Дом у Синего озера.

Шлепая босыми ногами по дощатому полу, я потерялся во времени и никак не мог остановиться, наконец произведя, кажущийся не таким уж и сложным выбор. Сдернутая с полок и вешалок, моя одежда была везде, где только было возможным её разместить. Лежала цветастым ворохом на кровати, свисала со спинок стула и кресла, в полнейшем хаосе валялась на полу и даже на столе. В очередной раз притормозив у высокого зеркала, я приложил к груди, наверное, двадцатую футболку и недовольно скривившись, отправил её к таким же, отвергнутым соплеменникам. Снова оставшись в одном полотенце, я чувствовал себя полнейшим идиотом и не знал, плакать мне над собой или смеяться. Таких тщательных сборов в моей жизни ещё не случалось и я никак не ожидал, что могу быть таким вот придирчивым. Стремительно надвигающийся на меня вечер, сулил привычную для такого события гулянку в «Двух барсуках» и... Именно это «И», делало сейчас из меня придурка, который не мог хладнокровно достать из шкафа первые попавшиеся ему предметы одежды и привычными движениями в них облачиться. Я отчаянно топтал пробивающиеся в моем мозгу ростки аналогий, но мои ощущения мне больше не повиновались – я собирался на вечеринку так, как это делают лишь в особенных случаях. Во мне еще буйным цветом переливались краски пережитого дня, заставляющие то и дело ловить себя на том, что распрощавшись с Биллом уже несколько часов назад, я не переставал улыбаться. Не только тому, что провел с ним время, в непосредственной близости видя кофейные глаза и по-детски открытую улыбку, но и потому, что до следующей встречи ждать почти не приходилось. И сейчас, моему приподнятому до небес настроению, мешали только не пойми откуда взявшаяся занудность и критический взгляд, оценивающий привычное ему отражение в зеркале. Мне вдруг вспомнился Йен, извечно пытавшийся донести до меня мысль о чудовищном кощунстве, которому подвергалось моё тело, изо дня в день закутываемое в слои мешковатой одежды. И, помнится, я даже как-то ему поддался и согласился на поход по магазинам, увенчавшийся покупкой двух пар, соответствующих моему размеру джинсов и тонкого вязаного джемпера. Настороженно посмотрев на кипу перемешанных друг с другом маек и толстовок, я не особо надеялся на свой успех, но за поиски взялся. Обнаруженный таки в этом хаосе, кусок трикотажа сохранил все свои ярлыки и бирки и казался мне не просто легким, а почти невесомым. Надеванные всего раз или два, брюки тоже благополучно нашлись. Одевшись и пристально рассмотрев себя со всех сторон, я ухмыльнулся своему непривычному отражению и был готов наконец признаться – оно меня удовлетворяло. Совершенно повседневный, мой теперешний облик все же разнился с обычным и я готов был поклясться, что уж кто-кто, а Ева не преминет это отметить. В ресторане мне надлежало появиться к двадцати часам и это значило, что я успевал даже прибрать окружающий меня беспорядок. Отмечать окончание ярмарки в «Двух барсуках», стало уже давней традицией, заведенной ещё дядей и отцом. Любящие собраться после базарного дня шумной компанией, они однажды перенесли свои посиделки из дома в ресторан и вскоре, это действо приобрело иные масштабы и очень быстро вышло за рамки семейного пиршества. Теперь, «Два барсука» были открыты для всех желающих продлить осенний праздник и как следует повеселиться. Наша кухня этим вечером не работала, но сдвинутые к окнам и стенам, столы вечно ломились от угощений. Сюда несли всё, что не удалось сбыть на ярмарке и то, что было приготовлено хозяйками специально по случаю. От нас же требовалось немного – тёплое помещение и многолитровый запас пенного напитка. Привычно суетясь за стойкой, я не спускал глаз с двери, которая по истечение часа всё ещё активно открывалась и впускала кого угодно, но только не Билла. Ожидая приглашенного мной писателя, я заметно для себя самого нервничал и если мне приходилось покидать многолюдный зал, то делал я это с большой неохотой. - Том, у нас кто-то умер? - пропела сестра, с грохотом приземлив на столешницу чистые кружки. - Прикуси язык. - Вот и я так думаю. На носящего траур, ты не тянешь, - съехидничала она и расплылась в притворной улыбке, явственно давая понять, что в чём-то меня подозревает. - У меня зуб болит, - буркнул я и поспешно отвернулся от сверлящих меня глаз. - Это потому, тебя сегодня весь день не видать, не слыхать? - Ага, - нагло соврал я и закусил губу, изо всех сил сдерживая предательскую улыбку. - Всё понятно. Одарив меня пронзительным и каким-то двусмысленным взглядом, Ева вышла из-за стойки и проходя мимо, добавила: - Классный свитерок, кстати. Ничего не ответив на перепавший мне язвительный комплимент, я развернулся к подошедшему посетителю и принялся наполнять его опустевшую кружку. В гудящем здесь многоголосии, было очень сложно что-то расслышать на расстоянии каких-то пары метров, но звук дверного колокольчика мной в этом шуме вычленялся с поразительной легкостью. В очередной раз вскинув взгляд на донесшееся до меня бряканье, я замер и тут же почуял, что дышать мне теперь захотелось чаще. Он вошел и медлил, оглядевшись сначала по сторонам, а потом пытаясь добраться взглядом до барной стойки. Вытянув шею, я непроизвольно начал вставать на цыпочки, пытаясь себя возвысить над маячившими между нами головами. - Том, хорош! Окликнувший голос вернул меня на место и я только сейчас заметил, что лью через край. - Вот чёрт! - инстинктивно отпрянув от ползущей на волю пены, я наконец перекрыл клапан. Торопливо пытаясь расправиться со следами своей оплошности, я заливался краской и по уже какой-то установившейся за это время традиции, чувствовал себя полнейшим кретином. Билла на моём горизонте видно не было и я клятвенно обещал оторвать себе руки, если вышло так, что парню не понравилась царящая здесь атмосфера и он поспешил откланяться. Покончив же с восстановлением порядка и сумев рассмотреть его среди прочих присутствующих, я выяснил, что на деле всё обстояло куда банальнее. Оказалось, что за то время, что я орудовал тряпкой, писатель был попросту перехвачен и улыбаясь, давал сейчас какие-то объяснения подбоченившейся перед ним Еве. Игриво буравя парня глазами, сестра явно не очень-то доверяла услышанному, а когда взгляд карих глаз вдруг метнулся в мою сторону, то и вовсе просияла от одной ей ведомой мысли. Прекратив теперь свой допрос, она проводила Билла в импровизированную на этот вечер гардеробную из собранных со всего зала напольных вешалок и направилась ко мне. Пытаясь подавить в себе накатывающуюся волну веселья, я старался выглядеть невозмутимым, но моё кривящееся лицо похоже меня выдавало. - Браво, Томас! - со всей дури шарахнув меня по плечу и встав вплотную, Ева торжествующе улыбалась. - Ты делаешь успехи! - Если не прекратишь меня донимать, я закрою тебя в погребе, - пообещал я и скопировал ее гримасу. - О! Это отлична идея! Попроси его с чем-нибудь тебе там помочь, а я вас «случайно» запру! - Ты невыносима. - Там ведь так холодно, Томас..., - изобразив на лице потуги низкопробной актрисы, она не собиралась останавливаться. - Вам придется как-то согреться... Не выдержав и отвесив сестре шутливый подзатыльник, я развернул эту занозу в сторону подсобки, дав напутственный комментарий: - Прекрасная фантазия, Ева! Может, из тебя тоже писатель выйдет? - Ха-ха! - показав мне язык, вредина скрылась с глаз долой. С облегчением выдохнув, я качал головой, в очередной раз дивясь её взбалмошности. Я почти скрестив пальцы надеялся на то, что сестра хотя бы с нашим писателем была не такой изобретательной и прямолинейной. Шанс это выяснить мне предоставился уже спустя минуту. Подошедший к стойке Билл приветливо улыбнулся и на мою радость, устроился на высоком стуле. На нем были классического покроя черные брюки и белая рубашка, с наглухо застегнутыми манжетами на рукавах. - Добрый вечер, Томас. - Здравствуйте, Билл, - мы отчего-то здоровались так, будто сегодня ещё не виделись. - Будете пиво или как обычно? - Я буду пиво. Одобрительно кивнув, я на сей раз внимательно наполнял кружку и чувствовал растекающуюся по нутру неловкость под сопровождающим меня пристальным взглядом. Чуть склонив голову на бок, Билл не скрываясь меня рассматривал, заставляя тем самым подвергать контролю каждое, производимое мною движение. - Вы сегодня необычный, - вдруг выдал он, подняв ко рту поставленную пред ним ёмкость. Вопросительно вскинув бровями, я старательно делал вид, что не подозреваю о причинах сделанного им замечания. - Вам идет этот цвет и фасон. - Спасибо, - выдавил я краснея и едва не закашлявшись. - Вы... Тоже... Очень хорошо выглядите. - Спасибо, - загасив довольную улыбку, Билл сделал очередной глоток. Поборов смущение и согнав с лица предательскую краску, я обрел былую в себе уверенность и полюбопытствовал: - Я видел, вас пытали? - Совсем немного, - признался парень и деловито добавил: - Я вас не выдал. - И что же вы ей сказали? - Сказал, что отошел к лотку и сам не заметил, как потерялся. А потом встретил вас и мы немного прогулялись. - Очень складно, - хохотнул я, - но, боюсь, она вам не поверила. - Что ж... Значит, заговорщик из меня никудышный. - Надеюсь, она не придумала чего-то ещё? - с опаской спросил я, всё еще помня о нашем виртуальном заточении в погребе. Приложившись к кружке, Билл часто закивал, вздымая во мне стыдливую оторопь вперемешку с негодованием. - Я должен буду с ней потанцевать. С шумом выпустив воздух из переполненных легких, я закатил глаза и заложил руки за голову, чувствуя теперь блаженное облегчение. - Ева так плохо танцует? - рассмеялся Билл, искоса наблюдая мои метания. - Нет, ноги она вам не оттопчет, а вот уши я бы поберег. Предоставившаяся Биллу возможность оценить навыки сестры в танцах, не заставила себя долго ждать. Как только был приглушен свет и зазвучала одна из популярных, зажигательных мелодий, кузина вынырнула из толпы и схватив парня за руку, потащила исполнять обещанное. Явно не рассчитывающий на танец подобного толка, покидающий меня Билл оглядывался и умоляющим взглядом взывал о помощи. Я же покатывался со смеху и только разводил руками, всем своим видом выказывая парню глубокое сочувствие. Разливая по кружкам пиво, я неустанно следил за мелькавшей среди танцующих белой рубашкой. Билл потанцевал с Евой и Мартой, потом был уведен последней к столам и пробовал угощения. Всё остальное время он с кем-то общался, будто оказался здесь единственным, с кем горел желанием обмолвиться парой словечек чуть ли не каждый. Низко наклонившись к очередному собеседнику, он внимательно слушал и заразительно улыбался, очевидно испытывая удовольствие от неспешно текущей беседы. Занятый заменой опустевшего кега, я в какой-то момент понял, что потерял его из виду. Сколько бы я ни приглядывался и не лавировал цепким взглядом по залу, писателя нигде видно не было. Тогда я нашел Еву и попросив подменить меня за стойкой, вышел на улицу. Я хотел было шагнуть на дорогу, но вовремя заметил какое-то движение слева. Не попадающий в отблеск окон и иллюминирующей вывески, он обнаружил себя красно-оранжевым огоньком, вспыхнувшем у самого лица. Облокотившийся о резные перила веранды, он выпрямился, стоило моему ботинку ступить на первую напольную доску. - Я думал, вы ушли по-английски, - выдав свои опасения, я подошел ближе. - Вышел проветриться, - улыбнулся Билл и выпустил изо рта белесую струйку дыма. - Вы курите? - Нет. - Ох... Извините, - решив, что нарушает границы дозволенного, он завертелся в поисках урны. - Ничего страшного, можете продолжать. Взяв в руки покоящуюся здесь же на перилах красно-белую пачку, Билл приоткрыл клапан и усмехнулся: - Невероятно. Это та же самая пачка, с которой я сюда и приехал. Видимо, меня пьянит здешний воздух. - Отличная тенденция! - похвалил я. Кивнув вместо ответа, парень глубоко затянулся и стараясь свести страдания моих легких к минимуму, выдохнул в противоположную от меня сторону. - Как вам наша гулянка? - О! Просто замечательно, - его широкая улыбка казалась мне искренней и я с радостью себе заметил, что зря терзался и переживал. - Я в жизни столько не танцевал! И атмосфера такая, будто здесь собралась одна большая семья. - На самом деле, здесь действительно много родственников. Как бы я ни старался, я не мог оторвать глаз от четко очерченного в темноте профиля и подоспел со своей помощью, когда просто накинутое на плечи пальто, вдруг начало с них сползать. - Уже поздно. Думаю, мне пора, - докурив, Билл поежился и поглубже запахнул на груди полы. - Вы позволите мне вас проводить? - Конечно! Я бы вас попросил, если бы вы сами не предложили, - одарив меня насмешливым взглядом, он принялся одевать пальто полностью. - В лесу сейчас не очень уютно. - Мы можем взять мою машину или прогуляться, если хотите, - зачастил я, немного устыдившись своего вопроса. - Давайте прогуляемся, - Билл пожал плечами и облачил кисти в перчатки, выказав свою полную к ночной прогулке готовность. - О'кей! Я только возьму куртку. Двинувшись в путь, мы шагали бок о бок и тихонько переговаривались, затуманивая перед собой пространство, вырывающимся из наших уст паром. Билл спрашивал меня о времени, проведенном в Штутгарте, о профессии, которую я так и не получил и сам рассказывал о том, что его душа никогда не лежала к получению знаний и тех препятствиях, какие ему пришлось преодолеть в своем творчестве. Выглядывающий из-за лохматых крон, бледно-желтый диск освещал нам дорогу, делая её не такой непроглядной, как изначально казалось. Мы уже подходили к калитке «Хижины», когда с нижней ветви высоченной сосны сорвалась птица и расправив мощные крылья, беззвучно пронеслась над нашими головами. - Ай! - вздрогнувший от неожиданности, Билл шарахнулся в мою сторону. - Не бойтесь, это сова. Мы просто её спугнули, - я поспешил успокоить столкнувшегося со мной парня. Задрав голову, он смотрел в озаренное почти полной луной небо, а я, словно заколдованный, не мог оторваться от полоски белоснежной кожи с соблазнительными вкраплениями родинок и приоткрывшихся в удивлении губ. Будто подтолкнутый невидимой силой, я обнял его за плечи и встал ровно напротив. В ту же секунду, Билл опустил голову и столкнув нас нос к носу, рвано выдохнул. Я напал на его губы, успев перехватить этот теплый выдох и не дать им сомкнуться. Заполонивший грудь жар, резко ухнул в голову, когда я осознал, что стиснутый мною парень совсем не двигается. Под моими ладонями были жесткие, напряженные плечи, а прижатая ко мне грудь едва вздымалась. Резко распахнув веки, я столкнулся с оторопелым, немигающим взором и тут же отпрянул. - Простите меня, Билл..., - я задыхался и дрожащей рукой прикрывал посмевшие его коснуться губы. Он молчал и по прежнему не двигался, лишь растерянно блуждая по мне каким-то остекленевшим взглядом. - Извините меня..., - я отступал назад и молил Небеса сжалиться и разверзнуть под моими ногами, и без того нетвердую почву.