Привет, котёночек

- Что? - мне показалось, что я ослышалась. - Ты не ослышалась. Я сказал, что просто люблю тебя, - будто читая мои мысли, повторил Локи. - К чему ты сейчас это вдруг сказал? - я нервно зажала губы и как загипнотизированная уставилась на рыжего парня, сидевшего в менее, чем полметра от меня. - А что, должна быть какая-то особенная причина? - Лаватейн попытался ответить с безупречной уверенностью в голосе, но румянец на его лице сдал с потрохами настоящие чувства божества. - Просто мы вообще не о том разговаривали, а ты вдруг выдал мне такое. Ты решил поприкалываться и посмотреть на мою реакцию, так знай, с таким не шутят, - я начала нервно отчитывать его, хотя мне не хотелось, чтобы слова Локи оказались шуткой. - Да с чего ты решила, что это была шутка? - всё еще заливаясь бордовой краской, Лаватейн ответил с легким раздражением в словах. - Я никогда никому не говорил, что люблю. Это не та тема, на которую мне нравится шутить. - А кто тебя знает? - мои собственные щеки стали пунцовыми от мысли, что скандинавский бог, возможно, всё-таки не врёт. - Разве для тебя есть какие-то табу? - Эшли, я только что впервые в жизни признался, что люблю и признался в этом тебе. А ты мне сейчас выговор за это сделаешь? - он с огорчением во взгляде начал всматриваться в самую глубь моих зрачков и меня кольнуло чувство вины из-за моей реакции. - Не в этом дело. Я просто ставлю под сомнение твои слова. Не хочу поверить, а потом разочароваться. Ты тоже пойми меня, - я начала оправдываться, и мимика Лаватейна немного смягчилась. - Тебя разочарует, если мои слова будут ложью? - сосредоточенное лицо красноволосого божества таило надежду. Он казался очень серьезным. - Так это никакая не ложь. Не в этот раз, Эшли. Я замолчала, увиливая от ответа, и бог огня снова задал вопрос: - Почему ты не ответила: тебя действительно разочарует, если мои слова окажутся ложью? Я замешкалась ещё сильнее, но все же озвучила: - Не знаю... наверное, любой бы разочаровался на моём месте, разве нет? - Если человек тебе безразличен, то тебя не будет особо волновать любит он тебя или нет. - Что ты хочешь этим сказать? - я прекрасно понимала, что подразумевал скандинавский хитрец, но задала вопрос для того, чтобы избежать даже нескольких секунд очередной неловкой тишины. - То, что мне кажется, ты тоже испытываешь нечто подобное ко мне, - Лаватейн продолжал сканировать меня, и я полностью растерялась. - С чего ты это взял? - Хах, - он пустил усталый смешок. - А ты всё-таки будешь отрицать, что у тебя есть чувства ко мне? Не считаешь, что это абсурдно после всего, что между нами было? Я замялась ещё больше и неловкая продолжительная тишина все-таки постигла нас. Шум плескающихся волн немного убаюкивал. Открыв бутылку с водой, я сделала несколько глотков, раздумывая, как ответить. - Ну же, Эшли. Я бог вранья и вижу, когда люди врут сами себе, когда вы боитесь признавать правду. Если ты сейчас скажешь, что не имеешь чувств ко мне - ты соврешь в первую очередь себе, а не мне. - То есть ты хочешь сказать, что я влюблена в тебя? - не знаю почему, но я произнесла это, избегая физиономии рыжеволосого. - Я хочу верить в это. Если это еще не любовь, то ты скоро полюбишь меня, - я чувствовала его взгляд на себе. - А ты не думаешь, что, как ты выразился, ты просто хочешь верить в это, а я, возможно, ничего и не чувствую к тебе, кроме отвращения? - перестав рассматривать море и вернувшись к лицу огненного повелителя, я непонятно зачем попыталась отрицать то, что даже для меня становилось очевидным. Мне тяжело было принять собственные чувства. Он сжал зубы и собрал пальцы правой руки, формируя кулак: - Как же меня достало это. Я подозревал, что ты не кинешься обнимать меня и признаваться в ответ, что любишь, но это... Как же это надоело, блять. Осознав, что моя фраза прозвучала слишком грубо и нелепо, я решила взять слова обратно, но Локи уже успел разбушеваться не меньше разбивающихся перед нами синих волн. - Ты напилась и буквально призналась, что я тебе нравлюсь, ещё и какого-то хрена ляпнула, что я красивый. Только сегодня переспала со мной и что-то совсем не упиралась, а, наоборот, у тебя на лбу было написано, как ты меня хочешь. Даже Аполлона использовала из-за меня, и не пытайся это отрицать... А теперь ты мне отвечаешь, что я себе фантазирую и ты ничего не чувствуешь ко мне, кроме отвращения? Какого, блять, чёрта, Эшли? - Лаватейн поднялся с покрывала и ударил ногой по песку. Я встретилась глазами с огненным демоном и зародившаяся в них ярость вызвала мурашки по моей спине. - Перестань, Локи. Я не хотела сказать, что... - но моя попытка успокоить его была перебита еще одной злобной тирадой. - Что, блять, "перестань"?! Я тебе тут, считай, сердце открыл, а ты меня практически послала в лес за грибами! Думаешь, мне было очень легко тебе это сказать? Да мне самому себе было трудно в этом признаться, и вот сегодня эти слова вырвались сами по себе, а ты мне заявляешь, что я тебе противен? - ветер растрепал его огненную чёлку и придал ещё большей агрессивности. Трикстер нашел маленький камушек в песке и кинул его куда-то далеко, в лазурную глубину. Поднявшись с покрывала, я подошла ближе и схватилась за запястье разъяренного скандинавца. Я ожидала, что Локи отдёрнет руку или оттолкнет меня, но он лишь замер, потупившись: - Ты никогда не простишь меня, да? В этом проблема? Из-за этого ты никогда не примешь свои чувства и продолжишь отталкивать меня? Сколько раз мне стать на колени перед тобой: три, пять, десять раз? - Я уже приняла свои чувства, - тоже опустив взгляд, я внезапно тихо молвила, продолжая держать руку Лаватейна. Он обернулся и, нервно дергая бровями, переспросил: - Что? - Тебе не послышалось, - вспомнив, как он разговаривал со мной, я скопировала его фразу и, подняв на него глаза, продолжила объяснять. - Ты прав. Глупо врать, будто ты мне не нравишься. Я не знаю, как и когда именно это произошло и, наверное, никогда не пойму за что я тебя полюбила, но это произошло... К моему ужасу. - Что значит "к моему ужасу"? - у Локи было очень странное лицо: складывалось впечатление, что в нём вспыхнула искра счастья и недоумения одновременно. Он заговорил очень быстро. - И ты только что проговорилась, что полюбила меня. Значит, ты меня всё-таки любишь? К лицу хлынула кровь, и я отвернулась, снова пряча своё смущение. «Я ведь и действительно только что использовала слово "полюбить"... Я ведь собиралась сказать, что он мне просто нравится, зачем я сказала, что люблю? Почему я именно так выразилась? Действительно ли я люблю его?», - цунами собственных вопросов вдруг накрыло меня. Потеряв и так слабое терпение, Локи начал щелкать пальцами около моего лица: - Ты что, заглохла, Эшли? Я такие вопросы, знаешь ли, не каждый день с тобой решаю. Мне почему-то захотелось провалиться сквозь землю. Не знаю, кто испытывал больший шок: Лаватейн, услышавший моё признание или я, которая впервые полноценно объявила это себе. С моих уст вырвалось то, в чем я боялась признаться уже не один день, о чём старалась даже не задумываться. Мне было страшно мыслить, что я могу испытывать что-то настолько серьёзное к Локи, который не раз превращал мою жизнь в драматический спектакль, где роль героини-терпилы была именно моей. Мне по-прежнему хотелось отрицать свои чувства, но я понимала, что такое поведение - глупое и детское, а я уже не маленькая девочка, чтобы играть в "люблю - не люблю". - Я не знаю, Локи. Мне еще нужно до конца разобраться в себе, но сейчас я не буду ничего отрицать. Я сказала так, как сказала... - от растерянности моё лицо превратилось в наливной буряк, и я молвила почти шепотом, в конце своей речи все-таки глянув на Лаватейна. Бог огня внезапно оказался впритык ко мне и прижал меня так сильно к своей груди, что в моих ушах начало отстукивать его сердце. Мы стояли, обнимаясь, до тех пор, пока на наши головы не начали приземляться большие холодные капли, с неожиданно появившихся тёмных туч. Мы на несколько сантиметров отстранились друг от друга и начали рассматривать уже потемневшее небо. - Вот чёрт. Старый пердливый грек все-таки решил испортить нам выходной, - недовольно скривив губы, Локи стал поправлять немного промокшие рубиновые волосы. Капли начали спускаться ещё быстрее и оглушающий раскат грома полностью вернул нас в реальность. До этого казавшаяся светло-голубой, морская вода превратилась в темную синюю гуашь, тяжелые волны игрались ею, как им вздумается, превращая её синеву в белую бурлящую пену. - Нам нужно собираться, пока здесь всё не смело, - Лаватейн драпанул к скатерти-самобранке и после того, как собрал все продукты в центре покрывала, начал пытаться завязать его. Сперва я растерялась, но через несколько секунд взяла себя в руки: - А как же пегас? Я нигде его не вижу. - Я не привязывал его. Он улетел, в то время, как мы... Услышав, что животное в порядке, я сразу же перебила трикстера, уже беспокоясь за собственные шкуры: - Локи, здесь целая гроза намечается. Где мы спрячемся от этой напасти? Огненноволосый бог в конце концов завязал скатерть, и та по волшебству стала уменьшаться до размера, который позволял спрятать её даже в небольшом кармане. Раздалось еще одно оглушительное громыханье, а капли превратились в холодный ливень. - Побежали. Быстрее, - скандинавец взял меня за руку и потянул в сторону леса из высоченных мамонтовых деревьев. - Но где мы спрячемся, Локи? - я пыталась не замедлять нас, передвигая ногами настолько быстро, насколько могла. Охлаждающая вода била в глаза, и только ладонь Лаватейна дарила крошечный намёк на тепло. - Увидишь. Просто не отставай. Огненный повелитель крепче сжал мою руку, и мы наконец забежали в обитель гигантских растений...