Дочь для монстров

Входя в кабинет, Лера думала о том, что в злом языке молвы есть своя правда. Не зря к Виталику прилипла кличка «Зек». Впрочем, что бы там ни творил он раньше, сейчас лучшего смотрителя нельзя было и пожелать. За дверью горели свечи. Их огоньки пугливо шарахнулись от пущенного в помещение сквозняка и выровнялись, когда девушка закрыла дверь. Вениамин сидел на столе лицом ко входу, катая в пальцах полный бокал. На его губах играла улыбка, контрастно обрисованная черными тенями. - Ждал кого-то? – прошептала Лера. Её сердце болезненно защемило от ревности, в ушах зашумело, наверное, от грохота рушившихся, как замки при осаде, надежд. - Тебя, – вложив в одно слово всю возможную нежность, произнес мужчина. Услышанное не могло быть правдой. Слишком невероятно и приятно одновременно. - Но как? – Единственный наивный вопрос, мыльным пузырем повисший в воздухе. Директор соскользнул со стола и подошел к девушке вплотную, прошептав ей в самое ухо: - Просто я все вижу и все знаю, я же Аргос. Родной аромат кружил голову, заставляя забыть обо всем, а жаркое дыхание обжигало кожу. Мрак кабинета, рассеянный живыми огоньками свечей, дарил ощущение волшебного спокойствия. - Я думал, что ты больше никогда ко мне не придешь, – с грустью произнес Вениамин. – И безумно скучал. Лера скинула с плеч рюкзак и прижалась к мужчине, крепко обхватив его руками. Только с ним она могла дать слабину, могла плакать, не скрывая слез, могла вести себя по-детски, могла быть счастлива… - Что случилось? Тебя кто-то обидел? – Из голоса директора пропали смешливые и соблазнительные нотки. Осталось только искреннее беспокойство. И в очередной раз Лера говорила, а он слушал. Болезнь Олега, шкатулка, следователь, снова шкатулка, ссора, боль и обида. Это следовало хранить в себе, не посвящая никого в чужие секреты. О таком надо молчать. - И все это время ты знала, что он опасен, но продолжала жить с ним под одной крышей? – тяжело подбирая слова, поинтересовался Вениамин. - Он хороший, - утерев слезы, возразила Лера. – Просто очень одинокий и несчастный! - А ты хочешь сделать его нужным и счастливым? – с непонятной интонацией спросил мужчина. - Хочу, чтобы у него все наладилось, – аккуратно, ощущая подвох, ответила Лера. Директор задумчиво постучал по крышке стола и, с огорчением посмотрев на прогорающие свечи, сказал: - Посмотрим сейчас, может, его проблему решить легче, чем ты думаешь. Помедлив, он посадил девушку к себе на колени, включил настольную лампу и, открыв один из ящиков, извлек оттуда шкатулку-головоломку, точь-в-точь такую же, как у Олега. - Откуда это у тебя? – Вопрос сам сорвался с губ. - Это своеобразный сейф для избранных, - хорошо обдумав ответ, проговорил Вениамин. – Такие шкатулки производит «Черный Крест» - организация, заместителем директора которой является небезызвестный тебе Наталиан. Головоломка скрывает в себе лотерею. Внутри может быть что угодно - от красивой ручки с золотым пером до ключей от спортивного авто или квартиры. - Вроде бы частично государственная компания? «Черный Крест» производит лекарства, технику, оружие и очень красивую одежду, – задумчиво произнесла Лера. – Я о них слышала, так ты работаешь на «Крест»? Мужчина вздохнул и начал собирать головоломку, двигая фигуры из пазуха в пазух. Было видно, что разговор ему неприятен, но тем не менее он ответил: - Я должен «Черному Кресту». И уже много лет делаю для них то, что умею лучше всего – добываю информацию. Такой ответ показался девушке слишком размытым. Добывает информацию, носит при себе оружие, имеет немалое влияние. Вопросов по-прежнему было больше, чем ответов. - Расскажи мне обо всем, я же тебе рассказала! - требовательно попросила Лера, поёрзав у Вениамина на коленях. – Как ты узнал о моём приезде, почему тебя называют Аргос и что это значит, в чем заключается твоя работа и как открыть этот сейф. - Ух ты какая! – не скрывая улыбки, сказал директор. – Я конечно бы предпочел рассказать, почему трава зеленая, а небо голубое. Но, похоже, придется отвечать на твои вопросы. Кстати, с первыми тремя все предельно просто. Аргос, он же Аргус – многоглазый великан из греческой мифологии, неусыпный страж. Это прозвище я получил от Наталиана, когда взломал правительственную сеть камер наружного наблюдения столицы. Веселое было времечко! - Вениамин включил монитор и указал на него Лере. – А еще вот за это. Экран был разбит на множество цветных квадратиков. Камеры с великолепным разрешением транслировали все помещения приюта. - Но тут же спальни, туалеты, душевые! – приглядевшись, возмущенно воскликнула девушка. - Конечно. А вот и излюбленная тобой крыша, - спокойно подтвердил брюнет. – Зато в приюте ни одного изнасилования, а Виталик всегда вытаскивал тебя из убийственных драк. Скажи, что лучше: сохранение порядка и безопасности или личного пространства? Лера возмущенно сопела, отвернувшись от монитора. Факт того, что она прожила всю жизнь в реалити шоу, жутко раздражал и нервировал. Даже на крыше, где она чувствовала себя защищено и уединенно, за ней следил неусыпный взгляд директора. - Значит, мой приезд «сдала» камера! Ты не Аргос, - сердито буркнула она. – Ты Саурон какой-то! Ладно, злиться или нет, я еще подумаю, а ты пока про сейф расскажи. - Все та же Шмелева! – расхохотавшись, сказал директор. – Ты никогда не меняешься! С головоломкой все просто. На задней стенке маленький кружок. На него надо нажать, и все фигуры перемешаются. Вениамин мгновенно продемонстрировал, как это должно выглядеть, надавив на стальную кнопочку. Фигуры действительно перестроились, с металлическим щелканьем поменявшись местами. - Так следует делать, пока на крышке в середине не окажется квадрат черного цвета, - продолжил объяснять директор. – После этого фигуры надо передвигать вокруг квадрата, против часовой стрелки от правого края. Так, пока в результате не получится черный крест. Поняла? - Вроде да, - неуверенно отозвалась Лера. – Я попробую? Вениамин не имел на этот счет никаких возражений. Он просто поудобнее устроил девушку на коленях и, вручив ей шкатулку, обнял за талию: - Конечно, пробуй. Свечи догорали, пахло парафином и почему-то розой. Стальные пластины тихо щелкали под ловкими пальчиками, а мужчина недвижно сидел, погруженный в какие-то свои мысли, прижавшись щетинистой щекой к пышным встрепанным волосам.