USER

Неделя пролетела быстрее, чем мне казалось поначалу. Первые три дня я хандрила в мамином доме и целыми днями пила мятный чай. Это даже странно, что я просто собрала свои вещи и ушла к маме. В любой другой раз, я бы так не поступила. Мне было слишком плохо, чтобы долго выбирать и думать. Пришла к решению "уехать" я слишком спонтанно. Я все пыталась повременить и передумать, но мама переубедила меня. Быть может, это к лучшему - отдых в другом городе, в другой стране. К тому же, я всегда мечтала побывать в Германии. Только в Мюнхене, а не в Берлине, но все же. Я уже прошла всевозможные очереди, проверки и направляюсь в пункт ожидания рейса. С того дня я так и не навещала Калума. А Эштон ни разу не звонил. Вообще никто не звонил. И я рада этому. Мне нужно было время отстраниться от всего мира и побыть наедине с собой и мамой. Мне слишком больно вспоминать о Калуме. Я ни один раз думала, что погорячилась. Подумаешь, поцелуй. Неужто нужно просто все бросать и уезжать? Нужно! Пришла к этому выводу не сразу. Только когда поняла, что морально истощена. А мне всего девятнадцать! "Слишком рано выросла" - так сказала моя мама. Но что поделать? Я набрала в чемодан все что можно, ведь не знаю насколько затянется поездка. От этого мой чемодан стал неподъемным, а в руках еще и пакет с какой-то фигней, которую я не смогла вместить в чемодан. Я не знаю, какая погода будет в Берлине, поэтому положила ветровку наверх пакета, чтобы долго не искать. О посадке объявят совсем скоро. Буквально десять минут осталось подождать. На душе образуется странное чувство скорби. Так всегда, даже если едешь туда, куда мечтал. Мне сложно расстаться с Австралией, с палящим солнцем и всеми моими проблемами. Мне сложно думать о том, что больше не придется видеть Калума. Даже, больно. - Я думал ты не придешь, но надеялся, - ненавижу, когда подходят сзади и он, черт возьми, знает об этом! Резко оборачиваюсь и вижу перед собой Эштона. Усмешка срывается с моих губ: он одет в летние шорты, обычную майку и, главное, что привлекло мое внимание - солнечные очки. Ему идет, но все мои воспоминания о нем испарились. Точнее, я знаю Эштона, как делового парня в пиджаке, вместо куртки, и прочей дорогой одежде. Но никак не обычным. - А я не думала, что ты летишь тоже, - в душе рождается странное чувство нерешительности. У меня были некоторые мысли по этому поводу, но я не думала всерьез, что мы летим в Германию вместе. - Я свободный, Тэфф, значит, могу делать то, что мне захочется. Логично? - он улыбается, но слова прозвучали грустно. Всегда удивлялась и удивляюсь людям, которые даже в самых дерьмовых периодах жизни остаются верны себе и своему жизнелюбию. Многие бы сказали, что, раз Эштон отступил от Ирэн в, так называемой, борьбе, значит он трус. Но это ведь не так. Я думаю, гораздо сложнее смириться и уйти, продолжить жить дальше, чем упрямо бороться за справедливость и истину. Это все равно что биться о бетонную стену головой. Иногда, чтобы остаться победителем, не обязательно быть первым и одерживать победу. А еще, легко судить других. Ведь, о себе я не могу сделать никаких выводов. Но свой перелет в Берлин я не считаю бегством. Пусть это будет спасением. - Чего задумалась? - спрашивает Эш и я пожимаю плечами. - Просто не могу понять тебя, - говорю я и парень приподнимает одну бровь, задавая немой вопрос о продолжении, - Ты знал, что Ирэн изменила тебе с Калумом? Если да, то... зачем ты приходил к нему, навещал, помогал? Я знаю, что не очень хочется говорить на эту тему и мне и ему, но... лучше оставить все это здесь, в Сиднее. Эштон вздыхает и смотрит на табло рейсов. - Я чувствовал свою вину, потому что пожелал ему смерти. Это не искренне, ведь мы дружили. Я понимающе кивнула. - А помолвка? - чувствую себя назойливым копом, но не могу иначе. Нужно расставить все точки над "i". - Тебе разве не известно это? Калум сорвал торжество своим приходом и уходом, если можно так выразиться. - Он сделал это на свадьбе? - Практически, - отвечает Эш и я через очки вижу, что он жмурится, словно от боли. Теперь все понятно и мои версии доказаны. Калум не хотел убивать себя, он этим хотел добиться того, чего добился. - Мне тебя жаль, - говорит он снова, но я пропускаю эти слова мимо ушей. Мне не нужно его сочувствие. - Они останутся вместе? - спрашиваю то, что вовсе не собиралась. Просто... это актуально. - Не думаю, - отвечает Эштон с хитрой улыбкой. Знаете, в фильмах-драмах с элементами комедии, в конце бывает интрига-обман. Как бы один из героев уезжает из города и, чтобы не допустить этого, второй является в аэропорт и просит остаться. Все это получается внезапно. Я мечтала, чтобы сюда пришел Калум с сорок одной розой в руках. Это было бы чувственно и эффектно. Чтобы он сказал мне, что я ему не безразлична и все в этом духе. Но он не придет, а я все равно, даже в тайне от себя, как оказалось, жду. Две минуты до начала посадки. - Ты выключила дома утюг и газ? - с усмешкой спрашивает Эштон и я улыбаюсь в ответ. Я рада, что со мной едет позитивный человек. - Мне страшно, - смеясь говорю я, хотя голос дрожит. Я никогда не уезжала так далеко, в незнакомую страну без родителей. Мама строго дала мне указания, чтобы я отзвонилась, когда долечу и каждый день, постоянно, была на связи. У меня на карточке достаточно средств на все случаи жизни, но душа не на месте. - Не бойся, ведь ты не одна, - отвечает Эштон и слегка касается рукой моего локтя. За руку брать не стал, иначе случился бы неловкий момент, ведь мы даже не близкие друзья. Звучит сообщение о начале посадке нашего рейса. Эштон протягивает мне в руки небольшую сумку и берет мой чемодан и свой. Я с пакетом и сумкой. Вот, сразу видно людей, которые смотали удочки и прут из страны не на курорт. Перед тем, как отдать свой билет стюардессе на проверку, я оборачиваюсь. Надежда умирает последней, но никого нет. Так и должно быть. Все верно. Делаю глубокий вздох, доброжелательно киваю улыбающейся стюардессе и направляюсь вслед за Эштоном на борт. В итоге, я пришла к тому, с чего стартовала. Но теперь у меня есть силы, идеи и желание жить так, как следует нормальной девятнадцатилетней девушке. Главное помнить, что счастьем нужно делиться, а делиться - значит, помогать. Если есть силы помогать - значит, есть силы жить. И никогда не стоит забывать, что мечты - это еще не жизнь, но путь к спасению.