадцать?       - Исполнится в январе. А тебе?       - Мне уже. – улыбнулся он. – Я родился в августе.       Какая-то часть её сознания приберегла эту информацию на потом.       Скорпиус вдруг повернулся к ней всем корпусом. Роза с удивлением заметила, что он будто бы порозовел.       - Послушай, на этих выходных мы с Ноттом идём в Хогсмид, но долго ему там всё равно быть не удастся – отработка у Макгонагалл. А у меня… У меня дел потом вроде бы нет. Если ты так хочешь успеть научиться к экзамену, я могу тебе помочь. Там ведь можно трансгрессировать.       У Розы, должно быть, на лице отразилось глубочайшее потрясение.       Он поспешно добавил:       - Меня расщепило только два раза, и это было давно.       То, что её ровесник, сам пока не имеющий разрешения, собирается её учить, Розу волновало меньше всего. Её шокировало то, что помощь предложил Скорпиус Малфой. Это что, какая-то западня?       - Думаешь, есть подвох? - кажется, немного раздражённо спросил он.       - Нет-нет, - ответила Роза чересчур быстро. Я просто подумала, что…       - …что я Малфой, а значит, непременно затеваю пакость.       - Даже и не думала об этом! - соврала Роза. – Знаешь что, я, пожалуй, смогу.       - Ты серьёзно?       - Ага. Не хочу опозориться на экзамене. Скорпиус задумался на миг.       - Тогда в воскресенье, в час… У «Кабаньей головы».       Роза кивнула и услышала сердитый голос Лайлы, зовущей Скорпиуса. На его лице мелькнуло что-то вроде досады, он поднялся на ноги и обернулся к ней, заложив руки за спину.       - Ну тогда пока.       - Пока. – сказала Роза. Её сердце грохотало так, что она боялась, не слышат ли этот грохот окружающие.       Погода была самая что ни на есть декабрьская: холод, метель и пронизывающий до костей ветер. На главной улице Хогсмида людей почти не было: ученики отсиживались в гостиных, жители деревни – дома или в уютных пабах. Роза, уже порядком опаздывая, с трудом пробиралась сквозь стужу, чувствуя, что скоро отморозит себе нос, щёки и пальцы ног.       Она долго собиралась, зачем-то кучу времени проторчала у зеркала, приглаживая волосы так и эдак, хотя под шапкой они всё равно превратились бы в воронье гнездо. Её соседка Джейн спросила, не на свидание ли часом она прихорашивается, на что Роза ответила свирепым «нет!». Конечно, это не свидание. Просто сын заклятого врага её родителей предложил ей помощь в трансгрессии. Ничего особенного. Как они это провернут – учитывая погоду и незаконность их намерения – она не думала. Мозг Розы Уизли почему-то именно на этом моменте её жизни работать отказывался напрочь.       Он уже ждал её у «Кабаньей головы» - высокая фигура в тёмном зимнем пальто с капюшоном.       - Привет, - сказала она, чуть ли не перекрикивая вьюгу. – Прости за опоздание.       Он, видимо, не расслышал последнюю фразу и потому наклонил к ней голову:       - Я говорю: «Прости за опоздание».       - Подумаешь. Всего-то чуть не отморозил себе всё на свете.       - Мне кажется, сегодня ничего не получится. – сказала Роза, пытаясь скрыть разочарование в голосе.       - Получится. Можно трансгрессировать и внутри помещения, это не меняет сути дела.       - Да, но мы в Хогсмиде.       Он посмотрел на неё с заговорщицким выражением лица.       - Есть одно местечко.       Роза, кажется, поняла, о чём речь.       - Надеюсь, ты не о Визжащей Хижине?       - А ты боишься призраков?       - Нет, конечно. – буркнула Роза.       Отлично – Визжащая хижина. Место, где убили учителя, в честь которого Альбусу дали второе имя. Но другого выхода, похоже, нет.       - Тогда пойдём.       Они шли достаточно долго – расстояние казалось ещё больше, потому что приходилось преодолевать сильные порывы ветра и сугробы, становившиеся всё более глубокими по мере того, как они уходили всё дальше от центра Хогсмида. Старый дом, чудом не рассыпавшийся под ударами непогоды, выглядел довольно зловеще, хотя Роза лучше остальных знала, что ничего зловещего внутри него давно уже нет. Они спустились к нему, прошли через заброшенный, занесённый снегом сад и, наконец, добрались до двери, которую Скорпиус предусмотрительно открыл перед ней.       - Спасибо, - сказала она, но вряд ли была услышана.       Стены дома чуть заглушали шум ветра, и Роза, переведя дух, сняла шапку и толстые перчатки. Скорпиус проделал тоже, и Роза заметила, что, несмотря на капюшон, у него все волосы в снегу.       - Полагаю, нам нужно пойти наверх. Здесь не развернёшься – во всех смыслах.       Он огляделся и молча кивнул. Поднимаясь за ним по лестнице, Роза никак не могла отделаться от мысли и ловушке. Что если наверху толпа слизеринцев, жаждущих сделать из неё посмешище и опробовать на ней какое-нибудь отвратительное заклинание? Но наверху, в большой, пыльной комнате было пусто. Скорпиус выскользнул из своего пальто, снова осмотрелся и, легонько похлопывая ладонью по ноге, обернулся к ней.       - Как видишь, никакой западни.       Роза натужно улыбнулась ему, словно не понимая, о чём речь.       Они начали с основ: Скорпиус с помощью палочки очертил солидных размеров круг на полу, и принялся объяснять про концентрацию, неспешность и сосредоточенность на цели. Роза понимающе кивала, но слушала вполуха, то и дело ловя себя на том, что смотрит на его руки или шею без единой мысли в голове.       Он трансгрессировал пару раз сам, затем посмотрел на неё:       - Ну-ка, попробуй.       Роза встрепенулась, словно очнувшись от дрёмы. Встала футах в двенадцати от круга и попыталась сконцентрироваться, надеясь, что со стороны это не выглядит так, будто она пытается снести яйцо. Выждала пару секунд и резко крутанулась вокруг своей оси, чуть не упав на пыльный пол.       «Тухлое дело». – подумала она, делая вид, что фиаско ничуть её не расстроило.       У неё не вышло ни на второй раз, ни на третий. Скорпиус выглядел озадаченным, и, как ей показалось, немного самодовольным.       - Ладно. Попробуем другим путём. Когда учился я, мы с отцом пару раз трансгрессировали вдвоём… После этого дело пошло быстрее.       «Как странно, - подумала Роза, - вечно слышать от него это формальное «отец».       Он взял её за руку, и от прикосновения его прохладных пальцев её бросило в жар.       - Подожди, - попросила она его, высвободила руку и, сняв пальто, аккуратно положила его на пол, где, как ей казалось, пыли было меньше.       - Готова? – спросил Скорпиус, снова держа её руку в своей.       Она кивнула, и через миг почувствовала, как её словно проталкивают через узкую трубу: грудь сжали стальные обручи, воздуха не хватало, однако, всё быстро закончилось. Они стояли точно в центре круга, начерченного Скорпиусом.       Честно говоря, Роза не особенно понимала, как парная трансгрессия может прояснить её механизм, но с готовностью согласилась проделать это ещё раз. На этот раз ощущение своей ладони в его руке отозвалось мурашками по всему телу.       «Хоть бы он не заметил!»       Затем Роза попыталась трансгрессировать без его помощи – и снова ничего.       - Ты не просто поворачиваешься вокруг, как волчок, - наставлял он её. - ты будто задаёшь себе направление. Нащупываешь путь.       «Легко сказать».       Прошёл ещё час или около того, прежде чем у неё, наконец, вышло. Скорпиуса её бурная радость изрядно насмешила, но она на не обижалась: у неё получилось, она не безнадёжна, а значит, может вынести насмешки хоть всего Слизерина.       - Спасибо! У тебя явный педагогический талант!       Он ухмыльнулся и закатал рукава водолазки – той самой, что была на нём на вечеринке Клуба Слизней.       - Думаю, тебе стоит ещё попрактиковаться. Хотя бы раза три.       Они возвращались в Хогвартс, конечно, порознь. Всю дорогу от «Трёх мётел», где они разминулись, Роза глупо улыбалась. Она не наивная, и уж тем более, не дурочка. Она знает, что с ней происходит, и хотя остатки её разума истошно вопят «Не допустить!», она ничего не может с этим поделать.