Таинственные чары Родерика Споуда.

Хотите верьте, хотите нет, но я считаю себя чертовски удачливым неудачником. В самом деле, передряги, какие имели честь впутывать меня в себя, славились своим количеством и изощрениями, но выходил я всегда из любой из них с честью и непоколебимым Вустеровским достоинством. Дживс многозначительно кивает, повергая моё "всегда" под сомнение, но поверьте мне, не было ни одного случая, где мы с Дживсом не показали бы себя с исключительной стороны. Это было бы прекрасное, просто отличное солнечное апрельское утро, если бы не благодатный ливень, который позволил моему автомобилю приобрести великолепный защитный окрас. Впрочем, удивляться было нечему, так как по дороге к моей тетушке Агате ничего хорошего ожидать не приходится. Мы с Дживсом стойко переносили все пинки и удары, которые преподносила нам фортуна, и, молча, преодолевали путь, неблагоприятно отмеченный самим перстом судьбы. Лик Дживса, конечно же, не был ничем омрачен, и я решил поделиться с ним своим неизрасходованным негодованием. Неудивительно, что голос у меня прорезался только вблизи от дома тетушки. - Дживс, ты готов? - Сэр? - Тебе не кажется, что здесь что-то нечисто? - Не отрицаю такой возможности, сэр. Ливень помог, и в два счета мы оказались у порога, переступать который, лично я, Берти Вустер, не хотел. - Ужасно выглядишь, Берти, - поприветствовала тетя Агата в своей обычной манере. - Тебе несомненно нужно определиться с выбором своей второй половины. Я всё никак этим не займусь, от тебя в этом деле толку нет. Да не стой ты столбом! - Тебе показалось тетя, я очень подвижный, даже... - Прекрати. И слушай. У меня к тебе есть дело. Тетя любезно прервала свой воистину интересный рассказ на время, необходимое мне, чтобы считанные минуты передохнуть и переодеться к ужину. Выйти я из комнаты не успел, потому как тетушка без предупреждений и с воинственностью, не приличествующей благородным представителям рода Вустеров, вошла и остановилась прямо напротив меня. - Слушай меня внимательно, Берти, сегодня ты внимаешь всему, что будет происходить на ужине. А завтра мы едем в гости. И запомни, Пермелия Уинифред - сестра моей давней подруги. И побойся Бога, если ты ляпнешь что-то не то при ней. Она просто без ума от этого Споуда, бедняжка. Я не успел опомниться, как уже сидел за невыразимо скучным ужином и внимал всему, как мне и было сказано. Внезапно из оцепенения меня вывела смелая тетушкина фраза. - Дорогая Пармелия, ты не откажешься поехать с нами завтра в гости? Я бы хотела познакомить Берти с кем-нибудь, да и нам там будет интересно. Обещали, что Родерик Споуд будет произносить речь про обновление, - тут тетушкин голос дрогнул, и я понял, что она бессовестно кривит душой, - нашей устоявшейся системы. Та самая Пармелия расправила свои тощие плечи и выпрямилась. Ее взор загорелся, и она, кокетливо улыбнувшись, кивнула. - Это было бы прекрасно, Агата, я так давно нигде не бывала! Разве что в феврале на каком-то благотворительном празднике, где и встретила Родерика. Он так проникновенно говорил! По лицу тетушки было видно, что она не разделяет восторгов своей моложавой подруги. Это был тот редкий момент, когда мы с ней испытывали одинаковые чувства.