"Евгенес"

Айзек так и не дает Стайлзу отшатнуться, сбежать, хотя это именно то, чего он хочет сейчас больше всего на свете. Айзек сердито щурится, продолжая вжимать длинные сильные пальцы в плечо волчонка, пока Дерек подписывает бумаги, пока разговаривает с кем-то из родственников, в то время как слуги укладывают мертвые тела на носилки, накрывая темной, жесткой тканью. - Терпи, - один раз коротко бросает Айзек, когда они на пару мгновений остаются только втроем. И снова череда родственников, кто-то из “Евгенеса”, и… Лидия. Ведьма подходит, дождавшись когда поток желающих поговорить с альфой иссякнет, наклоняет голову ниже, не слишком убедительно, но все же выказывая свое уважение главе клана, и протягивает ему выуженный из сумочки конверт, подписанный рукой старшего Хейла - Стайлз, едва взглянув, узнает почерк. - Ты знаешь, что внутри? - зачем-то уточняет Дерек, убирая конверт в карман куртки, так и не открыв. - Знаю, - ведьма вопросительно смотрит на оборотня. - Это и был его план? - Я думаю, да, - Лидия пожимает плечами, переводя взгляд на Стайлза. - Мне жаль… Запах чужой крови, чужой боли, беспокойства и непонимания топит Стайлза в мутном, грязном омуте, из которого он никак не может выбраться, но в котором не тонет только благодаря Айзеку, отрезвляющему периодической острой болью в плече. - Можно мне? - Стайлз все-таки выворачивается из-под руки молодого волка, не выдержав еще и жалостливого взгляда Лидии. - Я пойду… Я… - Пускай идет, - Дерек кивает, так и не взглянув на подростка. На самом деле, альфа почти неотрывно смотрит на залитую кровью поляну, изредка фокусируясь на собеседниках. Стайлзу его жаль. Даже сквозь свою боль и отчаяние, сквозь какой-то едкий страх, разлившийся под ребрами вязкой чернотой, Стайлзу искренне жаль молодого хмурого мужчину, в котором чудовищно остро чувствуется желание завыть от горя, от острого осознания потери - возможно, Дерек никогда бы не захотел признаться, насколько для него тяжело и больно произошедшее, и совершенно точно он не хотел признаваться в этом сейчас, перед своим кланом, но даже Стайлз чувствует, кажется, все, что происходит с Дереком. Айзек, украдкой оглянувшись, берет Дерека за руку - это Стайлз видит уже отходя от альфы и его пары. Лидия тоже не задерживается, отходит в сторону, но, взглянув на Стайлза, уходит другой дорогой к особняку. Стайлз ей благодарен за это - слушать сочувственные речи или неловкое молчание он сейчас совершенно не в силах. Ноги сами несут его в особняк - волчонок не смотрит по сторонам, не фиксирует, что происходит вокруг, абстрагируясь от осторожной, опасливой суеты, делающей атмосферу большого, теперь кажущегося еще более мрачным дома, напряженно-дрожащей. Айзек приходит вечером. Включает свет в комнате, деловито выпутывает Стайлза из пледа, в который тот замотался от пяток до подбородка, легонько бьет по щекам, заставляя сосредоточиться, вынырнуть из абсолютной апатии. Стайлз бездумно смотрит на мягкие золотистые кудри молодого волка, втягивает в легкие его запах, вздрагивая, когда кажущийся чужеродным и неприятным аромат чужой влюбленности оседает переслащенной горечью на корне языка. Айзек смотрит непонимающе, садится напротив, пододвинув к креслу стул, задумчиво хмурится, беря руки Стайлза в свои, согревая. - Я ничего не хочу, - на всякий случай уточняет волчонок. - Правда. Спасибо. - Тебе лучше не быть одному, - медленно начинает Айзек. - Мы не хотим, чтобы ты потерял контроль над своим зверем. И, к тому же, Дерек беспокоится, что… кто-нибудь захочет отыграться на тебе за смерть Отто. Стайлз гулко фыркает, поднимая на Айзека темные, больные и совершенно безразличные глаза. - А что, кто-то считает, что я недостаточно еще получил? - Поверь мне, наверняка кто-то считает именно так, - Айзек качает головой. - Послушай… Просто кто-то должен быть рядом, Стайлз. Но не я, - грустно качает головой, заметив мелькнувшую во взгляде волчонка искру. - Я понимаю, - глухо отзывается подросток. - Ты нужен Дереку. Мне никто не нужен, правда. Спасибо, что беспокоишься, Айзек. Лейхи, посидев еще минут пять, уходит, покачав головой, а через дюжину минут Стайлз чует, как у дверей останавливаются двое незнакомых ему волков. Останавливаются и замирают - не разговаривая, почти не шевелясь. Охраняют - то ли Стайлза от кого-то, то ли наоборот. Пару дней волчонок вообще не покидает комнат Питера - бродит по помещениям, выглаживая кончиками пальцев выученные за часы рельефы вещей. Приходит Лидия - теперь её очередь сидеть рядом, обнимая, успокаивая и поглаживая по волосам. Она даже напевает что-то совсем тихо, доступно только чуткому волчьему слуху. Приходит Эрика - она методично пытается Стайлза накормить, хотя это совершенно точно не её обязанность - бегать по лестницам особняка с корзинкой для пикника. Просто потому, что девушка так старается, Стайлз под её чутким присмотром съедает что-нибудь, забирая с собой яблоко. Приходит Айзек, начинает что-то говорить про похороны, но замирает и замолкает, чуя, как меняется запах Стайлза. Волк внутри хрупкого мальчишеского тела поднимает голову, распространяя вокруг себя ауру недоверчивой злости, густой, обреченной ярости, и Айзек решает, что лучший выход - притянуть Стайлза к себе, обнимая. Молодой, неопытный хищник действительно затихает, вновь тоскливо опускается на брюхо - растерянный и обессиленный. Стайлз слышит, как постепенно затихает дом - уезжают почти все постояльцы, только едкий, химический запах ребят из “Евгенеса” никак не выветривается: они по-прежнему здесь, бродят по лестницам, шурша бумагами и тихо-тихо переговариваясь. Еще не проходит недели со смерти Питера, и волчонок только начинает выходить в особняк, убедившись в том, что никого из гостей в доме уже не осталось. Его догадку подтверждает зашедшая утром Эрика, практически насильно впихнувшая в Стайлза яичницу с беконом и полстакана сока. - Только “Евгенес” остался, - вздыхает девушка, глядя на вяло жующего Стайлза. - Боже мой, Дерек так бесится, ты не представляешь. - Почему? - безразлично уточняет Стайлз, пытаясь хотя бы сделать вид, что ему что-то интересно. - Потому что они не уезжают, - Эрика всплескивает руками. - Ты же не знаешь. Лидия передала им какие-то документы. От Питера. Не Дереку, а им, хотя Дерек, вроде как, получил копии… В общем сейчас начнутся проверки… По клановым делам, по бизнесу. Дерек клянется, что он бы самолично придушил Питера, будь он жив… Ох, прости… Стайлз криво улыбается, качнув головой, дожидается, пока Эрика уйдет, и осторожно выходит в коридор, оглядываясь по сторонам, прислушиваясь к тому, что происходит неподалеку. Вопреки опасениям Айзека, от волчьей сущности нет никаких проблем. Волк настолько ошарашен произошедшим с его альфой, что почти не реагирует на окружающих. И Стайлз боится полнолуния, хоть оно еще и не скоро, ему кажется, что новообретенная, не прирученная еще сущность легко возьмет над ним верх в отсутствии альфы и того единственного, кого Стайлз сейчас мог бы назвать близким человеком. Но пока этого не происходит - кажется, что волку неинтересно даже то, что происходит с человеком, с которым он делит разум и тело. Стайлз хочет дойти до библиотеки - пожалуй, это любимое его помещение в особняке, а Хольгер, на удивление совершенно не отреагировавший на то, что Стайлз стащил банку с когтями Талии Хейл, не станет донимать волчонка навязчивым сочувствием. Но на середине лестничного пролета Стайлза, обращающего внимание на окружающих ровно настолько, чтобы с ними не столкнуться, неожиданно останавливает незнакомый молодой мужчина. Стайлз мгновенно узнает окутывающий работников “Евгенеса” специфический, жутковатый запах - он заметен даже человеку, а для волка и вовсе становится невыносимым. - Дженим Стилински? - мужчина придирчиво осматривает Стайлза, принюхивается, едва заметно кривясь. - Я бы хотел с тобой поговорить. Стайлз беспомощно оглядывается, скорее по привычке, потому что в разы обострившееся обоняние подсказывает, что в пределах досягаемости нет никого, кто мог бы ему помочь. Едва ли в доме сейчас наберется хотя бы дюжина волков из клана, да и из тех мало кто захотел бы оградить Стайлза от разговора с представителем корпорации. В кабинете, куда мужчина проводит Стайлза, интерьер не отличается особой жизнерадостностью, как и во всех покоях, где довелось побывать Стайлзу. Его иногда даже начинал мучить вопрос - обстановка в доме такая тяжелая и мрачноватая из-за того, что нынешний альфа - неразговорчив и явно недружелюбен, или Дерек вырос таким хмурым из-за того, что его детство прошло среди тяжелых деревянных панелей, портьер и дефицита солнечного света? Разговор, конечно, больше похож на допрос. Светловолосый мужчина с холодными темными глазами, поймавший Стайлза на лестнице и так и не представившийся, задает вопросы, еще двое молодых парней что-то пишут в блокнотах, иногда с преувеличенным интересом прислушиваясь к коротким и отрывистым репликам Стайлза. От этого еще неуютнее, от этого становится жутко. Спрашивают обо всем. О Бэйкон Хиллс, о матери, об отце, о лучшем друге, которого Стайлз не видел уже много лет. Спрашивают о Девкалионе, равнодушно втягивая в себя запах чужого ужаса и отвращения, волной окативших Стайлза от воспоминаний. Вопросов о Питере, конечно, больше всего, но в конечном счете они сводятся только к уровню осведомленности Стайлза о делах его альфы. Спрашивают о Малии, о когтях Талии Хейл, о сёстрах Леру, одними из первых покинувших особняк, сразу после похорон. Бесконечная череда вопросов, по большей части начинающихся с: “Что тебе известно о...”, и бесконечная череда неуверенных ответов, потому что Стайлз действительно знает немного. Но почему-то мужчина не спрашивает о том, как Питер его обратил. Он даже не приближается к этой теме, так, как будто всем и без мнения Стайлза известно, что произошло на самом деле и никто не собирается снова поднимать этот вопрос. На самом деле, это не вызывает ничего, кроме облегчения, потому что Стайлз просто не знает, что отвечать, как солгать так, чтобы те, кто его слушает - а они наверняка профессионалы покруче волчиц-близняшек, - ему поверили. Или как не солгать так, чтобы не сделать никому хуже. Но этот вопрос мужчина плавно обходит, хотя тщательно расспрашивает обо всем, что происходило в последние дни перед боем. Стайлз не может много ему рассказать, даже если бы хотел. В документы Питера он никогда не заглядывал, а Хейл не имел привычки рассказывать Стайлзу о незавершенных делах - только о тех, которые уже были закончены, да и то, как подозревал волчонок, далеко не о всех. Почему-то в находящихся в комнате волках это осознание вызывает легкую брезгливость, смешанную, кажется, с жалостью. Один из слушателей даже позволяет себе устало и презрительно скривиться на очередном стайлзовом “я не знаю. Он ничего мне об этом не говорил”. Мужчина, задававший вопросы, коротко качает головой - так, словно ожидал большего от этого разговора, - и достаточно мягко разрешает Стайлзу идти. Волчонок выбирается в коридор, несколько минут бездумно петляет по этажу, пытаясь собраться с мыслями, и возвращается к себе, точнее в покои Питера - Стайлзу иногда кажется странным, что он до сих пор живет там и никто ничего не имеет против. От разговора с равнодушными, источающими легкое отвращение по отношению к обращенному человеку волками притупившееся было осознание потери, тесно переплетенное с болью, горечью и отчаянием, расцветает новыми ядовитыми красками. На этот раз сильнее, страшнее - гнев вязкими волнами топит легкие, мешая дышать, подступает к горлу, прокатываясь по нему слабым рыком. Боль и одиночество выламывают кости, заставляя тело трансформироваться, оттесняя человеческий разум на задворки волчьего, рвущегося вперед, думающего что он сможет справиться с тем, что стало слишком сильным ударом для человека. Стайлз словно из-под воды слышит собственный вой, похожий на крик, раздирающий глотку, безотчетно следит за своими руками, мнущими ткань одной из рубашек - ткань еще пахнет альфой, так густо и пряно, словно Питер только что снял её, небрежно кинув на спинку стула. Время застывает, словно доисторическая смола, и Стайлз не знает, когда - через минуту, десять или час, - он слышит звук открывающейся двери и тихие, уверенные шаги. Эти звуки привлекают внимание волка, потому что это альфа, пусть и не тот, который его обратил. Бета инстинктивно шарахается в сторону от хищника, понимая, что побеспокоил вожака, отвлек, заставляет тратить время. Дерек не обращается, подходя все ближе и ближе, до тех пор, пока волчонок, пропятившись, не упирается спиной в стену. Стайлз вздрагивает, столкнувшись с холодной твердой поверхностью, и оседает на пол, завывая, не в силах сдержаться. Альфа садится рядом, протягивая к волчонку руку, дожидается, пока Стайлз затихнет, испуганно тараща на вожака янтарно-золотые глаза, и осторожно кладет ладонь на дрожащее плечо, медленно притягивая подростка к себе. Стайлз понимает, что Дереку достаточно было бы рыкнуть, чтобы Стайлза просто вжало в землю. Дерек мог бы послать кого угодно разобраться с проблемой в виде съезжающего с катушек едва обращенного человека. В конце концов, Стайлз не питал иллюзий - Дереку не нравилось то, каким образом Стайлз стал частью его клана. Но Хейл пришел сам, один и явно не собирался рычать или применять силу. Стайлз несмело подползает ближе, боязливо ткнувшись лицом в изгиб мощной шеи, туда, где запах немного даже напоминает Питера. Совсем чуть-чуть, но Стайлзу хватает, чтобы вновь сорваться на вой, смешанный с плачем. Волк уходит из сознания человека, признавая свое бессилие. Уступает, позволяет выплакаться, и Стайлз, не вполне осознавая, что происходит, окончательно обмякает в руках Дерека, стараясь прижаться к широкой горячей груди. Дерек чувствуется немного растерянным, когда Стайлз затихает. Они так и сидят на полу, в комнате уже совсем темно и у Стайлза нет сил даже, чтобы пошевелиться. А Дерек, кажется, не представляет что сейчас делать, как помочь волчонку. На помощь неожиданно - неожиданно, впрочем, только для Стайлза, - приходит Айзек. Молодой волк бесшумно проходит по анфиладе комнат, и Стайлз замечает его, только когда Лейхи садится рядом с Дереком, осторожно и нежно обнимая его за плечи. Второй рукой Айзек мягко, успокаивающе поглаживает Стайлза по макушке, пока тихо-тихо нашептывает что-то Дереку на ухо. Стайлз не слышит слов, улавливает только интонации и какое-то спокойствие, точнее умиротворение, словно исходящее от пары альфы. Дерек на секунду нахмуривается - волчонок не видит его лица, но чувствует многие эмоции так остро, будто они его собственные, - и поднимается на ноги, легко подхватывая ошарашено пискнувшего Стайлза. Айзек поднимается следом, коротко и ласково касаясь губами щеки Дерека, и уходит вперед, открывая входную дверь. Волку мучительно стыдно перед альфой, а Стайлзу немного страшно - хотя присутствие Айзека успокаивает как чашка молока с медом. Голос прорезается только когда Дерек переступает порог своей спальни - Стайлз чисто интуитивно понимает, что это за помещение, даже не открывая зажмуренных, с тех пор как он оказался на руках у Дерека, глаз. Здесь запахи совсем не такие, как в остальном доме, словно пропитанные искренней нежностью и заботой, создается ощущение, что это единственное место, где Дерек и Айзек позволяют себе быть самими собой. Природное любопытство пересиливает даже многодневную апатию - Стайлз открывает глаза, рассматривая просторную комнату без каких-либо намеков на жуткие картины, гобелены или антикварную мебель. Дерек аккуратно усаживает Стайлза на стоящую изголовьем к стене кровать, не предполагающим возражений тоном произнося: - Сегодня ты спишь с нами. Стайлз заливается краской, даже сам чувствует, как горят щеки и уши, напрягается, виновато порыкивая, не до конца понимая настроение своего альфы. Айзек на вопросительный взгляд Дерека отвечает коротким мягким кивком, и подходит к Стайлзу, успокаивающе поглаживая его по щеке. Альфа, понаблюдав секунду, выходит из комнаты, оставляя Айзека наедине с испуганным, потерянным волчонком. - Все наладится, - мягко произносит Айзек, садясь на кровать рядом со Стайлзом. - Так или иначе. - Я сорвался, да? - голос от долгого плача и рыка стал совсем беззвучным, Стайлз пытается откашляться, но это не помогает. - Я ничего не… сделал? - Нет, волчонок, - у Айзека тихий голос и теплые, ласковые руки. - Твой волк не очень хочет… быть здесь без своего альфы… - И я не хочу, - признается Стайлз, отводя взгляд. Айзек укоризненно качает головой. - Не надо так. Питер бы точно не был в восторге от таких слов… Он дал тебе так много, как только мог. И это было не так-то просто, ты же знаешь… Стайлз медленно кивает, чувствуя, как горлу снова подступают едкие слёзы. - Поспишь сегодня с нами, - продолжает Айзек. - Тебе нужен покой и ощущение безопасности, а мы с Дереком можем тебе это дать. Мы стая, ты должен это понять, Стайлз, - Лейхи коротко качает головой, когда Стайлз неуверенно пытается возразить. - Мы стая, волчонок. Мы несем за тебя ответственность. Не только потому что Питер тебя обратил, но и потому что ты был дорог ему. Не пытайся спорить, хорошо? - Хорошо, - тихо соглашается Стайлз, кивая. - Просто… Мне кажется, что Дереку я… - Тш, - Айзек качает головой, поднимаясь с кровати и жестом подсказывает Стайлзу сделать то же самое. - Дереку не нравится то, что сделал Питер. Я не о том, что случилось, я о том, как он тебя обратил. Но Дерек не знает тебя… Он знает, что мне ты нравишься. Знает, как Питер к тебе относился. Альфа ничего не имеет против тебя, Стайлз. Поэтому не мучай себя, хорошо? Пойдем, умоешься… Прохладная вода приятно освежает кожу и мысли - Стайлз долго и с удовольствием умывается, краем глаза наблюдая за тем, как Айзек чистит зубы. Такие простые, рутинные вещи помогают Стайлзу расслабиться, хотя забираясь на середину широкой кровати он все равно чувствует себя неловко и неуютно. Айзек мигом оказывается рядом, не давая Стайлзу занервничать еще больше, и тянет под одеяло, укрывая их обоих до подбородка. Волчонок, подумав минуту, сползает пониже, ткнувшись лбом в грудь Айзека, и беспокойно замирает, прислушиваясь к шагам Дерека. Альфа приходит через несколько минут: сначала садится на кровать со стороны Айзека, и тот отзывается тихим, блаженным урчанием, когда альфа медленно проводит рукой по мягким кудряшкам, затем наклоняясь и зарываясь носом в волосы молодого волка. Стайлз чуть виновато жмурится когда слышит тихое, не для его ушей предназначающееся “люблю тебя”, а затем Дерек обходит кровать и ложится позади Стайлза, прижимаясь грудью к его спине, протягивая руку, чтобы подтянуть Айзека поближе, и негромко выдыхая Стайлзу в макушку: - Спи, волчонок.

***

Дни тянутся долгой, неторопливой чередой, перемешиваясь в памяти, ничем особенным не выделяясь, кроме одного, незадолго до полнолуния: Стайлз выходит в коридор особняка и понимает, что запах ребят из “Евгенеса” потускнел, истерся за ночь. Дерек в это утро выглядит немного более благодушным, чем обычно, и Стайлз даже решается подойти к нему, чтобы поговорить о своем нынешнем статусе. Он говорит много и достаточно бестолково, постепенно затихая под скептично-усталым взглядом альфы. - Согласно распоряжению моего дяди, его завещание будет оглашено только после полнолуния. После этого уже можно будет что-то говорить о твоем будущем, Стайлз. Если тебе что-то нужно - поговори… - Дерек поджимает губы, вздохнув. - Поговори с Айзеком. Волчонок согласно кивает, осторожно отходя в сторону от Дерека, напоследок проурчав что-то благодарное. Дерек коротко кивает в ответ и уходит, оставив Стайлза в легком замешательстве - о завещании Хейла он даже не думал. После обеда в библиотеку, где Стайлз проводит почти все свободное время, не без боя, судя по недовольному лицу Хольгера, приходит Лидия. Садится в одно из расставленных по залу кресел, задумчиво оглядываясь, долго молча смотрит на Стайлза, пока тот все-таки не решает заговорить первым. - Как Малия? - дочь Питера Стайлз за последние недели почти не видел и было очень сложно определить её состояние. - Переживает, - Лидия задумчиво хмурится. - Мне кажется, у оборотней какое-то другое отношение к смерти близких. Скорее всего это связано с необходимостью сдерживать эмоции, чтобы не потерять контроль. - Как ты? - Стайлз отстраненно любуется точеными чертами красивого личика и волнами клубнично-рыжих волос. - В порядке, спасибо, - чинно кивает Мартин. - Мне жаль его, - добавляет, чуть нахмурившись. - Питер оставил тебе поручение на случай… - Стайлз проглатывает все связанные со смертью синонимы, - … поражения? - Передать приехавшим ребятам из “Евгенеса” кое-какие бумаги, - ведьма кивает, откидываясь на спинку кресла. - Я так понимаю, эти парни нужны были ему исключительно для того, чтобы выдернуть ковер из-под всех, кто упоминается в этих документах, и сделать это быстро. - Он обещал Дереку помочь с проблемами в клане, - Стайлз кивает. - Дерек, правда, довольным не выглядит. Лидия скептически хмыкает, покачав головой.

***

В следующий раз Стайлз её видит вечером перед полнолунием - Лидия треплет его по волосам и желает удачи. Стайлзу страшно - тренировки с Айзеком не прошли даром, но их было слишком мало и Стайлз понимает, что ему будет слишком сложно сдержать волка, если что-то пойдет не так. Голова начинает болеть еще с вечера, за глазными яблоками словно поселился рой разъяренных диких пчел, во рту сухо, как в ядерной пустыне, и в добавок ко всему, Стайлз совершенно не представляет, что с ним произойдет. Айзек, судя по некоторой неуверенности, тоже не очень хорошо понимает, но зато он абсолютно уверен в Дереке и в том, что тот сумеет помочь Стайлзу. Стайлз, если быть честным, не уверен ни в чем. Волк вяло реагирует на выглянувшую из-за облаков Луну, единственное изменение, которое чувствует в своем состоянии Стайлз - запахи стали гуще, осязаемее, но дышать при этом стало проще. Волчонок послушно бредет за альфой и Айзеком, слабо удивляясь тому, что направляются они не в сторону леса. В какой-то момент его охватывает беспокойство - сидеть в каком-нибудь подвале на цепи Стайлзу совсем не хочется, - но Айзек, учуявший его состояние, мгновенно оказывается рядом, приобнимая за плечи. - Как себя чувствуешь? - Одиноко, - неожиданно честно отвечает подросток. - Даже хуже. Как-будто я… я не целый… Не знаю, как объяснить. - Без альфы трудно, - Лейхи укоризненно качает головой. - Дерек - альфа, - растеряно шепчет волчонок, мельком глянув на идущего впереди хищника. - Вот только ты его своим альфой не признал, - Айзек многозначительно приподнимает бровь, качнув головой. - Ничего. С этим мы справимся. - Куда мы идем? - осторожно интересуется волчонок. - Если честно… - Айзек озадаченно пожимает плечами. - Я не знаю. Стайлз удивленно смотрит на молодого волка, но тот говорит совершенно искренне и спрашивать о чем-то еще явно не имеет смысла, а спрашивать Дерека Стайлз просто не решается. - Хотя догадываюсь, - произносит Айзек через какое-то время. Стайлз озадаченно рассматривает небольшое здание, еще более мрачное, чем особняк, а затем переводит вопросительный взгляд на Айзека. Тот делает пару шагов вперед, к обернувшемуся Дереку, но тот качает головой, и Айзек непонимающе замирает, в конце концов, когда Дерек отворачивается, заходя внутрь, отступая обратно, к Стайлзу. - Это семейный склеп, - поясняет Айзек, крепко ухватывая Стайлза за запястье. - Пойдем. - Я не хочу, - волчонок упирается, мотая головой. - Я не хочу туда… Там… там Питер… Стайлз сам замолкает произнеся его имя - горечь накатывает новой штормовой волной, клокоча в горле то ли слезами, то ли рыком, и волк срывается на тоскливый, долгий вой, замолкая, когда хищник постарше когтями вцепляется в холку и тащит за собой. - Успокойся, - коротко, но незло рычит Айзек, отпуская Стайлза. Тот рычит в ответ, скаля удлинившиеся клыки, отступает, вжимаясь спиной в стену, и медленно сползает на пол, стараясь дышать глубоко и размеренно - так, как учил Айзек. Легкие наполняются запахом крови, Лидии Мартин, которую Стайлз точно не ожидал учуять здесь, и магии - Стайлз уверен, что узнает этот запах, несмотря на то, что Лидс не пользовалась при нем своей силой после обращения. - Тише, - Айзек садится рядом, приобнимая Стайлза за плечи. Сейчас в Айзеке чувствуется какой-то животный, тщательно загоняемый в самый дальний уголок разума, страх, передающийся и Стайлзу, уже, кажется, готовому окунуться в панику. Лёгкие цепенеют, не желая раскрываться, когда Стайлз слышит знакомый до слез голос: - Мило с твоей стороны, что ты не стал хоронить меня в одном из этих жутких черных костюмов. Айзек тихо ойкает рядом. - Скажешь, когда я смогу тебя придушить, - ровно отзывается Дерек. - Руки чешутся. - Я тоже рад тебя видеть, племянник. Стайлз во все глаза смотрит на мужчину, опустившегося перед ним на корточки, переводит взгляд на Дерека, держащего на руках отключившуюся ведьму, и снова на Питера, напрягаясь еще больше, когда оборотень протягивает к нему руку. Айзек аккуратно отодвигается в сторону, рывком вставая и прижимаясь к Дереку - тот поворачивается к нему, урча что-то успокаивающее. - Альфа… - тихонько, не веря своим глазам и обонянию, тянет Стайлз, отталкиваясь от стены, рывком, подаваясь к довольно зарычавшему мужчине, успевая заметить, как яркое алое свечение заливает радужку вервольфа. - Здравствуй, волчонок, - сильные теплые руки смыкаются на спине Стайлза, притягивая его еще ближе к оборотню. Стайлз утыкается носом в шею Питера, бездумно шарит руками по его плечам, сжимая, царапая, прижимаясь еще теснее, утопая в родном, теплом и пряном запахе.

***

- Серьезно, если бы я предложил встретиться в парке, ты бы и туда его потащил? Оставь ребенка в постели, пускай спит. Стайлз далеко не сразу соображает, что это Дерек о нем говорит. Заботливые ноты в голосе Дерека звучат немного странно, но щемяще приятно. - Не хочу, чтобы он просыпался один, - горячая ладонь медленно скользит по плечу Стайлза, поправляя сползшее одеяло. - Я проснулся, - бормочет Стайлз, переворачиваясь на спину и широко распахивая глаза. Он лежит на диване в гостиной, закутаный в одеяло, головой на коленях у блаженно улыбающегося Питера. Живого. Совсем живого. Теплого, пахнущего собой. Стайлз неуверенно протягивает руку вверх, чтобы коснуться лица мужчины, и Питер послушно наклоняется, подаваясь под узкую мальчишескую ладонь. Дерек отворачивается, наливая в свою чашку еще кофе, и от него едва заметно веет легким смущением. - Все хорошо, волчонок, - Питер перехватывает ладонь Стайлза, поднося к губам и целуя тонкую, чувствительную кожу на запястье. - Так, - Дерек коротко ударяет когтями по столешнице, отвлекая дядю от его волчонка. - Я рад, что твой весьма сомнительный план все-таки сработал… - По всем фронтам, заметь, - Питер довольно оскаливается, откидываясь на спину. Стайлз блаженно прикрывает глаза, когда тяжелая ладонь ложится на грудь. - По всем фронтам, - соглашается молодой альфа. - Но я надеюсь, что дальше ты все-таки будешь придерживаться моего плана… - Меня устраивает, Дерек, - Питер кивает и протягивает поднявшемуся племяннику руку. - С возвращением, Питер, - Дерек пожимает протянутую ладонь. - Ты натуральный псих. Когда за Дереком закрывается входная дверь, Стайлз медленно, неловко садится, не спеша выпутываться из одеяла, и прижимается к плечу Питера, успокоенно вздыхая. - Ты ведь совсем-совсем вернулся? - Стайлз дожидается ровного кивка альфы, обнимая его ладонь двумя своими. - Хорошо… Это удивительно… - Я знаю, волчонок, - Питер наклоняется, прижимаясь губами к макушке мальчика. - Это действительно удивительно. И ты молодец. Стайлз мотает головой, сильнее сжимая руку Питера. - Молодец, - возражает Хейл. - Я боялся, что ты не справишься без меня. Но ты сильный, Стайлз. Ты молодец. Волчонок тяжело вздыхает, потеревшись щекой о плечо Питера. - Мне Айзек помог, - поднимает взгляд на Хейла, вглядываясь в голубые, красивые глаза, и бездумно продолжает: - И я спал с Дереком. Это тоже помогло… И с Айзеком, - добавляет, когда видит, как Питер насмешливо приподнимает одну бровь. - Эй! - Стайлз улыбается, стукнув оборотня пальцами по ладони. - Ты о чем подумал? - Стайная терапия, я в курсе, я в курсе, - Питер кивает, смеясь. - Это действительно помогает. Стайлз блаженно прикрывает глаза, когда Питер касается его щеки, и размыкает губы, коротко облизывая, когда чувствует, как чужое дыхание оседает теплом на коже. От короткого, чувственного поцелуя сбивается дыхание, шумит в ушах, сердце разгоняется до каких-то немыслимых скоростей, и Стайлз видит, как Питер улыбается, глядя в его глаза, наверняка налившиеся медово-золотым светом. - Я хочу домой, - признается волчонок, скрещивая руки на шее мужчины и зарываясь пальцами в его волосы. - Мы можем поехать домой, альфа?.. Эта мысль - о том, чтобы поскорее уехать отсюда, - кажется Стайлзу едва ли не самой важной из всех, что крутятся у него в голове, а их там сейчас миллион и еще миллион вопросов, которые хочется задать все и сразу, вот только нет ни малейшего желания нарушать теплую, трепетную тишину ими. Но этот вопрос важный, эта мысль давно мучает Стайлза, и то, что Питер снова рядом только распаляет желание волчонка как можно скорее смыться из этого места. Хейл неожиданно для Стайлза качает головой, продолжая поглаживать волчонка по щеке. Стайлз растерянно моргает, опуская голову, и собирается угукнуть что-нибудь не слишком печальное, хоть и понимает, что не сможет скрыть своих эмоций от альфы. - Поедем во Францию, - выдыхает Питер в ухо волчонку, притянув его к себе. - Дерек попросил присмотреть за европейской частью клана… Чтобы не было больше таких… неудобных инцидентов. Ты ведь поедешь со мной? Стайлз недоверчиво хмурится, невольно ожидая от судьбы какого-то подвоха, но, кажется, в ближайшее время их не предвидится. Волчонок радостно улыбается, закивав в ответ под довольное урчание альфы, и замирает, уткнувшись носом в его шею, впитывая всем телом его родной, ставший необходимым, словно воздух, запах.