Cielo morto, viva il cielo

ГДЕ-ТО ТАМ... Тем временем Ураган молча выжимал педаль акселератора, игнорируя дорожные знаки и разметку. Ирие спешно пристегнулся, едва автомобиль сорвался с места, и теперь вжимался в сиденье, молясь всем богам, что знал, чтобы поездка не закончилась плачевно. Ему совсем не хотелось покидать Италию, и вообще находиться так далеко от, наконец-то, найденного Тсунаеши. Сегодня Ирие приснился нехороший сон, будто Сиэло снова исчезает, и снова эта церемония в величественном храме, люди в черном и белоснежные цветы, слезы и маты друзей и не совсем друзей. Самый кошмарный день в самом кошмарном сне от которого проснулся парень с криком и в холодном поту. Второй раз пережить этот день было не в его силах, поэтому первым делом Ирие убедился, что находится в Италии и Тсунаеши не так уж далеко, всего лишь на один лестничный пролет выше. Ночное происшествие пролило свет на некоторые изменения, как в характере, так и в душевном состоянии Босса. Ирие смотрел на свое Небо и не мог поверить, что без активного пламени посмертной воли подросток так просто скрутил дебошира и расчетливо воспользовался оружием из коробочки. Несколько лет назад Джудайме Вонголы, наверное, долго сражался бы с мальчишкой, конечно бы победил, но при этом набил кучу шишек себе и ему. Казалось, в Тсунаеши что-то сломалось, а затем собралось заново, но не совсем так, как было прежде. Именно так можно охарактеризовать человека, которым стал некогда наивный мальчик, хороший человек и просто надежный друг совсем не подходивший на роль мафиозного Босса. Ирие вздохнул, посмотрел на Урагана, почему-то этот жесткий человек напоминал Гокудеру, по-щенячье преданный своему Боссу, но при этом не бросался на каждого, кто осмелится посмотреть на Сиэло. Парень не мог сказать, что этот человек нравится ему, нет, он слишком плохо его знает, чтобы о чем-либо судить. Однако, приказ Босса намеревался выполнить однозначно, и за одно узнать и Урагана лучше. *** Тсунаеши стоял у тяжелой дубовой двери, его рука застыла в сантиметре от ручки, когда вспыхнуло оранжевое пламя на кольце Босса Эстранэо. Интуиция молчала, но подросток чувствовал, что-то не так, что-то неправильно в происходящем. Кажется, дежавю, но в чем именно, не ясно. - Босс. Голос, такой знакомый и некогда теплый, теперь звучал холодно и с некоторой ненавистью. Как же давно Тсунаеши не слышал этого по-щенячьи преданного, прокуренного голоса, что задержал дыхание. Навевало воспоминания об эпических битвах в прошлой жизни. Осталось только обернуться на голос и увидеть полные ненависти глаза смотрящие на своего Босса. Нет, бывшего Босса. Как же страшно порой бывает сделать обыденную вещь, всего лишь одно движение, которое в повседневной жизни мы не замечаем и с легкостью выполняем. Всего лишь обернуться и узреть страшную картину прошлого. Воздух, плотный и тяжелый, словно вода, не дает так просто развернуться на 180 градусов. Он удерживает и дает время решить, а нужно ли это делать? Тсунаеши прикрыл глаза и медленно развернулся. Больше всего на свете он боялся повторения последнего дня осени, чтобы снова всего лишиться. Сможет ли он вновь пережить нечто подобное и не сломаться, не сойти с ума? Подросток почувствовал нехватку кислорода, забыв, как дышать. И теперь, глубоко вздохнув, резко распахнул глаза, чтобы узреть дуло нацеленного ему в голову Таурус. Выражение лица Виторио нисколько не отличалось от выражения любого из Хранителей Джудайме Вонголы в тот солнечный день. “Я ошибся, расслабившись, и позволив себе довериться этому человеку!” Тсунаеши стоял, снова позабыв, как дышать, капельки пота медленно ползли вниз по лицу, а спину прошиб холод. Он смотрел на мужчину перед собой, в его наполненные ненавистью глаза с осуждающим взглядом. - Босс, почему вы меня не спасли? Странный вопрос для того, кто намеревается снести голову своему Боссу, вывел из ступора подростка. По стенам, обшитым дорогой породой дерева, на которые раньше он не обращал внимания, поползли кровавые подтеки, и наступила тишина. Виторио что-то говорил, револьвер в его руках сначала дрожал, затем, словно в истерике, начал трястись. С виска мужчины стекала такая же кровь, как и по стенам, затем потянулись струйки бордовых слез, но он не замечал ничего. - Я, - начал было Тсунаеши и оборвал себя. - Нет, не так. Мне страшно поворачиваться к вам спиной Виторио. Мне страшно увидеть в вашем взгляде разочарование и ненависть. Я боюсь снова поверить, чтобы быть преданным самыми дорогими и близкими людьми. “Даже Виндиче не вызывали во мне никогда такого страха!”, - подумал Тсунаеши, закрыв глаза и отдавшись на волю случая… Виторио уже некоторое время слушал излияния Босса в полубессознательном состоянии, все яснее понимая какой эгоизм посетил его не так давно. И все же... Если бы Сиэло не прикрыл его, не оттолкнул в последний момент, то все могло закончится совсем по-другому... Всего в считанные секунды Тсунаеши понял, что атаковать собираются не его самого, а спутника, отставшего на несколько шагов. Решение сначала убрать слабого, а затем приняться за сильного – совершенно верно, но только при условии, что второй не помешает осуществлению первой части плана. Кто бы не скрывался во тьме, он хочет крови вторженцев. Однако, все не так просто, избавиться от слабого не удастся, пока сильный в состоянии того защищать. Так уж устроенна эта семья, нет, так устроен именно этот Босс. Сколько прошло времени с тех пор, как они спустились, Виторио сказать не мог. Кислород в баллонах давно закончился, и сейчас они находились в помещении, явно не оборудованном для долгого существования. Когда Босс покачнулся и рухнул буквально на мужчину, не оставалось никакого выбора, кроме как найти относительно безопасное место, включающее в себя дверь с замком или хотя бы засовом. То, что обитало здесь и напало на них, явно не собиралось быстро расправляться с добычей и медлило, наслаждаясь страданиями раненного. “Это яд!” - осенило Виторио, когда Босс упал в холодном поту и бреду. Не долго думая, мужчина достал из кармана выкидной ножик и резанул по предплечью Сиэло давая вытекать глино-зеленой жидкости из тела. Но он немного опоздал, и именно по его вине Босс сейчас в этом состоянии. Однако, найти в глубине катакомб такое помещение было необыкновенной удачей: небольшое, с определенными запасами кислорода, железная дверь запирается на засов изнутри. Единственным источником света в кромешной темноте стал слабый фонарик встроенный в зажигалку, и совсем немного светилось предплечье Тсунаеши оранжевым цветом. Пламя яростно выжигало чужеродную субстанцию, удивительно, потому что те же антибиотики и обезболивающие пламя Тсунеши никогда не трогало - словно живое и разумное, различая, что хорошо для Хозяина, а что плохо. Сейчас, когда страсти улеглись, сердце перестало бешено колотиться и дыхание стало равномерным, Виторио задумался, благо на это времени у него предостаточно. Вопросов возникло больше, чем должно, самый первый: откуда здесь кислород? Тоннель сверху, что когда-то, наверное, имел лестницу, а то и лифт, был на совесть забетонирован; кислорода на входе едва ли хватает на пару минут, затем начинается голодание. Однако, несмотря на эти явные факты, свидетельствующие о консервации объекта, некто прожил в этих катакомбах минимум десяток лет; в глубине тоннелей достаточно кислорода для сохранения жизни, но вентиляция пока на глаза не попадалась. Пока ответов нет, и выбраться отсюда возможным не представляется. Виторио даже не успел рассмотреть то, что напало на них, только штырь, воткнувшийся в предплечье Босса и рассыпавшийся в пыль через несколько минут. Такой же, как и раньше, только на этот раз стало известно, что в нем содержится яд с галлюциногенными свойствами. Больше никак состояние Сиэло мужчина описать не мог. Он подложил свернутый в рулон пиджак под голову Босса, чтобы тому стало легче дышать и стал ждать, когда Сиэло придет в сознание, а в том, что это случится, он не сомневался. Так Виторио и задремал, смореный тяжкими думами. В этой семье уже становилось традицией перед сном размышлять о чем-то далеком и неразрешимом, настолько тяжелом, что Атлант не смог бы удержать это нечто на своих широких и сильных плечах. *** Сейчас, когда Виторио оказался в безвыходном положении с Боссом в бредовой лихорадке, почему-то вспомнился отец. Бескомпромиссный человек, не принимающий полу-граней, и всегда видящий стакан наполовину пустым. Если бы этот человек до сих пор занимал место в семье, а не среди червей в своем последнем пристанище, то не принес бы клятву Сиэло после того, как увидел его лицо. Нет, не потому, что посчитал его недостойным места Босса, а просто из принципа. Многие говорят, что Виторио очень похож на своего отца, и отнюдь не внешностью, но на самом деле молодой мужчина воспринимал мир совершено по-другому. Его стакан всегда наполовину полон, и иногда можно принять полу-грань или полутон и успокоиться на этом, а не биться рогами в стену, словно обезумевший бык, больше не отличающей тореадора ото всего остального. Не в его стиле впадать в бешенство из-за косяка подчиненных или страсти к самоубийственным выходкам Босса. Мир велик, и никогда не знаешь, кто придет завтра и что сделает с этим миром время. Желудок любезно соизволил напомнить о себе, хотелось пить и есть, но у мужчины не было привычки таскать в карманах что-либо съестное. “Наверное, нас уже хватились”, - подумал он, запрокинув голову, словно смотря в темное звездное небо, наполненное далекими галактиками и другими мирами. Может где-то там тоже сидит кто-то рядом с Боссом, и так же смотрит в беспросветную темноту потолка, видя сквозь них небеса... И он не ошибся, Босса действительно хватились еще на закате, а уже далеко за полночь. Сначала решили, что Сиэло уехал с Виторио в его офис по каким-то делам, но оказалось, что на фабрике они не появлялись, а ретро-автомобиль темно-синего цвета все еще припаркован на заднем дворе. Росинта сразу догадалась, что Босс снова во что-то влез и уже начинала рвать и метать, когда Марко вызвал два десятка людей, чтобы прочесать вдоль и поперек ближайший город и его окрестности. Возглавил их Пьетро, цепким глазом вылавливая малейшие признаки присутствия посторонних на их владениях. Территорию поместья было поручено проверить постоянно живущим в нем членам семьи. Для того, чтобы не возникло проблем в опасной ситуации, Марко разделил всех на пары наиболее выгодным способом: Росинта и Марко, Рисаро и Агнеска, Паоло и Жюльен, Филиппо и Лука. Конечно, слабых в бою членов семьи можно было оставить в поместье, но если на территорию проникли посторонние, то они окажутся мышами в клетке и предметом шантажа. Для связи нашлись и рации у телохранителей Виторио. - Утром в городе были замечены посторонние, – сообщил Паоло. – Возможно это туристы или кто-то проездом, но стоит перестраховаться. - Согласен, – Лука подошел вместе с Риссаро, который не понимал, чего именно от него ожидают. – Эстранэо до недавнего времени не воспринимали всерьез. Но уничтожив семью Франтичело, мы громко о себе заявили. По крайней мере, в своем малом круге, - поспешил добавить бухгалтер. - Я могу задать вопрос? – Паоло обращался к Марко, собираясь задать очень каверзный, но всех интересующий, вопрос. - Спрашивайте, – кивнул Гроза. - Что произошло в Берлине? Марко молчал. Босс четко объяснил, все, что касается Варии - абсолютно секретно. - Нет, – вздохнул Гроза, – приказ Босса: считать все произошедшее в Берлине - секретным. - Сиэло столкнулся с Варийскими офицерами, – прокомментировал аркоболено, хотя понимал, что не должен об этом говорить, но ситуацию нужно разрядить. Слишком много тайн разбивают связи. - Откуда вы знаете!? – Лука не заметил, в какой именно момент мальчик подошел к ним и начал слушать разговор. - Значит я прав. Мужчины переглянулись. Ребенок должен был остаться дома, как и Николо. По их мнению от маленького мальчика толку будет мало в поисках, хоть он и является аркоболено. Ну, а если все же в поместье кто-то в их отсутствии ворвется, того, в чьей лояльности они не уверенны - не жалко. Это решение лишний раз подтверждает насколько жесток мир мафии. - Если Сиэло и Варийци разошлись миром, то не думаю что напасть могла именно Вария. - Почему вы в этом так уверенны? - Потому что Занзас, Босс Варии, больше всего на свете желает убить незнакомца скрывающего свое лицо под капюшоном, но прошло уже несколько дней, а Вария еще не напала. - Вы знаете об отношениях Босса и Варии больше нашего, может поделитесь? - Нет, Гроза, это не моя история, и не мне ее рассказывать. Хотите знать: спросите Сиэло или Занзаса, – на этих словах Фонг откланялся, предпочтя поискам медитацию, пытаясь ею восстановить нормальное течение своего пламени, которое перестало его слушаться. Обнаружил он это, когда недавно пришел в себя и никак не мог понять, что же с ним произошло за прошедшие годы, что аркоболено Урагана получил такой откат. Риссаро все время разговора рассматривал ребенка, которого взрослые мужчины воспринимают, как равного. И говорил мальчик не так, как положено в его возрасте, а будто прожил полную жизнь за каких-то семь-восемь лет. - А что за Вария? – наконец решился спросить юрист, словив на себе удивленно-снисходительные взгляды. - Вария, – пояснил Паоло, – независимый отряд элитных убийц. Занзас - Босс Варии, сравним по силе с нашим Боссом. - По силе? Вошли Агнеска и Росинта, последний раз проверившие Николо и переодевшиеся. Горничная лишь переобулась из удобных балеток в высокие сапожки на шнуровке и надела пальто. А вот доктор переоделась основательно, заменив привычные юбку и блузку, на джинсы, футболку и кроссовки, так же укуталась в шарф и дутую куртку с высоким отвернутым воротником. Казалось, она собирается в Лапландию, а не на прогулку по заднему двору. - Вам еще многое предстоит узнать, сеньор Риссаро. Но это потом, сейчас я объясню кто куда идет, – Марко разложил карту на столе и продолжил инструктаж. *** “После похорон мелкого мусора старик словно с цепи сорвался”, - подумал Занзас, смотря на полупустую бутылку виски сквозь на половину наполненный медовой жидкостью стакан. Он сидел в своем кабинете и не мог понять, почему Принц ему соврал, а Солнышко поддержал эту ложь. Несмотря на свой весьма скверный характер, Хранителей мужчина понимал без слов. Ему было неприятно, что в Варии появились секреты, тем более от Босса, но больше его беспокоило предчувствие беды. “Такое же предчувствие было той осенью, когда не стало мелкого мусора”, - брюнет запустил стакан в дверь своего кабинета и откинулся в кресле. Последнее время усталость стала посещать все чаще. Порой хотелось заснуть и больше никогда не просыпаться, полный покой достойный чистой души. Два дня назад Занзас обнаружил себя сидящем на кровати со своим же пистолетом у виска.