Два процента свободы

ГЛАВА 2 ЯСОН В конце рабочего дня в кабинет ко мне снова заходит Рауль. Он чертовски плохо выглядит: под глазами залегли тени, губы потрескались и запеклись. И взгляд какой-то нездоровый, тревожный. Неужели он так сильно переживает наш разрыв и мою измену?.. Я отрываюсь от компьютера. Целая гамма чувств неожиданно вспыхивает в моей груди: тревога, раскаяние, стыд, нежность. И влечение, черт побери. Я никогда не переставал и, наверное, не перестану испытывать влечение к этому сильному, удивительно красивому мужчине, который сейчас полностью от меня зависит. Я знаю, что мне достаточно только сделать шаг, одно движение ему навстречу, и его страсть, вопреки обиде и ревности, подхватит и унесет меня, как бурный поток. - Ты устал, Рауль? – мягко спрашиваю я, не отрывая глаз от густых золотистых локонов, так красиво подчеркивающих линию его скул. – Может, возьмешь выходной? Он качает головой и вдруг, быстро обойдя стол, наклоняется и обнимает меня за плечи. - Будь осторожен, Консул. Я очень прошу тебя: будь осторожен. - Ра… Я поднимаю голову и встречаюсь губами с его губами. Поцелуй – тягучий, как расплавлено е железо. И горький, как черный шоколад. Его вкус не успевает растаять у меня на языке, как Рауль выскакивает прочь. КАТЦЕ - Рикки, что представляет из себя Гай? От неожиданности парень перестает жевать и выкатывает на меня глазища. У него уморительный вид с набитым ртом: губы и щека в кетчупе. На обеденный перерыв он, как обычно, пришел ко мне и теперь, развалясь у меня на диванчике, с аппетитом поглощает гамбургеры. - Гай? – он на секунду задумывается, а затем снова продолжает с азартом двигать челюстями. – Да, он, в общем-то, отличный парень. Юморной, сильный, надежный. Мы и Бизонов вместе с ним сколотили. Он почти на два года меня старше, но без всякого там, сразу уступил мне лидерство. И, сколько раз не бывали мы с ним в переделках, он всегда прикрывал мне задницу. А почему ты спрашиваешь?.. Заварив крепкий кофе, я беру себе чашку и чашку придвигаю ему. - Он тебя любит? – отвечаю я вопросом на вопрос. Парень яростно вцепляется зубами в следующий гамбургер. - Ох, ну, и вопросики у тебя сегодня, Рыжий!.. Не знаю. У нас как-то не принято говорить о любви, ты же знаешь. Считается соплями и элитными заебками. Сексом мы часто занимались, да. Он меня даже ревновал, бывало. А раз подрались, когда я с другим парнем домой ушел. - Ревновал? – я отставляю в сторону свой кофе и внимательно смотрю на него. – А, как ты думаешь, он может из ревности убить? Парень давится кофе и кашляет. - Убить?.. да ты рехнулся, Лис! Кого убить? - Тебя, - серьезно говорю я, - или своего соперника. - Ох, не смеши меня!.. Гай? Убить?.. Нет, морду он набить, конечно, может. Вон, меня как отделал, когда я сказал, что ухожу к Ясону. Но убить!.. Нет, он парень с понятиями. У нас в Цересе все делается по взаимному согласию: захотел – лег в постель, не захотел – до свидания. Сошлись, разошлись. И без всяких обид. Я с недоверием качаю головой и закуриваю новую сигарету. В это момент экран головизора, находящийся в спящем режиме, включается на новости: «Покушение на Первого Консула! Террористу удалось скрыться! Вся полиция Амои поднята по сигналу тревоги! Тем, кто знает этого человека, немедленно сообщить по телефону…» На экране крупным планом появляется лицо Гая – сосредоточенное, бледное, с решительно сжатыми губами. - Блядь! – Рикки подскакивает, опрокидывая на себя кофе. Я ломаю в пальцах сигарету. Да, именно «блядь». А, точнее, пипец. Больше сказать нечего. РИККИ Я думал, что до вечера сдурею. Несколько раз порывался бежать в Эос. - Тебя туда никто не пустит, даже не думай, - бледный, как и я, но решительный и спокойный, сказал Катце. – Ясон не пострадал, ты же сам слышал. Вечером он вернется, и все тебе сам расскажет. - Ага, как же, расскажет! Держи карман шире! – мечась по берлоге Меченного, словно рекошечащая пуля, ору я. – Где мой байк?.. Я поеду в Церес. Я найду этого чокнутого придурка, и я из него душу вытрясу. Как он мог, ну, как он мог это сделать?.. - С ним и без тебя разберутся, - обрывает меня Лис. – Лучше по-слушай, что я тебе скажу. Ты подвергаешься не меньшей опасности, чем Ясон. - Что? – снова взрываюсь я. – Да я этого Гая…я… - Заткнись, щенок! – Рыжий жестким и сильным движением прижимает меня к стене. – Я не знаю, какие у твоего приятеля планы насчет тебя, но я сильно сомневаюсь, что при встрече он просто пожмет тебе руку и пригласит выпить пивка с сушеной воблой. Потому запомни, Рикки: с этой минуты без меня никуда ни шагу. Я буду сам отвозить тебя домой, и сам буду заезжать за тобой по утрам. - А как же Ясон? – растерявшись, вякаю я. - Ясон? – в лице Рыжего странным образом боль сочетается с нежностью, такой нежностью, что аж в носу щиплет. – За Ясоном, - вздыхает он, - есть, кому присмотреть. - Ты имеешь в виду эту золотую гадину, его Советника? – я мигом встаю в стойку. Катце мрачно косит на меня янтарным глазом. - Не рефлексируй, Рикки. Тебе давно пора привыкнуть к тому, что твой возлюбленный не просто Консул Амои, но и самый желанный мужчина на этой чертовой планете. Что тут скажешь! Видно, такая у меня судьба – всякий раз умирать от ревности, ловя направленные на Ясона восхищенные взгляды. Эта сука Юпитер – дама с юмором: наградила своего любимца так, что каждая собака на Амои его хочет. Катце отвозит меня домой, в Апатию. Мы выпиваем с ним по маленькой, и он уезжает. А я остаюсь ждать Ясона. Он является около полуночи, когда я себе уже все ногти изгрыз от волнения. Выглянув в окно, я вижу, как его автомобиль сопровождают машины с мигалками и боевыми дроидами. Это правильно. Хотя, конечно, его инкогнито, и без того шитое белыми нитками, теперь летит ко все чертям. Вон, как жильцы из соседних квартир повысовывались!.. Я, как всегда, встречаю его у лифта. Ясон мрачнее тучи – таким я бываю обычно только после сильного похмелья. Не отвечая на мое объятие, в сердцах швыряет в стену свой парик и выдает несколько смачных цересских выражений. Я невольно хихикаю. - А у тебя неплохо получается, Консул. Он устало трет переносицу. - Обычных слов они не понимают. Матов не понимают тоже. Перестраховщики хреновы!.. Синдикат постановил, что с сегодняшнего дня меня будут везде сопровождать андроиды-бодигарды. И я ничего не смог им доказать. Орфей, когда захочет, бывает непробиваем, как стена. - Ну, в общем-то, твой Орфей прав, - отваживаюсь вмешаться я. Он бросает на меня яростный взгляд, но тут же машет рукой. - Наверное, но от этого не легче. Теперь, куда бы я не отправился, за мной хвостом будет следовать вся эта собачья свадьба, - он кивает на окна, под которыми расположились автомобили охраны. Я снова хихикаю. - Рауль твой еще Юпитер душу не отдал от твоих выражений? Он улыбается, и глаза его неожиданно теплеют. - Ладно. В конце концов, все это пустяки. Пойдем ужинать. Мы, как обычно, располагаемся в спальне. Он так устал, что не стал даже принимать ванну, просто переоделся в свое черное шелковое кимоно. Мы пьем вино, закусываем какими-то экзотическими фруктами, которые ему подарили внешники. А я не могу отвести от него глаз. Черт, никогда не привыкну к его красоте. Черный цвет охренительно подчеркивает его кожу цвета сливочного мороженого, и эти волосы… Есть ли на свете что-нибудь прекраснее?.. Как зачарованный, я смотрю на изящные пальцы, созданные для поцелуев – как по ним стекает алый сок чужеземных фруктов. Я беру его ладонь и слизываю алые капли с прохладных шелковых подушечек. Он с улыбкой запускает другую руку мне в волосы. - Ты научился быть нежным, Рикки. Словно в подтверждение этих слов, я отбрасываю на спину его волосы и присасываюсь губами к маленькой розовой мочке. - И еще ты стал очень хорошим любовником, - вздрагивая в ответ на мою ласку, шепчет он. ЯСОН Да, я не льщу ему. Из неловкого грубоватого уличного парнишки-подростка он за считанные месяцы превратился в искусного любовника – нежного, внимательного, неутомимого. Теперь для него главное – доставить мне удовольствие. И я благодарен ему за это, ах, как же я ему благодарен! Я перехватываю инициативу, я опрокидываю его на кровать и крепко сжимаю над головой его руки. - Только давай без садо-мазо, - смеется он, прижимаясь бедрами к моим бедрам. И я тоже смеюсь. Странно: мой Зверь рядом с ним не хочет крови. Рядом с ним мой Зверь мурлычет, выгибает свою белую спину и ласково трется мордой о его колени. Ну, может быть, иногда чуть-чуть выпускает коготки. Это другим он вцепляется в горло, других рвет в клочья, но не его. Только не его. Я медленно спускаюсь губами по любимому смуглому телу, оставляя влажную дорожку поцелуев. На груди и под мышками у него вьются черные курчавые волоски – не густые и очень мягкие. Теперь я не настаиваю на том, чтобы он их удалял, теперь мне это нравится. Он тихонько вскрикивает, когда я, играя, чуть-чуть дергаю их зубами. Волоски черным ручейком стекают по животу к паху. Он нетерпеливо подается бедрами мне навстречу, и мои губы, быстро найдя верный ритм, горячо и влажно двигаются навстречу его возбуждению. - Ясон, - стонет он, приподнимаясь на локтях и ловя глазами мой взгляд. – Ясон, ты сводишь меня с ума!.. Только не останавливайся, чертов блонди! РИККИ Его рот – это что-то!.. Его губы. Я не знаю, где он научился всем этим штучкам, но, когда он это делает, я боюсь, что когда-нибудь просто умру от наслаждения. Кажется, будто вместе с семенем из меня вытекает жизнь. - Ясон, о, Ясон!.. А он делает это еще и снова, доводя меня до исступления. Не выдержав, я вцепляюсь пальцами в его белокурую гриву, вцепляюсь изо всех сил, не контролируя себя. Он тихонько шипит, но не возражает: похоже, его это заводит. Потом мы занимаемся любовью долго, очень долго – меняя позы и меняясь ролями. Блонди неутомимы во всем, даже в этом, а я… С некоторых пор я тоже сделался неутомим – с тех пор, как познал сладость его плоти, с тех пор, как мы сделались с ним на равных. Он позволяет мне любить его, и это здорово! На свете нет прекраснее и желаннее мужчины, чем мой блонди. А что касается моего злосчастного кольца, я о нем даже как-то и забыл. Ну, кольцо, да и кольцо. Кусок металла. Если для него это так важно, черт с ним, пусть будет. Ближе к утру я топаю к холодильнику и притаскиваю в постель мороженое: себе сливочное, ему фруктовое. Я кормлю его с ложечки, намеренно роняя кусочки фруктов ему на грудь, и тут же их слизываю. Он смеется: в ореоле спутанных волос, с этим шальным огоньком в глазах, расслабленный, горячий, желанный, он похож на порочное божество, олицетворяющее собой любовный угар и соблазн. Этакого ангела, пустившегося во все тяжкие. - Ясон, у тебя из-за меня неприятности? – рисуя языком сладкие узоры где-то возле его пупка, спрашиваю я. - С чего ты взял? - Ну, эти твои блондяры тебя все время пилят насчет того, что ты живешь с монгрелом. И Юпитер. И твой Рауль. А тут еще Гай нарисовался. Я даже подумать не мог, что он учудит такое. - Боишься, что кто-нибудь из них меня грохнет? – ухмыляется он, томно подрагивая под моими поцелуями. - Тьфу на тебя! – я прикусываю нежную кожу в районе бедра и спускаюсь ниже. – А, впрочем, да, боюсь. Если тебя угрохают, с кем я трахаться буду? После блонди монгрелы мне уже не покатят. Умру от спермотоксикоза. Он тихонько смеется, отвечая мне бедрами. Мой нахальный язык бесстыдно касается потайных уголков его тела. Ах, как жаль, что я не могу вывернуть его наизнанку! Как было бы здорово перецеловать все его венки и сосудики, по которым течет кровь, коснуться губами горячего бутона его сердца! Потом, уже за завтраком, он бросает на меня задумчивый взгляд и говорит: - Катце жалуется, что ты ничему не хочешь учиться. Подумай, Рикки. Ты уже взрослый парень, а умеешь только драться и гонять на байках. Я не требую от тебя ничего сверхъестественного, но хоть каким-то компьютерным азам ты бы мог научиться. Тебе это пригодилось бы там, - загадочно добавляет он. Я аж подпрыгиваю. - Ты все-таки решил бежать, Ясон?.. Вау, это просто супер! А ку-да?.. Ладно, не говори, пусть это будет для меня сюрпризом. Ну, если так, то, конечно, я постараюсь. Если хочешь, даже хакером заделаюсь. Буду бешеные бабки заколачивать и покупать тебе сапфиры, как твой Рауль. Он отвешивает мне легкий подзатыльник. А затем целует. - Будь осторожен, Рикки, - уже в дверях он оборачивается ко мне. Я шутливо отдаю ему честь. - Конечно, мой генерал! Еще раз губы в губы – поцелуй скользящий и легкий, как бабочка, и он уходит. ГАЙ Голова болит все сильнее и сильнее. Самое поганое, что я даже не могу в аптеку зайти купить обезболивающее – на всех столбах расклеены мои рожи. Вся полиция Амои на ушах после моего неудачного бенефиса. Сам виноват: нужно было лучше целиться, да еще этот чертов внешник влез. Нет, Ясона пока что завалить точно не выйдет. Нужно отложить. Сейчас основная задача – Рикки. Вытащить его из этого борделя, вправить мозги, объяснить, что к чему. Но для этого сперва нужно увезти его подальше. Когда рядом маячит этот смазливый хлыщ блонди, он ни о чем другом просто думать не сможет. Решено. Теперь нужно действовать. В кармане куртки у меня спрятан электрошокер, который я отнял как-то у молодого копа. Вещица эта мне пригодиться: если Рикки не захочет пойти со мной добровольно, то… Сам мне потом спасибо скажет. Вот и склад, где он работает. У входа – андроиды. Нет, с ними мне не сладить. Подожду. Вот выходит парень-грузчик в форменном костюмчике и кепке с лейблами. Отошел за угол, курит. Вот тебя-то мне и надо. Подхожу сзади и бью его ребром ладони по затылку. Он моментально отключается. Стаскиваю с него форму, переодеваюсь. Бесчувственное тело бросаю в контейнер с мусором. Низко надвинув на глаза кепку, захожу на склад. Теперь дело за малым – найти Рикки. КАТЦЕ Вид у парня прямо с утра весьма оживленный. Еще в машине он принимается меня тормошить. - Слушай, Лис, а в этом чертовом Мидасе где-нибудь можно достать цветы?.. Настоящие, живые?.. Кошусь на него с ухмылкой. Он краснеет. - Цветы, Рикки, не стаут, их так просто не достанешь. Хотя, если есть деньги… - Есть, есть! – снова оживляется тот. – Я ведь из тех, что ты мне платил, ни копейки не потратил. Закажи, пожалуйста. - Для Ясона? – ухмыляюсь я; мне нравится, как он смущается. Кто бы мог подумать: уличная шпана, монгрел, и на тебе – цветы!.. - Нет, блин, для Рагона лохматого! – фыркает он и тут же, пряча глаза, добавляет. – Ему цветы, что ни день, присылают. Поклонники, твою мать. В Эос вечно во всех вазах веники торчали. И теперь здесь. Я их сперва выбрасывал потихоньку, а потом плюнул. Да и жалко – красивые, блин. И Ясон их, я вижу, любит. Хотя и делает вид, что ему по фиг. - Любит, любит, - подхватываю я. – Вот Рауль, например… И тут же осекаюсь. Черт меня за язык потянул. Но мальчишка только обреченно машет рукой. - Ладно уж, договаривай. - Рауль для него специально орхидеи выращивал, - говорю я, одной рукой пытаясь раскурить сигарету; Рикки тут же заботливо подносит мне зажигалку. – Какой-то там сорт, я не помню. Ясон их просто обожает. - Не нужно орхидей, - тут же подхватывает монгрел, - хватит орхидей. Лучше эти…бутоны есть такие розовые на ножках. Пахнут улетно, и лепестки – гладкие, бархатистые, как… Он смущенно умолкает. - Розы, - понимающе киваю я. – Ясон их тоже любит. Какой-то восторженный писака ему прислал, помню, стихи: «Твои губы – словно роза, сладкий мед меж лепестков». - Так, не надо роз! – тут же вскидывается Рикки. Я невольно ржу. - Ну, надо же, какой ты переборчивый!.. Как девица на сносях. Ты уж будь добр, определись, что тебе нужно. Он, нахмурившись, берет у меня из пачки сигарету. - Слушай, Рэд, придумай сам что-нибудь, а?.. Что-нибудь такое, что б ему еще никто не дарил. Что бы он сразу понял, что это от меня. Пожалуйста, Лис. - Ладно, я подумаю. Но ты мне будешь должен, - добавляю я с серьезным видом. Он вздыхает. - Да понял я, понял. Буду сидеть за твоим долбанным компьютером, пока у меня мозги не посинеют. - Было бы чему синеть, - со смешком бросаю я. Он бурчит что-то неразборчивое в ответ. А мне весело. На душе как-то очень хорошо и тепло. Наверное, именно потому я в последнее время совершенно не чувствую к нему ревности. Если Ясон его любит, то, значит, так и надо. Так тому и быть. РИККИ Нет, не мое это, задницей чую, не мое. От всех этих файлов-срайлов голова пухнет и в глазах рябит. Но, раз обещал, нужно держать слово. Да и Ясону будет приятно. Ясон. Ясон… С наслаждением, словно пробуя на вкус, вновь и вновь повторяю это имя. Оно тает на языке, как мороженое. Мой блонди. Мысли сразу бегут в другом направлении, и в паху разливается приятное тепло. Моя белокурая сволочная сказка. И за что мне только такое счастье выпало?.. Вот смотаемся с Амои, и будет у нас не жизнь, а сплошной кайф. Хотя головная боль на всю оставшуюся жизнь мне явно обеспечена, это уж точно! Куда бы мы не слиняли, где бы не спрятались, а блонди от этого Ясон быть не перестанет. А, значит, мне придется всю жизнь только тем и заниматься, что отгонять от него поклонников. Они и здесь-то покоя ему не дают, а там, где у него не будет этой чертовой консульской неприкосновенности, вообще озвереют. Ну, ничего: куплю карабин, заведу собак презлющих. Или, вообще, найму телохранителей. Телохранителей?.. Три таза «ха-ха», Рикки! Сначала этих самых телохранителей нужно будет кастрировать на манер фурнитуров, и то нет гарантии, что они не воспользуются своим служебным положением. Ладно, с этим потом как-нибудь разберусь. В конце концов, господин Консул, не смотря на всю свою неприспособленность к быту, отлично может за себя постоять, этого у него не отнять. Клавиша комма под моими пальцами как-то задушено хрюкает. О, черт!.. Я замечтался, и не заметил, как программа-то у меня зависла. И что теперь делать? Ох, Лис мне и накостыляет. Но, делать нечего, придется его звать. Выбегаю в коридор. Пусто. Все ребята заняты срочным отправлением очередного левого груза. Только вон какой-то тип в кепке возле ящиков колдует. - Ты Катце не видел? – наклоняюсь я к нему. Он поднимает голову. - Здравствуй, Рикки. Я невольно отшатываюсь. - Гай?.. Какого черта ты здесь де… Договорить я не успеваю. Горячая волна боли, вонзившись в грудь, сбивает меня с ног. Я отключаюсь. КАТЦЕ Куда он мог деться?.. Программу зарубил и компьютер бросил. Покурить пошел?.. Спрашиваю у ребят. Они ничего не видели. Тревога, как собака, кусает меня за горло. Спокойно, Лис, без паники. Может быть, он за гамбургерами вышел, или просто пройтись – с него станется. Возвращаюсь к себе в кабинет и просматриваю камеры слежения. Ага, вот. Он выходит из комнаты и останавливается поболтать с каким-то парнем. Кстати, что за тип? Новенький?.. Я его не нанимал. Парень поднимает голову. Проклятье! Я роняю сигарету и вскакиваю, перевернув стул. Гай?.. Как он сюда попал? В его руке мелькает шокер. Что ж ты делаешь, гад? Как парализованный, замерев, смотрю, как монгрел по имени Гай забрасывает на плечо бесчувственное тело и ускользает через черный ход. Смотрю на таймер: прошло 20-ть минут. Он уже далеко со своей добычей. Урою, сука. Всех урою. И себя первого. Нужно звонить Ясону. ЯСОН Мы с Раулем сидим у меня в кабинете. У Советника замкнутое лицо и пустые глаза. Больно видеть его таким. Но что я могу сделать? Мы обсуждаем с ним пакет приложений к основному Договору с Федерацией. Он держится спокойно и вежливо отстраненно, по-деловому, он ведь профессионал. Как и я. - Просмотри еще раз этот параграф, Ясон. Здесь есть несостыковки. Я придвигаю к себе бумагу, но мысли далеко. Ах, Рауль, Рауль, что же с тобой будет, когда я исчезну, убегу отсюда?.. Вынесешь ли ты это? И, если не вынесешь, смогу ли я себя за это простить? Я кладу свою руку в белой перчатке поверх его затянутой в белую перчатку руки. - Прости меня, Ра. Он поднимает глаза: на дне великолепных изумрудов горячими золотистыми червячками пульсирует боль. - Неужели ты знаешь такие слова, Ясон? Я хочу ответить ему, но мой комм тревожно попискивает. Я нажимаю кнопку. - Да, Катце. - Ясон, - голос Катце, спокойный, с нотками холодного и вязкого отчаяния моментально взламывает мне виски. – Ясон, ты вправе меня убить. Я не уследил. Гай проник на базу и похитил Рикки. В глазах у меня темнеет: ночь, затмение, апокалипсис. «Это не правда!» - первая мысль. А второй просто нет. Я тупо смотрю на комм, как на гадюку, которая что-то шепчет голосом Катце. - Давно? – спрашиваю я, наконец, и сам поражаюсь, до чего спокойно, неправдоподобно спокойно звучит сейчас мой голос. - Двадцать минут назад. Рауль смотрит на меня внимательно, сощурив глаза. Он, без сомнения, понял, о чем речь. Ну, и пусть. Я быстро нажимаю на своем браслете кнопку, полярную маячку на кольце Рикки. И смотрю на экран навигатора. Странно! Экран пуст, никакого сигнала. Не могли же они за это время покинуть Амои!.. - Хорошо, Катце, - говорю я, чувствуя на губах металлический привкус отчаяния. – Задействуй все свои связи, постарайся выяснить, где он мог его спрятать. Сигнала нет. Кольцо снять он не мог. Улететь – тоже. Нужно искать. Докладывай каждые полчаса, я жду. - Хорошо, Ясон. Он отключается. - Проблемы? – изумрудный взгляд Рауля глубоко вонзается мне в сердце. - Да, - мой голос спокоен и почти равнодушен. И руки не дрожат. Почти. – Гай только что похитил Рикки.