GxG

Старый заброшенный отель расположился на краю города... Это богом забытое местечко уже не помнило ни вечной суеты служащих, ни не смолкавших голосов постояльцев. Мебель всю давно вывезли, толстый слой пыли можно было заметить на любой хоть сколько-нибудь горизонтальной поверхности. Штукатурка вся жёлтая, местами уже осыпалась. Отель стоял в обрывках когда-то дорогих обоев, под которыми сверкали бетонные стены, словно нищий в лохмотьях, которые, вроде ещё и прикрывают его наготу, но от холода защитить уже не способны. Чёрт его знает, почему обанкротился этот отелишко! Впрочем, стоявшего в одной из его зал Жана это волновало меньше всего. Зала была большая, а от пустоты её казалось ещё больше. В неё, словно две маленькие речушки в старое затянутое затхлой тиной озеро, впадали два узких коридора. Жан стоял, опершись руками на подоконник, и смотрел в окно. Пейзаж, что открывался его глазам, был далеко не картинным, но сам отель производил куда худшее впечатление. Жуткое место — думал Жан. Наверное, попади он сюда ребёнком, отель не раз бы приснился ему в кошмарах. Но с тех пор столько воды утекло, что сейчас ни один нерв молодого человека не дрогнул. Эхо шагов. Жан даже не обернулся. Даже не попытался проверить пистолеты — они уже стали для него частями тела, и он чувствовал их порой даже лучше, чем собственные руки или ноги. Эхо шагов. Ближе, ближе, ближе. За спиной. Тишина. Напряжение до предела залило воздух. Резкий звук, словно кто-то сорвался с места — атака. Жан видел каждое движение противника, даже повернувшись к нему спиной. Ещё две секунды и противник......... Жан даже не двинулся. В воздухе просвистел металл. Сдавленный вскрик... Капли крови в огромном зале падали на пол с таким громким эхом, словно то была не кровь, а горстка камней. Противник упал на пол уже мёртвым. Джулио лизнул один из окровавленных ножей. Затем подошёл ближе к Жану, который всё ещё стоял без движения. Подошёл бесшумно... Как умеют только профессионалы. Но Жан всё равно чувствовал спиной каждое его движение. И вдруг — его дыхание на своём затылке...! Золотистые волосы щекочут кончик носа Джулио и чуть касаются губ. — Неужели ты думал, что я позволю хотя бы одному волоску упасть с твоей головы?... — голос Джу звучит излишне возбуждённо. Трудно сказать, что заводило его больше — убийство и вид крови или же Жан Карло. Жан улыбнулся. Джу не видел этого, но знал, что так и произошло. — Такой наивный... ты до очарования наивный... — Жан чуть наклонил голову вперёд, и щёки его вспыхнули. — Как это может не нравиться?... Жан повернулся к Джулио, опираясь спиной о подоконник. Пальцы левой руки скользнули вверх по шарфу возлюбленного и сжали ткань у основания шеи. Одно движение рукой — и Джулио, поддаваясь, наклонился к Жану так, что кончики их носов легонько соприкоснулись. — Ты же уже знаешь, что он не единственный? — спросил Джулио, едва заметно кивнув головой назад, где лежал труп. — Да, я заметил... — согласился Жан, поглаживая тонкими бледными пальцами щёку Джу. — но второй — мой. — Как скажете, Жан-сама.... — Джу наклонился ещё чуть вперёд, и губы юношей слились в страстном и глубоком поцелуе.... Джу закрыл глаза.... Жан, обнял обожаемого убийцу за шею одной рукой, а второй моментально выхватил свой пистолет и снял с предохранителя. Наклонив голову чуть вправо, чтобы видеть дверной проём, Жан ни на секунду не переставал целовать Джулио... Тот уже весь таял... Руки Джу скользнули сзади под одежду Жану — одна гладила его спинку, которая так покладисто выгибалась под ласками любовника, другая жадно прихватывала одну из тёплых мягких ягодиц златоволосого ангела. Жан тихо застонал, чуть отрываясь от губ любимого, но всё ещё соприкасаясь с ним языками. Тем временем из коридора выскочили двое. Жан особо не целился. Опытная рука быстро подняла пистолет. Отель вздрогнул от эха выстрелов. Одному в сердце, другому — в голову. Но результат один. Оба упали на пыльный пол уже мёртвыми. Жан убрал пистолет. — О, сразу два! Мне сегодня повезло больше! — он усмехнулся. Джу поцеловал Жана в лоб. — Ты великолепен, как всегда... Жан взглянул в полные обожания глаза Джулио и, уткнувшись в его плечо, вдруг прошептал: — Люблю тебя... — А я тебя обожаю.... — ответил у самого его уха полный нежности голос.