Илиас

Как Аристин не старался, но предсвадебной суеты ему избежать не удалось, как и отсидеться за городом. Эрна, Гари и Марта теребили его беспрестанно, и если Эвер еще мог на весь день уехать в офис, то Аристину пришлось отдуваться за обоих. Все мечты Аристина о тихом сочетании и поспешном отъезде на недельку на море канули в небытие, потому что кто угодно мог разъяснить ему, что когда женятся столь известные публичные персоны, то они не имеют права на уединение. - Смотри, - Эрна ткнула ему под нос исписанный блокнот, - сама церемония в магистрате закрытая - для свидетелей и друзей, ну и вас, конечно, в храм вы оба не хотите, ладно, а потом вы едете в ресторан, где и пройдет торжественный прием, и только утром вы вылетаете отдельным рейсом. Гостей у нас около сотни, приглашения уже разосланы – это политики, всякие партнеры Эвера, чиновники и прочие шишки, с твоей стороны – Матиас, Эрик, Гари и Хакон, ты же сам настоял на этом. Аристин только вздохнул, сам, конечно же… Не только настоял, но из приступа редкой вредности пригласил свидетелем со своей стороны, раньше хотел Эрика, но друг не обиделся, услышав о задумке. Хакон согласился сразу, как только Аристин отослал ему приглашение. Еще две недели суеты, за которые он сойдет с ума, а если не сойдет – то Марта его добъет. Сестра не слезала с него – постоянно требовались деньги на платье, парикмахерскую, украшения, туфельки, накидку, косметику, салон красоты. Аристин даже не успевал поражаться тому, сколько всего нужно девушке, чтобы участвовать в свадьбе брата, и почему Аннике не нужно столько вещей? - Три тысячи?! – ужаснулся он счету из магазина, в котором значилась сумка и шарфик. - Ты издеваешься? - Жадный братец, - дернула его за хвост волос сестра, - у нас еще девятьсот тысяч! Про деньги отца он рассказал на следующий день после дня рожденья, о чем пожалел незамедлительно, уж лучше бы оставил новость до совершеннолетия Марты. И огромных нервов ему стоило убедить Марту, что не надо тратить деньги сразу. - Ари, так это же здорово! А почему он нас раньше не нашел? А мы теперь можем что угодно купить, да? – поток идиотских вопросов был бесконечен. Первоначальная идея раздела суммы на три части потерпела крах, потому что девчонки потратят все сразу, не успеешь даже и головой кивнуть. - Мы ничего не будем покупать, Марта, – твердо решил Аристин. - Мы не знаем, что с нами будет завтра и у нас нет проблем с деньгами. Я достаточно заработал пока на съемках и заработаю еще. Но это не говорит о том, что надо покупать всякую ерунду. Пусть лежат в банке и все. - А чего это ты решаешь, деньги общие, папины и мамины?! – возмутилась сестра. Аристин задохнулся от возмущения и обиды. - А почему я решал, когда нам нечего было жрать? Именно поэтому и решаю сейчас, – отрезал юноша. – Все. Разговор закрыт. Но Марта не успокаивалась, деньги ей не давали покоя. Подумать только – у нее почти есть триста тысяч! А если Аристин женится и отдаст их Эверу? Нет, конечно, он так не поступит, Ари есть Ари, но все-таки? А вдруг что-то случится? Чек он подписал, скрепя сердце. Небольшая передышка, чтобы попить чаю, погладить кота. Он взял Церри на колени, довольно увесистый комок темно-коричневого меха, который немедленно замурчал. Гладя прижатые ушки кота он успокаивался. Это просто нужно перетерпеть, потом все будет как раньше, только у него на пальце будет два кольца и прибавится слово к фамилии. Илиас-Эрлинг. Не наоборот. Эвер сам спрашивал – как будет лучше. Эвер. - Устал? – обнял его мужчина, вечером, когда они наконец-то встретились, а администратор отстала от него. - Завтра все кончится. Один день, хороший мой, один день. Ночь перед свадьбой была бессонной, Аристин ворочался в постели, мешая Эверу, постоянно вставал то выпить воды, то походить по комнате. Даже неугомонный Церри мирно дрых в ногах. Казалось бы, чего особенного в такой церемонии – не прием у государя Далена, но все равно. Завтра в его жизни очередной поворот, может быть это так страшит. Пусть он знает Эвера, и давно уже (действительно давно) живет в этом доме, да и первая брачная ночь вряд ли будет отличаться от остальных, но все равно волнуется. Как невеста? Аристин даже тихо рассмеялся в темноте комнаты, Церри покосился на хозяина неодобрительно. Котик устал, а тут всякие не спят… Гари расстарался на славу и Аристин не узнавал в зеркале самого себя. Не традиционный даленский и не деловой Нувы. Смесь, линии подчеркивающие традиции мужского наряда и современность тканей. Почти такой же для Эвера, но темнее на несколько тонов, светлый и темный серый шелк. Все тот же вертлявый стилист, которого любит приглашать Эрна и которого сейчас не заткнуть, лишь строгий тон Эвера ставит его ненадолго на место. Все, кроме них с Эвером выехали в торжественный зал магистрата Нувы раньше, хоть сегодня и выходной день и свадеб должно быть немало, но на полдня закрыли из-за них весь магистрат. Мало того, из-за количества высокопоставленных гостей перекрыты и улицы для проезда кортежей. Аристин даже в красках представлял себе, что ему желают простые жители Нувы. Свет фотовспышек слепил все время, что понадобилось чтобы выйти из машины под руку с Эвером и подняться по лестнице в зал, куда были допущены корреспонденты только трех изданий. Без прессы никуда. Хакон ухмыльнулся, увидев парочку. Отлично, мальчик пристроен надежно и теперь полностью во власти Нувы, а точнее Эвера. Пока их интересы не расходятся. Да и красиво выглядит – потомственный безопасник Нувы свидетельствует о браке потомственного безопасника Далена. Со стороны Эвера – Гари. Везде мужчины, как и принято при партнерах одинакового пола. Где-то там, сзади, Анника и Марта, которые смотрят, как он ставит подпись в свидетельстве и книге магистрата, как Эвер одевает ему кольцо и как он одевает кольцо Эверу. Это прошло как в тумане, словно бы он смотрел на себя откуда-то сбоку или сверху, не присутствуя в своем теле. Аристин вымотан до предела. Нужно было плюнуть на все формальности и условности и расписаться по тихому, уже успел тысячу раз пожалеть Эвер. Как всегда, Ари держится и не признается, но это видно даже по выражению глаз. Улыбается через силу и почти не выпускает своей руки из ладони супруга. - Поешь хоть, - Эвер сам поставил тарелку с жарким перед юношей в ресторане, они в самом центре сидят, все взгляды на них, опять фотокамеры, - и сейчас, вина налью. Тебе нужно поесть, Ари. - Прости, я наверное не умею держать лицо в обществе, - шепнул тихо Аристин Эверу, - очень заметно? - Нет, успокойся. Все в порядке. Затолкать бы этот драгоценный приз в машину, увезти подальше, дать как следует отоспаться, а потом не выпускать из постели. Анника смотрела на брата, сидящего рядом с Эвером. Какой у Ари отсутствующий взгляд, и кажется, что его ничего из происходящего не радует. А вокруг на самом деле столько интересного! Марта кажется такой смешной во взрослых шмотках и строит глазки аристинову другу Эрику, аж извертелась вся, дядя Матиас беседует с каким-то чиновником и смотрит на Ари, проверяя. А саму Аннику пока интересовал только брат и невероятно вкусные пирожные, тарелка с которыми стояла рядом. А еще была гордость – те костюмы, что сегодня на Эвере и Ари и ее рук дело. Ари пока еще не знает, что осенью выйдет коллекция, которую делали по ее рисункам. Вот будет сюрприз и денег дадут! Марте сложно было следить за всем происходящим, потому что рядом с ней, как назло, посадили Эрика, который просто обязан пасть жертвой ее красоты. Она столько потратила на это золотистое платье, сумочку и туфельки! А он сидит и про какую-то сравнительную генетику ей рассказывает! Кому это интересно? И на Ари даже скучно смотреть, как всегда кислая морда и желание заныкаться ото всех. Эх, была бы это ее свадьба – она бы так развернулась! И гостей была бы не сотня, и играли бы самые-самые группы, а не этот оркестр, и танцы до упаду, а уж платье… Да и замуж не за Эвера, старый он. Но думать пока об этом рано, сначала карьера. Еще год и она будет поступать на актерский. Эрик уже проклинал тех, кто продумал этот протокол рассадки гостей и сунул его рядом с Аристиновой сестрой, смущавшей его до покраснения ушей. Во-первых, Ари может невесть что подумать, он весьма строг относительно роли женщины в обществе, во-вторых, с ней очень сложно говорить, слишком разные интересы. Но она такая красивая! А вот Ари сейчас уж точно неуютно, но там рядом Эвер, все под контролем. Матиас не думал, что когда нибудь доживет до такого, что увидит кого-то из Илиас вступающим в мужской брак за нувца. Даже не кого-то, а главу Дома, и не просто увидит, а даже будет почти рад этому. Чувство вины терзало его беспрестанно, если бы он получше тогда искал, если бы не поверил находке в лесу, то Ари сейчас бы жил по другому, не знал бы ни голода, ни унижений. Боги, какая же участь выпала – остаться сиротой и из благополучной сытой жизни резко упасть на самое дно. Как он смог выжить, не приученный к улице, не знающий законов простого народа? И как Аристин похож на своего отца, просто поразительное сходство. От Уны только более мягкие черты и спокойствие, которого было меньше у Дитера. Жаль все-таки, что мальчик не пошел в армию, там такие на вес золота. Что-то все притихли, заметил Хакон, значит настало время внести оживление. Эвер занят своим красавцем по уши, мальчишка тоже отвечает взаимностью, а вот гости что-то оторвались от реальности, углубившись в закуски. Напомнить, зачем тут все собрались? Безопасник поднялся и налил себе крепкого спиртного, что он, мальчик, размениваться на вино? - Итак, господа, прошу все-таки внимания, я хочу поднять этот стакан, именно стакан, а не бокал, за тех, ради кого мы собрались тут, за Аристина Дитера Илиас, теперь еще и Эрлинга и за Эрлинга Эвера, все-таки скрепивших свой союз официально. - Да, ты уж поработал, лис... - усмехнулся Эвер, слушая тост. - И, у меня есть подарок, - сделал вид, что не услышал, Хакон, - подарок больше для Аристина, потому что Эвер свой уже успел получить. По незаметному знаку адъютант внес коробку и отдал ее начальнику безопасности. Хакон вышел из-за стола, подошел к Аристину. - Честно, достать это в нынешней ситуации было непросто, но я счел необходимым это сделать, как дань уважения твоему роду и тебе лично. Признаюсь, я завидую медицине, что ей достанется такой упорный парень. Аристин принял продолговатую коробку из неприметного серого картона, но тяжелую, словно там лежало что-то. Официанты уже отставляли тарелки и блюда в сторону, чтобы он смог поставить ее на стол. Раскрыл и ахнул в голос. Это невозможно! На зеленосеребряном знамени Илиас лежал меч, меч Къярана Илиас, основателя рода, знакомый до самого последнего завитка рисунка на рукояти, отлитой с узором из Ожерелья. Даже потертости на ножнах те же... И знамя, чуть махрящаяся вышивка, но это их знамя, из дедовского особняка. Разве мог он мечтать, что вернет их себе. Анника и Марта не стали сидеть на своих местах, увидев, что за подарок он достал из коробки. А Хакон кажется чувствовал себя зимним старцем, приносящим подарки, но не тем из рекламы, а сказочным и настоящим. Да, ради такого стоило раскапывать всю аукционную сеть и схемы распродаж раритетов. Новая власть - совсем идиоты, бросаться такими реликвиями. Пока клинок хранился у него, он мог рассматривать его часами, а что уж говорить о двадцатилетнем мальчишке. «Спасибо» тут будет неуместно. Ари просто обнял Хакона, как обнимают друг друга мужчины, которые знают об оружии и воинском братстве чуть больше остальных. Хакон ничего даже не сказал и не предупредил о поисках! Зато теперь Эверу понятно, почему его люди наталкивались на препятствия. Как будто он не хотел найти эти реликвии для Аристина! Но, за такой подарок для мальчика, можно и простить... Аристин танцевал медленный танец, положив голову на плечо Эвера, уже был вечер и долгожданная ночь скоро. Часть гостей потихоньку разъезжалась, кто-то танцевал, а кто-то, воспользовавшись событием, вел деловые переговоры. - Ну, Илиас-Эрлинг, умотали нас сегодня? – Эвер вел юного партнера тихо, давая возможность отдохнуть. - Может поедем уже? Девчонки вон твои носом клюют. Меня сегодня раза три спросили, сколько Марте лет. - Я ей по шее дам, - сонно отозвался Аристин. - Хочу домой. В машине Аристин прижимал к себе коробку со знаменем и мечом, боясь выпустить драгоценность из рук. Книги, меч, знамя – можно продолжать род Илиас? Вот Марте с Анникой отдуваться. Но о детях он старался не думать, мало ли как сложится. Теперь они жили в Эверовой спальне, можно было не прятаться ночью по переходам дома, кольцо как пропуск. Цветы в спальне, их поставили и подобрали так, чтобы они не мешали ни ароматом, ни количеством, но Церри уже терся вокруг и обнюхивал все интересующее его великолепие. Эвер мягко, но решительно выставил кота за дверь, игнорируя попытки возмущения: - Иди, котик, погуляй, сегодня справимся без тебя, – замок щелкнул в двери. Эта ночь только для них двоих, первая законная супружеская ночь. «Илиас-Эрлинг» - Эвер готов был повторять это бесконечно. И эта ночь больше для Арии, захочет ли он просто спать или чего-то большего. Он остановил раздевающегося юношу: - Я сам, отдыхай. Я сам хочу это сделать. Аристин замер на середине комнаты, так и забыв убрать руки от пол пиджака. - Как будто разворачиваешь приз, - засмеялся даленец. - А что, не так? Приз и есть, всю жизнь ждал. Ты думаешь, Хакон это просто так сказал? - А я думал, что это лесть, – Аристин прикрыл глаза, - просто грубая лесть. Эвер расстегивает ему рубашку и невесомая ткань сама сползает с плеч. Долой заколки из волос, и на свободу черные кудри. Такой родной Аристин. Эвер всегда с ним нежен, но сегодня особенно, он сам был уже в каком-то дремотно-сладком мареве, целуясь со своим супругом. Наконец-то они остались вдвоем… Погаси свет... Свадебные костюмы так и остались валяться на полу, уже не ненужные, уже сыгравшие свои роли. Свет им не нужен, они и так знают друг друга, где нежность кожи Ари, где ворох волос, и кому принадлежат эти длинные пальцы будущего хирурга, жесткость пресса Эвера, уже напряженный член, торчащий из поросли жестких волос, ласкающие грудь губы. Сегодня у них особенная ночь, все это было уже между ними не раз и не два, но никогда больше они не думали друг о друге нежнее, чем сейчас, никогда не были ближе. Из-за сладких стонов Аристина совершенно не было слышно царапания кошачьих когтей по двери и кот, устав ждать, свернулся клубком рядом с дверью, охраняя своих хозяев до самого утра, в котором они проснутся уже настоящей семейной парой.