***
Открыл ей Линде. Девушка поздоровалась и вошла. Гитарист проводил ее на третий этаж, где все уже было готово к съемке. Огромное количество осветительных приборов, тренога для фотоаппарата, белое полотнище, укрывающее всю спальню и делающее ее необыкновенно светлой. Посередине кровать, отодвинутая от стены в центр и застланная светлыми простынями. Стол и кресло убрали вовсе. Через открытое окно врывался ветер, телепая шторы и наполняя воздух свежестью. Вилле нигде не было, но следом за Лими в комнату вошел молодой паренек лет двадцати восьми. Он приветливо улыбнулся и прошел к треноге, водружая на нее профессиональную камеру. - Пожалуйста, располагайтесь, - парень указал на кровать. - Нужно немного подождать. Я настроюсь. И начнем. Вилле сейчас поднимется. Единственное, вам необходимо будет переодеться. - Ну ладно, - пожала плечами девушка и робко шагнула к постели. - Ах да, простите! Меня Калле зовут, - представился молодой человек и протянул руку. - Лими. Очень приятно, - девушка ответила на жест. Она чувствовала себя неловко в присутствии незнакомых людей и с нетерпением ждала, когда Вилле присоединится к ней. - Итак! - наконец он зашел, одетый в черную футболку и новенькие джинсы, и держа в руках вешалку с просторной майкой свободного покроя, короткими шортами и чем-то еще, напоминающим гетры. - Лими, бегом переодеваться! - Вилле вручил вешалку ей. Она вопросительно уставилась на него, потом перевела взгляд на фотографа. - Да, тут. - Он понял немой вопрос. - Не надо стесняться. Это Калле Густаффсон, великий художник и мой старый приятель! Перед ним каждая модель готова раздеться до костей. Поверь, ты его ничем не удивишь. Уж сколько обнаженных тел он повидал! - Одухотворенно произнес Вилле. Молодой человек робко улыбнулся, взглянув на него, и снова углубился в настройки фотоаппарата. Вскоре все было готово к съемке. Лими напялила на себя предложенные Вилле вещи, по его же настоянию сняв нижнее белье, и ее внешний вид его явно заводил. Белая майка скрывала под собой ее фигуру, свисая с плеча широким воротом и спускаясь чуть ниже талии. Бледно—голубые джинсовые шорты еле скрывали ягодицы, а спереди мало чем отличались от бикини. Яркие полосатые гетры на поверку оказались вязаными носками со сборенным голенищем. В общем, вид у нее очень походил на Пеппи Длинный чулок, учитывая то, что Вилле еще и растрепал ей волосы по наказанию Калле. Судя по всему, главной моделью на сегодня была именно она. Потому как Вилле бережно вручил ей свой фолиант, перетянутый коричневой кожей и с неизменной хартаграммой на обложке, и съемка началась. - Прошу, не обращайте на меня внимания, - сказал Калле. - Ведите себя естественно, тогда получатся действительно качественные снимки. Вилле будто этого и ждал. Готовясь к первому из них, он встал за спиной Лими, держащей книгу в скрещенных руках, и приобнял ее, положив одну ладонь ей на грудь, а вторую сунув в шорты. Изобразить задумчивость, как попросил фотограф, с пальцами Вилле в самом интимном месте получилось с трудом. На этом эротика не закончилась. На следующем снимке Вилле приготовился быть запечатленным в полном обнажении лежащим на кровати. Лими сидела над ним на втором плане в позе лотоса. Раскрытая книга, в которую она с интересом смотрела, придерживая страницы, располагалась в изгибе его поясницы, одной своей частью покоясь на ягодицах, а второй - на спине. Потом уже сама Лими валялась на животе с согнутыми коленями и опять же над раскрытой книгой. Вилле, уже в джинсах, располагался рядом, и теперь он оказывался на заднем плане, нависая над ней. Упершись предплечьем в матрас, парень запустив руку под ее майку. От его прикосновений у девушки мурашки побежали по коже, ей хотелось развернуться и отдаться, а он томно дышал, и она даже чувствовала его улыбку, грешным делом думая о том, что Вилле умеет читать мысли. И последним шедевром художника стала самая откровенная сцена, в которой Лими и Вилле все же оказались лицом к лицу. Он все так же нависал над ней, а она лежала под ним, ощущая нежную ладонь на бедре. Вилле улыбнулся и убрал локон каштановых волос с ее плеча. Его взгляд почему-то казался ей влюбленным. Она улыбнулась в ответ, прикоснувшись пальцем к его губам. Закрытую же книгу девушка второй рукой придерживала сверху, поставив вертикально, и героиней первого плана в этот раз была она. Завершив работу, Калле тихо покинул спальню, оставив молодых людей наедине. Они же даже не заметили его отсутствия, как, впрочем, и присутствия в конце самой съемки, и так и лежали глядя друг на друга с обожанием и теплотой. Настаивать на близости Вилле не стал, хотя и момент, в общем-то, был вполне подходящий, но сейчас ему больше хотелось просто приласкать ее, прижать к себе и находиться рядом. Сберечь каждую секунду в памяти и в душе. Что-то в ней неуловимо изменилось, и его пугала эта перемена, потому что он не знал, чего ждать дальше, но в тоже время понимал, что она к лучшему. - Вилле? - Лими первой нарушила тишину и идиллию. - Да-а? - парень лег на бок, подперев голову кулаком. - Странный вопрос, но все же ответь. Почему ты никогда не интересовался, использую ли я контрацептивы? Знаю, что с Йонной для тебя это было принципиально важно. Вилле усмехнулся. - Потому что ты взрослая девочка, - он обвел кончиками пальцев ее лоб и спустился к щеке. - Сама все знаешь. Тем более с Йонной у меня были официальные отношения, и случись так, что она узнала бы о нас с тобой, у нее было бы больше возможности привязать меня к себе. Ты понимаешь, о чем я... - А на мой счет таких мыслей у тебя не возникало?! - скорее утвердительно произнесла Лими. - Нет, - он помотал головой. - Ведь я тебе не нужен... - на его лице отразилась безысходная тоска, а улыбка стала грустной. У Лими защемило в груди. Она поджала губы и промолчала. - Приготовишь что-нибудь поесть? - Вилле сменил неприятную тему. - Миге и Линде с рассвета здесь, наверняка оба голодные, да и ты тоже вряд ли успела перекусить, - девушка кивнула. - Продукты в холодильнике. - А Калле? - Он уехал уже. - Как-то неудобно получилось, не попрощались, не поблагодарили за работу. - Не беспокойся, он же свой. Знает все мои слабости. Мы вчера обсудили все нюансы: от гонорара до его отъезда. А поблагодарил я его утром заранее, потому что знал, что не смогу не увлечься тобой. - Хорошо. Ты-то будешь завтракать? - Пока не знаю. Я дико хочу спать, сил совсем сегодня нет. - Тогда отдыхай. Если что-то понадобится, зови, - Лими встала с кровати. Вилле кивнул, и она вышла. Он тоже поднялся, выключил освещение и лег обратно.***
На кухне она хозяйничала с проворностью шеф-повара. Миге и Линде сидели за барной стойкой в одинаковых позах, поддерживая подбородки на ладонях, и двигали глазами из стороны в сторону, следуя траекториям ее движения. Вскоре тарелки с ризотто с моллюсками и две чашки ароматного кофе стояли перед обоими, маня своим изысканным исполнением и запахом. Парни переглянулись. Лими усмехнулась, пожала плечами, налила себе свежевыжатый сок и присоединилась к ним. Около часа болтали ни о чем, ненавязчиво и просто. Потом проводили Линде. Девушка осталась мыть посуду, а Миге поднялся к Вилле поинтересоваться о его самочувствии. - Дружище, ты как? - негромко спросил он, переступив через порог. Ответа не последовало. Парень лежал к нему спиной, прикрывшись простыней до самых плеч. Миге показалось, что он не дышит. Паника в тот же момент обуяла его сознание. Басист рванул к Вилле и буквально залетев на кровать, потрепал его за плечо. - Эй! Вилле? Что с тобой? - Тот наконец медленно развернулся, но легче Миге от этого не стало. Вилле улыбался в пустоту, реагируя только на звук голоса друга, волосы взмокли от пота. Лоб пылал таким жаром, что казалось, он сейчас расплавится. Призывной голос басиста прогремел на весь дом, заставив Лими, увлеченно вытирающую тарелку, подскочить и все-таки разбить ее, выронив на пол. - Что такое? - она за долю секунды преодолела две лестницы. - Я не знаю. С Вилле не так что-то. Он горит весь! - У него аптечка есть? - Не знаю, - Миге потряхивало от волнения. И скорее всего в данный момент он даже не осознавал, что такое аптечка. - Сейчас вернусь! - Лими слетела вниз и побежала к машине. Открыла автомобильную аптечку и извлекла из нее электронный градусник. Затем вернулась обратно. Когда она снова вошла в спальню, Миге держал друга за руку и пытался успокоить. - Не хочу умирать! - севшим голосом говорил Вилле. - Позвони ей, скажи, что я люблю ее! Прошу! Быть может, она уже никогда меня не увидит! - Ты не умрешь, брат! Все будет хорошо! - уверял его басист. Лими подошла и, не спрашивая ни о чем, аккуратно поставила термометр Вилле в подмышку. Он повернулся к ней, но словно бы не видел, просто продолжал улыбаться и плакал. Девушка на мгновение застыла в ужасе с желанием упасть на колени и разрыдаться, но тут же взяла себя в руки. Тем временем градусник издал противный писк. Лими цапнула его и судорожно начала ощупывать карманы в поисках мобильника, но ни карманов на шортах, ни телефона в их отсутствии она не обнаружила. Миге сообразил быстрее и сунул ей свой. Девушка набирала номер диспетчерской сто двенадцать и смотрела сквозь термометр, показывающий температуру «сорок и восемь». - Служба спасения!- ответил приятный женский голос. - Что у вас случилось? - Здравствуйте! - даже в такие моменты она не забывала о хороших манерах. - У человека лихорадка. Причина неизвестна. Температура почти сорок один градус. Он бредит. - Назовите свой адрес! - Мунккиниеми, Солнавяген семь. - Спасибо, машина выехала. Ждите. Примерное время - восемь минут. - Благодарю, - Лими дала отбой и протянула телефон обратно. - Почему ее нет, Миге? Позвони, прошу, - все уговаривал Вилле. - Успокойся. Мы вызвали скорую. Поправишься, сам скажешь все, что хотел, и всем, кому хотел. - Вы только не списывайте меня со счетов, ладно? - его слезы смешивались с ручейками пота, стекающими по лицу. Лими отправила Миге за льдом, а сама стояла над Вилле обхватив себя одной рукой и прикрывая рот ладонью второй. Мысли испарились, остался только страх за его жизнь. Небольшой пакет со льдом она приложила ко лбу парня, чтобы хоть как-то облегчить его состояние, но через пару минут уже прибыли медики. - Кем вы являетесь господину Вало? - поинтересовался у Лими и Миге один из врачей, когда его уже транспортировали к карете скорой помощи, предварительно записав все необходимые данные. - Близкие друзья, - снова ответила девушка, заключив про себя, что отчитывается перед докторами о своем месте в жизни Вилле с пугающей частотой. - Вы поедете с нами? - Конечно! - воскликнул Миге. - Отлично. Но в нашей машине есть место только для одного человека. - Езжай! - обратилась к басисту Лими, уже выходя на улицу. - Я на своем автомобиле за вами отправлюсь. - Куда тебе за руль? - возразил Миге, понимая, что женщины все же эмоционально более уязвимы, и в данной ситуации девушка вполне может отправиться только до ближайшего столба. Он подвел ее к скорой и помог забраться внутрь. Лими села на боковую лавку ближе к Вилле, уже находящемуся под капельницей, с кислородной маской на лице, и взяла его за руку. Он медленно открыл глаза и снова повернулся к ней. - Мой ангел! - обессиленно произнес он. - Ты здесь? - Да, я рядом. Я с тобой. - Тогда мне нечего бояться... - он перевел замутненный взгляд на потолок реанимобиля, потом сомкнул веки и отключился.***
Только сидя в мягком кресле приемного отделения Форум Медикал Центра — ближайшего к дому Вилле госпиталя, Лими поняла, что забыла обуться. Она понуро смотрела на разноцветные носки, обхватив голову и упираясь локтями в колени. Миге мерил шагами пространство, заложив руки за спину. Врачей не было очень долго, и нервное напряжение уже начинало изматывать. - Ты позвонил девушке, о которой говорил Вилле? - спросила Лими, когда Миге в очередной раз проходил мимо нее. - Нет. - Почему? Вероятно, для него это очень важно. - А я не знаю, кому звонить, - басист остановился и развел руками. - Понятия не имею, кого он имел в виду. Может быть, это просто плод его воспаленного сознания... Он же бредил. - Странно... - задумчиво обронила Лими. - Странно? У Вилле все странно, - отозвался Миге и продолжил свое бесцельное мельтешение. - Хотя, - он снова остановился, - честно говоря, у меня только одно предположение. - Какое? - насторожилась девушка. - А сама как думаешь? - Миге нашел в себе силы усмехнуться, поджав губы, и подмигнул. Наконец появился врач, прервав шквал вопросов возникших в голове Лими. Ребята одновременно ринулись к нему. - Что с Вилле? - вопросил Миге. - Лихорадка Западного Нила. - ответил доктор. - Западного Нила? - Переспросил басист, переглянувшись с Лими. - Именно. Господин Вало в Египте был? - Был! - Воскликнул Миге. - Как давно? - В прошлом году! - Нет. Период развития болезни около месяца. Где он был совсем недавно? Может быть, в Азии или Америке? - Америке? А каким образом египетская зараза может оказаться в Америке? - спросила Лими. - Мы в Мексике были. Как раз месяца полтора назад. В тур ездили, - растерянно сказал Миге. - Скорее всего, там и подхватил, - начал объяснять врач. - Лихорадка Западного Нила — это вирусное заболевание, переносимое комарами. А по странам и даже континентам распространяется с зараженными перелетными птицами. - И насколько оно опасно? - у Лими затряслись руки. - Вероятность гибели чуть больше семи процентов. - Обнадеживает... - она сунула ладони в подмышки и ссутулилась. - Большое опасение вызывает то, что болезнь может поразить мозг. Положение усугубляется высокой температурой, которую мы никак не можем сбить. Если нам не удастся справиться с ней, он может потерять возможность здраво мыслить. В лучшем случае останутся нервные явления. Какие именно, сказать сложно, смотря какая часть мозга от перегревания и непосредственно поражения вирусом пострадает сильнее всего. Лими подошла к Миге и прислонилась к нему, чтобы попросту не хлопнуться в обморок. Он приобнял ее, давая почувствовать свою поддержку. Врач измерил девушку сочувственным взглядом, обратив внимание на ее внешний вид и заключив про себя, что бедняжку, скорее всего, вытащили из постели, и она примчалась в госпиталь в чем была... К человеку, лежащему сейчас обмотанным бессчетным количеством проводов в реанимации в жестокой лихорадке. - Простите, кто-нибудь из вас является родственником господину Вало? - поинтересовался доктор. - Кто-то должен находиться с ним рядом. Персонал персоналом, но пациенты всегда чувствуют присутствие близких, это помогает им быстрее поправиться. - Прямыми - нет, - ответил Миге. - Но эта девушка, - после секундного раздумья он посмотрел на Лими и провел ладонью по ее спине, - его невеста. Родителей сейчас нет в стране, они путешествуют, а брат на чемпионате по тайбо в Австралии. В Хельсинки только друзья остались. - Ну что ж. Тогда пойдем со мной, милая, - врач вытянул руку, подзывая Лими к себе. Девушка отлепилась от Миге и, оборачиваясь, побрела к доктору. Басист кивнул ей, еле заметно улыбнувшись. - Меня зовут доктор Пааво Ройванен, - представился седовласый старец в очках и с аккуратной бородкой тоном, каким утешают маленьких перепуганных детей, увлекая Лими за собой. - Привезите, пожалуйста, девочке нормальную одежду. - Оглянувшись, обратился он к Миге. Тот снова кивнул и пошел к выходу, жестом показав Лими, что он на связи.***
Больниц Лими не боялась, уж сколько раз попадала в них и сама, и навещала заболевших друзей и брата, но на этот раз она чувствовала себя, словно маленькая девочка, потерявшаяся в темном лесу. Озиралась по сторонам с ошарашенным видом, вздрагивала от любого шума. Реанимационное отделение располагалось на третьем этаже госпиталя и входить туда разрешалось только в специальной одежде, которую и предложил ей доктор Ройванен. В палату к Вилле пока не впускали, поэтому девушка, облаченная в халат для посетителей, бахилы и защитную медицинскую маску, наблюдала за ним и суетящимся вокруг медперсоналом через смотровое окно. В висках бешено пульсировал адреналин, сердце колотилось так, что готово было вот-вот выпрыгнуть из груди. Она хотела сейчас находиться рядом с ним, держать за руку, нести всякую чушь и смотреть в его зеленые глаза. Она ломала свое сознание, которое с грохотом обрушивалось в бездну разума, освобождая от стереотипов и рамок душу. Обрушивалось, причиняя неимоверную боль, которая, тем не менее, несла за собою покой. Лими видела, как из этих обломков внутри нее рождается новое чувство, то самое, которое она так долго вынашивала в самых потаенных уголках своего сердца и берегла даже от самой себя... но для него. Девушка прикоснулась кончиком пальца к стеклу, словно могла просочиться сквозь него прямо в тот темный мир забытия, в котором находился сейчас Вилле, дать ему немного света и указать путь обратно... в реальность... домой... к ней. Но ощущала лишь холод гладкой поверхности и смотрела, как мечется он по постели в бреду. Через час его увезли. Быстро и молча, без объяснений, оставив ее наедине со страхами. Никогда в жизни Лими не чувствовала себя настолько беспомощной и слабой. Она не знала, куда идти, и у кого искать ответов, но они пришли сами собой, в образе все того же сказочного старичка. - Милая, не беспокойся, мы должны провести несколько процедур, - раздался за спиной спасительный голос доктора Ройванена. - Температура все еще держится, - он говорил настолько спокойно и даже, наверное, завораживающе, что ему неукоснительно хотелось верить. И она верила. И хотела слушать его бесконечно. Потому что хоть что-то сейчас могло удерживать ее на плову, давать силы и уверенность, что все наладится, и Вилле не останется жить вечно лишь в ее памяти. - Тебя ждут внизу твои друзья. Спустись к ним. А как только мы закончим, я позову. - Спасибо! - Лими хотелось броситься ему на шею и заплакать, но вместо этого она сдержанно поблагодарила и направилась к лифту, в котором сняла с себя посетительскую униформу. Врач напомнил ей отца, такого же доброго и отзывчивого, всегда понимавшего чужие беды и старавшегося поддерживать окружающих в любых ситуациях.***
В холле первого этажа толпилась добрая сотня человек. Кто-то завидел Лими, и народ моментально затих. Откуда-то из середины выбрался брат. Он молча подошел к ней, и крепко обнял. К нему присоединилась Джейн. И Миге. И Линде, и кто-то еще. И вскоре она оказалась в центре, окруженная близкими людьми: друзьями - своими и Вилле.***
- Да нечего рассказывать, в общем-то, - ответила девушка на многочисленные вопросы о состоянии Вилле. - Температуру сбивают. Говорят, очень высокая держится, может сгореть. - Она сидела все в том же кресле со стаканом кофе, стараясь не вдумываться в слова. Лаури привез ей джинсы и рубашку, в которые она с облегчением переоблачилась, дополнив одежду легкими кроссовками. Дальше все, как во сне: когда Вилле стало немного легче, его из интенсивной терапии перевели в инфекционное отделение ,и Лими впустили к нему в палату. Но улучшение длилось недолго. Вскоре снова поднималась температура, ее опять сбивали, увозя его куда-то и привозя обратно, а она снова поднималась. В горячке он продолжал бредить, а когда отпускало крепко спал. Так проходил день за днем. Приходили друзья, сменяли друг друга, приглядывая за обоими. Приносили Лими всякие вкусности и полезную еду, которая так и оставалась нетронутой. Она не замечала никого и ничего вокруг себя. Почти не спала, а когда глаза уже закрывались от изнеможения, и она склонялась к предплечьям, покоящимся на ногах Вилле, перед ними возникал его грустный образ, а в голове звучали слова: «Я тебе не нужен». Лими вздрагивала и просыпалась, крепко сжимая его руку, а он снова был в холодном поту и бредил, бредил, бредил. Она держалась изо всех сил, чтобы не плакать при людях, но когда все покидали палату, нежно гладила длинные пальцы своего несчастного бога и целовала их мокрыми от слез губами, терзаемая вопросом, кому же все-таки он просил позвонить. Лаури убеждал ее в том, что такое самопожертвование до добра не доведет, но она отказывалась его слушать, укоряя себя во всем, что произошло с Вилле. Ее состояние уже доходило до предела здравомыслия, пока не вмешалась Джейн. Она выволокла Лими на улицу, наорала на нее так, что у прогуливающихся на свежем воздухе пациентов чуть не полопались барабанные перепонки и потребовала покинуть больницу, пока психиатрическое отделение не приняло ее в свои радушные объятия в состоянии безумия и крайней степени истощения. Как ни странно, это отрезвило девушку, и она наконец сдалась. Вернувшись в палату за вещами, Лими еще раз взглянула на бледное изможденное лицо Вилле, приложив ладонь к его щеке, провела большим пальцем по изгибу брови, мягко поцеловала в губы, прошептав: «Я с тобой... навсегда», и ушла, оставив с ним подругу и брата.***
Джейн почувствовала движение под своими руками и, открыв глаза, подняла голову. - Вашество в себя пришли! - радостно возвестила она. - Где я? - устало спросил очнувшийся Вилле. - В больнице! - все так же воодушевленно ответила Джейн. - А что я тут делаю? - парень осмотрелся. Голова жутко болела, а веки казались свинцовыми и так и норовили сомкнуться. - Лежишь! Вилле сдержанно вздохнул. - Сколько? - Четыре дня. - Хорошо. Продолжим дальше вытягивать из тебя информацию по одному слову! Как я сюда попал? - Через вход! - Весьма неожиданно! - Вилле все же прикрыл глаза и попытался устроиться поудобнее. Джейн встала и поправила подушки так, чтобы он мог расположиться полулежа. - Ты даже не представляешь, как много у тебя друзей! - настроение у нее было явно отличное. - И сколько из них побывало в этой палате! А сколько на твоей койке, я даже представить боюсь! Вилле прыснул, но смеяться было очень неприятно для всего тела. - Не думал, что когда-нибудь скажу это, - он посмотрел на девушку болезненным взглядом, - но я рад твоим шуткам! Джейн довольно заулыбалась. - Так что все-таки произошло? - Заболел! - Это я уже понял. Здоровые в больницах не валяются. Ты у себя в Департаменте, наверное, в отделе Священной Инквизиции работаешь по специализации «словесные пытки», но мне очень трудно говорить. - Ладно, прости, - девушка нажала на кнопку вызова персонала и уселась обратно на высокий стул. - У тебя была лихорадка Западного Нила. - Откуда? - Вилле очень удивился. - Из Мексики, - только и успела ответить Джейн, как тут же палату заполонили медсестры и врачи, попросившие ее покинуть помещение. Сменивший утром Лаури Миге наблюдал за пронесшийся мимо толпой медиков, стоя у кофе-автомата, прислонившись лбом к предплечью, упертому в него, и поставив носок ботинка одной ноги на стопу второй. Парень занервничал и, дождавшись своего эспрессо, быстро зашагал к палате Вилле. - Что такое? - поинтересовался он у Джейн. - Его Величество очнулись! - доложила она. - Отлично! А я уж переживать начал, когда увидел врачей. - Не, все нормально. Говорит, моргает, смеется даже. Его осмотрят и скажут, прошла ли болезнь с осложнениями, или все закончилось совсем хорошо. Доктор Ройванен вышел через полчаса. - Можете вернуться к вашему другу. Но ненадолго. Ему нужно отдыхать. Лихорадка прошла без последствий, не затронув мозг. Все потому, что сразу обратились за квалифицированной помощью. И несмотря на то, что температура держалась несколько дней, центральная нервная система не пострадала, - объяснил он. - А когда Вилле выпишут? - поинтересовалась Джейн. - Думаю, дня через три. - Спасибо, доктор! - Миге пожал врачу руку и вслед за девушкой вошел в палату. - Здарова, брат! - Он обнял Вилле. Тот все так же устало, но задорно заулыбался. А Джейн заметила, как почти неуловимо его взгляд ищет кого-то, с надеждой упираясь в закрытую дверь. И она знала, кого именно. - Ну, задай свой главный вопрос! - она загадочно ухмыльнулась. - А нужно? - Вилле растерянно опустил глаза и начал теребить провод от пульсоксиметра, надетого не указательный палец. - Но разве тебе не интересно, где шатается эта шалопендра? Парень, подняв брови, уставился на нее возмущенно-вопросительным взглядом, который медленно перевел куда-то в пространство перед собой, мысленно заключив, что люди не меняются. Он шумно вздохнул и снова глянул на девушку. Миге вообще не мог сообразить, о чем речь. - Да ладно! - Джейн махнула рукой. - Не буду томить. Домой мы ее отправили, потому что она у тебя на коленках трое суток продежурила. Ну, как я, когда ты в сознание вернулся. Не ела и не пила толком. Надоела, в общем, пришлось выставить. Вот эта их с Лаури дурацкая черта — на износ! - заворчала она. Вилле снова улыбнулся, но уже не ей, а приятному чувству в душе, чувству своей значимости для Лими. Пусть ее сейчас нет рядом, но с ним она провела самые тяжелые минуты его жизни - минуты борьбы за эту самую жизнь. Единственное, чего ему сейчас очень не хотелось, чтобы она видела его таким - разбитым и поверженным. Хотя он знал, что ей пришлось лицезреть за время проведенное у его постели. Врач рассказал историю его загадочного заражения в тысячах километров от естественного ареала обитания этой заразы. О том, как он беспрестанно бредил в пылу лихорадки, и о том, как в попытках сбить высокую температуру, его помещали в ледяную ванну и укладывали на термоматрас, который охлаждали с помощью гипертермической системы. И все во избежании перегревания головного мозга, вследствие которого он в лучшем случае мог остаться растением. Но несмотря на свою хроническую болезненность, Вилле переборол опасный вирус, выжил и теперь благодарил небеса за свое возвращение и за друзей, всегда вовремя оказывающихся рядом. - Миге, как мой дом? - обратился он к другу. - Туда все завезли уже. Осталось немного прибраться, и все, жить можно! - отчитался тот. - Хорошо. Тогда займитесь этим. И Лими подключи. Пусть не рвется сюда, с нее хватит этого ада. Хочу, чтобы она видела меня здоровым! - Как скажешь, - пожал плечами друг. - И, ребята, принесите что-нибудь пожрать! А то боюсь, больничная стряпня до добра не доведет, - Вилле смущенно почесал затылок. Джейн тут же шмыгнула в дверь и помчалась за его любимыми суши в ближайший японский ресторан. Пообщавшись еще некоторое время, друзья уехали по делам, оставив Вилле в более-менее нормальном настроении и уже почти отошедшим от долгого мучительного сна.***
Джейн навестила Лими. Открыв двери запасными ключами, которые подруга отдала ей «на всякий случай», она прошла на кухню и поставила чайник. Затем заглянула в спальню и, убедившись, что Лими на месте, то есть на подушке под одеялом, довольно кивнула сама себе и решила приготовить легкий завтрак. - Привет! - вскоре растрепанная и помятая Лими понуро заползла в кухню, по обыкновению протирая заспанные глаза. - Привет! - Джейн стояла у окна, глядя на тихую улицу. - Сядь, позавтракай. - Не хочу, - скривилась девушка. - Надо. И не сопротивляйся. И так тощая, как селедка! Что я Вилле скажу, когда тебя ветром унесет? - Как он? - Лими грузно опустилась на стул. - Очнулся, - спокойно ответила Джейн. - И ты мне только сейчас об этом говоришь? - Лими оживилась. - Ты спросила, я ответила. - Надо было меня будить сразу, как только ты приехала! - девушка бросилась было в комнату одеваться, но подруга остановила ее. - Он не хочет никого видеть. Лими застыла на месте, потом медленно развернулась. - Что... что... почему? - нервные клетки вместе с сердцем забились в конвульсиях. - Он обиделся? На меня? - Ну началось! - сокрушенно вздохнула Джейн. - Нет, он не обижен, он знает, что ты была рядом. Просто не хочет, чтобы его видели в больничной обстановке, с огромными синячищами под глазами и зеленым лицом. - Я его и в худшем состоянии видела, - буркнула Лими. - Да, только он об этом не знал. Перестань. Ну неудобно парню представать перед близкими в таком виде. Ты же знаешь этого чудика. Надо уважать его желание. Лими почувствовала себя маленькой девочкой, которую успокаивает старшая сестра - большая и умная. Ей вдруг захотелось забиться в уголок и заплакать. Сказывалась многодневная усталость, несмотря на то, что ей удалось все же немного поспать. - Вилле просил,чтобы ты помогла Миге прибраться в доме. Там дел много. Я тоже вечером подъеду. Мне сейчас на работу пора. - Хорошо... - растерянно обронила Лими. - Не раскисай! Все в порядке, - подруга обняла ее и направилась к выходу. - И все же поешь! Силы тебе еще понадобятся. - Спасибо! - крикнула Лими в закрывающуюся дверь. Насилу запихнула в себя два сэндвича, выпила сладкий чай, позвонила брату, чтобы сообщить новость, потом Миге, который вскоре заехал за ней. И вместе они отправились приводить в порядок «водонапорную башню» Его Адского Величества.***
- Миге, а чего это за история такая с невестой? - Лими мучил этот вопрос с самого момента произнесения им той самой фразы. - А ты думаешь, тебя пустили бы в реанимацию и палату просто так? - с улыбкой ответил басист, складывая принесенные ею со второго этажа разобранные коробки в стопку. - Ну ты и хитрюга! - Не могли же мы его одного там оставить. Я рад, что все разрешилось благополучно, и мы смогли вздохнуть спокойно.***
Уборка в доме заняла все три дня, за которые помощников явно прибавилось, и среди всей кутерьмы Лими удалось незаметно слинять в больницу уже ближе к ночи. Она снова стояла у окна, отделявшего палату от коридора, и наблюдала сквозь раскрытые за стеклом жалюзи. Вилле лежал на подушках приподнятого изголовья кровати все еще в проводах и с подключенной капельницей. Судя по всему, он спал, а может быть, просто дремал, повернувшись к ней лицом. Лими не отважилась нарушать его покой, помня о том, что говорила Джейн, но ей жизненно необходимо было его увидеть. Долго она не задержалась и собиралась было уйти, как наткнулась на доктора Ройванена, пришедшего проведать своего пациента. Он поприветствовал девушку, сказал, что самочувствие Вилле улучшается с каждым днем, и скоро он вернется домой, чем несказанно обрадовал ее. Они перекинулись еще парой фраз, Лими поблагодарила сказочного старичка и направилась к выходу из отделения. Вилле провожал ее светящимся взглядом, улыбаясь собственным мыслям. Он помнил, как она держала его руку, он чувствовал, как капали на его пальцы ее слезы, он слышал ее последние слова... Оттуда, из темноты небытия, на перепутье между адом и раем... И ее тихим голосом, который придал сил для последнего рывка, возвратившего его к жизни... Жизнь - это процесс, а не результат, и счастливыми нас делает то, чем мы становимся сами, а не то, что мы получаем.©