Свет горизонта

— Так ты и правда жив. Ну, здравствуй, Наруто! Наруто поднял взгляд своих небесного цвета глаз на повернувшегося к нему блондина. Он был одет в черный плащ с красными облаками и красной подкладкой, которую Наруто заметил только благодаря тому, что в завершающем этапе боя шиноби расстегнул плащ, чтобы не быть ограниченным в движении. У плаща был высокий ворот, и в застегнутом состоянии ткань скрывала половину лица Минато, а вместе с капюшоном было практически невозможно различить лица, неудивительно, что Наруто не признал отца сразу. Сейчас капюшон был откинут назад. Под плащом блондин носил темно-синие брюки, такую же водолазку, светло-серые гетры на ногах и руках и черные стандартные сандалии шиноби. Минато был на голову выше Узумаки, немного шире в плечах. Лицо его было молодым и чистым, без единой морщинки. Только на щеке красовалась длинная ровная царапина, полученная только что в бою с Данзо. У Намикадзе были длинные светлые остроконечные волосы, торчащие во все стороны. Глаза оказались синего, как морская вода, цвета. Они были одновременно и серьезными, и жизнерадостными. — Что стоишь? — поинтересовался Минато, разглядывая Наруто. Видимо, его тоже интересовали изменения во внешности сына. На лице появилась вновь та фирменная добродушная улыбка. Минато был очень схож внешне с Наруто, и оба это теперь понимали. Наруто ранее видел Четвертого только во снах и грезах. Самой запоминающейся их встречей в сознании блондина оказался момент битвы с Пейном, когда Наруто чуть не сорвал печать с клетки Курамы. Хоть тогда Наруто и смог отлично рассмотреть Четвертого, и даже успел хорошенько врезать ему в живот, тот образ был более расплывчатым и призрачным. Он мог растаять в любой момент, как в итоге и случилось. Теперь же прямо перед Наруто предстал живой и реальный Намикадзе Минато. Внешне он не изменился вообще, если не считать смену одежды. Но как сразу почувствовал Наруто, в душе шиноби произошли большие изменения. — Значит, ты и правда жив. Невероятно. Я думал, что потерял тебя навсегда, — повторил Минато, — ничего не хочешь мне сказать? Наруто стиснул зубы. Во время боя он даже не заметил перемены в характере отца, а теперь, услышав его голос, различил в нем некое вселенское равнодушие. Он вновь вспомнил, как недавно блондин убил десяток элитных шиноби Конохи, ни в чем не повинных. Про самого Данзо Узумаки предпочел не вспоминать. Если на отце этот плащ, и он оказался в это время вблизи Конохи, то наверняка он лично участвовал в погроме в самой деревне. Узумаки сжал кулаки и попытался ударить Минато. — Зачем ты убил всех этих людей?! — воскликнул он. Если в прошлый раз Минато пропустил удар сына, то теперь руки его перехватили кулак Наруто на полпути. — Я не собираюсь с тобой драться. У меня недостаточно чакры, да и у тебя, похоже, нет никаких шансов, — произнес он, отпуская руку Наруто. Тот не стал повторять попытки врезать отцу, но эта фраза отца его смутила. — Ты спросил, почему я убил этих людей, верно? Я тоже задаю себе этот вопрос. По сути дела, они не были людьми, и похоже, очень давно. Все дело в том режиме, который установил в Конохе Данзо. Он обескровил ее, превратив всех шиноби в послушных марионеток. Наруто промолчал. Он встретился взглядом со взором отца, и после непродолжительной паузы отвел глаза. — Тебе ли не знать? Вспомни, что случилось тогда ночью в лесу! Данзо послал их к тебе, и они лишь выполняли приказ. В них не оставалось ни капли человечности, — сказал Минато, вновь улыбнувшись, хотя сам Узумаки не понимал, чего тут может быть смешного. Теперь Намикадзе сам походил на бесчувственного человека, и чем-то даже напоминал Наруто Сая. — Это все равно не давало тебе права, — прошептал Наруто, переваривая последнюю информацию, — Ты сказал "там в лесу"? Ты следил за мной! Намикадзе вновь обратил свой взор к небу, устремив взгляд на пролетающие на ярко-оранжевом фоне облака. Лицо его стало серьезным. — Признаться, ты удивил меня, Наруто. Хоть я и предполагал, что Данзо промоет тебе мозги, не думал, что ты все забудешь. Я немного освежу тебе память. Ты всегда был другим. Необщительным, замкнутым, немного странным, злым и злопамятным. Ты ненавидел всех вокруг, и ненависть эта была взаимна. Все это из-за Четвертого Хокаге и того, что он сделал с тобой. Я чувствую, ты до сих пор держишь в себе Кьюби. Но как — это остается для меня загадкой. Раньше мы с тобой были семьей, и я как-то мог облегчить твой тяжкий груз. Но потом Данзо приложил руку к тому, чтобы ты остался один. Мне пришлось покинуть деревню, за что тебя еще сильнее возненавидели. Ты почувствовал себя преданным и спустя несколько лет сам ушел из деревни, вырвавшись из оков Данзо. Я искал тебя, но не мог найти. Ты ускользал от меня, а потом одним жутким днем я получил известие о том, что ты погиб. Кьюби был похищен, а твое тело исчезло без следа. Минато сделал паузу. — Около месяца назад я получил информацию о том, что Узумаки Наруто вернулся в деревню спустя год, и решил проверить, действительно ли это ты или очередной эксперимент Орочимару. Я был уверен в том, что ты мертв, но в сердце моем теплилась надежда. Именно за этим я вернулся в деревню. Да, я следил за тобой. А ты не догадался, что это я подкинул тебе копию свитка, что тебе предстояло украсть? Наруто пораженно смотрел на отца. — Как ты мог присоединиться к Акацуки? — задал он новый вопрос. — Как ты уже догадался, я попал в состав Акацуки уже после твоей гибели. Я был потерян, мне не было утешения. Я потерял все: тебя, друзей, дом. И одновременно я был одним из немногих, кто знал о том, что творится в Конохе. Я знал настоящие деяния Данзо и Орочимару. Именно поэтому я присоединился к Акацуки. У них немного своеобразный взгляд на мир, но цель наша общая. Они хотят освободить мир так же, как я хочу освободить Коноху, — Минато вздохнул, ощутив, что для сына ничего не стало понятным, а его короткий рассказ лишь ввел его в глубокие раздумья. — Ты присоединился к ним после того, что они сделали, даттебайо?! — воскликнул Наруто. В нем кипела ярость. Даже темные воспоминания не вызывали в Минато никаких эмоций. — Я узнал об этом потом. Оказывается, джинчурики нужны им для осуществления их плана. Теперь, как мне кажется, это ничтожная цена на пути к миру. Наруто вновь попытался посмотреть Минато в глаза, однако снова отвел свой взгляд, не в силах терпеть отцовское равнодушие. На лице Намикадзе опять появилась беззаботная улыбка. — Однако я очень рад тебя снова видеть, — произнес он, и в глазах сверкнули веселые искорки, — хотя мне это до сих пор кажется невероятным. Наруто вздохнул. — Но теперь я жив, а ты убил Данзо. Ты осуществил свою месть и выполнил цель. Возвращайся в Коноху, — произнес он. — Нет, меня еще ждут великие дела. Не все так просто. Я состою в величайшей организации, я должен осуществить их план и освободить мир. Я бы взял тебя с собой, да боюсь, долго не проживешь. Как только Кьюби исчез из статуи, мы восстановили поимку джинчурики. И Девятихвостый не будет исключением. На этот раз никакие фокусы тут теперь не помогут, — ответил Минато. Узумаки недоверчиво посмотрел на человека, стоящего перед ним. Неужели это был и правда его отец? Как же он изменился. Тот Минато, которого Узумаки знал с момента встречи с ним в своем сознании, казался совершенно другим человеком. Впрочем, генин никогда не знал своего отца лично, да и не особо доверял правдивости своего видения. Когда Узумаки сражался в одиночку с Пейном, он был на грани сумасшествия: так сильно им овладел Курама. В тот день Девятихвостый едва не вырвался на свободу, а сам Наруто оказался ничтожной букашкой по сравнению с ним. Лишь благодаря Четвертому, появившемуся в сознании Наруто тогда блондин смог обуздать силу Курамы и восстановить печать. Он никогда особо не задумывался, насколько можно доверять своим видениям. Быть может, тот Минато и та Кушина, которых Узумаки смог увидеть были совершенно не такими, как при жизни? Либо же эта реальность так сильно отличалась от родного дома Наруто, что все в ней было наперекосяк. — Они тебя обманывают. Истинная цель Акацуки — захватить мир и возродить... — попытался возразить генин, однако Минато оборвал его. — Что ты можешь знать об этом?! Мы не подчиняемся законам, действуем собственными методами, которых никто не признает и не понимает, но это не делает нас злодеями. Акацуки — луч света в этом темном мире. Наруто промолчал, понимая, что попытки переубедить Минато уже бесполезны. — Рано или поздно Акацуки придут за мной, и тогда тебе придется меня прикончить, — возразил Наруто, — теперь для тебя это пустяк? Какой смысл? Ты же так хотел меня вернуть! Может, убьете меня прямо сейчас, чтобы не мучиться? Только учти, так просто я не сдамся. Наруто потянулся к набедренной сумке с кунаями, но вовремя вспомнил, что забыл оба подсумка дома. Он достал из кармана расстегнутой куртки один из подаренных Асумой ножей и просунул в специальные отверстия пальцы. Минато улыбнулся. — Я же сказал, что не собираюсь сражаться, — напомнил он, — я позабочусь о том, чтобы ты не попал в руки Акацуки. В тебя запечатана лишь половина Кьюби. Есть и второй джинчурики, и того, что было заточено Четвертым в нем вполне достаточно для осуществления нашего плана. Узумаки опустил руку с ножом, признав идею сражаться с отцом глупой. — Акацуки поймают его вместо меня? — с сомнением в голосе пробормотал Наруто. Минато кивнул. Наруто впервые почувствовал какую-то легкость. Если он не нужен Акацуки, жить на свете будет гораздо легче. Однако спустя всего пару мгновений генин выбросил это из головы. Не таков был его путь ниндзя. — Я не позволю вам поймать джинчурики. Я найду их всех и предупрежу об опасности. И если кому-то помимо меня суждено носить в себе Кьюби, я его в беде не брошу, ведь таков мой путь ниндзя! — воскликнул он. — Как знаешь, — безразлично ответил Минато, — тогда я не могу ручаться за твою безопасность. Узумаки вновь посмотрел на отца. Теперь на душе стало гораздо легче. — Есть еще кое-что, что я хотел бы знать. Минато промолчал, выжидательно наблюдая за Наруто, тем самым показывая, что готов дать ответы на вопросы. — Где моя мама? Намикадзе вздохнул. — Наверно, Данзо удалил это из твоей памяти. Она погибла при родах. У Узумаки сжалось сердце. Но он решил не повторять свою ошибку и не предаваться чувствам, а быстро задавать новые вопросы. — Ты сказал Данзо, что Кьюби не был целью Акацуки на сей раз. Что было целью? Сам Данзо? — Нет, нашей целью был образец ДНК общего потомка кланов Учиха и Сенджу. "Наверно, очередной эксперимент Орочимару", — предположил генин. — Ты знаешь, где находятся двое из Великой Тройки — Цунаде и Джирайя? Минато удивленно посмотрел на Наруто, видимо, не ожидая, что тот знает о таких людях. — Насколько я знаю, оба мертвы. — Черт! — выругался Наруто. Внезапно Минато посмотрел на небо, различив на фоне облаков черное маленькое пятно. Кажется, это была птица. — К сожалению, наше время подошло к концу, — сообщил он, — мне пора. Наруто с отчаянием посмотрел на высокого блондина с непослушной прической. Как долго он мечтал об этой встрече, и в итоге она снова получилась такой короткой. — Не расстраивайся. Я тебя как-нибудь навещу. Теперь Данзо нет, и Коноха свободна. Но будь осторожен. Многое в твоей жизни изменится. Больше тренируйся и заведи себе хороших друзей. Набирайся сил, будь смелым. Я верю, что ты превзойдешь меня, — произнес Намикадзе, и теперь на его лице сверкала искренняя улыбка. Узумаки не мог ничего сказать. Он лишь с сожалением смотрел, как Минато повернулся к нему спиной и производит серию печатей. Когда он закончил, глазам Наруто предстала дверь без видимых граней, внутри которой была только тьма. Перед тем, как ступить внутрь, Минато еще раз обернулся. — Впрочем, я тут подумал над тем, что ты сказал насчет второго джинчурики. Если ты все еще хочешь его спасти, не тормози, — усмехнулся он и кивнул на темное отверстие в пространстве и смело шагнул внутрь. Наруто не сразу сообразил, что происходит, и когда Минато вновь накинул капюшон и скрылся во тьме, а дверь стала уменьшаться, в последний момент с разбегу прыгнул в нее, после чего дыра в пространстве и времени закрылась. Узумаки почувствовал, как его разрывает на мельчайшие частички, разлетающиеся в разные стороны. Он и ощущал каждую молекулу своего тела, перемещающуюся в пространстве с огромной скоростью. К счастью, это отвратительное чувство продлилось недолго. Его опять стало собирать воедино, слепляя, как кусочки пластилина. Генин вновь стал ощущать свое тело, снова смог увидеть окружающий мир. Сейчас это была всепоглощающая тьма с маленькой нечеткой точкой света где-то вдали. Наруто с бешеной скоростью стал приближаться, а точка увеличивалась и увеличивалась, пока не превратилась в белоснежный прямоугольник наподобие дверного проема. Наруто не успел ничего понять, как его зашвырнуло прямо в светлое отверстие. Открыв глаза, он увидел что-то зеленое, затем коричневое, а потом упал на землю, больно ударившись лицом и тяжело дыша. Подняв голову, Узумаки не сразу смог четко рассмотреть картину, окружающую его. Он находился на опушке леса. Небо по-прежнему имело ярко-оранжевый цвет, правда, возможно, немного посветлело. Нечеткие образы стали превращаться в фигуры людей и силуэты деревьев вдали. Наруто проморгался, но это особо не помогло. Узумаки уперся в землю обеими руками и попытался встать. Это удалось ему не сразу. Долгое время генин сидел на четвереньках, и все плыло перед его взором. Когда Наруто поднял взгляд, то увидел стоящих впереди трех шиноби в плащах Акацуки. Один из них был в капюшоне. Очевидно, это был Минато. Сощурившись, Наруто понял, что остальные двое — это Кисаме и Шисуи. Акацуки стояли спиной к Наруто в двух метрах от него и закрывали генину обзор. Один из них обернулся, опустив взгляд на раскорячившегося на земле Наруто. — Этого зачем приволок? — спросил Кисаме. — Вот же упорный мальчуган. Похоже, успел нырнуть за мной в пространственную дыру, — ответил Минато, не оборачиваясь. Кисаме тоже повернулся к Наруто спиной, не обратив на него никакого внимания, хоть это казалось абсурдным. Блондин сразу почувствовал что-то не то. Что могло заинтересовать Акацуки больше, чем Наруто? Сейчас они дружно повернулись к нему задним местом и не отрываясь, следили за чем-то. — Ты хорошо поработал, Шисуи, — произнес Намикадзе, — не смог раздобыть образец, не разозлив его? Наруто догадался, что Учиха ухмыльнулся. — Не получилось. Я захотел поиграть, — ответствовал он и обратился уже к обоим напарникам, — мы получили то, что хотели. Пусть Кьюби сегодня спит спокойно. Уходим. Наруто вытянул руку по направлению к Минато, пытаясь дотянуться до него, но было поздно. В следующий момент силуэты трех шиноби смазались и исчезли вовсе, открыв Узумаки картину мира. Когда он, наконец-таки, смог взглянуть на мир нормально, то чуть в обморок не упал. Наруто, как и предполагал, находился на опушке леса. Однако это был не какой-нибудь там луг или поляна. Узумаки увидел неровную местность с покрытыми травой холмами и множеством огромных ям в форме кратеров. Кое-где из земли торчали голые стволы деревьев, порой сломанные. Всюду были разбросаны огромные ветки. В некоторых местах кратеры были наполнены водой, на определенных участках трава дымилась и даже горела. Ровный и зеленый лес находился в пятидесяти метрах от этого жуткого места. Взору Наруто предстала фигура с нечеткими контурами. От нее исходило огненно-рыжее сияние с красноватым оттенком. Узумаки почувствовал, что воздух стал тяжелее. От размытого силуэта человека исходила очень мощная чакра. "Я чувствовал такое лишь единожды! Во время боя с Сорой. Неужели это..." Наруто встал и усилил приток чакры к глазам. Картинка стала незамедлительно становиться четче, и то, что он увидел, повергло его в шок. В двадцати метрах от Наруто в звериной позе на всех четырех конечностях стоял... Саске. Одежда на нем была разорвана, тело окутала оранжево-красная чакра, принимающая облик покрова Девятихвостого. Из-за спины показались три шевелящихся на ветру оранжевых хвоста из демонической чакры. Радужка глаз Саске светилась ядовито-желтым. Белок стал кроваво-красным. Зрачок превратился в почти незаметную узкую вертикальную линию. Черты лица юного Учихи были едва узнаваемы. Они стали более острыми, менее человеческими. Веки и губы Учихи стали черными. Губы брюнета изгибались в сумасшедшей улыбке. Из-под них торчало два верхних клыка. Волосы, казалось, удлинились, и теперь ежом торчали во все стороны, шевелясь от дуновения ветра и от выделяемой в огромном количестве чакры. На щеках появилось по две горизонтальные черные полоски, почти таких же, как у самого Наруто. Наруто стоял, затаив дыхание. Он понял, кто все это время был вторым джинчурики Кьюби.