Пать стадий

Господи, пожалуйста, спрячь меня. Куда угодно! Хоть к самим чертям на дно Ада. Если ты это сделаешь, то я обещаю больше никогда не издеваться над Хеком, всегда ходить в носках и прилежно с утра буду сам будить всех хенов. Да чего уж там! Я отдам Донхэ все свои компьютеры. Только умоляю, спрячь. Ну а пока Божья милость не снизошла на меня, мне приходится спасаться собственными силами. Одна дверь, вторая дверь, третья. Из-за каждой доносится музыка, сообщая о том, что там идет репетиция. К счастью, коридор длинный, дверей еще много. И не может быть такого, что везде все занято. Один резкий поворот вправо, и я залетаю в маленькую звукозаписывающую комнатку, стараясь тихо, но как можно резче закрыть за собой дверь. Щелкает дверной замок, и я только сейчас замечаю, как сильно у меня подкашиваются колени из-за усталости. Спасен! Эта комната становится действительно моим спасением. От былой паники не остается и следа. Маленькое помещение с обитыми тканью стенами кажется уютной, словно я гусеница, а она мой кокон. Если что случится, я сразу помчусь сюда. Аккуратно сажусь на кожаное кресло, опираясь на ручки. И только почувствовав мягкое сиденье, позволяю себе окончательно расслабиться. Тело становится ватным, подступает сонливость. Хочу прилечь на пульт, но случайно локтем нажимаю какую-то кнопку. Запускается записанный трек. Всем телом чувствую, как напрягается каждый мускул. Этот голос, ни с чем его не перепутаю! Чжоу Ми! Этот дьявол меня преследует! Забиваюсь в самый угол и панически осматриваюсь. За что…?! Неделю назад наша подгруппа Super Junior-М возобновила свою деятельность. И, соответственно, мы сейчас живем в нашем общежитии в Китае. Первый вопрос, который у нас встал – это кто с кем будет жить. Я, человек, привыкший к сожительству с Сонмином, надеялся, что и здесь он мне не изменит. Но Тыква меня бросила и ушла жить в одну комнату с Реуком. Предатель. Рыбные, конечно же, поселились вместе. Генри со своим многочисленным оборудованием выделили отдельную комнату. Хотя, скорее всего, причина в его храпе. Или просто из-за того, что он макнэ. Шивона еще носит непонятно где. В общем, жить с Мими в одной комнате пришлось мне. Не то, чтобы я против. Совсем нет, но я и не особо рад. Мне все равно. Хотя, в какой-то степени, это соседство меня напрягало. Честно говоря, у нас с китайцем не все так радужно, как могло бы показаться. Мы ведем с недавних пор тихую войну: не разговариваем без повода, никуда не ходим и вообще стараемся не пересекаться. Благо мы живем в разных странах. Иногда, в редкие периоды ничегонеделания я, заодно захватив бутылочку вина, пересматриваю старые шоу с Super Junior. Могу наткнуться на интервью. И как только на экране появляется счастливая улыбающаяся мордашка Мими, который описывает наши близкие отношения или то, что я сплю иногда голым, я расстраиваюсь. Вино сразу становится невкусным, а все остальное в шоу неинтересным. Не буду отрицать, когда-то все так и было. Два лучших друга, не сидящих на месте, которым всегда есть о чем поговорить, несмотря на языковой барьер. Он таскал меня по магазинам, а я рассказывал ему о своей недавно провернутой удачной тактике в игре. Время текло незаметно, а жить было легко и весело. Но годы идут, все меняется. Поменялись и мы. Чжоу Ми перестал уже так светиться. Нет, его улыбка не была натянутой, но что-то такое из нее исчезло, что-то важное. Появилось больше серьезности в глазах. И если раньше все его действия были результатом порывов и чувств, то сейчас Мими слишком много думает, делая все четко и правильно. Это и раздражало. Он был моим солнцем, человеком из которого я черпал эмоции, которых мне порой так не хватает. Ну а что касается меня, то я стал менее язвительным, и больше… никакой. Возможно, это не так. Но я чувствую, что во мне пусто. И кого бы я не винил, здесь виновато только время. Мы просто устали друг от друга. Мы словно пожилая бездетная пара. Два теперь уже взрослых человека, у которых свои жизни, свои планы, в которые мы друг друга не включали. - Куйсянь, пойдем заселяться, - одергивает меня Чжоу, поправляя тяжелую сумку на плече. Я киваю и следую за парнем. Он идет в комнату, а я просто тащусь за ним, рассматривая его ноги. «Вроде узкие штаны, а они его даже слегка не облегают. В мире может поменяться все, что угодно, но худоба Мими и его длинющие ноги останутся навечно», - мылено усмехаюсь я, на минутку включая свою язвительность. Китаец ловит мой заинтересованный взгляд и начинает рассматривать штанины на предмет грязи и белых ниток. Вот, о чем я и говорю. Раньше бы он, задорно хихикнув, спросил «Нравится?», начиная призывно раскачивать бедрами. А сейчас Чжоу в каждом взгляде, жесте, слове ищет подтекст. Не найдя ничего на своих брюках, парень непонимающе смотрит на меня, но молчит, оставляя свои мысли при себе. Свои гребаные мысли. К слову, комната у нас была самая большая и самая дальняя. Две кровати в разных углах, куча шкафов, тумбочки и нереальное количество всяческих перегородок. При большом желании мы с Мими могли бы здесь вообще не пересекаться или устроить комнаты в комнате, отгородив свое пространство. Парень садится на кровать и любовно оглаживает простынь, чему-то улыбаясь. Валится лицом в подушку и задорно хихикает. Я, уже начавший раскладывать мелкие вещи в тумбочку по старому Шивоновскому принципу, немного ошалел. Так и замер с пенкой для умывания в руках, наблюдая за этим сумасшедшим. - Хэй, китайский торшер, ты себя как чувствуешь? Чжоу перестал смеяться и уставился на меня. Его взгляд был пронзительный и нахальный. Я почувствовал себя объектом научного исследования, насколько эти глаза были прожигающими. Улыбка сошла, но легко вздернутые уголки губ говорили о том, что он не обиделся на прозвище. - Нормально, все нормально,- убеждал он скорее себя, чем меня. - Ащ, ну давай, колись. Чего смешного? - Просто вспомнил, что когда-то развлекался кое с кем на похожих простынях. И… кажется, даже кровать та же, - парень протянул руку к изголовью, нащупывая небольшой острый выступ. – Да, эта. Помню, еще поцарапался тогда. Вот это поворот! Вот это вообще неожиданно. Неужто, я настолько плохо знаю его. Чертенок, который выполз из этого омута под названием Чжоу Ми, вилял передо мной тонким черным хвостиком. Я был в легком шоке. Китаец все так непринужденно рассказывал, как будто мы с ним каждый день делимся любовными успехами. - Ну, вот не надо на меня теперь так смотреть. Сам попросил все рассказать. А знаешь в чем самый прикол? Наутро мой партнер даже не вспомнил об этой ночи. Ну, я и не стал рассказывать. Ему и без этой информации нормально живется. - Да, прям мексиканский сериал. Бывает же такое. Мими сладко стонет, вытягиваясь весь до самых кончиков пальцев. Хрустит кистями и ступнями и поднимается с дивана, подхватив свой чемодан. Конечно, вещей парень стал брать с собой меньше, но добрые три полки из пяти занимала его повседневная одежда. А на вешалках теперь покоились несколько костюмов и куртки. Я последовал его примеру. Конечно, я мог бы занять другой шкаф, но не посчитал нужным. Для моих скромных пожитков места хватит. Кинув небрежное «Двагайся», я шутливо пихнул Чжоу Ми бедром. Тот покачнулся, а потом рассерженно фыркнул, отвешивая мне шлепок по заднице. Предчувствуя свою скорую участь, парень решил ретироваться на постель, выстраивая баррикаду из подушек. Я, конечно же, мог ее разрушить вон той мягкой игрушкой в виде Марио, как в Angry Birds, но не посчитал нужным, ибо получил за дело. - Ми, а с кем ты эту ночь провел? Китаец неопределенно крякнул и замолчал. Конечно, я не ожидал, что он выдаст мне всю информацию на блюдечке с голубой каемочкой. Все-таки я известен в группе, как не самый надежный источник. Я просто рассчитывал, что парень рассмеется или хотя бы задорно поведет бровью, отнекиваясь фразой «Джентльмены о своих похождениях не рассказывают». Но никак не думал, что он просто промолчит. Мими как-то неожиданно погрустнел и его лицо осунулось. Он выбрался из той кучи подушек, что раскидал по дивану и просто вышел за дверь. Он просто… ушел. После этого мне захотелось узнать еще больше, что же произошло той ночью. Следующим утром нас всех будил Генри, как прилежный макнэ. Порой я радуюсь, что в нашей подгруппе я уже не самый младший. Сразу пропадает куча разной ерунды, типа готовки, утреннего подъема и даже в носках ходить не надо. Не то что бы я до этого придерживался нормам этикета, но теперь у меня с души упал груз ответственности. Чжоу Ми я нашел в его собственной кровати. Вчера я так и не дождался его. Когда он пришел, я уже спал. Но, кажется, я его слышал. Да, Мими трудно было не услышать. Он ввалился в комнату с грацией слона под кайфом, спотыкаясь обо все, что только можно. Сквозь дрему я не понимал, что творится, предпочитая лучше зарыться с головой в одеяло и продолжить смотреть сны. Но сейчас я понимаю, что китаец был пьян. Даже не так, он был проспиртован настолько, что им можно было обрабатывать раны. А это значило, что выпил он действительно нереально много. Мы с этим парнем были теми, кто напивался очень медленно. Ума не приложу, что же заставило его так надраться. Скрипя всем, чем только можно Чжоу аккуратно поднимался. Рукой он держался за больную голову, но мимикой виду не подал. Даже бровью не повел. Я быстро принес ему стакан воды. Сомневаюсь, что сделал это для каждого, но Мими выглядел реально хреново. Придерживая одной рукой его за плечи, а другой его руки, вцепившиеся в стакан, я медленно его поил. Жадно проглотив всю воду, китаец немного ожил. Он посмотрел на меня мутными глазами и устало выдохнул, словно я какая-то надоедливая фанатка. Парень прилег на мое плечо, тихо мурлыча, когда я гладил его по голове, отгоняя боль. - И зачем надо было так напиваться? – задал я интересовавший меня вопрос. - Потому что я – идиот, - хрипло бормотал он. – И ты – идиот. Чжоу ткнул мне в грудь своим костлявым пальчиком, сильнее на меня откидываясь. - А я-то почему? - Да так, - нервно хихикнул китаец. – За компанию. - Нормально вообще, - хотел уже возмутиться я. - Куйсянь, пожалуйста, не ори. Голова болит. - У меня от тебя не меньше, - фыркнул я. – Тебе нужно в душ и переодеваться. Я слегка толкнул парня в спину в нужном направлении. Там, думаю, если никуда не занесет, он доберется. После душа Мими вышел совсем уже другим человеком. Точнее просто человеком, а не как ранее – зомби. А после двух таблеток обезболивающего и легкого макияжа под глаза, так совсем засиял. Конечно, теперь не надо за него переживать, но и заботиться было приятно. В микроавтобусе мы также сели рядом. Вообще, я заметил у себя странную привычку. Если я живу с кем-то в одной комнате, я стараюсь также все оставшееся время проводить рядом с этим человеком. Словно ты живешь с мамой и вышел с ней на улицу, и по старой детской привычке держишься за подол ее юбки. А впрочем, не важно. Чжоу Ми молчал. Он просто слушал плеер. Музыка так грохотала, что я на соседнем сиденье отчетливо ее слышал. Какая-то песня, которую китаец ранее пел на радио, была включена по кругу. После третьего прослушивания она начинала выбешивать. Но парня, кажется, не смущал повторяющийся текст и навязчивые переборы струн гитары. Он слышал в ней что-то другое, не просто свой голос. Я это понял по загипнотизированному взгляду, который был прикован к повторяющемуся виду из окна. Как только мы подъехали к входу в агентство, Мими удивленно сморгнул и мыслями вернулся к нам. Пробираться с охраной через толпы фанаток было не трудно. Мне очень жаль, что у меня порой нет на них времени. Я ценю каждую из них. Это отражение моего труда, моя поддержка, килобайты выделяемой любви и, конечно, деньги. Но у меня тупо нет времени на них. Тем более я содержу самый большой фанклуб из всех в Super Junior. Мими одаривал каждую пришедшую китайскую девушку ослепительной улыбкой. И я просто кожей ощущал этот восторг. Все же на родине к нему относятся намного лучше, нежели в Корее. В нужном кабинете нас уже ждала педагог по вокалу, а также педагог по китайскому. Как я не любил их обеих. Придираются без причины, а нормально объяснить и научить не могут. Хек и Сонмин каждый раз вешаются рядом с ними. А еще у меня вопрос: Зачем я вообще хожу на эти репетиции? Я главный вокалист и мое произношение граничит с уровнем «Бог». И каждый раз я просто сижу в углу и копаюсь в телефоне. Занятие увлекательное, а главное очень полезное. Хорошо хоть Чжоу отпустили передохнуть, и теперь он скрашивает мое одиночество. Я мысленно уже смеюсь. Китаец стал в последнее время моей актинией, а я превратился в рака-отшельника. Хотя, можно еще поспорить, кто есть кто. Делаю глоток воды из бутылки. Парень тянет к ней руку и пытается забрать ее. Но я, по старой привычке, не отдаю. Я всегда ношу свою собственную бутылку и не хочу, чтобы кто-то еще из нее пил. Я в этом плане до жути брезглив. Рука дергается, и часть воды выливается на белую рубашку Мими. И тут все происходит как в замедленной съемке. Чжоу Ми вскидывает свой взгляд на меня. Его глаза полны обиды и удивления. Он держит меня за запястье, рассматривая расплывающееся пятно. Через мокрую ткань я вижу его сосок, и мои глаза медленно округляются. - Куйсянь, что ты делаешь? Меня пробивает током в тысячу вольт, и я отпрыгиваю от парня, резко выдергивая руку из захвата. Нарастает паника, а в голове вертится только одно слово. «Вспомнил!» - навязчиво бьет о черепную коробку. По стеночке дохожу по двери, а уже в коридоре срываюсь на бег. Я почти ничего не вижу, больше ориентируясь на слух. Перед глазами мелькают картинка за картинкой, а в голове четко проносится каждое слово. Это же я! Я, собственной персоной, переспал тогда с Чжоу Ми! На той самой кровати и на похожих простынях!!! «Я пьян. Я очень пьян. Я уже целый час спорю с полом, который так и жаждет нашей встречи. Но я уперто отказываюсь, все еще стоя на ногах и тараня все на своем пути. Я пьян. И что же заставило меня так напиться? Я и сам не понимал. Знал только то, что мне было очень плохо на душе. Вот уже неделю я живу как в воду опущенный. Мими, с которым мы жили в одной комнате, старался всеми способами вылечить меня от депрессии. Но мне от этого становилось только хуже. И, вроде, не хотелось его напрягать. Но Чжоу, человек эмоциональный и добрый, не мог оставить все так. Он вился вокруг меня змеей, не отходя ни на минуту. И знаете, только сейчас на пьяную голову я понимаю, что мне эта забота и ласка до дури приятны. В утешающие объятия тянуло, но я из-за природной гордости и приобретенной вредности не позволял себе расслабиться. Он весь светился. И вдруг, в один момент, мне стало просто страшно. Я понял, что просто хочу его. Нет, не в пошлом смысле. Я хочу держать его рядом с собой и так же, как он, дарить ласку и любовь. Я этого очень испугался. И случайно я его сегодня оттолкнул. И из-за этого мне еще хуже. Дверь мне поддалась сразу. Она оказалась не заперта, а ручка очень легка в применении, не то, что в дорогих гостиницах. В комнате было достаточно светло. В окно бил свет от уличного фонаря, а легкий тюль никак не препятствовал его проникновению. Мими спал. Он лежал на спине, повернув голову влево и раскинув руки в разные стороны. Сдвинутые ноги уперлись в заднюю спинку. Как я их любил, они такие длинные и стройные. Сам не знаю, как так вышло, но у меня получилось тихо и аккуратно подойти к его кровати. Сажусь на краешек и начинаю любоваться знакомым лицом. Оно не выражает никаких эмоций, но от этого оно становится не менее прекрасным. Лишь ресницы слегка подрагивали. Скольжу взглядом ниже, спотыкаюсь об оголенные ключицы и добираюсь до любимых ног. Ничего не могу поделать, рука сама к нему тянется. Ласково глажу внутреннюю сторону бедра. Чжоу Ми мычит сквозь сон что-то несвязное и слегка раздвигает ноги. Мой пьяный мозг принимает это как приглашение, и я забираюсь на него сверху. На парня падает моя тень, и в этом полумраке он выглядит таким сексуальным. Желанный. Наклоняюсь и целую скулу, мажу губами по веку и прижимаюсь к губам. Чувствую, какие они мягкие, вдыхаю их аромат и настойчиво сминаю. Да, это то, чего я хотел. Мими со стоном разлепляет веки и удивленно смотрит на меня. Из-за плохого зрения на таком расстоянии он не понимает, кто это, и отталкивает меня. Я выпускаю из плена его губы и сажусь между его разведенных ног. Парень смаргивает и ошарашено смотрит на меня. «Прости меня», - проносится в моей голове. Холодными пальцами задираю край его пижамной кофты и чувствую, как пробегают мурашки по оголенному торсу. Медленно и тягуче целую его в живот, задеваю языком ложбинку пупка. Пальцы китайца смыкаются на его плечах. - Что ты делаешь? – охрипшим ото сна голосом спрашивает он. Он еще пытается освободиться, но я перехватываю его за запястья и с упоением целую каждую подушечку его пальцев. - Если бы я только знал, если бы я знал, - тихо бормочу я и трусь щекой о внутреннюю часть ладони. Чувствую, как Чжоу Ми гладит мою скулу большим пальцев. Накрываю его ладони своими и тянусь к чужим губам. Парень просто следит за траекторией моего движения и только томно прикрывает глаза, когда я затягиваю его в тягуче-нежный поцелуй. Я долго просто наслаждался теплом, лишь лениво сминая губы. Но мое состояние развивалось по нарастающей, и я, раздвигая языком губы Мими, проник в его рот. Это было сладко, как и каждый запретный плод. Очень не хотелось отрываться, но верхнюю губу нещадно саднило. Чжоу Ми подо мной был раскрасневшийся, с опухшими губами и лихорадочно блестящими глазами. Его губы дрогнули в немом: - Почему? - Твое поведение всему виной. Это правда. Вся его ласа и забота вылились в то, что мне захотелось спрятать его ото всех и не показывать никому. Только для себя. Чтобы он был моим. - Кю, нельзя. - Почему? – отозвался я, переходя поцелуями на шею и стягивая чужую кофту. - Ты пьян. - Это совершенно не важно. - Лучше остановись. - Позволь мне сделать это. Я слишком сильно тебя хочу, - кофта полетела на пол. – Ты же мне позволишь? Ответом мне стал сдержанный стон, когда я припал губами к его груди. А когда я стал неспешно массировать его член сквозь ткань домашних бридж, парень выгнулся в спине с грацией кошки, округляя губы в тихом стоне и запрокидывая голову. Мими, что же ты со мной делаешь? Поцелуями я вел все ниже и ниже, когда наткнулся на резинку бридж. С наслаждением хищника, я стягивал ненужную вещь, зная, что там меня ждет десерт. За штанами полетели боксеры, а вместе с ними и моя футболка. Чжоу Ми смущенно щурился. Ему было стыдно за свою наготу, хотелось прикрыть свое полу возбужденное состояние. Но не успел парень хоть что-то сделать, как я начал вбирать его член в рот. Из глаз китайца посыпались звезды, а по комнате прошелся гортанный стон. Какой же он был вкусный. Думаю, для вас не новость, что я делаю минет в первый раз. Но это оказалось до одури приятно. Словно сладкий леденец, я сосал его глубоко и тщательно, языком проводя по всем выпирающим венкам. Пока Чжоу Ми расслаблен и нечего не замечает, ввожу первый палец. Кажется, парень действительно не чувствует вторжения, и лишь когда я ввожу второй палец, он тихо шипит от разрывающих ощущений. Стараюсь брать еще глубже и глажу свободной рукой по чуть округлой ягодице. Отвлекает, мышцы расслабляются, и пальцы скользят легче. Добавляю третий палец и выпускаю член из плена моего рта. Парень расстроено охает, но я оглаживаю внутри ощутимое уплотнение. Мими сминает простыни в кулаке и бросает на меня удивленный взгляд. Я улыбаюсь ему, потому что знаю, что сейчас ему хорошо. Я наклоняюсь к его лицу и языком собираю каплю пота, что бежит по его виску. - Мими-я, потерпишь? – говорю и нажимаю на простату чуть сильнее, чем ранее. Китаец хватает ртом воздух, которого сейчас так не хватает. - Да, Кю… Пальцы покидают столь желанное тело. Размазываю слюну, что натекла по бедрам после минета, по колечку мышц и по своему члену. Чжоу Ми тянется за поцелуем, сразу его получая. Я входил медленно, хотя хотелось войти сразу и на всю длину. Погружаться в желанное тело оказалось настолько приятно, что сводило пальцы ног. Целоваться не было сил, поэтому я оторвался от губ парня, прильнув лбом ко лбу. Мой нос и губы опаляло горячее рваное дыхание. Наконец, я вошел до конца и ожидающе замер. Я ждал сигнала. - Давай, - шепнул Ми. Сигнальная ракета выпущена, можно начинать. Медленно подаюсь назад, выходя наполовину, и снова подаюсь вперед. Мими шипит и царапает мои плечи, пытаясь разделить боль на двоих. - Так не пойдет. Может так? – чуть меняю угол и делаю толчок, никакой реакции. – Нет? Может так? Или… Парень широко распахивает глаза, и по комнате проносится громкое «Да!». Нужный угол найден, дальше дело за техникой. Скорость толчков движется по нарастающей. Китаец как с цепи сорвался. Его громкие стоны, кажется, даже выходили за пределы комнаты. Он метался, просил большего, стонал и клялся в любви. В момент настигающей разрядки склоняюсь к влажному от пота лицу, коротко целую и выдыхаю в последний момент: - Люблю… Оргазм ударил под дых резко и неожиданно. Настиг он нас одновременно, отчего наши голоса прокатились по душной комнате в унисон. А дальше наступила тьма. Я позорно вырубился прямо у Чжоу на груди». Именно от этих воспоминаний я сейчас прятался в звукозаписывающей комнате. Не самое лучшее место, да и бесполезно все это. Сейчас на меня навалилась такая апатия. Я не знал, что делать. Я никогда не попадал в такие ситуации. А если и попадал, то не помню. И слава Богу. Рука сама потянулась к мобильному телефону. Я знал только одного человека, который мог мне помочь и с которым я могу поделиться. Несколько гудков в телефоне звучит сонное: - Алло…