Давай вместе помолчим

Хакуэй часто не спится по ночам. Даже проведя весь день в седле, изнеможенной палящим солнцем принцессе не удается заснуть. Солнце довольно-таки давно попрощалось со всеми и скрылось за горизонтом, а дворец накрыл сумрак. Не слышно ни одного шороха. Нет того движения по коридорам и закоулкам. Все говорит о том, что все обитатели дворца спят крепким сном. И вот когда луна давно на небосводе, а до рассвета еще далеко, Хакуэй, уставшая от бессвязных мыслей, под покровом ночи крадется в библиотеку. Там около одного из самых дальних стеллажей ее уже ждет небольшая скамья, подсвечник и очередной томик романа, который припрятала для себя Коугьоку. Хакуэй не спеша выбирается из своей опочивальни и тихо прикрывает скрипящую дверь. Девушка ступает босыми ступнями на холодный пол и, стараясь не шуметь, идет дальше. Ноги сами ведут девушку по давно выученной дороге. Каждый шажок принцессы тих и нетороплив. Хакуэй осторожно ступает по половицам. Она уже давно запомнила, куда не следует наступать, ведь одним неприятным скрипом можно кого-нибудь разбудить. Уже стало привычным затаивать дыхание, когда слышен какой-то шорох невдалеке. Тогда принцесса беспокойно оглядывается, боясь, что об ее маленькой вылазке узнает какой-нибудь придворный, которому тоже не спится ночью и он решил тихо выйти на свежий воздух, чтобы полюбоваться ночью. Но в очередной раз убеждаясь, что это лишь ветер шелестит листья деревьев за окном, Хакуэй прикладывает руку к груди и облегченно вздыхает. В такие моменты девушке кажется, что ей не двадцать два, а лишь двенадцать и она снова тайком от слуг крадется в покои матери или же горячо любимых братьев. Принцесса снова и снова представляет, как Хакурен треплет ее иссиня-черные длинные волосы; как Хакую ничуть не злобно ворчит, чтобы она так больше не делала; как сквозь сон улыбается любимый младший братик Хакурю. Теплые воспоминания навевают тоску, и сердце мучительно сжимается, зная, что эти моменты никогда уже не повторятся. Хакуэй осторожно толкает массивную дверь и входит в библиотеку. Здесь пахнет книгами, здесь пахнет временем. Книги, свитки, папирусы, собранные с разных стран и времен, мирно покоятся на этих полках. Но принцессе не хочется сейчас читать исторические хроники; не хочется вчитываться в мысли древних философов, чьи письмена начертаны на тонкой бумаге; не хочется погрузиться в мир женских романов. Девушка бесшумно петляет среди стеллажей и вот она уже у заветного уголка. Загорается тусклый огонек маленькой свечки и Хакуэй словно бабочка порхает среди стопок книг, сложенных у скамьи, в поисках бумажного спутника на эту ночь. Может, сегодня время морских баталий? То, что первая принцесса империи Ко, затаив дыхание, наслаждалась историями о море, было маленьким секретом Хакуэй. Признаться в том, что мыслями она настолько далека от дворца было недопустимым для нее, как для члена императорской семьи. В этих историях о море Хакуэй видела свободу, которой в стенах дворца почти не было. Да, ей многое было дозволено, но это значительно отличалось от свободы в книгах. Хакуэй всегда держали в строгих правилах и с самого раннего детства готовили к тому, что когда-нибудь она станет женой какого-нибудь важного человека. Речь, манеры, походка, положение рук и ног за столом, приветственный поклон, чистота одеяния – за всем этим неустанно следили и контролировали. Но вот когда она приближалась к возрасту завидной невесты, роскошные платья сменились на доспехи, украшения на оружие и принцесса приняла важное решение – она отправится покорять подземелье. Новый, доселе незнакомый мир открылся перед Хакуэй. Она получила возможность отправляться в разные части империи Ко, но, в отличие от моряков, которые бороздили моря от одного к другому, ей приходилось возвращаться обратно. Но, так или иначе, даже такой отголосок свободы Хакуэй ценила, и дорожила им. А остальное она отыщет в книгах. Принцесса достает с верхней полки темно-синюю книгу и поудобнее садится на скамью. Огонек свечки освещает маленький уголок библиотеки и девушку, склонившуюся над книгой. Здесь тихо. Ни одного звука нет в одинокой библиотеке, кроме шелеста переворачиваемых страниц. Одна за другой сменяются главы, а Хакуэй все так же увлеченно следит за путешествием героя, который отважно бороздит на своем судне океаны. Девушка закусывает губу, когда настает напряженный момент – на море яростный шторм. Несколько дней корабль стонал и скрипел под ударами стихии, которая увлекала моряков неизвестно куда. Одну мачту снесло. Огромный вал сорвал руль, и тогда моряки оказались полностью во власти волн. «Что же будет дальше?» – задается вопросом принцесса и переворачивает страницу. И вот когда огонек свечки начинают слабеть, а от воска остается лишь три сантиметра, Хакуэй со вздохом захлопывает книгу. Следующей ночью она обязательно придет дочитать ее, ну а пока нужно спешить в свои покои. Рассвет совсем скоро, а девушка не спала. И пусть даже сейчас сна ни в одном глазу, нужно хотя бы попытаться заснуть. Хакуэй ставит книгу на прежнее место и тушит свечу, пряча ее среди стопок книг. Не нужно, чтобы кто-нибудь случайно забрел в этот уголок и узнал, что здесь кто-то бывает. Принцесса, осторожно ступая, идет вдоль стеллажей по темной библиотеке. И вот когда до выхода остается совсем немного Хакуэй слышит бархатный голос: - Уже уходишь? Принцесса вздрагивает. Для нее неожиданность, что здесь кто-то есть кроме нее самой. Этот голос она узнает из тысячи. Хоть ей и не часто удается услышать его или увидеть его обладателя, Хакуэй точно знает, кому он принадлежит. Теплая улыбка касается ее губ, и девушка решает изменить оставшиеся на ночь планы. Принцесса спешит стереть со своего лица улыбку, ведь сейчас она идет туда, к нему. Не нужно бегать по библиотеке, чтобы найти его. Хакуэй и так знает, где он может быть. Принцесса все также тихо крадется по библиотеке. Она уже представляет, что он сидит за своим столом из красного дерева, на котором полно свитков и книг, а за спиной карта мира. Подперев подбородок, он со скучающим видом читает один из лежащих перед ним свитков. И пусть внешне он не показывает, но Хакуэй знает, что он поглощен работой и изучением, скорее всего, артефактов. – Еще не спите, господин Коэн? – спрашивает Хакуэй, выглядывая из-за стеллажа с книгами. Мужчина оборачивается на ее тихий шепот, и девушка видит, что он выглядит точно так же, как она и представляла. Коэн сидит при свете единственной свечи, свет которой, кажется, делает его багровые волосы и бородку на оттенок темнее. Его взгляд действительно выглядит скучающим, но вот еле заметные искорки в алых глазах говорят обратное. Или же это все пламя свечи? Коэн хмуриться, слыша, как Хакуэй обращается к нему. – Не фамильярничаешь, – говорит он и снова смотрит на свиток в своих руках. Девушка тепло улыбается, и проходит вглубь. Босые ноги ступают на мягкий зеленый ковер и принцесса чуть щурится от приятных ощущений, но вот когда ступни касаются холодного пола, девушка еле заметно ежится. Она садится на скамью недалеко от стола Коэна и смотрит на мужчину. – Как всегда, – улыбается Хакуэй. Коэн снова отрывается от свитка. В данный момент все его внимание приковано к первой принцессе империи Ко. Нечасто приходиться увидеть ее такой. В неформальной обстановке. Когда нет ни слуг, ни титулов; когда она просто Хакуэй, девушка, решившая почитать ночью. Они больше не произносят ни слова. Просто оба молчат. Коэн часто поднимает глаза, чтобы увидеть, что первая принцесса империи все еще смотрит на него. Взгляд мужчины долго не задерживается на девушке. Он точно знает, что она будет сидеть в том же положении и через минуту, и через пять, и через десять. Выражение ее лица, когда мужчина смотрит на Хакуэй, Коэн уже выучил. В голубых глазах читается забота и мягкость, настолько проникновенные, какие сам Коэн редко видел у других женщин. Взгляд не знает, за что уцепиться – то ли за очаровательную родинку под губой, то ли за еще свежий шрам на личике принцессы. Мысленно хочется отрубить руку наглецу, посмевшему испортить это лицо, но Коэн не настолько глуп, чтобы предаваться эмоциям, зная, что виновник уже наказан. На губах появляется нежная, свойственная только ей, Хакуэй, улыбка. Эту улыбку не может повторить ни одна принцесса империи Ко, ни Гьекуэн. У Гьекуэн выходит слишком сладко и без намека на тепло или нежность. Они молчат до тех пор, пока не тухнет свеча – в ней нет надобности, настал рассвет. Снаружи все наполняется звуками – это чьи-то шаги, чей-то голос, кто-то что-то роняет. Соловей начинает петь свою тихую песню, но сюда не долетают его приятные ноты. Солнце медленно поднимается над горизонтом, а Хакуэй, не прощаясь, бесшумно выскальзывает из библиотеки. Коэн вслушивается в ее шаги, пока дверь тихо не хлопает, возвещая о том, что его немногословная собеседница уже ушла. Следующей ночью Хакуэй снова спешит в библиотеку, чтобы составить компанию Коэну. Он не просит ее приходить, но и не запрещает. Общество первой принцессы приятно, и они, не договариваясь, всю ночь напролет играют в игру «Давай вместе помолчим». Они не произносят никому не нужных фраз, просто изредка смотрят друг на друга. Коэну нравится, как девушка смотрит на него. Этот взгляд греет еще больше, чем женщина в его постели. Ну а Хакуэй просто любит, подперев подбородок и нежно улыбаясь, смотреть на мужчину. Иногда он не приходит. И Хакуэй точно знает, что этой ночью он будет с Гьекуэн. Становится чуть обидно, но принцесса спешит отогнать эти мысли. Их с Коэном связь и так прочная, но невидимая, так зачем же из нее делать порочную? В такие ночи девушка снова остается одна в библиотеке и под яркий огонек свечи читает очередную книгу, но уже на своем обычном месте. Ей не одиноко, но все равно что-то гложет. Появляются не самые приятные чувства, которые доселе были незнакомы первой принцессе империи. Их встречи часто стали переходить из библиотеки в цветущий сад. Когда ночь теплая и особенно звездная, нет сил сидеть в душном дворце. В саду гуляет ветер и обнимает распустившиеся цветы. Коэну кажется, что почти ничего не изменилось, а вот Хакуэй думает иначе. Пусть сейчас их освещает не огонек свечи, а бледная луна; пусть окружают не книги, а цветы; пусть дышится легче и приятней, но не в этом главное различие встреч в библиотеке от встреч в саду. Сидя на одной скамье под вишней и опираясь на крепкую спину Коэна, Хакуэй прикасается к нему. И эти почти детские прикосновения заставляют ее улыбаться еще нежнее, еще теплее. Принцесса чувствует тепло тела Коэна и прижимается чуть сильнее, когда рядом проносится ветер. Хакуэй чувствует его аромат. Коэн пахнет книгами. Коэн пахнет садом. Коэн пахнет местами их встреч. А еще Коэн пахнет Гьекуэн. И от последнего почему-то становится больно, но первая принцесса империи Ко старается не думать об этом. В последнее время их встречи стали просто обязательными. Ночей, когда Коэн должен быть с Гьекуэн все меньше, и в душе Хакуэй радуется, хотя особой причины для этого не находит. Бессмысленно проводя день, с наступлением ночи принцесса спешит или в библиотеку, или в сад, чтобы вновь увидеть его, Коэна, и вместе помолчать. Молчать можно о многом. Молчать можно о погоде и о государственных делах. Можно не произносить не слово о боли в голове или о том, что эти встречи стали своеобразным воздухом. Хакуэй молчит о том, что перестает забываться, что волнуется о Хакурю. Коэн молчит о том, что общество принцессы приятней, чем императрицы. Оба молчат о том, что встречи, полные молчанья, греют душу больше, чем самые теплые слова. У Хакуэй от недосыпания мешки под глазами. Сейшун волнуется об ее бессоннице, а Хакурю советует поменьше работать и побольше отдыхать. Принцесса улыбается – их забота ей приятна, но встречи она пропускать не хочет. Императрица сладко улыбается и советует отъехать куда-нибудь, чтобы отдохнуть – засыпать одной неприятно и холодно. На слова Гьекуэн принцесса только качает головой, мол, извините, но не могу. Коэн начинает позволять себе маленькую вольность. Сидя в саду, он накрывает своей широкой и горячей ладонью тонкую ручку Хакуэй. Сжимать ее ладонь почему-то приятней, чем ласкать тело императрицы, думает Коэн. Но он, сам того не замечая, начинает мысленно сравнивать Гьекуэн и Хакуэй. Волосы, лицо, голос, походка, манеры – по всем пунктам они отличаются. В этом есть своя странность, но и прелесть присутствует. Было бы обидно, если бы Хакуэй была точной копией матери. Сложно не заметить, какая принцесса в последнее время сонная. Коэну не нравится, что она такая вялая, но нарушать такую маленькую идиллию совсем не хочется. В саду Хакуэй сидит уже подле него и часто засыпает, положив голову на плечо Коэна. В такие моменты мужчина видит ее ближе, чем когда-либо, а когда тихо относит принцессу в ее покои – касается больше, чем обычно. Хакуэй никогда не жалуется при встречах на то, что недосыпает. И когда Коэну кажется, что она вот-вот откроет эту тему, из ее уст вылетает совсем другое. – А ведь десять лет назад, – говорит Хакуэй, – в этот день мне давал клятву верности один принц империи Ко. А совсем скоро он станет императором этой страны. Принцесса тихо хихикает. – И ты все еще помнишь этот день? – голос Коэна на удивление тих. – Да. Помню. И больше никто не произносит ни слова. Коэн чуть хмурит лоб и смотрит на ночное небо. Хакуэй, положив голову на плечо мужчине, перебирает складки платья. Усталость накрывает девушку с головой, и веки закрываются сами собой. Ночь сегодня какая-то грустная. Не объяснить почему, но грустью пропитан даже ветер, гуляющий в саду. Хакуэй мирно спит на плече мужчины. А Коэн перебирает длинные пряди волос девушки. Они мягкие и рассыпаются по плечам девушки иссиня-черным водопадом. Хакуэй так близко, что мужчина чувствует запах чая с ромашкой, который очень любит принцесса. Позже он снова несет девушку на руках в ее опочивальню и, когда уходит, то задерживается у двери и смотрит на спящую Хакуэй. Тогда Коэн мысленно казнит себя за то, что смотрит дольше, чем положено. - Десять лет, да? – тихо бормочет сам себе Коэн, закрывая дверь. *** – Хакурю сегодня рассказывал, что в Синдрии встретил замечательную девушку, – тихо говорит Хакуэй, переплетая свои пальцы с пальцами Коэна. – Он еще мальчишка, – чуть хмуро отвечает мужчина, – которому еще не по силам оценить всю прелесть женщин. – Как знать. – Принцесса тепло улыбается. – Может, он уже понял? – Не думаю. – Но знаешь, – мягко произносит Хакуэй, – я очень давно не видела, чтобы он так улыбался. – Он не должен стоять на своем, если встретил всего одну девушку, которая пришлась ему по душе, - подняв взгляд к небу, говорит мужчина. – Может быть. – Девушка все еще улыбается. – Но почему бы не назвать эту встречу судьбой? – Хакуэй, – Коэн тяжело вздыхает, – судьбу придумали люди. – Так почему же просто не поверить в эту выдумку? – Сегодня ты особенно разговорчива, – замечает Коэн, и теперь он смотрит на девушку. Хакуэй тихо смеется. – А ты лишь потакаешь моей маленькой прихоти. Коэн не отвечает. Возможно, потому, что разговор может приблизиться к не самой желательной для него теме. В своих мыслях он довольно давно откладывал размышления об этом, но вот сейчас… Слишком сильно она начинала зависеть от их встреч под покровом ночи. Слишком сильно он начал привязываться. И мысль об этой связи кажется одновременно и сладко-тягучей и отвратительной. Не хватает времени, чтобы взвесить все «за» и «против». Днем Коэн занят государственными делами, ну а ночью, когда первая принцесса империи так близко, в голове лишь мысли об этой близости. Может, и вправду стоило отослать ее куда-нибудь подальше из империи? Или же, как советовала Гьекуэн, выдать Хакуэй замуж и обеспечить с какой-нибудь страной нерушимый союз? Нет, слишком глупо. Отпускать так далеко нет желания. Да и представить ночь без тепло улыбающейся первой принцессы не хватает сил. Что уж говорить про разрыв этой связи, образовавшейся между ними? Но вот мужчина даже мысли не допускал о том, что девушка будет принадлежать кому-то другому. Оставить подле себя – не идеальная ли идея? Но вот лишать Хакуэй простого счастья – любящего мужа, семьи, вовсе не хотелось. Ну а поэтому приходится оставлять все как есть. – А ты? – еле слышно говорит Хакуэй. Принцесса не смотрит на Коэна, и их пальцы больше не переплетены. Она смотрит перед собой, на мягкую зеленую траву. Ее слова можно понять по-разному, но вот Коэн точно знает, о чем она спрашивает. Почему-то именно сейчас не подобрать слов. Они застревают где-то в горле, но ни одно из них не несет ясного смысла. – Я не в силах быть с той… – Тшш, – шикает принцесса, поднимаясь со скамьи. Коэн ни слова не произносит, когда Хакуэй обхватывает его лицо ладонями. Руки у нее холодные – сегодня ночью сильный ветер. На губах принцессы нежная улыбка, а в глазах яркий проблеск уверенности. Девушка заслоняет луну, но даже в темноте видно черты ее лица. Ничто не меняется на лице мужчины. Ничто не выдает его эмоций. Внешне оставшись спокойным, он наблюдает за действиями девушки и сосредотачивается на ее руках. Замерзла. – Я не верю, – мягко шепчет Хакуэй, – что будущему императору одной из самых могущественных стран что-то не по силам… Ее тихий шепот словно шелестит и сливается с проносящимся рядом ветром, а ее слова тонут в сегодняшней ночи. И кажется, что она улыбается еще нежнее, чем прежде, словно вкладывает в эту улыбку все свои чувства. Принцесса лишь на секунду замирает и нежно касается мягкими губами лба Коэна. От этого такого детского и невинного поцелуя по коже пробегают мурашки. В нем больше заботы и нежности, чем того, что так хочется видеть Коэну. Хочется продлить это мгновение как можно дольше, но ведь мужчина знает, что не выйдет. Руки Хакуэй все еще касаются его лица, но Коэну кажется, что кожа под ее холодными руками горит от жара. – Еще немного, – говорит Коэн. – Что? Хакуэй собирается убрать руки, но их накрывают широкие ладони Коэна. – Давай вместе помолчим еще немного, – говорит мужчина, смотря в глаза девушке. Принцесса чуть удивлена просьбе, но она лишь отнимает свои ладони и садится рядом так близко, насколько это возможно. От этой близости захватывает дух, и кажется, что у нее вот-вот собьется дыхание. Коэн очень теплый, а от его прикосновений по телу прокатывается сладостная нега. И когда мужчина обнимает принцессу за плечи – совсем не по-братски, а так, как до девушки еще никто не прикасался, Хакуэй не кажется это неправильным. – Как прикажите, мой господин, – тихо шепчет девушка и прижимается чуть сильнее. Ночь проходит на удивление слишком быстро, и когда до рассвета остается чуть больше получаса, Хакуэй нехотя оставляет объятия мужчины и спешит в свою холодную постель. Ветер сразу же прикасается к ее правому боку и плечам, туда, где так крепко обнимал Коэн. – Следующей ночью можешь не приходить, – медленно говорит мужчина, смотря на стоящее впереди дерево вишни. – Лучше выспись, как следует. Коэн сидит спиной к уходящей Хакуэй, поэтому не может видеть, как она удивленно оборачивается и смотрит на него так, словно не верит глупой причине «Выспись, как следует». Но вместо того, чтобы задать вопрос об истинной причине, Хакуэй произносит: – Хорошо, господин Коэн. Мужчина оборачивается только тогда, когда фигурка принцессы почти скрывается из виду. И так понятно, что девушка его не услышит, но Коэн все равно говорит: «Не фамильярничаешь», словно услышит в ответ мягкое «Как всегда». Сейчас нужно успокоить разбушевавшуюся кровь, и будет лучше, если следующей ночью он не увидит первую принцессу империи. О многом нужно подумать. Многое нужно понять. И обязательно понять, как избавиться от этого безумно горячего чувства в груди и почему так хочется, чтобы оно не исчезало. А еще сейчас было бы неплохо найти наложницу, а если в идеале, то с длинными иссиня-черными волосами. *** День проходит жутко медленно и Хакуэй кажется, что она вот-вот не выдержит. Но потом вновь вспоминаются слова Коэна о том, чтобы сегодня она не приходила, и девушка еле слышно вздыхает, выстраивая разнообразные догадки. Первая причина появляется сама собой – Гьекуэн. С неохотой приходиться признать, что Коэн все-таки мужчина и нуждается в физической близости с женщинами, и тогда Хакуэй поджимает губы. Почему-то становится и обидно, и очень неприятно. Вторая вполне очевидна – Коэну ведь тоже нужен сон. Пусть даже его и мучает бессонница, но не вечная же она. Тогда Хакуэй еле заметно улыбается, думая, какая же она все-таки эгоистка, ведь она уходила всегда раньше него и хоть немного спала. А вот когда отдыхал мужчина, она не знала. Третья причина совсем необоснованная – он куда-то уезжает. Но ведь об этом бы было известно императорской семье. Да и куда уезжать? Дел ведь много, а на переговоры с представителями стран отправляют послов. Остальные причины не вяжутся, да и вообще голова наполнена бредом, поэтому принцесса пытается отпустить ненужные сейчас мысли. Но вот почему не получается это сделать? Девушка чуть вздрагивает от неожиданно пришедшего ответа. Руки касаются груди, и губы сами собой беззвучно шепчут: «Люблю». *** Первая принцесса империи закрывает глаза и мысленно зовет сон, который никак не желает идти. Наверное, она уже отвыкла проводить ночь в постели, а не в библиотеке или саду. Девушка ворочается и то откидывает мягкое одеяло, то кутается в него. Спать не хочется совершенно и в голове всего одна мысль – влюбленность. На губах появляется глупая улыбка, и принцесса прячет ее в подушку. От этого приятного чувства в груди хочется запеть, и кажется, что бабочки в животе все множатся. Хакуэй откидывает одеяло и, перевернувшись на спину, смотрит в потолок. Сейчас хочется сделать что-нибудь этакое, чтобы унять это ощущение хоть на секунду. Принцесса поднимается со своей постели. Кажется, она поняла, чего ей сейчас хочется. Она еле слышно смеется. Ей хочется танцевать, кружиться по своей опочивальне, вскидывать руки, выгибать кисти тонких рук. Но вот только манеры, которые в нее годами вбивали, не дают ей этого сделать даже сейчас. Когда стоит глубокая ночь и ее точно никто не увидит. Первая принцесса империи лишь улыбается и закрывает глаза, представляя, как она, словно безумная, что-то танцует, как она становится похожа на обычную девушку-простушку из трущоб, которая радуется какой-нибудь мелочи. И с каких пор она стала такой мечтательницей? Но вот она отрывается от своих чуть безумных желаний и на смену им приходит другое, еще более безумное. Она открывает глаза, и взгляд девушки падает на ночь, царящую за окном. Хакуэй осторожно, как и прежде, выбирается из дворца и вдыхает прохладный ночной воздух. Ветерок принес с собой аромат не столь далекого моря, а вместе с ним и запах вишни. Хакуэй раскидывает руки и дышит глубоко-глубоко. Сейчас ей кажется, что она свободна. Принцесса не знает, откуда пришло это чувство, но оно так приятно, что отказываться от него попросту глупо. Кажется, теперь она понимает свободу моряков. Чистая, сладкая, ветреная и обязательно со вкусом горячего лета. Девушка по привычке идет в сад. С каждым шагом приближаясь к обычному месту встреч с Коэном, где они всегда вместе молчали, принцесса идет все медленнее. Глупо надеяться увидеть его и сегодня. Он же сказал, чтобы она не приходила, а значит не придет и сам, просто, наверное, не хотел, чтобы она сидела в одиночестве. Но каково же было удивление принцессы, когда она все также не торопясь, подходит к так хорошо знакомой скамье и видит стоящего подле нее Коэна. Кажется, он не замечает девушку и все так же молча смотрит на ночное небо. Принцессе видит лишь его широкую спину и поднятую голову. Она тихо подходит ближе и, останавливаясь недалеко от мужчины, говорит: – Сегодня очень теплая ночь. Коэн оборачивается на ее голос. Если он и удивлен ее присутствием, то не показывает этого. Мужчина смотрит на мягко улыбающуюся Хакуэй и не спешит что-то ей отвечать. Но словно потеряв интерес к ней, он снова поднимает голову и смотрит на небо. – Кажется, – спустя какое-то время произносит Коэн, – я говорил не приходить сегодня. Хакуэй делает несколько шагов и останавливается около мужчины. Она так же, как и всегда, тепло улыбается и от Коэна не уходит что-то новое, появившееся в этой улыбке. Принцесса поднимает взгляд к небу и только после этого отвечает: – Да. Но сегодня такая звездная ночь, что я просто не удержалась. Хакуэй садится на землю, а после и вовсе ложится. Коэн смотрит на нее сверху вниз и, чуть слышно хмыкнув, присаживается справа от девушки. Принцесса тихо смеется и говорит что-то про то, чтобы он тоже лег, ведь так на звезды смотреть куда лучше. Мужчина не понимает, но почему-то поддается ее словам, и вот он уже лежит на зеленой траве, а подле него – первая принцесса империи. Ночь сегодня и вправду звездная и безветренная. Принцесса смотрит на новые все загорающиеся точки на темном небе и думает, что, наверное, никогда так не делала. А если и случалось вот так лежать на земле и смотреть на звезды, то она просто не помнит. Коэн какое-то время тоже смотрит на небо, думая, что сегодня его размышления не придут к своему логическому концу. Он отрывается от звезд и смотрит уже на лежащую рядом Хакуэй. Принцесса чувствует на себе взгляд и, повернув голову, встречается с Коэном взглядом. Мужчина вглядывается в голубые глаза и улыбку, наполненную нежностью. И все-таки их отношения – это какая-то странность, думает он. – Люблю, – внезапно слетает с губ Хакуэй. Принцесса не вздрагивает, словно не веря, что сказала это вслух. Девушка не отводит глаз, а все еще смотрит на мужчину. Взгляд ее так же нежен, впрочем, как и всегда, но вот только теперь в них скользят еле заметные озорные искорки. На губах все та же теплая улыбка, но теперь на ней видно лукавство. Хакуэй смотрит на удивленно вскинутую бровь Коэна и думает, что ему совсем не идет удивление. Коэн не спрашивает «Что?», он не задает глупых вопросов. – Повтори, – единственное, что произносит мужчина. И принцесса без промедления повторяет «Люблю». Отчего-то Коэн знает, что это отнюдь не родственная любовь; что любит она не как сестра, да и ведь он желал ее не как брат. Тихий голос девушки ласкает слух, и мужчине приятно слышать, как она повторяет о своих чувствах. Почему-то это «Люблю» воспринимается так же легко, как и «Здравствуйте», «Доброй ночи». Но одновременно с тем отдается в душе горячо, нежно и так, словно это единственное слово звучит из уст Хакуэй не в первый и даже не в десятый раз. Коэн больше не смотрит на принцессу. Он смотрит на звездное небо и уже через секунду закрывает глаза, наслаждаясь очередным сказанным по его просьбе «Люблю». Хакуэй видит чуть заметные перемены на лице мужчины. Его взгляд стал мягче, хмурость куда-то пропала, а на губах появилась едва различимая улыбка. Хакуэй все также нежно улыбается. Теперь она смотрит уже не на Коэна, а на ночное небо. В голове множество бессвязных мыслей, таких же запутанных и глупых. Но размышления принцессы прерывает легкое прикосновение к своей руке. Коэн больше не лежит на траве, а сидит перед принцессой. Он осторожно сжимает ладошку девушки в своей руке и, поднеся ее к губам, целует тыльную сторону ладони, пальцы. Прикосновения горячих губ заставляет Хакуэй смутиться, но она все так же не отводит глаз от мужчины. Коэн из-под полуприкрытых век следит за принцессой. Легкий румянец на щеках выдает все ее чувства, и мужчина сквозь легкие поцелуи ухмыляется. Наверное, сейчас самое время сказать, думает он. – Люблю, – неожиданно говорит Коэн. Ночь уносит этот шепот, но Хакуэй прекрасно слышит эти слова. В груди разливается сладостное чувство, и девушка улыбается со всей своей любовью, которую может показать. Принцесса закрывает глаза и мысленно вновь повторяет «Люблю». А ночь сегодня на удивление звездная и теплая.