Пять в одном

В августе Гарри не было скучно – он занимался как никогда усерднее, тренировался как никогда много. Волшебники наполняли его голову ворохом информации, давали напутственные советы и рекомендации. И всё-таки месяц тянулся очень медленно. Волнение нарастало с каждым днём, и порой от нетерпения хотелось просто лечь в кровать и проспать до конца августа. Зато Гарри наконец начал осваивать волшебство при помощи волшебной палочки и настоящих магических учебников. Дурсли хотели запереть чемодан со всеми его вещами, купленными в Косом переулке, но неожиданно передумали. Возможно, из-за Гарри, который многозначительно вертел в пальцах палочку во время разговора с дядей и тётей. – Я не думаю, что это хорошая идея, – сказал он им. Тётя Петуния побледнела и тяжело сглотнула, дядя Вернон побагровел и зарычал, но о том, чтобы запереть вещи племянника, речи уже не шло. Август, как бы медленно он ни тянулся, всё же подходил к концу. В последний его день Гарри засиделся до полуночи над книгами и никак не мог их отложить. – Мальчик мой, думаю, тебе пора спать, – прервал его чтение Альб. «Но я не всё успел прочитать! – подумал близкий к отчаянию Гарри. – Что, если я выставлю себя дураком? Я ведь столько ещё не знаю!» – Поттер, – прошипел Сев, – эти слова отдают оскорблением. В твоей голове больше года находились лучшие преподаватели, которых только можно найти. Мало у кого из поступающих в Хогвартс есть такая база знаний за плечами. Закрывай книгу и живо в кровать. «Хорошо, хорошо, – пробурчал Гарри и отложил книгу. – Доброй ночи всем». Волшебники, кроме Тома, пожелали ему приятных снов и удалились. Том, впрочем, скоро появился. Он делал так довольно часто – приходил к Гарри после того, как остальные волшебники уходили. – Готов к школе? – спросил он своим шипящим тоном. «Думаю, да, – вздохнул Гарри, переворачиваясь на спину. – Но я не уверен». – Насчёт факультета ты тоже по-прежнему не уверен? «Нет, – подтвердил Гарри. – И вообще, почему я должен быть уверен? Пусть шляпа распределит меня туда, где мне место. Это ведь её работа, верно?». – Да, насчёт этого... – протянул Том. – Полагаю, мне нужно сообщить, что наши... кхм... друзья рассказали тебе не всю правду по поводу этой шляпы. Гарри заинтересовался. «Какую правду?». – Желание ученика учиться на определённом факультете часто перевешивает все доводы. То, на какой факультет тебя распределят, зависит в основном от твоего решения. «Тогда я просто расслаблюсь и не буду ни о чём думать, – заявил Гарри. – Пусть шляпа выбирает мне факультет исходя из моего характера». – Но это же глупо, Гарри! – прошипел Том. – У тебя есть возможность распорядиться своей судьбой. Воспользуйся правом выбора! «Это будет не совсем честно, – подумал Гарри. – Вдруг я выберу факультет, который мне не подходит?» – Человек, мой мальчик, это не свойства характера, а сделанный им выбор, – неожиданно произнёс Альб. – Почти в каждом человеке, особенно таком юном, как ты, есть черты, подходящие для любого из факультетов. Но только от самого человека зависит, какие черты в себе развивать и к каким прислушиваться. Сердце Гарри пропустило удар. Ему почему-то казалось, что их с Томом беседы тет-а-тет... тайные. – Так что, как ни странно, я согласен с Томом, – продолжил Альб. – Я не настаиваю, конечно. Если ты серьёзно настроен позволить шляпе решить за тебя... что ж, это тоже выбор. С этими словами Альб удалился. – Я знаю, что в тебе есть и желание власти, и амбиции... – вкрадчиво произнёс Том. – Мы же друзья, Гарри, я не стану осуждать тебя. В отличие от них. Потому что я тебя понимаю. И ты знаешь, на каком факультете ты получишь то, чего хочешь. Том удалился тоже. Оставшись один, Гарри понял, что действительно устал, и наконец заснул.

* * *

– Альбус, вас не пугает влияние Тома на мальчика? – спросил Северус. – Вы же понимаете, что я здесь? – насмешливо произнёс Том. Его проигнорировали. – Нет, мой друг, это меня не беспокоит. Ну, – задумчиво протянул Дамблдор, – или беспокоит не так сильно, как другие вещи. – Например? – вклинился в разговор Гарри. Дамблдор тяжело вздохнул. – Ребёнку, личность которого только формируется, – объяснил он, – трудно жить с четырьмя дополнительными разумами в голове. Особенно, если эти разумы принадлежат очень сильным и очень разным людям. Боюсь, мои друзья, мальчик несколько запутался. – Запутался? – не понял Гарри. – Запутался, – повторил Дамблдор, – заплутал, потерял себя. Все мы имеем на него какое-то определённое влияние, мальчик привязан к каждому из нас. Но у нас у всех разные характеры и разные идеалы. Мальчик потерялся среди наших личностей. Он не уверен в том, каким человеком он хочет быть, и не уверен в том, каким уже является. Он против насилия и жестокости, но ему нравится иметь власть над окружающими. Ему импонируют добрые люди, но сам он больше циничен, чем добр. Среди волшебников повисло молчание. – И всё же, Альбус, – прервал тишину Северус, – что насчёт Тома? – Я по-прежнему здесь, – прошипел тот, но его снова проигнорировали. – Гарри слишком умён и проницателен, чтобы не понимать, что им пытаются манипулировать, – улыбнулся Дамблдор. – Он видит, чего Том пытается добиться. – Но он не противится этому! Он слушает его! – возмутился Северус. – Конечно, слушает, мой мальчик. Ему ведь интересно. К тому же, насколько я успел понять, Гарри получает много новой информации от Тома. К счастью, мы неплохо научили его анализировать, поэтому, принимая информацию, мнение Тома он, как правило, отвергает. – Как правило, – проворчал Северус. – Мне кажется, – мягко улыбнулся Дамблдор, – нам лучше отойти подальше, мы можем разбудить мальчика. А у него завтра важный день.

* * *

Добраться до Лондона было нелегко, даже учитывая то, что чемодан Гарри был магическим и весил в два раза меньше всех тех вещей, что в нём находились. Хорошо хоть у Дурслей не пришлось просить деньги или помощи – ещё в Косом переулке Гарри догадался обменять несколько монет на фунты, так что он смог сам добраться до вокзала Кингс-Кросс. – Платформа девять и три четверти, – бормотал он. – Между десятой и девятой, верно? – Верно, – со вздохом сообщил Ри. Где находится платформа, от которой отходит Хогвартс-Экспресс, ему как-то вскользь сообщил Сев, а Ри это почему-то не понравилось. Гарри не знал, что после этого между волшебниками разгорелась бурная ссора. Не знал он и то, что, по мнению Ри, очень важным было скрыть местонахождение платформы. Гарри подошёл к нужному месту и увидел, как сквозь разделительный барьер между платформами девять и десять проходят рыжие люди – один за другим. Последней исчезла рыжеволосая полная женщина, держащая за руку такую же рыжеволосую девочку. Гарри встал на то место, откуда они разбегались, и глубоко вздохнул, оглядывая барьер, который выглядел очень прочным. «Мне надо пройти сквозь него, да?» – спросил Гарри, нервно облизнув губы. – Да, – подтвердил Сев. – Смелее. Гарри собрался с силами и быстрым шагом двинулся к барьеру. Было нелегко из-за тяжелой тележки и людей, которые постоянно его толкали, но под конец ему даже удалось разбежаться. Страх врезаться, правда, всё-таки не отпускал, и за два шага до барьера Гарри зажмурился. Когда он открыл глаза, он уже был на платформе девять и три четверти, у которой стоял паровоз алого цвета и которая была наполнена людьми в мантиях и детьми с тележками, чемоданами и клетками для фамильяров. Под ногами сновали разноцветные кошки, повсюду ухали совы, люди смеялись, переговаривались, здоровались друг с другом. Какой-то пухлый мальчик невдалеке сообщал сурового вида старухе, что потерял жабу. А в самом конце платформы Гарри заметил мальчика из магазина мадам Малкин – Драко Малфоя. Стоящий радом с ним отец был действительно тем мужчиной, которого Гарри заметил сквозь витрину. Это был длинноволосый волшебник очень высокомерного вида. Рядом с ним стояла такая же высокомерная, хотя и довольно красивая, женщина. И тоже со светлыми волосами. «Они красятся все, что ли, – фыркнул про себя Гарри, – или правда семейство блондинов?» – Цвет волос натуральный, – сухо произнёс Сев и тут же добавил: – Мне кажется. Гарри было так любопытно, что он подошёл поближе к семейству Малфоев, постаравшись затеряться в толпе. Среди шума и болтовни вокруг он сумел различить уже знакомый тонкий голос. – Но, отец, он правда рассказал всё это про тебя! – Сколько раз повторять? Одиннадцатилетние юнцы не умеют читать мысли на расстоянии. Они не могут владеть искусством легилименции в какой бы то ни было мере, будь они хоть сто раз Гарри Поттерами, – произнёс Малфой-старший. – И вообще, за месяц меня уже тошнит от разговоров о Гарри Поттере, прекращай это, Драко. Гарри сразу понял, что именно этот манерный тон Драко пытался копировать в разговоре с ним. – Но, так или иначе, держись от него неподалёку, – добавил Малфой. Драко кивнул и тут же смущённо поморщился – мать поцеловала его в макушку и пожелала хорошей дороги. Гарри задумчиво хмыкнул и отошёл от светловолосого семейства. Часы показывали уже без пятнадцати одиннадцать, и пора было искать себе место. Наконец Гарри нашёл пустое купе и принялся затаскивать в него свои вещи. С клеткой проблем не возникло, но чемодан поднять на нужную высоту не получалось. И вот когда он уже собирался воспользоваться магией, сбоку послышался дружелюбный голос. – Помощь нужна? Гарри обернулся и едва поборол желание протереть глаза – уж больно одинаковые мальчики стояли рядом. Рыжие, веснушчатые, высокие, с одинаковыми улыбками. Гарри открыл рот, чтобы сказать, что всё в порядке, он справится сам, но близнецы уже подхватили чемодан и в четыре руки донесли его до купе. – Спасибо, – сказал Гарри и устало сдул со лба волосы. – Я справился бы и сам, но спасибо. – Что это у тебя? – внезапно спросил один из близнецов, вглядываясь в лоб Гарри. – Будь я проклят! – выдохнул другой близнец. – Ты, случайно, не?.. – Это он! – уверенно заявил первый. – Это ведь ты? Гарри закатил глаза. – Разумеется, я. Как я могу быть кем-то, кто не я? – А ты смотри-ка, братишка, у мальчика-который-выжил есть намёк на чувство юмора, – ухмыльнулся один из близнецов. – Или он просто умничать любит, – ухмыльнулся второй. – Так или иначе, приятно познакомиться с тобой! – хлопнул его по плечу первый. – Я Джордж Уизли, это – Фред Уизли. Мы третьекурсники с Гриффиндора. Спорим, он на наш факультет попадёт? – обратился Джордж к брату. Тот задумчиво нахмурился, беззастенчиво разглядывая Гарри. – Ну не знаю, не знаю, – протянул он. – Он же Сам-Знаешь-Кого победил, может, он новый Тёмный Лорд? – Ставишь на Слизерин? – удивился Джордж. Фред повернулся к Гарри. – Слушай, скажи по-честному: хочешь ты завоевать мир или нет? Гарри, тут же принявший правила игры, сделал самое невинное выражение лица, какое только мог. – Нет-нет, что вы, – с притворным ужасом произнёс он, – я за мир во всём мире и за правление котят! – Ты веришь ему, братишка? – с подозрением спросил Фред. – Как по мне, точно Тёмный Лорд растёт. – Знаешь, я начинаю думать, что ты прав, – протянул Джордж. Гарри засмеялся. – Ладно, проваливайте уже, у меня дела. Близнецы, пожав ему на прощанье руку, ушли, тоже посмеиваясь. Едва они ушли, прозвучал громкий свисток. Поезд двинулся с места. Глядящий в окно Гарри увидел, как толпы родителей машут своим детям, как посылают им воздушные поцелуи и стирают платками слёзы. Внутри что-то дрогнуло, но тем не менее Гарри ощутил радостное возбуждение. Он знал, что там, куда он едет, ему будет лучше. Внезапно дверь в купе отворилась.