Слишком разные: история про Эй и Джей

Я плохо помню, что тогда случилось. Все происходило какими-то вспышками. Падение, боль, стекло, кровь. Много крови. Темнота. Вспышка. Крик. Снова кровь. Руки почти онемели, голова кружилась, все тело тряслось. Но внутри меня парализовало от страха. Крик. Нет, не крик. Зов. Призыв о помощи. Но никто не приходил. Вспышка. Темнота. Карие глаза. В них столько беспокойства. Они были похожи на мои, но не настолько…пустые. Эти глаза отливали зеленью. Я никогда еще не видела таких глаз. Сильные руки. Полет. Темнота. Вспышка. Какие забавные часы! А, нет, это не часы вовсе. Что-то другое. Я засмотрелась на красную стрелку — она меня забавляла. Стрелка скакала то вверх, то вниз, смешно дергаясь. Я улыбнулась. Нужно будет купить такие же часики. Захотелось спать. Я вздрогнула и прикрыла глаза. Вспышка. Все вокруг слишком яркое, слишком больно глазам. Полно голосов. Все кричат и куда-то спешат. Я зажмурилась. Белые квадраты с яркими фонарями менялись слишком быстро, от этого становилось больно. Чье-то лицо в маске. Видимо, обращались ко мне, но я не слышала. Снова яркий свет, боль, облака, темнота. * * * Проснулась я от того, что появилось странное чувство, словно за мной кто-то наблюдает. Голова казалась чугунной, и я поморщилась. В этот момент я почувствовала возле себя движение, и резко распахнула глаза. Освещение было слишком ярким — это ослепило меня на несколько секунд. — Арина, как ты себя чувствуешь? — тихо спросила бабушка. Я наконец смогла разглядеть её лицо, но в комнате, которая выглядела как больничная палата, были ещё несколько человек. Позади бабушки стояли Мартин и Сьюзен, беспокойно глядя на меня, а у подножья кровати были двое высоких парней, один из которых смотрел на меня словно нашкодившая собака. Я фыркнула и повернула голову к окну. — Вы бы сюда еще пол-улицы притащили, честное слово, — пробормотала я. — Язвит, значит поправляется, — усмехнулся один из близнецов. Я одарила его недовольным взглядом, и повернулась к бабушке. — Почему я в больнице? Что случилось? — Ты упала на стекло и поранила ногу, но рану уже зашили, все в порядке, — бабушка улыбнулась и одобрительно сжала мою руку. Я стала припоминать события того дня… Интересно, почему бабушка не сказала ничего о Джеймсе и собаке? — Откуда у нас на газоне взялось стекло? — я поморщилась, и потерла лоб. Голова все ещё болела. — И правда, откуда? — задумчиво приговорила Сьюзен. — Маккалистеры, — сказал один из близнецов, по виноватому взгляду я поняла, что это Джеймс. — У них была вечеринка… — Я говорила Карен, что ее сын переходит все границы, — насупилась Сьюзен. – Вот, пожалуйста, — женщина махнула рукой в мою сторону и поджала губы. — Так, — раздался еще один голос. — Я же говорил, только родственники. В палату прошел врач и подошел ко мне. — Итак, мисс Романофф… — Романова, — поправила я. — Как самочувствие? — продолжил доктор. — Все нормально, — я приподнялась на локтях. — Когда можно ехать домой? — Боюсь, вам придется провести в больнице и завтрашний день, — пробормотал врач, изучая записи в своей папке. — Нужно проследить, как проходит процесс заживления. Пока отдыхайте. Миссис Крамер, — врач обратился к моей бабушке, — нужно подписать кое-какие бумаги. — Да, конечно, — бабушка встала и последовала за доктором. Голова по-прежнему болела, и я снова потерла лоб. — Что же, — Сьюзен улыбнулась, - мы, пожалуй, пойдем. Ты выздоравливай и набирайся сил. — Спасибо, — я тоже улыбнулась, но улыбка получилась какой-то кривой. Чета Фелпс не спеша покидала палату, но один из них, и я прекрасно поняла, кто именно, задержался. — Тут некоторые твои вещи, — тихо сказал Джеймс, кладя небольшой бумажный пакет на прикроватную тумбочку. Я с укором посмотрела на соседа, но тот, будто бы боялся, и прятал взгляд. — Спасибо, — выдохнула я. Джеймс развернулся и уже собирался уйти, но я не могла просто так отпустить его. — Ты ведь не сказал им, что случилось, не так ли? — спросила я. — Даже Оливер не знает, почему я упала и что было потом… Джеймс замер, но так и не повернулся, поэтому я не могла увидеть его реакцию на мои слова. А потом, так ничего и не ответив, парень толкнул дверь и вышел из палаты. Я вздохнула и попробовала лечь поудобнее, но ничего не получалось. Через несколько минут вернулась бабушка. Она долго меня развлекала, но все же вскоре ей понадобилось уйти. — Ты же не против, если завтра тебя заберет Джеймс? — спросила бабушка. Я недовольно посмотрела на нее и поджала губы. — А ты почему не можешь? — поинтересовалась я. — У меня собрание в кулинарном клубе, никак нельзя пропустить, — пояснила бабушка. — К тому же Джеймс сам вызвался помочь. Какой хороший мальчик все-таки, он мне всегда нравился, — бабушка довольно улыбнулась. — И это все как-то символично: он привез тебя сюда, он и увезет. Бабушка снова ехидно улыбнулась и убежала. Я покачала головой и прикрыла глаза: знала бы она правду… Остаток дня прошел без происшествий и неприятных разговоров. Рану еще несколько раз проверили, вкололи мне пару уколов и заставили лечь спать, хотя был только вечер. Я не любила больницы, не любила лежать в койке словно беспомощная. В такие моменты казалось, что ты до невозможности ущербен и дефективен. Словно старая машина, которую в очередной раз отправили на ремонт… Следующий день начался немного лучше, чем предыдущий. Не было никаких лиц вокруг меня и наконец перестала болеть голова. Но огромным минусом было то, что я стала чувствовать боль в ноге, так как полностью прошла анестезия. Ходила я все еще с трудом, но все же сама и без костылей. Врачи сказали, что хромать я буду еще как минимум недели две, что меня, естественно, «обрадовало». — Тук-тук. Я лежала на кровати и занималась рассматриванием потолка, как мое безделье прервал знакомый голос. — Кое-кто решил откосить от пар? — Привет, Эрика, — я улыбнулась, и медленно села. — Признаю, ты очень изобретательна в этом плане, — девушка рассмеялась. — Очень смешно, — я покачала головой. — Как ты узнала вообще, что я здесь? — Твоя бабушка позвонила, чтобы предупредить, что тебя не будет на занятиях, — Эрика пожала плечами и поставила на мою тумбочку небольшую корзинку с бантом, предварительно стащив оттуда одно печенье. — Это для тебя, чтобы быстрее выздоравливала. — Да меня выписывают уже, — я кивнула в сторону собранной сумки. — Вот и отлично, — Эрика улыбнулась, — а то мне обедать не с кем. В этот момент в дверь снова постучали, и через секунд пять в палате появился Джеймс. Эрика обернулась, чтобы посмотреть, кто пришел и замерла. Ее брови удивленно взметнулись вверх, а губы расплылись в широкой улыбке. — Привет, — поздоровался Джеймс. — Привет, — прощебетала Эрика, откусывая печенье и рассматривая Фелпса с ног до головы. Я прыснула в кулак. — Джеймс, это Эрика, — подавив смех, сказала я. — Эрика — Джеймс. — Да, я знаю, — Эрика довольно хмыкнула и повернулась ко мне. Она моргнула в сторону Фелпса и ее лицо приняло выражение «серьезно?». Я снова чуть не рассмеялась, поле чего Эрика одними губами произнесла: «Ты мне потом все расскажешь». — Мне пора, увидимся, — девушка прошла мимо парня и обернулась. — Пока, Джеймс, — Эрика захихикала и покинула палату, я закатила глаза. — Ты готова? — немного неуверенно спросил парень. — Да, — я не спеша поднялась и встала. — Может помочь? — Джеймс подошел ближе, но я жестом остановила его. — Сама. Лучше сумку возьми. Джеймс выдохнул, грустно взглянув на меня. Я захватила корзинку с печеньем, и мы вдвоем медленно пошли в сторону выхода к автостоянке. Но у машины мне все же понадобилась помощь: я не могла самостоятельно сесть на переднее сидение, и Джеймс практически усадил меня туда. Домой мы ехали молча. Я то и дело поглядывала на соседа, но тот сосредоточено следил за дорогой. Мне стало интересно, о чем он думает, и почему до сих пор ни разу не извинился? Это было не в его стиле… В любом случае, то, что случилось, наконец решило все и помогло мне в моей проблеме. Я вздохнула и отвернулась от Джеймса. Осталось только довести все до конца, что я и собиралась сделать прямо сейчас. Мы подъехали к дому и машина медленно остановилась. Джеймс заглушил мотор, и помог мне выйти. Я снова вздохнула и поковыляла к дому. — Спасибо за помощь, Джеймс, — остановившись у дверей, выдохнула я. Парень снова грустно посмотрел на меня. — Но это все равно ничего не изменит. — В каком смысле? — не понял он. — Это не изменит того, что вы с Оливером менялись местами; не изменит того, что ты врал мне; не изменит того, что ты натравил на меня свою собаку, из-за чего я и попала в больницу, — я поджала губы и заметила, как взгляд Джеймса снова становится точно таким же, как в первый день в больнице. — Надеюсь, ты сделаешь правильные выводы. Спокойной ночи. Я забрала у Джеймса сумку и вошла в дом, надеясь, что теперь Фелпс наконец оставит меня в покое.