Протоэффект

Алекс не знал что такое чувство абсолютного ужаса, и лишь в редкие моменты испытывал нечто вроде страха, и поэтому столь необычный способ передвижения, которым он сейчас пользовался, вызывал у него лишь неприязнь. В то время как те, кого безумные жрецы Торианина приносили в жертву своему божеству должно быть сходили с ума от страха еще до того, как щупальца успевали дотащить их до конечного пункта. К слову мерзкий отросток, что обмотавшись вокруг Мерсера кольцами, и глубоко впиваясь когтистыми присосками в его плоть, тащил его все глубже в недра планеты, не мог не удивить того своей неестественной длиной. Если Алекс не ошибался в расчетах, то его утащили на глубину порядка трех километров, и все еще продолжали тянуть вниз, и он был вынужден признать, что несколько погорячился перед тем, как кидаться в пасть монстра. Он не мог ожидать, что Торианин обитал на такой глубине, и даже при помощи теплового видения он почти ничего не мог разглядеть, да и то лишь слизь, излучающая слабое тепло, и покрывающая все стены тоннеля, по которому его сейчас волокли, позволяла ему в общих чертах разглядеть окружающую его местность. Пару минут назад, тоннель резко завернул в сторону, и теперь его волокли по земле, в связи с чем он был вынужден закрыть лицо защитной пластиной, так как весь пол, разумеется, был покрыт вонючей зеленой жижей, сразу же начавшей забиваться ему под капюшон. В какой-то момент он даже подумывал над тем, чтобы разрубить омерзительный отросток, решив, что никто не стоит того, чтобы он терпел такие неудобства, но сумел сдержаться, понимая, что позволить щупальцу отволочь его в пищевой узел, было бы самым быстрым способом достичь цели. Но у того похоже имелись другие планы, и неожиданно ослабив кольца, тот выпустил Алекса, после чего быстро скрылся в темноте тоннеля, до того, как тот успел сообразить, что к чему - Не похоже, чтобы это было желудком. – оглянувшись по сторонам, пробормотал Алекс, и пожав плечами направился в ту сторону, в которой скрылось его “такси”. Брезгливо морщившись после каждого шага по склизкой массе, прилипающей к его подошвам, Алекс уверенным шагом шел вперед, готовый встретиться с тем, что его ждало , но то, что здесь обитало, явно не спешило его встречать. Причина, по которой его бросили на полпути, пока была не ясна, и единственное, что он пока мог, так это идти вперед по покрытому зеленой субстанцией коридору, который как он уже понял из того, какими ровными были его стены, сотворен явно не природой. Вполне возможно подземные ходы, по которым он сейчас бродил, были созданы теми, кто поклонялся огромному корнеплоду, и вполне вероятно где-то должна была быть лестница, ведущая наверх, так как почему-то ему казалось, что те спускались сюда явно не тем способом, которым попал сюда он. Поэтому, как только он сумеет найти Тали и Шепарда, или хотя бы кого-то одного из них, Алекс собирался приступить к ее поискам, хотя, в крайнем случае, мог бы забраться по отвесной стене. Вскоре он начал замечать, что в коридоре становиться светлее, что вполне возможно могло быть вызвано увеличением липкой массы, покрывающей стены, и которая теперь издавала странные шипящие звуки, очень напоминающее чье-то хриплое дыхание. Остановившись рядом с одним особо большим комком слизи, прилепленном к стене, он обнаружил, что это было нечто похожее на кокон, от которого по стене шло множество маленьких патрубков, и которые при более тщательном изучении оказались чем-то вроде корней. Нарастив когти, Алекс одним быстрым движением перерубил их, после чего из тех хлынули потоки той же зеленой жижи, что была повсюду, вперемешку с кровью, а сам кокон страшно задергался, но вскоре повис без движения, словно то, что было внутри, умерло. Распоров его, Алекс, поморщился от отвращения, когда оттуда вывалилась сморщенная человеческая фигура, доведенная до крайней степени истощения. Кроме того внутри кокона кроме трупа обнаружилось несколько щупалец, похожих на то, что затащило его вниз, но гораздо более мелких, и теперь безвольно висящих, но стоило ему только дотронуться до одного из них, как то сразу же вцепилось ему в руку мертвой хваткой. - Кажется теперь понятно откуда были раны на теле того парня. – пробормотал Алекс, перерубив мерзкий отросток, оставивший на его руке глубокие раны, уже начавшие затягиваться, и подобиями которых было покрыто все тело трупа, быстро превращающегося в зловонную зеленую лужу. Меньше минуты ушло на то, чтобы тело почти полностью превратилось в жидкость, за исключением нескольких костей, да металлической пластины, что видимо раньше была в черепе несчастного. Из того, что он понял, в подобных этому коконах Торианин превращал своих рабов в чудовищ, вероятно выкачивая из них все внутренности, и заменяя их тем, что покрывало все вокруг. Заметив неподалеку еще один такой кокон, Алекс проделал то же самое, но на этот раз из него вывалилось вообще нечто несуразное, и к тому же все еще живое. Полностью розовая, и с тремя руками, одна из которых была рудиментом, и безжизненно болталась на груди, тварь что-то мычала Алексу, вроде как пытаясь говорить, издавая гудящие звуки из хобота, занимающего почти все ее лицо. Протянув к нему обе руки, монстр протяжно взвыл, а потом захрипел, словно начал задыхаться, и, видя, что тот вот-вот умрет, Алекс проткнул его до безобразия мягкую грудь, начав процесс поглощения. Как он и думал, тварь действительно жила раньше на Феросе, правда он не мог смог определить насколько давно, но вероятно еще в те времена, когда Земля была полностью покрыта океанами, и до этого самого момента, как он освободил ее, была во власти Торианина. Из того, что он смог понять по обрывкам воспоминаний, название расы, к которой принадлежал розовый уродец, было невозможно произнести на человеческом языке, а разум его был слишком примитивен, и было неудивительно, что в тот момент, когда Торианин поглотил его и все остальное племя, те жили еще как при каменном веке. Общались они между собой при помощи гудения, которое издавали их хоботы, и передвигались на четвереньках, лишь изредка вставая на задние лапы, да и то это было позволено лишь вождям. Порывшись еще немного в тех неясных отрывках воспоминаний, Алекс пришел к выводу, что эта раса не вызывает у него симпатию, так как питались те исключительно своими сородичами, захваченными из других племен. Они убивали и пожирали всех мужчин, а женщин оставляли для разведения потомства, устраивая нечто вроде ферм, в которых содержалось до тысячи голов. Правда большую часть скота, коим они считали пленников, скармливалась их подземному божеству, которое однажды во время очередного жертвоприношения вдруг поглотило их всех. Средняя продолжительность этой расы составляла по человеческим меркам не более сорока лет, после чего стариков съедали их же собственные дети, и этого Алексу стало достаточно, чтобы прекратить путешествие по паутине памяти, догадываясь, что он увидит еще много чего неприятного. Пройдясь немного вперед, он обнаружил еще с десяток коконов, с исходящими от них трубками, и в одном из которых вполне возможно могли находиться те, кого он искал, так как насколько он понял, пищеварительная система Торианина выглядела несколько иначе, чем можно было ожидать. Идя вдоль тонких трубок, тянущихся вдоль стен и, вытягивающих соки из жертв гигантского монстра, вероятно вполне можно было добраться и до него самого, правда, особого смысла это делать не было. Решив проверять коконы один за другим, он рано или поздно наткнулся бы на тех, кого искал, и, не тратя зря времени, он начал разрывать коконы, вытягивая из них тех, кто там находился. Менее чем за полчаса он раздобыл сведения о более чем двадцати инопланетных расах, что раньше насеяли Ферос, и каждая из которых разительно отличалась от предыдущей, правда то, как они заканчивали свои дни было одинаковым. Некоторые из них были высокоразвитыми существами, технологически превосходящими во много раз все живущие ныне расы, и о существовании которых никто никогда и не предполагал. Некоторые же, наоборот, по уровню развития недалеко ушли от животных, что даже ворка по сравнению с ними могли считаться гениями мысли. Были и такие существа, которых он не мог понять, даже получив их знания, например толстых бочкообразных слепых существ, что общались между собой при помощи звуков, издаваемых их клешнями, или насекомоподобных гуманоидов, посылающих изображения прямо в голову своего собеседника. Даже для него, самого совершенного из ныне живущих существ, те были слишком сложны, и он невольно восхищался ими, чувствуя благоговейный трепет, словно он совершал путешествие во времени, заново переживая жизни тех, кто попал в лапы Торианина сотни тысяч лет назад. И теперь, он добивал последних представителей их рас, завершая работу, начатую жнецами, в связи с чем он не мог не сравнить Торианина с ковчегом, вобравшим в себя каждой твари по паре. И после такого открытия, Алекс даже и не знал, как ему относиться, и чем вообще ему считать Торианина. По сравнению с тем, сколько тот всего видел и пережил, он был младенцем, никогда не покидающим своей колыбели. Сотни, если не более рас, вероятно, были собраны в коллекции могущественного разума, и в который раз за последний час Алекс подумал о том, что поддаться эмоциям и рвануть вниз практически не подумав, было слишком поспешным решением. За свою долгую, но по сравнению с Торианином ничтожно короткую жизнь, ему приходилось сражаться со многими опасными существами, но даже Элизабет Грин, которую до сегодняшнего дня он считал самым опасным противником, угасала перед могуществом того, по чьим владениям он сейчас ходил. Вероятнее всего, то щупальце отпустило его неслучайно, и все эти коконы были развешаны как будто для него, потому что все те, кого ему оставили на съедение были явно из разных эпох, и не могли висеть рядом. К тому же он хорошо помнил, как изучали его те уродцы, что вели его и двух подопечных до самых башен, и теперь точно не сомневался, что Торианин был в нем заинтересован. Быть может даже тот даже хотел, чтобы он поглотил тех бедолаг, и, прекратив вскрывать кокон, из которого уже торчала чья-то клешня, Алекс повернулся во тьму коридора, по которому он только что прошел, и откуда, как ему казалось, на него кто-то смотрел. - Ну, давай, иди сюда! – нарастив на руках когти, Алекс воинственно расставил руки в разные стороны, готовый встретиться с тем, что чуть заметно шевелясь, следило за ним из темноты. Как и в прошлый раз, создания Торианина почему-то не нападали на него, и когда Алекс сделал несколько шагов в сторону того, что за ним наблюдало, то существо поспешило отползти назад, но судя по тому, что он успел заметить, оно было огромно, и занимало собой почти весь проход. Конечно, он был гораздо быстрее той твари, и с легкость бы смог ее догнать, попытайся она скрыться, но тогда битвы было бы не миновать, и он не хотел даже думать о том, сколько в подземных ходах, прорубленных в толще земли некогда живущей на Феросе цивилизацией, обитало различных монстров, которым самое место в дешевых фильмах ужасов. На то, чтобы противостоять целому войску сил у него не было, да и в столь замкнутом пространстве сражаться было бы куда сложнее, чем на открытом. Поэтому лучше всего было стараться избегать конфронтации, и возможно пока его лишь только изучали, вполне возможно ища слабые места. Отвернувшись от неясных очертаний, что проглядывали во тьме, и лишь благодаря слабому свечению, что давала слизь, можно было мельком разглядеть очертания уродливейшей из тварей, вроде как той самой, что гоняла Шепарда и его бравых ребят по катакомбам, Алекс решил продолжить путь. Как он и ожидал, та мерзость, что не спускала с него своего огромного налитого зеленой кровью глаза, последовала за ним, сохраняя всю ту же дистанцию. Вскоре он пришел к выводу, что чем дальше он шел, количество коконов увеличивалось, и вскоре он был вынужден чуть ли не проталкивать себя вперед, и то, что при этом он полностью вымазался пахучей мерзостью, которой те были покрыты, отнюдь не способствовало поднятию его настроения. Условия, в которых он сейчас находился, были крайне неприятны, и Алекс злился на тех, кто оставался наверху и в комфорте, в то время как он делал всю грязную работу, за которую, его даже не поблагодарят. Не заботясь о тех, кто находился внутри коконов он начал прорезать себе путь вперед, время от времени поглощая вываливающихся из них уродцев, некоторые из которых все еще были живы, а один даже попытался уползти, но еще до того, как он успел преодолеть хотя бы метр, начал стремительно разлагаться. Было, похоже, что находясь вне камеры, в которую их помещал Торианин, его жертвы мгновенно погибали, что явно способствовало тому, что никто не мог сбежать, и Алекс даже не хотел думать, были ли те, кто сидел внутри этих вонючих мешках все время своего заточения в сознании или нет. Но видимо для подобного изменения структуры тел требовалось время, если тот парень, которого Аленко притащил на Нормандию, не развалился сразу, а лишь после того, как его хозяин лично убил его неизвестным ему способом. Хотя даже если это и было так, Алекса все это совершенно не волновало, и единственное что он хотел, поскорее закончить здесь все свои дела и вернуться обратно на корабль, подальше от пропахших гнилью и плесенью коридоров. Прошло больше двух часов с того момента, как Мерсера уволокло вниз огромное щупальце, и Эшли не знала как остальные, но сама она не находила себе места от волнения. Усевшись на бетонной плите на недозволительно близком расстоянии от котлована, она то и дело косилась в его сторону, надеясь увидеть фигуру Мерсера, или еще лучше Шепарда. Разумеется, сержант понимала, что времени прошло еще недостаточно много, и надеяться на то, что те вернутся так скоро, было попросту глупо, учитывая, с чем Мерсер может там столкнуться. В какой-то степени ей было перед ним даже стыдно, и будь ситуация немного другой, непременно отправилась бы вместе с ним, а так она могла лишь сидеть и ждать, когда все закончится. Остальные, насколько было видно, спокойны были только снаружи, а внутри должно быть, как и она терзались сомнениями, правда тут вероятно в основном было недоверие к Мерсеру, через которое она, если тот действительно спасет капитана, собиралась перешагнуть. Но в то же время она понимала и разделяла опасения друзей, как и не могла винить Кайдена за его предложение, но за последние несколько часов ее мнение о Мерсера начало меняться, и впервые за те месяцы, проведенные рядом с ним, когда она думала о нем, ее не передергивало от отвращения. Более того, Эшли не могла вспомнить, когда чувствовала себя так же хорошо как сейчас, и ее голова не была затуманена всякими пугающими картинами, которые ушли в тот самый момент, когда Мерсер с ней что-то сделал. К сожалению перед тем как он ушел вниз она не успела с ним поговорить, потому как когда очнулась на полу в его комнате, того уже там не было, и по словам Джокера, тот отправился подышать свежим воздухом. Он же пересказал ей то, о чем говорили на собрании, устроенном Кайденом, и которое она пропустила, причем Джефф выразился о лейтенанте не самым лучшим образом. И ей было несколько жаль, что она не успела расспросить Мерсера по поводу того, что тот с ней сделал, как и выразить благодарность за то, что, несмотря на ее к нему отношение, не отказался помочь. Да и вообще когда она прокручивала в голове возможные сценарии, в которых тот возвращался на корабль, он не вел себя так спокойно, и уж тем более не стал бы ее спасать. Тут уж волей неволей начнешь думать, что она раньше относилась к нему с излишней предвзятостью, и быть может, когда Тали говорила ей, что она позволила предрассудкам взять верх, это действительно было так. Все ее негативное отношение к Мерсеру по большей части было вызвано тем, что она смогла узнать о нем из открытых источников, и того, какими методами тот добивался своего. Она позволила страху взять верх, а Эшли с самого детства ненавидела то, что ее пугало, и все негативное отношение к Мерсеру вероятнее всего складывалось именно из-за этого. В подобных мыслях действительно что-то было, и, попытавшись вспомнить, когда Мерсер сделал по отношению к команде Нормандии что-то по-настоящему враждебное, она так и не смогла этого сделать. И от подобного открытия ей стало немного не по себе. Выходило так, что капитан, поддавшись страху практически обрекал на смерть их союзника, которого они считали врагом только из-за того, что боялись его. А ведь он до этого, как уже было справедливо сказано Тали, а потом повторено Лиарой, по нескольку раз спасал им жизни, и теперь, когда ее разум не был отравлен страхом, Эшли не считала слова Мерсера о том, что они неблагодарные твари, такими уж несправедливыми. - Знаешь, когда он вернется тебе будет нужно ему обо всем этом сказать. – вырвал ее из размышлений голос Лиары, стоящей за ее спиной. - Тебе когда-нибудь говорили, что нехорошо вот так копаться в чужой голове? – с некоторым раздражением Эшли поинтересовалась у азари, которая, похоже, не видела ничего плохого в том, что без спроса читала чужие мысли. - Извини, просто ты настолько погрязла в сомнениях, что у меня это получилось само по себе, когда я к тебе подошла. – извинилась Лиара, и видя, что та не против ее компании, уселась на плиту рядом с ней, - Знаешь, я раньше тоже думала о нем как ты, и все остальные, и я рада, что практически поборола предубеждения. - И что изменила твое мнение? - Ну, я не знаю, стоит ли мне об этом говорить, но… - замялась азари, не зная, как Мерсер отреагирует на то, что она хотела рассказать, учитывая, что последний их разговор закончился не самым лучшим образом. - Лиара? – видя, что та не собиралась продолжать, подала голос Эшли. - Хорошо, я обещала ему, что никому об этом не расскажу, но думаю, будет лучше, если другие узнают о том, что он вовсе не бездушная тварь, образ которой он весьма успешно на себя примерил. – поборов сомнения Лиара решила пересказать Уильямс одну из их с Мерсером бесед, правда не касаясь при этом того открытия, которое она сделала, так как легко было предугадать реакцию Эшли на то чем на самом деле является Мерсер. – Я знаю, что иногда он бывает довольно грубым, пожалуй, даже излишне, но за всем этим он скрывает свою привязанность к нам, которую он пытался отрицать, доказывая самому себе, что такое чудовище как он не имеет права ни с кем сближаться. - Это он сам тебе сказал? – скептически изогнув бровь, поинтересовалась Эшли, не сумев представить, чтобы Мерсер мог такое сказать. - Нет, но не забывай, что я азари, и мне нужно немного, чтобы понять, что творится на душе у того, с кем я разговариваю. Он настолько привык к тому, что все считают его чудовищем, что и сам начал думать точно также, и вести себя соответствующим образом. За всю его жизнь он практически не слышал ни от кого добрых слов, и со смертью сестры, он оставался один до того самого момента, как попал на Нормандию. - Сестры? Что-то я не слышала, чтобы он когда-нибудь о ней упоминал. - И не услышишь. Дана, так ее звали, очень больная для него тема, и о ней лучше вообще не упоминать, так как даже больше полутора веков спустя он до сих пор не оправился от потери. – погрустнела Лиара вспомнив всю ту боль, которую ощутила, когда Мерсер позволил ей увидеть то, что до этого не показывал никому. И пусть Мерсер упрямо отказывался с этим согласиться, Лиара видела, как страдала его душа, и ей было жаль, что она не могла ему помочь, но к счастью это сделал кое-кто другой. - Похоже, она была очень дорога ему. – удивленная тем, что она только что узнала, произнесла Эшли, хотя ей и сложно было поверить в то, чтобы Мерсер был так сильно к кому-то привязан, не говоря уже о том, чтобы испытывать боль утраты столько лет. - Так и есть, и лишь в память о Дане он не позволяет своим звериным инстинктам взять верх, и повторить то, что происходило на Земле много лет назад. Она для него символ всего хорошего, что в нем осталось, и это, останавливает его от того, чтобы совершить нечто действительно ужасное. В подобное Эшли верилось с трудом, но причин не доверять Лиаре у нее не было, и быть может, Мерсер был действительно не таким бесчувственным чудовищем, каким она считала раньше. В таком случае, ей возможно и в самом деле необходимо было перед тем извиниться, правда, вряд ли бы он поверил в искренность ее извинений, как впрочем, и она сама. К тому же Эшли находила несколько странным то, что в ситуации, в которой они все сейчас находились, думала о подобном, не говоря уже о том, чтобы обсуждать это с Лиарой. Невольно в голову закрадывались подозрения, что данные размышления были навязаны ей извне, и, покосившись на азари, сидящую рядом с ней о чем-то глубоко задумавшись. Эшли решила прямо спросить у нее об этом, но не успела, так как вой, что не прекращался с того самого момента, как они подошли к котловану стал значительно ближе. - Кажется у нас гости. – мрачно констатировал факт Рекс, первым услышав приближение тварей, которые насколько можно было судить, окружали группу со всех сторон. - Всем приготовиться. – скомандовал Кайден, как только все собрались вокруг Лиары, которая должна была воздвигнуть купол, когда их визитеры объявятся. - И почему мы не могли подождать Мерсера на корабле? – нервно пробормотала Мышь, пристально вглядываясь во тьму, пытаясь разглядеть тех, чье кольцо вокруг отряда стремительно сужалось, но почти ничего не могла увидеть, за исключением смутных очертаний, однако и их хватало, чтобы понять, насколько омерзительными те были. Ответить ей уже не успели, и лишь быстрота реакции азари, успевшей выставить купол, в который тут же врезались уродливейшие из гадов, спасло их о то того, чтобы быть растерзанными еще до того, как они успели понять, что произошло. - Да твою ж мать! – не сумев удержаться, выругалась Эшли, которая после нападения чудовищ в катакомбах не думала, что встретит кого-нибудь более уродливого, но то, что сейчас целой толпой ломилось под купол, было во много раз ужаснее. Эшли никогда не страдала недостатком воображения, и, зачитываясь в детстве книгами ужасов, любила рисовать всяких монстров, которые потом украшали стены ее с сестрами комнаты, но даже тогда она не смогла бы изобразить то, что размахивая в лучшем случае клешнями и щупальцами, ломилось внутрь купола, мигающего после каждого обрушивающегося на него удара. - Может, уже стрелять начнете? – едко поинтересовалась Лиара, видя, что остальные замерли, не шевелясь, таращась на то, что скоро могло прорваться внутрь, если те не начнут действовать. Первым опомнился кроган, и, убрав гранатомет, который из-за слишком близкого расстояния от противника применять не стоило, вытащил дробовик, тут же разнеся на куски ближайшую к нему тварь, напоминающую вздутый пузырь, усеянный щупальцами. Это словно послужило сигналом для остальных, и почти одновременно, все открыли огонь. Но как выяснилось некоторое время спустя, пули практически не причиняли окружившим их безумным порождениям Торианина никакого вреда, и каждая разорванная туша, словно гидра распадалась на множество более мелких особей, и вскоре все вокруг, куда не посмотри было заполнено уродливыми созданиями. Но, по крайней мере, они перестали ломиться под купол, видимо поняв, что это невозможно сделать, и теперь лишь просто стояли на месте, не спуская многочисленных глаз, разбросанных по всему телу, со своей добычи. - Не нравится мне это. – пробормотал Гаррус. – Такое чувство, что они как будто что-то затеяли. - Согласен. – кивнул Тумс, с неприязнью посмотрев на окруживших их желеобразных тварей, смутно напоминающих слизней. Ответ на то, почему те остановились, впрочем, не заставил себя долго ждать, и когда все вокруг вдруг затряслось, монстры начали стремительно расползаться, и, понимая, что сейчас произойдет, Лиара начала быстро отходить в сторону, удерживая при этом купол, что давалось ей с большим трудом. - Кажется, сейчас нам не поздоровится. – хмыкнул кроган, в предвкушении битвы, видя, как на том месте, где они совсем недавно стояли начал образовываться провал, из которого вылезало какое-то существо, в разы крупнее тех, с которыми они воевали всего минуту назад. Другие же были не столь радостны, и всего одного взгляда на то, что вылезало из-под земли, хватило для того, чтобы понять, что это была та самая тварь, что гналась за ними по катакомбам, и которая чуть не схватила Эшли, когда та решила ее подразнить. Щуря единственный глаз, торчащий прямо из пасти, словно даже тот небольшой свет от звезд был слишком ярок для него, монстр повернулся к столпившемуся под куполом отряду, после чего резко рванулся к ним. Меньше чем за две секунды преодолев расстояние почти в тридцать метров, отталкиваясь от земли множеством коротких отростков, усеивающих его вытянутое словно у червя тело, монстр на полном ходу обрушился на купол, сбив при этом Лиару с ног, но та вся же смогла его удержать, хотя при этом у нее снова потекла из носа кровь. Другие чудовища пока держались в стороне, вероятно ожидая, когда купол падет, и что могло произойти совсем скоро, ведь насколько было видно, еще одного такого удара, Лиара не выдержит. - Получай. – разрядив всю обойму тому в пасть, разрывая его глаз на куски, выкрикнул Юджин, но тварь лишь мотнула огромной башкой, и на месте поврежденного глаза тут же появился новый, и не обращая внимания на шквальный огонь, что по ней вели, она начала отползать назад, вероятно чтобы взять разгон для нового удара. - Рекс, давай! – видя, что та отползла на достаточное от них расстояние, крикнул Кайден, и, поняв, куда тот клонит, кроган выхватил гранатомет, и тут же выстрелил в уже бегущего в их сторону монстра. Каким бы мощным и не восприимчивым к их оружию тот ни был, выстрел ракеты в раскрытую пасть, не смог выдержать, и, разлетевшись на куски, оросил все вокруг зловонной зеленой жижей, что с шипением начала разъедать землю. - Еще бы немного… - пробормотал Гаррус, пытаясь не думать что бы с ними сделало чудовище, сумей оно прорваться через купол. - Не расслабляться. – видя, что на время их сражения отошедшие в сторону уродцы, снова начали сползаться в их сторону, скомандовал Кайден, отбрасывая ударной волной первых из них. Ему не хотелось об этом думать, но надежда на то, что он сможет найти Шепарда, с каждой минутой становилась все слабее, и, петляя по бесконечным подземным коридорам, облепленным пленниками Торианина, Алекс начал испытывать некое подобие паники. Ему всегда было неспокойно в замкнутых помещениях, и пробираясь по узким коридорчикам, перемазавшись насквозь гноем, выделяемым коконами, он с трудом удерживал себя от того, чтобы не начать носиться по пещере разыскивая выход из этого проклятого места. К тому же, пусть последние полчаса его преследователи куда-то пропали, ощущение того, что за ним следят, никуда не делось, и казалось, со всех сторон на него смотрел чей-то пристальный ледяной взгляд, от которого его пробирало холодом. И скорее всего это не были мыслями параноика, так как вполне возможно гной, что покрывал все вокруг тоже был частью Торианина, что доказывало слабое шевеление стен, из-за чего Алекса не покидало чувство, что он бродит по чьему-то кишечнику. Не улучшал ситуацию и затхлый запах, с легкостью вывернувший наизнанку любого, кто осмелился бы пройтись по здешним местам без защитной маски, и прекрасное обоняние Алекс сейчас считал скорее недостатком. Кроме всего прочего, чем дальше он шел, а Алекс очень надеялся, что двигался в правильном направлении, к его удивлению становилось холоднее, и местами на стенах виднелся иней. К плюсам же можно было отнести появившийся пару минут назад встречный ветер, из чего можно было судить, что где-то неподалеку должен был быть выход наружу, и в случае чего ему не придется топать обратно. Еще через некоторое время тоннель начал расширяться, и пусть коконов на стенах и не стало меньше, он смог идти свободно, и немного ускорившись, перешел на быстрый шаг. Вскоре порывы ледяного ветра стали еще сильнее, и до его ушей начало доноситься какое-то протяжное завывание, заставившее его машинально нарастить когти, как только до его ушей донеслись первые звуки. Как выяснилось минутой позже, к сожалению, порывы ветра шли отнюдь не снаружи, и, встав перед очередным котлованом, ведущим еще глубже, Алекс в нерешительности покосился вниз, откуда доносились несмолкаемые стоны, идущие должно быть сразу из тысячи глоток, и лишь неимоверная глубина, на которой находились те, кто их издавал, защищала от того, чтобы их эхо не гремело по всем коридорам подземного лабиринта. Невольно вспоминались таблички, найденные им в башне, и даже если Алекс считал, что изображенное на них было сильно приукрашено, все рано не думал, что внизу его ждет что-то прекрасное. Того немного, что он уже успел увидеть хватало чтобы понять в общих чертах, что именно представляет из себя Торианин, и все те, кого он захватил за столь долгую жизнь, сейчас были внизу, слепленные в одну единую массу. Трудно было сказать, зачем тот удерживал всех своих пленников, так как после того, как он высасывал из них все соки, надобность в них отпадала, и почему-то Алексу казалось, что все было завязано на мании величия, и вероятно чертово растение считало себя чем-то вроде бога, переделывая их на свой лад и превращая в рабов. И даже после всего того, что он видел наверху, Алекс не мог даже и предположить, что ждало его внизу котлована. Шанс на то, что он не сможет вернуться обратно, был очень велик, и не будь Шепард так важен, вероятнее всего он развернулся бы и пошел назад, даже не смотря на то, что где-то там была кварианка. Он не знал, откуда у него была такая уверенность насчет того, что она внизу, но сомнений по поводу того, что это именно так у него не было, как и по поводу того, что там его ждет ловушка. Поморщившись от очередного порыва зловонного воздуха, вырвавшегося снизу, Алекс помедлил еще пару секунд, после чего поняв, что иного выхода у него нет, бросился вниз. Очень давно, в тот короткий промежуток времени, когда он действительно позволил себе жить в свое удовольствие, они с Даной, во время семейных встреч, которые та им устраивала каждую неделю, иногда ходили в кино. Многое в дорогой ему девушке было для Алекса загадкой, как например то, почему она так любила посещать фильмы ужасов, особенно учитывая, что большую часть фильма, когда начинало происходить нечто страшное, проводила, уткнувшись лицом ему в плечо. Самого же его нисколько не пугало то, что он видел, и даже самые страшные из образов вызывали у него максимум натянутую улыбку, и как он сам считал то, что происходило не так давно в Нью-Йорке, было куда ужаснее. Особенно Дану напугал один фильм про преисподнюю, он уже не помнил его название, так как такую ерунду он даже не пытался запомнить, и теперь, смотря на то, что открывалось его взору, ему невольно вспомнились кадры из той картины. Помнится, главный герой отправился в ад то ли за своей дочерью, то ли за женой, не важно, самое главное было то, что те пытки, которые выпадали встречавшимся на его пути грешникам, были практически идентичны тому, что Алекс сейчас видел. Почти две минуты длился его полет вниз, и когда он на огромной скорости врезался в гору копошащейся плоти, десятки изуродованных и сочащихся гноем конечностей, тут же вцепились в него, пытаясь утащить в самую гущу. Яростно вырываясь, Алекс покрыл тело броней с множеством острых шипов. Извернувшись, он сумел вырваться и, прокатившись по колышущейся зловонной массе вниз, начал отползать в сторону, с отвращением уставившись на то, что открылось его взору. Огромная, возвышающаяся на добрую сотню метров гора, состоящая из слепленных и не перестающих завывать изуродованных тел, доходила почти до самого потолка невероятного зала, в котором он оказался, находясь прямо под колодцем, через который жрецы подкармливали свое божество, пока ему не надоедало довольствоваться малыми порциями, и оно не вылезало на поверхность. Поднявшись с пола, и убедившись, что омерзительной куче плоти до него не достать, Алекс втянул шипы, и, убрав броню, огляделся по сторонам, пытаясь понять, куда он попал, и где собственно Торианин, которого он ожидал здесь найти. Первым, что пришло ему в голову, было то, что вероятнее всего на Феросе когда-то обитали самые настоящие великаны, так как выстроить то, что он сейчас видел, было бы под силу только им, и он ощущал себя словно муравьем, заползшим в человеческое жилище, насколько все вокруг него было огромным. Почти на сотню метров возвышались мраморные стены зала, выполненного в форме идеального круга, и были украшены множеством вырезанных в стене рисунков, изображающих, как показалось Алексу жнецов, чему он был сильно удивлен. Кроме того, по какой-то причине все вокруг было заполнено ярким светом, хотя он так и не смог найти источника освещения, и впервые за долгое время блуждания по темным коридорам он смог перейти с теплового видения на обычное. Также он смог заметить множество ходов, прорубленных в стенах зала, и насчитав порядка сотни, он растерянно повернулся к завывающей куче плоти, тянущей в его сторону тысячи обезображенных конечностей, и оглашающих своим воем весь зал, разносясь по нему эхом, увеличивающим громкость во много раз, закладывая Алексу уши. Он не знал, сколько он так простоял, в растерянности смотря на сотни прорубленных в стене ходов, не зная, куда именно ему идти, когда вдруг в одном из них он заметил фигуру той, кого меньше всего ожидал сейчас увидеть. - Тали? – удивленно пробормотал Алекс и меньше чем за две секунды оказался прямо перед ней, но то, что он смог разглядеть с более близкого расстояния не на шутку его напугало. Сомнений быть не могло, и это действительно была его кварианка, но выглядела она настолько болезненно, что оставалось загадкой, каким чудом она держалась на ногах. Весь ее скафандр был измят и покрыт зеленой слизью, и Алекс с запозданием обнаружил, что на ней не было маски, и ее лицо было мертвенно бледным, и что еще хуже, на нем застыла зловещая ухмылка, которая никогда не могла бы на нем появиться. - Ты пришел. – улыбнулась кварианка, но в ее улыбке не были и капли доброты, и от того выражение ее лица стало еще более жутким. - Что ты с ней сделал? – непроизвольно выпустив когти, прорычал Алекс, понимая, кто именно сейчас с ним разговаривал. - Неужели ты не хочешь обнять меня? – изобразив на лице удивление, кварианка сделала несколько шагов в его сторону, но Алекс поспешил отойти назад, с трудом удержавшись о того, чтобы не перерубить стоящее напротив него чудовище напополам, но лишь слабая надежда на то, что девушку еще можно было спасти, остановило его от этого. - Я знаю, что это ты, Торианин. – сложив руки на груди, ответил Алекс, и, пожав плечами, существо напротив него принаняло такую же позу, в которой сейчас стоял он сам. - В таком случае, маски долой. – усмехнулась Тали, и ее лицо начало приобретать зловещий зеленый оттенок. – Сказать по правде, я до последнего момента думал, что ее убеждение о том, что она тебе настолько дорога иллюзия влюбленной девчонки, и даже когда ты сохранил жизнь тем двум червякам, я не рассчитывал на то, что ты окажешься настолько глупым, чтобы спуститься сюда, в мои владения. - Что ты с ней сделал? – повысив голос, Алекс повторил свой вопрос, на что стоящая напротив него девушка ответила все той же мерзкой усмешкой. - О, если бы ты только знал, какие грезы о тебе витали в этой маленькой прелестной головке, какие любовные фантазии одолевали ее каждую ночь. – коварно улыбнулась девушка, после чего засмеялась, вот только в этом ледяном смехе не было ничего от Тали, и казалось он даже заглушал вой горы плоти, что была за спиной Алекса. – А ведь она даже и не догадывалась, что на самом деле скрывается за маской, что ты так старательно прилепил на себя, впрочем, в этом вы схожи. - Я знаю, что я такое. - Ты даже и малейшего представления не имеешь о том, что ты на самом деле. – возразила кварианка, погрозив ему пальчиком. – Я достаточно понял о тебе за то время, что мои соглядатаи провели, наблюдая за тобой. - И чего ты понял? – стараясь не заострять свое внимание на том, каким болезненно исхудавшим было лицо у кварианки, словно из нее кто-то выкачал все соки, задал вопрос Алекс. - Многое. – неопределенно ответила Тали, и отвернувшись от него, направилась к колышущейся горе слипшихся тел, весьма соблазнительно покачивая на ходу бедрами, чего настоящая Тали никогда не стала бы намеренно делать в силу своей скромности. Видимо сущность, что управляла кварианкой, хотела, чтобы он следовал за ней, и пусть меньше всего ему хотелось приближаться к живой горе, из которой он с таким трудом выбрался, Алекс направился за ней. К еще большему омерзению, та оперлась спиной на копошащуюся кучу плоти, словно ей не доставляли неудобства, тут же облепившие ее десятки лап. - То, что ты видишь перед собой, это всего лишь бесполезная груда мяса, или как бы ты их назвал низшие существа, непригодные даже для того, чтобы пойти на переработку, поэтому я оставил их тут как украшение, которое мои безумные почитатели ошибочно считали проявлением моей божественной сущности, даже приносили ей жертвы. Меня это забавляло. Они жертвовали мне своих собственных детей только лишь из страха, страха перед тем, что когда придет их черед спуститься вниз, я не дарую им вечную жизнь. Из-за страха перед небытием они были готовы к вечным мукам, которые не могли представить, даже обладая столь извращенной фантазией. - Ближе к делу. – потребовал Алекс, так как видеть кварианку облепленную множеством гниющих лап, было выше его сил, но попытайся он что либо сделать, Торианин несомненно тут же бы ее убил, а так он пока просто над ним издевался. - Я прожил много миллионов лет. – продолжила кварианка, не обратив на его слова никакого внимания. – И за это время в моих владения проживало более тысячи цивилизаций, и какими бы они все не были разными, их объединяло одно. Они все боялись умереть. Все они жаждали обрести вечную жизнь, и никого из них не волновало, что придется за это заплатить. Некоторые спускались вниз по собственной воли, других пришлось подтолкнуть, ну а за некоторыми, например как за теми, кого ты называешь протеанами, мне пришлось наведаться лично, но так или иначе они все получили то, что хотели. - К чему ты мне все это говоришь? - К тому, что страх перед смертью порой толкает на очень отчаянные поступки. Мне же не ведом этот страх, и пусть мне и осталось не долго, нет, не суди о моем сроки жизни своими ограниченными мерками, я проживу еще долгие тысячи лет, но в конечном итоге меня не станет. Я не боюсь смерти, и смогу уйти достойно, в отличие от того, кому ты обязан своим появлением. - Объясни. - Да, похоже, ты действительно ничего о себе не знаешь, а у меня нет никакого желания тебе все это объяснять. Убеди меня в том, что есть смысл тратить на тебя мое драгоценное время. Сделав ленивый жест рукой, кварианка указала на Алекса, и прежде чем он успел хоть что либо сделать, его вдруг резко отдернуло назад. Пролетев через весь зал, он врезался в стену, оставив на ней глубокую вмятину, с кусками биомассы. Вскочив на ноги, он обнаружил, что пока он говорил с Тали, или скорее с тем, что приняло ее облик, из многих ходов, которые были в зале повылезали щупальца похожие на то, что уволокло его в подземелье, и сумевшие незаметно к нему подкрасться. Кроме того, один за другим от импровизированной горы отлеплялись всевозможные монстры, и теперь словно зомби ковыляли к Алексу, с недвусмысленными намерениями. - Ты много сражался за свою жизнь, но ты даже не представляешь, с чем тебе предстоит столкнуться, если ты решишь продолжить свою бессмысленную борьбу с будущим, поэтому можешь считать это небольшой прелюдией к тому, что случится потом. – с все той же жестокой улыбкой произнесла кварианка, наблюдая за тем, как он разрывал на куски бросающихся на него чудовищ. Кварианка еще что-то ему говорила, но Алекс ее уже не слушал, полностью сосредоточившись на происходящем, ибо наплыв монстров был столь велик, что скоро почти весь зал был наполнен визжащими и рычащими тварями, а гора, что до этого возвышалась посередине, стала примерно в два раза меньше. Разрубив круговым ударом хлыста сразу около сорока тварей, Алекс успел перехватить когтями ринувшееся к нему щупальце, и, вырвав из него огромный кусок, выставил перед собой щит, в который тут же врезался распухший бочкообразный монстр. Однако он не успел сблокировать удар со спины, и, проткнув его грудь рогом, растущим прямо из огромной, покрытой чешуей башки, очередная тварь, взревев, протащила его несколько метров, после чего упала замертво, когда он ударом лезвия отсек ей голову. Не успев вытащить обломок рога, что все еще торчал с его спины, Алекс тут же получил новый удар, когда толщиной с солидное дерево щупальце, обрушилось на него сверху, впечатав его в землю. Этим тут же воспользовались остальные твари, и, набросившись на него всем скопом, начали рвать на куски. - И даже сейчас, под угрозой смерти, ты продолжаешь сдерживаться. – покачала головой кварианка, отворачиваясь о распростертого на полу Мерсера, словно потеряла к нему интерес.- Ты столько времени провел в окружении этих червяков, что забыл о своей истиной сущности. Ты был создан только с одной единственной целью – нести смерть и разрушения, так почему ты так упрямо отказываешься исполнить свое предназначение? - Иди к черту. – показывав ей средний палец, который тут же был оторван и съеден, одной из тварей, прорычал Алекс, пытаясь сбросить с себя щупальце, прижимающее его к земле, но не смог приподнять его ни на дюйм. - Глупые человеческие жесты. – хмыкнуло существо, принявшее облик кварианки. – Ты даже не представляешь себе, какой огромный потенциал в тебе заперт, но тебе не хватает смелости его использовать. Впервые за все время он допустил ошибку, но ты не желаешь ей воспользоваться. И, кажется, я знаю, почему. Все дело в них, не так ли? В твоей так называемой сестре и в этой девчонке. Возможно убив ее, я сделаю тебе одолжение. Вой окруживших Алекса монстров не утихал, но даже через него он расслышал, как хрустнул шейный позвонок, когда положив руку на затылок, а вторую уперев в подбородок, кварианка одним резким движением свернула себе шею. Алекс даже не успел понять, как он выбрался, но уже через несколько секунд он стоял рядом с ее телом, не в силах думать ни о чем другом, и, не обращая никакого внимания на монстров, вгрызающихся в его плоть. Двух мнений быть не могло, она была мертва, а он просто стоял над ее телом, отказываясь верить в то, что видел. За свою долгую жизнь Алекс повидал много смертей, но каждый раз, когда погибал кто-то из его близких, это становилось для него ударом, ведь он настолько привык к своему бессмертию, что где-то на подсознании наделял ею всех тех, кто был ему дорог. Как и в случае с Даной, его словно парализовало, и он практически ничего не соображая, уставился в ее лицо, на котором застыло недоумевающее выражение, словно та и сама не могла поверить, что она умерла. Монстры, что снова набросились на Мерсера, продолжали вгрызаться в его тело, вырывая куски биомассы, но он даже не замечал этого, смотря в остекленевшие глаза той, кто погибла по его вине. Все повторялось, он снова рискнул с кем-то сблизиться, и снова та, что делала его чем-то большим, чем он есть, была мертва, и с этим, как бы силен он не был, уже ничего нельзя было сделать. Только через несколько минут, когда все его тело был покрыто ранами, кровоточащими биомассой, боль утраты достигла своего пика, и вот только тогда, как в случае с Даной, он полностью утратил над собой контроль. Все, что происходило дальше, было для него словно как в тумане, и единственное что он мог видеть это были ее мертвые глаза, и недоумевающая усмешка, которую, если он каким-то чудом сможет выбраться наверх, он никогда не сможет забыть. Сторонний наблюдатель же, что смотрел через глаза своих рабов за тем, как порождение мертвого разума убивает их, казалось, был доволен, продолжая натравливать на того все больше монстров, давая тому возможность полностью проявить себя, и выплеснуть наружу все накопившуюся в нем ярость. Словно какое-то безумное животное, Зевс метался по залу, разрывая на куски все, что попадалось ему на пути, перерубая порождения Торианина целыми десятками, и лишь через двадцать минут, когда на ногах остался только он, а все вокруг него было заполнено распотрошенными трупами, большая часть которых уже превратилась в зеленую жижу, он заставил себя остановиться. Полностью покрытый зловонной гнилью, он даже не обращал на это внимания, как и на то, что одна из его рук была вырвана из сустава, а оставшегося у него скудного запаса биомассы, не хватало на ее восстановление. Его уже не волновал тот факт, что ему не выбраться отсюда живым, и единственное что он хотел перед тем как погибнуть так это впихнуть в глотку Торианина, или что у того там было вместо нее пузырек с зеленой отравой, что по прежнему лежал в кармане его изорванной в клочья куртке. - Ну, давай, приди и добей меня! – крикнул Алекс, голос которого разнесся эхом по всему залу. - Сложно убить то, что давно мертво. – раздался за его спиной все тот же голос, и развернувшись Алекс не поверил своим глазам, увидев кварианку, целую и невредимую, если не считать того, что ее голова была неестественно вывернута. – Кроме того, убивать тебя никогда не входило в мои планы. - Так значит, она все еще жива? – прохрипел Алекс, морщась от разрывающей его на куски боли, и насколько бы низок не был его болевой порок, ранения, которые он сейчас получил, были серьезны. - Пока да, но все может измениться. – пожала плечами девушка, направившись в сторону котлована, появившегося на месте горы, что теперь была разбросана по всему помещению. – То, что я сейчас увидел, в лишний раз подтверждает, какое большое значение она для тебя имеет. В привязанности к ней заключаются твоя сила, но в то же время это и слабость. - Что ты с ними сделал? – попытавшись догнать девушку, которая уже стояла на самом краю ямы, Алекс похромал за ней, припадая на левую ногу, в которую под коленом был загнан чей-то обломанный клык. - Не волнуйся, те, кем ты себя окружил, все еще живы, и если они смогут продержаться достаточно долго до того, как я решу, стоит ли мне тебе их отдавать, для них все закончится благополучно. - Где они? - Иди за мной, и все узнаешь. – поманив его пальчикам, кварианка сорвалась в пропасть, и когда Алекс, уже не в силах подняться дополз до нее, увидел ишь темную бездну, вероятно ведущую к самому центру планеты. Что бы ни ждало его там, внизу, сил сражаться у него уже не было, как впрочем, и желания, настолько истощенным и вымотанным он себя чувствовал, чего не случалось давно. Бой против несметных полчищ монстров стоил ему больших сил, и если Торианин вел его в очередную ловушку, то скорее всего внизу он встретит свою смерть. Впрочем то, как сложится его судьба Алекса никогда не волновало, и планов на будущее он никаких не строил, по крайней мере долгосрочных, и даже если внизу его ждала погибель, это не вызвало у него никаких эмоций. Чувство страха, свойственное живым существам было ему неведомо, и не видя смысла тянуть, он подполз к краю, и, свесившись вниз, полетел в темную бездну навстречу судьбе. Первое, что Алекс почувствовал, когда очнулся, была щемящая боль во всех конечностях, словно он с огромной высоты шарнулся оземь, и, простонав, он попытался подняться, но, по-видимому, удар при приземлении был слишком сильным, и будь у него в теле хоть какие-то кости, вероятнее всего, они бы все сейчас были сломаны. Решив немного полежать, чтобы тело немного восстановилось, Алекс все же сумел принять сидячее положение, и, прислонившись спиной к стене коридора, в котором он оказался, огляделся по сторонам. - Какого…? - ничего не понимая, пробормотал Мерсер, когда посмотрев наверх, обнаружил над собой покрытый сталактитами каменный потолок, и никакого намека на дыру, через которую он должен был сюда свалиться. Возможно, пока он был в бессознательном состоянии, его сюда притащил очередной монстр Торианина, что обитал в подземной пещере, но он не видел на покрытом толстом слоем пыли полу никаких чужих следов, словно он материализовался прямо там, где сейчас сидел. Попытавшись вспомнить, как именно проходил его полет вниз, Алекс напряг память, но все обрывалось в тот момент, как он спрыгнул вниз, и единственное, что всплыло в его памяти, были ощущения, словно он рухнул в какую-то вязкую массу, и даже сейчас, его не покидало странное чувство, что он словно под водой. Все это ему очень сильно не нравилось, и, заметив в конце коридора, какое-то слабое сияние, он медленно пошел в его сторону, прихрамывая на правую ногу, которая все еще болела, но уже не так сильно, к тому же клык, что вогнала ему под колено одна из тварей, куда-то делся, впрочем, рука тоже каким-то чудесным образом отросла. Вскоре свет начал становиться ярче, и к тому времени как он добрался до выхода из пещеры, он мог, как следует разглядеть место, в котором он находился, и весь путь рассматривал причудливые наскальные рисунки, изображающие того, к кому он шел. В основном они были выполнены очень грубо, как будто были нарисованы детской рукой, да и отличии от всех ранних изображений Торианина на этих он отнюдь не выглядел зловещим, и на каждом изображении одаривал щедрыми дарами всех тех, кто словно дети в хороводе обступали его со всех сторон. Остановившись, когда одно из изображений сильно его заинтересовало, Алекс с удивлением узнал в одной из многочисленных фигур, окружающих божество со щупальцами самого себя, преклонившего колени, как и остальные. - Странно все это. – пробормотал Алекс, для которого реальность происходящего стремительно угасала, и он примерно догадывался, что с ним происходило. Нечто подобное он испытывал, когда пытался вырвать Шепарда и азари из лап жнецов, отправившись при помощи королевы рахни в некое чистилище, и вполне возможно все то, что он сейчас видит, происходило только у него в голове, а сам он.… На этот вопрос Алекс, к сожалению, не мог ответить, но его все не покидало довольно неприятное ощущение, будто он со всех сторон окружен чем-то холодным и липким, и быть может, он сейчас лежал в катакомбах полностью погруженный в отвратительную слизь, коей в них было предостаточно. Не без труда заставив себя отвернуться от рисунка, Алекс продолжил путь, но стоило ему выйти на свет, как он снова пораженно замер на месте, не веря тому, что сейчас видел. Тот город, в котором жил протеанин, которого он сумел поглотить был просто грандиозен, но по сравнению с тем, что он видел сейчас, казался захудалой деревенькой на отшибе мира. Сложно было описать все то, он видел, и Алекс не знал, сколько он так простоял, любуясь великолепием открывшемуся его взору. Куда ни посмотри, повсюду были шедевры архитектуры, выполненные с таким искусством, что даже великая Цитадель казалась жалкой поделкой из желудей, которую делают дети в детских садах. Подняв голову вверх, Алекс попытался разглядеть вершину одной из многочисленных башен, казалось вырезанных из цельного куска вулканического стекла, но та уходила прямо в облака, и для него оставалось загадкой, как такая махина могла стоять и не падать. Также он видел нечто совершенно странное, более подходящее для абстрактной живописи, а не для архитектуры, как вроде пирамиды, установленной верхушкой к низу, или странные кубические строения, не имеющий ни окон, ни дверей, и возвышающиеся на многие десятки метров. А довершало эту картину безумия гигантское изображения Торианина, выполненное на золотой плите, которая размерами была даже больше самой массивной из башен, и распространяющая сияние, освещающее весь город. Все, куда не посмотри, отдавало футуризмом, и он словно оказался в одном из фантастических фильмов, но даже самые смелые идеи художников не смогли бы создать такое великолепие. Многочисленные башни, храмы и замки, казалось, были расставлены в каком-то хаотическом порядке, без какой-либо системы, что невозможно было разобрать улицы, и возможно если он бы посмотрел на все это с высоты, то увидел бы самый настоящий лабиринт, через который похоже лежал его путь. Прошло много времени, прежде чем он заставил себя идти, да и то лишь когда заметил, что город не был заброшен, и по его извилистым улочкам ходили какие-то существа. Устремившись вниз, так как каким-то образом выход из пещеры оказался на вершине небольшой горы, Алекс вскоре достиг города, и как только очертания населяющих его существ стали ясны, остановился в замешательстве. - Гнорх, внуе? – удивленно обратилось к нему, как только он подошел достаточно близко, вытянутое существо, подозрительно похожее на пришельца, коими их изображали в старых фильмах, и замотанная в кусок красной материи на манер тоги. - Извини, но я не понимаю, что ты… - начал отвечать Алекс, но замолчал, вдруг осознав, что прекрасно понял, что тот ему говорил, спрашивая его имя. - Пхнгтау? – подошел к ним еще одни гуманоид, правда, в отличие от первого, пигмент его кожи был не серым а зеленым, и на голове его было не два глаза, а всего лишь один, зато занимающий почти все лицо. На это раз у него спрашивали, все ли с ним порядке, и, ответив, что все нормально, Алекс снова удивленно замолчал, поняв, что с из его рта выходили точно такие же невнятные звуки, которые издавали обступившие его со всех сторон уродцы. Вскоре вокруг него собралось около десятка различных существ, удивленно расспрашивая Алекса, откуда он явился, возбуждено щелкая при этом жвалами и клешнями, разглядывая его как некую диковинку. Некоторые, в особенности полипообразное создание с огромным костяным гребнем на спине и с лошадиной мордой, смотрели на него с явным отвращением, словно увидели нечто весьма неприятное, хотя он не обижался, понимая, что для них он выглядел точно таким же уродом, какими были для него они сами. К тому же, насколько он понял, многие из них были похожи на тварей, с которыми он столкнулся в том зале, хотя те, с кем успел поработать Торианин, были куда уродливее. - Что это за место? – как только возбуждение толпы немного поутихло, спросил Алекс окинув взглядом город, который как он уже понял, населяли те, кого поглотил гигантский цветок. - У этого места нет имени, но мы все называем его домом. – ответил все тот же гуманоид, что заговорил с Алексом первым. – Теперь, после того, как мы все переродились мы стали одной семьей, частью которой стал и ты. - Стоп, подождите. – попросил Алекс, прервав словесный поток каланчи с непропорционально огромной головой. – Я не собираюсь становиться частью какой-то там семьи, не говоря уже о том, что не собираюсь здесь оставаться. - Боюсь, что для тебя уже нет пути обратно. – печально произнес пришелец, покачав головой. - Теперь, ты как и все мы обрел вечную жизнь в объятиях Великого Благодетеля. – добавил второй уродец, в то время как остальные согласно кивали на его слова. - Ты это про Торианина? – посмотрев на похожую на рыбу тварь, поинтересовался Алекс, покосившись на возвышающуюся над всем городом золотую плиту, на который был выбит сам Вид 37 во плоти. - Мы не знаем о ком ты говоришь, но раз ты здесь, это значит, что Великий Благодетель счел тебя достойным того, чтобы ты жил вместе с его лучшими детьми. – с фанатическим благоговением, когда он говорил о неком благодетеле, торжественно произнес серый, и все столпившиеся вокруг Алекса, восторженно повернулись в сторону плиты. - Не хочу, конечно, расстраивать… - неуверенно начал Алекс, чувствуя себя весьма неуютно, разговаривая со столь странными существами, да еще и на каком-то тарабарском языке. – Но неужели никто не понимает, что со всеми вами произошло? - Поверь, за то время, что провели здесь, мы давно забыли о наших прошлых жизнях. - И лично у меня нет никакого желания вспоминать о том, что было до великого перерождения. – вставила свое слово насекомоподобная тварь, для пущей убедительности громко щелкнув при этом жвалами. Другие тоже выражали согласие его словам, в то время как Алекса все еще не покидало ощущение нереальности, и на какую-то секунду, когда он смотрел на столпившихся перед ним существ, в его глазах вдруг потемнело и вместо них он увидел множество, перекошенных от боли и с раскрытыми в беззвучных криках ртами, лиц. Но видение прошло столь же быстро, как и началось, и лишь небольшая головная боль, вероятнее всего вызванная ее появлением, было единственным что осталось. - Ладно. – глубоко вздохнув, Алекс попытался успокоиться, полностью осознав происходящее. – Где я могу встретиться с вашим благодетелем? С каждой лишней минутой проведенной в этом ужасном месте делало его чувство паранойи просто невыносимым, и лишь то, что рядом с ним шли его друзья, которым к слову было, наверное, еще хуже, чем ему, останавливало капитана о того, чтобы окончательно не лишиться рассудка. Особенно плохо приходилось Тали, последние несколько часов находящейся в состоянии некой прострации, и покорно идущей следом за остальными, обхватив плечи руками, и в то время как остальные вздрагивали от каждого постороннего звука, вообще ни на что не реагировала. Как опасался Шепард, от того кошмара, что они все пережили за последние несколько часов ее разум пошатнулся, и быть может, если они даже и смогут выбраться из проклятого города, по которому они сейчас шли, она уже никогда не станет прежней. Сам же капитан пока еще держался, и, не смотря на ситуацию, в которой они четверо оказались, пытался думать как лидер, и даже если как он подозревал из этого ужасного места не было выхода, нужно было хоть чем-то занять спутников, которые не будь его рядом с ними должно быть просто остались бы сидеть на месте, ожидая своей участи. - Ну почему мне не лежалось в лазарете? – постоянно бормотал себе под нос, идущий позади капитана Ульрих, в то время как идущий рядом с ним Майлз с того самого момента как они очнулись в том зале, со статуями, почти не произнес ни слова. Впрочем, капитан их прекрасно понимал, так и сам после того, что они пережили за последние несколько часов, с трудом заставлял себя идти вперед, настолько велико было желание забиться в какую-нибудь темную дыру и покорно ждать конца. Но если не ради себя, то хотя бы ради друзей, а в особенности Тали, которая именно из-за него попала во всю эту истории, он должен был продолжать идти. Еще раз, оглянувшись дыбы убедиться, что его люди шли за ним, так как в этом странном месте не было никаких звуков, капитан снова уткнулся себе под ноги. Впрочем, отсутствовали здесь не только звуки, но также и запахи, ветер, да и с гравитацией тоже было что-то непонятное, что еще сильнее сказывалось на ощущении реальности. Нечто подобное он часто испытывал в своих снах, и казалось, стоит ему постараться, зажмурить глаза посильнее, а потом открыть, и он очнется в постели в своей каюте, и все те ужасы, что ему пришлось пережить, окажутся лишь кошмаром. Но как он ни старался проснуться у него это не получалось, и как ему не хотелось развеять последнюю надежду на то, что все это происходило не на самом деле, это было не так. Трудно было поверить, что где-то во вселенной могло быть место подобное тому, в котором они оказались, и то, что открывалось их взору, пока они шли по улицам мертвого города, одновременно и пугало и восхищало. Почти три часа, если он не ошибся в расчетах, так как что-то странное происходило здесь со временем, прошло с того момента, как они очнулись на покрытом многовековой пылью полу в огромном зале, заставленном всевозможными бронзовыми статуями, изображающими различных существ. Никто из них не помнил, как здесь оказался, как и то, при каких обстоятельствах они потеряли остальную часть группы, и, решив, что они, возможно, могут быть где-то неподалеку, капитан повел их к выходу, заметив тяжелые ржавые двери, которые должно быть, не открывались долгие годы. Совместными усилиями они смогли их немного приоткрыть, и первым протиснувшись наружу, капитан так и замер, удивленно смотря на величественные башни, которые были первым, что бросилось ему в глаза. Точно такое же выражение появились и на лицах его спутников, когда выбравшись из пыльного зала с омерзительными изваяниями, они обнаружили, что оказались на улицах древнего города, видеть который им еще никогда не приходилось. Даже одного взгляда на древние строения, большая часть из которых были полуразрушены, хватало для того, чтобы понять, что городу была не одна тысяча лет, и что вероятнее всего они первые, кто ступили на его улицы за долгие годы. Но как вскоре выяснилось, это было далеко не так. Первые минут двадцать они, просто молча, шли, изумленно озираясь по сторонам, и на какое-то время страх уступил место любопытству. Судя по светилу, озаряющему древние руины, они все еще был на Феросе, правда, если смотреть по башням, которые должно быть, было видно за многие километры, оказались в совсем другой его части. Возможно, пока они были без сознания, кто-то переместил их сюда, и пусть причины по которым это сделали, были непонятны, да и вообще в подобное слабо верилось, это было единственное логическое объяснение. Но оно быстро рассыпалось в прах, стоило только посмотреть на древние сооружение, некоторые из которых были практически в идеальном состоянии, а учитывая то, с каким трепетом Совет относился к сохранившимся постройкам протеан, то эта планета давно была бы закрытой зоной, куда пускали бы только редкие экспедиции, наподобие Терума, хотя, скорее всего после разрушения Руин, тот потерял подобный статус. А насколько было известно, особенно учитывая образование на нем колонии, Ферос не был закрытой планетой, и что-то капитану подсказывало, что будь на нем нечто подобное тому, что они сейчас видели, то Совет не подпустил бы к нему людей на пушечный выстрел. Из подобных размышлений напрашивался вывод, что они были не на Феросе, но о том, где именно они оказались, ему даже не хотелось думать. Единственное, что сейчас было важно, так это идти вперед и надеется, что они смогут найти своих друзей, если они, конечно, тоже были здесь, раньше того, что еще рыскало по улицам мертвого города. Шепард не знал, да и не хотел знать, откуда у него была такая уверенность, да и у остальных, судя по тому, как они нервно оглядывались назад, тоже, но он был абсолютно уверен, что это нечто, что обитало здесь, искало их. Он не делился своими подозрениями с остальными, а они в свою очередь не горели желанием спросить у него, почему он выбирал самые труднопроходимые участки пути, большую часть которого они держались в тени башен, вместо того чтобы идти по широким, мощеным брусчаткой улицам. Продолжая каждые несколько минут пытаться связаться с Эшли и Кайденом, капитан все ближе подходил к тому, чтобы поддаться отчаянию, но что-то продолжало заставлять его двигаться вперед, и он все больше замечал, что наблюдает за собой как будто со стороны, словно то нечто, что поселилось в нем окончательно взяло бразды правления в свои руки, определив ему роль стороннего наблюдателя. И пусть он все еще по прежнему управлял своим телом и мыслями, его разум был словно заполнен густым черным туманом, и от навязчивых мыслей о том, что одному станет легче, становилось все сложнее избавиться. Нужно было всего лишь вытащить пистолет из кобуры и сделать три выстрела. Те трое задерживали его, плетясь со скоростью улитки, а то нечто, что шло следом за ними, а в том, что их преследовали, он был уверен на все сто процентов, стремительно их настигало, и он буквально чувствовал затылком тяжелое и смрадное дыхание их преследователя. К тому же его откровенно бесили непрекращающееся бормотание Ульриха и впавшая в состоянии кататонии кварианка, от которых сейчас было бы мало проку. - Может, уже заткнешься! – не выдержав, бросил наемнику Шепард, с запозданием поняв, что в его руке пистолет. - Шепард, что ты делаешь? – держа капитана на прицеле винтовки, спросил Майлз, словно очнувшись ото сна, и то, что он сейчас видел не на шутку его пугало. Ульрих же казалось, даже не понимал, что происходит, тупо уставившись перед собой, остекленевшими глазами, не видя, как прямо ему в лицо смотрело дуло пистолета. Тали же вообще не обращала внимания на эту сцену, продолжая идти дальше, медленно передвигая ногами, как будто двигалась из последних сил. - Опусти ее. – кивнув на винтовку, прорычал Шепард, и Майлз невольно ужаснулся тому, насколько капитан изменился за последние несколько часов. - Сначала ты. – нервно покосившись на кварианку, отошедшую от остальной группы на добрые двадцать метров, бросил Майлз, но добился лишь того, что пистолет теперь был нацелен в его сторону. - Ты хоть понимаешь, что я твой командир, а ты нацелил на меня… - Не хрена ты мне не командир. – выплюнул Майлз, поддавшись нахлынувшей на него волной презрения к стоящему напротив него человеку. – Мой командир Тумс, а на тебя и твою Нормандию, жнецов и прочую хуету я срать хотел. Из-за тебя уже погибло двое моих друзей, и если ты думаешь, что я позволю тебе убить ещ… Но договорить он уже не успел, яростная гримаса исказила лицо капитана, и Майлз, не ожидавший, что тот действительно выстрелит, выронил оружие, удивленно смотря на пластину брони, что закрывала его сердце, и в которой теперь было небольшое круглое отверстие. - Ну почему мне не лежалось в лазарете? – снова пробубнил Ульрих, даже не заметив, что его друг лежал мертвым всего в каких-то паре метров от него, а его убийца стоял над телом, и смотрел, как из раны вытекала кровь. Правда то, что собиралось в лужу под телом, сложно было назвать кровью, по крайней мере человеческой, так как та была зеленого цвета, и от нее несло гнилой капустой, что было первым запахом, который Шепард почувствовал с того самого момента, как оказался в этом проклятом месте. - Да что здесь происходит? – тихо прошептал Шепард, вся неожиданная ярость которого быстро улетучилась, и теперь ее место занял страх. Очнувшись словно ото сна, он огляделся по сторонам, и, увидев, что Тали отошла от них на приличное расстояние, бросился за ней. – Тали, подожди! Но когда он пробежал примерно половину пути, все вокруг вдруг затряслось, и позади него раздался громкий трескающееся звук, и, найдя в себе силы оглянуться, он обнаружил, что земля разверзалась, и наружу вылезало такое омерзительное отродье, что закричав от ужаса, капитан побежал дальше. Схватив под руку кварианку, что продолжала медленно шагать вперед, как будто не слыша творящегося позади не безумия, он уволок ее в сторону от главной улицы, на которой они сейчас находились. Петляя переулками, капитан упорно продолжал тянуть девушку за собой, практически ничего не соображая от ужаса, и перед его глазами по-прежнему стояли огромные щупальца, вместо присосок у которых были перекошенные от непередаваемой боли лица. Более того, как ему казалось, он узнал некоторых из них, и что хуже всего, раскрыв рот в беззвучном крике, среди прочих, было и его собственное. Возможно час, может быть еще дольше, не останавливаясь на секунду, капитан с Тали, которая словно марионетка чуть ли не волочась по земле, удерживаясь на ногах лишь благодаря тому, что тот вцепился в ее руку мертвой хваткой, петляли по узким улочкам заброшенного города. Их преследователя уже давно не было слышно, но капитан все еще не мог позволить себе остановиться. Единственное, что он сейчас хотел так это оказаться как можно дальше от этого проклятого места, но, сколько бы они не шли, так и не могли выбраться из города, словно он был бесконечным, и в голову капитана невольно закрались мысли, что они петляют кругами. И в самом деле, стоило ему об этом подумать, как они вышли к тому самому месту, где из-под земли вылезло то ужасное создание, правда к своему удивлению, капитан обнаружил, что там ни осталось ни следа от нее, впрочем, как и дыры в земле, из которой оно появилось. Ничего не понимая, он выпустил руку девушки, у которой тут же подогнулись ноги, и она устало опустилась на землю. Бросив на нее мимолетный взгляд, видимо только сейчас осознав, что он все это время держал ее за руку, капитан подошел к тому месту, откуда на свет божий вылезло то дьявольское отродье, хотя и не мог понять, зачем он это делает. Перед глазами все расплывалось, и он практически ничего не соображал, как будто был в пьяном бреду, и в самом деле его немного шатало, а мысли путались. Он уже смутно помнил, что же именно произошло перед тем, как он бросился бежать, вроде бы он кого-то застрелил, но он уже не мог вспомнить кого именно, да это и не казалось сейчас важным. Вообще все потеряло смысл, ибо вспомнив свое кричащее лицо на одном из омерзительных щупалец, он ясно осознал, где находится. Еще во времена, когда он жил на Мендуаре, ему часто приходилось слышать про это место от старухи, живущей по соседству от его дома, и часто пугала его с братьями историями про ад, что отцу даже пришлось пригрозить той сумасшедшим домом, если она хоть еще один раз подойдет к его детям. И сейчас, впервые за долгие годы он снова вспомнил ее рассказы, от которых не мог уснуть по ночам, а у Патрика даже начались ночные мочеиспускания. Особенно та сумасшедшая старуха любила говорить, что в аду все повторяется, делая при этом круговые движения длинными худыми пальцами прямо перед его носом, и теперь, стоя на том самом месте, к которому он ну ни как не мог снова выйти, слова старухи зазвучали в его голове. Покачнувшись, от того что ему внезапно стало плохо, Шепард упал на колени, после чего его тут же вырвало какой-то зеленой мерзостью, которая извиваясь словно змея поползла в сторону лежащей на пыльной земле кварианке. В ужасе от происходящего, капитан попытался броситься той на помощь, но тело как будто отказывалось ему служить, и он мог лишь наблюдать, как омерзительная субстанция, скрывалась в складках одеяния кварианки, после чего та задергалась как в конвульсиях. И это было последнее, что увидел Шепард, перед тем как обессилено рухнуть на землю, и погрузиться во тьму. Отчаянно вырываясь, Тали пыталась выбраться на поверхность, но каждый раз, когда у нее получалось выплыть наверх, ее снова хватали за ноги, и утягивали на самое дно омерзительного озера, целиком и полностью состоящего из разжиженной плоти. Испуганно взвизгнув, когда ее схватил очередной фантом, возникший из глубин зловонного болота, она с силой ударила его второй ногой в раскрывшуюся пасть, усеянную острыми, как бритва клыками, и лишь чудом не поранившись о них, отчаянно поплыла прочь, почувствовав, что хватка чудовища ослабла. Одни за другим, вылезали из разложившейся плоти порождения безумной фантазии Торианина, и словно зомби вытянув вперед руки, обступали девушку плотным кольцом. Видя, что доплыть до спасательного оберега, который был метрах в тридцати от нее, она не успевает, Тали с трудом подавила панику, и, смахнув с уни-инструмента комки грязи, направила руку в сторону ближайшей к ней твари. Через пару мгновений ударил яркий красный луч, попавший прямо в лоб раздувшемуся утопленнику, тянувшему к ней покрытые трупной слизью конечности. Голова чудища тут же разлетелась фонтаном гниющей плоти и червей, после чего девушка принялась за остальных. Но чем больше она их убивала, тем плотнее вокруг нее собиралось их кольцо, и было неудивительно, что она не сразу заметила, что прямо рядом с ней омерзительная субстанция, в которой Тали стояла по самую грудь, пошла пузырями. Она даже ничего не успела сделать, как на нее набросилось очередное дьявольское порождение, и, прижав ее ко дну, начал молотить когтистой лапой по ее шлему, оставляя на нем весьма внушительные царапины. Отбрыкиваясь от монстра, девушка всеми силами пыталась сбросить его с себя, прекрасно понимая, что если не сделает это как можно скорее, к тому присоединятся остальные, к счастью передвигающиеся со скоростью улитки, и вот тогда ей точно конец. Сумев пропихнуть монстру руку под ребра, она ударила того лазером, и вскоре хватка монстра на ее горле, после которой наверняка останутся синяки, ослабла, и издав предсмертный стон, тот развалился на две части. Вынырнув на поверхность, девушка обнаружила, что ее обступило плотное кольцо мертвяков, через которое без боя ей уже будет не прорваться. Но теперь, после того как она расправилась с тем уродом, что ее чуть не утопил, страх отступил, и впервые сумев трезво оценить обстановку, девушка начала создавать дрона, надеясь успеть это сделать до того, как на ее горле сомкнуться усыпанные струпьями и гнойниками клешни. Не имея времени на диагностику и проверку ошибок в коде, Тали направила дрона на толпу зомби, и когда он врезался в первого из них, все пропало в ослепительной синей вспышке. Видимо она все-таки действительно переборщила с силой взрыва, так как даже ее саму отбросило в сторону, где она благополучно ушла с головой в испускающую отвратительные миазмы однородную массу. Мысленно поблагодарив создателей скафандра за то, что он не попускал внутрь ту мерзость, в которой она по уши вымазалась, девушка побежала, прорываясь через зловонное болото плоти в сторону берега, начинающегося у основания пещеры, которая видимо, выводила к озеру в котором она очнулась. Никогда она еще так не радовалась твердой земле, и, упав на колени, чуть не скинула с себя маску, чтобы ту расцеловать. Почти час продолжалась ее борьба с обитателями озера, выжившая часть которых, видя, что ее уже не достать, уходили обратно на дно, и сил на то чтобы даже просто идти у нее не оставалось. Поэтому усевшись на валун, что валялся неподалеку, она решила отдохнуть прямо здесь, и пусть ей и не нравилось перспектива провести некоторое время рядом с омерзительной жижей, из которой она с таким трудом выбралась, единственный способ, которым она могла на данный момент передвигаться так это ползком. Соорудив несколько охранных дронов, что тут же принялись водить вокруг своей хозяйки хоровод, обеспечивая хоть и слабую, но все же защиту, девушка попыталась связаться с кем-нибудь из команды, но на всех частотах был лишь шум помех. Оглядевшись по сторонам, она запустила геологический сканер, что имелся в ее навороченном инструметроне, и как она и ожидала, значительная часть пород была богата магнитной рудой, что весьма затрудняло передачу сигнала, да и глубина на которой она сейчас находилась, возможно, была немаленькой. Выключив уни-инструмент, девушка повернулась обратно к озеру, в котором опускался на дно последний из его обитателей, что еще не успел это сделать, и ей сразу же стало нехорошо от догадки, которая ее посетила. Пока она была занята борьбой она как-то не задумывалась, каким образом она вообще здесь очутилась, и теперь, когда обстановка стала немного поспокойнее, ее начало одолевать беспокойство за остальных. Последнее, что она помнила, было то, как они все убегали от чего-то ужасного, но как она ни старалась, общая картина так и не собиралась у нее в голове, поэтому пришлось довольствоваться обрывочными образами, но ни один из них не объяснял, что же с ней произошло, и куда делись остальные. Быть может, она единственная, кто смог выбраться, так как только в ее скафандре был достаточный запас очищенного воздуха, в то время как остальные сейчас могли лежать там, на дне, окруженные полчищами омерзительных гниющих заживо тварей. Мысленно выругавшись на свое слишком хорошее воображение, которое тут же нарисовало ее подобную картину, она постаралась пока не думать о подобном исходе, решив, сосредоточится на том, что ей делать на данный момент. Вероятнее всего оставаться здесь и ждать остальных, не было смысла, а так как единственный выход из подземного зала, заполненного смердящей плотью, был пещерой, рядом с которым она сейчас сидела, привалившись к сырой стене, особо много вариантов того, куда ей идти, не было. На то, чтобы собраться силами у нее ушло примерно около часа, и, почувствовав, что она сможет передвигаться, сохраняя вертикальное положение, девушка поднялась на ноги, и в окружении светящихся шариков, отправилась вперед. Но, по крайней мере, какой бы сложной не была ситуация, в пещере, по крайней мере, не было темно, правда она так и не смогла понять, откуда шел свет. Хотя вполне возможно светилась липкая субстанция, что тонкой пленочной покрывала стены, и слабо вздрагивала, когда девушка проходила мимо нее. Держа правую руку вытянутой вперед, на случай если кто-нибудь выскочит, она могла бы ударить его шокером, кварианка медленно продвигаться вперед, с досадой думая о том, что ее любимый дробовик должно быть сейчас лежал на дне озера, и без которого она ощущала себя почти что голой. Подобные мысли невольно вызвали у нее печальную улыбку, насколько сильно она изменилась за то время, что провела на борту военного корабля. Раньше ведь ее бы передернуло только от одной мысли о том, чтобы кого-нибудь убить, а теперь она испытывала нечто вроде зуда от того, что была практически безоружна. Как бы ни был мощен ее уни-инструмент, это все же было техническое приспособление, и не смотря на все примочки, не могло собой заменить старый добрый огнестрел. Но, к сожалению, пистолет и тот куда-то делся, и, посмотрев на поясок, на котором крепился магнитный держатель для короткоствольного оружия, обнаружила, что тот был весь изорван, и непонятно каким чудом держался у нее на поясе. Да и вся остальная ее накидка выглядела настолько отвратительно, что было невозможно передать словами, и лишь то, что множество ее потайных карманов были набиты всякой полезной всячиной, остановило ее от того, чтобы не сорвать ее с себя и продолжить путь в одном только скафандре. Но пару минут она все же потратила на то, чтобы счистить с себя особо крупные куски слизи, от которых, по всей видимости, несло за версту, если верить показаниям воздушного фильтра, отображающихся на внутренней стороне стекла ее маски. Почувствовав себя немного получше, когда она уже не выглядела так, словно искупнулась в чане с дерьмом, девушка продолжила путь, на ходу проматывая различные исходы ситуации, в которой она оказалась. Самым конечно желанным был тот, в котором она вскоре находит выход из пещеры и встречает своих друзей, они тут же садятся на Нормандию, и улетают к чертям собачьим подальше от Фероса. Другие же были не столь позитивны, как например тот, в котором она умирает от обезвоживания, так как небольшой резервный бачок с водой был практически пуст, и от одной мысли об этом ей тут же захотелось пить. Сделав один небольшой глоток, которого хватило только на то, чтобы чуть-чуть смочить язык, она начала было думать о других вариантах окончания ее скитаний, но меньше всего ей сейчас хотелось думать о плохом. Как ни один раз ей говорила Эшли, всегда нужно думать позитивно, потому что если все время готовится к худшему, то уж лучше сразу лечь и умереть, чего кварианке совершенно не хотелось делать. Поэтому мысли о плохом только усугубили бы ситуацию, и нужно было чем-то срочно отвлечься, пока пробуждающиеся паника и клаустрофобия, не разыгрались в полную силу. Естественно первое, что пришло ей в голову, был Алекс, но Тали попыталась отмести мысли о нем в сторону, прекрасно помня, что с ней происходит, когда она думает о нем и о том, что потеряла. Но, к сожалению, было уже поздно и даже сейчас, находясь глубоко под землей во владениях Торианина, который делил их со своими полчищами мутантов, она не могла справиться с болью утраты, и даже если сумеет выбраться наверх всего лишь вернется к жизни в одиночестве. Но то были лишь слабые отголоски того горя, которое она испытывала в первые дни смерти Алекса, когда она не могла думать ни о чем кроме него и о том, как крошечный мирок счастья, который она с таким трудом выстроила, рассыпался в прах. Понимая, что прекратить думать о нем, она уже не сможет, Тали сдалась, позволяя воспоминаниям о времени, что они проводили вместе прокручиваться в ее голове уже тысячный раз. Так она и продолжала идти, думая о нем, окруженная четырьмя дронами, что издавая мягкое гудение, защищали свою хозяйку. - Не может быть. – только и смогла сказать Тали несколько минут спустя, когда ход по которому она шла неожиданно закончился около пещерного зала идентичного тому, в котором она очнулась, и большая часть которого была отведена под точно такое же озеро, состоящее из разжиженной плоти. Всего оно тянулось метров тридцать и насколько она могла видеть, на той его стороне была очередная пещера, из чего следовало, что ей нужно его как то пересечь. Одной только мысли о том, чтобы снова залезть в эту омерзительную жижу хватило для того, чтобы девушку захлестнула волна отвращения, и это уже не говоря о том, что возможно в нем обитало. Но, к сожалению это был единственный путь, так как тоннель, по которому она шла последние полчаса, не имел никаких развилок, и поэтому идти можно было только вперед. - Ладно, может быть, в нем никого нет, все-таки оно не такое большое. – тихо пробормотала девушка, направив одного из дронов на ту сторону, стараясь держать его как можно ниже, чтобы те, кто возможно сидел на дне, его увидели. Озеро действительно было раза в два меньше чем то, в котором ей посчастливилось искупаться, и когда дрон пересек его середину в ней начала зарождаться надежда, что она сможет спокойно его перейти. Но стоило ей об этом подумать, как под дроном вырвалось щупальце, и с силой ударив по тому, озарило зал синей вспышкой. Одно за другим из темной вонючей гущи начали возникать извивающиеся, словно черви конечности, каждое из которых было усеяно острыми шипами, и обмотайся одно из них вокруг девушки, вероятнее всего ее бы всю изрезало на части. Громко выругавшись, употребив самые звонкие слова из кварианского диалекта, девушка пнула лежащий у нее под ногами булыжник, отлетевший на несколько метров и плюхнувшийся в вонючую массу. Тут же в том самом месте появилось с десяток извивающихся склизких щупалец. О том чтобы пытаться здесь пройти не могло быть и речи, и единственное, что Тали могла сделать, так это усесться на землю подальше от озера и надеется, что кто-нибудь из ее друзей каким-то чудом окажется неподалеку и спасет ее. Шансов на то, что нечто подобное произойдет, было ничтожно мало, да и вообще, будучи реалисткой, Тали понимала, что это не произойдет, но она была слишком подавленна и измотана, чтобы пытаться найти выход самой. Весь тот крошенный резерв сил, что у нее оставался мгновенно испарился перед лицом новой проблемы, усталости и апатии. Тяжело вздохнув, кварианка отключила оставшихся дронов, решив, что если какая-нибудь из тварей вылезет наружу, она не станет сражаться и растягивать свои мучения. Возможно будь ситуация несколько иной и он не горел таким желанием найти и уничтожить того, кто все это выстроил, скорее всего Алекс поддался бы несвойственному ему любопытству и провел бы некоторое время изучая величественный город. Но единственное что он хотел, так это заставить Торианина вернуть то, что принадлежало ему, либо по хорошему, либо он схватит того за глотку и вольет тому в пасть весь флакон с ядом, что по прежнему был спрятан в кармане его куртки, а все остальное не представляло для него никакого интереса. Оттолкнувшись от стены очередной башни, Алекс продолжил планировать в сторону золотой плиты рядом с которой должен был находиться храм великого благодетеля, и внутри которого как он подозревал, должен был быть выход на Торианина. Хотя у него были довольно сильные подозрения по поводу того, что он ничего не сможет тому сделать, так как почти сразу же как он увидел этот фантастический город, Алекс понял, где именно он находится, и пусть ему не нравилось это признавать, скорее всего, теперь он был в полной власти Торианина. Как и в прошлый раз, когда Алекс был вынужден спасать Шепарда из лап монстра, он вновь оказался в каком-то ином мире, только в этом вместо жнецов богом был цветок-переросток, вероятнее всего и считающий себя им. Но если тогда ему помогла королева рахни, то теперь рассчитывать на помощь извне было бы глупо, и если он сам не сможет найти путь обратно, то застрянет здесь навсегда, как и те, кому не повезло попасть в щупальца ублюдка, обитающего под землей. Брезгливо сморщившись от очередного видения, которое, как и в прошлые разы представляло в виде перекошенных от боли лиц, Алекс несколько раз моргнул и вскоре оно пропало. Видимо он еще не до конца был во власти корнеплода, если уже несколько раз получал весточку из реального мира, где он, должно быть, был погребен среди тел тех, кто населял город. Неприятно было осознавать, в каком он сейчас был положении, но то, что сейчас происходило в реальном мире, его мало заботило, так как почти все его мысли были связаны с тем, как он будет рвать Торианина на куски. Тот должен был ответить за то, что сотворил с ним и с другими. Подобная мерзость не имела права на существование, и даже жнецы и Красный Свет, не вызывали у него таких чувств. Те, по крайней мере, просто убивали, а здесь же все было гораздо хуже, и в какой-то степени ему было даже жаль существ, что бесцельно бродили по улицам города, тысячи лет проведя в лапах сумасшедшего растения. Наконец его путешествие через мифический город, который, скорее всего, никогда не существовал в реальности и должно быть был собран из воспоминаний его жителей, Алекс приземлился рядом с небольшим строением весьма подозрительно похожим на древний греческий храм, правда этот был в идеальном состоянии и его каменные колонны сияли белизной. Вокруг нее, словно на площади Святого Петра во время выступления Римского папы собралась целая толпа всевозможных уродцев, благоговейно перешептывающихся между собой. Взгляд каждого из них был устремлен в сторону храма, и как только из-за его колоны показалась какая-то фигура, все сразу же замолчали, уставившись на нее с трепетом ярых фанатиков. И лишь только у Алекса в глазах вместо трепета была ярость ибо у твари с которой он должен был сразиться снова хватило наглости принять облик кварианки, как будто насмехаясь над ним. Быстро преодолев толпу, Алекс оказался лицом к лицу с девушкой, на лице которой застыла все та же хищная улыбка, разрушающая ее красоту. - Добро пожаловать в мой мир. – разведя руки в стороны усмехнулась кварианка, после чего все обступившие ее и Алекса со всех сторон рухнули на колени. - Недолго тебе им осталось править. – выплюнул Алекс, запуская руку в карман, и сжав пузырек с ядом почувствовал себя уверенней, и чей бы облик монстр, что управлял этим место не принял, ему это не поможет. - Возможно и так, но уж точно не ты положишь конец моему правлению, и уж тем более не тот, кто создал тебя. - Те, кто создал меня давно мертвы. – выплюнул Алекс, нарастив когти, что вызвало трепет у обступивших их тварей, бросившихся было на выручку своего господина, но сделав ленивый жест рукой, кварианка приказала тем оставаться на месте. - Ты даже не представляешь, насколько ты прав. – загадочно улыбнувшись, ответила девушка. - Ближе к делу. У меня нет времени слушать твой сумасшедший бред. Просто отдай мне то, за чем я пришел, и можешь дальше играться в бога. – начиная терять терпение и все больше злясь от того, что чудовище приняло облик кварианки, прорычал Мерсер, не без удовлетворения заметив, что окружившие их с Торианином уродцы отступили назад. - На счет времени можешь не волноваться. Оно неподвластно над моим миром, и если я отпущу тебя, то с того самого момента, как ты в него попал, пройдет не больше пары секунд. Как впрочем, и для червяков, ради которых ты решился на столь отчаянный шаг. - В таком случае, где мои червяки? – понимая, что тот имел в виду Шепарда и остальных, поинтересовался Алекс. - Внизу. – улыбнулось существо, скрывающееся под личиной кварианки, в то время как его рабы испуганно зашептались, словно в одном этом слове был какой-то скрытый зловещий смысл. - Что это означает? – заметив реакцию остальных, спросил Алекс, поняв, что ничего хорошего бывшим союзникам это не сулит. - Это не важно. Они тебе не нужны. Зачем кому-то вроде тебя обременять себя компанией поденок, не способных совладать со своими страхами и пороками? Да, я знаю, что они предали тебя, как и то, что обязательно повторят это, если ты повернешься к ним спиной. Они слишком слабы и трусливы, чтобы принимать участие в войне высших существ, вроде нас с тобой и того, кто подарил тебе жизнь. - Я ведь уже сказал, что… - Верно, но неужели ты действительно думаешь, что жалкие сорняки, населяющие планету, которую ты ошибочно считаешь своим домом, способны создать нечто подобное? - усмехнулся Торианин. – Единственное, в чем они преуспели так это в поисках новых средств убийства себе подобных. И это стало главной причиной того, что твой создатель выбрал Землю тем местом, где ты должен был дать ростки. Но именно в тот самый момент цепь событий, длящихся миллионы лет, прервалась. То, что происходит сейчас, можно было бы назвать началом новой эры, конечно при условии, что ты можешь противопоставить своему врагу хоть что-то. Но и того, что что-то пошло не так для меня уже было достаточно, чтобы заинтересоваться тобой. Хотя я ожидал большего. - Извини, если разочаровал. А теперь, может, уже объяснишь, что за чушь ты несешь? - Думаю, будет лучше, если я покажу тебе наглядно то, о чем я говорю. Продолжая смотреть на кварианку, словно как загипнотизированный, Алекс даже не шелохнулся, когда та подошла к нему почти вплотную, и, положив ему руку на грудь, попыталась изобразить ласковую улыбку, однако ее глаза продолжали сиять мертвым огнем, не предвещающим ничего хорошего. А затем пришла боль, которой он еще никогда не испытывал, как будто стоящая перед ним девушка, кисть которой с легкостью проткнув ему грудь вошла в него почти полностью, пыталась вытащить из него скелет. Стоящие вокруг них фанатики Торианина взволнованно зашептались, с беспокойством смотря на то, как их божество что-то пытается сделать со странным существом, присоединившимся к их общности последним. Вскоре боль стала просто невыносимой, но Алекс не предпринимал попыток вырваться, хотя и сам не зная почему, но в нем зародилась какая-то странная уверенность, что Торианин ему помогает. В глазах потемнело, и, пошатнувшись, Алекс упал на спину, но что бы монстр, ни пытался сделать, он это закончил. Не веря своим глазам, Алекс смотрел как в плотной хватке Торианина, извивалось тощее существо по очертаниям похожее на иссохшего человека, полностью состоящего из какой-то черной субстанции, показавшейся ему подозрительно знакомой. - Что это? – поднимаясь с земли, спросил Алекс, но еще до того как девушка, продолжающая удерживать странное существо, вырывающееся уже не столь яростно, успела ответить, он и сам вспомнил имя и как он обсуждал его с азари. – Богулл. - Вижу, ты вспомнил. – кивнула девушка, после чего отшвырнула извивающийся скелет в сторону, и упав на землю тот сразу же растекся по ней нефтяной лужей. - Да, вспомнил. – подтвердил Алекс, просматривая в паутине воспоминаний то, что оказалось заблокировано после странного происшествия на Антибаре. – Как я понимаю, в остальных тоже вселилась эта тварь? - Остальные не важны, за исключением того, кого ты называешь Шепардом, но и от него скоро будет немного проку. Мертвец почти полностью его контролирует, и попытайся ты выудить из его головы нужную тебе информацию, тот снова до тебя доберется. - Но мне нужна та информация. - Знаю, и возможно я помогу тебе, но не раньше, чем ты узнаешь всю правду. Пришло тебе время понять, что ты на самом деле и для чего ты был создан. - Начать Великое вознесение. – вспомнив слова, что сказало ему существо с лицом Лиары, тихо произнес Алекс, не зная, хочет ли он узнать, что это такое. - То, что мертвец так пафосно называет не более чем отчаянная попытка зацепиться на этом свете еще на один цикл и главная задача тебя и тебе подобных помочь ему это сделать. - О ком ты все время говоришь? Кто этот чертов мертвец? - Миллиарды лет назад, когда еще планета, на которой живут те, кем ты так страстно желал стать, была раскаленной пылью, во вселенной жила одна Великая Раса, подарившая жизнь мне и существу, которое переходя на примитивный язык тех, кем ты себя окружил, я мог бы называть своим братом. Миллионы лет прорастали семена, которые те посадили и к тому времени как я дал первый росток, они все исчезли и лишь темный колодец, в котором я обитаю, осталось единственным напоминанием о тех, кому я обязан своим существованием. Долгое время я не знал о существовании второго их детища подобного мне, и лишь когда по чистой случайности в моих владениях оказался пораженный его порами раб, я понял, что был не одинок. Через него и ему подобных мы общались друг с другом, и когда от того долго не поступало вестей, я понял, что с тем что-то случилось. Жалкое племя, что населяло ту систему, в которой обитал единственный, с кем я мог общаться на равных, устроило войну, в результате которой его планета оказалась, покрыта снегами и толстым слоем облаков. Вечный мрак опустился на его владения, в результате чего он сошел с ума, и в состояния безумия прожил долгое время, пока без чистой воды и солнечного света стало невозможно создавать поры и он не погиб. Но за свое долгое существование он успел поглотить и поработить столько существ, объединив их разумы со своим, что смерть стала для него лишь следующим этапом. Со временем, полностью разложившись, он утратил свой первоначальный облик, став тем, что он есть сейчас. Тысячи лет он провел в спячке, ожидая, когда облака рассеются и на планету вернется жизнь, и когда это случилось, началось то, что он называет Великим Вознесением, продляющим его существование. Не имея долгое время никакой пищи он пожирал самого себя, и видимо боязнь исчезнуть окончательно двинула его на то, чтобы начать покидать планету, перемещаясь в телах своих рабов. До того, как завянуть, он, как и я, предпочитал не выходить за пределы своей территории, и все, что происходило вне ее не представляло интереса, но затем он стал словно чума поражать планеты одну за другим, и как только большая часть жизни на них была поглощена, часть его залегала в их недрах в ожидании начала нового цикла. Со временем, когда отпала нужда все делать самому, он создал себе помощников, холодные мертвые тела, состоящее из металла и его плоти. Первый жнец был создан из самой могучей расы, населяющей галактику на тот момент, и которая была гораздо величественнее, чем остальные сорняки, населяющие мои владения. Пожрав их всех, мертвец пожертвовал часть себя, создав себе первого слугу без желаний и эмоций, единственной целью которого является служение Великому Вознесению. - А причем здесь я? Зачем нужно было создавать меня? - В каждом из своих пробуждений он из своей собственной плоти создавал агента, который начинал цикл перерождения, и когда его бездушные слуги вторгались в галактику, все расы были ослаблены вспышками эпидемий и войнами, и не могли оказать холодным металлическим слугам сопротивления. Еще до вторжения жнецов цикл можно было считать завершенным, и когда все расы достаточно развитые для того, чтобы понимать что происходит, оказывались переработаны, и мертвец восстанавливал то, что поглотил за время спячки, агент сам шел на переработку пополняя ряды его металлических слуг. Так продолжалось до этого цикла, до того самого момента как ты отказался следовать своей природе. Никогда еще рабы не оборачивались против своего хозяина и, судя по тому, что происходит сейчас, он в панике, если привлек к делу отходы. - Отходы? - Того, кого ты называешь Хеллером. Он рассчитывает, что тот сможет поглотить тебя и выполнить твои функции. Я видел того в деле, не могу сказать, что впечатлен. К тому же то, что тот добыл шифр к ретранслятору, ничего ему не даст, так как протеане достаточно хорошо поработали над защитой и поэтому никто, кем управляет мертвец, не сможет через него пройти. - И ты знаешь, что находится по ту сторону? – стараясь скрыть волнение, спросил Алекс, но кварианка лишь покачала головой. - Нет, но что бы там ни было твой противник очень хочет туда попасть. - Как и я, и для этого мне нужен Шепард. - Тебе нужно то, что есть у него в голове, а все то, чем владеет он, владею и я. Я могу передать тебе все, что тот получил, соприкоснувшись с технологиями погибшей расы, но ты ведь, наверное, уже понял, что не сможешь пройти через ретранслятор. Ты часть мертвеца, и поэтому врата перед тобой не откроются. - Значит, мне нужен Шепард. – раздраженно повторил Алекс. - Видимо, но я еще не решил достоин ли ты того, чтобы я тебе помогал. Да, мертвец боится тебя, и на то есть причины, но для того чтобы сражаться с ним ты должен отдаться своей истинной сущности, а для того, чтобы это случилось ты должен прекратить считаться себя одним из жалких червей, что еще совсем недавно копошились на теле моей планеты. Ты, не Алекс Мерсер, и тебе никогда… - Я это знаю, но именно то, что я считал себя им, как ты уже сказал, стоило того, что этот цикл пошел не так. Как бы ни был умен и могуществен Богулл, или как там еще называется эта лужа дерьма, он не учел человеческий фактор. Именно моя привязанность к людям, а конкретно к одному человеку не позволила мне идти на поводу у своей сущности. - Возможно. – согласился Торианин, сверкнув глазами. – Но эта самая привязанность сделала тебе гораздо слабее, чем ты есть на самом деле. Ты добровольно запер себя в крохотном сосуде, именуемым человеческим телом, и если ты его не покинешь, то никогда не сможешь победить. - Скорее всего, но теперь это мой настоящий облик, нравится тебе это или нет. Сказать по правде, меня уже давно не волнует то, что я есть на самом деле, смертельный вирус, или клон кого-то древнего монстра.… Но одно я могу тебе сказать точно, я ненавижу, когда мной пытаются управлять. Гентек и Черный дозор пытались это сделать, и я их уничтожил. То же самое ждет и жнецов с их хозяином. - Нет, ты слишком слаб в этом обличии. - Видимо, ты слишком привык смотреть на всех свысока. Как бы я не презирал людей и человечество в целом, в них есть и хорошие черты, достойные того, чтобы их могли перенять и другие расы. - И какие же? - Стремление победить, чего бы тебе это не стоило. Были моменты, когда даже я впадал в отчаяние, в то время как обычные люди, те, кто присоединился к моему походу против Гентек, были полны решимости, и именно благодаря их поддержке я одержал над теми верх. - Да, возможно некоторые черты людей действительно достояны уважения, но во всем остальном они слабы и алчны. Но это присуще всем расам и во все времена. Тысячи раз я наблюдал как они вместо того чтобы объединится против мертвеца и его рабов не могли договориться, действуя по одиночке, и защищая только себе подобных. Во все времена эгоизм и трусость были впереди, и тебе не убедить меня, что в этот раз все иначе, ибо то, что произошло с последней колонией, которую я к себе присоединил, наглядный тому пример. В войне, которую ты ведешь, можешь рассчитывать только на себя. Отдайся своей природе, пусть это даже будет стоить жизни всем червякам, что населяют галактику. Поглоти их всех, только так ты сможешь сравняться силами со своим противником. - Предлагаешь мне устроить апокалипсис? - Можешь считать это проклятием, но это будет спасением для всех. То, что с ними делает мертвец, куда хуже. Хотя вижу, ты и меня считаешь чудовищем за то, что я делаю со своими рабами, но в той или иной степени я оставляю им крупицу их былого разума, в отличие от моего мертвого собрата. Я, по крайней мере, даю им хотя бы ощущение свободы, позволяя, когда тьма опускается на планету, выходить на поверхность. А тем избранным, которых ты видишь вокруг, себя я дал то, о чем они могли только мечтать, долгую, почти вечную жизнь. - Можешь называть это место как угодно, но так или иначе это тюрьма, в которой я не хочу больше находиться. – отрезал Алекс. – Верни мне Шепарда и остальных, чтобы я мог продолжить свою борьбу. - Если и дальше продолжишь играть в человека, то ты проиграешь. - А тебе до этого, какое дело? Ведь насколько я понял, ты не особо горишь желанием сражаться, так с чего бы такая заинтересованность в моем успехе? - Мне нет дела ни до чего, что происходит за пределами моих владений, как и до твоей борьбы, которая, будь уверен, закончится поражением. Что бы ты ни пытался придумать про тех, за кем пришел, они слабы и ничтожны. Ими управляют страх и низменные инстинкты, что делает их легкой добычей для твоего врага, и через них он снова доберется до тебя. - Но ведь это будут уже мои проблемы, верно? Давай, сделаем так, ты отдашь мне тех, за кем я пришел, а я в свою очередь сделаю так, чтобы никто больше не посещал Ферос. Тебе ведь это нужно? – предложил Алекс. - Поверь, я и сам могу сделать так, что каждый будет испытывать ужас, пролетая мимо моей планеты, и который не будет отпускать до того, как он отлетит на достаточное расстояние, чтобы Ферос показался крошечной точкой на горизонте. – хмыкнула кварианка. – Но ты прав, это только твои проблемы, и тех, кого ты пытаешься спасти. Я отдам тебе их всех, можешь даже считать это моим вкладом в твою борьбу, но на этом все. Если хоть еще раз ты или кто-нибудь из твоих союзников попадет на Ферос, я уже не будут так великодушен. И еще кое-что, я знаю, ты меня не послушаешь, но мой тебе совет, не беги от своей природы. В твоих руках огромная власть, нужно только правильно ею распорядиться. - Где то, за чем я пришел? – повысил голос Мерсер, в голове которого, после всего, что он только что услышал, начало гудеть, и больше всего ему сейчас хотелось вернуться в свою каюту и как следует все обдумать. - Хорошо, будь по-твоему. – сдалась кварианка, видя, что словами того не убедить. – Я верну тебе их, в том числе и девчонку, по правде говоря, она продержалась дольше остальных прежде чем начать терять рассудок. - Что ты с ними сделал?! - Ничего особенного. Просто поместил их в несколько иной мир, чем этот. Наверное, они приняли его за ад. – усмехнулась кварианка. - Впрочем, так и быть, я удалю из их памяти то время, что они в нем провели, иначе они просто покончили бы с собой, лишь бы забыть все тот ужас, что они там пережили. А теперь, я бы хотел, чтобы ты ушел. Я вижу, что мне тебя не переубедить, и этот разговор начал мне надоедать. Забирай своих спутников и убирайся с моей планеты. - Спасибо, что… - Не нужно меня благодарить. – перебил его Торианин. – Я тебе не друг и не союзник, и если ты еще хоть раз попадешься, я навечно запру тебя там, где только что были те, за кем ты пришел. Я даю тебе и остальным сутки на то чтобы покинуть Ферос, и лучше отнесись серьезно к моим словам. - Можешь запугивать меня, сколько влезет, но тебя явно не нравится то, что ты наблюдаешь большую часть своей жизни, и если бы ты хотел меня уничтожить, то давно бы уже сделал это. - Не думай, что за столь короткое время ты смог понять меня и мою природу. Я повторяю, мне нет дела ни до чего, что происходит вне моих владений, и я выхожу за примитивные определения добра и зла, которым ты следуешь. Как таковых ни первого ни второго не существует, и каждый всего лишь следует своей природе. Я следую своей, а мертвец своей, в то время как ты застрял где-то посередине, трепыхаясь в компостной куче вместе с жалкими червями, привязанность к которым приведет тебя к поражению. При последних словах, лицо кварианки растянулось в жуткой усмешке, и прежде чем Алекс успел ответь Торианину на это заявление, слова вдруг застряли в его глотке, когда лицо стоящей перед ним девушки начало распадаться, и теперь на его месте был окровавленный череп, в пустых глазницах которого горел зеленый огонь. - Убирайся, и помни, все что я тебе сказал. – уже совсем другим голосом, произнесло чудовище, очертания которого начали расплываться, и за секунду до того, как земля под ногами у Алекса исчезла, а он провалился в темную бездну он увидел Торианина таким, какой он был, и впервые в своей жизни потерял сознание от охватившего его ужаса. - Почему они остановились? – устало пробормотала Эшли, выронив из обессилевших рук ружье, со звоном ударившееся о камни. Ответов ни у кого из ее друзей не было, и они могли лишь смотреть, как окружившие их со всех сторон твари начли расходиться, хотя еще минуту назад они пытались прорваться через купол Лиары, и который исчез незадолго до того, как монстры вдруг резко расхотели сражаться. Сама же азари, что столько времени сдерживала их натиск, теперь лежала на земле, и из ее носа не переставала течь кровь, но она все еще была в сознании, и, смотря красными от напряжения и полопавшихся сосудов глазами на удаляющиеся фигуры чудовищ, была удивлена не меньше остальных. - Может быть, Мерсер смог убить его? – предположил Кайден, помогая азари подняться на ноги. - Сукин сын. – не веря, что их знакомый маньяк действительно смог это сделать, тихо произнес кроган, в голосе которого было неподдельное восхищение. - Не расслабляться, это может быть какой-то обман. – видя, что все опустили оружие, сказал Юджин, сжимая в руках винтовку, дуло которой все еще было все еще красным и от него шел дымок. - Не думаю, что эти твари способны на то, чтобы продумать что-то изящнее лобовой атаки. – возразила Эшли, и даже если это и не было так, сил на то, чтобы сражаться ни у нее, да и у остальных не было. Тумс хотел ей сказать что-то еще, но видя, в каком плачевном состоянии все были, решил промолчать, и лишь отошел на несколько шагов в том направлении, в котором несколько минут назад скрылись их враги. Отвернувшись от капрала, опасения которого она прекрасно понимала, Эшли вытащила из подсумка тюбик с меди-гелем, и, нанеся немного на ранку, что была на ее шее, протянула его Гаррусу, на грудной пластине которого была здоровенная дыра, оставленная клешней одного из монстров. Благодарно кивнув ей, турианец снял уже ставший бесполезным элемент брони, и, шипя от боли, выдавил все содержимое тюбика на грудь, через которую шел кошмарный порез, вероятно достающий до ребер. Другим тоже не слабо досталось, и если Лиара пострадала по большей части из-за нагрузки, которую она испытывала, когда столько времени держала барьер, то все остальные могли смело хвастаться новыми шрамами, особенно Рекс, вся правая щека которого представляла кровавое месиво. - Оставь себе. – хмыкнул кроган, когда Мышь протянула ему тюбик с лекарством. – На мне и так все заживает как на диком варрене. - Надеюсь, что это действительно так, в противном случае ты просто-напросто истечешь кровью. – пожала плечами наемница, на которую глупое бахвальство крогана не впечатлило, и она видела, как у того болезненно дергалось то, что осталось от щеки после каждого произнесенного им слова. – Да и к тому же будет жаль, если на месте раны появится шрам, и твоя смазливая мордашка будет попорчена. Слабо улыбнувшись на шутку воительницы, Рекс все же принял у той меди-гель, с таким видом, словно сделал ей и всем остальным большой одолжение, и вообще все они теперь его должники. Но как только лекарство оказалось на ране, тот блаженно простонал, чувствуя как горящая боль, распространяющаяся по все голове, уходит. - Эш, что у вас там происходит?! – после того как Эшли приняла входящий вызов, у нее в шлеме раздался обеспокоенный голос Джокера, долго пытающегося с ней связаться, но во время сражения девушке было как-то не до него. - Я не знаю. – честно ответила сержант. – На нас напали эти твари, что живут под землей, но несколько минут назад они просто развернулись и ушли. - Да, несколько из них прошли рядом с кораблем.- подтвердил Линден, который тоже был на связи. - Насколько мы поняли, они возвращаются в город. - А вам лучше вернуться на Нормандию. – добавил Джокер. – Подождете Мерсера внутри. - Да, пожалуй ты… - Эй, Эш. – каким-то сдавленным голосом произнес Кайден, положив девушке руку на плечо, и обернувшись, чтобы увидеть что так напугало лейтенанта и остальных, та тут же выхватила винтовку. - Что случилось? Почему ты замолчала? – продолжал кричать у нее в шлеме голос Джокера, но та его даже не слышала, полностью сосредоточившись на гигантах, медленно вылезающих из котлована. Один за другим из темной бездны, в которой несколько часов назад сгинул Мерсер, похищенный огромным склизким отростком, выбирались самые настоящие великаны. Пока было видно лишь головы, усеянные множеством шипов и маленьких шевелящихся отростков, но уже по ним можно было понять, что то, что собиралось выбраться наружу, было самым настоящим гигантом. Метров в десять в высоту, медленно переступая массивными ногами к их небольшому отряду, шагало три здоровенных чудовища, и никто, даже кроган не решался открыть огонь, не желая спровоцировать исполинов, да и что-то подсказывало, что их оружие вряд ли могло бы тем что-нибудь сделать. Внешне они походили на людей, если не считать того, что с ног до головы были покрыты постоянно двигающимися отростками, что у них похоже были вместо шерсти и того, что у тех было по четыре руки, а глаза располагались там, где по идее должны были находиться половые органы, которых к счастью нигде не было видно. - И какие будут предложения? – тихо спросил у сержанта Гаррус, поглаживая пальцем курок винтовки, в то время как Эшли пыталась разглядеть, что у тех было зажато в их огромных кулаках. Но как только ее осенило, что именно торчало у одного из них между пальцев, твари не сговариваясь, швырнули что-то в сторону отряда, после чего развернулись и один за другим спрыгнули туда, откуда они явились. - Джон! – выдохнула Эшли, бросившись к одному из тел, что приземлились на землю рядом с отрядом. Рывком стащив с того шлем, Эшли не знала плакать ей или радоваться. Она уже действительно думала, что никогда его больше не увидит, но то, как тот выглядел, не могло ее не ужаснуть. Можно было только догадываться, что тому пришлось пережить за то время, что он провел в логове Торианина, и, видя его необычайно исхудалое, словно из него выпили все соки, лицо, Эшли чуть не приняла того за покойника. Казалось на его лице не осталось ни одной кровинки, а веки вообще будто бы впали внутрь, и на нее словно смотрел череп обтянутый кожей. - Господи, что с ними стало? – донесся до нее голос Тумса, который стащив шлем с Майлза должно быть, увидев то же самое, чему стала свидетелем сержант. - Нужно срочно доставить их в лазарет. – поняв, что произошло с Шепардом и остальными, скомандовал Кайден, уже начав поднимать с земли Тали, которая и так никогда не была упитанной, а теперь и вовсе превратилась в скелет, на который кто-то додумался нацепить скафандр. – Гребаное растение высосало из них все соки, и если мы не поторопимся, они умрут от обезвоживания. Этих слов было достаточно, чтобы Рекс тут же взвалил себе на спину Майлза, а Тумс вместе с Мышью поднимали Ульриха. - Я возьму его. – видя, что турианец потянулся к капитану, бросила Эшли. – С твоей-то раной сейчас нельзя ничего не поднимать. Лучше помоги Лиаре. Кивнув, Гаррус направился к азари, которая сейчас была слишком слаба, чтобы передвигаться самостоятельно, и благодарно улыбнувшись другу, она оперлась на его плечо. - А что будем делать с ним? – когда все уже направились обратно к кораблю, вдруг спросил кроган, мотнув головой в сторону Мерсера, к которому так никто и не подошел, и которого слуги Торианина швырнули им под ноги вместе с остальными. Ответ на этот вопрос интересовал всех, но почему-то каждый сейчас смотрел на Эшли, как будто от ее решения зависело то, как им следует поступить. Первым же, что пришло на ум сержанту, было воспользоваться тем, что Мерсер был без сознания, и как только они вернутся на корабль, бросить его здесь вместе с Торианином и прочими чудовищами, где ему было самое место. Таким образом, они смогли бы запереть самое большое зло в галактике здесь, на Феросе, откуда оно никогда не смогло бы сбежать. Совету не составило бы труда устроить на планете бессрочный карантин, и таким образом проблема Мерсера была бы решена навсегда. Пожалуй, это было бы правильнее всего, но прежде чем она успела огласить свое решение, она почувствовала на себе чей-то укоризненный взгляд, и была не удивлена, когда поняла, что это была Лиара. Сразу же вспомнился разговор, который у них состоялся незадолго до того, как на них напали, и ей стало несколько стыдно за то, что она хотел сейчас сделать, повторив ошибку Шепарда. - Я знаю, что если мы так поступим, нам не будет никакого оправдания, но… - осторожно начала Эшли, и, проглотив ком в горле, продолжила. – Я не думаю, что оставить его здесь будет правильным поступком. - Я согласна с Эшли. – тут же поддержала ее Лиара. Однако остальные, насколько Уильямс видела не совсем разделяли ее выбор, но решили не спорить, так как сейчас и кроме Мерсера хватало проблем, и подняв Джона с земли, Эшли взвалила того на плечи, отправившись следом за Рексом, уже идущим в сторону Нормандии.