Ка-те-ри-на.

Хочу вас предупредить, сеньоры. Если случится так, что доведётся вам познакомиться с кем-либо из рода Петровых, прощай, жизнь молодая, как говорится. И ни секунды покоя, да не свободного вздоха не останется. Всё перейдёт к власти этих безумных девиц с красивыми телами, длинными волосами и мелодичными голосами. Эти дамочки всю плешь проели мне, да братцу моему. Но, дело сейчас именно во мне. Ибо между нами, девочками, это я на коне. А вот Стефану только на белках верхом ездить остается. Так вот, о разрушительнице сердец. Как вспомню эту девушку, не побоюсь этого слова, так сразу десяток эмоций преобладают. Горечь во рту, непрерывный учащенный стук возле сердца, да горячее желание в месте, которое проще назвать «ниже живота и того места, где обычно порхают те, кто долго не живут – разнокрылые, симпатичные бабочки». Эта девица вообще преобладает, если её с остальными родичами сравнивать. Дерзкая, сексуальная, красивая. Я не нарцисс, извольте, но мы и впрямь похожи. Она всех на дыбы поставит. За косу потреплет, если ты девчушка, которая ей не побоялась противостоять. Да все мужские ценности раздавит своими высокими каблуками. Ей ведь многого не нужно было. Только знать, что всё, что она хочет – её. У всех есть мечты, а ей посчастливилось научиться добиваться их исполнения. Правда не всегда, конечно, но, как она сама говорила – «Где тогда всё веселье, если нечего больше желать?» Катерина Петрова. Смакую имя на устах, а кулаки мгновенно сжимаются, рефлексы, понимаете ли. Так и хочется размазать её постоянно довольную физиономию по всем твердым поверхностям. И поцеловать. О, это желание исцеловать каждый миллиметр её приятной, гладкой кожи. Ка-те-ри-на. Думаю, никто даже под дулом пистолета не осмелиться сказать, насколько я без ума от этой дьяволицы. Каждый только скажет, как я её терпеть не могу, да кулаки в кровь сдираю после каждой нашей встречи. О, наши поцелуи, когда мы кусаем губы, или нежно проводим языком по скулам. Целая палитра вкусов, к которым можно подобрать цвета. Эти неровные параллели, когда по утрам она подолгу не вылезает из кровати, а по ночам прижимает меня к стенам, оставляя глубокие отпечатки. И каждый раз на рассвете проводит по ним своими тонкими пальчиками, вцепляясь коготками при свете луны в мою спину. Моя дьяволица, и я без ума от нее. Ну вот, я сказал. И она знает. А остальным, вроде как, и не положено. Я могу долго о ней думать, вспоминать её игривый взгляд, пухловатые губы, да милый носик без единой горбинки. Я могу долго смотреть на её фотографию на небольшом камне с выгравированном именем и высеченным вороном наверху. Ведь сидеть на траве возле её могилы совсем не холодно. Потому что я давно уже ничего не чувствую, вот и не осознаю, что ветер вовсю раздувает мое пальто, да путается в волосах. А я же от своих слов не отказываюсь. Я с Петровыми знаком тесно, вот столько проблем и нахватал. Только не о чем не жалею. Ох, черт. Стекает предательская слеза. Ведь каждый раз, приходя сюда, обещаю себе держаться. Только не каждый раз выходит. А Надя тоже рядом, если вам это нужно знать. Они совсем близко, поэтому, когда я говорю что-то вслух, рассчитываю, что она тоже слышит. Но время идет, даже когда я здесь, поэтому пора уходить. Никаких цветов, только прощальные взгляды, да оставленная по пути бутылка у могилы Рика, и приветственный в его сторону кивок с парой заезженных, но добрых фраз. Я Дэймон Сальваторе – грозный и злой вампир, который всю свою жизнь любил только самую главную занозу всей планеты.