Упыри

      Антон не знал никого в этом зале.       По правде говоря, он и в этом городе почти никого не знал. Кроме одного-единственного парня. Звали Влад, был первым знакомым после переезда. Он и пригласил его на это пафосное торжество, обосновав своё предложение тем, что особого внимания на Антона никто не обратит, в то время как для него появится отличная возможность познакомиться с интересными людьми.       Делать Антону всё равно было нечего. Найти работу для него особого труда не составляло, поэтому можно было не торопиться. Новая квартира куплена, на повседневные потребности остатка денег – с головой. И, не страдая от излишней скромности, Антон пришёл на этот чей-то день рождения в огромный банкетный зал, где какой-то знакомый Владу богач устроил приличную вечеринку, весьма смахивающую на бал.       Нет, там не было, конечно, дам в пышных платьях и прислуги в ливреях. Но со вкусом подобранная музыка, узорные арки, огромные окна и большое количество пафосных людей среднего возраста наравне с молодёжью упрямо наталкивали на эту мысль. Антон в сотый раз усмехнулся, пробегая глазами гостей. Влад исчез куда-то полчаса назад, и в этом не было ничего странного. Он не обязан был развлекать своего недавнего знакомого весь вечер. Внимание Антона внезапно привлёк странный субъект у шикарной гардины. Мужчина, кажется, был молодым, но уже абсолютно седым и нездорово бледным. Он с пристальным вниманием смотрел в один угол зала, ничего вокруг не замечая. Будучи человеком любопытным, Антон решил завести разговор с незнакомцем, надеясь, что это один из тех «интересных людей», что обещал ему Влад.       – Вы… потеряли кого-то? Я могу помочь. Всё равно больше нечем заняться.       Мужчина пристально посмотрел на его приветливое лицо и покачал головой:       – Нет, не потерял. Просто удивлён, что в этом зале вижу упырей.       – Гм… – кашлянул Антон. – Упырей? Редкое ругательство…       – Я употребил это слово не как ругательство, – незнакомец посмотрел на Антона с едва уловимой усталостью. – А в истинном его значении. Упырь, вурдалак, вампир – одно и то же. Но первое будет ближе всего к истине, потому что в так часто мелькающих вампиров легенды вместили слишком уж много нереального. Это название принадлежит кинематографу и книгам, где великолепные красавцы, пьющие кровь, покоряют сердца девственниц. А истинные черты сохранились лишь в описании славянских упырей. Наши предки записывали всё с похвальной дотошностью.       Антон, дослушав эту короткую лекцию, осознал, что человек не шутит. Просто не шутят с таким лицом. И, желая получить разъяснения, он подтолкнул его вопросом:       – Но при чём же тут наш зал?       – Ту женщину. Знаешь?       Антон повернулся. На трёх узорных стульях сидели пожилая женщина, другая, – помоложе, и девушка лет двадцати. Они оживлённо беседовали.       – Лично не знаю, но мой друг говорил что-то про её шикарную дачу и называл Людмилой…       – Да, Людмила Арсениевна, – кивнул мужчина. – Была ей до смерти. А теперь же она ничто иное, как упырь, который только и ждёт случая насытиться кровью послаще. Видишь девушку? Это её родная внучка. Заметил, как она смотрит на неё? Послушай, что она говорит. Расхваливает и приглашает к себе на дачу, ту самую, про которую упоминал твой друг. Но будь уверен, не пройдёт и трёх дней, как бедняжка умрёт. Доктора поставят подходящий диагноз, и всё забудется. Так всегда происходит.       Антон слушал и не верил своим ушам.       – Не веришь, – криво усмехнулся незнакомец. – Но лучше меня никто не может доказать, что Арсениевна упырь. Я видел её труп. Видел, как хоронили. Никого из наследников, жаль, не было. Иначе она не посмела бы так бесстыдно показываться на глазах… О, чёрт!       Антон вздрогнул, вновь поворачиваясь к женщине. Возле неё стоял высокий мужчина лет пятидесяти, черноволосый, с посеребрёнными висками и учтивой улыбкой.       – Это тоже упырь? – поднял брови Антон, заглушая до минимума иронию в голосе.       – Без сомнений, – мрачно ответил мужчина. – Виктор, её хороший друг ещё при жизни. Всегда безупречен, вежлив, не расстаётся со своей трубкой, хотя курит очень редко. Умер двумя неделями раньше.       – И как же ты определяешь, что они упыри? – отбросив ненужную вежливость, в лоб спросил Антон.       – Очень просто, – хладнокровно ответил собеседник. – Этих двух я знал ещё при жизни, говорю же. И точно знаю, что они умерли. Поэтому так удивился, увидев их среди родственников, чудом не знавших про похороны. Надо обладать немалой дерзостью, чтобы осмелиться на такое. А что до других… всегда есть маленькие знаки, которыми мертвецы приветствуют друг друга.       Антон не успел спросить про таинственные знаки, музыка зазвучала громче, протяжнее, и рядом с ним возникла звонкоголосая женщина, одна из тех, кто на праздниках всегда напоминает тамаду:       – Медляк, медляк, танцуем, приглашаем девушек! Нечего стоять в углу, все танцуем!       Она схватила Антона за руку и подтолкнула к быстро формирующимся парам. Пробегая глазами всех женщин в поле зрения, он зацепился взглядом за ту несчастную жертву своей бабушки, она как раз вставала со стула перед ним. И, сделав несколько шагов, Антон увлёк девушку в танце, одновременно спрашивая разрешения, знакомясь и извиняясь своей поспешности.       Она не возразила, хотя обратила на него слегка потерянный взгляд в первые секунды. Свет приглушили, но это не помешало заметить, что у девушки очень миловидное лицо. Антон, находясь в смятении от разговора со странным незнакомцем, старался разглядеть жертву упыря как можно лучше. Конечно, ни секунды он не верил, что всё прозвучавшее правда. Но само наличие этой беседы уже привлекало к девушке слишком много мыслей.       Её звали Алиса. Они с лёгкостью завязали разговор несмотря на громкую музыку. Антон рассказал о недавнем переезде и родителях в глубинке. Алиса – о своём университете и любви к чтению. Ей действительно было двадцать. Она была тоненькой, хрупкой и невысокой с русыми локонами и чёрными глазами. Чернющими! Антон никогда не видел раньше таких глаз. Сочетание их со светлыми волосами сначала отталкивало, а потом начинало завораживать так, что хотелось смотреть, въедаться взглядом глубже, высмотреть эту связь таких разных частей одного и того же лица. Антон завлекал её разговором, не допуская, чтобы она опустила головы, пока не остановились пары. Песня кончилась.       – Спасибо! – искренне сказал он, удерживая её за руку.       Алиса с улыбкой кивнула, в её черных глазах сверкнули золотые огоньки зажжённых ламп. Антон лихорадочно перебирал в уме поводы не заканчивать знакомство только лишь на танце, как рядом возникла другая девушка с громким возгласом:       – Твой друг, Алиса?       – Да! – тут же ответил Антон, радуясь про себя удобной случайности. – Конечно, я друг этой милой девушки!       – О неужели! Я уж действительно поверила, что в твоём окружении лишь друзья женского пола!       Его рассматривала высокая брюнетка с ярким макияжем. Довольно нахальная. Антон почувствовал, как Алиса выдернула руку из его пальцев и спокойно пояснила:       – Мы только что познакомились, Кристина. В танце.       – Вот оно что, – эта новость, кажется, порадовала Кристину. Она шагнула к Антону. – А откуда ты знаешь именинника? Никогда не видела тебя прежде.       – Я первый раз вижу его и большую часть этих людей, – пожал он плечами. – Да и в этом городе я совсем недавно. Сюда меня привёл друг.       – Так ты приезжий! И что же, живёшь здесь один?       – Да, один… Недавно купил квартиру.       – Неужели, совсем один? – она сделала ещё шаг.       У Антона медленно укоренялось ощущение, что эта Кристина в самое ближайшее время собирается его соблазнить. Но её избитый образ уже никак не смог заслонить в его сознании первый. Заметив, что Алиса потихоньку отходит к своей бабушке, Антон смалодушничал, решив через Кристину получить наиболее близкий доступ к объекту своего ярко вспыхнувшего интереса.       – Быть одному не так уж плохо, одна загвоздка лишь в том, что некому рассказать о городе, о людях…       – Не волнуйся, я могу побыть твоим гидом! – тут же проглотила наживку Кристина.       – Прекрасно. Расскажи для начала о себе.       Никакое предложение не могло более порадовать сейчас эту девушку, и она начала болтать обо всём. Самую важную информацию Антон отобрал для себя по обрывкам её фраз. Она – двоюродная сестра Алисы, и третья женщина является её матерью и одновременно тёткой и опекуном Алисы. Мать той умерла девять лет назад, и девочку пришлось забрать сестре. Про отца в семье никто никогда не говорил. Людмила Арсениевна – действительно родная бабушка Алисы по материнской линии, живёт она в другом городе, изредка приезжает сюда. Кроме этих двух родственниц у неё больше никого нет во всём мире. Антон чувствовал, как неприлично подпрыгивало сердце, когда Кристина описывала нелюдимый характер сестры и полное отсутствие каких-то мужчин в её жизни.       – Мама, конечно, строгая и не позволяет ей много развлекаться. Но я всегда говорю: эй, перед тобой целый университет! Да забудь ты про свои пары, возьми какого-нибудь парня, сходите куда-нибудь… Это же не жизнь, это скука смертная! Но Алиса очень странная, всегда смотрит на мир сквозь какие-то свои очки. Причём они далеко не розовые. Скорее синие. Или серые. Или чёрные.       Антон бросил взгляд на сидящую рядом с бабушкой Алису. В самом деле, когда она не улыбалась, лицо её окутывала тихая задумчивая грусть. Хотя не так уж это и странно, если ты живёшь с такой сестрицей и отвратительной тёткой. О, да, эта толстая женщина вызывало именно чувство отвращения. Она явно не в восторге была от своей падчерицы. В принципе, от её существования.       А бабушка была слишком ласковой.       Антону вновь пришёл на ум разговор у гардины. Он покосился на мужчину, рассказывавшего про упырей, и вновь решил положиться на осведомлённость Кристины:       – Скажи… а того парня ты знаешь? Он выглядит странновато.       – Кого… Максима что ли? – Кристина хихикнула. – Да, его многие знают. Работает вместе с нашим именинником. Правда, большинство сотрудников его побаивается.       – Почему? – удивился Антон.       – Да он же свихнулся! Не знаю, что с ним произошло, но помимо болезненной внешности он ещё и разговаривает как психопат. Поговаривают, что он испытал сильное нервное потрясение, и от этого начал страдать галлюцинациями или просто безумными фантазиями… Но он тихий псих, и никто не сдаёт его в лечебницу.       Она снова хихикнула, так неприятно, что Антон невольно отодвинулся.       Теперь, кажется, прояснилась вся тайна разговора с седым парнем. Конечно, нервное расстройство всё объясняло. Антон с сожалением взглянул на Максима и увидел, что тот пристально смотрит на него. Такой спокойный и слегка укоряющий взгляд сложно было представить у сумасшедшего. Но Антон напрягся. И представил.       – А в каком же вы учитесь университете? – как бы между прочим спросил он у Кристины.       У неё радостно вспыхнули глаза, и она произнесла пока ничего не говорящее, но очень важное для него название.       На два курса старше сестры. Всё шло слишком удачно.

* * *

      Прошло всего два дня, как выходящая из аудитории Алиса наткнулась на своего недавнего знакомого. Антон сидел на подоконнике. Увидев её, широко улыбнулся. Девушка недоумённо замерла, разглядывая его лицо.       – Привет! Здесь великолепная библиотека! – весело сказал Антон.       – Знаю… – Алиса подошла к нему и положила сумку на подоконник. – Я ведь не говорила, где именно учусь.       – Я и не надеялся тебя здесь встретить, – полушутил-полусоврал Антон. – Но это великолепный сюрприз!       Наверное, он слишком восторженно вёл себя для своих двадцати пяти лет. Но Алисе, кажется, напротив, понравилась его манера, она широко улыбнулась, совсем как тогда, танцуя.       Антон жадно рассматривал её чёрные глаза.       После они медленно пошли к выходу. Он хотел лишь одного: говорить, спрашивать и выслушивать ответы. Узнать больше. Так уж устроен у него был разум. Алиса всё сильнее покоряла его воображение, Антон не мог уже остановиться. Знать, знать и знать больше. Интонацию, смех, задумчивость, ответы на вопросы, движения, взгляды. Исследовать её, как интересное природное явление. Всё, чего желала его душа в тот момент.       Они расстались довольно скоро. Но за этим днём последовал другой. А за ним – ещё. Алиса уже не спрашивала, что Антон делает в коридорах университета, и почему оказывается именно возле той аудитории, где проходит её последняя пара. Уже не так торопилась домой. Позволяла в пылу разговора схватить себя за руку или дружески толкнуть в плечо. Он с ликованием видел, что девушка привыкает к нему всё больше. И счастье от осознания этого факта было слишком уж неимоверным. Иногда он тихо смеялся над собой и как бы удивлённо спрашивал: «Что такое? Разве так ведут себя взрослые люди?», но желание добиться цели мгновенно сметало все эти ненужные вопросы и замечания. И Антон в очередной раз наблюдал, как меняется лицо Алисы, чувствуя себя счастливейшим из смертных.       Кристина посещала занятия редко, как Антон и предполагал. Но однажды им пришлось-таки столкнуться. Девушка явно была очень рада, и тут же включила всё своё обаяние, не подозревая, что он приходит ради сестры. Безрезультатно, конечно. К тому моменту Антон уже не видел вокруг ничего кроме своей навязчивой идеи с чёрными глазами. И Кристина получала вежливые отказы на все предложения где-нибудь вместе развлечься.       – Неужели ты целыми днями сидишь дома? – недовольно протянула девушка, заглядывая в его лицо.       – Почему же, ищу работу. Много сплю. Сижу в библиотеке.       – Ненормальный, – сморщила она нос. – Ходить в библиотеку, когда есть интернет. Под стать моей сестрёнке…       На губах Антона появилась тень улыбки. В эту самую секунду он заметил, как по лестнице спускается Алиса. Кристина тоже заметила её:       – Эй! Смотри, кто здесь! – весело помахала она. – Помнишь его?       – Конечно, помню, – ответила Алиса, спокойно взглянув на парня.       – Я вот пытаюсь вытащить его куда-нибудь, а он совершенно никуда не хочет идти! Что за странные мужчины! Нужно ведь узнать новый город!..       Кристина продолжала шутливо возмущаться, весьма по-хозяйски держа Антона за предплечье и даже покачивая им. Алиса задержала взгляд на её пальцах, какой-то новый огонёк блеснул в её глазах.       – Послушайте… – промолвил Антон, осторожно высвобождаясь, – А давайте дружно загрузимся в машину и посидим в каком-нибудь кафе?       Лучшего он ничего не смог придумать. Так хотя бы Алиса была перед его глазами. Хоть и с приправой из взбалмошной сестры. Кристина сразу выразила своё согласие, Алиса попыталась отказаться, но всеобщими усилиями удалось её уговорить.       Странный был час. Обе девушки сидели рядом, и к каждой были совершенно разные чувства. Для Антона слишком лишней была здесь Кристина, для Кристины – Алиса, а что до Алисы… Её мысли прочитать было настолько же тяжело, как и разглядеть зрачок в её глазу.       Ночью Антон не мог уснуть. Сегодня при такой явной помехе он ярче обычного почувствовал, как нужно ему уединение с Алисой. Но что чувствовала она? Чего хотела она? Как узнать? Она тихое нежное создание, но заставить её рассказать что-то против воли невозможно… Что если Антон для неё абсолютно такой же, как и все окружающие мужчины? Что если всё лишь вежливость? Проклятая лживая вежливость?..       На следующий день он невыспавшийся и непривычно бледный поймал Алису уже на выходе. Она поздоровалась с ним как всегда, но смотрела пристальнее обычного, и Антон, воодушевлённо болтая о чём-то, про себя ругал тени под глазами. Они вновь пошли пешком, оставив его машину. Алиса никогда не позволяла себя подвозить, но Антон был только рад, ведь за рулём он не увидел бы очень многого. Когда они проходили мимо маленькой беседки, Алиса внезапно предложила присесть. Антон с радостью согласился. Они опустились на узкую лавочку, сбросив с неё несколько жёлтых листов.       Алиса с задумчивой улыбкой смотрела куда-то в сторону.       – Знаешь, вчера я испугалась.       – Чего? – удивился Антон. – Кто напугал тебя?       – Кристина.       Парень ожидающе смотрел на неё, подняв брови. Алиса не поворачивала лица.       – Кристина напугала меня, когда пригласила тебя пойти куда-то с ней. Почему-то… в тот миг стало так страшно. Не знаю, почему…       – Страшно, что я соглашусь? – тихо спросил Антон, начиная понимать.       Алиса вонзила наконец в него свои глаза, заставив внутренне содрогнуться:       – Наверное. Да, наверное.       – Глупости. Ты зря испугалась.       Он изо всех сил постарался быть спокойным. Ей было это нужно. Девушка улыбнулась шире и вновь посмотрела в сторону горизонта.       – Странно… Но я чувствую, что тебе можно верить. Впервые внутренний голос не остерегает меня.       – Алиса… – с чувством сказал Антон, понемногу уступая эмоциям. – Я самый искренний и верный твой друг! Я хотел бы вечно быть рядом и оберегать тебя, поверь!       – Я верю, – почти прошептала она. – Мне хочется верить.       Они говорили долго в этот день. Алиса поделилась тем, как тяжело жить ей у тёти, как она балует Кристину, а её саму держит в ежовых рукавицах. Сказала, что ушла бы, если б было куда. В этом доме, заполненном вздорными женщинами, глупостью, сплетнями и злорадством, Алисе даже дышать было тяжело. Антон верил каждому её слову, он знал, что всё так и есть. Ещё она рассказывала про двоюродного брата, сына тёти, он жил отдельно, но относился к ней намного лучше других. Почти как бабушка. Бабушку Алиса хвалила. Благодарила за тепло. И после рассказала про маму.       – Мама, помню, очень меня любила. Мы с ней составляли одну маленькую, но крепкую семью. Всегда были вместе. Мне одиннадцать лет всего было, когда она внезапно заболела, слегла, стала худеть, слабеть и через неделю умерла. Врачи ничего не могли поделать. Бабушка до последней минуты от неё не отходила. Все ночи сидела возле её постели. Я помню, как в последний день бабушкино платье было покрыто красными пятнами. На меня это произвело страшное впечатление. Сказали, мама кашляла кровью… Потом меня удочерила тётя, и жизнь абсолютно поменялась…       Антон слушал её с огромным участием. Своей печальной откровенностью Алиса покорила его до конца. Казалось бы, что за развлечение – сидеть и слушать о чьих-то проблемах в семье, старых воспоминаниях? Но от этой девушки Антон не жаждал искромётного юмора, грациозно-соблазнительных движений, милых взмахов ресницами… Не от неё. Вот эта откровенность – важнейшее, что могла дать ему Алиса. Потому что половины из этих слов не слышал никто, даже дорогой сердцу брат, даже любимая бабушка. А вот он слышал. Он стал особенным. Ну кому не понравится быть особенным?..       Когда стало смеркаться, Алиса словно опомнилась от долгой летаргии. Она быстро поднялась, спокойно говоря:       – Иди домой, Антон. Может быть, не стоило говорить тебе всё это… но что-то внутри убеждает меня, что тебе можно доверять…       Он хотел воскликнуть что-то, но Алиса остановила его, положив на плечо свои невесомые пальцы.       – Мне пора. Не нужно провожать, тётя уже сердилась на меня за это. Лучше завтра…       Она не закончила фразу, повернулась и поспешила домой. Антон остался на лавочке и сидел так, не двигаясь, ещё несколько минут, в странном, полувстревоженном-полублаженном оцепенении.       На следующий день в жизни вновь появилась Кристина. Она сама нашла Антона возле аудитории, где заканчивались пары Алисы. Значит, уже догадалась, кого он предпочитал. Но Антону было абсолютно всё равно, как сильно это её огорчало и огорчало ли вообще. А Кристина старалась умело не выдать своей досады.       Они болтали, стоя у подоконника. В другое время он, возможно, присмотрелся бы к ней. Кристина была далеко не уродиной, кому-то она могла показаться даже красивее Алисы. Даже! Сам Антон и мысли бы такой не допустил. Ни одно идеально нарисованное лицо он не сравнил бы с худеньким личиком этого чудного создания. Как умели морщиться эти светлые брови, как изгибаться маленькие губки, то смеясь, то печалясь. А какими чёрными были глаза!.. Кристине, конечно, не понять было этого помешательства. И Антон просто старался быть предельно вежливым. Дежурная улыбка, кивки, несколько комментариев. И снова, по кругу.       До звонка оставалось совсем немного, когда Кристина заговорила о даче своей бабушки. И слово за слово рассказала, что скоро они с сестрой поедут туда на целую неделю. Бабушка уговорила их, обязуясь предоставить справки о болезни для университета.       Эта новость вначале огорчила Антона. Столько не видеть Алису… Но Кристина внезапно предложила:       – Давай с нами! Ты же не нашёл ещё работу?       – Нет, но… – удивлённо протянул он. – Я ведь не знаком с вашей бабушкой…       – Ты не понял! – засмеялась Кристина. – Это не просто дача. Это огромный загородный дом. Очень старинный и красивый. Хоть и не совсем ухоженный… Но бабушке дела до него нет, если она его людьми не заполнит. А когда набирается целая толпа друзей и родственников – тогда она счастлива. Приглашаются все, кто более-менее нам близок. А ты ведь наш хороший друг!       – То есть… она устраивает что-то типа званого обеда? – неуверенно спросил Антон.       – Что-то подобное, но не так официально. Гости делятся на компании, играют в карты, танцуют, пьют чай, остаются на ночь – комнат там завались. В общем, обычная тусовка. Только очень приличная.       Она рассмеялась, встряхнув большими блестящими серёжками. Антон спустя уже полминуты знал, что будет на этой даче. Конечно же, будет. Неделя рядом с Алисой. Кристина и не догадывалась, какой подарок преподнесла ему своим приглашением…

* * *

      Дом в глубине сада был действительно огромным. Антон заехал во двор, и почти у ворот был встречен ожидающей его Кристиной. Она сразу провела его в гостиную, где на диване восседала Людмила Арсениевна с несколькими собеседницами, и представила. Бабушка оказалась очень добродушной и ласковой женщиной. Несмотря на таких взрослых внучек, ей не было шестидесяти, и выглядела она далеко не старухой. Немного макияжа, уложенные в причёску волосы, приталенное платье. Большая матово-серая заколка с мелким узором на голове придавала ей особый шарм. Антон быстро проникся уважением к этой почтенной особе.       Разговаривала Людмила Арсениевна довольно много и добродушно. Словно говоря: «Я пожилая женщина, мне можно прощать маленькие болтливые слабости». Разузнала очень много про Антона, ещё больше рассказала о себе, своём прошлом, покойном муже, детях и внуках. Кристина не отходила от парня, всем видом показывая его принадлежность к ней, а он периодически искал глазами Алису, не переставая вежливо слушать. Наконец в гостиную в сопровождении ещё двух девушек вошла его ненаглядная, и бабушка, подняв руку, пригласила её к себе.       – Это ведь и твой друг, Алиса? – ласково сказала она, погладив спину внучки. – Я заметила, что вы танцевали тогда на банкете.       – Да, привет, Антон, – с улыбкой кивнула она. – Рада, что ты приехал.       – Привет, – ответил он, ощущая стремительно нарастающее смятение.       Алиса встретила его обычной приветливостью и спокойствием, которое граничило с равнодушием. Почти сразу отошла к другим девушкам. Антон начал волноваться, не надумал ли он себе излишнюю симпатию с её стороны, не надоел ли он, не поступил ли глупо, приехав в чужой дом… В самом деле, титаническое спокойствие этой девушки могло свести с ума. Но, быстро прокрутив в голове все за и против, он решил, что Алиса всё же просто не хотела никому ничего показывать, опасаясь лишних проблем.       Слишком ярко помнился разговор в беседке…       Кристина по просьбе бабушки показала Антону дом. Строение было величественным и никак не вязавшимся с разношёрстной компанией внутри. Большие просторные комнаты, резные кровати, ставни, картины итальянской школы на стенах, выложенные мозаикой стёкла наравне с электричеством, бутылками с газировкой, забытыми на столах, колодами грязных карт… Какие-то комнаты были наглухо заперты. Какие-то – полностью заплетены паутиной. В одной убиралась женщина чуть постарше Людмилы Арсениевны, и Кристина рассказала, что это её домработница, первая и единственная.       – Нина Андреевна зовут. Она как пришла к бабушке работать много лет назад, так вместе с ней и постарела. У неё дома совсем нет, представляешь? Когда бабушка отсюда уезжает, тётя Нина здесь живёт, за садом смотрит, а большинство комнат закрывает…       – Она грустная… – проговорил Антон с каким-то неприятным впечатлением.       – Да у неё всегда такое лицо! – махнула рукой Кристина. – Не обращай внимания и не стесняйся.       Вернувшись в гостиную, они принялись пить чай. Людей в доме было огромное разнообразие, они подходили, присаживались рядом, уходили, подходили новые. Раньше Антон обязательно заинтересовался бы, услышал много интересных разговоров, завёл не одно знакомство. Но сегодня совсем не до того было. Не имея возможности поговорить с Алисой, он упивался хотя бы зрелищем, следил за всеми её движениями и слушал звучание голоса. Вскоре девушки с ребяческим задором начали требовать какое-то гадание, суть которого объяснила Алиса:       – Ладно, вот какая-то книга… Каждая из вас должна раскрыть её на любой странице, а кто-то назвать номер строки. Это и будет предсказанием. Например, я начну, – она открыла книгу и посмотрела прямо, – Антон, назови любую строчку.       – Тринадцатая снизу! – брякнул он, растерявшись и обрадовавшись одновременно.       – Так… – Алиса с лёгкой улыбкой прочитала: – Пусть бабушка внучкину высосет кровь.       – Какой ужас!.. – рассмеялись девушки. – И что могло значить такое предсказание?       – А можно мне… – поднял руку Антон. – Прочитать полностью?       – Конечно, – пожала плечиком Алиса и передала ему книгу.       Книга была довольно старой и потёртой. Но буквы были чётко видны. И Антон начал читать вслух:

Как филин вцепился в летучую мышь, Когтями ломал её кости, Как рыцарь Амвросий с толпой удальцов К соседу сбирается в гости. Хоть много цепей и замков у ворот, Ворота хозяйка гостям отопрёт. «Ну, Марфа, веди нас, где спит твой старик. Зачем же ты так побледнела? Под замком кипит и клубится река, Ночь скроет кровавое дело. Не бойся, из гроба мертвец не встаёт, Что будет, то будет, – веди нас вперёд!» Под замком бежит и клубится река, Бегут облака полосою; Уж кончено дело, зарезан старик, Амвросий пирует с толпою. В кровавые воды глядится луна, С Амвросьем пирует злодейка-жена. Под замком бежит и клубится река, Над замком пылают пожары, Амвросий своим удальцам говорит: «Всех резать от мала до стара! Не сетуй, хозяйка, и будь веселей, Сама ж ты впустила весёлых гостей!» Сверкая, клубясь, отражает река Весь замок, пожаром объятый; Амвросий своим удальцам говорит: «Пора уж домой нам, ребята! Не сетуй, хозяйка, и будь веселей, Сама ж ты впустила весёлых гостей!» Над Марфой проклятие мужа гремит, Он проклял её, умирая: «Чтоб сгинула ты, и чтоб сгинул твой род, Сто раз я тебя проклинаю! Пусть вечно иссякнет меж вами любовь, Пусть бабушкина внучкину высосет кровь! И род твой проклятье моё да гнетёт, И места ему да не станет Дотоль, пока замуж портрет не пойдёт, Невеста из гроба не встанет, И, череп разбивши, не ляжет в крови Последняя жертва преступной любви!» Как филин вцепился в летучую мышь, Когтями ломал её кости, Как рыцарь Амвросий с толпой удальцов К соседу нахлынули в гости. Не сетуй, хозяйка, и будь веселей, Сама ж ты впустила весёлых гостей!

      Антон замолчал, и вновь ему вспомнился седой парень Максим, которого все считали сумасшедшим. Совпадение про кровь болезненно отозвалось в душе. Бабушка Алисы, внимательно слушавшая его из-за своего стола, громко спросила:       – Что это вы там за страсти читаете? Неужто напугать нас решили?       – Бабушка, я и сама не знаю, что это за книга, – удивлённо вставила Алиса. – Сегодня передвигали шкаф в моей комнате, и она упала с верха.       В диалог влился вкрадчивый низкий голос какого-то мужчины:       – Думаю, это одна из старых легенд, описывающая случай во время какой-то войны…       К ним медленно подходил Виктор, Антон сразу же вспомнил его лицо, осанку и зажатую в руке трубку. Бабушка Алисы всплеснула руками и радостно поприветствовала своего друга. Разговор перешёл в другое русло.       Девушки продолжили гадать, а Антон, помрачнев, пытался выкинуть из головы слова Максима и его пристальный укоряющий взгляд.       В одиннадцать часов гости начали расходиться по своим спальням. Нина Андреевна провела Антона к приготовленной ему комнате и глазами показала на висящий у кресла шнурок от звонка:       – Если вдруг случится что, дёрни. Петька услышит, придёт.       Петькой был мужчина, живущий здесь в качестве сторожа. С ним уже знакомила Кристина, и Антон успел отметить явное его пристрастие к выпивке.       – У вас здесь и впрямь как в древности, – усмехнулся Антон. – Звонок, камин…       Он скользнул дальше глазами и замер. На стене висел большой портрет, на котором была изображена девушка лет семнадцати в старинном платье, сложенными в красивую причёску светлыми локонами и бледным лицом. Если б не ветхость полотна, Антон без раздумий принял бы девушку за Алису. Настолько похожими были все черты лица, взгляд, выражение…       – Кто здесь нарисован? – спросил он у старушки.       – Это младшая сестра бабки Людмилы Арсениевны, – тихо ответила Нина Андреевна, набожно крестясь. – Полиной звали. Комнаты эти для неё обустраивали много лет назад. Плохая история с ней приключилась…       – Расскажите! – с живым интересом подался к ней Антон.       Старушка тяжело вздохнула.       – Полина влюбилась в одного иностранца, приехавшего из Италии. Богатого и властного. Он часто бывал у них дома, всё шло к свадьбе, эту усадьбу он и выстроил для будущей семьи. Украсили всё богато, приготовили покои… А как раз перед свадьбой взял и пропал он. Горевала Полина сильно, да так и скончалась молодая. А мать её дом у сына того итальянца и выкупила. Эти комнаты, приготовленные для дочери, точно так оставила, ничего не трогала. Другие-то несколько раз переделывали, меняли что-то… А эти Людмила Арсениевна наказывала запирать. Если б так много гостей не наехало, их и сегодня не открыли бы…       – Значит, Полина… – задумчиво протянул Антон, смотря на портрет. – Как же на Алису похожа…       – Все так говорят, – кивнула старушка. – Да оно и не мудрено, прапрабабка ведь, считай…       Пожелав спокойной ночи, она удалилась. Антон покосился на большую кровать с балдахином, понимая, почему ему постелили не на ней, а на диване возле двери. Не хотели тревожить память покойницы. Видимо, люди в этой семье были очень суеверными. Мысли вновь вернулись к Алисе. Антон вздохнул, сдёрнул с себя рубашку, брюки, надел спортивные штаны и упал на диван. Где она, интересно, спит? Пойти туда он, конечно же, не решится. Толстой тётке может кто-нибудь доложить, пойдут сплетни. И Алиса перестанет верить в его надёжность. А этого никак нельзя допустить. Ни за что. Никак. Антон долго ворочался, пытаясь уснуть, и вскоре погрузился в какой-то полусон, где вихрем вертелись Людмила Арсениевна, Максим, рыцарь Амвросий и Виктор.       Чей-то тяжёлый вздох внезапно пробудил его. Он приоткрыл глаза и в свете ещё не погасшего в камине огня увидел возле себя Алису. Вид её очень его удивил: на девушке было надето старинное платье, точно с таким цветком, как на портрете Полины. Больше того, волосы её были убраны в такую же красивую причёску. В опущенной руке Алиса держала большой веер.       – Что ты здесь делаешь?.. – воскликнул Антон, подскакивая на постели. – В такое время, в… таком виде?..       – Мой друг, – грустно сказала она, – если я мешаю, я уйду прочь.       – Нет, нет, не уходи, умоляю! – с жаром возразил он. – Это ведь так чудесно, что ты здесь! Ничего, надеюсь, не случилось?       Девушка снова вздохнула так тяжко, что у Антона перевернулось всё внутри.       – Мне немного времени остаётся с тобою говорить, я скоро должна вернуться туда, откуда пришла; а там так жарко!       Она обмахнула себя веером с мукой на лице.       – Где жарко? Откуда ты пришла?       – Не спрашивай об этом! – вздрогнула она. – Только не об этом… Я так рада, что вижу тебя здесь, – она улыбнулась. – Долго ты здесь пробудешь?       – Как можно дольше!       – И всегда будешь здесь ночевать?       – Думаю, да! Но почему ты спрашиваешь?       – Чтобы знать, что могу говорить с тобой наедине… – она склонила слегка голову к плечу, рассматривая его. – Милый благородный, Антон… Мне так по душе твой взгляд, умный и открытый. Пожалуйста, окажи мне услугу. В углу возле дивана на этажерке есть коробочка, в ней лежит золотое кольцо. Возьми его и завтра обручись с моим портретом.       – Что ты говоришь? – поражённо воскликнул Антон. – Что за шутки?! Объясни, зачем ты так нарядилась? Пожалуйста, почему ты так странно себя ведёшь?..       Он схватил её за руку и обомлел, почувствовав ледяные костяшки вместо мягких пальцев.       – Алиса, Алиса! – в ужасе закричал он. – Что это значит?!       – Я не Алиса, – насмешливо ответил призрак. – Отчего ты принял меня за Алису?       Антон ощутил, что находится на грани обморока, но тут дверь распахнулась, и в глаза ударил яркий свет ламп.       – Что-то не так? – на него ожидающе смотрел Пётр, держа пальцы на выключателе.       – Я… что вы здесь делаете?.. – сбивчиво проговорил Антон.       – Да ты ж позвонил, – кивнул сторож. – Вот я и пришёл, мне Нина наказала…       Антон резко развернулся и понял, что держит в руке жёсткую кисть злополучного шнурка. Недалеко на стене висел портрет Полины, очертания которого он и принял за пришедшую Алису.       – Господи… – выдохнул он, потерев лицо. – Это был кошмар… Извините, я случайно позвонил.       Пётр пожал плечами и удалился. Антон, успокоившись, снова попытался было уснуть, как дверь опять заскрипела. Парень поднял голову и увидел сторожа, застывшего в проходе.       – Что такое?       – Пойдём… пожалуйста, пойдём… я сам не могу…       Антон встал и удивлённо подошёл к нему. Мужчину колотил озноб, он поднял блуждающий взгляд и проговорил:       – Господи, спаси… Я б не потревожил тебя, да только… сам не могу, страшно…       – Да что случилось? – встряхнул его Антон.       – Там в комнате… свет бы включить… там… портрет сидит…       – Что?!       – Со стены портрет сидит себе на кресле… я б зашёл, да боюсь…       – Ты пьян! – раздражённо воскликнул Антон. – Вот и мерещится!       – Сидела она там! – вытаращил на него глаза Пётр. – Сидела спиной, да я тихо ушёл, она не заметила, а если б обернулась, так и умер бы я от страха!..       Антон, стиснув зубы, потащил перепуганного сторожа к нужной комнате. Дойдя до приоткрытой двери, он остановился и заглянул внутрь. Всё данное ему самообладание потребовалось, чтоб заглушить рвавшийся из груди крик.       То самое привидение, что было у него в комнате, теперь сидело тут на старинном кресле и казалось погружённым в размышления. Антон не знал, сколько простоял в оцепенении, не отрывая от него глаз, но хриплый кашель сзади пробудил его, заставив почему-то ворваться в комнату и включить свет.       Тут же он понял, что на кресле никого нет. Вернее, на него был накинут чей-то пёстрый халат, который в полутьме и показался ему девушкой. Но как же он мог настолько сильно обмануться?! Неужели так буйно разыгралась фантазия?       – Нет никого, видишь? – буркнул он и ушёл, не слушая благодарности подвыпившего сторожа.       Остаток ночи прошёл спокойно, но уснул Антон лишь к утру.       Женский голос пробудил его. По комнате ходила Кристина и уговаривала встать хотя бы к обеду. Антон, щурясь, сел. Часы показывали двенадцать, в окна бил яркий свет, и тайны прошедшей ночи казались абсолютно нелепыми фантазиями.       – Чем ты ночью занимался? – смеялась девушка, разглядывая статуэтки на каминной полке. – Я в этой комнате никогда и не была, представляешь? И правда, вылитая Алиска на стене висит!       – Да… – хрипло ответил, откашлялся и посмотрел на неё влажными глазами. Кристина задержала на них слишком внимательный взгляд, потом оглядела его голые плечи, и Антон, хоть и не был девушкой, ощутил сильное желание укутаться одеялом до шеи. И под ним быстро надеть рубашку.       – Нравится тебе здесь? – она внезапно подошла и присела рядом.       – Интересное строение, – кивнул он, пытаясь расслабиться. – Да и компания не хуже.       – Правда? Я боялась, что тебе будет скучно.       – О нет, – с иронической улыбкой качнул головой Антон. – До скуки далеко.       Кристина вновь впилась в него слишком томным взглядом. Ситуация быстро ухудшалась.       – Я, пожалуй, пойду позавтракаю…       – Хочешь, я принесу завтрак сюда? – предложила она.       – Нет, нет, что ты! – он даже испугался. – Не нужно…       – Но это же удобно! Не нужно спускаться вниз! Поедим здесь!       – Нет, я лучше…       – Почему ты от всего отказываешься? – сердито спросила она. – Неужели я так ужасна?       – Я не хотел обидеть тебя! – искренне сказал Антон, изнывая от неловкости. – Просто…       – Просто ты хотел бы видеть здесь Алису?       Не в бровь, а в глаз. Антон поперхнулся, не зная, что ответить. Лгать не было смысла.       – Дурак… – ледяным голосом сказала она, наклоняясь прямо к его лицу. Он не шелохнулся, стойко выдерживая её пронзительный взгляд. Кристина внезапно запустила руку в волосы на его затылке, сильно сжала в кулаке на несколько секунд, резко отпустила, вскочила и пошла к двери.       – У тебя много поклонников, Кристина, – сказал Антон ей вслед.       Она задержалась в коридоре, повернула к нему сверкающие глаза и презрительно улыбнулась:       – Мусора много. Его всегда много.       Она хотела сказать что-то ещё, но не стала; мелькнули чёрные волосы, и коридор опустел. Антон вздохнул, посмотрел на портрет.       – Только ты нужна, – прошептал он.       В гостиной были все те, кто почти не выходил из неё. То есть, более пожилая часть общества. Антон, сев обедать, завязал разговор с Виктором, с чёткостью маятника поднимая глаза к дверям. Девушки пока не показывались. Вскоре к разговору присоединилась бабушка Алисы. Антон похвалил её красивую заколку, услышал, что она её очень любит и никогда не снимает, и медленно перевёл тему к истории Полины.       – Да что тут удивляться… – вздохнула Людмила. – Всё из-за этих иностранцев. Вышла бы замуж за русского, так и прожила б жизнь долгую. А то полюбился ей бродяга какой-то! Бросил прямо перед свадьбой, а там на родине вроде как скоропостижно скончался. А она отравилась, точно тебе говорю. Мать моя уверена в том была, и мне всё пересказывала…       Нина Андреевна от дополнительных вопросов про Полину уворачивалась, как могла.       До вечера Антон бродил по дому, ища Алису, останавливаясь то там, то там. Сыграл в карты, пошёл искать, послушал игру на пианино, пошёл искать, помог повесить полку, пошёл искать… Огромная усадьба состояла из множества коридоров. Настоящий лабиринт. И совсем неудивительно было не найти человека, не зная, где он находился. А просить помощи Антон упрямо не хотел. Кто знает, с кем из гостей можно разговаривать о ней, а с кем нельзя…       Поблуждав по странному тёмному крылу, Антон внезапно вышел к своей спальне. И какова же была его радость, когда он увидел наконец в этом коридоре свою Алису. Что-то изнутри заставило его молниеносно отступить назад за угол, не выдав пока своего присутствия. И понаблюдать немного.       Девушка медленно шла вдоль комнат Полины, смотря вниз. Где-то посередине она остановилась, подняла затуманенный взгляд, развернулась и так же медленно прошла обратно. Лёгкие танцующие шаги, поворот с взмахом руки. Она вся была в своих мыслях. Провела пальцами по стене. Посмотрела на потолок. На дверь его спальни. Подошла на цыпочках, заглянула. Заскользила дальше.       Антон с замиранием сердца ждал, когда она подойдёт ближе. В этот раз она должна была дойти до угла. Он отступил в темноту и ждал, не слыша её шагов, но каким-то чутьём угадывая их. Ближе, ближе… Колыхнулся воздух. Антон мягко поймал тонкую фигурку и прижал её к себе.       – Попалась.       Алиса откинула голову, глядя на него распахнутыми глазами. Молча, спокойно, но слегка потеряно. Антон улыбался, удерживая в кольце рук её изогнутую спину.       – Зачем ты схватил меня? – с удивлением спросила она.       – Потому что нашёл, – невозмутимо ответил он.       – А почему держишь?       – Чтобы не искать.       Алиса пристально посмотрела на него. Антон тихо рассмеялся и качнул головой.       – Прости. Пока ты не скажешь, что тебе не нравится, я не отпущу. Не хочу.       Она, кажется, серьёзно задумалась, смотря перед собой. Потом положила ладошку на его плечо, словно пробуя тёплое ли оно. И подняла лицо с твёрдым решением.       – Нравится. Но отпустить придётся.       Антон с неподдельным счастьем прижал её к себе как можно крепче, и сразу же разомкнул объятия. Алиса сделала шажок назад.       – Что ты здесь делала? – улыбаясь, спросил он.       Алиса приоткрыла губы, словно обдумывая ответ. Улыбнулась как-то устало.       – Тянуло меня сюда. В этот коридор. К той комнате.       – Тянуло… потому что там портрет висит?       Она безмятежно посмотрела ему в глаза.       – Нет, потому что Антон живёт.       Он замер, ничего не говоря, и она, дотронувшись пальцами до его ключицы, задумчиво проговорила:       – Тянет. Антон.       Она коснулась его шеи, и он, обхватив её пальцы, прижался к ним губами.       – О это же чудесно… Алиса… это же… просто чудесно, ты понимаешь?..       Она тихо смеялась, сверкая чёрными глазами. Антону хотелось схватить её на руки, зацеловывать бесконечно, но он понимал, что ещё не время. У этого необыкновенного создания были свои правила, которым он совсем не прочь был следовать. Никогда прежде, ни разу в жизни он такого не чувствовал.       – Может… и понимаю… – она мягко выдернула пальчики и заскользила к лестнице.       Антон замер с протянутой рукой, и тут в его голове созрело решение. Он забежал в свою спальню, схватил необходимые вещи и помчался вниз к своей машине. Алиса слушается тётю. Даже не из-за того, что зависит, просто от душевной благодарности, совестливости, привычки… Да много чего! Главное – разговаривать нужно с тётей!       Он бросился в машину и помчался в город.       Дорога заняла больше времени, чем Антон предполагал. Поколесив вокруг дома Алисы, он со вздохом развернулся, решив отложить свой визит до завтра. Было около девяти вечера, луна заливала город белым светом. Антон медленно ехал вдоль проспекта, сомневаясь, что уснёт сегодня. Мысли одолевали тяжёлым запутанным комом. Справа шёл единственный на всей улице прохожий. Он сразу привлёк внимание Антона, и, поравнявшись с его фигурой, он понял, почему. Мужчина повернул голову, позволяя узнать себя до конца.       – Максим! – крикнул Антон, открыв окно.       Наверное, собственные мысли пригнали его именно сюда. Ведь этот сумасшедший не выходил из головы Антона. Он всё пытался убедить себя в нелепости сказанных тогда слов, но что-то вопреки разуму возражало, не исключало возможности, что странность слов была лишь прикрытием здравого смысла, и для непосвящённого они должны были казаться дикими, а Антону нельзя было ими пренебрегать. Максим сразу же узнал его, кивнул на предложение подвезти, и сел в машину.       Некоторое время они не говорили ни слова. Наконец Максим как-то криво улыбнулся и прервал молчание:       – Признайся, что ты принял меня за психа на банкете.       – Не стану скрывать, – спокойно ответил Антон, – что твои слова были слегка… странными.       – Странными? Что ж бывало и похуже… Просто рассердили эти проклятые упыри. Такого бесстыдства я ещё не видел. Встречался ты с ними снова?       – Я только что с дачи бабушки Алисы, – улыбнулся Антон. – И там…       – Как, ты был на её даче? – оживился Максим. – И внучка там?       – Там.       – И хорошо себя чувствует?       – Прекрасно! Послушай, мне кажется, ты зря говорил такие вещи про бедную женщину. Она очень добра и…       – Странно… – протянул Максим, задумавшись. – Упыри так долго не ждут… И Виктор там?       – Там.       – Это ещё больше удивляет. Виктор гораздо кровожаднее Людмилы… Но так недолго продлится, – Максим серьёзно посмотрел на Антона. – Если тебе хоть сколько-то дорога Алиса, советую забрать её оттуда поскорее.       Антон помолчал, давя взглядом лобовое стекло.       – Как ты понял, что она дорога мне? – глухо спросил он.       – Видел, как вы танцевали, и как ты смотрел, и расспрашивал Кристину, – улыбнулся Максим почти мягко. – Я ведь тоже мужчина, мне знакомо было твоё поведение. А сейчас ты с ней на даче.       Антон кивнул, принимая объяснение. И тяжело вздохнул.       – Ты заставляешь меня беспокоиться… по глупости… Я и без тебя беспокоился, что оставил её там! Ты накрутил меня своими рассказами!       – О, ты не представляешь, насколько оправдано твоё беспокойство! – с жаром подался к нему Максим. Антон повернулся и вздрогнул, только сейчас осознав, что у него тоже чёрные глаза.       – А вы… не родственники с Алисой? – неуверенно спросил он.       Максим удивлённо поднял брови и качнул головой:       – Нет, с чего ты взял.       – Да так, просто… – Антон с силой потёр лицо.       – Послушай, – с участием посмотрел на него Максим. – Неужели ты не заметил ничего странного в этом доме? Никаких ощущений?       – Странного, говоришь?       Антону действительно было что ответить на такой вопрос. И он рассказал о своих кошмарах, не скрывая ничего. Максим слушал предельно внимательно и энергично покивал в конце:       – Ну конечно, конечно, и всё это чистая правда, не нужно придумывать себе галлюцинации или что-то подобное. История Полины известна мне прекрасно, ты побывал в адском месте, мой друг… Думаю, я должен рассказать о своём приключении, чтобы предостеречь тебя и объяснить, откуда знаю настолько щекотливую информацию. Лучше остановиться.       Антон последовал его совету, заглушив мотор в стороне под липами.       – Три года назад, – начал Максим, – я ездил в Италию. Нужно уточнить, что родителей своих я никогда не знал, мать оставила меня при рождении, но решила возместить свой поступок огромной суммой денег, которой я распоряжаюсь до сих пор. То есть, пожить месяцок в Италии для меня не представляло никакого труда. Я к тому же потянул с собой одного хорошего друга, которого знал с детства… Не удивляйся, когда скажу, что это Артём, родной брат Кристины.       – Двоюродный брат Алисы? – удивлённо воскликнул Антон.       – Так тебе понятней? – усмехнулся Максим. – Пусть будет двоюродный брат. Да с их семейкой я пересекаюсь всю жизнь. То там, то там… Артём отличный человек, смелый, прямодушный, но иногда бывает слишком вспыльчивым, этого не отнять… Там в городке Комо мы познакомились с ещё одним русским, Олегом. За несколько дней мы втроём так сильно сдружились, что, как мальчишки, давали клятвы стоять друг за друга до самой смерти. Олег уже выполнил свою клятву… Прости, не буду забегать вперёд.       Итак, мы беззаботно проводили время в Италии. Однажды за ужином в одном из ресторанчиков мы услышали, что на некой площади стоит так называемый чёртов дом. Несколько рассказанных про него легенд вызвали сильное любопытство. О, как я был любопытен! Мистика всегда привлекала меня, что-то недоступное пониманию, что-то за гранью нашего скучного мира… Что и говорить, на следующий же день я бросился посмотреть на этот дом. Ничего сверхъестественного там не было: обычный итальянский особняк, старинный, запертый, заколоченный, грязный. Наглядевшись на него, я решил расспросить кого-то о возможности пробраться внутрь дома.       Не могу сказать, что в совершенстве владею итальянским. Но я добросовестно учил его перед поездкой, и знаю побольше фраз, чем тот же Артём. Однако не пришлось использовать знания, удача улыбнулась мне (как мне тогда показалось), и я увидел мужчину недалеко от себя, смотрящего на особняк с таким же пристальным вниманием. Заметив мой взгляд, он вежливо улыбнулся и направился прямо ко мне.       – Приятно, – сказал он по-русски, – видеть здесь соотечественника.       – О, в самом деле, чудесно! – обрадовался я. – Вы тоже отдыхаете?       – Нет, я уже давно здесь живу… И могу рассказать об этом доме и его хозяине, если всё это так уж вам интересно.       Он широко улыбнулся, а я даже не удивился его проницательности. Все мои мысли можно было прочесть по лицу, а национальность – по каким-то мелким деталям.       – Пожалуйста, расскажите.       – В первую очередь хочу сказать, что дом не заслуживает вашего внимания абсолютно, и что все слухи – выдумки хозяина.       – Зачем же хозяину распускать сплетни про свой дом? – удивился я.       – Чтобы отвлечь людей от чего-то более важного, происходящего в другом доме…       Мужчина хитро улыбался, глядя на мою простодушную реакцию.       – Он… преступник? – предположил я.       – Ну что вы, это слишком громко сказано… Хотя говорят, что он торгует запрещёнными товарами, и что известный контрабандист Титта Каннелли прячет в другой его вилле краденные ценности…       – Кто такой Титта Каннелли?       – Он был лодочником на нашем озере, но раз на рынке поссорился с каким-то человеком и убил его. Совершив преступление, он убежал в горы, и там стал главарём контрабандистов.       – Значит, хозяин пытается отвлечь внимание только от союза с контрабандистом?       – Нет, мой друг, всё намного-намного интереснее… – широко улыбнулся рассказчик.       Я был заворожён этой фразой. До такой степени таинственным был взгляд незнакомца.       – Надо сказать, что хозяину чёртова дома больше восьмидесяти лет. А история давняя, началась при его отце. Пьетро – так его звали. Уважением сограждан он не пользовался. В неурожайные годы он, имея огромные запасы зерна со своих угодий, продавал его по огромной цене, несмотря на несметные богатства. В один из таких годов он уехал в Россию, кстати. Дела оставил сыну. Между тем прошла весна, осень, сняли обильную жатву, и хлеба стало слишком много. Покупать зерно Пьетро, конечно же, перестали. Сын несколько раз писал ему, но не успел получить распоряжение убавить цену. Богач спешно отправился домой, и там совершил очень жестокий поступок. Он распустил слух, что отдаст всё зерно беднякам, но на самом деле велел высыпать его в озеро. И когда под его воротами собрались нищие со всего города, он высунулся в окно и прокричал, что умеющие нырять, достанут то, что им нужно. Многие называли его скупцом, но я считаю, что он был просто злодеем. Скупец продал бы товар по меньшей цене. А наш злодей, по слухам, продал душу дьяволу.       Он снова широко улыбнулся.       – Откуда же такая информация? – спросил я.       – Витало упоминание, что дьявол дал Пьетро каменную доску с кабалистическими знаками, с уговором, что он будет получать все удовольствия земные, пока доска не разобьётся. После того дьявол должен был забрать его душу.       Пьетро жил в своём загородном доме, том самом, от которого сын сейчас отвлекает внимание. В одно утро священник монастыря святого Себастьяна, стоя у окна и смотря на дорогу, увидел человека в чёрном костюме и широкой шляпе, закрывающей почти всё лицо. Путник задержался и сказал ему: «Знай, что я чёрт и иду за Пьетро, чтобы отвести его в ад. Расскажи это остальным». Через некоторое время священник увидел этого же человека вместе с доном Пьетро, одетым в халат: похоже, прислужник дьявола даже не дал ему переодеться. Чёрт крепко держал пленника за руку и тащил в сторону горы.       Вот что говорит предание. Дело в том, что Пьетро вскоре после возвращения из России бесследно пропал. Сын, чтобы прекратить неприятные толки, объявил о скоропостижной смерти отца и даже похоронил для вида пустой гроб. После погребения он зашёл в спальню Пьетро и увидел на стене рисунок женщины с гитарой, которого прежде никогда там не было. Несмотря на красоту в лице её было что-то настолько страшное, что было велено тут же закрасить её. Через несколько дней увидели ту же фигуру на другой стене. Её тоже закрасили, но вскоре она снова появилась в спальне. Сын Пьетро был так этим поражён, что навсегда покинул свою виллу, приказав заколотить окна и двери. С тех пор лодочники, проезжавшие мимо ночью, не раз слышали игру на гитаре и два поющих голоса, один Пьетро, а другой неизвестно чей. Но голос этот был так ужасен, что лодочники недолго останавливались под окнами.       Видите, мой друг, всё загадочное, относящееся к дону Пьетро, касается не этого строения, на которое мы смотрели, а загородного дома на берегу озера.       – Скажите, а голоса и звуки гитары также слышны там? – спросил я.       – Не знаю, – ответил он и улыбнулся, – Но что вам мешает ночью сходить туда самому и послушать? Или даже переночевать внутри?       На самом деле именно этого мне и хотелось. Незнакомец будто читал мои мысли.       – Но как туда войти? Ведь всё заколочено?       – Наверху есть слуховое окно, – поведал он. – Через него запросто пролезет ловкий молодой человек.       Поглощённый идеей я тут же попросил показать мне, где находится этот дом, потом бросился к двум своим друзьям и предложил поучаствовать в этой интереснейшей ночной вылазке. Олег, восторженная душа, всегда был рад приключениям. Артём поначалу призадумался, но довольно быстро согласился разнообразить наш размеренный спокойный отдых.       Конечно, у нас и мысли не было о реальности каких-то чертей, привидений, девушек с гитарой… Всё, чего мы хотели – пощекотать нервы. Знал бы я, во что выльется наша поистине детская шалость… Но если я сейчас могу помочь кому-то, предостеречь, то буду безумно рад, ведь тогда случившееся со мной принесёт хоть какую-то пользу.       Опустился вечер. Мы шли к злополучному дому. Из одного из открытых окон послышались звонкие женские голоса, поющие что-то очень задорное. До сих пор в моих ушах звучит эта мелодия…       – Погодите, – сказал Олег, двинувшись в ту сторону. – Давайте послушаем немного.       Говоря это, он зацепился ногой за выступ на мостовой и полетел вперёд, врезавшись головой прямо в открытую ставню. На шум его падения выбежала какая-то девушка. Лицо Олега было покрыто кровью, она испуганно суетилась, вытирала ему лоб и повторяла по-итальянски: «Бедняжка! Бедняжка! Проклятая дорога!»       – Это дурной знак, – смеялся Олег, когда мы шли дальше.       – Правда. Может, отложим наш поход на другой день? – предложил я.       – Что за глупости! – воскликнул он. – Я прекрасно себя чувствую, и мы уже почти на месте!       Очень скоро мы достигли виллы Пьетро. Залезть через слуховое окно было очень легко. Оказавшись внутри, мы прошли несколько комнат, пока не достигли спальни хозяина с большой кроватью под золочёным балдахином. На столе возле кровати была гитара, на полу лежали осколки каменной доски. Я поднял один из них и увидел странные непонятные знаки.       – Вот та картина, смотрите, – Олег осветил на стене изображение необыкновенной красоты женщины, играющей на гитаре.       – Как она похожа на ту девушку! – удивился Артём. – Что вытирала тебе кровь!       – Действительно. Её зовут Пеппина…       – Пеппина? Вы и познакомиться успели?       Посмеявшись немного, мы прошли в смежную комнату. Там было очень красиво и богато, изо всех углов разило мифологией. Картины, скульптуры, гобелены с изображениями богов Олимпа, знаменитые чудовища и герои…       – Ну что же, давайте ложиться, – сказал Артём. – Предлагаю лечь в трёх разных комнатах и утром рассказать всё, что слышали или видели.       Мы согласились с его предложением. Мне, как предводителю экспедиции, досталась спальня Пьетро.       Здесь Максим остановился и спросил у Антона:       – Я не слишком утомил тебя? Может, ты хочешь спать?       – Нет-нет, продолжай, пожалуйста, – искренне возразил Антон. – Я весь внимание.       – Хорошо, – кивнул Максим, помолчал немного и продолжил: – Оставшись один, я оглядел ещё раз комнату, отметил, что выражение лица нарисованной женщины было поистине пугающим, и лёг в кровать. Чтобы не оставаться в полной темноте, я зажёг старую свечу на комоде. Не успел я пролежать и десяти минут, как в комнату тихо вошёл Артём с другой свечой в руке. Он был чем-то опечален; присев на край кровати, он пояснил причину своей грусти:       – Я за сегодняшний день не нашёл случая рассказать тебе… Дело в том, что звонила мама. Обстоятельства требуют моего немедленного приезда домой. Как ни печально, но, похоже, это последняя наша с тобой прогулка в Италии в этом году.       Я сильно огорчился, ведь в планах у меня было пробыть здесь ещё немало времени. И развлекаться без лучшего друга совсем не хотелось. Мне известны были семейные проблемы Артёма на тот момент, – я не буду сейчас в них углубляться. И отъезд его был действительно неминуем.       Мы погрустили немного вместе в свете горящих свечей. Наконец он встал и с абсолютно непривычным выражением на лице сказал:       – У меня плохое предчувствие… Такая тоска на душе…       Я был ошарашен, услышав такое от Артёма, но ещё больше он меня поразил, когда внезапно наклонился и крепко обнял меня. Кажется, тогда я впал в какой-то ступор, потому что не мог пошевелиться и сказать ни слова. Нужно совсем не знать Артёма, чтобы не удивиться такому поведению. Наконец я взял его за плечи и твёрдо отстранил. Мне показалась злость на его лице, но я не был уверен из-за танцующего пламени свечей.       – Всё хорошо! Иди спать и не волнуйся ни о чём! – сказал я, скрывая свою растерянность.       Мне казалось, он хотел возразить, но всё же вышел, бормоча что-то про себя.       Спустя время мне удалось задремать. Не знаю, что мне снилось, но явно что-то страшное, потому что проснулся я с дрожью, подскочив на кровати. В ушах моих раздавались аккорды гитары, и сначала я решил, что это продолжение моего сна, но посмотрев перед собой, я с ужасом увидел ту самую женщину, будто сошедшую со стены. Страшный нечеловеческий взгляд гостьи вызвал во мне бурю эмоций, я рванулся вперёд, не отдавая отчёта, что дальше хочу сделать. Но коснуться я её не успел, лицо женщины мгновенно поменялось, она уронила гитару и упала передо мной на колени. Застыв, я узнал её. Оказывается, здесь была Пеппина!       – Пощадите меня, сеньор! – воскликнула девушка со слезами. – Я не хотела ничего украсть. Умоляю, не сердитесь!..       Я испытал огромное облегчение, поняв, что это была она, постарался сразу успокоить её. Удивляло меня лишь то, что она пожаловала сюда за нами.       – Ах, это всё из-за моего брата… Из-за брата, вы, наверное, слышали о нём? Его зовут Титта!..       – Титта?! – воскликнул я. – Титта Каннелли?       – Да, да! Меня зовут Пеппина Каннелли, я сирота, как и он… Я вовсе не следила за вами, я пришла сюда, потому что знаю другой вход, ведь этот дом иногда служит убежищем моему брату… О, мой несчастный брат! – вскричала она, заламывая руки. – Я всё пытаюсь уговорить его оставить эти грязные дела!.. Но он не хочет умирать, а его обязательно казнят, если поймают! Если бы только его помиловали… Если бы даровали прощение! Ведь он готов стать честным человеком, но если его будут преследовать, как дикого зверя, он поневоле останется разбойником, убийствами отяготит душу и погубит себя навсегда! Это ужасно, ужасно!..       Она говорила это всё, в порыве обхватив мои колени, а я думал лишь о том, как она прекрасна. Вечером я не увидел и половины её красоты, но сейчас… Казалось, полумрак только увеличивал немыслимую страстность её черт. Голова моя поплыла, я, не помня себя, схватил её и поцеловал с несвойственным мне пылом. Не знаю, сколько времени длилось моё опьянение, оторваться от девушки меня заставил мужской голос:       – С кем ты там, Пеппина?       – Ах, это мой брат! – вскрикнула она, вырвалась и моих объятий и убежала.       Дверь открылась, и в спальню вошёл мужчина. Вглядевшись в его лицо, я испытал одновременно шок и облегчение: разбойник оказался тем самым «русским», что беседовал со мной о вилле Пьетро.       – Добрый вечер, – ухмыльнулся Титта, убирая пистолет. – Рад видеть вас, сеньор соотечественник.       – Но как?! – возмутился я. – Как вы можете так чисто говорить на моём родном языке?! И зачем притворились?!       – Я учился в России, когда был молодым, – пожал он плечами. – Но родина тянула меня сильнее. Я вернулся и… вот как всё получилось, – он невесело усмехнулся. – А притворился я, чтобы заманить вас сюда, так больше доверия.       – И зачем же?       – По правде говоря, мне сейчас нужны деньжата. А под этой кроватью припрятано целое состояние, – он наклонился и с грохотом вытащил длинный ящик. – Поглядите-ка.       И он начал доставать одно за другим настолько красивые и дорогие украшения, что я, забываясь, хватал их и восхищался, как восторженный ребёнок. Показав всё, разбойник назвал плату:       – Все деньги, что есть у вас с собой.       Кошелёк, как назло, был полным, хоть эта сумма далеко не покрывала бешеной стоимости драгоценностей. Это повлияло на моё решение, но более всего – пистолет, который разбойник снова вытащил и как бы невзначай поигрывал им передо мной.       Получив плату, Титта улыбчиво раскланялся, напомнил, что ради моего благополучия лучше не рассказывать о нашей сделке полиции, и пропал в темноте слишком неуловимо, чтобы я смог рассмотреть, где находится потайная дверь.       Поворачиваясь к кровати, я увидел изображение женщины на стене, и мне снова показалось, что не Пеппина, а именно она играла на гитаре, плакала, была в моих объятиях… Неприятное ощущение заставило меня пожалеть, что я не обратил тогда внимания на стену, чтобы проверить там она была или нет. Прервав эти странные мысли, я посмеялся над собой и, чтобы отвлечься, начал перебирать сокровища. Распутав и разложив их, я нашёл, помню, небольшой круглый сосуд, настолько изящный и хрупкий, что он показался мне абсолютным совершенством. Закутав его в какую-то тряпку, я со спокойной совестью снова лёг спать.       Конечно, сейчас моё поведение покажется очень странным. Как можно было спокойно спать в заброшенном доме, где тебя может в любую секунду пристрелить беглый преступник, и куда вообще мог проникнуть любой негодяй помимо него? Но лишь сейчас я понимаю, что находился в каком-то дурмане, рассеивающем все страхи, заставляющем путать нарисованную женщину с реальной, покупать ворованные сокровища… И я спал.       Во снах снова приходила Пеппина, что-то говорил Артём, Титта Каннелли в окружении мифических существ пускался в пляс и разбрасывал золото. Какие-то сцены заставляли меня вскакивать от испуга и снова засыпать. Ещё тревожило болезненное ощущение в шее. Я подумал, что меня протянуло. В очередной раз открыв глаза, я понял, что солнце пускает сквозь заколоченные окна яркие лучи. Вскочив, я бросился к друзьям.       Олега я нашёл в бреду. Он лежал на кровати и бормотал какую-то несуразицу, основанную на мифах. Что бы я ни делал, как ни звал его, мой друг безостановочно восклицал:       – Отстаньте от меня! Разве я виноват, что Венера – прекраснейшая из богинь? Парис рассудил по совести, и я обязательно сделаю его судьёй в своём Китайском королевстве, как только дождусь грифона!..       Я начал уже отчаиваться, как в комнату вбежал бледный и растрёпанный Артём. Вид моего второго друга напугал ещё больше. Он кинулся к Олегу и начал ощупывать его, лихорадочно повторяя:       – Он жив! Он жив! Я не убил его!       Я, раскрыв рот, смотрел на него, а лицо Артёма становилось всё более изумлённым.       – Ни одного синяка! Неужели… неужели всё это был кошмар?       – О чём ты говоришь?! – воскликнул я. – Что случилось?! Олег! Да приди же ты в себя!..       Спустя пятнадцать минут, нам удалось-таки привести Олега в сознание, но он был очень слаб для рассказа, и я попросил Артёма объяснить, что же его так напугало.       – Войдя в свою комнату, я зажёг несколько свечей возле зеркала. Потом мне удалось открыть ставню. Спать не хотелось. Я простоял, смотря в окно и дыша свежим воздухом около получаса. Внезапно сзади зашуршало что-то, я обернулся и увидел большую белую фигуру возле двери.       Зрелище было не для слабонервных. Что-то высокое, белое, размытое, непонятно откуда взявшееся! «Кто здесь!» – закричал я. Фигура застонала, как настоящее привидение, и понеслась на меня. Да, я испугался! И бежать было некуда! Я оттолкнул её от себя, что было силы, послышался грохот и крик: «Артём, это я, Олег!». Но было уже поздно, он скатился по лестнице и лежал в самом низу. Я бросился к нему, попытался поднять, но он вскрикнул от боли, хрипел, как умирающий, всё его тело было в переломах! «Я просто хотел напугать тебя, – сказал он, – подшутить, а ты убил меня». Я начал кричать, ты прибежал на мой крик, и мы вместе перенесли Олега в его комнату…       – О чём ты?! – воскликнул я. – Я всю ночь не выходил из спальни. После того, как ты рассказал мне о звонке матери и ушёл, я остался в постели. К тому же с Олегом всё в порядке, как видишь, значит, это был сон…       – Ты сам во сне разговариваешь! – раздражённо ответил Артём. – Никакого звонка не было, и к тебе я не приходил!       Нас прервал Олег.       – Не надо спорить. У меня и в мыслях не было пугать Артёма… Да мне и не до этого было. Когда я остался один, то прилёг на диван и начал смотреть на эти узоры и фигуры на потолке. Но вскоре мне начало казаться, что они двигаются, переплетаются между собой. Чтобы не давать волю фантазии, я встал и начал прохаживаться по комнате. За моей спиной вдруг что-то упало с карниза на пол. Судя по звуку предмет был мягким. В темноте я не стал разглядывать, что это было, но внезапно услышал шаги сзади какого-то животного. Обернувшись, я понял, что рядом со мной стоит золотой грифон, величиной с телёнка. Я удивился, но почему-то совсем не испугался. Первым моим побуждением было прогнать его, но грифон сказал мне:       – Напрасно вы беспокоитесь, сеньор Олег, я не причиню вреда. Меня прислал сюда хозяин, чтобы срочно отвезти вас в Грецию. Наши богини опять поспорили из-за яблока. Юнона уверяет, что Парис отдал его Венере только потому, что она обещала ему Елену. Минерва тоже говорит, что Парис покривил душой, и обе они обратились с жалобой к старику; а старик им сказал: пусть вас рассудит сеньор Олег. Садитесь же на меня верхом, я мигом отвезу вас туда.       Мысль показалась мне очень забавной. И уже через минуту мы ехали по разным коридорам, через длинные ряды комнат, спускались и поднимались по лестницам. Наконец мы прибыли в огромный зал, освещенный розовым светом. Потолок зала был расписан и представлял собой небо с летающими птицами и купидонами, а в глубине возвышался золотой трон, на котором сидел Юпитер.       – Это наш хозяин, дон Пьетро, – тихо сказал грифон.       Вокруг Юпитера сидели другие боги и богини, но один человек совсем не вписывался в эту картину: он был одет не в белое одеяние, а в обычный чёрный костюм и широкополую шляпу, скрывающую лицо. Когда я спросил, кто это, грифон почему-то смутился и ответил, поправляя перья:       – Это так… кто-нибудь. Не обращайте на него внимания.       Но в это время на моё плечо сел большой попугай и выдал:       – Дуррак, дуррак! Ты не знаешь, кто этот человек? Это наш настоящий хозяин, и мы его почитаем более, нежели дона Пьетро!       Грифон в сердцах посмотрел на попугая и значительно мигнул ему глазом, но тот уже слетел с моего плеча и исчез в потолке между купидонами и облаками.       Зал постепенно наполнялся разными существами, о которых я читал лишь в легендах. Нимфы, дриады, ореады прогуливались между фавнами, сатирами и пастухами. Наяды вышли из текущей прямо по полу реки и, накинув на себя легкие покрывала, также стали с ними прохаживаться. Боги чинно сидели возле трона и смотрели на гуляющих. Вдруг началась суматоха. В зал ввели молодого человека со связанными руками. Юпитер (то ли дон Пьетро) поднялся и сказал:       – Парис! Говорят, что ты несправедливо присудил золотое яблоко Венере! Я ведь шутить не люблю. Ты у меня быстро полетишь кувырком!       – О могучий громовержец! – воскликнул юноша. – Клянусь Стиксом, я судил по совести! Впрочем, вот сеньор Олег, вели ему сделать свой выбор; и если он не решит так же, то я согласен понести любую кару!       – Хорошо! – ответил Юпитер. – Быть по-твоему!       Меня усадили под лавровое дерево, дали в руки яблоко и подвели ко мне трёх женщин. О, как мне передать мои чувства, когда они сбросили покрывала? Какими словами дать понятие об огне, который в одно мгновение пробежал по всем моим жилам! Все мои понятия перемешались, я забыл о вас, о родных, о самом себе, обо всей своей прошедшей жизни; я был уверен, что я сам Парис и что мне предстояло великое решение, от которого пала Троя. В Юноне я узнал Пепину, но она была в сто раз прекраснее, чем, когда вытирала мне кровь. Она держала в руках гитару, тихонько трогая струны, и была так обворожительна, что я уже протягивал руку, чтобы вручить ей яблоко, но, бросив взгляд на Венеру, внезапно переменил решение. Богиня любви, небрежно сложив руки и приклонив голову к плечу, смотрела на меня с упреком. Взгляды наши встретились, она покраснела и хотела отвернуться, но в этом движении было столько прелести, что я, не колеблясь, отдал ей яблоко.       Парис восторжествовал, но тут началось что-то ужасное. Человек в шляпе внезапно вышел вперёд, подошёл к Венере и начал хлестать её плетью, приговаривая:       – Вот тебе, вот тебе; будешь знать свою очередь и не кокетничать, когда тебя не просят; сегодня день Юноны, а не твой, не могла ты подождать? Вот же тебе, вот тебе, вот тебе!..       Венера рыдала, но он не переставал её бить и, повернувшись к Юпитеру, сказал:       – Когда я с ней расправлюсь, то и до тебя дойдет очередь, проклятый старикашка!       В ту же секунду Юпитер и все боги в ужасе вскочили со своих мест и бросились незнакомцу в ноги, жалобно вопя:       – Помилуй, наш повелитель! Такого больше не повторится!       Я только начал ощущать онемевшие от шока конечности, как моим вниманием завладела Пепина. Она подошла ко мне и сказала с очаровательной улыбкой:       – Не думай, мой милый друг, что я сердита за твоё решение. Верно, так было написано в неисповедимой книге судьбы! Но чтобы ты видел, насколько я уважаю твое беспристрастие, позволь подарить тебе поцелуй.       Она обняла меня и жадно прижала свои розовые губы к моей шее. В ту же минуту я почувствовал сильную боль, которая, однако, сразу прошла. Пепина так ко мне ласкалась, так нежно меня обнимала, что я бы снова забылся, если б крики Венеры не отвлекли от нее моего внимания. Человек в шляпе, запустив руку в волосы девушки, продолжал сечь её самым бесчеловечным образом. Я взорвался от негодования и закричал, бросаясь на него:       – Может, ты перестанешь?!!       Но из-под шляпы внезапно сверкнули маленькие белые глаза, и этот взгляд пронзил меня как электрический удар. В одну секунду все боги, богини и нимфы исчезли.       Я оказался в какой-то комнате, обставленной в китайском стиле, меня окружила толпа маленьких фарфоровых статуэток. С воплем, что я их император, они бросились на меня и начали щекотать. Я никак не мог от них отделаться! Их маленькие ручки влезали мне в нос и в уши, я хохотал как сумасшедший. Не знаю, как исчезло это наваждение, но когда я очнулся, то вы оба стояли здесь рядом. Спасибо, что вернули меня в эту реальность!..       Олег в порыве пожал мне руку. Мы с Артёмом смотрели на него, открыв рты, и не знали, что говорить. Наш друг явно был не в себе, выглядел восторженнее, чем обычно, улыбался как ребёнок. И говорил таким тоном, будто всё это произошло с ним на самом деле. Да и рассказ Артёма никак не выходил у меня из головы. Поднявшись, я сказал, как можно спокойнее, но очень серьёзно:       – Парни, я вижу, что сегодняшней ночью вы оба нешуточно бредили. А я же, напротив, удостоверился, что все слухи об этом доме – выдумка контрабандиста Титта Каннелли. Он притворился тогда русским и специально завлёк меня сюда, чтобы продать товар. Денег я отдал ему немало, но… идём же, я покажу вам, что купил!       Обрадованный возможностью отвлечь друзей и себя от странных видений, я повёл их в свою спальню. Там я резко выдвинул на себя ящик, уже представляя, как заиграют камни, и засверкает золото, но вместо драгоценностей нашим взорам предстали… человеческие кости! Я в ужасе отшатнулся, потом схватил тряпку, в которую заворачивал накануне круглый сосуд, развернул и выронил из трясущихся пальцев череп ребёнка. Пустой кошелёк мой лежал рядом на столе.       – Это ты купил?! – в один голос воскликнули друзья.       Я не знал, что говорить. Вся моя уверенность мигом улетучилась в никуда. Артём подошёл к окну, намереваясь, думаю, открыть его и проветрить комнату, но, бросив взгляд наружу, буквально заорал:       – Озера нет!!! Где озеро??!!       Я ринулся к окну. Озера, которое мы накануне видели под окнами, действительно не было. В просветы виднелась площадь. Через пару секунд я узнал её. Это было то самое место, на котором ко мне подошёл Титта Каннелли, с которого я наблюдал за особняком, о котором слышал легенды. Мы находились не в загородной вилле Пьетро, мы были внутри всё того же чёртова дома.       – Господи… Господи… – я схватился за голову, ощущая, что сейчас она разорвётся. – Как мы сюда попали?..       Олега не было рядом. Он ощущал сильную слабость и лежал в кресле, вяло интересуясь происходящим. Артём начал нервно ходить по комнате, потом засыпать меня вопросами. Одно и то же повторяли мы по несколько раз, все невероятные события прошедшей ночи. Через некоторое время я случайно заметил на шее у Олега синюю ранку, будто он проткнул чем-то кожу. Вспомнив про боль в своей шее, я подошёл к зеркалу и увидел у себя то же самое. Артёма ничего не беспокоило, ранок у него не было. Мы некоторое время ещё разговаривали о случившемся, и внезапно услышали стук в ворота.       С улицы кричали полицейские. Приказывали нам открыть, говорили об аресте. Мы ответили, что дверь очень крепко заколочена, и им пришлось выломать её. На вопрос, за что мы арестованы, полицейские ответили:       – За то, что вы издеваетесь над покойниками и ночью перетаскали все кости из Комской часовни сюда. Один аббат, проходивший мимо, видел, как вы ломали решётку, и утром позвонил нам.       Конечно, мы протестовали. Но нас арестовали бы точно, если б рядом не оказался наш знакомый учёный-археолог, уважаемое лицо во многих кругах. Он приехал вслед за полицией, услышав от кого-то о происшествии. Заявив, что хорошо нас знает, он попросил вызвать того аббата, что якобы видел нас, но его (к счастью) нигде не смогли найти. Олегу тем временем становилось всё хуже, и Артём вызвался отвезти его в больницу. Я же рассказал нашему спасителю всё, что случилось ночью. Он ничуть не удивился. И пригласил меня в городской архив.       Там он показал мне запись в одной старинной книге. Она гласила:       «Сего 1779 года сентября 20-го казнён публично на городской площади разбойник Джиорамбатиста Каннелли, около двадцати лет с шайкою своею наполнявший ужасом окрестности Комо и Милана. Родом он из Комо, лет ему по собственному показанию 50. Пришедши на место казни, он не хотел приобщиться святых тайн и умер не как христианин, а как язычник».       После наш друг поведал так же, что чёртов дом построен в том месте, где раньше находился языческий храм, посвящённый Гекате и ламиям. Многие пещеры и подземные ходы по слухам до сих пор сохранились. Они ведут глубоко в недра земли, по мнению древних, прямо в Тартар. Ламии или эмпузы, если ты не в курсе, те же самые вампиры. В Комо ходил слух, что они до сих пор бродят возле посвящённого им места, принимая различные виды, чтобы заманивать к себе людей и высасывать их кровь. Вот так…       Максим вновь задумался, смотря перед собой. Антон, поёрзав, подтолкнул его дальше:       – И что же, ты пытался найти какие-то объяснения вашему приключению после?       – Конечно, – кивнул Максим. – Как ни уважал я этого великого человека, его версия казалась мне невероятной. Как и любому другому, думаю… Я начал собирать мелкие подробности, разговаривать с людьми, но каждое слово только подтверждало вмешательство в нашу жизнь ламий.       Насчёт наших ранок на шее. Ещё в доме во время обсуждений, мы узнали, что я и Олег обнимались со своими видениями. Причём, Олег точно помнит, что девушка прижималась губами к его шее. Я такого не помнил, но это было возможно. Артём был исключением. Ненастоящий Олег, якобы упавший с лестницы, тянул к нему руки и просил обнять его напоследок, но Артём не смог этого сделать. Он сам не знал, что его так напугало или насторожило, но факт остаётся фактом. Шеи его ни одно видение не достигло.       Нашёл я и Пеппину. Она не понимала, о чём я её спрашиваю. Никогда у неё не было брата. Никогда она не пробиралась в дом Пьетро, тем более ночью. Согласна она была лишь с тем, что вытирала кровь Олегу. Больше она нас не видела.       Никто ничего не знал о загородной вилле Пьетро, и когда я сам пошёл её искать, то, конечно, ничего не нашёл. Существовал лишь чёртов дом – единственный его особняк. И ещё – через несколько дней Артёму действительно позвонила мама и слово в слово повторила тот разговор, что рассказывал мне призрак лучшего друга в спальне Пьетро.       Все эти вещи едва не свели меня с ума. Я уехал в Россию вместе с Артёмом, желая только одного, окунуться в работу, в привычные занятия, забыть обо всём. Но в то же время что-то очень сильно подкосило моё здоровье. Месяц я пролежал в больнице, и только старания хороших врачей поставили меня на ноги. Впрочем, до конца я так и не восстановился. По прошествии этого месяца, до меня дошла новость, что Олег скончался в одной из итальянских больниц.       Максим повернул голову и посмотрел Антону прямо в глаза. Едко, словно вгрызся в них.       – Оно осталось внутри меня. Это воспоминание точит меня, словно червь. До сих пор, как ни пытаюсь я отвлечься, оно всегда, везде со мной. Иногда мне хочется даже убить себя, чтобы не видеть этих картин, не слышать звуков. Я не стал бы этого рассказывать никому, но ты… Тебе нужно остановиться. Нужно… победить, поменять судьбу Алисы… И самому не переступить эту чёртову черту. Чтоб не превратиться в меня. Или, что ещё хуже, в Олега. Ты же видишь, то, что случилось с тобой на даче, довольно сильно напоминает мою историю. Я от души прошу тебя быть осторожным. И не считать всё шуткой.       – Ты считаешь… я смогу? – тихо спросил Антон, внутри которого всё колотилось от взгляда седого.       – Если бы не считал, не говорил бы этого, – Максим вдруг расслабил плечи и посмотрел непривычно тепло. – Артём не хотел и не хочет слушать меня. У него своя версия, твёрдо стоящая ногами на этой земле. Может быть, и ты присоединишься к нему. Тогда ты спокойно будешь себе жить. Только… Алисы тебе не видать. Несколько дней бездействия – и её не будет уже в живых.       С этими словами он взялся за ручку.       – Пора идти, ты должен хоть немного поспать. Спасибо за компанию, и прости, если напугал. Надеюсь, мы ещё встретимся.       Максим вышел из машины и пошёл по тротуару так же, как шёл раньше.       Антон просидел в машине до самого рассвета. Пересказывая себе заново все прозвучавшие слова Максима. Нужно было признать, он поверил в них ночью. Но, как только посветлело… День обладал магической силой успокоения. В восемь часов Антон уже не ощущал ни малейшей тревоги, страшные видения, вызванные из мрака подсознания Максима, блекли и исчезали, выжженные солнечными лучами. Он заехал домой, привёл себя в порядок и направился к тёте Алисы.       Опекунша узнала его, конечно, и встретила на удивление приветливо. Антон присел за стол, отказался от чая и сразу заговорил о причине своего появления.       – Я хочу быть с вами полностью откровенным. Думаю, вы заметили, что мы с Алисой давно общаемся. Я… кажется, я влюблён в неё до беспамятства! И она тоже показывала мне свою симпатию… Так вот, зная, что вы заменяете Алисе мать… Я сперва решил поговорить с вами. Услышав, что вы одобряете её выбор, она не будет переживать и как-то сомневаться… Думаю, она боится вашей реакции, поэтому сторонится меня пока, но если вы ей скажете, что всё в порядке… что вы не против… Мне бы очень хотелось забрать её к себе в самое ближайшее время… Это, конечно, странно звучит, но не подумайте ничего плохого! Если потребуется, я сегодня же сделаю ей предложение! Только чтобы вы отпустили её со спокойной совестью! И поэтому прошу вас… Без вашего одобрения она может отказать! Умоляю, поговорите с ней! Перед моими словами, поговорите вы!       Тётка дослушала его в немой тишине. По её каменному лицу трудно было угадать мысли. Но когда она заговорила, тон поверг Антона в ужас:       – Ты что же это… Встречаешься с одной, значит, а жить хочешь с другой?.. Ещё и у меня, матери, разрешение спрашиваешь?! Ничего не сказать, хорошо устроился!       Антон вытаращил глаза, но не смог вставить и слова в последующую полную возмущения тираду:       – Кристина спит и видит, как вы поженитесь! Все уши мне прожужжала! Такой прекрасный, такой весь из себя! Люблю, трамвай куплю! Заморочил девочке голову!! А сам за сестрой волочится! Когда ни глянь! Мало одной тебе, кобель проклятый?! Двух подавай?! Может, гарем у себя дома соберёшь?! Чего мелочиться-то?! У меня тут не базар! Одну выбрал, так, будь добр, на одной и женись!..       Пока стоял крик, в голове Антона прояснилась картина. Ясно было, что Кристина выдавала их всё это время за пару. Возможно, поначалу она была уверена, что так и будет, просто торопила события. Но потом, узнав про его симпатию к Алисе, она начала это делать специально. Чтобы потом он предстал в самом поганом свете, а она оказалась несчастной жертвой. А ещё, тётя явно недолюбливала свою падчерицу.       – Сожалею, что вы видите события с неверной позиции, – холодно ответил он, когда женщине потребовалось передохнуть. – Я никогда не встречался с Кристиной. И никаких обещаний не давал.       – Врёшь, наглец!!       – Послушайте, – повысил он слегка голос. – Я вижу теперь, что с вами разговаривать бесполезно. Даже если вам докажут, что Кристина лгала, вы всё равно не отступитесь. Да вы и знаете, что это ложь. Иначе, если я такой негодяй, почему же вы всё равно хотите выдать за меня дочь? Хочется и хорошо устроить Кристину, и не отпускать Алису, так ведь? Она полезна вам здесь. Постоянно дома, тихая, терпеливая. А может быть, есть принадлежащие ей деньги, которыми вы распоряжаетесь? Думаю, очень правдоподобный вариант. А уйдёт Алиса – как бы не раздражала она вас – уйдёт и очень много выгод. Вы ещё хуже, чем я думал. Нужно поскорее забирать её отсюда. Я сам с ней поговорю, забудьте всё, о чём я вас просил.       Он вскочил и быстро вышел, не дожидаясь, пока женщина обретёт дар речи. В дверях он столкнулся с заходящим в квартиру молодым мужчиной, обогнул его безо всяких объяснений и бросился вниз по ступеням, уловив только удивлённый вопрос: «Кто это?..».       Антон говорил последние слова абсолютно хладнокровно, но на самом деле не мог припомнить, когда был так взбешён. Кровь пульсировала в висках, дышать едва получалось. Он долго шёл, не понимая куда, пока свежий воздух наконец не охладил немного его пылающую голову. Домой не хотелось. Никуда не хотелось кроме дачи, но Антон слишком боялся. Вместо того чтоб завести близкие отношения с её единственными родственниками, он, напротив, обрёл в их лицах врагов. Насколько сильны были чувства Алисы к нему? И были ли они вообще? Антон начинал терзаться самыми первыми своими сомнениями. Вдруг спокойствие и семейные узы для неё намного важнее, чем какой-то едва знакомый приезжий парень? В самом деле, зачем ей лишние проблемы, ссора с тётей, слухи, вся эта грязь, уход из дома в чужую квартиру?..       Но ведь она сама говорила, что ушла бы…       Антон присел на холодные перила, несчастно смотря на мелькающие перед ним машины. Всё-таки это первый раз. Никогда прежде его разум не подвергался такому сильному испытанию. Ни одна девушка даже в половину несравнима была с этой. Поэтому и решать было так тяжело. Так страшно ошибиться. Один неверный шаг. И Алисы больше не будет рядом.       В голове возникли слова Максима, Антон раздражённо оттолкнулся от перил и вновь поспешил куда-то. Этого только не хватало! Мало ему угрозы от родственничков, так ещё упыри в голову лезут!       Это невыносимо глупое чувство так и не оставляло его. Оно заглушалось временами, но никогда не исчезало полностью. Страх за Алису. Страх именно из рассказов Максима. Из его собственных видений. Сколько бы Антон не смеялся над этими бреднями, страх никуда не уходил. Он никогда не был суеверным, что на него нашло?!       Покружив ещё по городу, Антон понял, что возвращается к дому Алисы. Этот факт совсем не обрадовал. Он притормозил, приказав себе собраться наконец с мыслями и чётко определить дальнейшие действия, как чей-то голос окликнул его:       – Антон?       Мужской. Полувопросительный. Сдержанный, даже натянутый. Антон огляделся. У него не было знакомых с таким голосом. Глаза задержались на мужском лице, смотрящем на него в упор. Несколько секунд понадобилось, чтобы догадаться.       Тот самый парень, с которым Антон столкнулся, выходя из квартиры.       – Артём… – прошептал он, уже не сомневаясь.       Конечно, это был брат Кристины. Его можно было узнать и по описанию Максима. Высокий, наполненный уверенностью с честным лицом и твёрдым взглядом. Тогда Антон и не подумал, что увидел именно Артёма. Не до того совсем было.       – Хорошо, что мы встретились, – сказал Артём, когда Антон подошёл к нему. – Честно говоря, я жду здесь друга, чтобы узнать у него, где можно тебя найти. Мама видела вас вместе.       – Максим, – сразу понял Антон. – Он не знает, где я живу, мог не беспокоить его.       – Уже не важно, – Артём говорил тихо и спокойно, но в глазах мелькал нехороший огонь. – Послушай меня, Антон.       Угроза ощутилась ещё до того, как раздались слова. Ситуация становилась всё нелепее.       – Оставь в покое моих сестёр. Особенно Алису. Она точно этого не заслужила.       – А можно, я сам решу, что мне делать с Алисой? – раздражённо воскликнул Антон.       Конечно, не нужно было поддаваться гневу. Конечно, нужно было попытаться спокойно всё ему объяснить, а если бы он так и не поверил, встретиться ещё раз и повторить, когда он будет уже в более уравновешенном состоянии. Конечно…       Но нервное перенапряжение не позволило включиться каким-то разумным барьерам.       Артём сжал челюсти и окаменел, словно мышцы могли удержать его речь в нужном русле.       – Я просто прошу. Пока просто прошу. Не заставляй меня нервничать.       – Как страшно! И что же меня ждёт? Я буду уничтожен злой стаей твоих нервных клеток?       – Ты ещё и шутник.       – Нет просто сейчас мне смешно! Очень смешно! Так смешно, что я разрыдался бы от смеха! Мне нужна Алиса, только Алиса и никто другой, понимаете вы или нет?!       – Зачем же тогда ты начал встречаться с Кристиной?       – Да не встречался я никогда с Кристиной!!! – почти заорал Антон.       – Она рассказывала нам всё! И её подруги видели, как ты заезжал за ней в университет! И Алиса рассказала бы мне, если бы начала с кем-то встречаться!       – Я не встречался ни с кем из них!.. – простонал Антон, осознавая что звучит всё неправдоподобнее.       – Ты ведь только что сказал, что тебе нужна Алиса! – Артём медленно, но верно выходил из себя.       – Да нужна, нужна, я приходил к ней, я разговаривал с ней, с Кристиной я тоже разговаривал, но ничего серьёзного между нами не было!..       – Ты что, за идиота меня держишь? – в голосе брата прорвались угрожающе гулкие ноты.       – Я всего лишь хочу, чтобы Алиса переехала ко мне!!       – Да я скорее умру, чем допущу такое! – Артём с хрустом сжал кулаки и дёрнулся вперёд. – Повторяю, если ты меня не расслышал: оставь в покое Алису! Кристина пусть делает, что угодно, ей мозги не запудрить! За неё я не переживаю! Но Алисе незачем ввязываться в это дерьмо! Я не позволю ей довериться какому-то поддонку и жалеть потом всю жизнь!       – Да Алиса скорее зачахнет в вашем проклятом доме рядом с такой сестрой, а особенно с твоей полоумной мамашей, которая…       Артём не дал ему договорить. Он слепо бросился на Антона; тот с не меньшей яростью кинулся навстречу, они зашатались, вцепившись друг в друга, по-звериному рыча, уже ни о чём не думая, желая только выплеснуть свою злобу. Артём рванулся назад, пытаясь высвободиться из судорожно сжатых пальцев противника, но тот держал очень крепко, и он, собрав все силы, оттолкнул его, ударив об фонарный столб. Антон снова метнулся к нему, но был встречен уже слишком сильным ударом. Потеряв равновесие, он накренился над самой дорогой, ушей достиг чей-то крик совсем недалеко, и сразу же потемнело в голове.       Очнувшись, Антон увидел над собой два бледных лица, второе принадлежало Максиму. Его глухой голос, обращённый к Артёму, видимо продолжал начатую ранее фразу:       – …вот твоё видение в доме Пьетро… ты оттолкнул и убил друга…       Антон подумал, что не собирается пока умирать, и хотел сесть, но тут же пожалел об этом, почувствовав неимоверную боль во всём теле и от этого вновь лишившись сознания.       Через два дня Антон очнулся в больнице. Рядом был Максим. Когда вышла медсестра, он тихо заговорил с ним:       – Чудо, что ты жив… У тебя в животе дыра почти насквозь.       – Дыра?.. – вяло удивился Антон. – Откуда?..       – Только не двигайся! – Максим крепко сжал его за плечо, пресекая любое неразумное движение. – Не помнишь что ли? Тебя машина сбила. И неплохо так. Отбросила в сторону, а там штырь какой-то железный торчал, в живот тебе воткнулся. Переломов нет, одни ушибы. Плюс лёгкое сотрясение мозга. Но в животе рана самая серьёзная. Крови там было, когда я подбежал…       – Так это ты кричал…       – Ты слышал? – удивился Максим.       – Первый раз… Перед самым ударом, я крик услышал… Я головой, видно, сразу приложился, потом не помню ничего…       – Да, я повернул и увидел, как вы сцепились. Уже почти рядом был, когда тебя на дорогу швырнуло, я тогда и заорал… Два идиота.       Антон мрачно уставился в стену.       – Я идиот… – пробормотал он. – Вообще разум потерял…       – Артём не лучше, – махнул рукой Максим. – Хотя он пытался поговорить спокойно, по его словам…       – Он ничего не знает! Они все ничего не знают!..       – Тише, тише! Береги силы и постарайся выжить. Твоя рана ещё слишком серьёзна.       Максим строго посмотрел на него. Антон глазами показал, что понял.       – Чувствую себя препогано… Ты не слышал ничего про Алису?       – Нет, им ничего не говорили. Пока знаем только мы с Артёмом.       – Хорошо… Не хочу, чтоб она знала, что я дрался с её братом… Господи… хуже школьника…       – И что же им думать про твоё исчезновение?       – Ты… могу тебя попросить?       – Передать что-то Алисе? Узнаю у Артёма номер.       – У… Артём что вообще думает про меня?..       – Я думаю, что смогу убедить его, – усмехнулся Максим. – Он хоть и считает меня чокнутым, но знает, что просто так я никого защищать не буду.       Антон внимательно, насколько позволял туман в голове, вгляделся в лицо Максима. Отрешённый, сдержанный, неулыбчивый седой с каждой встречей вызывал всё больше симпатии.       – Может, я… сам с ним поговорю?.. Спокойно? Пусть придёт…       – Послушай, он едва не убил тебя. Это страшно осознавать. Особенно, когда остыл и всё переосмыслил. К тому же ты хоть и жив, но лежишь в тяжёлом состоянии, и Артём вряд ли посчитает, что ты рад его сейчас видеть.       – Но я…       – Дай ему немного времени. Вы обязательно поговорите. Поосторожней отзывайся про его мать и про сестёр. А там всё наладится.       Максим внезапно помрачнел, словно мысли у него были абсолютно о другом. Антон силился разглядеть его лицо, но усталость побеждала, всё сильнее сковывая веки.       – Скажи… что мне срочно нужно было уехать… в свой город… к родителям…       – Хорошо, – Максим пожал его руку. – Я всё передам, а сейчас схожу за медсестрой.       Несколько следующих дней Антона лихорадило, и сознание частенько путалось. Врач недовольно хмурил брови, удивляясь, почему ожидаемого улучшения не наступает. Максим приходил ещё два раза, тяжёлый взгляд его и молчание разжигали в больном тревогу. Максим молчал, когда Антон спрашивал про Алису. Либо отвечал так неопределённо, что возникала уверенность в его неискренности. Зачем? Антон накручивал себя, терзаясь вопросами и предположениями, одно хуже другого. А врач снова качал головой, не понимая, что же так препятствует выздоровлению пациента.       На четвертую ночь, когда Антон лежал, который час пытаясь уснуть, рядом послышался шорох. Воображение сразу нарисовало фигуру, стоящую над его постелью, в лучших традициях фильмов ужасов. Немного помедлив, он поднял веки и к удивлению своему увидел спину выходящего из палаты человека. Тихонько приоткрылась и закрылась дверь. Антон, взявшись за живот, встал и побрёл за пришельцем. Он не сделал бы такого, если б не узнал человека. Но это было важно. Ведь к нему заходил не кто иной, как бабушка Алисы.       Выглянув в коридор, Антон убедился, что это не галлюцинация: в полумраке хорошо видно было удаляющуюся спину женщины. Он, опасаясь кричать, поспешил за ней со всей возможной скоростью, на которую был сейчас способен. Если Людмила Арсениевна здесь, значит ли это, что Алиса всё знает? Если она всё знает, Антон хочет видеть её. Скорее, завтра же. Эти дни без неё были мукой… Людмила Арсениевна внезапно завернула в какую-то палату, Антон приблизился к ней и замер. А что, если от него действительно скрывают что-то? Что, если Алиса тоже в больнице? Здесь?..       Сердце заколотилось быстрее, обдав жаром. Антон глубоко вздохнул и взялся за стену.       – Спокойно… Спокойно, не спеши с выводами, – прошептал он, ощущая дрожь в слабеющих ногах.       Нужно было немедленно возвращаться в свою палату и ложиться. А ещё лучше позвать врача. Но Антон не мог уйти, так ничего и не узнав. Выпрямившись и приказав себе потерпеть ещё немного, он осторожно заглянул в приоткрытую дверь.       Увиденное заставило его оцепенеть. Палата была освещена каким-то мертвенным светом, идущим будто изо всех углов. На койке посередине лежала Алиса, больше пациентов не было. Людмила Арсениевна была здесь не одна. Рядом стояла Нина Андреевна и что-то жалобно говорила. Антон напряг слух.       – Подождите хоть один день, Марфа Сергеевна… подождите хоть до утра…       – Не могу я ждать, не могу. Да и зачем? Рано или поздно всё равно этим кончится. А ты уж расхныкаешься всегда, как девчонка какая. И в тот раз, когда до Алискиной матери дело дошло…       – Вы не хотите?.. – почти вскричала Нина Андреевна. – Не хотите хоть один раз отказаться от…       – Амвросий! – воскликнула Людмила, подняв голову.       Ноги Антона едва не подломились, после этого зова. Потому что через несколько секунд к кровати подошёл мужчина, закованный в латы, возникший будто прямо из воздуха. Всмотревшись, Антон понял, что это Виктор. Тот самый учтивый сдержанный Виктор. В самых настоящих латах.       Антон ощутил резкую тошноту и отвёл глаза, задержав дыхание. В голове лихорадочно крутились все возможные способы забрать оттуда Алису и прекратить наконец этот немыслимый фарс с легендами, видениями, маскарадом… Ведь это не могло быть правдой, однако они оба стояли там, и Людмилу почему-то называли Марфой, и Виктора – Амвросием, и он как будто сошёл со страниц той книги… Антон сделал усилие, вновь поднял голову и попытался рассмотреть одежду женщины. На ней было тёмно-красное платье, в принципе ничем не примечательное, лишь на груди чернела большая летучая мышь. Значит, и на ней какие-то знаки. Какие-то проклятые бредовые знаки…       Виктор холодно взглянул на Людмилу и спросил:       – Зачем звала, Марфа?       – Пора, – ответила она, учтиво кивая на спящую девушку.       – Марфа Сергеевна… – вымученно промолвила Нина Андреевна. – Умоляю вас… Подумайте…       – Нельзя иначе, как будто не знаешь ты! – сердито ответила женщина. – Отойди-ка назад.       Виктор опустил величественный взгляд на Алису, неподвижно лежащую под капельницей, и Антона скрутило от ужаса. Он мгновенно представил, как эти двое кусают девушку за шею, выпивают её кровь, она слабеет, умирает и… В этот миг он перестал сомневаться, во всё поверил, забыл, что сам едва держится на ногах, и уже схватился за ручку двери, как Нина Андреевна внезапно бросилась к Людмиле со спины. Антон замер, до судороги сжав ручку, последними крохами разума удерживая себя снаружи, как-то осознавая, что его вмешательство ничего хорошего не принесёт. Сначала ему показалось, что старушка хочет ударить или схватить женщину, но Нина Андреевна совершила странную вещь: она резко выхватила из причёски Людмилы её большую заколку и швырнула её в пол. Украшение со звуком разбившегося фарфора разлетелось на несколько кусков. Женщина непонимающе развернулась, и в тот же момент захрустела стена напротив. Антон смотрел, как расширяется трещина в штукатурке, уже не имея сил удивляться, и даже когда в проход шагнул мужчина в чёрном костюме и широкополой шляпе, он принял это как должное. Людмила и Виктор обомлели при виде гостя.       – Уже… пришёл?.. – воскликнула она высоким придавленным голосом.       – Пора, – ответил незнакомец.       – Подожди хоть один день! Подожди хоть до утра!.. – Людмила упала на колени, её лицо начало устрашающе кривляться.       – Не хочу ждать.       – Хоть часочек… – простонала она. Нина Андреевна незаметно стояла у стены, смотря в пол. Виктор переводил застывшие глаза со своей подруги на человека в костюме.       – Три минуты! – рыкнул он. – Воспользуйся ими, если сможешь, старая ведьма!       Антон осознал, что вмешательство Нины Андреевны всё равно не спасает Алису, и дёрнулся вперёд, на этот раз железно решив остановить предстоящее безумие. Но войти в палату ему было не суждено. Человек в шляпе неуловимо быстро поднял глаза, вонзив их, как показалось Антону, прямо в его мозг. Тело сковало оцепенение, пальцы соскользнули с ручки, через несколько секунд подломились колени, с грохотом врезались в пол. Он ничего уже не видел, глаза заполняла жгучая пульсирующая чернота. Антон схватил ртом воздух, не в силах даже закричать, внутренности вновь скрутило тошнотой, адски болела рана, сердцебиение набирало темп всё быстрее, быстрее, грозя пробить в грудной клетке дыру… Внезапно чьи-то холодные руки обняли его сзади, мгновенно прекратив пытку. Антон осел, задыхаясь, медленно повернул голову. За ним в складках пышного платья сидела бледная Полина.       – Хочешь жениться на моём портрете, Антон? – с улыбкой спросила она. – Я дам тебе своё кольцо, и ты оденешь его моему портрету на палец. Не правда ли, ты сделаешь это для меня?       Антон прохрипел что-то, его глаза закатились, и он рухнул на пол, лишившись чувств.       Врачи быстро обнаружили лежащее в коридоре тело. Второй раз его спасли от смерти, но теперь о скором выздоровлении можно было и не вспоминать. Антон бредил дни и ночи напролёт, иногда его сознание прояснялось, но это приносило ему только отчаяние. Он уверен был в смерти Алисы, винил себя в том, что не смог спасти её. Лекарства, что ему приносили, он с бешенством отшвыривал, вырывал из себя капельницы и часто приходил в такое исступление, что врачи боялись к нему подходить.       По истечении многих мучительных дней природа всё же стала брать верх над отчаянием. В один из таких вечеров после окончания очередного припадка обессиленный Антон медленно погружался в сон, не похожий на предыдущие. Сознание окутывала спокойная усталость, от которой он уже отвык, которая посещала его здоровым, до всего этого кошмара. Где-то на границе дрёмы и яви ему послышался тихий голос Алисы. Антон хотел открыть глаза, но крепкий сон сковал его веки, уже затянув в свой мир.       Во сне Антон был в вилле Пьетро. Максим водил его по длинным залам и показывал места, где ламии терзали его и друзей.       – Пойдём вниз по этой лестнице, – кивнул он. – Покажу зал, куда Олега увозил грифон.       Они начали спускаться, и казалось, что конца ступенькам нет. Антон начал нервничать, оглядываться. Максим с непроницаемым лицом шёл и шёл вниз. Воздух становился жарче, в щелях стен вокруг лестницы начал мелькать красный огонь. Антон тревожно схватил провожатого за руку:       – Постой… давай вернёмся!       – Нет, – спокойно ответил Максим.       – Пожалуйста, – Антон стиснул его руку.       – Нельзя…       Чёрные глаза повернулись и взглянули на него с уже знакомой усталостью. Антон, ясно почувствовав его мысли, будто он сказал вслух, обернулся и увидел, что лестница постепенно заваливается за их спинами огромными каменными плитами. Обратный путь был закрыт, и они продолжили спускаться.       Наконец ступени кончились, и они оказались перед большой медной дверью. Толстый швейцар молча её отворил, и несколько слуг в блестящих ливреях проводили их в огромную ярко освещённую комнату, в которой толпа людей кружилась под шумную музыку. Дальше стояли карточные столы, за одним из них сидела Людмила Арсениевна, облизывая окровавленные губы. Напротив неё сидел человек в чёрной шляпе.       – Ох! – вздыхала она. – Скучно стало с этим чучелом… Когда уже Витенька будет…       Антон хотел заговорить с Максимом, но обернувшись, понял, что его нет. Одни незнакомые лица были вокруг. От танцующих вдруг отделилась фигура, и к нему подошла Алиса в красивом платье.       – Антон! – сказала она, беря его за руку. – Зачем ты сюда пришёл? Если они узнают, кто ты, будет беда!       Он сжал её руку, ощущая, что начинает бояться жутко, непонятно чего… Алиса продолжала:       – Следуй за мной, я выведу тебя отсюда, только не говори ни слова, иначе мы пропали.       Он поспешил за ней. Обойдя танцующих, Алиса остановилась и приоткрыла одну дверь, говоря:       – Постой, покажу тебе наш оркестр! Вот наши музыканты.       Антон увидел множество людей в огне, скованных цепями. Какие-то чёрные создания прыгали вокруг них, раздували огонь и барабанили по их головам раскалёнными молотками. Вопли, проклятья и звон цепей сливались в один ужасный гул, который Антон изначально принял за музыку. Несчастные заметили его и, протянув руки, завыли:       – К наааам!!.. Иди к нааааам!!!       – Прочь! Прочь! – закричала Алиса и потащила Антона в тёмный узкий коридор, в конце которого горела только одна лампа. Он слышал, как в зале всё заволновалось.       – Где он? Где он? – дрожали голоса. – Ловите его, ловите!       – За мной! – кричала Алиса, и он, задыхаясь, бежал за ней, а позади множество ног стучало по коридору. Она резко завернула в сторону, открыла боковую дверь и затащила туда Антона. – Теперь мы спасены… – выдохнула она, обнимая его холодными руками. Антон увидел, что это не Алиса, а Полина, закричал и проснулся.       Белесый солнечный свет неприятно ударил в глаза, Антон несколько раз сморгнул выступившие слёзы и попытался оглядеться. Одеяло… белая стена палаты… какая-то тумбочка… Два человека на табуретках рядом с его кроватью. Антон вгляделся в них, с большим трудом заставляя мозг заработать. Опознавание удалось. У его постели сидели Алиса и Артём.       – Хорошо, что ты проснулся! – Артём порывисто протянул ему руку, и Антон машинально пожал её. – Тебе снился какой-то кошмар, но мы боялись будить тебя, чтоб не испугать… Сегодня, кстати, врач сказал, что твоя рана больше неопасна, и я очень этому рад. В самом деле, я очень жалею о той нашей заварушке… Так глупо вышло! Просто уму непостижимо! Когда Алиса рассказала мне всю правду, я чуть с ума не сошёл!..       – Не сердись на него, Антон, – засмеялась девушка. – Я уже вдоволь посердилась… Артём очень хороший, только слишком вспыльчив…       Антон не знал, верить ли своим глазам. Это была Алиса. Живая настоящая Алиса, её фигура, волосы, голос. Её кожа, пусть и бледнее чем обычно. И, конечно, её глаза, которые нельзя было перепутать ни с чем в мире. Воображение так часто морочило его последнее время, что он боялся поверить в то, что видел сейчас. Артём, увидев его замешательство, поспешил объяснить:       – Мы не появлялись, потому что Алиса и сама была серьёзно больна, лежала в этой же больнице, и за её жизнь долго боролись врачи, – он мягко посмотрел на сестру, она ответила ему улыбкой. – Тебе не говорили этого, чтобы не беспокоить зря, ведь ты и так очень долго выздоравливал… Равно как и Алисе. Она узнала лишь вчера, когда уверенно встала на ноги.       – О господи… – выдохнул Антон, прикрыв глаза, и схватив её пальцы. – Почему же мне не сказали…       – Она могла умереть каждую секунду. Как ни страшно говорить об этом. И ты, зная всё это, просто сгорел бы. Страх и ожидание сожрали бы тебя.       – И я вновь осталась бы одна, – прошептала Алиса с мучительной улыбкой. – Они правильно всё сделали, Антон, я тоже не поправилась бы, зная, что ты при смерти…       – Пойду-ка я спрошу, когда вас собираются выписывать! – вскочил Артём и с улыбкой пропал в дверях.       Алиса искоса проводила его взглядом, пристально посмотрела на Антона, взяла его ладонь обеими руками и прижала к губам. Он ощутил, что сейчас свихнётся, но на этот раз от счастья.       – Почему пошёл к тёте, а не ко мне? – прошептала она.       – Ты бы не согласилась ведь, – слабо улыбнулся он.       Она помолчала немного и кивнула:       – Тогда не согласилась бы. Сейчас на всё согласна.       – Ты с ума меня сведёшь, – рассмеялся Антон, закинув голову. – Сведёшь меня с ума! Не дашь и дня пожить в здравом разуме! Как может счастье прийти так мгновенно, сразу?       – Когда в жизнь приходит смерть, даже её тень, многое оказывается неважным. Сейчас… есть Антон. И есть неважное. Больше ничего.       Он сжал её пальцы так, что она поморщилась.       – Прости, – выдохнул он. – Я испытываю такое сильное желание тебя обнять, но пока не могу…       – Ничего, несколько дней и, думаю, сможешь, – улыбнулась она.       – Главное, оставить целыми твои кости, – сказал он так серьёзно и сосредоточенно, что она звонко рассмеялась. Насладившись её голосом, Антон спросил: – Что же с тобой было?       – В тот день, когда ты уехал, мне стало плохо. Не знаю, отчего. Сильная слабость, тошнило… Бабушка уложила меня в постель, ругалась на университет, думала, переутомление. Утром стало получше, я ходила с лёгким головокружением, а на следующий день я не смогла подняться. Дальше смутно помню, как повезли в больницу, делали какие-то анализы. Толком никто ничего не говорил. Так до сих пор и не знаю, что со мной было. Бабушка, кстати… умерла.       Антон распахнул глаза.       – Да, – кивнула Алиса. – Почти месяц назад. Я и этого не знала, в тот день я вообще в сознание не приходила. А потом потихоньку, потихоньку… Начали появляться силы. Так хотелось, чтоб ты пришёл, временами… Но мне сказали, ты уехал. И только вчера я правду узнала…       – А что же… с бабушкой?       – Инсульт, – пожала плечами Алиса. – Она дежурила у моей постели и… Врачи нашли её уже мёртвой.       Антон, видя, что её тяготит эта тема, удержал своё любопытство, не расспрашивая подробности.       – Получается, всё был бред… – прошептал он. – А где Максим?       – Он… – девушка замялась на секунду. – Наверное, его состояние обострилось. Он ведь болен. И все эти дни странно себя вёл. Бродил по больничным коридорам почти каждый день. Бормотал что-то сам себе. А сейчас пропал куда-то. Мне это Артём рассказывал.       – Болен, значит… – Антон опустил взгляд и поморгал. – Как странно… Опять всё в глазах расплывается…       – Тебе, наверное, ещё рано напрягаться так сильно, – заволновалась Алиса. – Я позову врача.       – Постой, – сжал он её руку. – Правда, что это ты? Правда, что мы будем жить вместе?..       – Конечно, правда, не смей сомневаться, – она нежно поцеловала его в лоб. – Но только после свадьбы.       Он заглянул в её задорные глаза и весело оскалился:       – Тогда клянусь, что свадьба будет очень, очень скоро…       Спустя месяц они действительно были женаты. Алиса перебралась к Антону, как страшный сон вспоминая свою жизнь у тёти. Кристина уехала в другой город с каким-то серьёзно настроенным ухажёром, один раз только позвонив; Артём часто навещал их, очень скоро став Антону близким другом. Этот месяц прошёл бурно, торопливо, в суете и радостных заботах, и всё же Антон постоянно искал глазами на улицах Максима, не в силах даже среди всей этой кутерьмы забыть о нём. Седой не появился в их жизни ни разу. Ни после выписки, ни в день свадьбы, ни в день переезда. Конечно, он не был его закадычным другом, а с Алисой и вовсе два раза в жизни разговаривал. Но даже Артём ничего про него не знал. Антон чувствовал какую-то смутную тревогу, когда встретил Виктора возле дома и вежливо улыбался ему, вновь вспоминая свои страшные сны. В тот вечер ему более чем когда-либо хотелось увидеть Максима. Всё равно, пусть он был больным, пусть навевал плохие мысли, – Антону не хватало рассуждений странного седого парня. И на утро он попросил Алису снова съездить на бабушкину дачу, где сейчас полновластной хозяйкой была Нина Андреевна.       Старушка угощала их чаем в той самой комнате, где тогда ночевал Антон. Там практически ничего не изменилось. Они сидели вокруг маленького столика в окружении старинных тумбочек, диванов, подсвечников; Артём, которого они взяли с собой, восторженно разглядывал портрет, повторяя знакомые фразы о невозможном сходстве. Нина Андреевна тихо вязала что-то в уголке. Антон, задумчиво глядя на изображение Полины, проговорил:       – До какой степени воображение может помутить рассудок… Когда я лежал в больнице, у меня постоянно были видения, связанные с вашей Полиной. Я даже поверил, что всё это правда.       – Почему именно с ней? – удивлённо склонила голову Алиса.       Антон поразмышлял немного.       – Наверное, из-за того, что я спал здесь, и мне снилось, что она ко мне приходила. К тому же я часто путал вас двоих во сне, – он улыбнулся, прижав к себе девушку и поцеловав в висок.       – В истории Полины в самом деле много странного, – заметил Артём. – Я интересовался ей в своё время, но так и не смог добиться вразумительных ответов. Как она умерла? Кто был этот странный жених? Куда он пропал? Уверен, Нина Андреевна знает все эти подробности, но не хочет нам рассказывать.       Старушка, к которой так внезапно обратились, подняла спокойные глаза.       – Вы хотите знать всё?       – А вы расскажете?? – живо подался вперёд Антон.       – Так уж вышло, что смерть Людмилы Арсениевны снимает с меня обет молчания, поэтому желание ваше может быть исполнено.       Артём махом приземлился рядом с ней на табуретку, Алиса и Антон вытянули шеи, замерев в ожидании слов. Старушка вздохнула и, смотря в окно, заговорила:       – Во-первых, я должна рассказать вам, что бабушка Алисы, урождённая Островичева, происходит из древнего венгерского рода, ныне уже угасшего, но известного в пятнадцатом столетии под именем Островичи. Их герб представлял собой чёрную летучую мышь на красном поле, этим бароны хотели показать быстроту своих ночных набегов и готовность проливать кровь врагов. Фамилия их врагов была Теллара, и они, чтоб показать своё преимущество, поместили в свой герб филина, врага летучей мыши. По другой версии этот герб намекает на происхождение фамилии Теллара от рода Тамерлана, знаком которого также был филин.       Как бы то ни было, но обе фамилии вели беспрестанную войну, и война эта долго бы не окончилась, если б измена и убийство не ускорили её развязки. Марфа Островичи, супруга последнего барона, женщина необыкновенной красоты, но с жестоким сердцем, пленилась наружностью и воинской славой Амвросия Теллара. Ночью она впустила его в замок и с его помощью задушила мужа. Но на этом рыцарь Амвросий не остановился и, подчиняясь врождённой ненависти, уничтожил всех приверженцев своего врага и предал замок огню. Сама Марфа с трудом спаслась. Всё это подробно описано в древней хронике фамилии Островичи, которая находится здесь в библиотеке.       Сказать вам, как и когда эта фамилия очутилась в России, я не могу, но уверяю вас, что преступление Марфы отразилось на всех ее потомках. Многие из них уже в России умерли насильственной смертью, некоторые сошли с ума. А двоюродная бабка Людмилы Арсениевны, та самая, чей портрет вы видите перед собой, будучи невестой итальянского дворянина Пьетро…       – Пьетро?! – в один голос воскликнули Антон и Артём.       – Да, жениха Полины звали Пьетро. Он был очень богатым человеком, имел большие угодья в городе Комо, с которых собирали и продавали зерно. Про него рассказывали, что был он уже немолод и к тому же вдовец, но глаза его горели огнём двадцатилетнего юноши. Полина была молодой девушкой, и учтивые приёмы ловкого иностранца легко обворожили её. Мать желала выдать свою дочь за Пьетро, потому как он был богат, приехал с большой свитой и жил по-царски. К тому же обещал навсегда переехать в Россию, уступив сыну все имения в Комо.       Пьетро привёз с собой художников и архитекторов, их стараниями выстроил этот дом, украсил в итальянском вкусе. Но, несмотря на всю эту необыкновенную роскошь, многие замечали в иностранце черты самой отвратительной скупости. Проигрывая в карты, он бледнел и дрожал, выигрывая – напротив жадно улыбался и судорожно сгребал своё золото. Казалось, это низкое поведение должно было изменить мнение Полины и её матери о нём, но Пьетро так хорошо притворялся перед ними, что вскоре был торжественно объявлен день свадьбы.       Накануне он устроил в новом доме блистательный ужин. Любезность его превосходила все границы, умный и живой разговор занимал гостей, и все были в самом весёлом расположении духа, когда хозяину подали письмо с иностранным клеймом. Прочтя, он вскочил, извинился, говоря, что дела требуют его немедленного присутствия, и уехал, никому не сказав, куда.       Невеста была в отчаянии. Мать её, безуспешно пытаясь найти след жениха, начала приписывать его поведение желанию отделаться от брака с её дочерью. К тому же, уезжая, он оставил распоряжения насчёт дома и имущества, из чего видно было, что имей он желание, то успел бы предупредить Полину о причине своего скоро отъезда.       Прошло несколько месяцев, а о Пьетро не было никаких известий. Невеста не переставала плакать и так похудела, что золотое кольцо, что подарил ей жених, само собой спало с руки. Все уже потеряли надежду узнать что-то об итальянце, как мать Полины получила письмо от его сына, в котором говорилось, что Пьетро вскоре после приезда из России скоропостижно скончался. С другой стороны один из дальних родственников Полины, только что приехавший из Неаполя, рассказал странную историю. Он говорил, что в тот самый день, когда, по словам сына, скончался Пьетро, сидя в одном из трактиров недалеко от Везувия, он видел двух странных мужчин. Один из них был в халате, а второй в чёрном костюме и шляпе. Спутники громко спорили, родственник ясно слышал, как человек в халате не хотел идти, а другой торопил его, говоря, что до кратера ещё далеко, а на следующий день праздник Святого Антония. Наконец мужчина в шляпе схватил упрямца и с исполинской силой потащил его за собой. Когда они скрылись, родственник спросил, кто эти чудаки, и ему ответили, что один из них дон Пьетро, а второй какой-то англичанин, приехавший с ним посмотреть на извержение Везувия.       К несчастью, другие очевидцы божились, что присутствовали на похоронах и своими глазами видели, как гроб был опущен в землю, поэтому странным словам в трактире не было придано должного внимания. В смерти жениха не осталось никаких сомнений. Сын Пьетро, не желающий уезжать из Италии, поручил своему поверенному продать отцовскую дачу с публичного торга. Продажа была довольно беспорядочной, и мать Полины купила этот шикарный дом за бесценок.       Насколько Полина сначала была убита горем, настолько теперь она казалась спокойной. Возле матери редко можно было её увидеть, она бродила по верхнему этажу из комнаты в комнату. Часто слуги слышали, как она сама с собой разговаривала. Любимым занятием её было – вспоминать малейшие подробности знакомства с Пьетро, обстоятельства последнего вечера, который она с ним провела. Иногда она без всякой причины смеялась, иногда стонала так жалобно, что нельзя было её слышать без ужаса.       В один из вечеров у неё начались конвульсии, и не прошло двух часов, как она умерла в страшных мучениях. Все полагали, что она себя отравила, и, со всем почтением к памяти покойницы, нельзя сомневаться в справедливости этого утверждения. Я сама много раз слышала шаги, вздохи и даже несвязные слова бедной грешницы, раздающиеся из этих комнат, когда гроза и сильный ветер не давали мне уснуть.       – И что же за слова доносились из этих комнат? – почти шёпотом спросил Антон.       – Тогда мне непонятен был их смысл. Что-то о её кольце и портрете, кто-то должен был обручиться с её портретом…       – А теперь понятен?       Старушка внимательно посмотрела на него, ничего не отвечая.       – Не молчите! – покачал головой Антон, волнуясь всё сильнее. – Вы много чего ещё можете сказать! И чем больше я слушаю, тем больше видения мои похожи на правду!       – О чём ты? – Алиса взяла его за руку, глядя в лицо своими огромными глазами.       – Все детали из этой легенды совпадают с тем, что я видел! Я убедил себя в том, что это плод моего больного воображения, но сейчас..!       – Это не легенда, нападение на замок и предательство было на самом деле, я же сказала, всё в хрониках…– проговорила Нина Андреевна.       – Но вы не сказали, почему Марфой называли бабушку Алисы! Почему Виктор был в латах Амвросия! И вы сами там были и видели, как они стояли в палате и… Зачем разбили заколку, отвечайте!       – Антон, успокойся! – удивлённо взял его за плечо Артём. – Зачем ты пугаешь Нину Андреевну? Такой бред мог только причудиться!       – Но как он мог мне причудиться, если я сейчас впервые о нём услышал?!       – Да о чём ты говоришь? Давай разберёмся, – Артём сел напротив него и добродушно кивнул: – Начинай, всё по порядку.       – Я видел Людмилу Арсениевну. И Виктора. Они стояли в палате над Алисой. И Нина Андреевна была там. И того человека в чёрном костюме и шляпе, о котором говорил Максим, я тоже видел!       – Максим?? – Артём рассмеялся, качая головой. – Ну, если он рассказал тебе о наших похождениях в Комо, тогда ничего удивительного, что ты так сильно бредил.       – Но ты же сам и ещё Олег ночевали в чёртовом доме?       – Точно, ночевали и во сне видели бог знает что. Только мы с Олегом быстро обо всём забыли, а Максим через несколько дней свихнулся. Впрочем, там было от чего помешаться. Я сам не знаю, как уцелел. Знать бы, кто посыпал нам в пиво наркотиков, он бы дорого за это заплатил…       – Наркотиков?.. – растерянно повторил Антон.       – Да, в том кафе, где мы сидели, одна компания постоянно баловалась наркотой, много раз предлагала нам. Мы сердились, и кто-то из них в шутку или в отместку разбавил наше пиво как раз перед самой прогулкой к чёртовому дому.       – Но Максим… ни слова не говорил мне про пиво…       – Потому что он до сих пор не верит, что наши галлюцинации были из-за наркотиков. Я же уверен в этом, потому что уже на улице я почувствовал что-то неладное, а Олег вообще начал шататься и даже упал на ровном месте.       – Но ведь Олег умер после вашего похода!       – Да он умер, но Максим, наверное, не упомянул, что у Олега была хроническая неизлечимая болезнь?       – А кости, а череп ребёнка, а казнённый разбойник?       – Не обижайся, Антон, но Максим помешался в Комо от страха. Всё, что слышал, перемешал и приукрасил по-своему. А ты в горячке всю эту чепуху перепутал ещё больше, приняв за истину.       Антон пристально смотрел на него, явно не удовлетворившись таким объяснением до конца.       – Почему же история этого Пьетро, в чем дом вы забирались, так тесно связана с Полиной? Ведь ты не будешь отрицать, что это он? Такого количества совпадений не выдержит самый рациональный мозг! Он был богат, жил в Комо, он торговал зерном, он оставил дела на сына, уехал в Россию, сын прислал письмо, он вернулся и вскоре умер! Всё это точь-в-точь совпадает с рассказом Максима! Не хватает только части, где он высыпал зерно в озеро!       – Я не отрицаю, что это он, – мягко ответил Артём. – Глупо было бы отрицать. Но здесь я вижу лишь одно – Пьетро был женихом Полины. Да, это совпадение, но ничего мистического в нём нет.       – Но родственник Полины говорил о человеке в чёрной шляпе, Максим говорил о нём, и я сам видел его своими глазами! Мы же не сговаривались втроём!       – На это я могу тебе сказать, что чёрная шляпа вещь настолько распространённая, что о ней могли говорить не три, а тридцать незнакомых человек. А про чёрный костюм я вообще молчу. Твоё воображение, кстати, просто воссоздало облик по рассказам Максима и никак иначе.       – Но я ничего не знал о фамилиях Островичи и Теллара, однако видел на платье Людмилы Арсениевны летучую мышь, а на шлеме Виктора – птичьи крылья!       – А пророчество? – широко улыбнулась Алиса. – Помнишь в тот день, когда ты сюда приехал, мы гадали на какой-то старой книге? «Как филин вцепился в летучую мышь, когтями зажал её кости…» Если ты думал, что перед тобой Марфа и Амвросий – ничего удивительного в этом нет.       – Пророчество… А где сейчас эта книга? – глаза Антона разгорелись новым интересом.       – Людмила Арсениевна бросила её в камин в тот же вечер, – смиренно ответила Нина Андреевна.       – В камин?!.. Да что же это… И после этого вы уверены, что она не упырь?!       – Что?? – округлили глаза Алиса и Артём.       – Что она не вампир?       – Какой вампир?..       – И Виктор тоже не упырь?!       – Да что с тобой? Почему все должны быть упырями??       – Почему же они тогда дружили??       Брат с сестрой посмотрели друг на друга, и одновременно расхохотались. Они смелись так долго и искренне, что даже Антон начал нервно улыбаться, как бы это не казалось ему некстати. Только Нина Андреевна не поменялась в лице, продолжая печально смотреть в пол.       Её тихий голос совершенно неожиданно прервал веселье:       – Правда, что было проклятие. Но правда и то, что ему подходит конец. Условия почти выполнены.       – Вы… помните стих наизусть? – воспрял Антон.       Глаза старушки улыбнулись. Она продекламировала:

Над Марфой проклятие мужа гремит, Он проклял её, умирая: «Чтоб сгинула ты, и чтоб сгинул твой род, Сто раз я тебя проклинаю! Пусть вечно иссякнет меж вами любовь, Пусть бабушкина внучкину высосет кровь! И род твой проклятье моё да гнетёт, И места ему да не станет Дотоль, пока замуж портрет не пойдёт, Невеста из гроба не встанет, И, череп разбивши, не ляжет в крови Последняя жертва преступной любви!»

      Услышав вновь эти слова, Алиса замерла, расширенными глазами глядя на старушку. Антон, видя её реакцию, ощутил, как от волнения загорелись щёки.       – Говорите! Говорите дальше! – воскликнул он.       – Алиса обручилась с тобой, Антоша. И, будучи невестой, буквально встала из гроба после своей болезни. А кто Алиса, если не живой портрет Полины?       – Поразительно, – Артём впервые оказался под впечатлением.       Алиса молчала, глядя перед собой. Антон ободряюще обнял её, встряхнул и ласково пробормотал:       – Скажи, о чём ты думаешь… пожалуйста, скажи… перестаньте на миг помнить что-то о законах мира, забудьте… ты скажешь мне?..       Алиса вместо ответа подняла голову и откинула волосы. Антон с дрожью увидел на её шее маленький шрам.       – Что это… – прошептал он.       – В ту ночь… когда бабушка умерла. Мне было плохо. Сама я ничего не помню. Врачи рассказывали, что во сне я проколола чем-то шею. Подушка была в крови.       Алиса смотрела ему в глаза, и это был взгляд человека, которому хватит ещё одного любого подтверждения, чтобы поверить во всё.       – Вот как… Подождите, – он повернулся к старушке. – Полина просила надеть её кольцо… Она приходила ко мне и говорила о кольце в углу возле дивана в какой-то коробочке…       Нина Андреевна молча подошла к этажерке, подняла коробочку и открыла. Она была пуста.       – Но я сам заказывал кольца… – Антон впился в неё взглядом. – Это… вы подменили его в день свадьбы…       – Подменили?.. – Алиса вскинула руку с кольцом.       – Что за чушь вы несёте?.. – Артём переводил расширенные глаза с одного на другого. – Что за бред?..       Антон качал головой с непривычной мрачной усмешкой.       – Да теперь я понимаю всё… Всё, что я видел… Это вы спасли Алису. Вы разбили какую-то вещь, она значила что-то… И человек в чёрном забрал Марфу. Дав ей последние три минуты…       Он замолчал, подчиняясь умоляющему взгляду Нины Андреевны. Но тут же новая мысль заставила его вздрогнуть:       – Последний вопрос! Вы сказали, что условия почти выполнены! Почти? Значит, ещё одно событие?..       Раздался звук нового сообщения. Артём вытащил сотовый и недоумённо уставился на экран.       – Что? – спросил Антон.       – Это… от Максима.       Артём развернул телефон, не дожидаясь, пока Антон собьёт его с ног. Сообщение состояло из трёх слов:

убил виктор трубка

      Антону понадобилось несколько секунд, чтобы принять решение. Он схватил Алису за руку и хрипло спросил у неё:       – Ты знаешь, где живёт Виктор?       – Видела… – пробормотала она.       – Поехали туда.       Он дёрнул её к двери, но на миг задержался:       – Ты с нами?       Артём растерянно развёл руками:       – Может, ты объяснишь?..       – Здесь только одно объяснение: если ты веришь – ты с нами, если не веришь – это не твоя дорога. Прости, но здесь уже не до шуток. Решай скорее.       Артём нахмурился.       – Не знаю, что там взбрело вам в голову, но такого лица я у тебя ещё не видел. К тому же ты тащишь с собой мою сестру.       Последние слова он договаривал уже на бегу к машине Антона.       Следующие пятнадцать минут Антон гнал как сумасшедший, руководствуясь короткими указаниями Алисы и ничего не говоря. Виктор жил в частом доме, довольно большом и богатом. Подъехав к нему, Антон выскочил из машины и в несколько рывков перемахнул через забор.       – Что ты творишь?! – заорал Артём.       Антон лишь открыл им с внутренней стороны ворота и ринулся к дому.       – Ненормальный! Он помешался! Помешался! – бушевал Артём.       – Идём за ним, пожалуйста, – Алиса сжала его руку, – пожалуйста, давай поверим.       – Да во что поверим?!       – Просто идём.       Входную дверь не пришлось ломать – она была распахнута. Антон забежал внутрь и заметался по большим комнатам.       – Где ты… где… Максим! Максим!!!       Его голос эхом отдавался от высоких стен. Дом изнутри был украшен в старинном вкусе, узорчатые решётки, гобелены, мозаики, шикарные ковры… Антона окутывал ужас пополам с бешенством, он терял время, драгоценные секунды, он должен был найти… Камин! В спальне был камин. Антон бросился к нему и на втором же шаге с криком упал на колени. Кровать заслоняла лежащего на полу Максима в луже крови из разбитой головы.       – Где ты, Антон! – раздавались крики из глубины дома.       – Здесь!!! – заорал он, дрожащими руками переворачивая Максима. – Здесь… боже мой…       Удар был сделан совсем недавно, видимо как раз перед приходом сообщения. Крови было очень много, рану разглядеть не получалось, да Антон и не имел медицинских познаний для каких-то выводов. На его руках никогда не умирали люди. Он вцепился в шею Максима, вспоминая, как это делали герои кинофильмов, и где-то в глубине почувствовал слабый неуверенный удар.       – Звоните в скорую!!!!! – закричал он приближающимся шагам.       – Зачем, чёрт возьми?! – раздалось рычание Артёма и торопливый тихий голос Алисы, сразу же набравшей номер неотложки.       – Не умирай, Максим… Чуть-чуть потерпи… – Антон сдёрнул с кровати подушку, подложил под разбитую голову, не представляя, чем может помочь. – Идиот… не умирай, чтоб тебя…       Брат с сестрой появились в проёме.       – Господи! – отшатнулся Артём.       – Он ещё жив! – отрывисто сказал Антон. – Нужно продержать его до приезда врачей, ты не знаешь, что делать?       – Я не медик! – отчаянно воскликнул Артём, бледный как мел, опускаясь рядом. – Алиса, дай свой шарф, хотя бы кровотечение нужно замедлить…       Девушка быстро сложила шарф и подала ему. Артём плотно прижал ткань к ране. В эту секунду то ли от боли, то ли от чего-то ещё, Максим внезапно открыл глаза.       – Он пришёл в себя! – ахнула Алиса.       – Максим!.. – схватился за него Антон. – Максим!..       Ему много нужно было спросить, так много, что он не знал, с чего начать, и как начать, и стоит ли вообще спрашивать такие вещи у человека, который возможно через минуту умрёт. Слова наталкивались друг на друга в его голове, и тысячи разных фраз успело промелькнуть за эти мгновения, когда он повторял его имя. Максим посмотрел ему в глаза, и Антон не сомневался, что он узнал его.       – Что ты делал здесь?.. – простонал Артём. – Зачем?..       На лице Максима появилась лёгкая тревога, он перевёл взгляд на руку Артёма, сжимающую телефон. Антон дрожал, задыхаясь от застрявших в глотке обломков фраз, ни один вопрос не казался ему сейчас настолько важным, чтоб произносить его вслух. Единственное, чего он сейчас хотел, – чтобы раненый оставался в сознании. Максим снова посмотрел на него и абсолютно неожиданно улыбнулся. Именно улыбнулся, по-настоящему, в его глазах загорелись огоньки, такие же, как у Алисы… Но туман почти сразу затянул их, и Максим, уже никого не слыша, так ничего и не сказав, снова потерял сознание.       Антон отчаянно зарычал, вцепившись в лицо чуть ли не ногтями. Алиса порхнула к нему, обняв за плечи. Дышать стало легче. Ещё минута. Нужно прийти в себя. Истерикой ему никак не помочь. Думай. Думай!       – Они родственники… – выдохнул он после минуты молчания.       – Кто? – спросил Артём почему-то шёпотом.       Антон выглядел спокойным и уставшим. Своим выражением лица он сейчас напоминал Нину Андреевну.       – Алиса с Максимом… Просто он не знал…       – С чего ты взял? – удивлённо заглянула ему в лицо девушка.       Антон посмотрел ей в глаза и провёл пальцем по щеке.       – Кроме цвета глаз у меня нет доказательств. Но иначе быть не может.       – Объяснись, – покачал головой Артём.       – Он имеет отношение к пророчеству. Значит, он тоже из семьи Островичи. Нет, молчи, не говори ничего! Прежде чем спорить, дождись конца этого вечера.       Антон вскочил и подошёл к камину. На одном из каменных углов темнели пятна крови.       – Вот обо что он его ударил. Прямо головой.       – «И, череп разбивши, не ляжет в крови последняя жертва преступной любви…» – негромко, но чётко сказала Алиса.       – Именно, – кивнул Антон, с благодарностью глядя на неё. – Преступной любви. Максим не знал свою мать. Она оставила его. Ребёнок вне семьи. Кто-то из Островичевых был его матерью. И последняя часть проклятия выпала ему…       – Я не могу поверить в весь этот бред, – выдохнул Артём. – Не могу…       – Я знал это. И я не виню тебя.       Антон присел рядом и вытащил из его руки телефон.       – Что же он хотел нам сказать… Виктор сделал это, сомнений нет. Первые два слова понятны… А «трубка»? Трубка… Умирающий человек не напишет чего-то незначимого.       – Может… что-то в его сотовом? – предположила Алиса. – Внутри?       – В телефоне Максима? – непонимающе переспросил Артём.       – Ну да. Трубка, в смысле, телефон.       Антон нахмурился.       – Возможно. Только…       Он вскинул глаза, осмысливая новое предположение.       – Трубка! Трубка Виктора! Он постоянно носил трубку!       – И что это, по-твоему, важная вещь?!       – Если это… если это оно… – Антон задыхался от волнения, начал ходить по комнате. – Да, так и есть… Она не расставалась с заколкой, он – с трубкой… хоть почти и не курил…       – Скорая подъехала! – воскликнула Алиса, бросив взгляд в окно.       – Слава богу! – вскричал Артём.       Они, коротко объяснив, что слышали крики, зашли в дом и увидели тело, вместе с Максимом залезли в машину. Рана была очень серьёзной, врачи с хмурыми лицами доехали до больницы и тут же укатили его в операционную. Приближалась ночь. Артём долгими уговорами всё же убедил Антона и Алису поехать домой и там ждать известий.       Уснуть оказалось сложновато. Для всех троих. И они вновь собрались вместе вокруг столика в гостиной, закутавшись в одеяла.       – Виктора нужно найти, – серьёзно сказал Антон. – И не только из-за Максима. Ради нашей собственной безопасности.       – До сих пор не могу поверить, что Виктор мог на кого-то наброситься… – потёр лоб Артём. – Он всегда так вежлив…       – Когда не в латах, – кивнул Антон.       – Только не начинайте спорить, – строго посмотрела на них Алиса.       – Я держу себя в руках, – хмыкнул Артём. – Разве не заметно?       – Да, и я очень благодарен тебе, – искренне сказал Антон. – Надеюсь, выслушав меня сейчас, ты поймёшь. Итак, возьмём за истину всё, что я видел и слышал. Всё последнее время я старался выбросить воспоминания из головы, но незаметно от себя наоборот их прокручивал и систематизировал. Картина складывается идеально. Первое, от чего нужно отталкиваться – существует Чёрт. Будем называть так. Если его существование неоспоримо, то и всё случившееся имело место.       – Хорошо. Есть Чёрт, – терпеливо кивнул Артём, принимая его правила.       – Отлично. Чёрт обладает определёнными силами. Повелевает какими-то мутными существами ниже его рангом. Каким-то образом Марфа пересеклась с Чёртом. Возможно, при смерти во время пожара в замке, возможно, в конце жизни. И случилось это, скорее всего, из-за проклятия мужа. То есть он сам привлёк к ней злые силы. Похоже, у них состоялось что-то вроде договора, в условиях которого Марфе давалась долгая жизнь в обмен на душу. И ещё, я уверен, ей была дана какая-то вещь, удерживающая её в этом мире. Чёрт забрал Марфу, когда разбилась эта вещь.       – Хочешь сказать, повторяется сценарий Пьетро? – поднял брови Артём. – Чёрт дал ему доску, она разбилась, и он умер?       – Именно. Зачем менять правила?       – Кто была бабушка? – севшим голосом спросила Алиса. – Вы можете сказать, кто она была?       – Я не думаю, что она была той Марфой, – ответил Антон, ободряюще погладив её по руке. – Хоть её и называли так. Но она прямой её потомок. А Виктор – прямой потомок Амвросия. Только этим я могу объяснить их поведение. А может быть… в тот момент в них действительно вселились души Марфы и Амвросия…       – В какой момент, Антон?       – В больнице. Но мы придём к этому. Пока проследим цепь событий. Было произнесено проклятие. Конечно, оно звучало далеко не так складно, как в книге, балладу явно кто-то написал позже, основываясь на летописях. Но главный смысл остался. Портрет, невеста, разбитый череп… Все потомки Марфы начали испытывать на себе действие этого проклятья. Причём все они совершали какой-то серьёзный грех, следовательно, попадая в итоге в ад. Полина, например, покончила с собой. А бабушка Алисы стала упырём: продлила себе жизнь, получив какой-то предмет от Чёрта.       – О господи… – Артём взялся пальцами за лоб.       – Спасибо, что всё ещё слушаешь, – улыбнулся Антон. – Итак, подтверждается всё, что говорил мне Максим. Значит, Виктор тоже упырь. Живой мертвец, иначе говоря. Пьетро, кстати говоря, тоже был по нашей схеме вампиром. И неизвестно, что хотел сделать с бедной Полиной, жениться на ней или выпить кровь. Так или иначе, она всё равно погубила себя, подчиняясь пророчеству. Твоя мама, Алиса… ты ведь понимаешь, что, скорее всего, было причиной её смерти?       Девушка скривила губы.       – Слабость, залитое кровью одеяло и бабушка у постели? Думаю, догадываюсь.       – Следующей целью стала ты. Максим сказал мне это ещё в первый день знакомства.       – Правда? – Алиса удивлённо откинула голову.       – Да. «Вот девушка, которой хочет поживиться её бабушка, и если она поедет на дачу, то через три дня её не станет». Смысл был примерно таким.       – Ты поэтому танцевать меня пригласил?       – Отчасти да, – засмеялся он.       Алиса посидела немного неподвижно и прильнула к нему.       – Этим бабушка искупает мою прокушенную шею…       – Ты чудо! – расхохотался Антон, прижавшись к ней щекой. – То есть ты уже не сомневаешься?       – Кажется, нет…       – Продолжай, – вздохнул Артём. – Я ещё сомневаюсь.       – Хорошо. – Антон снова стал серьёзным. – Перейдём от рассказов Максима к тому, что видел я. В первую ночь на даче ко мне приходила Полина. Я спросонья принял её за Алису, удивлялся, почему она в таком платье, а потом наш разговор разрушил Пётр. Призрак будто играл со мной: я брал за руку её, а при свете оказалось, что я держал шнур от звонка. Но на этом наши приключения не закончились. Пётр сам увидел Полину в соседней комнате. Согласитесь, два человека – это уже слишком. К тому же Нина Андреевна, которая слышала слова про кольцо и портрет. Полина говорила мне: «Возьми моё кольцо и завтра обручись с моим портретом. Сделай это». Снова совпадение. Тогда я, конечно, не мог понять, что она имеет в виду, и приходил в ужас.       – Мда, – хмыкнул Артём.       Алиса посмотрела на свою руку       – Я обручена кольцом Полины… Поверить не могу.       – Да, Нина Андреевна, эта удивительная женщина, решила прервать нескончаемый круг несчастий и смертей, преследующих вашу семью. Думаю, увидев невероятное сходство Полины и Алисы, она поняла, что другого шанса выполнить условие с портретом долго не предвидится. И тут… Алиса на волоске от смерти.       Не знаю, как Нина Андреевна оказалась вовлечённой в этот ужас. Думаю, она ещё девушкой поклялась помогать Людмиле Арсениевне, быть верной и молчать. Так убийство мамы Алисы произошло на её глазах. И не одно убийство, думаю, помимо этого. Но сейчас… ей не хватило сил больше терпеть.       – И всё это ты слышал? – недоверчиво спросил Артём.       – Да. То, что я считал бредом после выписки, было абсолютной реальностью. Ночью я открыл глаза и увидел, как из моей палаты выходит Людмила Арсениевна. Я пошёл за ней, дошёл до палаты Алисы, видел там её бабушку, Виктора в латах, Нину Андреевну. По их разговору быстро стало понятно, что они собираются что-то сделать, а домработница изо всех сил отговаривает. Но они не слушали её. И тогда произошла эта странная вещь…       Антон приостановился, как будто стараясь вспомнить всё в мельчайших подробностях.       – Нина Андреевна вытащила из волос Марфы заколку… Очень быстро, выхватила. И разбила. Я и двух раз моргнуть не успел.       – Зачем?       – Чтобы пришёл Чёрт.       Артём медленно выпрямился.       – Хочешь сказать… Заколка вместо доски?       – Почему нет? Видимо, он даёт разные вещи своим упырям.       – И что же, ты видел его? – тихо спросила Алиса.       – Да, я из-за жара был уже на грани обморока и поэтому почти не удивился… Он прямо из стены вышел. Обычный такой мужчина в костюме и шляпе. Лица почти не видно было. Собирайся, говорит Марфе, я за тобой. Она стала просить отсрочки. И он дал. Три минуты.       Антон протянул руку к шее Алисы. Она серьёзно смотрела на него.       – Я уже открывал дверь… Хотел забрать тебя оттуда, унести подальше от этих монстров. Но этот человек… то есть Чёрт, что-то сделал со мной. Что-то похожее на паралич. Думаю, я задохнулся бы, если б не Полина.       – Она и тут была? – воскликнул Артём.       – Да. Она пришла. Каким-то образом убрала его воздействие. Но я уже ни на что не был годен. Рана доконала меня, тело отключилось. Из-за этого… я уверен был, что ты мертва. Из-за того, что не смог забрать тебя, а у них было ещё три минуты.       – Господи… – Артём потёр лицо ладонями. – Вот почему ты бился в припадках так долго… А мы не сказали…       – Не переживай, – покачал головой Антон. – Возможно, зная, что Алиса лежит при смерти, я действительно сдал бы ещё сильнее. Ожидать чего-то каждую секунду хуже, чем знать, что это уже случилось.       Девушка вздохнула, прижимаясь к его руке.       – Я рада, что оказалась такой крепкой… Видимо, трёх минут не хватило для смертельного укуса.       – Я тоже так думаю, – кивнул Антон. – Так что Нина Андреевна действительно тебя спасла.       Они замолчали ненадолго, думая о своём.       – Хорошо, – сказал наконец Артём. – Хорошо. Допустим, что есть черти, вампиры, призраки и весь этот бред возьмём за правду. Что делал Максим? Хотел убить Виктора?       При упоминании о Максиме лицо Антона омрачилось, глаза стали жёсткими. Алиса крепче прижалась к нему.       – Здесь вы вступаем в область догадок. Думаю, он проводил расследование. Он ведь знал больше, чем все мы вместе взятые, но никто бы не удосужился хоть раз его послушать. Максим слишком много нашёл… И поступил как идиот, полез в логово к Виктору, надеясь всё сделать самому. А моя голова разрывалась от вопросов весь этот месяц, я бы захотел проверить, я бы пошёл с ним…       Он положил подбородок на скрещенные пальцы, мрачно глядя перед собой.       – Он выкарабкается, – шепнула Алиса, погладив его по плечу. – Я точно знаю.       Антон покосился на неё и слегка улыбнулся.       – Каков же, по-твоему, план действий? – спросил Артём.       – Представим вчерашний вечер. Виктор видит, что в его дом пробрался чужак. И, что самое важное, этот чужак знает про него всё. Максим, возможно, уже держал в руках трубку. Я уверен, это именно та вещь, что дал ему Чёрт, ведь всё сходится! Мне сразу показался странным узор на ней, теперь я осознаю, что это такие же чёрные буковки, как и на заколке Марфы. И сделана она из глины. Разлетится в дребезги. Испугавшись скорой смерти, Виктор начинает драку с Максимом, во время которой бьёт его головой об угол камина. Подумав, что убил человека, он быстро сматывается со своей трубкой. Что ему стоит бросить дом? У него куча денег. Он бессмертен. Я не уверен даже, что тюрьма его остановит, скорее всего, он просто брезгует проходить через такие процедуры. Так что Виктор хочет покинуть этот город как можно быстрее.       – Тогда мы упустили его! – возмущённо воскликнул Артём. – Он может уже быть за тысячу километров отсюда!       – С одной стороны – да. Но есть ещё работа. Куда он не может попасть раньше утра.       – Работа?       Антон кивнул, встал и заходил по комнате.       – Конечно, я могу быть не прав. Но это наш единственный шанс. Виктор помешан на некоторых своих исследованиях. Мы говорили о них на даче, и он мог бы рассуждать на эту тему вечно. Все материалы хранятся на работе. В любом случае там есть несколько ценных вещей, без которых он не захочет уезжать. Поэтому я считаю, что сегодня утром мы сможем подкараулить Виктора на его работе. Другого шанса уже не будет.       – Хорошо… Дальше? Что дальше? Побьём его? Силой заберем трубку?       – Мы собираемся убить его, Артём. Ты должен понять это. Убить. Уничтожить.       Артём чертыхнулся и с усмешкой качнул головой.       – Ты готов? Я могу на тебя рассчитывать? Нужно просто разбить трубку. И тогда ты увидишь всё сам.       – Человек умрёт, потому что мы разобьём трубку?       – Человек бы не умер, – улыбнулся Антон. – А вот упырь умрёт. В этом-то весь смысл.       За окном уже начинало светлеть. Большие часы показывали без двадцати шесть.       – Я с вами, мальчики, – встала Алиса. – И даже не пытайтесь меня отговорить. В драку я лезть не буду естественно. Но увидеть всё должна своими глазами.       Она твёрдо посмотрела на Антона, а он, как никто другой понимал, что переубедить её никаким способом не получится.       – Но послушай… – предпринял было слабую попытку Артём.       – Нужно собираться, братишка, иначе мы опоздаем, – она быстро собрала одеяла и кивнула на дверь. – Нет никакой уверенности, что Виктор через пять-десять лет не захочет поужинать мной, когда вы потеряете бдительность. Поэтому в машину.       Антон, вздохнув, покачал головой и глазами показал Артёму, что всё будет под контролем.       Дорога заняла всего полчаса. Антон заглушил машину, вглядываясь в здание напротив.       – Ещё рано? – прошептал Артём.       – Рабочий день с восьми… Но вдруг открывают раньше?       – Ключей у него нет, это хорошо, – проговорила Алиса.       – Ждём. И смотрим в оба.       Около десяти минут они глазели на пустую улицу. Антон шумно вздохнул и дёрнул ручку двери.       – Я выйду! Не могу смириться с ощущением, что он вылезет через какое-то окно.       – Погоди…       Они вышли вслед за ним.       – Предлагаешь патрулировать вокруг? – покосился Артём.       – Это правильно! – сказала Алиса. – С той стороны много окон!       – Давай, мы здесь у входа, ты с другой стороны, – кивнул Антон. – Если что, сразу кричи. – Он повернулся к Алисе. – А ты сразу беги в машину! Сразу же!       – Может, мы зайдём внутрь? – ответила она. – Здесь открыто.       Алиса потянула на себя дверь и выжидающе подняла брови. Они застыли.       – Н-нет, подожди, – потёр лоб Антон. – Там… люди…       – Ещё нет никого. Только охранник, возможно. А Виктор если планировал заходить, то именно сейчас, пока никто не видит.       – Хочешь сказать, он уже там? – развёл руками Артём.       – Вполне возможно.       – Но… чёрт, что же делать?       Антон глубоко вдохнул и нервно прижал её к себе.       – Бесстрашная… не будь такой бесстрашной…       – Не мне с ним разбираться, вот я и бесстрашная, – улыбнулась Алиса.       – Да уж действительно, – усмехнулся Артём.       – Время уходит… – Антон быстро огляделся. – Нет. Снаружи до сих пор нет, значит, внутри. Алиса права. Нужно выбирать: заходить или караулить здесь.       – Там поймать легче, – покачал головой Артём. – Здесь может убежать.       – Закроем за собой дверь. Зайдём и закроем дверь.       – А охранник?       – Его ведь нет рядом.       – А кстати… вам это не кажется странным?       Они переглянулись.       – Чёрт его знает… – пробормотал Артём.       – И правда, где охранник? – Антон заглянул внутрь. – Ни души!       Они зашли в фойе. Там даже не был включен свет.       – Его тут… как будто и не было, – Артём нервно затарабанил пальцами по стойке.       – Честно говоря… – проговорил Антон, обходя по кругу помещение, – я уже боюсь увидеть где-то на полу труп с пробитой головой или прокушенной шеей.       – Я тоже, – посмотрела исподлобья Алиса.       – Ну это уж слишком! Всё, подпираем дверь и идём искать этого говнюка! – воскликнул Артём.       – Согласен! Берись за тот шкаф!..       Они подтянули к двери всю мебель вокруг, которая могла двигаться.       – Такую баррикаду он не разберёт за пять минут, – кивнул Артём, довольно оглядывая работу.       – Да… – Антон бросил взгляд на Алису и хлопнул себя по лбу. – Идиоты!..       – Что? – удивилась она.       – А то, что надо было посадить тебя в машину, а потом баррикадировать! – Антон сжал её за плечи с почти отчаянным взглядом. – Здесь ты в опасности, понимаешь?!       – Нет, не понимаю! – она сердито сжала губки. – Я, кажется, сказала, что буду рядом!       – Это неоправданный риск!       – Вы вдвоём не справитесь с пожилым мужчиной?!       – Мы… – Антон запнулся. – Но это же не просто мужчина!       – Он прав, мы разбираем это всё и выставляем вас на улицу, мадам, – сказал Артём, берясь за угол шкафчика.       Алиса метнула на него взгляд, полный яростного упорства, и внезапно бросилась вверх по лестнице.       – Стой!.. – крикнул Антон, метнувшись за ней.       – Алиса! – заорал Артём. – Ты в своём уме?!       – Может, хоть так вы начнёте уже его искать? – раздался её голос с верхнего этажа.       – Ненормальная! Тебе жить надоело?!       – Алиса, умоляю, остановись! – Антон повернул и заметался по коридору, заглядывая во все двери. – Алиса!       – Всё хорошо, идите за мной! – раздался её спокойный голос со следующей лестницы. – Я просмотрю все кабинеты.       – Я сам убью её, когда поймаю, – глухо прорычал Артём.       – Алиса! – отчаянно крикнул Антон. – Ты не понимаешь, как это опасно?!       – Поднимайтесь! – её быстрые шаги удалялись. – На третьем никого, ещё выше!       Они прибавили скорости, взлетели по ступенькам и, поворачивая, едва не сбили с ног притаившуюся у стены девушку. Она вцепилась им в лица, удерживая от криков. Уставившись в её огромные глаза, Антон и Артём услышали шум в кабинете в конце коридора.       – О… – выдохнул Артём, машинально напрягая мышцы.       – Он слышал наши голоса, – быстро зашептала Алиса. – Но не узнал. Думает, что просто подтягиваются коллеги. Сейчас упакует всё до конца и, как ни в чём не бывало, выйдет.       – Ты видела его?..       – Слышала бормотание. Это он.       Они обменялись взглядами и бесшумно подошли к открытой двери. Антон очень осторожно заглянул, и его передёрнуло: на столе лежала трубка! Виктор, спиной к нему вытаскивал что-то из большого ящика. Не дав себе даже секунды на раздумья, Антон бросился в кабинет. Вот она, в двух шагах, так близко! Одно движение, последнее, и всё закончится! Артём, опомнившись, предостерегающе вскрикнул. Виктор как-то успел всё понять и увидеть: он мгновенно развернулся с ящиком в руках и с нечеловеческой силой швырнул его в бегущего Антона. Его пальцы успели только коснуться трубки и соскользнуть, увлекаемые сильнейшим ударом. Ящик врезался ему в грудь, швырнул на пол и придавил сверху. Артём с проклятьями перегородил дорогу Виктору, уже сжимающему в руках трубку и стремящемуся к выходу. Лицо мужчины побелело до синевы, глаза застыли, он замер, словно оценивая своего противника, пытаясь понять, насколько серьёзную он представлял опасность. Артём, хоть и был в отличной физической форме, почувствовал, как бежит холодок по спине от этого нечеловеческого взгляда.       – Что там, Алиса? – рыкнул он в сторону. Сестра возилась, стаскивая ящик с оглушённого Антона.       – Убей его, – дрожащим голосом ответила она.       Артём передёрнул плечами, впиваясь взглядом в Виктора, готовый поймать каждое движение.       – Вот уж не думал когда-нибудь услышать от тебя такое.       – Ничего… – просипел Антон, приподнявшись. – Сейчас… Две минуты…       Виктор тихо прорычал.       – Отдай трубку по-хорошему, – сказал Артём. – Избавь от необходимости бить тебе морду.       Снова рычание, ненавистный взгляд, молчание.       – Можешь сам разбить её, – предложил Артём. – Меньше мороки.       Выглядел он внушительно. На самом деле, при виде его уверенно выпрямленной широкой спины, полурасслабленных, но явно сильных и быстрых рук, сразу отпадало желание лезть на рожон. У очень многих ранее. Не решился и Виктор. Он сунул трубку во внутренний карман пиджака и резко бросился назад вглубь кабинета.       – ОКНО! – заорал Антон, подскакивая.       Артёма не подвела реакция. Он метнулся за Виктором, нагнал его уже на подоконнике, схватил за шиворот и резким рывком сбросил назад на пол. Мужчина упал, в свою очередь, отчаянно вцепившись в противника. Они завозились на полу, Артём с видимым трудом поймал все его дёргающиеся конечности и вскинул бешеные глаза:       – Антон!!..       Тот был уже совсем рядом. Оставалось только вытащить трубку, пока Виктор скован. Но страх смерти, видимо, придал сил, он смог выкрутиться и локтем врезать Артёму по подбородку, снизу вверх. Голова парня откинулась назад, шея пугающе хрустнула. Виктор окончательно выпутался из его ослабевших рук и кинулся вперёд на следующего противника. Антон, вскрикнув, упал на спину под весом обезумевшего упыря, тот, хрипя, вцепился ему в шею с такой силой, что, казалось, может не только задушить, но и переломить.       – Ах ты… тварь…       Артём, задыхаясь, вцепился ему в спину, рванул назад один раз, второй; Виктор завалился набок, всё ещё душа свою жертву, ни в какую не желая отпускать; Антон из последних сил извернулся и ударил его ногой.       – Молодец!!.. – яростно крикнул Артём, снова пытаясь скрутить Виктора и достать трубку.       Полузадушенный Антон старался поскорее откашляться и прийти в себя, чтобы помочь. Мужчина как будто каждую секунду становился сильнее, Артём уступал, его швыряло в стороны, он падал…       – Да угомонись ты уже! – прохрипел Артём, едва выдерживая натиск. Он берёг подбородок и шею, ноющие после первого удара, перед глазами плавали круги, и уже не хватало воздуха от усталости. Виктор словно чувствовал это, боролся с невозможным упорством. Через минуту Артём оказался на полу, уже не нападая, уже защищаясь…       – Нет, нет, только не уступайте!.. – раздался истерический крик Алисы.       Антон, стиснув зубы, вскочил на корточки, но тут же упал на колени, как подкошенный, с ужасом глядя на дерущихся. Артём, почувствовав, что стало легче, с удивлением покосился на него, испуганно обернулся и тоже замер. По воздуху пронёсся тихий голос:       - Амвросий...       Сзади Виктора обнимала за шею Людмила Арсениевна. Как будто помолодевшая, красивая, чувственная, с распущенными волосами и томным взглядом. Он упирался, на его лбу вздулись вены, словно руки женщины были сильнее обоих его противников. Она тянулась к нему с какой-то страстью, обнажая клыки в пугающей улыбке, прикрывала глаза.       - Амвросий...       - Изыди! – прохрипел он почти с ужасом. – Я не хочу... Изыди!..       - Господи... – прошептал Артём, не отрывая глаз от призрака.       - Пойдём, Амвросий... Я так долго тебя жду... – её ногти вцепились в его грудь.       - ИЗЫДИ!!! – заорал Виктор, вырываясь из рук ошалевшего Артёма, и сбрасывая с себя смертельные объятия. Антон испуганно вскрикнул, видя, что мужчина бежит к выходу, взвился на ноги, и понял, что в дверях стоит девушка.       - Алиса, отой... – он запнулся, осознавая, что Алиса была не в таком платье.       Виктор смертельно побледнел, натолкнувшись на тонкую фигуру в дверях. Одним взглядом чёрных глаз она вызвала испарину на его лице.       – Нельзя тормозить... – прорычал Антон и бросился на Виктора, пользуясь его замешательством.       Мужчина страшно взревел, всем телом бросился на застеклённый шкаф и буквально впечатал Антона в полки. Посыпался водопад из осколков, Виктор отскочил, шкаф зашатался и обрушился сверху на несчастного парня.       – А... Антон!!! – в ужасе закричал Артём, только сейчас по-настоящему ощутив близость смерти.       Они ведь каждую секунду могли умереть.       Дикий женский крик разрезал воздух, сквозь фигуру в дверях пробежала настоящая Алиса, схватила деревянный стул и, собрав силы из всего своего хрупкого тела, буквально разбила его об Виктора. На куски. Не ожидающий такого мужчина рухнул на живот, бешено вращая глазами. Алиса упала на колени и попыталась поднять шкаф, придавивший Антона. Через секунду чьи-то сильные руки помогли ей.       – Подставь что-нибудь! Кусок стула!.. – рыкнул Артём, держа конструкцию из битых стёкол на весу.       Алиса быстро всунула в пространство спинку, и они вместе оттащили Антона в сторону. Он застонал, приходя в себя.       – Что…       – Не двигайся! – вцепилась в него бледная Алиса.       – Где он?! – вздрогнул Антон, мгновенно всё вспомнив.       – Он…       Они втроём обернулись. Виктор почему-то до сих пор лежал на полу, хотя мог бы уже три раза убежать. Его лицо было просто фиолетовым от ужаса. Он медленно приподнялся и опустил глаза. Из-за пазухи упал серый кусочек. Ещё один. Виктор заторможено сел на колени и сунул руку во внутренний карман. Обломки трубки с хрустом высыпались из его пальцев.       – Он… упал на неё… – прошептал Артём, ошалев от неожиданности. – Ты толкнула его… прямо на неё.       – Наконец… – выдохнул Антон, бессильно опуская голову. Алиса обняла его и начала набирать номер на телефоне. Он накрыл её пальцы рукой: – Погоди… Немножко подождать ещё…       – Чего ждать? – нахмурился Артём. – Тебе врач нужен…       – Смотри, – показал глазами Антон.       По противоположной стене уже ползла маленькая трещина. Дальше всё шло как в театре. Проём расширился, из него вышел мужчина в чёрной шляпе, отряхивая ладони. Виктор смотрел на него, выкатив глаза и бесшумно шевеля губами.       – Пора, – сказал металлический голос.       – Витенька, идём! – из-за его спины внезапно выбежала Людмила Арсениевна. – Идём со мной!..       От другой стены раздался вздох. Черноглазая девушка в корсете с лёгкой улыбкой наблюдала за происходящим.       – Ну вот… и я чокнулся… – прошептал Артём.       Людмила Арсениевна с радостными возгласами тянула Виктора за собой. Человек в чёрном деловито поправил пиджак, огляделся и подтолкнул мужчину в спину:       – Живей давай! Времени нет.       Виктор с тяжёлым вздохом шагнул в трещину. Человек вышел за ним, и стена снова стала целой. Девушка подбежала к Алисе, присела перед ней и мягко поцеловала в лоб, словно благословляя. Антон дотронулся пальцами до её платья, – на память, последний раз. На ощупь больше похоже было на клочок тумана. Девушка широко улыбнулась, игриво взмахнула волосами и растворилась в воздухе.       – Она… была почти тёплой… – пробормотала Алиса.       – Это ведь Полина? – спросил Артём удивительно спокойно.       – Да, – кивнул Антон и уронил голову на руки. – Вот теперь звоните… Тяжеловато дышать с поломанными рёбрами…

* * *

      Странные ощущения.       Его как будто кто-то держал за руку. Это очень странное чувство. Как давно уже его не держали за руку. Вот так, просто. Не здороваясь или прощаясь. Просто держали. Или ему казалось? Не похоже… Слишком смутно. Эта темнота… и тишина… Но рука у него есть. И кто-то её держит. Значит, он ещё жив.       Это тоже очень странно.       Но они ведь… это они. И они могли.       Максим вздохнул немного глубже и медленно открыл глаза. Смотреть было невыносимо тяжело. Несколько минут он пытался просто разобрать очертания предметов. В это время раздался голос:       – Ну наконец-то решил обратить на нас внимание!       Взгляд Максима прыгнул ниже, и спустя полминуты стараний он разглядел улыбающиеся лица Алисы и Антона.       – Мы тут общаемся с ним, рассказываем всё, а он даже отвечать не соизволит.       Максим почувствовал, как губы сами поползли в стороны. Голова раскалывалась, подташнивало, тела не чувствовал… но хотелось улыбаться. Такое впервые за много лет. Спокойствие, которого он уже и не мечтал ощутить. И тепло где-то внутри. В глубине. Из-за людей, для которых хотелось жить.       За руку держала его Алиса. Согревала, перебирала тонкими пальчиками суставы. Так близко совсем по-родному.       – Ты ведь уже понял? – спросил Антон с многозначительным взглядом.       Они могли разговаривать глазами. Как будто в какой-то момент у них появилась одна на двоих голова. Всё предельно понятно, всё предугадывалось, ощущалось даже без слов. Зачатки этого странного явления Максим ощутил ещё когда сам сидел у кровати покалеченного Антона. А сейчас, когда он перестал себя обманывать, связь чувствовалась в полную силу. Общая вера на двоих. Общая сила. Максим постарался отыскать голос для ответа.       – Когда он меня… Я понял.       Снова хотелось улыбаться. Антон смотрел на него с таким искренним состраданием, что бежали непривычные мурашки. Максим кашлянул несколько раз и добавил уже ровнее:       – Если я отношусь к пророчеству. Значит, я один из них…       – Верно, – с улыбкой кивнул Антон.       Максим посмотрел на Алису, заставляя руку пошевелиться и пожать её пальцы.       – Как странно обрести сестрёнку так неожиданно… да ещё такую…       Девушка рассмеялась.       – На самом деле ты мой родной дядя…       Максим непонимающе всмотрелся в её лицо. Его брови поползли вверх.       – Да, – кивнул Антон, в его глазах появилась лёгкая тревога. – После всего мы снова пристали с расспросами к Нине Андреевне. И она ответила: «Максим внебрачный сын Людмилы Арсениевны»…       – О… чёрт… – выдохнул он.       – Мы сами были в шоке, – кивнула Алиса.       Максим помолчал немного, смотря перед собой. Вздохнул и слабо пожал плечами:       – Ну и чёрт с ней…       Антон сжал губы от накатившего смеха, но всё же не удержался и расхохотался. Алиса с улыбкой шикнула и покачала головой.       – Простите, простите… Просто я подумал, что она сейчас реально с Чёртом… Где-то рядом сидит…       – Да что-то я погорячился… – широко улыбнулся Максим, успешно погасив желание так же искренне посмеяться. Его голове это вряд ли бы пришлось по нутру. – И что же говорят врачи? Я всё-таки выживу?       – Конечно, выживешь! – сразу нахмурил брови Антон. – Что за глупые вопросы? Я ни секунды не верил врачам! Они пытались убедить нас, что ты не выйдешь из комы! Нет, ты представляешь?       Максим хмыкнул.       – Пойду поищу Артёма, – встала Алиса. – Он ведь просил позвать его.       – Хорошо.       Девушка скрылась за дверью. Антон вздохнул и укоряющее посмотрел на Максима:       – Почему ни слова мне не сказал?       – Не хотел втягивать в это безумие. Людям это не нужно.       – Я сам в него втянулся. Тогда… ты знал уже, что Алиса в больнице?       – Знал, – кивнул Максим. – Прости. Но тебе было слишком плохо. Я хотел уберечь хотя бы одного, если не получится двух.       – Они всё равно до неё добрались. И я всё видел.       – Не знаю, как это вышло, – поморщился Максим, смотря в сторону. – Я следил и за ней, и за ним, они точно покинули больницу в тот день, уехали домой… Я был относительно спокоен. Не знаю, как им удалось незаметно вернуться.       – Неважно. Всё было бы кончено без Нины Андреевны. Ни я, ни ты, никто не смог помочь кроме неё.       – Это просто великолепно. На самом деле. Я не мог выразить своей радости, когда узнал о смерти Людмилы. Это значило, что разбилась вещь, сохраняющая её жизнь. Осмотрев палату Алисы, я действительно нашёл куски заколки. И после этого продолжил дежурить, но уже в полную силу, не оставляя ни на миг там Виктора. Он опасался как-то выдать себя при мне, отступил. И Алиса наконец пошла на поправку. Ты тоже. Вы возвращались к обычной жизни, оба, и лучшего исхода быть не могло. Я решил исчезнуть, чтобы не будоражить тебя больше своими рассказами.       – Дурак, – обиженно буркнул Антон. Максим тепло улыбнулся.       – Я чувствовал твой сильный интерес к моим словам. Ощущал даже, что ты веришь мне, хоть и пытаешься разубедить себя. Это придавало мне ещё больше сил, но не должно было портить вам жизнь. Виктора нужно было убрать, причём не пугая вас, незаметно. И я около месяца проникал в его дом и искал тот предмет, который надо разбить. На трубку падали подозрения, но я должен был убедиться. И вот, когда сомнений уже не осталось, я подкараулил его самого. Ведь трубка всегда была при нём…       Антон покачал головой, заново переживая те страшные минуты, когда держал его окровавленную голову.       – Я не планировал умирать, – усмехнулся Максим. – Но Виктор оказался полным психопатом за своей оболочкой сдержанности. Необходимо было предупредить вас. Хорошо, что успел послать сообщение до отключки…       – Ты спас себе этим жизнь, – строго сказал Антон.       – Да, помню своих ангелов, – улыбнулся Максим. – Когда открыл глаза, подумал, что всё же попаду в рай, хоть и сомневался.       – Мы не похожи на ангелов, – хмыкнул Антон.       – Поверь, мне тогда было виднее. С дыркой в голове сильно меняется мировоззрение.       Он всё же решился поднять руку и потрогать перевязанный затылок.       – Как же вы с ним разобрались? И где тело? Он его оставил?       - Мог не оставить?       - Пьетро же не оставил. Особо жадные упыри и тело могут с собой в ад забрать.       - Нет труп Виктора мы обнаружили. Очень удивились, потому что видели, как он уходил с Чёртом... Но потом поняли, что это была душа.       - Прекрасно, - кивнул Максим. - Каков же вердикт?       - Сердечный приступ, - улыбнулся Антон. - При всём этом Виктора признали виновным в нанесении раны тебе и охраннику, к которому он рано утром проник в дом, чтобы украсть ключи. Тому досталось меньше и он ясно помнит, что это был Виктор. По всем признакам он собирался убежать со всеми рабочими материалами. Мы случайно зашли, он нас увидел, испугался, покалечил и получил приступ. Как-то так.       - Покалечил? - сдвинул брови Максим.       Антон с улыбкой провёл руками по бокам:       – Три поломанных ребра, куча ушибов, синяков и порезов. Свалил на меня застекленный шкаф. А перед этим чуть не задушил.       – А перед этим чуть не убил ящиком с книгами, – послышался голос от двери.       Артём с Алисой подошли к постели.       – В общем, доставалось ему по-полной.       Максим молча улыбнулся ему. Артём присел на табуретку возле его подушки и сказал совсем другим голосом:       – Как голова?       – Снаружи не особо, но внутри намного лучше.       – Странно.       – Да, я тоже удивился.       На честном лице Артёма ясно отражалось, как он силился собраться с мыслями.       – Прости, что не на кого было рассчитывать, – ещё тише сказал он.       – Ты не виноват, – улыбался Максим. Наверное, с самой поездки в Италию он не улыбался так много, как сегодня. – Никто не виноват. Люди не должны вмешиваться в такие вещи. А ты самый разумный из нас, именно твой разум так долго берёг тебя.       – И не уберёг, – усмехнулся Антон. – Всё-таки втянули.       – Его это тоже касалось, – возразила Алиса. – Из-за проклятия у него не сложился бы брак, да и вообще судьба.       – Да, проклятие… – вздохнул Максим и посмотрел на Антона. – Я чувствовал, что ты появился не просто так…       – Жаль, что ты не видел этого, – покачал головой Антон. – Чёрт, Виктор, Людмила тянет его за собой, Полина наблюдает… Даже Марфу мы, кажется, видели. Хотя я не уверен.       Максим смешно сморщил нос, в его глазах действительно промелькнула обида.       – Вот так всегда… Те, кто не хотел видеть – увидят… Но я ни о чём не жалею. Не попал бы под тяжёлую руку Виктора – не завершил бы условие проклятья. Это ведь и для меня хорошо. Сейчас так спокойно на душе, просто свихнуться можно… Правда, я должен был всё-таки умереть.       – Почему? – удивился Артём.       – В летописи довольно ясно показана смерть от разбитого черепа.       – Да плевал я на эту летопись! – фыркнул Антон. – Удар по голове был – этого достаточно! А умирать абсолютно не обязательно!       Максим пристально посмотрел на него и в который раз широко улыбнулся.       – Ты, кажется, говорил это не раз, сидя вот здесь. Да?       Антон округлил глаза.       – Ты же был без сознания…       – Говорил?       – И не только это, – рассмеялась Алиса. – Много чего говорил.       Максим улыбнулся и прикрыл глаза.       – Это… невозможно, – удивлённо выдохнул Антон.       – И это говорит убийца упырей, – ухмыльнулся Артём.       Антон с Алисой звонко рассмеялись. Максим слушал их шутки с закрытыми глазами и улыбался своим мыслям.       Конечно, он слышал. В темноте не чувствуешь времени, непонятно через сколько, когда, как часто, но голос Антона много раз неожиданно нарушал тишину. Максим напрягался, улавливая его, начинал двигаться, искать, хотел увидеть его обладателя. Раз за разом. Он искал, искал… шёл… Старался даже когда совсем не было сил. И нашёл наконец.       Алиса смотрела на него его чёрными глазами. И он знал, просто видел, что это она убила Виктора. Потом ему расскажут это в подробностях, будут громко удивляться и бранить её за бесстрашие. А сейчас он просто это видел. Упрямство. Знакомо-сильное до безумия. Видимо, оно прочно засело в крови Островичевых.       Упрямство заставило его найти Антона.       И открыть глаза.       – Спасибо… – тихо прошептал Максим.       – Поправляйся скорее, – попросила Алиса. – У нас столько планов! Столько мест, куда мы хотим съездить!       – Тебя только ждём, – шутливо кивнул Артём.       – И не боитесь, что я начну искать призраков? – не открывая глаз, поинтересовался Максим.       – Будем только благодарны, если найдёшь, – засмеялся Антон. – От них бывает чертовски много проблем.       Максим всё же рассмеялся.       – Договорились…