1 апреля

Утро. Маврик проснулся в своей постельке. Сладко потянувшись, встал и побрел умываться. Ничего особенного, кажется. - Не понял… - пытается намылить руки Сергей. Но ничего из этого не выходит. Странное дело. Присмотревшись, понял, что кусок мыла покрыт лаком для ногтей. И хватило же кому-то терпения, а главное - наглости. - Бля! Говорил же Петрович, что жидкое надо покупать, – завелся Сергей и отбросил мыло так, что оно с грохотом ударилось об ванну. – Сейчас кто-то у меня получит по полной программе. Кстати, Холст так говорил про мыло ровно до того момента пока пока Дуб не догадался подлить в него какой-то сильно красящей и хреново отмывающейся гадости. После этого с неделю с басистом не разговаривал, пока полностью все не отмылось. А потом холодным пивком друга угостил. Тот разговаривать-то то поначалу не мог, не то что петь. Но это совсем другая история. Маврин вышел из ванной с полным намерением покарать этого шутника. А виновником, по его мнению, был никто иной, как Леонид Максимов. Лео в это время мирно спит в кресле - получше места не нашлось. В этот момент даже мебель не жалко. Резко созрел план мести и также резко поменялся, ибо на глаза попалось ведро с водой. Не совсем это вода, конечно, была, и как это ведро вообще тут оказалось - отдельный вопрос. Но Сереге не до разбирательств. Как выльет на Ленечку всю воду. Максимов с воплями оказался на шторе. - Серый, бля! Ты охренел? Серый в этот момент действительно охренел. Кресло и штора в ярко-красных разводах, Максимов весь ярко-красный, на шторе висит и спускаться категорически отказывается. В этот момент проснулся и Стыров. Может, от воплей, а может, и природный инстинкт заставил. Отправился до санузла. Ему, конечно, показалось странным свое новое состояние. Вроде и на концертах по сцене прыгать приходится, а сцены не всегда бывают крепкими и надежными, но чтоб так шатало. Даже после попойки так ни разу не штормило. В общем, кое-как добрался. И ресницы будто слиплись, что за ерунда. А вот благополучно добраться обратно не вышло, еще и ведра тут всякие валяются. Грохнулся Тёмушка со всей высоты каблуков. - Маврин, сволочь! Естественно, Маврин кинулся посмотреть что такое могло случиться, что его понизили до такого звания. Не ожидал. Не ожидал он, что увидит трансвестита в своем доме. Самого натурального. А накрашен-то как мерзко. Фуфуфу… Маврин аж отскочил. С огромным трудом под этой раскраской и исключительно по татуировкам определился Стыров. И развалился еще не в самой удачной позе. Хотя у трансов удачных поз не бывает, как не поверни – все безобразно - Сереж, помоги встать, - попросил вокалист. - Нет уж ты как-нибудь сам. Я как бы против тебя ничего не имею, но вот это вот все… - Вот вечно так, – буркнул Тёма. Попытался встать, но ничего из этого не вышло. Наступил на поврежденную ногу, не удержавшись, рухнул и приложился еще сильнее. Максимов уже подумывал спуститься, но, увидев Маврина с вокалистом на руках, резко передумал. Нафиг надо связываться. Стыров брал такие ноты, о которых раньше и не подозревал, пока Маврин снимал с него гребаные туфли. И ремешков-то сколько, застежек. Видимо эти вопли и вызвали из сна Алексеева. До этой секунды Серый только на Юру и думал. Больше некому такие пакости устраивать, но нет. И Алексис предстал в образе трансвистита, будто в одном клубе всю ночь тусовались. Помимо мерзкого макияжа весь в странных узорах, завитках, нарисованных то ли маркером, то ли тушью. - И чего так нажираться было? – просил он у отражения в зеркале. Увидев Стырова, поинтересовался, что они вчера смешивали, но был послан лесом. И вот ведь зараза, на шпильках так ловко ходит, что, похоже, еще этого не заметил. Юрий скрылся в ванной, нафиг надо в таком образе отсвечивать. Оттуда слышались бранные ругательства в адрес обуви, наряда и того упыря, который с ним все это сотворил, и прочий мат. Через пару минут Юрий вышел в образе… Хичкок нервно курит в сторонке. Макияж размазан до безобразия, часть макияжа на руках. - Серег, у тебя мыло какое-то странное, – протягивает кусок мыла. - Возьми другое на полке. Юрий отмылся и переоделся, уже вместе с Мавриным привели в человеческий вид вокалиста. Максимов отмыться не смог, краска стойкая попалась. Это как теперь на люди выйти? Маврин бинтует вокалисту вывихнутую лодыжку. Вспомнил, как сам в гипсе скакал, аж сердце сжалось. Вот попадется же тот упырь, молить о пощаде будет… Искать пришлось недолго. Не выдержав мук совести, упырь сдался сам. А под пытками сдал и подельников. - С первым апреля, мальчики! – послышался приятный женский голос. - Взаимно, – хором ответили мальчики. Анна скрылась в ванной. Там ее уже ждал первоапрельский розыгрыш в виде голого, связанного и накрашенного ударника. Чуть прикрытого куском мыла в лаке. Маврин, конечно, догадывался, что общение с ним могло негативно отразится на этой милой девушке. Но чтобы так… Составлять такие красочные выражения не получалось даже у него. Ну а что, сами виноваты…