Путь с того света.

Усталость наваливалась из-за угла, неожиданно и так по-воровски. Она крадёт всё моё время, заставляя проводить весь вечер не за ноутбуком и отчётами, а за воспоминаниями в кресле, укутавшись в плед, запивая это всё очень горячим, кисло-горьким и крепким чаем. Заметь, кисло-горьким, а не приторно-сладким, как раньше любили мы, а ещё раньше - я. Сегодня вечер грозился свернуть в это русло, а мне было не до сопротивления, лишь бы второй я, уже сонно зашевелившийся внутри, не начал вспоминать. Но только первый переступил порог, как второй проснулся и многозначительно ткнул в бок только одним: «Ну что, одни?» Я слабо кивнул и схватился за угол, чтобы не рухнуть от боли, пронзившей душу. Нет, я не пью, когда мне плохо. Я вспоминаю, делая ещё хуже. На автомате завариваю чай, режу лимон, купленный десять минут назад, в той полуразвалившейся палатке у дома. Пытаюсь включить музыку, но почему-то внутренний против, и приёмник замолкает. Рука тянется по привычке за двумя кружками, но твой удивлённый взгляд прекращает это безумие, заставляя меня согнуться под тяжестью удара. Разогнувшись, но всё равно сутулясь, тянусь за сахаром, который рассыпаю прям около кружки. Не выдержав, падаю, прикладываясь затылком о тумбочку. Боли нет, а злость распирает, и её не удержать уже простым средством - сжатием рук в кулаки до боли и прикусом губы до крови. И под руку попадается табуретка, которую со всей дури запускаю в стену, естественно, разбивая её. Крик злобы и боли незамедлительно вырывается из души и летит куда-то в ночь, куда-то к звёздам и куда-то к нему. Эти ритуалы имеют способность несущественно, но облегчить моё состояние. Встаю, беру кружку, рефлекторно выключаю везде свет, как делал это ты, перед нашим совместными просмотрами фильмов или нашими блаженными ночами, а у меня это переросло в привычку ради тебя. Захожу в комнату и улавливаю нотки тебя, ты ушёл уже давно, а мелодия осталась. Уходы были и раньше, но ты возвращался, а после такого ухода никто не возвращается, ведь с того света нет дороги к нам, в наш мир... Второй я уже готов показать мне сеанс прошлого, а первый готов закинуться болью до краёв, до потери пульса, до слёз, которые будут стоять комом в горле и сердце. Откинувшись в кресле и отглотнув чай, который до сих пор не остыл, я приготовился слушать и смотреть. Для тебя всегда волнителен момент, когда второй налаживает волну, на которой твоё сердце сойдёт с ума, а воздух забудет поступать в лёгкие. И так каждый день. На работе ты только и думаешь о вечере и о том, кому посвящаешь вечерние часы. Коллеги понимают, что сейчас у тебя тот период, когда ты не здесь, не рядом с ними, а там, с ним... Волна настроена, глоток чая, глоток воздуха... Погружение. Второй решил начать с самого начала, с осени далёкого 2009 года. ...Милый мальчишка пробежал, одарив тебя солнечной улыбкой. Первокурсник, наверное. А ты уже заканчиваешь университет. Первое, и такое нужное тебе, обращение от него: - Привет, а ты не подскажешь, где находится спортзал? - Конечно, идём. Ты первачок? Покраснел, улыбнулся. - Н-нет, я так же как и ты на последнем курсе... - Как так? Перевёлся? И тебя приняли? - М...я переехал, а приняли, потому что отличник. Давай сменим тему или помолчим. Пожалуйста... - Извини, я не хотел.. - Ничего страшного, уже привык. Просто больно немного ещё. Робкая улыбка, а в глазах блестят слёзы, которые он старательно маскировал под блеском, потрясающих душу, зелёных глаз. ... Задохнувшись, открываешь глаза и делаешь глубокий вдох перед очередным заплывом в счастье. ... Первая игра в волейбол. Завораживает. Сосредоточенное лицо, плавные, но в то же время очень точные движения, блестящие, задорные глаза, наполненные счастьем и какой-то неземной жизнью. - Победа! Победа! Победа! Он бросается к тебе на шею и так по-детски смеётся, и улыбается только тебе, как ты и хотел в своих снах. Опомнившись, краснеет, прячет глаза, а ты, только осмелев и очнувшись от такого выплеска эмоций, подходишь и взъерошиваешь ему волосы, с улыбкой говоря: - Да, мелкий, победа. Наша победа. Его взгляд меняется, и на тебя уже смотрит пара, сосредоточенных и понимающих происходящее, блестящих глаз. Вы возвращаетесь первый раз вместе, но за руку взять он не даёт, так мило стесняясь окружающих. Ты покупаешь ему мороженое, а сам смотришь на него и улыбаешься своему, вашему неожиданному счастью. Он сосредоточен на своих мыслях, и чтобы их развеять от любимого и прекрасного лица, ты неожиданно целуешь его в щёчку. Реакция незамедлительна и так прекрасна: он не отскакивает, а только лишь вздрагивает, на лице появляется долгожданная улыбка, а в глазах - драгоценные слёзы, которые смахивает тут же рукой. ... Боль захлестнула, но за валокордином подняться сил нет да и не хочется, если честно. То перебирая, то сжимая плед, ты судорожно дышишь, пытаясь хоть немного восстановить дыхание. Кружка выскальзывает из руки, падает и разбивается ровно на два осколка. Запах лимона наполняет комнату, но ты не шевелишься. Тело приковано и парализовано. Закрываешь глаза по зову второго. ... Первое свидание, которого ты ждал долгие месяцы. Готовишься, подбираешь джинсы и водолазку, думая, что же сегодня будет. Вот и он. Очень смущён, но в любимых глазах плещется счастье и сомнение в происходящем. Подходит близко, до того близко, что чувствуешь лёгкий, щекочущий запах парфюма. Обнимаешь и целуешь в шею, вдыхая полной грудью его аромат. По его телу - миллион мурашек, судорожный вздох, и он так немного сжимается и становится меньше и беззащитнее. Шепчет: - Сейчас свидание кончится... - Почему, маленький? Я сделал что-то не так? - Нет-нет, просто я...я не могу сдерживаться долго... Покраснел и спрятал лицо в руках. Ты тихонько засмеялся, боясь обидеть своё чудо. Отодвигаешь руки, уже похолодевшие, поднимаешь лицо, держа его, как драгоценность. Приблизившись к его губам, улавливаешь лёгкое и отрывистое дыхание. Целуешь, а он закрывает глаза и доверяет себя тебе, зная, что не обидишь, не предашь, не бросишь. Ты, немного осмелев, проводишь языком по губам, а они сладкие, проникаешь внутрь, проведя по нёбу, ищешь язычок, который, несомненно, он пытался спрятать. Находишь, прикусываешь его, пытаясь получить немного активности, но бесполезно, ребёнок скован. Насладившись, ты нехотя отрываешься, смотря на него, а он распахивает глаза, из которых выкатывается две слезинки, которые не даёшь ему смахнуть, а слизываешь их. Этим вводишь его ещё в большее замешательство и он прячет своё лицо у тебя на груди. Гладишь по голове, целуя в макушку и шепча самые ласковые слова. ... В груди кол, который продырявил тебя насквозь. Судорожными, неточными движениями ищешь телефон, но он падает, а встать ты не можешь. Плед падает на пол, тебя пробирает холод, хотя в квартире тепло. Мутным взглядом смотришь в окно, а в нём отражаешь ты, такой жалкий, потерянный и никому уже ненужный. Не замечаешь, как из глаз градом катятся слёзы, которые уже намочили футболку, но останавливаться не собираются, так как очищают и согревают твою окоченевшую и тёмную душу. Севшим голосом, прерываясь, чтобы вдохнуть немного воздуха, сипишь: - Прошу...ещё...немного...подожди... И как будто кто-то остановился там, ещё за дверью. ... Его переезд к тебе был праздником. Квартира засияла, обновилась от его улыбки и вечной беготни. Дома появилась кошечка, которая в точности повторяла своего хозяина, и когда он брал её на руки и ласкал, ревность пропадала, и ты получал огромное удовольствие от этого прекрасного зрелища. Уступил ему и разрешил хозяйничать, а это он любил. Как было приятно возвращаться домой, где уже любовь разогревала ужин, наливала кисло-горький чай с лимоном, забывая, что ты не пьёшь такой, но ты молчишь. Тебе настолько хорошо, что ты получаешь удовольствие даже от того, что он заставляет тебя убираться на столе. Ночи были восхитительны, хотя по-настоящему прикоснуться он дал к себе ещё не скоро, чем немного тебя распалял в душе. Но долгожданный момент наступил, и ты насладился им сполна. У тебя слетела крыша, еле сдерживаясь ты целовал его тело, которое выгибалось тебе навстречу, которое отдавало жаром и диким желанием. Его стоны и шёпот подбрасывали веток в костёр, и терпение лопнуло: не помня себя ты силой взял его, такого желанного, такого сладкого. Он что-то кричал, о чём-то умолял, но ты ничего не слышал за пеленой желания. Когда твоё тело извергло накопившееся, а пелена нирваны накрыла тебя с головой, ты увидел, что он потерялся в произошедшем: глаза, его глаза были в дымке, губы, искусанные в кровь, шептали твоё имя, а руки побелели от напряжения, ты позвал его, и улыбка озарила его измученное лицо. Бережно отнёс его в ванну, вымыл, от чего он опять покраснел, пытаясь запретить тебе делать это. Но ты ему объяснил, что лучше так, и он покорно согласился. Потом сон. Так вы прожили пять лет. Ты сделал ему предложение, он согласился. Счастье на двоих превратилось в одно счастье. Ты забывал обиды, ссоры, какие-то слова, но объятья, ночи, улыбки, глаза запоминал. А потом, потом это кончилось. Автострада. Автобус, который вёз его к тебе. Грузовик. Взрыв. И больше ничего. Потом ты несколько раз пытался опровергнуть случившееся, но ведь он не возвращался. Ты хотел покончить с собой, но каждый раз тебя что-то или кто-то останавливал, и ты выживал и выжимал из себя жизнь дальше. Всё померкло. Всё прекратило существование. Всё исчезло и превратилось в ноль. ... Чьи-то руки ложатся тебе на плечи, вздрагиваешь и видишь его. Не веришь своим глазам, открываешь и закрываешь их снова, пытаясь осознать, что ты просто потерял последние клетки здравого мозга, но он не исчезает. - Это ты?... - Да, я за тобой. Наконец-то мне разрешили тебя забрать. - Куда? Ведь мой дом здесь... - Теперь нет. Возьми меня за руку и иди рядом, чтобы не потеряться. Его голос твёрд, руки крепки, а глаза светятся всё тем же неземным светом, озаряя всё вокруг. На лице улыбка, которую ты никогда не забывал и вряд ли когда-нибудь забудешь. - Ты теперь не уйдёшь? - Нет, никогда. - Я люблю тебя. - И я тебя... *** Его найдут через четыре часа. Всё там же, в кресле. Лицо будет светиться и улыбаться впервые за эти три года. Руки будут тянуться куда-то вдаль, куда-то на восток, где всходит солнце. Они ничего не оставили после себя, но их историю рассказывали и рассказывают до сих пор, а когда спрашивают, что же всё-таки случилось, отвечали: - Случилось? Небо открыло путь на землю, соединяя любящих навсегда...