Фикрайтеры

/ГКП: - Класс! Мне понравилось! Моя очередь. Вот что я написал про Фудзимию-сенсея. НС: - Валяй, хвастайся!/ День в «Конеко» начался как обычно… /НС: - Что ещё за «Конеко»? Это же цветочный магазинчик, что напротив нашей школы. Зачем ты его сюда присобачил? ГКП: - Мои парни работают под прикрытием, а прикрытие – цветочный магазин. Что тебе не нравится?/ Итак, день в «Конеко» начался, как обычно – ни свет ни заря. Кэн привёз свежие цветы и Ая поднял всех пораньше, чтобы товар не успел потерять приемлемый для продажи вид. С особой жестокостью Фудзимия растолкал Ёдзи, который накануне вернулся из бара не ранее трёх часов ночи и теперь пытался увернуться от пинков и оплеух, призванных разбудить штатного плейбоя. /ГКП: - А почему ты не спрашиваешь, кто такой Ёдзи? НС: - А я и так знаю! Это парень из цветочного магазина. По нему все наши девчонки в школе сохнут!/ Никакие увёртки, однако, не помогли – как Кудо не отгораживался от Аи подушкой и одеялом, как не откатывался на противоположный конец кровати, безжалостные руки мечника вытряхнули его из постели, поставили на ноги и отправили в ванную – умываться. Пока Ёдзи плескался в душе, Кэн помогал Оми готовить завтрак, накрывая на стол и болтая обо всякой чепухе. Оба старательно обходили в разговоре вчерашнюю миссию и выходку Фудзимии, едва не поставившую под удар успех операции. Они молчаливо признавали, что за подобные вещи нужно наказывать, но сами осуществить справедливое возмездие не решались, и Оми ограничился подробным отчётом руководству Критикер, написанным сразу по возвращении домой. Когда Фудзимия вошёл на кухню, оба сразу замолчали. Ая смерил парней задумчивым взором и сказал: - Если вам так хочется обсудить моё поведение – валяйте, бить не буду. - Не заносись, Фудзимия, - вскинулся Кэн, - не думай, что ты тут самый главный. - А я и не думаю, - пожал плечами Ая, - просто у вас обоих был такой загадочный вид… Я решил, что вы сплетничаете. Хидака негодующе фыркнул, а Оми с удвоенной силой начал протирать стол. - Где мой завтрак? – недовольный жизнью Ёдзи толкнул дверь и плюхнулся за стол. Ему страшно хотелось спать – вчерашний визит в клуб вытянул из плейбоя все жизненные силы. - Вот, - хмурый Хидака сунул ему тарелку с яичницей. – Пока кое-кто прохлаждался весь вечер и добрых полночи с девочками, мы, между прочим, работали. А теперь тебе ещё и завтрак подавай! - Э? Ты хочешь, чтобы я готовил завтрак? – брови Кудо картинно поползли вверх, - но разве не логично, чтобы каждый занимался тем, что лучше всего ему удаётся? Вот я, например, не умею готовить, зато прекрасно общаюсь с девушками, так что меня следует привлечь… - К перетаскиванию тяжестей, - невозмутимо вставил Ая, - и прочей работе, ведь цветы прекрасны, как женщины, не так ли? Следовательно, ухаживая за ними, подкармливая и поливая, ты будешь в полной гармонии с собой. Кэн и Оми переглянулись, потом посмотрели на сморщившегося Ёдзи и прыснули. - Быстрее заканчивайте трепаться, и марш работать, - распорядился Фудзимия, - Оми - в школу, и я больше не хочу слышать про больное горло или внезапную трагическую гибель половины педагогического состава. /НС: - Бггг! Это прямо в тему!/ В магазине было пустынно, если не считать трёх продавцов, двое из которых усиленно изображали полезную деятельность. Третий, светловолосый парень в тёмных очках, поднятых на лоб и служащих этаким обручем для волос, откровенно спал, уронив голову на кассовый аппарат. Коротко стриженый шатен подметал абсолютно чистый пол. Тот, на кого Шульдих возлагал свои надежды по выколупыванию Кроуфорда из скорлупы, с невозмутимым видом пытался составить букет из невообразимого сочетания жёлтых хризантем и фаленопсисов. Увидев ввалившегося в магазин Шульдиха, аловолосый ощутимо напрягся. - Ты, - процедил он сквозь зубы, - что ты здесь забыл? Не боишься, что тебя порежут на ленточки? Телепат с наслаждением окунулся в исходившие от парня волны эмоций – гнев, ненависть, обида, подозрение, что его не воспринимают всерьёз… Шульдих чуть не поплыл от интенсивности ощущений. Ая шагнул вперёд, приготовившись выкинуть за дверь рыжего нахала. - Стоп, - телепат отодвинулся и выставил обе ладони в отвращающем жесте, - не бейте меня, я не один, я с предложением. - Слушаю, только побыстрее, а то мне очень хочется размазать тебя по стенке! - Нет, не надо меня по стенке размазывать, это неэстетично, - быстро проговорил Шульдих, и, повинуясь нетерпеливому шевелению бровью, зачастил: - Помнишь вчерашнего субъекта в белом костюме? - Ну? – холодно бросил Фудзимия, - ты впрямь считаешь, что он меня интересует? Его внешняя невозмутимость составляла восхитительный контраст с тем, что происходило в голове. Шульдих даже прикрыл глаза, с наслаждением ныряя в хаос из воспоминаний, ярости, боли и вожделения. Причём последнее было отчётливо связано с блёстками сомнений «Омега? Не может быть!» относительно половой принадлежности оракула. - Впрямь считаю, - наконец разлепил губы телепат, - и предлагаю его тебе. На блюдечке с золотой каёмочкой. - Какая тебе от этого выгода? - Это будет забавно, - пожал плечами Шульдих, - если вы все за него возьмётесь. И мне уже надоело каждую течку караулить под дверью этого девственника, и ждать, ждать, что он, наконец, решится подпустить меня к себе. - Думаешь, если его изнасиловать, он станет более сговорчив? - Да, особенно, если именно я освобожу его из плена, где он будет томиться в ожидании своего рыцаря! - Как высокопарно! У тебя есть план? - Как не быть! – откликнулся Шульдих, - я заманиваю его сюда, а вы наваливаетесь и берёте в плен. А потом, через пару дней, являюсь я – на белом коне, раскидываю вас как щенков и забираю Брэдли домой. - Так его зовут Брэдли, - задумчиво сказал Ая. Кэн, неслышно подошедший к Фудзимии, опустил руку ему на плечо. - Ая, что происходит? - Потом, Кэн. Всё – потом. Послушай, ты, рыжий, ты не боишься так сильно открываться передо мной? Ведь мы вполне можем встретиться ещё не раз, и может так случиться, что мы будем пытаться убить друг друга. - Нет,не боюсь, - усмехнулся Шульдих, - слишком неравны силы. Вам не выстоять против нас, котята! Зато я могу всласть поиграть с вами, с вами и с Кроуфордом! У Аи дёрнулась щека, и Шульдих увидел, как он представил, что душит наглеца и жизнь рыжего нахала утекает между его пальцев. - Ладно, я уже вижу, что ты согласен! Я позвоню сегодня, как только буду готов! Он беспечно повернулся спиной к пышущему яростью Фудзимии и ушёл. - Зачем? – просто спросил Хидака. - Зачем? – медленно повторил Ая, - затем, что врага лучше знать как можно ближе! И хищно улыбнулся, повергая в ужас проснувшегося в этот момент Ёдзи.