Два процента свободы

ЯСОН Шоу у Орфея всегда отличаются фантазией. Сегодня вот BDSM. Видимо, пытается угодить мне. Удивительно: каждая собака в Танагуре уверена в том, что я отпетый садист. У меня, конечно, такие наклонности имеются, но не более, чем у другого блонди. Пока что мой Зверь обездвижен, закован и заперт. А ключ от клетки я выбросил. И вообще в нашей паре садист, скорее, Рауль – профессия обязывает. После шоу Советника перехватывает один из его бывших воздыхателей, сильвер, который работает у него в лаборатории. Парень чуть ли не виснет у него на шее. Советник отчаянным взглядом просит меня о помощи. Но я только ухмыляюсь и отхожу: разбирайся со своими поклонниками сам, мой дорогой друг. Я выхожу на балкон. Сто одиннадцатый этаж. Отсюда, как на ладони, видна Танагура. Восхитительное зрелище. Сколько лет подряд наблюдаю, все не могу привыкнуть. Самый красивый город галактики. Позади слышатся осторожные шаги. Я чувствую едва уловимый запах ванили. Я не оборачиваюсь – я знаю, кто это. - Скучаешь, Консул? Не нравится прием? – хозяин вечера, Комендант Эос, подходит ко мне и становится рядом со мной у перил. В полумраке его тонкий профиль кажется рисунком на одной из лун. Он очень красив, этот странный человек, так же, как и Рауль, как и все блонди. Нет, Рауль, пожалуй, красивее. Впрочем, это дело вкуса. - Замечательный прием, Орфей, - говорю я, подставляя лицо ночному ветерку, - и замечательное шоу. В ответ внимательный бирюзовый взгляд. Ироничная улыбка. - То-то, я смотрю, что ты сбежал. Смотри, как бы твоего Рауля не увели. - Не уведут, - улыбаюсь я. Зави тихонько фыркает и чуть-чуть подвигается ко мне. - Мне нравится твоя самоуверенность, Консул. Впрочем, ты имеешь на нее полное право. Твой партнер на тебя не надышится – это видно невооруженным глазом. Честно говоря, я не ожидал таких чувств от нашего Инквизитора. Но здесь нет ничего странного: ты, наверное, даже у камня сможешь вызвать определенные чувства, Ясон. Вон маменька наша, и та… Я обрываю его быстрым взглядом. - Не надо, Орфей. - Хорошо, не буду, - тут же покладисто соглашается он. И, помолчав, спрашивает: - Скажи, Минк: ты счастлив? - Да, - быстро говорю я. Он смеется. - Врешь ведь, Консул. - С каких это пор ты сделался эмпатом, Комендант? – я хмурю брови. Его смех еще звонче – разноцветный, как мыльные пузыри. - Не нужно быть эмпатом, чтобы это почувствовать. Рауль - восхитительный мужчина, он может удовлетворить кого угодно, но только не тебя, Консул, не тебя. Я кусаю губы. Я растерян, но не показываю этого. А он еще ближе придвигается ко мне. Я вижу его слегка расширенные зрачки. Кажется, он пьян, или под действием каких-то препаратов. - Я знаю, чего тебе не хватает, - шепчет он куда-то мне в плечо. Я невольно вздрагиваю. Мне сейчас лучше уйти. Но эти его намеки и недомолвки как-то странно меня заводят. - И чего же мне, по-твоему, не хватает? - Вот этого, Консул, вот этого! – качнувшись вперед, он хватает мои плечи, грубо притискивая меня к металлическому бортику балкона. Мгновение – и его губы укусом впиваются в мои губы так, что по подбородку у меня течет кровь. Я уже поднимаю было руку, чтобы его отшвырнуть, но… Такое ощущение, будто спичку бросают в кучу сухих листьев. Пламя, вспыхнув, жаром заливает мои щеки. Мой Зверь рычит и ворочается в своем саркофаге, властно требуя его выпустить. И я рычу. Я рычу, сжимая, стискивая Орфея, чуть ли не ломая ему позвонки. И я кусаю его в ответ – я возвращаю ему поцелуй. - Да, Консул, да, вот так, - улыбается Зави, облизнувшись. А мои руки уже нетерпеливо шарят по его сьюту, срывая застежки… И вдруг – музыка. Фортепиано. Полгода назад Орфей, следуя моде, приобрел старинный инструмент с Терры. А сейчас, видимо, гости попросили Рауля сыграть на нем. Мой Рауль – единственный, кто отважился освоить этот инструмент. Я вздрагиваю. Вальс, кажется, так это называется?.. Я впервые услышал его в Академии – Рауль поставил мне запись. Звуки, которых не бывает в природе, от которых щемит сердце. Тут же, в библиотеке, он учил меня танцевать. «Ну, давай же, Ясон, это так просто!» Мы кружились и кружились, хохоча, как сумасшедшие. Если бы тогда нас кто-нибудь нас тогда увидел, мы оба, скорее всего, были бы наказаны. Потом мы убежали в оранжерею и там, спрятавшись среди орхидей и гортензий, неистово целовались. «Я люблю тебя, Ясон!» - шептал он, как умирающий. - Ты что, Ясон? – глаза Орфея с удивлением пытаются поймать мой отсутствующий взгляд. Мои руки все еще на его груди. Мой Зверь бесится, рычит и воет. А я улыбаюсь. Нехорошая улыбка: от такой вот улыбки дохнут воробьи, и кошки родят уродов. - Ты считаешь меня садистом, Зави? – говорю я, одной рукой медленно накручивая на пальцы его пепельно-русые волосы, а другой стискивая его за грудки. – Ты прав. Хочешь острых ощущений?.. Я тебе их дам с удовольствием. Я резко перекидываю его через портик балкона, так, что он почти полностью висит над землей. Сто одиннадцатый этаж. Внизу сияет Танагура. Орфей негромко ахает. Я держу его крепко, но мне достаточно разжать руки… Достаточно только разжать руки. - Ясон! – тихий возглас Рауля сзади – как ушат ледяной воды. – Стой, там, где стоишь, Ясон, не двигайся. Почти беззвучные шаги сзади. Орфей в моих руках едва заметно вздрагивает. Мне вдруг становится холодно, очень холодно. Бьет озноб. - Спокойно, Ясон. Пожалуйста, не делай резких движений. Двигаясь осторожно и бесшумно, как по минному полю, мой Советник подходит ко мне и кладет руки мне на плечи. Теплые мягкие ладони, такие сильные, такие надежные. Я с невольным вздохом облегчения откидываю голову к нему на плечо. Слабость. Откуда взялась эта внезапная слабость? Пальцы мои судорожно дергаются, но руки Рауля, быстрее молнии соскользнув с моих плеч на мои руки, перехватывают болтающееся на весу тело Орфея. Секунда – и господин Комендант снова на грешной земле. Стоит между нами и, как ни в чем не бывало, переводит ироничный взгляд с меня на Рауля. РАУЛЬ У Ясона – стеклянные глаза. Я чувствую, как его бьет дрожь. Черт, еще мгновение, и он уронит этого идиота! Моя реакция для блонди оставляет желать лучшего, но я успеваю перехватить его разжимающиеся холодные пальцы и вздернуть Коменданта обратно на балкон. Глаза Орфея – одна сплошная лиловая радужка. Ну, конечно, так и есть: он под действием препарата. С легкой руки Рыжего этого добра сейчас масса появилась на рынке. Я внимательным взглядом изучаю их обоих. И у того, и у другого губы в крови, одежда в беспорядке. Все ясно. Орфей сдуру его спровоцировал, и сам за это едва не поплатился. Зверя опасно трогать, когда он голоден. Между тем Комендант вполне невозмутимо поправляет сплющенные на плечах застежки. - Спасибо, Советник. Надеюсь, ты не подумал ничего такого?.. Мне безумно хочется врезать по его нахальной физиономии, но я заставляю себя сдержаться. - Разумеется, я ничего такого не подумал. Разве что о том, не подать ли мне заявку Юпитер о твоей нейрокоррекции. Я резко отворачиваюсь от него к Ясону. - Ты в порядке? Он рассеянно кивает, все еще очень бледный. Спокойным и властным движением я беру его под руку и с бесстрастным видом чуть кланяюсь Орфею. - Мы, пожалуй, пойдем, Комендант. Думаю, ты не обидишься, если мы тебя сейчас покинем? Орфей впивается глазами в глаза Минка. Но синее стекло пробить нелегко – я знаю, я пробовал. - Это ваше право, господа Консулы, - говорит он и тут же вполне невинно добавляет. – Я думаю, наш разговор с Минком мы продолжим в другой раз?.. Но я уже тащу Ясона прочь, вниз, к лифтам. - Даже не надейся, идиот, - зло, сквозь зубы шепчу я. В лифте я тщательно вытираю платком кровь с лица Ясона. Его нижняя губа прокушена насквозь – я себе никогда такого не позволяю. И, может быть, зря. КАТЦЕ Они ушли с середины приема. Судя по их каменным лицам, случилась очередная пакостная пакость. Вернее, каменное лицо только у Рауля. У Ясона оно какое-то…как будто неживое. На его белом сьюте – следы крови, не смотря на все попытки Советника прикрыть их складками плаща. - Куда ехать? – отводя глаза, спрашиваю я. - Ко мне, - быстро говорит Советник. Но тут Ясон, словно проснувшись, вскидывает глаза. - Нет, ко мне. Пожалуйста, Ра. - Как скажешь, - тут же покладисто кивает тот, крепко переплетя свои пальцы с пальцами Минка. Потом они уже только молчат: Рауль – с тревогой, Ясон – будто бы вновь отключившись. ЯСОН Я всегда думал, что могу его контролировать – Того, кто заперт в клетке. А оказалось, все совсем не так. Сегодня он едва не сожрал Орфея. А Рауль?.. Что будет, если он однажды набросится на моего Рауля? Нет-нет, только не это, лучше вечное удушье. Пусть лучше невидимое кольцо расплющит мою трахею. Прости, Зверь: ты опасен так же, как и твой хозяин. Наша судьба – цепь и намордник. Только так, мой Зверь, только так. Единственный, кого ты не тронул, кого признал и ласково подставил свою клыкастую морду, - он сейчас далеко. Я сам его отпустил, а, точнее, прогнал. И он уже не вернется. Так надо. Я – Консул Амои, первый узник совершенной тюрьмы. Я поднимаю глаза. Зеркальный лифт отражает твое встревоженное лицо. Мой нежный Рауль. Ты всегда был сама нежность. Даже в тот наш самый первый раз, насилуя меня, думая, что насилуешь, ты старался быть нежным. И я с тобой не могу быть иным. С тобой я не могу быть собой. Ну, что ж, значит, так тому и быть. Едва оказавшись в спальне, я прямо у порога сбрасываю с себя одежду и обнимаю слегка обалдевшего Рауля. - Я хочу почувствовать тебя, Ра, - говорю я, скользя губами по гладкой коже его подбородка. – Возьми меня…нежно. РАУЛЬ Утром я безбожно проспал. Не мудрено после такой ночи - волшебной, упоительной, фантастической. Ясон захотел быть укэ. Сам предложил. От восторга у меня просто снесло крышу. Нет, я, конечно, схожу с ума от его любви в любой роли, но здесь… Обладание им – это что-то запредельное! Тем более, что этой ночью он был просто неподражаем: такой ласковый, такой покорный, он отдавался мне с какой-то пугающей самозабвенностью. Хотя, я, признаться, после случая с Орфеем, ожидал вспышки агрессии и насилия. Но он, видимо, и сам испугался. Не бойся, мой друг. Я крепко прижимаю к груди его лежащее рядом все еще сонное тело. Я не отдам тебя никому – даже твоему Зверю. Тем более, Зверю. Мы завтракаем. Он пьет крепкий кофе без сахара, просматривая отчеты. - Так ты пойдешь на аукцион? – надкусывая круассан с фруктовой начинкой, напоминаю я. – Я поговорил с Ронни, он поможет тебе с выбором подходящей особи. У него есть все данные. Ясон поднимает на меня слегка отстраненный взгляд: в нем все еще прыгают цифры и проценты. - А?.. Хорошо, я схожу. У меня найдется свободное время после обеда. Ты точно не сможешь меня сопровождать? Я с сожалением качаю головой. - Извини, Ясон. У меня дел по горло – и в лаборатории, и в… - Все. Молчи, я понял, - быстро протянув через стол руку, он указательным пальцем гладит мои губы. – Мой любимый палач Ра. Мой. Любимый. Палач. РИККИ Ну, и какого хрена мы сюда приперлись? Пацаны лупают глазами и пускают слюни. Даже вон Гай, и тот рот раскрыл. Еще бы! Столько красавчиков сразу. Здесь сегодня выставлены пэты всех 4-х классов, на любой вкус и кошелек. Среди покупателей много элитников, есть даже блонди. Блонди. Блонди. Золотой цвет волос притягивает, как магнит. Я невольно закрываю глаза – слепит. Ослепляет. А ребятам – хоть бы хны!.. Этот придурок Кирие вон сейчас с балкона рухнет, так высунулся. - Смотри, смотри, Люк!.. Вон тот, с краю, просто обалдеть!.. Чего бы я не отдал за то, чтобы с ним познакомиться! - Ага, размечтался! – ржет Люк, протискиваясь вперед. – Он на тебя даже и не посмотрит. Ты ж для него не человек, и даже не шавка, а так, ин-фу-зо-рия, - вспомнив умное слово, по слогам добавляет он. ГАЙ Не пойму, почему Рикки такой мрачный. Глаза опустил, по сторонам не смотрит. Вон даже блонди, и те его не расшевелили. А зря. Они, конечно, выродки и нелюди, но красивы офигительно. От такого блюда никто бы не отказался. Ребята от восторга аж рычат. Мы пробрались потихоньку через черный ход и засели на балконе, чтоб не бросаться в глаза. Авось пронесет, и нас отсюда не вытолкают взашей. ЯСОН - Рауль! У самого выхода я окликаю его. Он оборачивается, на губах – счастливая улыбка, расслабленная и безмятежная. Эта улыбка господина Инквизитора принадлежит только мне. Мне единственному. - Что такое, Ясон? Я подхожу к нему. Обнимаю за талию, головой утыкаюсь ему в плечо. Я так много хочу сказать тебе, Рауль. Да вот поймешь ли ты меня, мой Идеальный Блонди?.. В любом случае ты – мое спасение. Мое противоядие от яда, который разъедает меня изнутри. - Я буду скучать, Ра. Возвращайся домой поскорее. Его глаза вспыхивают, как изумруды на солнце. Его губы тянутся к моим. Глубокий и долгий поцелуй. Он уходит, еще раз напомнив мне об аукционе. Мой дотошный и правильный господин Советник. Мой. РИККИ Уже битый час торчим здесь, как идиоты. Правда, Кирие умудрился слямзить у какого-то ротозея кошелек, а Норрис снял пару часов с бриллиантами. Хорошая работа. Однако пора и честь знать. - Все, ребята, закругляемся, - говорю я. В эту минуту у парадного входа происходит какое-то движение. Входят восемь боевых андроидов и выстраиваются в две шеренги, как на параде. Устроители аукциона, потея, сопя и спотыкаясь, с подобострастными лицами бросаются к дверям. - Ого! Видно, какая-то шишка пожаловала! – возбужденно шепчет рядом Люк. Двери отворяются, и… Я хочу кричать, и не могу. Мои губы леденеют. Удар под дых. Нет, в самое сердце. Этого не может быть, Рикки! Этого просто не может быть. ГАЙ Ух, ты, Рагон мне в печенку!.. Видел я в жизни красавцев, но чтобы таких!.. Даже среди блонди. Он весь какой-то – словно из солнечных лучей соткан. Может, из-за волос?.. Впрочем, у него даже кожа светится. Стильные очки на пол-лица, какие-то дымчатые. Красный пиджак подчеркивает линию плеч и талии. Идет медленно. Да, какой там идет!.. Плывет. Нет, скорее, танцует. Ребята наши вон даже дышать перестали. Не мудрено. На такого смотришь, и думаешь не о том, как его завалить, а в ножки ему поклониться. А уж потом завалить. А расшаркиваются-то как все перед ним. Видать, важная птица. ЯСОН Что я здесь забыл?.. Пэты меня не интересуют совершенно. Но Рауль прав: положение обязывает. Что ж, куплю что-нибудь более-менее симпатичное. Например, вон того с сиреневой челкой. Ко мне, то и дело кланяясь, подкатывается кругленький человечек лет 40-ка. Гладкий, розовый, словно шарик. - Я – Ронни, - тут же представляется он. – Господин Советник Ам звонил мне, просил вам помочь с выбором. Что бы вы желали приобрести? Какой-нибудь эксклюзив? Есть мальчик с голубой кожей. Есть эльф. А, может быть, вы девственника хотите?.. Я со вздохом скольжу глазами по богатому разнообразию тел, волос и конечностей. На кой черт мне их эксклюзивы? Это Рауль обожает что-нибудь эдакое, а я… Мой скучающий взгляд улетает куда-то выше, на балкон. Улетает, чтобы не вернуться. У блонди бывают галлюцинации?.. Блонди сходят с ума?.. Дыхание мое с 12-ти прыгает под 40-к. Сердце срывается вскачь. Вот мы и встретились, Рикки. РИККИ Вот мы и встретились, блонди. И мир не рухнул. Просто солнце упало на землю, и это солнце – ты. Сколько мы с тобой не виделись?.. Ровно сто восемьдесят восемь дней. Я их считал. И вот ты здесь. И я смотрю в твои глаза, скрытые под дымчатыми очками, но все равно синие, но все равно прекрасные. И я не могу дышать. Потому что в каждом моем вдохе – ты. Ты перекрыл мне воздух. Наверное, я сейчас умру. Позови меня, блонди! Одно твое слово, и я прыгну к тебе с балкона!.. ЯСОН Удар о прутья клетки. Сокрушительный. Мой Зверь тебя почуял. Мой зверь безумствует. Ты смотришь на меня с таким отчаянием, будто вот-вот прыгнешь вниз. Какие-то парни вокруг тебя. Монгелы. Шпана. Это и есть твоя свобода, которую ты хотел, Рикки?.. Неужели ты думал, что ты и в самом деле сможешь быть свободным…от меня? ГАЙ Пальцы Рикки впиваются мне в локоть. Тю на тебя, больно ведь! Больно даже сквозь кожу куртки. Нехотя отрываю глаза от красавца внизу и смотрю на Рикки. Ох, ну ни фига себе! Бледный, как покойник, глаза горят, губы шевелятся. С чего бы это его так разобрало?.. Парень внизу, конечно, охуитительная штучка, но не с балкона же теперь прыгать!.. Я невольно чувствую обиду. Чувствую ревность. И еще что-то. Мозгов моих не хватает понять. И тут этот блонди в зале поднимает голову и тоже на нас смотрит. Вот это взгляд!.. Прошибает даже сквозь очки. Я аж вспотел. А Рикки… Он еще крепче впивается в мой локоть. - Пойдем отсюда! Быстро. РИККИ - Пойдем отсюда сейчас же! – почти кричу я. Уйти, убежать, спрятаться. От тебя, от себя, от твоих глаз, от своего сердца. Однако не тут-то было. Ребята прикипели моргалками к прекрасному видению внизу и не собираются так просто уходить. - Какого черта, Рикки? – спрашивает Сид, не отрывая от предмета всеобщего внимания откровенно похотливого взгляда. У, сволочь!.. У меня прямо руки зачесались дать ему в рыльник. - Мы же не так давно пришли, - говорит он. - Да он блонди испугался! – издевательски вторит ему этот маленький гаденыш Кирие и тут же свешивается с балкона. – Черт возьми, пацаны, а ведь он на нас смотрит, ей богу!.. Неужели мы его заинтересовали? Ребята смеются, возбужденно переглядываясь. - Ага, заинтересовали. Особенно ты, Кирие. Даже не надейся. Для таких, как он, мы не больше, чем грязь под ногами. Я сжимаю кулаки. Еще мгновение, и я… Мой сумасшедший взгляд перехватывает Гай. ГАЙ Он как будто бы с катушек слетел. Никогда его таким не видел. Не иначе стаута перебрал. - Нам и вправду лучше уйти, - перехватываю я инициативу в свои руки. – Этот красавец внизу нас видел и в любой момент может позвать охрану. Думаю, провести ночь в участке никому из нас не светит, а?.. Хвала Рагону, подействовало. Ребята, недовольно ворча, отлипают от балкона. - Пойдем, Рикки, - я беру его за плечо. Он вздыхает так, словно из него выпустили жизнь и, не глядя ни на кого, быстро идет к выходу. ЯСОН - Господин Минк! Я опускаю глаза вниз. Кругленький распорядитель аукциона по-прежнему заискивающе пытается поймать мой взгляд. Какого черта ему надо?.. Ах, да, пэты. Я быстро вскидываю глаза обратно на балкон, но там уже никого нет. Ребята взялись за ум и ретировались. Правильно сделали: им здесь нельзя находиться. Вот только почему мой Зверь рвется из клетки за ними следом? Точнее, за ним?.. К счастью, по моему лицу ничего невозможно прочесть – спасибо выдержке блонди. Рауль бы заметил сразу, но Рауль далеко. - Я полагаюсь на твой вкус, Ронни, - бесстрастно улыбаюсь я. - Выбери что-нибудь приятное для глаз и пришли в мой дом в Апатии. А мне пора идти. Он пытается что-то сказать, но я, не слушая его, иду к выходу. Я чувствую, как трещат прутья моей клетки, мой Зверь вот-вот вырвется, и тогда… Нет, об этом лучше не думать. Я знаю, что нужно делать. Мой Зверь хочет свежего мяса? Он его получит. КАТЦЕ - Ты зря сутулишься, Доминик. Будет болеть позвоночник. От неожиданности я роняю изо рта сигарету. Мгновенно разворачиваюсь вместе со стулом. - Ясон? Он стоит у меня за спиной. Он всегда появляется неожиданно. Зная код моего домофона, он может прийти в любое время. Вот, как сейчас. - Что-то случилось? – я порываюсь подняться ему навстречу. - Сиди, - легкое прикосновение руки к плечу, и я влипаю в стул. А он не спешит убирать свою руку. Он смотрит на меня как-то странно – как будто бы пытается заглянуть мне под черепную коробку. Нет, в душу. Что он хочет там отыскать? Я невольно краснею. Никогда не могу смотреть на него долго. Слепит, и не только. Не смотря на то, что я фурнитур, мое тело реагирует на него мгновенно и бесстыдно. Ладони становятся влажными, по позвоночнику пробегает дрожь, и где-то в моем изувеченном паху разливается горячее и влажное тепло. В его синих глазах вспыхивает алая искра, одна, другая. Губы как-то странно сжимаются, а рука…Юпитер всемогущая!.. его рука лежащая на моем плече, медленно скользит на мою шею, затем на лицо. Прикосновения легкие, как бабочка. Шелковая ткань перчатки пахнет ванилью и лаймом. За четыре года я не забыл этот запах – он сводит меня с ума. Я не могу сдержать дрожь, когда его указательный палец, скользнув по щеке, трогает мой шрам, затем медленно обводит контур моих губ. Тихо всхлипнув, я тянусь за его пальцами. - Никки, - чуть слышно шевелятся его идеальные губы. Никогда раньше он не называл меня по имени. Только Лис, Рэд или Катце. Что же случилось с тобой сегодня, звезда моя?.. Я тянусь к нему всем телом, как кот, подставляясь под ласку его изящных сильных пальцев. Неожиданно он убирает руку. - Ясон?.. Он смотрит на меня. Что-то черное, мощное, сияющее ворочается на дне его хрустального зрачка. Зверь, ослепительный и безжалостный. Зверь, которого Юпитер когда-то втиснула в твой геном, создавая Совершенство. Опыт удался. Совершенный Зверь прямо передо мной приготовился к прыжку. Ну, что ж, я не первая и не последняя его жертва. Пусть будет так, мой ангел, пусть будет так – я подставляю горло твоей любви. Внезапно он отстраняется и отступает. Контакт разорван. Я чувствую такую боль, как будто он этим своим движением порвал мне вены. - Отвези меня, Катце, - не глядя на меня, говорит он; в его голосе звенят льдинки, отбивая, отсчитывая пульс в моих венах. – Я не в том со-стоянии сейчас, чтобы сесть за руль. - Конечно, Ясон. Я хватаю с дивана куртку и иду к дверям. Меня все еще пошатывает. Кожа на лице горит и ноет от его неожиданной ласки. Я осторожно обхожу его, избегая прикосновения. На мгновение снова ловлю его взгляд. - Быстрее, Катце. Поторопись. Он держит своего Зверя из последних сил. Он пожалел меня сей-час?.. Да, он меня пожалел. Наверное, я должен сказать ему «спасибо», но мне почему-то хочется выть от досады. - Куда тебя отвезти? – спрашиваю я уже за рулем. Он закрывает глаза, откидываясь на сиденье. Черные ресницы на его щеках, как стрелы. - К господину Зави. В Эос, - говорит он. Я вздрагиваю. Орфей?.. А почему бы и нет?.. Господин Комендант достаточно хорош для того, чтобы поработать пищей.