Вторая Жизнь - Новая Цель

      Я изменил условия сделки. Молись, чтоб я не менял их впредь.       Ярость Императора.       Дворец губернатора оказался удивительно беззащитным. Я, сказать по правде, ожидал всевозможных сложных технических устройств и усиленную охрану, но на деле нам встретилось лишь пара символических постов, через которые мы пробились без особых проблем. Мне даже стало любопытно, почему спецназ Юстиции не провернул подобный трюк раньше (1).       Внутри дворец оборонялся не лучше — я серьёзно опасался, что нам придётся пробиваться через волны губернаторских гвардейцев, но вместо этого нас встретили пустые, чуть ли не заброшенные коридоры. Складывалось ощущение, что замок попросту вымер: я невольно отметил, что на некоторых статуях и рамках портретов даже скопился тонкий слой пыли — довольно тревожный знак. Так как было сомнительно, что прислуга была в принципе способна халтурить здесь, оставался лишь один возможный ответ — по какой-то причине губернатор её убрал из своего дворца…       Этот вопрос сильно беспокоил меня. Почему он решил избавиться от слуг? Он знал о нашей операции? Но тогда логично было бы устроить засаду, заманить нас вглубь дворца и атаковать со всех направлений… мои ладони нещадно закололо. Может, губернатор решил заманить нас, а затем уничтожить, взорвав реактор комплекса? Но это тоже было маловероятно — тогда логичнее было оставить всю прислугу в дворце (2).       Высказав свои опасения Рикдому, мы приняли решение разделить отряд на четыре группы по пять бойцов — дворец всё равно был слишком велик, чтобы мы могли быстро прочесать его одной группой. Часть коммандос должна была захватить реакторный комплекс, а остальные отряды продолжали прочёсывать помещения. Я же действовал отдельно от спецназовцев, выходя на связь в случае нахождения чего-либо интересного.       Учитывая, что такое решение давало мне карт-бланш оставаться подальше от неприятностей, я с радостью согласился на такой план.       Некоторое время я бесцельно бродил по пустым коридорам, используя Силу для того, чтобы одурачить немногочисленных встречающихся на моём пути слуг. На деле я продолжал искать губернатора, а не отсиживался в какой-нибудь комнатушке лишь из-за опасения, что Найсел решит всё-таки сыграть в героя и забрать нас с собой. Воображение ярко рисовало картину обильно потеющего губернатора, сжимающего во влажных ладошках детонатор от подрывных зарядов на реакторе.       Впрочем, в кои-то веки моим опасениям не суждено было воплотиться в действительность. Найденный мной в переговорной комнате губернатор явно не был в силах представлять хоть какую-либо угрозу.       — Рикдом, цель найдена, — передал я в вокс-канал, осматривая Найсела.       — Состояние? — поинтересовался сержант.       Губернатор весьма сильно отличался от того надменного типа, каким я его запомнил — расширенные зрачки глаз, бледное, покрытое испариной лицо, помятая одежда… и завершало композицию бластерное ранение в районе живота, причём судя по размеру и глубине поражения, оставленное чем-то весьма серьёзным.       — Живой труп, — ответил я, присаживаясь на колено рядом с губернатором и пощёлкав пальцами у его лица. Тот застонал и с видимым усилием сфокусировал на мне взгляд.       — В плане? — переспросил Рикдом.       — Жить ему от силы пару минут. Похоже наш дорогой губернатор умудрился взбесить обладателя тяжелого бластера, — пояснил я, чувствуя, как у меня холодеют поджилки.       Ситуация из плохой становилась откровенно безвыходной — вся суть операции была в том, чтобы захватить губернатора живым, и любыми средствами, будь то угрозы бластером, внушение Силой или физическое воздействие, заставить его отдать приказ о прекращении огня. Теперь же губернатор скорее отдаст концы через пару минут и таким образом в глазах воинствующих лоялистов станет невероятной полезной фигурой — мучеником, которого убили подлые республиканцы.       Надежда была лишь на то, что грызня у власти будет слишком долгой, чтобы мы не смогли ей воспользоваться… но даже так, война явно затянется на куда больший срок, чем мне бы того хотелось.       — Тогда что делаем? — спросил указаний сержант, отвлекая меня от моих чёрных мыслей.       — Продолжайте осмотр. Ищите родню губернатора — сына, внучку, да кого угодно! Нам нужен прямой наследник, который имел бы полномочия отдать приказы, — ответил я. — А я постараюсь узнать, кто это умудрился нас опередить.       — Есть сэр, — ответил Рикдом, ободрённый простыми и понятными приказами.       Как же я ему завидовал.       — Эй, губернатор. Найсел! — прикрикнул я, не давая толстяку потерять сознание.       — Ты кто? — слабеющим голосом спросил он.       — Твой исповедник, — мрачно пошутил я, снимая шлем. Входя в помещение, я было подумал, что, может, пикт-запись с камеры, встроенной в это бескаровое ведро, может помочь остановить конфликт, но быстро отбросил эту идею. Те лоялисты, что хотели продолжения войны, найдут как выкрутиться — или запись назовут сфабрикованной, или заявят, что я заставил губернатора сказать то, что мне нужно с помощью Силы (3)       — Джедай? — прохрипел толстяк, пытаясь сфокусировать на мне взгляд.       — Да, я падаван Кайафас Каин, мы общались на переговорах, — быстро ответил я, пока он не потерял сознание окончательно. — Кто это сделал?       — Я… я не скажу, или они убьют всех… — Найсел закашлялся. — Лучше пусть так…       — Повторяю вопрос — кто. Это. Сделал? — время утекало как песок сквозь пальцы, и я не стесняясь применял воздействие Силой, чтобы получить столь нужный мне ответ.       — Нет! Нет я не позволю! — губернатор даже приободрился, приподнявшись на локтях. К моему безграничному удивлению, Найсел не просто смог распознать мою манипуляцию, но и обладал силой воли достаточной, чтобы противостоять ей.       Я едва удержался от парочки кратких, но анатомически невыполнимых рекомендаций в духе Кастин. Кто бы это ни был — с чего Найсел вообще взял, что они будут выполнять хоть какие-то сделки с ним? Ведь это просто идеальная ситуация для третьей стороны, желающей продолжения конфликта — губернатор мёртв, наследники тоже, лоялисты заняты грызнёй за власть и даже слушать не будут о прекращении боевых действий… и моя паранойя старательно нашептывала мне, что так всё и произойдёт, если я не предприму срочные действия.       Вот только Силой из Найсела ответов было не достать, а для того чтобы переубедить губернатора, уйдёт слишком много времени. С ощущением приближающейся паники я понял, что зашёл в тупик.       Именно тогда сработало моё инстинктивное понимание псайкерства — в момент крайней необходимости я внезапно осознал, что мне нужно делать, чтобы получить желаемые ответы. Вот только спокойствия это понимание не принесло — даже наоборот, мне пришлось сглотнуть, чтобы прогнать ощущение возникшего кома в горле.       Я положил руку на голову слабо сопротивляющемуся губернатору, а затем собрал волю в кулак. Глубоко вдохнув и ещё раз убедившись, что иного выхода нет, я вонзился в его разум подобно копью. Если до этого я пытался заставить губернатора заговорить, то теперь я сам, при помощи Силы, собирался достать нужную мне информацию.       Его разум был подобен луковице, где я снимал слой за слоем, добираясь до искомых воспоминаний — сказать по правде, это завораживало настолько же, насколько и пугало. Теперь я начал понимать, как легко псайкеры Империума, при желании, могли добыть всё, что их интересовало, и как мудро было с моей стороны стараться лишний раз не привлекать к себе их внимание.       Отмахиваясь от вялого сопротивления Найсела, я погружался глубже и глубже, стараясь не обращать внимания на фантасмагорические картины, что рисовал мне его разум. Игнорируя его и без того небогатое воображение, сиюминутные мысли и эмоции, я всеми силами пробивался в глубины его памяти, пока, наконец-то, Фортуна не улыбнулась мне.       Структура воспоминаний губернатора напоминала мне архив администратума, где чёткое, алфавитное расположение каталогов было отвергнуто в пользу абсолютно невменяемой ассоциативной системы, когда затронув одно воспоминание, я вытягивал сразу десяток других.       В иных обстоятельствах найти что-то могло оказаться крайне сложно, но сейчас мне было достаточно потянуть за цепочку воспоминаний, приведших Найсела к смертельному ранению. Для простоты я решил идти по порядку, прикоснувшись к первому звену.       Первым ощущением в воспоминании было невероятное чувство скованности — словно мне стало тесно в своей коже. Я видел глазами губернатора и слышал его ушами, но без ставшего уже привычным для меня псайкерства я чувствовал себя до жути неуютно, будучи ограниченным всего лишь органами чувств простого человека. Как вообще обычные люди живут с этим? Сказать по правде, мне даже стало немного не по себе, когда я понял, что теперь псайкерство для меня стало привычным настолько, что его отсутствие начало восприниматься как нечто неестественное. С другой стороны, мечта Повелителя Человечества уже перестала отдавать безумием.       Я находился в помещении, скорее всего являющемся личным кабинетом губернатора — об этом говорил и массивный деревянный стол, за которым я сидел, и абсурдное количество роскоши… и удивительно приятная собеседница, сидящая напротив меня, которой я даже невольно залюбовался.       Волосы цвета космической мглы, заплетённые в толстую косу и лежащие на плече, строгое, но довольно обтягивающее платье чёрного цвета, явно подобранное в тон к волосам, декольте на сантиметр глубже того, что считается приличным… такое убойное сочетание могло открыть немало дверей, и я был не удивлён, что оно проложило дорогу и в кабинет Найсела.       — Так вы согласны, ваше Величество? — контральто с лёгкой хрипотцой вызвало у меня лёгкое волнение, отдалённо напоминая об одной девушке, оставленной мной в родной галактике.       — Я всё ещё сомневаюсь в выгодности предложенной вами аферы. Тейм и Бек были долгое время нашими надёжными партнёрами, — раздался голос Найсела.       Я почувствовал странную нервозность со стороны губернатора — по какой-то непонятной причине он даже немного опасался этой симпатичной женщины, но, внимательно всматриваясь в это удивительно симметричное лицо с мягкими чертами и пронзительно-голубыми глазами, я так и не смог найти источник волнения Найсела.       В очередной раз я проклял физические ограничения тела губернатора — встреть я её лично, скорее всего мне удалось бы сразу определить, что в ней было не то (4).       — Но мы готовы предложить вам гораздо больше. Помимо оговоренной сделки, моё руководство рассматривает превращение Арговии в цветущий промышленный мир. Думаю, вы понимаете к чему это приведёт, — незнакомка иронично улыбнулась.       — Что инвестиции со всего сектора польются рекой, — кивнул губернатор. Я ощутил, как жадность начинает перебарывать в нём и без того невеликий здравый смысл. — Но пока ваши слова это всего лишь слова. Документы можно назвать подделкой, а договорённости нарушить, — добавил он.       Брюнетка пожала плечами, и судя по тому, как волнительно качнулась её грудь — это явно было точно рассчитанным движением. — Ну что вы, ваше величество. Кто не рискует — тот не побеждает, — усмехнулась она, явно заметив куда смотрят глаза Найсела.       Судя по тому, как жадность и похоть окончательно выдавили то странное опасение и остатки здравого смысла из головы губернатора — эта дама прекрасно знала, на какие кнопки нужно было нажимать.       — Каков же будет ваш ответ? — поинтересовалась она.       — Хатт с вами, — встряхнул подбородком Найсел. — Я согласен, — добавил он, поднимаясь из-за стола.       — Это прекрасные известия, — промурлыкала девушка, скрепив договор рукопожатием. — Я уверена, нас ждёт очень плодотворное сотрудничество.       Я понял, что увидел тот момент, с которого, по мнению губернатора, всё и началось. Подоплёка гражданской войны начала приобретать куда более зловещий оттенок. Мне-то казалось, что дело было лишь в жадном до денег правителе.       Вторым воспоминанием был краткий отрывок в этом же кабинете: Найсел нервно ходил взад-вперёд, поглядывая на безымянную собеседницу, тогда как она с нейтральным выражением лица смотрела в окно.       — Вы уверены, что всё идёт по плану? Волнения начинают охватывать большую часть населения планеты, — нервно произнёс губернатор.       — Разумеется нет, ваше величество, — ответила женщина, на что Найсел встал как вкопанный, глядя на неё как грокс на ворота. — Подобного рода операции никогда не проводятся целиком и полностью по плану, и нередко приходится полагаться на импровизацию. Однако могу вас заверить — происходящее не выходит за пределы требуемых параметров, — моё ухо немного резанул канцеляризм, но губернатора он, похоже, как раз успокоил.       — Мне приходят отчёты, что полицейские силы могут не справиться, если волнения перейдут в бунт, — заметил он.       — У вас же есть вооруженные силы. Задействуйте их, — ответила брюнетка таким тоном, будто объясняет совершенно очевидные вещи.       — Армия предназначена для защиты Арговии от нападений пиратов. Протесты могут усилиться, — заметил Найсел.       — Победителей не судят, ваше величество. Вы же не хотите дать заднюю, когда наши планы находятся в кульминации, — парировала собеседница, переведя взгляд своих ярко-голубых глаз на губернатора. Теперь они напомнили мне жерла плазменных винтовок за мгновение до выстрела.       Судя по эмоциональному фону, Найсел испытывал схожие ощущения. С трудом переборов желание ослабить воротник, он ответил:       — Хорошо. Я поступлю как вы говорите, но лучше бы это сработало, — затем губернатор и сам повернулся к окну. — Я просто опасаюсь, что и этого будет недостаточно.       — Вы забываете про СМИ. Сейчас, во времена досадной нестабильности, самое время сплотить вокруг себя патриотично настроенных людей против владычества алчных корпораций, — ответила брюнетка, отведя взгляд в сторону. — И, используя как костяк свою армию, вы можете собрать народное ополчение.       — Я опасаюсь, как бы такие действия не привели к гражданской войне. Мой кузен говорил мне, что его информаторы всё чаще слышат рассуждения об открытом неповиновении, — заметил Найсел.       Эта новость ничуть не поколебала женщину — она лишь встала с кресла и неторопливо, демонстрируя глубокие вырезы на интересных местах её наряда, подошла к окну. Платье оказалось довольно коротким — где-то на ладонь не доходя до колена, открывая прекрасный вид на её затянутые в чулки ноги и блестящие чёрные туфли на высоченных каблуках.       Я вынужден был признать, что она явно знала, как преподать себя с лучшей стороны.       — Даже если это не только лишь беседы в пивных, а первый признак начинающихся беспорядков — я сомневаюсь, что дело дойдёт до гражданской войны. Вряд ли жители Арговии так легки на подъём и им настолько нечего терять, — ответила она, стрельнув глазами в сторону губернатора.       Следующий эпизод происходил уже вечером, и Найсел рвал и метал. Мимо женщины пролетел хрустальный стакан, разбившись о стену на тысячу осколков, но брюнетка даже не повела бровью, лишь нейтрально посмотрев на бушующего губернатора. Сказать по правде, мне от этого стало немного не по себе — не такой реакции я ожидал от корпоративного представителя. Такая выдержка скорее характерна для ветеранов гвардии, а не гражданских, привыкших вести дела из уютного офиса!       — Вы успокоились, ваше величество? — спокойно поинтересовалась женщина.       — Вы обещали, практически гарантировали мне, что до гражданской войны не дойдёт! — прокричал губернатор, ткнув пальцем в брюнетку. — И что в результате?! Восстание, причём половина армии перешла на сторону мятежников! Арговас-Сити превратился в поле боя!       — А ещё я говорила, ваше величество, что такие операции никогда целиком не идут по плану, — парировала женщина, отворачиваясь от Найсела и подходя к окну. — То, что началась гражданская война, достойно сожаления, но операция всё ещё не вышла за пределы заданных параметров.       — Вы так это называете? — это заявление разъярило губернатора ещё сильнее. — По самым оптимистичным подсчётам добыча фокусировочных кристаллов упадёт на тридцать процентов. Тридцать! — воскликнул он, после чего достал планшет и, переборов в себе желание бросить им в неё, резко протянул устройство ей.       Брюнетка без видимого интереса пролистала текст, словно всё то, что там было написано, она уже знала.       — Моё руководство не видит проблемы в том, чтобы предоставить Арговии кредит на восстановление и расширение производства, — ответила она, что Найсел ожидаемо воспринял как издевательство.       — Для того, чтобы его получить, сначала необходимо разобраться с той кашей, что вы заварили на Арговии, — проворчал губернатор. Судя по взгляду, брошенному брюнеткой — ирония не осталась для неё незамеченной.       — Всё что вам нужно, это сосредоточиться на победе в этом конфликте. Руководство допускает выделение вам специалистов и вооружения за счёт дополнительных преференций, — очаровательно улыбнувшись, ответила она.       — Если всё будет продолжаться в том же духе, то к нам прилетят силы Юстиции и Джедаи. Если сенатор Грэмбел узнает, что происходит на Арговии… — Найсела, впрочем, этот ответ не впечатлил.       — Оставьте сенатора на нас. От вас требуется лишь победа, — обнадёжила губернатора женщина. — А теперь прошу меня простить, но мне необходимо связаться с руководством, — на этих словах она вышла из кабинета Найсела, оставив правителя в гордом одиночестве.       — Эта сделка становится хуже с каждым разом, — покачал головой губенратор.       События в предпоследнем воспоминании происходили за день до прилёта меня на Арговию. Губернатор уже не бушевал и не ярился — он сидел на кресле в гордом одиночестве и мрачно хлебал из огромного хрустального бокала жидкость янтарного цвета, причём судя по вкусу она была гораздо крепче привычного для Найсела вина.       В помещении раздался звук вызова, и губернатор ударил кулаком по кнопке на коммуникаторе.       — Пусть войдет, — раздраженно бросил он.       Раздвижные двери открылись, и в кабинет вошла ставшая уже знакомой брюнетка. На этот раз, похоже разнообразия ради, она решила изменить себе и надела консервативное белое платье, закрывающее колени и туфли на невысоком каблуке. Впрочем, я подозревал, что с её фигурой, на ней и мешок из-под картошки будет смотреться сногсшибательно.       — Вы вызывали? — поинтересовалась женщина, окинув губернатора нейтральным взглядом.       — Да, вызывал. Полюбуйтесь, — он протянул брюнетке инфопланшет, который она пролистала без особого интереса. — Что в связи с этим вы планируете делать? — поинтересовался он, не дождавшись реакции от собеседницы.       — Мы? — переспросила женщина. — Если мне не изменяет память, монарх здесь вы и принятие решений на Арговии также стоит за вами, — добавила она.       Если губернатор заметил эту издёвку, он не подал виду.       — Да, вы, — прорычал Найсел. — Это катастрофа! Полное и окончательное фиаско! Мало того, что на Арговии уже высадились эти проклятые Силой коммандос, которые громят мои войска, так ещё и сюда летят джедаи! Джедаи! Это не ваши корпоративные игрушки, мисс Лидден! Это политический ураган из дерьма, который нам предстоит расхлёбывать!       — Вам предстоит расхлёбывать, — холодно поправила губернатора Лидден. — Или вы не помните условий сделки?       — О нет, — покачал головой Найсел и ткнул в женщину пальцем. — У вас не получится использовать меня и выбросить как банку газировки! Мне нужен план как справиться с этой ситуацией, и вы мне его предоставите!       Лидден же лишь улыбнулась краешками губ.       — Что же, на ваше счастье, моё начальство сочло неразумным терять столь ценного партнёра, а потому у нас прорабатывается план действий. Если вам немного повезёт, и вы сделаете всё как нужно, то ни джедаи, ни коммандос не будут представлять проблем для наших общих целей, — ответила она. Губернатор же, который явно хватался за соломинки, с облегчением откинулся на кресле.       Лично я бы не стал доверять помощи организации, планы которой приводили лишь к ухудшению ситуации, но, похоже, Найсел был слишком отчаян или попросту чересчур туп, чтобы обращать внимание на эту маленькую деталь и вышвырнуть собеседницу из кабинета.       Вместо этого он вызвал секретаршу и затребовал ещё бутылку кореллианского виски.       События в предпоследнем воспоминании происходили за день до возобновления боевых действий. Губернатор ожидаемо был на взводе, а Лидден как обычно представляла собой образец спокойствия и прямо-таки джедайского хладнокровия… и сказать по правде, меня это начинало немного нервировать.       — Что вы хотите? — неверящим тоном спросил Найсел, откладывая на стол инфопланшет.       — На датападе всё указано, — ответила Лидден. — Или вам непонятно что-то конкретное?       Губернатор глубоко вздохнул, пытаясь совладать с нервами. Наконец он собрался с духом и вперил взгяд в собеседницу.       — Мисс Лидден. Фрината… — тихо произнёс он, — вы хотите, чтобы я возобновил боевые действия? Сейчас? Когда на планете два джедая и полк Спецназа Юстиции?! — голос Найсела дал петуха, и он закашлялся.       — Именно, — кивнула брюнетка. — Это необходимо для достижения нашей цели.       — Вы бредите, — покачал он головой. — Я ни за что не пойду на это! Сейчас мне грозит в худшем случае тюрьма, а в лучшем домашний арест где-нибудь на Корусканте, но если я отдам приказ частям открыть огонь, то в результате спецназ просто расстреляет меня при задержании, выдав какую-нибудь казённую формулировку в оправдание! — возмутился губернатор.       — Боюсь, что у нас нет выбора, — покачала головой Фрината. — Вы должны понимать, что в этой игре ставки куда выше, чем интересы лично ваши, или даже целой Арговии… и у нас есть средства обеспечить вашу верность. Мне бы не хотелось портить наши отношения, но если вы не оставляете мне выбора… — она протянула губернатору второй инфопланшет.       — Что это? — недоуменно спросил Найсел.       — Ознакомьтесь, — ответила Лидден.       Даже вкратце пробежавшись, мне было ясно, что компромата здесь достаточно, чтобы похоронить не только Найсела, но и почти всю его семью, конфисковать их накопления и отправить их всех — кроме, разве что, самых младших детей — на шахты Кесселя.       — Вы… вы не посмеете! — возмутился губернатор.       — Я буду вынуждена это сделать. Ну так что, ваше величество… мы продолжаем сотрудничество? — спросила брюнетка, обворожительно улыбнувшись.       — Хатт! Да уж, продолжаем. Куда я от вас теперь денусь, — прорычал Найсел.       — Не относитесь к этому как к чему-то плохому, — посоветовала Фрината с лёгким сочувствием в голосе. — Мы действительно крайне не хотели бы потерять такого ценного партнёра как вы…       Стоит ли говорить, что к последнему воспоминанию я приступал с некоторой опаской?       На этот раз Фрината вернулась к своему привычному амплуа и была в чёрном платье, но теперь её образ дополняли высокие чёрные перчатки из тонкой кожи.       — Всё. Я расторгаю сделку, — с ходу заявил Найсел. Почему-то вместо личного кабинета он решил донести Лидден это известие в переговорной. — С каждым разом всё становится только хуже — именно ваши советы и указания завели меня в эту яму. Атаковать джедаев, как же — теперь они вместе со спецназом проходят через мои войска как нож сквозь масло! Так что с меня хватит!       — Печально это слышать, — ожидаемо спокойствие не оставило Фринату — она лишь окинула губернатора нейтральным взглядом, — но вы же понимаете последствия такого решения?       — Не волнуйтесь, я всё прекрасно обдумал. У меня набралось достаточно компромата на вас, чтобы обеспечить себе как минимум неплохую одиночную камеру на Корусканте, — усмехнувшись ответил Найсел.       Я мысленно выругался — как вообще можно было так бездарно разыгрывать козыри? (5)       Теперь мне всё стало ясно — наверняка у Фринаты были верные ей громилы… или она попросту подкупила добрую половину охраны дворца, а когда мятежный губернатор решил позлорадствовать, словно голодраммный злодей, и поделиться с ней своим планом, ей было достаточно выйти и связаться с головорезами. А они уже и проделали эту незапланированную дырку в организме губернатора, чтобы окончательно опустить концы в воду.       — Это неприемлемо, — холодно заметила брюнетка, покачав головой.       — Да мне плевать, — фыркнул губернатор. — Если уж вашей помощью я выкопал себе могилу, то я могу по крайней мере забрать виновника с собой. Вы, конечно, откупитесь от судов — но поверьте, тот же Тейм и Бек не замедлит воспользоваться допущенной вами слабиной, — злорадно добавил Найсел, после чего вспышка адской боли пронзила его тело.       Лишь секунду спустя я увидел в руке Фринаты компактный бластер. Не веря своим глазам, я отмотал воспоминание назад и просматривал несколько раз — но каждый раз, сколь сильно я бы не концентрировался, движение всё равно выходило слишком быстрым для человеческого глаза.       — Мне очень жаль, что наше сотрудничество заканчивается на этой ноте, — как ни в чём не бывало продолжила Фрината, покручивая бластер на пальце словно залихватский охотник за головами. — Но боюсь, что вы не оставили мне иного выбора. К счастью, моё руководство предусмотрело и этот шаг с вашей стороны, и я получила соответствующие инструкции.       — Т…ты! — прохрипел губернатор. — Проклятая корпоратская сука!       — Слова — это ветер, — пожала плечами брюнетка. — И на вашем месте, ваше величество, я бы держала рот на замке — ваша рана смертельна и вам осталось от силы пару часов, и если вам в течении этого времени удастся сохранить молчание… тогда ваша ненаглядная внучка будет жить, — добавила Фрината таким спокойным тоном, будто намазывала хлеб маслом.       — Мой… мой сын? — прохрипел Найсел.       — К сожалению, мои приказы не оставляют места для интерпретаций и толкований. Если вы молчите — ваша внучка живёт. Если нет — она умрёт вместе со всей вашей семьёй. Решать вам, — в глазах губернатора поплыло. Похоже, он держался в сознании лишь на силе воле и гневе.       — Будь ты проклята! — прокашлял Найсел.       — Я восприму это как согласие, — ответила брюнетка, отвернувшись от него и шагнув к выходу. — Для вашего же блага… и вашей внучки, — добавила она, после чего удалилась, плавно покачивая бёдрами.       Ощущения, с которыми меня выбросило из круговорота воспоминаний, были до жути похожи на то, что я чувствовал, когда в отчаянии прыгнул в портал некронов.       Пока я пытался унять подступающую дурноту, губернатор окончательно испустил дух. Лишь ощутив в Силе смерть Найсела, я осознал, каким болваном я был, даже не попытавшись применить свою технику исцеления, чтобы хоть немного подлечить его. Даже если бы у меня не удалось — я хотя бы попробовал… а сейчас ситуация многократно усложнилась.       С сожалением вздохнув, я натянул шлем обратно на голову.       — Рикдом, это Каин, — произнёс я в комм-линк, встроенный в шлем.       — Слушаю тебя, — отозвался сержант.       — Сосредоточь все усилия на поиске внучки Найсела. У меня появилась информация, что она может быть жива, — конечно источник её не отличался достоверностью, но всё равно это было лучше, чем ничего.       — Принято, — отозвался он.       Бросив последний взгляд на губернатора, я поднялся на ноги и вышел из переговорной. Испытывал ли я к нему жалость? Разумеется, нет — жадность и чрезмерные амбиции были на редкость неприятным сочетанием, да и Найсел сам накликал беду на себя и свою семью.       Я скорее испытывал раздражение на него из-за того, что с его смертью задание резко усложнилось. Если бы мне хотя бы удалось добиться от губернатора приказа о прекращении огня, всё было бы куда проще… но судьба никогда не была ко мне столь милосердна.       Для очистки совести я решил всё же проверить ангары — маловероятно, что Фрината не успела сбежать, но я хотел хотя бы просмотреть записи станций наблюдения. Возможно, там сохранилась информация о корабле Лидден, которые могли нам пригодиться впоследствии.       Неспешной походкой дойдя до ангара — несмотря на мою уверенность, что роковая брюнетка уже давно как улетела, я всё равно не хотел лезть на рожон — я лишь убедился в своём предположении. Кроме пары яхт, явно принадлежащих покойному губернатору, на посадочных площадках не было ни одного корабля. Логи, ожидаемо, тоже были зачищены в ноль, оставляя меня с пустыми руками.       К счастью, Рикдому повезло больше — буквально за секунду до того, как я хотел вызвать его и поинтересоваться успехами, сержант сам вышел на связь со мной.       — Кайафас, это Рикдом, — раздалось у меня в ухе.       — Слушаю, сержант, — ответил я, усаживаясь на пустующее кресло диспетчера и откидываясь назад.       — Мы нашли Малькиру Колблак, — произнёс Рикдом.       — Внучка губернатора? — на всякий случай уточнил я.       — Так точно, сэр, — ответил сержант. — И также мы нашли остальных членов семьи Найсела… — добавил он.       — Все мертвы? — спросил я, уже зная ответ на этот вопрос.       — Да, сэр, — откликнулся Рикдом. — Их добивали выстрелом из тяжелого бластера в голову — убийца был на редкость педантичен, — добавил он.       — Принято. Ведите её в… кабинет Найсела, я скоро там буду, — ответил я, после чего завершил сеанс связи.       Моя паранойя буквально вопила о том, что Фрината поступила очень странно, сдержав обещание… и дело было явно не в её мягкотелости — Лидден уже продемонстрировала безжалостность и хладнокровие, до неуютного напомнившее мне о Сореле (6).       Однако, когда я был на полпути к кабинету, в моей голове щёлкнуло — без фигуры, вокруг которой можно было объединиться, всё движение лоялистов распадётся почти сразу. И Малькира как раз станет знаменем, причём весьма молчаливым — из-за её возраста девочку, которая, вполне может, и хотела бы остановить конфликт, попросту не будут слушать… а если в живых всё же остались ещё и какие-нибудь дальние родственники, то они точно будут старательно влиять на Малькиру, заставляя её говорить то, что нужно им.       Конечно, надолго бы это войну не затянуло, но ещё пару месяцев очаговое сопротивление лоялистов вполне могло продолжаться, а потом перейти и в изнурительную партизанскую войну — особенно если Республика поставит в губернаторы кого-то ещё, не разбираясь во внутренней ситуации Арговии. Отвратительная перспектива, к тому же бьющая по репутации Ордена.       К несчастью для Фринаты, она не предусмотрела возможное вмешательство третьей стороны — моя маленькая операция явно не входила в её планы, и я успел взять штурмом дворец губернатора, и найти Малькиру до того, как лоялисты увезли её в неизвестном направлении… для её же безопасности, разумеется. Так что для Арговии было ещё не всё потеряно — мне всего-то предстояло убедить девочку отдать приказ о всеобщем прекращении огня.       К сожалению, это могло оказаться не такой простой задачей, как хотелось бы — её любимого дедушку всё же расстреляли, пусть я к этому и не имел никакого отношения, но детям не свойственно рациональное мышление, а потому мне оставалось уповать лишь на свои дипломатические навыки и псайкерство.       Когда Рикдом привёл девочку в кабинет, я понял, что был излишне оптимистичен в своих прогнозах. Бледное лицо, расширенные зрачки, чувство шока, расходившееся волнами от неё в Силе… не требовалось обладать моим жизненным опытом, чтобы понять, что довелось пережить Малькире. Похоже, в исполнении своего обещания Фрината не проявила особой деликатности.       — Кто вы?.. — тихо спросила девочка, подняв на меня глаза.       Быстро сообразив, что ей не доводилось видеть меня в броне, я снял шлем и повесил его на пояс с непринужденностью, выработанной долгими годами лицедейства.       — Это я — Кайафас. Мы встречались на переговорах, — ответил я, максимально тепло улыбнувшись.       Малькира лишь слабо кивнула, на что я мысленно выругался. Как бы мне не хотелось это признавать, но похоже настал черед крайних мер.       — Рикдом, возьми своих бойцов и прочеши дворец как следует — я хочу знать, не остались ли здесь те, кто мог бы подать сигнал тревоги войскам лоялистов, — приказал я, желая избавиться от лишних свидетелей.       — Есть, сэр, — сержант, похоже не заметив подвоха, отсалютовал и отдал приказ на выдвижение своим людям. Спустя несколько мгновений я остался с девочкой наедине.       — Малькира, — позвал я девочку. Она же в ответ лишь смотрела куда-то сквозь меня. — Ты слышишь меня? — спросил я у стоявшей истуканом внучки покойного губернатора.       — Да… — тихо ответила она. Я же покачал головой и потянулся во внутренний карман брони. К счастью он был герметичен, и канализационная вода не коснулась его содержимого.       — Держи, — сказал я, протягивая девочку открытую фляжку. — Выпей, тебе станет немного легче, — добавил я, подкрепляя свои слова Силой. Да, было абсолютно безответственно поить вином (пусть даже и весьма мягким) двенадцатилетнего ребёнка… но сейчас на кону стояла судьба целой планеты… и, что гораздо более важно, моя безопасность.       — Хорошо, — недоумённо протянула она, взяв фляжку из моих рук и сделав пару хороших глотков. Ожидаемо, она тут же закашлялась от непривычного вкуса алкоголя, но мне хватило и этого… много ли было нужно маленькой девочке?       Я с трудом удержался от того, чтобы не поморщиться — мне оставалось лишь надеяться, что у моего скоропалительного решения не будет долгоиграющих последствий. Глупо с моей стороны — галактика никогда не бывает ко мне столь милосердна.       — Вот теперь слышишь, — я тепло улыбнулся Малькире, подхватывая телекинезом фляжку, выпавшую из её рук. — Что произошло? — я осторожно вложил в свои слова толику Силы.       — Она… она пришла, — пролепетала девочка. — Мы были в столовой, когда вошла советница дедушки, держа бластер в руке… — продолжила она безэмоциональным голосом, от которого у меня по спине побежали мурашки.       Не требовалось быть псайкером, чтобы понять, что произошло дальше.       — Папа попытался узнать, что происходит, но она… она выстрелила ему в лицо. Эдд и Гасмар потянулись за своим оружием, но она убила их до того, как они успели что-то сделать, — скорее всего это были телохранители отца Малькиры. — Мама закричала… она схватила меня с братом и закрыла собой… но потом я услышала бластерный выстрел и мама обмякла, — даже мне, несмотря на всю свою чёрствость и цинизм, было немного жаль этого ребёнка.       Она явно не из кадианского (7) теста, чтобы видеть такое в столь юном возрасте. Я же мог лишь радоваться, что мне не придётся иметь дело с этой планеткой и травмированной девочкой, которую моими усилиями посадят на трон. Как показали дальнейшие события — этот вывод был несколько преждевременным.       — Я услышала шаги… у неё такие звонкие каблуки, их ни с чем невозможно спутать, — тем временем продолжала Малькира. — Когда она подняла маму, мне стало легче дышать, а потом я увидела, как она целится в меня бластером… я зажмурилась от страха и услышала выстрел. Потом ещё пять или шесть выстрелов, а затем она молча ушла. Когда я смогла открыть глаза, я увидела…       — Что она убила всех кроме тебя, — продолжил я.       — Д-да, — кивнула девочка. — Мастер-джедай, почему она это сделала? — добавила она, подняв на меня глаза. — Дедушку, папу, маму… братика… почему?       — Я не знаю почему, — ответил я, положив ей руку на плечо. — Но я знаю зачем.       — Р-разве это не одно и то же? — в глазах Малькиры промелькнула тень интереса.       — Нет. Я не могу сказать, что побудило её заниматься… таким, но мне известно, для чего она устроила эту бойню, — пояснил я, после чего продолжил. — Она хочет, чтобы война на Арговии продолжалась. Случись всё по её плану, тебе бы уже рассказывали, что в убийстве твоих родителей виновны мятежники, которые всё это подстроили… но твой дедушка, перед смертью успел рассказать мне всю подоплёку: вся эта война, все эти беды и несчастья — результат действий Фринаты, советницы твоего деда.       — Но… но… — глаза девочки задрожали. Если я не предприму что-нибудь, она разрыдается, и мне придётся её ещё с полчаса успокаивать, на что у меня не было ни времени, ни желания.       — Ещё не всё потеряно, Малькира, — ответил я, немного крепче сжав плечо девочки. — Можно сделать так, что несмотря на всё, что сделала Фрината, она и люди, стоящие за ней, всё равно проиграют.       — Правда? — девочка посмотрела на меня неверящими глазами. Мне стало даже самую малость совестно.       — Если ты конечно не хочешь, чтобы они победили… — добавил я, закрепляя успех.       — Конечно, не хочу! Что я должна сделать? — воскликнула девочка. Словно пару минут назад она не смотрела на меня мёртвым взглядом, с трудом отдавая себе отчёт о происходящем вокруг. Словно она не испытывала чувства утраты от жестокой смерти всех, кто был ей близок.       Сочетание моей актёрской игры, алкоголя и воздействия на разум Силой сработало даже лучше, чем я надеялся.       — Только в твоих силах остановить это бессмысленное кровопролитие, — максимально серьёзно ответил я. — Нужно, чтобы ты сделала заявление на камеры, в котором ты расскажешь всю правду. О том, что война началась из-за махинаций неизвестной третьей стороны, что её представитель убил Найсела и всю твою родню… о том, что ты осталась единственным законным представителем рода, и потому ты отдаёшь приказ о полном и окончательном прекращении огня.       Увидев, как девочка поникла, я ободряюще улыбнулся и добавил:       — Не бойся — время, чтобы написать подходящую речь у нас есть. Тебе нужно будет лишь всё прочитать без запинки, глядя в объектив камеры, — эти слова немного подняли настроение девочки.       — Хорошо… я сделаю это, — кивнула Малькира. — Но в ответ… — она замялась на несколько секунд, но затем пересилила себя и продолжила. — Я прошу — найдите ответственного за это! Найдите и покарайте его! — воскликнула она.       — Хорошо, — кивнул я без задней мысли. — Я найду его.       — П-правда? — девочка посмотрела на меня неверящим взглядом. — Вы обещаете?       — Обещаю, — кивнул я. — Пусть джедаи и не мстят — но мы также и слуги правосудия… а потому найти того, кто стоит за развязыванием войны и хладнокровным убийством губернатора вместе с его семьёй, будет моим долгом, — на мои слова Малькира радостно пискнула и буквально напрыгнула на меня, сжимая в объятиях. Я лишь усмехнулся и потрепал девочку по голове.       — Спасибо! Спасибо вам! — прошептала она. — Пожалуйста, найдите его. Я сделаю всё что в моих силах чтобы помочь вам, — добавила девочка, всхлипнув.       — Конечно — я же дал обещание, — привычная банальность из моих уст достигла своей цели и Малькира прижала меня к себе ещё сильнее, после чего отстранилась.       — Вы воняете, — пробурчала она.       — Канализация имеет обыкновение делать это с человеком, — полушутливо заметил я.       — Вы были в канализации? — глаза Малькиры забавно округлились.       — А как я по-твоему добрался до дворца? Прорубаясь световым мечом через войска на поверхности? — сыронизировал я, лишь потом поняв, сколь чёрствой и несвоевременной была эта острота. — Ты лучше скажи — где во дворце есть душевая? Мне бы не хотелось выступать перед камерами в столь грязной броне — в конце концов у джедаев есть определённая репутация, которую нужно поддерживать.       Малькира кивнула головой. (1) Подозреваю, что символичными они были лишь для Кайафаса Каина и отряда республиканского спецназа, проникшего со стороны подземных коммуникаций. К тому же, в оправдание Найсела хочу заметить, что его резиденция располагалась далеко за линией фронта, и чтобы добраться до неё, нужно было миновать верные ему войска, что тоже не было такой уж тривиальной задачей даже для Спецназа Юстиции. Без помощи Каина с его уникальным набором навыков инфильтрация была бы попросту неосуществима. (2) Логично и расчётливо, но довольно цинично. (3) Самая слабая черта Каина — он слишком часто стремится видеть худшее в людях, что верно в том числе и для него самого. Ему и в голову не пришло, что если такую запись предоставляет джедай, то благодаря репутации джедаев противопоставить ей стандартные обвинения будет крайне сложно. Таким образом, Кайафас лишь усложнил себе жизнь. Именно поэтому Орден стремится обучать одарённых с самых молодых лет — чтобы их жизненный опыт не влиял на принятые им решения. (4) Почему-то я испытываю определённые сомнения в этом утверждении. Каин обладает удивительной близорукостью в отношении красивых представительниц противоположного пола. (5) Натура Каина как заядлого картёжника нередко давала о себе знать. (6) Снайпер, принявший эпизодическое участие в тайной войне за Гравалакс и погибший под конец. Каин описывал его как крайне жуткого типа, который попал в «добровольцы» на смертельно опасное задание потому, что во время бунта полка при транспортировке на Гравалакс он убил полицейского осколком тарелки, просто потому что не видел причин этого не делать. (7) Мир с весьма интересными воинскими традициями. По сути, этот мир служит главной линией обороны перед основным врагом Империума, а потому жители этого мира заслуженно считаются одними из лучших солдат в галактике Каина. Кайафас упоминал, что кадианцы учатся стрелять раньше, чем учатся читать.