Переселенец

Оказавшись в квартире, я понял, что еле стою на ногах. Рухнув на кровать, я полностью доверил своё состояние Добби и Веселуру. Гоблин хлопотал вокруг меня одновременно радуясь, что у меня всё получилось, и беспокоясь за моё состояние, а домовик помогал избавиться от одежды и удалить грязь и кровь, покрывающие моё тело. Я понимал, что нужно сделать это самому, что нужно пойти в душ, но не мог даже оторвать руку от постели. Силы окончательно покинули меня, напряжение последних часов выжало меня как тряпку, оставив только бесконечную усталость. Скорее всего, в этом была замешана и Старшая палочка. В конце концов, такие мощные волны убийственного заклинания наверняка как-то сказались на моём физическом состоянии. Но я решил отложить этот вопрос до следующей встречи со Смертью. Возможно, он сможет мне объяснить, что именно это было. Если он, конечно, вообще собирается со мной видеться. Наблюдая за движениями своих друзей, я отметил, что Веселуру не удаётся полностью залечить рану на моём плече. Он перепробовал все те заклинания, что спасали меня от травм во время наших спаррингов, но, похоже, Фенрир использовал что-то гораздо более тёмное. Отчаявшись, они решили позвать Митти, которому я открыл доступ в квартиру. Эльф Малфоев уже откуда-то узнал, что мне удалось победить злого волшебника, и был необычно разговорчив, но я не мог ему нормально ответить, ограничиваясь односложными фразами. Общими усилиями, втроём, им удалось залатать мои повреждения, очистить и уложить спать. Спасло то, что домовик Малфоев был знаком с этим проклятьем, так как не раз сталкивался с ним раньше. А я радовался этой заботе, понимая, что правильно сделал выбор, подбирая себе друзей. Закрывая глаза, я понял, что завтра можно, наконец, отправиться к Флер, и рассказать всё, что меня гложет. Надеюсь, она от меня не отвернётся. *** Проснувшись, я прислушался к себе, и понял, что у меня ничего не болит. Я чувствовал себя свежим и отдохнувшим, будто это не со мной прошли все эти злоключения минувшей ночью. Посмотрев за окно, увидел, что там всё так же темно – похоже, я проспал весь день. Встав с постели, я отправился в душ, после чего прошёл на кухню и поздоровался со своими квартирантами. — Гарри, как себя чувствуешь? — Веселур осмотрел меня с ног до головы и, как показалось, был удовлетворён увиденным. — Как ни странно, хорошо. — Ответил я, садясь за стол и наслаждаясь поданным Добби кофе. — Ничего не болит. Спасибо вам, за то, что позаботились обо мне. — Эльф радостно кивнул, а гоблин просто махнул рукой, не придавая этому значению. — Как у нас дела? Есть что новенькое? Веселур усмехнулся и покачал головой, указывая на стопку бумаг, которую я не заметил. — Ты даже не представляешь. — Протянул он, с интересом наблюдая, как я пододвигаю эту стопку к себе и начинаю в ней ковыряться. Стопка состояла из двух газет, явно принесённых Добби, нескольких писем и каких-то приглашений, которые, в отличие от писем, не были упакованы в конверты. Взяв в руки Пророк, я увидел кричащий заголовок, сообщающий о смерти Тёмного Лорда. На первой странице были размещены две фотографии – на одной тело Реддла, прибитое мной к деревянной балке, немного покачивалось от дуновений ветра. На другой был я сам, в тот момент, когда меня обнимала Амелия. Не знаю, как Скиттер это делает, но ей удалось запечатлеть этот момент. Теперь все видели, кто именно причастен к падению тёмных сил. Пусть я и не горел желанием так явно светиться, колдография была неплохой, и я решил, что Амелии сейчас пригодится этот образ заботливой женщины. Не менее важной для общественности темой стал и тот факт, что я жив. Сейчас, когда моё имя уже было очищено, а я, к тому же, во второй раз поучаствовал в убийстве маньяка, терроризировавшего Британию на протяжении многих лет, моё воскрешение подавалось не иначе как благодать. Пусть мне и не посвятили первую полосу, всё равно было приятно почитать о том, как я, в своём юном возрасте, справился со всеми несправедливостями своей жизни и триумфально вернулся, чтобы всех спасти. При этом, как именно я избежал смерти, журналисты не уточняли. Ничего, если это когда-то понадобится, у меня уже подготовлено подходящее объяснение о восстанавливающейся душе, которое я получил от Флер. Пролистав газету, я отметил, что она посвящена не только этим событиям. При этом, пока я спал, произошло столько всего, что я не мог выбрать, за какую статью взяться в первую очередь. Решив, что сначала стоит уделить внимание главному, я принялся за историю о том, что же именно произошло в доме Боунсов. Амелия практически ничего не скрывала, рассказывая всё именно так, как было. При этом она упомянула, что я предупредил её о готовящемся нападении и спас. Смерти Пожирателей она переложила на авроров, которые в пылу боя убили гораздо больше врагов, чем им показалось изначально. Она убила троих, в том числе и того, кто наложил на неё Круциатус. Я же, по её версии, ограничивался только заклинаниями из школьной программы, связывая и обездвиживая врагов. Именно благодаря мне у аврората есть возможность допросить пленных. К счастью, никто из пленных не видел, как я убиваю их коллег. Даже тот, которого я ранил ножом, быстро отключился и пропустил всё самое интересное. Единственное убийство на моём счету – сам Лорд. Боунс не стала присваивать эту заслугу себе, хоть я и не был бы против. К счастью, Пророк подал это таким образом, что осуществилась месть сироты за убитых родителей, а использованное заклинание не упоминалось. Просмотрев остальные статьи, я ничуть не удивился, увидев, что экстренное собрание Визенгамота единогласно отстранило Фаджа от должности Министра и его тут же взяли под стражу. Эта статья сопровождалась забавной фотографией, на которой Корнелиус держал свой котелок в руках и всем своим видом выражал глубочайшее удивление, будто не понимая, в чём именно его обвиняют. Временно исполняющей обязанности назначили Амелию. Всё шло по плану. Надеюсь, вскоре её официально утвердят. Про Дамблдора и его сторонников в газете не было ни слова, и я внутренне напрягся, понимая, что от старика можно ожидать чего угодно. Зато была статья о том, что в результате оперативных действий органов правопорядка, им удалось выследить и арестовать Паркинсона. Что ж, судя по всему, на свободе остались только Малфой и Снейп. Первому нужно будет дать понять, что, если он и дальше хочет наслаждаться свободой, следует во всём поддерживать нового Министра, а вот второго мне бы очень хотелось видеть в камере по соседству с его дружками. Отложив Пророк в сторону, я взял другую газету, но в ней было практически то же самое. Разве что они не раздобыли такую эксклюзивную колдографию, как это сделала Рита. Письма и приглашения были гораздо менее увлекательными: неизвестные мне волшебники приглашали меня на какие-то торжества и балы в честь избавления от Тёмного Лорда, но я, разумеется, не собирался позволять хозяевам этих мероприятий хвастаться перед гостями присутствующим Гарри Поттером. Письма были от Луны, Грейнджер и Малфоя. Сложив их и положив в карман, я решил, что ознакомлюсь с их содержимым чуть позже. Я больше не мог откладывать встречу с Флер. Я боялся этого и одновременно рвался к ней всей душой, желая как можно скорее почувствовать её тело в своих объятиях. Поблагодарив Добби, я попросил его принести букет каких-нибудь луговых цветов и надел свой самый приличный костюм, нервно разглаживая небольшие складки. — Настоящий жених. — Веселур оценивающе посмотрел на меня и улыбнулся. — Не переживай, всё будет в порядке. — Ты не понимаешь, — начал было я, но он только махнул рукой. — Что ты не тот Гарри, которым был когда-то? — Он рассмеялся, увидев моё удивлённое выражение лица. — Всё я понимаю. Я всё-таки поверенный твоего рода, Гарри. Мне по должности обязано отмечать любые изменения, происходящие с владельцами счетов, которыми я управляю. Если этого не делать, можно быстро остаться без работы. Я понял, что твой побег из Азкабана был далеко не так прост, как ты хотел показать, ещё во время нашей первой встречи. Но ведь это не важно. Если у человека появились какие-то новые черты характера, это не значит, что его нужно называть самозванцем. Я только покачал головой, понимая, что вновь недооценил гоблина. — Как ты узнал? Поверенный ты, или нет, мы никогда не встречались раньше, чтобы ты мог заметить мой изменившийся характер. — Аура, Гарри. Гоблины смотрят не только кровь волшебников, но и их ауру. При этом у нас, благодаря долгой жизни, очень хорошая память. И ты не прав, мы встречались раньше. Хотя, может ты этого и не помнишь, ведь тебе было только восемь месяцев. — Он усмехнулся. — С самого рождения у каждого волшебника есть аура. Она ни на что не влияет и не меняется с возрастом, только крепнет. Люди её не видят и вообще отрицают её существование. Но для гоблинов аура – это способ идентифицировать своего клиента. Если кто-то выпьет это ваше оборотное зелье и превратится в тебя, я это сразу замечу. Вот и получается, что я видел твою ауру, когда ты был младенцем, но сейчас она немного иная. Не сильно, но достаточно, чтобы это было невозможно объяснить простыми причинами. И кстати, я слышал, что у вейл есть похожая способность. Не знаю, есть ли она у твоей невесты, но вот у её матери наверняка. От последнего предложения я совсем опешил, пытаясь переварить услышанное. Получается, Аполлин знала, что со мной что-то не так? Ведь она видела меня на втором испытании и могла заметить, что аура изменилась. Хотя, она могла тогда не обратить на это никакого внимания или просто забыть. А может, и у Флер есть эта способность? И тогда она уже всё знает? Ох, слишком много предположений и мало информации. Вместо того, чтобы гадать, лучше пойти и всё узнать. — Я и не представлял, что такое возможно. Спасибо, что рассказал, Веселур. И вдвойне спасибо, что не вышвырнул меня тогда из банка. — Не за что, Гарри. Пусть с твоей аурой и произошли кое-какие изменения, она всё ещё твоя, поэтому я был спокоен. А сейчас, иди и убедись, что всё хорошо. Мы с Добби никуда не денемся. Он указал мне за спину, где уже стоял домовик со свежими, будто только что срезанными цветами. Не знаю, где он умудрился достать их в середине января, но я был ему за это безмерно благодарен. Как и всегда. Громко выдохнув, я положил руку на плечо домовика и тут же переместился к воротам того самого дома, где обрёл свою новую семью. — Гарри Поттер сэр! — Рикки был рад меня видеть. — Я предупрежу хозяйку Флер, что вы пришли. — Нет-нет, подожди. — Я его остановил. — Пусть это будет сюрприз. — Как вам будет угодно. Поклонившись, Рикки исчез, как и Добби, которого я отправил обратно в Лондон. Немного помявшись у ворот, я решительно зашагал внутрь, подходя к входной двери и проскальзывая в дом. Стоило мне сделать несколько шагов по коридору, как из ближайшего помещения мне навстречу вышел Себастьян. Он удивлённо посмотрел на гостя, но, распознав в нём своего будущего зятя, собрался что-то сказать, когда я приложил палец к губам, показывая наверх, в сторону комнаты Флер. Он всё понял, улыбнулся и кивнул, после чего сжал меня в объятиях, на которые я тут же ответил. Похлопав меня по плечам, он продолжал ярко улыбаться, явно всё зная, о произошедших ночью событиях, и отошёл в сторону, пропуская меня к лестнице. Подойдя к комнате, я собрал всю свою волю в кулак и аккуратно постучал, дожидаясь приглашения войти. В этот момент я, пожалуй, впервые в полной мере ощутил себя пятнадцатилетним подростком. Эта недолгая разлука вернула былую неуверенность, и сейчас мне казалось, что все произошедшие за последнее время события случились с кем-то другим, а я всё тот же Гарри из Выручай-комнаты, беспокоящийся лишь о том, что ему нравится другая чемпионка и о том, что в лабиринте можно столкнуться с соплохвостом. Однако стоило мне услышать её голос, войти внутрь и увидеть, как все переживания смыло волной новых нахлынувших ощущений. Флер сидела в кресле и держала в руках какое-то письмо, которое оказалось моей последней запиской. Она что-то перечитывала и не обратила внимания на дверь, хмуря брови и покусывая губу. На ней был только лёгкий халат голубого цвета, доходящий до середины бедра, а сама вейла явно недавно вышла из душа, что можно было понять по слегка влажным волосам. Она была такой милой, такой домашней, что одного брошенного взгляда хватило, чтобы понять, насколько я скучал и насколько мне её не хватало. Это та девушка, с которой я хочу провести всю свою жизнь, и что бы не происходило со мной в дальнейшем, куда б меня не забросило, я всегда буду стремиться вернуться к ней. — Флер, — произнёс я внезапно охрипшим голосом, привлекая её внимание. Резко вскинув голову, она посмотрела на меня и замерла, будто не веря, что я правда здесь. Вскочив с кресла, она отбросила записку в сторону и подбежала ко мне, буквально прыгая в объятия. — Гарри! — Она так сильно прижималась ко мне, что я начал задыхаться. — Гарри, ты вернулся! — Конечно, вернулся, родная. — Я гладил её по спине, наслаждаясь исходящим от неё ароматом. Тем самым, который мне снился. — Я так скучал. Прости, что оставил тебя одну. Немного отстранившись, она замахнулась и влепила мне пощёчину, и следом, не давая мне как-то отреагировать, впилась в мои губы поцелуем, которым пыталась передать все свои накопившиеся чувства. Наслаждаясь прикосновением её мягких губ, я не обращал никакого внимания ни на горевшую огнём щёку, ни на безжалостно смятые цветы, выпавшие из рук, ни на все сомнения, кружившиеся в голове ещё минуту назад. Если каждая наша встреча будет такой, то я готов убить ещё парочку Тёмных Лордов. — Почему ты здесь, Гарри? — Она немного отстранилась, но не делала никаких попыток вырваться из моих объятий. — Неужели ты наконец понял, что ошибаешься, и я могу тебе помочь в этом нелёгком деле? Удивлённо нахмурившись, я понял, что она ничего не знает. Похоже, либо Себастьян просто не успел ей рассказать свежие новости из Британии, либо не счёл нужным этого сделать, догадываясь, что мне приятно будет лично её порадовать. — Флер, у тебя же была подписка на Пророк. — Я намекнул, что все ответы были в сегодняшней английской газете. Или совы не доставляют их на территорию Франции? — Я боюсь туда заглядывать, — прошептала она, опуская взгляд. — Думаю, тебе стоит ознакомиться с сегодняшним выпуском, — улыбнувшись, произнёс я, нежно беря её за подбородок и вновь целуя, на что она с готовностью ответила. Мои руки медленно гладили её спину, и я почти полностью потерялся в ощущениях, когда Флер смогла отстраниться и выскользнуть из объятий, выбежав из комнаты. — Папа, мне срочно нужен сегодняшний номер Ежедневного Пророка! — Её громкий голос разнёсся по поместью. Я улыбнулся, понимая, что она настолько заинтригована, что даже не подумала попросить о помощи Рикки. Себастьян, похоже, ничего не ответил, но вскоре дом огласил ещё более громкий вопль радости, смешанной с удивлением. Ворвавшись обратно в комнату, Флер сжимала в руках газету, потрясая ею в воздухе. — Гарри! Это… Он мёртв? Как это произошло? Это ты? Ты убил его?! Расскажи мне всё! Я улыбнулся в ответ на этот бесконечный поток вопросов, и притянул её к себе, забирая газету из рук. — Самое главное ты поняла, родная. Я всё тебе расскажу, не беспокойся. Но сейчас мне хотелось бы поговорить о другом, если ты не против. — Я сел на диван, и она тут же устроилась у меня на коленях, не желая выпускать меня из объятий. — Я как раз перечитывала твоё последнее послание Гарри. — Я ухмыльнулся, и она тут же шлёпнула меня по руке. — Нет, не ту часть, где ты рассуждаешь, кто, что и кому будет засовывать. А ту, где ты говоришь про какую-то тайну. И давно у тебя есть тайны от меня Гарри Поттер? Может, они как-то связаны с той женщиной? Я сначала не понял, о ком она говорит, а потом увидел, как она тычет пальцем в газету, где на первой полосе красуется колдография обнимающей меня Амелии. — Нет, они не связаны с мадам Боунс. — Я легко улыбнулся и отстранился от неё, отодвигаясь в сторону. Как бы мне не хотелось, чтобы наши прикосновения друг к другу никогда не заканчивались, я понимал, что рассказывать ей о своей лжи, держа её при этом на своих коленях, будет неправильно. В очередной раз раздумывая, с чего начать, я посмотрел на её настороженное лицо, ставшее таким, после того как я отодвинулся. — Скажи, Флер, мне тут недавно сказали, что вейлы обладают способностью видеть ауры людей. Ты так умеешь? Она нахмурилась, не понимая, к чему я веду, но потом её глаза расширились в осознании. Она вскочила на ноги и воскликнула: — Так значит, мне тогда не показалось! Я же видела, что твоя аура стала немного другой, но решила, что ещё не до конца умею пользоваться этим даром, или что плохо помню, какой она была раньше! И мама не смогла помочь мне в этом разобраться, так как не знала, как твоя аура выглядела раньше. И я не стала уделять этому вопросу внимание, ведь этот дар, по сути, совершенно бесполезный. Так получается… мне не показалось? — Она поражённо замерла и села на стул, не сводя с меня взгляда. Я покачал головой. — Нет, родная не показалось. Я отринул все заранее подготовленные фразы и просто рассказал ей всё. Всё, что произошло со мной за последний месяц. То, что когда-то у части меня была совсем другая жизнь, окончившаяся внезапной смертью, то, как очнулся в Азкабане и слился с сознанием Гарри, осознавая, в какой ситуации нахожусь. То, что со временем стал цельной личностью, в которой знания Гарри сочетались с некоторыми знаниями того, как могли развиваться события в этом мире. Как практически сразу понял, что скучаю, и постарался как можно быстрее к ней вернуться. Как поначалу не хотел это рассказывать, полагая, что это не имеет значения, но потом понял, что не могу ничего от неё скрывать. Рассказал, как попался на удочку Дамблдора в Гринготтсе, как тот держал меня в доме Фламеля, как они пытались сломать блок, поставленный Смертью, и в итоге меня убили. Как Смерть дал мне задание, от которого мне было не отвертеться, как он смог во второй раз вернуть меня к жизни, после чего я оказался на свалке. Как я остался у него в долгу. Как происходящие события всё дальше и дальше отдалялись от той линии, которая была мне известна, как я узнал о готовящемся нападении на дом Боунс, как выкупил гоблина у Гринготтса за двести тысяч галлеонов. Как встречался с Луной и убил Амбридж, как убивал Пожирателей прошлой ночью, как использовал Маховик времени и как, наконец, смог покончить с Реддлом. Осознав, что с каждым следующим фактом моя история становилась всё мрачнее, я замолчал, смотря в пол и не смея поднять взгляд на Флер, которая с самого начала моей небольшой исповеди не издала ни звука. — Прости, цветочек, что не рассказал этого раньше. — Прошептал я, стараясь заполнить гнетущую тишину, установившуюся между нами. — Я не должен был это скрывать. — Как… Как тебя зову… звали раньше? — Я рискнул посмотреть на неё и увидел, как по её щекам катятся слёзы. Открыв рот, я понял, что у меня нет ответа на её вопрос. — Я не помню. — Ответил я, осознавая, что не помню ничего. — У меня нет никаких воспоминаний о прошлом. Иногда кажется, что это был лишь сон. Но я знаю, что это не так. Встав со своего места, она быстро подошла ко мне. Я поднялся ей навстречу, не зная, чего ожидать, и получил очередную мощную пощёчину. — Как ты мог?! — Воскликнула Флер, и я почувствовал, как моё сердце проваливается в пустоту. — Как ты мог подвергать себя такой опасности? Как ты мог позволить Дамблдору тебя убить? Как ты мог скрывать это? Как ты мог сомневаться во мне?! Она кричала, и после каждого вопроса била меня кулачком в грудь. Её рыдания становились всё сильнее, а я совершенно не понимал, что происходит, и как мне реагировать. — Обними меня, идиот! — Воскликнула Флер, понимая, что я застыл как истукан. Отмерев, я понял, что она не собирается от меня отворачиваться даже после всего того, что я от неё скрывал. Несмело подняв руки, я осторожно прижал её к себе, понимая, что держу самое большое сокровище в своей жизни. — Ты не сердишься? — Спросил я, когда она перестала плакать и просто прижималась ко мне. Я чувствовал, как мой костюм промок в районе плеча, но понимал, что это стоит всех костюмов мира. — Сержусь, — ответила она. — Чертовски сержусь, и в то же время чувствую себя очень счастливой. Если ты думал, что твои откровения заставят меня тебя разлюбить, то ты ещё большая дубина, чем я считала раньше. — Ты считала, что я дубина? — Удивлённо переспросил я, продолжая упираться носом в её макушку. — Мне казалось, что ты считаешь меня самым умным и находчивым. Флер прыснула и рассмеялась, выпуская из себя все скопившиеся негативные эмоции. Отстранившись, она посмотрела на меня. У неё были покрасневшие глаза и опухший нос, и я поклялся себе сделать всё, чтобы это был последний раз, когда она плачет. — Ты прав, я считаю тебя находчивым. Ты находчив примерно так же, как дубина. Ничто другое не может объяснить, почему ты избегал собственной надёжной квартиры, прячась не пойми где. И почему ты думал, что я разлюблю тебя из-за того, что в твоём теле появилась новая душа. Моя связь позволяет чувствовать происходящие с тобой изменения. И я точно знаю, что ты всё ещё тот самый Гарри Поттер, который когда-то покорил меня своим мужеством, волей и способностью мыслить не по годам зрело. — Спасибо тебе. — Я улыбнулся, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете. — И тебе, Гарри. Что справился со всеми трудностями и вернулся ко мне. Я собираюсь найти Дамблдора и очень долго пытать его за всё то, что он с тобой сделал. — Это ни к чему. Я попросил Амелию помочь мне в этом вопросе, и, надеюсь, у неё получится. — Ах, Амелию, значит. — Она прищурилась. — Может, там и Луна где-то рядом? Собственный женский отряд Гарри Поттера? — Брось, Флер. — Я улыбнулся, понимая, что она ревнует меня без причины. — Мне никто не нужен, только ты. Только ты всё это время заполняла мои мысли и днём, и ночью. — Что ж, — она взяла в руку палочку и сделала широкий взмах, выпуская какое-то заклинание в сторону двери, после чего толкнула меня на кровать, из-за чего я сел перед ней. — Тебе придётся показать, как сильно ты скучал. Протянув руки, я легко провёл ими по её бёдрам, двигаясь вверх и задирая и без того короткий халат. Наклонившись вперёд, я поцеловал её живот и начал двигаться вниз, в то время как руки дошли до её ягодиц и крепко сжали. Услышав вырвавшийся из её горла стон, я потянул её на себя, роняя на кровать. — Ты даже не представляешь, как сильно. — Прошептал я, переворачиваясь и оказываясь сверху, распахивая её халат и забывая обо всём на свете.