Привет, котёночек

Тепло. Тепло и запах горелого зефира вперемешку с нотами мужского древесного одеколона. Я обнимаю что-то мягкое и еще больше погружаюсь в этот невероятно знакомый мне аромат, который почему-то вызывает во мне двойственные ощущения: этот букет запахов настораживает и расслабляет меня одновременно. - Ммм, зефирка, - я выдыхаю хриплым голосом первое, что пришло в голову и через сонную дымку сознания различаю глумливый смешок, который точно не принадлежит Мелиссе. - Даже не ожидал, что ты так от меня тащишься, котеночек, - немного ленивый голос смеется надо мной, и я осознаю с окончательной уверенностью, что это не моя консьержка. Открываю глаза и жалею, что это сделала: яркий свет вызывает раскаты боли в лобной части головы, а ухмыляющееся лицо Лаватейна заставляет чувствовать себя только хуже. Тем не менее, я сразу же пытаюсь поднять хотя бы половину своего туловища, но боль начинает распространяться по всем участкам головы так, что хочется оторвать себе эту часть тела. - Боже, - я падаю обратно на подушку и с отчаянной мольбой хватаюсь за волосы. - Я тут, я тут, моя маленькая слабая Эшли, - он продолжает потешаться надо мной, проводя ладонью по моему раскаливающемуся от боли лбу. - А тебя, я вижу, забавляет меня видеть в таком состоянии, - снова немного открываю глаза и пытаюсь состроить лицо, полное укора, хотя получается, мягко говоря, не очень. - Вообще-то мне становится больно тебя такой видеть, - усмешка сползает с лица Локи, но затем мгновенно возвращается на свое коронное место. - Но, ты так сопела и обнимала меня, что это безусловно вызывает улыбку. Хотя самое приятное - это твои слова. Оказывается, когда ты пьяная, ты очень любишь пооткровенничать во сне, - он добавляет, нажимая пальцем на кончик моего носа, словно на пуговку. - Эй, я тебе не игрушка, - говорю, понимая, что в таком состоянии я точно похожа на деревянную куклу, которой оборвали все верёвочки. - И что я такого говорила? - Ну, кроме того, что я сладкая зефирка... - Лаватейн игриво подмигивает мне, слегка проводя языком по верхней губе и после короткой паузы продолжает говорить. - Ты еще сказала, что любишь меня и хочешь от меня пятерых детей. Закатываю глаза и, скривив губы, отвечаю: - Очень смешно, Локи. Уверена, с такими шутками ты будешь собирать стадионы поклонников своего юмора. - А кто шутит? - повелитель огня вдруг с возмущением скрещивает руки на груди и придает лицу наигранной серьезности. - Я уже согласился на пятерых детей, а ты теперь берёшь слова обратно? Каждая эмоция мне стоит немалых усилий, поэтому в этот раз я стараюсь не двигать мускулами лица, а, игнорируя издевки рыжего сорванца, безэмоционально задаю вопрос, который меня интересовал с тех пор, как я открыла глаза: - Где мы вообще? Это явно не моя спальня. Поправляя алую, растрёпанную ото сна челку, рыжий бестия самодовольно отвечает: - Ну ясное дело, что не твоя спальня. Мы в моей комнате. - Ты что, не мог меня в мою спальню отнести? Обязательно было тащить меня в свою комнату? - я недовольно отчеканиваю каждое слово, хотя тайно испытываю благодарность, что вообще проснулась на кровати, а не на полу в актовом зале. - Слушай, принцесса, ты вообще в курсе, что вместо того, чтобы исполнять роль рабыни, наклюкалась, как сапожник и это мне пришлось, как рабу возиться с твоим отключенным телом? Скажи спасибо, что не под столом с коктейлями проснулась. - Если ты ждёшь благодарности, то отбрось эти надежды, - я злобно выговариваю, хотя глубоко в душе все же испытываю признательность. - После всех твоих проделок, думаешь, меня задобрит этот благородный жест? - Как долго мы будем вспоминать друг другу прошлые ошибки? Что сделано, то сделано. Я извинялся, - Лаватейн нервно перебирает свои запутанные волосы, изучая мое лицо. - Что? - мне вдруг захотелось ударить его по физиономии, чтобы он перестал городить всякий бред. - Прошло чуть больше двух недель с моего дня рождения - и это уже в далеком прошлом для тебя? Может твоя вчерашняя подстава с Аполлоном - это тоже очень далёкое прошлое? Мое раздражение возбудило новые порывы головной боли, но я все же добавила: - Ты ведь даже и не извинился нормально за то, что сделал. Если, конечно, "Я не хотел сделать тебе больно, я был уверен, ты тоже меня хотела" - можно вообще назвать извинением, - цитируя фразу Локи, я в ужаснейшей манере перекривливаю каждое его слово. - Прости... Прости меня! Да, я поступил, как идиот, - Лаватейн ни с того, ни с сего чуть ли не переходит на крик, который, кажется, провоцирует трещину в коре моего головного мозга. - Да, я сделал то, что сделал и я сожалею... Я... Я никого еще так не хотел. Сжимая одну руку в кулаке, он вдруг встает с кровати и начинает рыться в белой деревянной тумбочке, расположенной недалеко от письменного стола с многочисленными чертежами. Я же не зная, что и думать после его извинений, пользуюсь возможностью и впервые внимательно осматриваю комнату скандинавского трикстера: ярко-фиолетовые обои, на которых черной краской и баллоном нарисованы драконы и мотоциклы; целый угол, заваленный горой ширпотреба, наподобие металлических шариков, разноцветных юл, кубиков Рубика, колод карт, кисточек, рогаток и других странных предметов; небольшой аквариум с зелёным существом, похожим на миниатюрного хамелеона; большие черные наушники, висящие на стене и пару плакатов рокерских байков, обрамленных пластмассовыми рамками. - Теперь понятно, что комната твоя, - стараясь улыбнуться, я озвучиваю свой приговор без всякого упрека, так как покои Лаватейна нахожу, к своему изумлению, стильными. - Выпей это, а то я на твои мучения больше не могу смотреть, - игнорируя мой комплимент, бог огня протягивает мне стеклянный пузырек с розовыми таблетками. - Я не умру? Я, надеюсь, это не виагра? - взяв в руки лекарство, я озвучиваю свои опасения. - Не умрешь...Хотя с виагрой, кстати, хорошая идея. И как я до этого сам не додумался? - оголяя зубы, рыжий остряк достает из тумбы бутылку с водой и тоже протягивает её мне. Выхватив воду, я сразу же большими глотками выпиваю почти все до дна, а когда остается немного жидкости, запиваю таблетку. - Фух, чувствую себя, как Сахара после дождя, - довольно поднимая краешки губ, я, непонятно зачем, пытаюсь пригладить свое помятое платье цвета лимона. - Пару минут и ты снова почувствуешь себя человеком, - бог огня как-то слишком заботливо осматривает меня, а потом немного хмурится. - Кстати, зачем было столько пить на голодный желудок? Я для чего, интересно, жарил крылышки? И что ты вообще пила? Неразведенный спирт? - Слишком много вопросов, Локи. Пила всё, - коротко отвечая на все его вопросы, начинаю возлагать надежды, что лекарство подействует незамедлительно. - Додумалась еще и намешать напитки. Ну ты и кадр, Эшли. - Ты мне будешь рассказывать о кадрах? - фыркаю, подстелив руки под голову. - Ты мне еще расскажи, как плохо врать и глумиться над людьми. - Я начинаю жалеть, что нашел для тебя таблетки. Мне кажется, ты становишься более нахальной после них, - он недовольно глазеет в мою сторону, но я молча проглатываю его колкость. Проходит еще несколько минут в полном молчании, после чего боль магическим образом покидает мою голову, а тело наполняется силой и бодростью, словно после недельного отдыха за границей. Я медленно встаю на ноги, до сих пор не веря, что таблетки Лаватейна так быстро, а главное эффективно подействовали. - Ну и ну, я до последнего боялась, что ты подсунул мне какую-то дурь, но сейчас чувствую себя огурчиком, - я радостно стряхиваю голову и приметив двери, сразу же направляюсь в сторону выхода. - Спасибо за помощь и всё такое, но я мыться и приводить себя в порядок. Локи ничего не отвечает, а лишь молча наблюдает за мной. Я уверенно открываю дверь и собираюсь шустро улизнуть за порог, но мне вдруг сжимает всю черепную коробку, а конечности будто немеют. Я вопросительно кошусь на Лаватейна и уже готова обдать его потоком ругательств и обвинить в том, что таблетки ни черта не действуют, как он подымает свою руку и начинает вертеть передо мной указательным пальцем. - О, чёрт, - я все-таки выдавливаю одно ругательство из двадцати крутящихся на языке, и с раздражением осматриваю свою ладонь. - Ты мог бы снять это дебильное кольцо? - Мог бы, но не сниму, - красноволосый проказник издевательски ухмыляется и продолжает говорить. - Договор есть договор. Нарушая сделку, мы никогда нормально не помиримся, Эш. - Очень классно, - я со злобой выцеживаю слова сквозь зубы. - Правда, таким принципиальным по поводу договоров ты становишься только тогда, когда это касается меня, а не тебя. - Ну с кого-то же нужно начинать, - он роняет как ни в чем не бывало и всем видом демонстрирует, что не собирается снимать украшение. - Фантастика, - произношу немного шокировано, а затем, немного ближе подхожу к Локи и недовольно спрашиваю. - И как я помоюсь и во что переоденусь? - Что значит как? Идешь и моешься водой и мылом. А одеться я тебе дам во что, - будто всё просчитав наперед Лаватейн без запинки даёт ответ. - Отлично. То есть мне еще придется ходить перед тобой в твоей же рубашке, словно мы в каком-то сопливом романтичном фильме? - Всегда хотел увидеть тебя в своей одежде, - подмигнув, Локи порылся в небольшом комоде и, кинув мне чистую белую рубашку, заулыбался так, что стали видны острые клыки. - Зубную щетку можешь взять во втором ящике ванной. Ничего не отвечая, я с кислым лицом зашагала в ванную, на ходу напоминая себе о том, что нужно будет обязательно закрыть двери на замок. Проходя мимо аквариума, я краешком глаза случайно приметила спрятанные за ним фотографии. Засунув руку в узкий проем между стеной и стеклом, я достала хранившиеся там объекты: снимки, на которых красовались я и Локи в парке аттракционов. На фотографиях было множество следов липких пальцев, как будто кто-то просматривал снимки множество раз и оставил на них все свои отпечатки. Быстро спрятав фотографии назад в тайник, так, чтобы трикстер не успел заметить, я продолжила свой маршрут, немного шокированная своей внезапной находкой. Ванная комната была почти такой же, как и моя собственная: голубые мозайчатые стены и золотые подсвечники на полках придавали изысканности помещению среднего размера; только огромная душевая кабина прямоугольной формы создавала отличие. Умывшись и почистив зубы, я быстро разделась и, оставляя вещи на полу, зашла в кабинку, в которой на полке стояла всего одна баночка с клубничным шампунем и жидкое мыло с шоколадным запахом. Намылив как следует тело и волосы, я вдыхала клубнично-шоколадный микс и наслаждалась свежестью бодрящей воды. В тот момент, когда я решила закрыть кран и закончить все ванные процедуры, послышался звук открывающейся кабинки. Повернувшись к потревожившему меня звуку, я замерла, а испуганный крик застрял в горле. Полностью обнажённый Лаватейн стоял буквально в метре от меня и, облизывая губы, разглядывал моё мокрое от воды тело. Мои округлённые глаза перестали моргать, а сердце, наоборот, заколотилось, как бешеный мотор. - Двери были закрыты, - вдруг нервно выронив не совсем действующую в таких обстоятельствах фразу, я попыталась сконцентрироваться на лице Локи, а не на другом его возбужденном органе. - Я знаю. Я их открыл, - прозвучал наглый ответ, как будто ничего и не случилось, и Лаватейн вовсе не стоял сейчас голым вместе со мной в душе. Сглотнув, я все-таки отыскала в себе здравый рассудок и более уверенно выпалила: - Я в курсе, капитан Очевидность...Не мог бы ты выйти из душа и дождаться своей очереди? Проигнорировав мою просьбу, Локи подошел ближе так, что мне пришлось вытянуть руку, чтобы наши тела не касались. - Ты опять за своё, Локи? - произнося это как-то неуверенно, я отхожу на пол шага назад и спиной упираюсь в запотевшее стекло душевой кабинки. Локи, не произнося ни слова, берет мою упирающуюся в его солнечное сплетение руку, и начинает целовать внутреннюю сторону моей ладони, поднимаясь выше к локтю. Я сначала хочу со всей дури оттолкнуть его, но, дойдя до верхней части руки, бог вдруг резко переключается на мою грудь и, взяв её в руки, начинает осыпать нежными, аккуратными поцелуями, так что я забываю о своих планах сопротивления и вместо этого, задыхаясь, хватаю ртом горячий воздух. Я с ужасом для себя осознаю, что чем больше он ласкает мою грудь - тем меньше мыслей о противодействии начинают посещать мою туманную голову. Бог огня проводит языком по соскам, обводя их кругами и игриво покусывая. Чувствуя, как между ног распространяется мучительное желание, я закидываю голову назад, ловя лицом тёплые капли струящейся воды. Волосы Локи тоже становятся влажными от водного потока. В этот момент он напоминает мне мокрого дикого лиса. Всего на одну секунду я беру себя в руки и, хватаясь за ладони Лаватейна, сквозь тяжёлое дыхание произношу: - Локи, я не могу... Слишком много всего произошло между нами и слишком мало времени прошло с того момента... Ты знаешь, о чём я... С пунцовыми от возбуждения щеками бог огня всматривается в мое лицо, а потом полушёпотом произносит: - Эш, я знаю, что доставил тебе много неприятностей, но я хочу, чтобы всё стало по-другому между нами. Ты можешь сейчас оттолкнуть меня и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы оставить тебя и уйти, но всё, что я хочу - это просто, чтобы тебе было хорошо со мной. Я собираюсь сказать в ответ что-нибудь в свой протест, но рыжий бестия начинает дорожку поцелуев от моих ключиц до живота, спускаясь губами и языком всё ниже и ниже. В какой-то момент он плавно доходит до самого низа живота, где находится наиболее чувствительная точка и опускаясь на пол, Локи и меня тянет за собой, кладя моё тело спиной на прохладный пол душевой кабинки. Я с неуверенностью затормаживаю движения, но все же подчиняюсь, и Лаватейн, полностью опустив меня на пол, разводит мои дрожащие от волнения ноги и медленно рисует языком линию от колена до самой высшей точки внутренней стороны бедра, а затем, делая короткую мучительную паузу, с оскалом осматривает моё томное от желания лицо и начинает медленно играть горячим языком с моим клитором. Сначала он будто издевается надо мной и не спеша целует и облизывает чувствительную бусинку, но затем огненное божество начинает быстро и настойчиво двигать языком, доводя меня до состояния забытья, когда мне кажется, что разум и тело отрываются от земли и уносятся куда-то в космос. Локи продолжает эти оральные ласки и я уже мысленно сама молюсь, чтобы он никогда не останавливался. В один момент все мое тело пронизывает молния невероятного блаженства и, громко выкрикивая, я извиваюсь от нахлынувшего оргазма. Где-то минуту я устало дышу и не могу привести мысли в порядок, но вставший на ноги Локи протягивает мне руку, и как только я прикасаюсь к ней, он помогает мне подняться, при этом незамедлительно накрывает мои губы оголодавшим поцелуем. Его язык резво блуждает по моему собственному языку и нёбу, а руки и все его стройное, в меру атлетическое тело вжимают меня в стеклянную стенку. Он внедряется своим тазом между моих ног, приподнимая меня и закидывая мои ноги себе за ягодицы. Мой взгляд вдруг падает на его большой эрегированный член, который трётся о мои половые губы и умоляет хоть на сантиметр проникнуть внутрь моей влажной плоти. Скандинавец покусывает меня за подбородок и ногтями до боли впивается в мои бедра, в его взгляде читается, что он больше не в силах терпеть. Приоткрыв рот от возбуждения, он вводит в меня свой горячий член и начинает быстро скользить внутри меня, нетерпеливо двигая ягодицами. Прозрачные капли сыпятся нам на головы, будто с неба и если закрыть глаза, можно представить, что мы занимаемся любовью под теплым летним дождем. Меня мучила такая куча вопросов и сомнений, но как только Лаватейн зашёл в кабинку и прикоснулся к моему телу, я будто забыла о всех своих колебаниях и подозрениях, и, как сумасшедшая, подчинилась вспышке необузданной страсти. Я открываю глаза и как тогда, в первый раз, вижу вместо привычного Локи, желтоглазого демона с рогами странного окраса. Его узкие зрачки на ярко-золотом фоне делают Лаватейна еще более похожим на представителя хищных кошачьих. Приняв свою новую форму, скандинавский бог начинает ускорять темп, зубами легко покусывая мой подбородок, шею, плечи и соски. Он крепко придерживает меня снизу за бедра, в то время как мои руки обвивают его плечи, а пальцы блуждают по его мокрым волосам. Я стону так громко и так часто, что кажется в любую минуту задохнусь от нехватки воздуха. Локи, словно желая, чтобы я потеряла сознание от наслаждения, начинает двигать ягодицами с такой скоростью, что я полностью осознаю значение фразы "божественный секс". Наши тела дрожат от сладкой истомы, и после очередного толчка я окончательно теряю контроль и, опрокидывая голову назад, сливаюсь со сладким пульсирующим чувством, зарождающимся внизу живота. Через несколько секунд Локи, отрывисто дыша, еще больше впивает свои лакированные коготки в мою кожу и, сотрясаясь от охватывающего его оргазма, кончает, вжимая меня так сильно в стекло, что, кажется, оно рассыплется от напора на мелкие кусочки. Мы оба пытаемся отдышаться, обнимаясь под непрекращающимися струями душа и, не произнося при этом ни слова. Только кристальные капельки стекают по нашим разгорячённым телам и заполняют тишину...