Мой отчим - Михаэль Драу!

Какие-то психоделические картинки… Бобры, танцующие с бубнами в гавайских рубашках… И банда хомяков, размахивающих автоматами и ножами, пытающаяся уничтожить компанию кротов. И какая-то наркоманская песенка про человека, который ел пластилин, на заднем плане… Я резко распахнул глаза и сразу же зажмурился от яркого света. Помедлил немного, медленно приоткрыл сначала один глаз, следом за ним уже второй и осмотрелся. Белый потолок и стены спокойного бежевого цвета. Неудобная кровать. Что-то явно инородное в руке. И противное пищание, какое-то непонятное. Теперь осторожно пошевелиться. Я уже понял, что я с какого-то перепуга в больнице, причём явно приличной, европейской. А потом как-то вспомнилось всё. И побег в другую страну, и пьянка дома у Родена, и девушка, включавшая газ в помещении, где находились трое человек в состоянии, близком к недвижимости. Похоже, мы траванулись как раз таки бытовым газом, и неизвестно, кто нас обнаружил, но в любом случае, потом необходимо просто поблагодарить этого человека. В палате кроме моей было ещё две кровати, и, судя по рыжей голове, которую я увидел на одной из подушек, эти кровати явно заняты моими собутыльниками. Интересно, а как врачам объяснили содержание алкоголя в нашей крови? Неужели сказали, что мы ваток в каком-то медкабинете нанюхались? Да уж… Юмор у меня сегодня явно не на уровне… Тихие шаги и хлопанье двери. И какой-то голос быстро что-то говорит на английском, но видимо, его не понимают, голос переходит на немецкий, потом на русский, но всё безрезультатно. А я начинаю шевелиться, услышав родную речь во Франции. Если связаться с этим человеком, то можно узнать… Не знаю, что можно узнать, его ведь тоже не понимают, так что даже с его помощью поговорить с врачами мне не удастся. Вот если бы Роден был в состоянии вести диалог, то всё стало бы гораздо лучше, всё же разговаривать с людьми проще, когда хотя бы понимаешь, о чём идёт речь. Я не знаю, с чего я решил, что если я встану и выйду к врачам, то что-то глобально изменится. Но всё же я, поморщившись, выдернул из своей руки катетер, оставив его болтаться на трубочке капельницы, потом резко дёрнул за проводки, которые были прикреплены к моей груди, из-за чего на экране, стоящем около моей кровати, сразу поползла абсолютно ровная линия. Получается, что, по мнению прибора, я умер? Пошатываясь, я вышел в коридор. И никого там не обнаружил. Не было суеты в больнице, которую нам так показывали сериалы вроде «Доктора Хауса» и «Клиники». Просто пустой коридор в лучших традициях русского здравоохранения, только какие-то пациенты туда-сюда медленно так, держась за стеночку, перемещаются. Я подошёл к одной женщине, ко второй, все только непонимающе на меня смотрели, а какая-то старушенция вместо ответа спросила у меня на английском, говорю ли я по-французски. Да, блять, я вообще Дюма! Французский у меня второй родной язык, поэтому я к вам с английским и пристаю! Я медленно побрёл обратно в свою палату, надеясь хотя бы оттуда вызвать медсестру. Остановился передохнуть возле двери, всё-таки конечности меня ещё плоховато слушались, не знаю, почему так получилось. Потом я сделал пару шажков, толкнул дверь и остолбенел. Интересно, во французских больницах пациентам дают наркотики? Которые галлюцинации вызывают? Нет? А как объяснить то, что возле моей кровати стоял злющий Драу и что-то быстро говорил медсестре на английском?!