Помощник, любовник...или всё же любимый?

      Опускающийся на Берлин вечер разгонял быстро снующих людей с улиц. В офисах, где сотрудникам приходилось ещё оставаться, включалось освещение, а некоторые уже пустели, и счастливые работники спешили по домам. Знаменитая на весь город контора строительной компании была из числа первых, поэтому яркий свет из окна на шестнадцатом этаже ясно освещал пространство перед собой. Тилль, на несколько минут отвлёкшись от дел, опустил жалюзи и вернулся за стол, снова погрузившись в работу. Именно из-за увлечённости он толком и не заметил, лишь краем сознания, что на пороге его кабинета появился Рихард. — Ты можешь меня оповещать, когда заходишь ко мне, а не стоять как истукан в проёме двери? — не отрываясь от дел, спросил Линдеманн. — Мне нравится наблюдать за тобой, когда ты весь в работе. Очень забавное зрелище, — улыбнулся помощник. — Ты носишь очки? — как будто заметив их впервые, удивлённо спросил Круспе, подходя ближе к столу босса. — Зрение ни к чёрту! — безразлично бросил в ответ тот, снял их и, устало потерев глаза пальцами, снова надел. Круспе обошёл офисный предмет мебели и уселся на гладкую столешницу, рядом с кипой бумаг, которую изучал бизнесмен. — Ты что-то хотел? — Тилль глянул на своего помощника. Рихард нервно заёрзал на месте и быстро махнул головой в отрицании. Он несмело протянул руку и снял очки Линдеманна, аккуратно положив их на стол. — Почему ты не носишь линзы? — От этих силиконовых напастей глаза болят сильнее, чем после круглосуточного просмотра телевизора, — он слегка улыбнулся. Рихард немного наклонился вбок, упёршись рукой о стол на некотором расстоянии от своего тела, и заглянул в глаза шефа. — У тебя глаза очень красивые, — чуть заикаясь с непривычки, тихо пробормотал Круспе, вглядываясь в их голубую бездну, в которой ему удалось немного разглядеть душу, которая, несмотря на его прежнюю твёрдую уверенность в её отсутствии, всё же, как оказалось, была. Он внимательно наблюдал за реакцией зрачка. Линдеманн замер, буквально боясь дышать, и ждал, что же будет происходить дальше. — Что? — очень тихо, почти шёпотом переспросил Тилль, боясь, что ослышался. — Глаза, — повторил Рихард, — красивые, — выдохнул он и потянулся к лицу Линдеманна. Тилль автоматически потянулся навстречу. Рихард легонько коснулся губ предпринимателя своими и тут же, будто испугавшись своих желаний и действий выпрямился, подскочив на ноги. Тилль разочарованно выдохнул и опустил голову, отсутствующим взглядом исследуя незатейливые тонкие полоски рисунка на рёберной части стола. — Ну хоть какой-то прогресс, — Тилль глубоко вдохнул и приподнял бровь, снова уткнувшись в бумаги. — Прости, — тихо бросил Круспе. — Я вообще-то зашёл попрощаться. Я тебе на сегодня уже не понадоблюсь? — Нет, можешь ехать домой, — механическим голосом ответил Тилль, не отвлекаясь от документов. Когда за Круспе закрылась дверь, он откинулся на спинку своего кресла, прикрыл глаза и, мечтательно улыбнувшись, провёл указательным пальцем по губам, восстанавливая снова и снова тот короткий, сладкий миг. Он открыл глаза, хмыкнул. Захлопнув папку с документацией, достал из шкафчика в столе бутылку виски. Из открытого сосуда по кабинету сразу же прокатился тонкий аромат ванили, цитрусовых и обожжённого дуба, и Тилль налил себе порцию алкоголя кофейного цвета в дрэм. — Ну что, Тилль, тебе удалось. Парень твой, — он снова хмыкнул, широко улыбаясь, и залпом осушил стакан.       Направляясь домой, Рихард намеренно вёл своё авто по освещённым уличными фонарями дорогам медленно. Ему нужно было время всё обдумать. Имея в привычке во всём сомневаться, он не до конца верил в то, что Тилль действительно изменился. Вот так просто, за такой короткий период. Ведь совсем недавно между ними велась, казалось бы, непримиримая война. А потом, вдруг резко всё прекратилось. Линдеманн подарил Беатрис такой желанный дом, помог Верене поступить в университет. Когда у мамы Рихарда прихватило сердце, он устроил её в лучшую больницу города и оплатил весь курс лечения, навещал его самого, когда он болел. И хотя Тилль всё время твердил, что всё это он делает от чистого сердца, Круспе всё же задавался вопросом, где же Тилль Линдеманн настоящий: тот жестокий и беспринципный тип, которого он узнал в самом начале, или этот, искренне заботящийся о ком-то, которым он стал? Рихарду всё же очень хотелось верить, что верным был второй вариант.       На следующий день Рихард, возвращаясь с объекта, уже в лифте набрал босса, который поехал на встречу с заказчиком. Переговоры уже должны были закончиться. — Тилль, привет. Ты сегодня ещё будешь в офисе? — Я как раз собирался тебе звонить, предупредить, что я уже не буду возвращаться. Ты тоже там можешь не торчать и ехать домой. — Чёрт! — тихо выругался Круспе. — Что такое? — Да мне на паре бумажек нужна твоя подпись. — А до завтра твои бумажки не подождут? — Нет. Их нужно сегодня сдать. Давай я тогда сейчас кое-какие дела закончу и заеду, ты быстренько подмахнёшь? — Ну, заезжай, раз такая срочность, — спустя пару секунд взятых на размышление, ответил Линдеманн. На самом деле это был лишь повод увидеть Тилля. Рихарду очень хотелось оповестить босса о его решении. Может быть именно сегодня всё и произойдёт. Возможно, именно сегодня все накопившиеся чувства хлынут наружу и Рихард, забыв про все предрассудки, про неправильность самой идеи, про страх и неловкость, впервые отдастся Тиллю. По своей воле, следуя своему страстному желанию, которое, собственно, и вызывает у него шеф.       Схватив со стола первую попавшуюся папку и сегодняшнюю почту, которую Тилль так и не просмотрел и, выскочив на парковку, Рихард завёл мотор своего авто. Спустя около получаса, он остановился в одном из дворов центрального квартала города. Просидев несколько минут в машине, и глядя в одну точку, он глубоко вдохнул и вышел на улицу. Едва перед Рихардом открылась дверь, он тихо поздоровался с хозяином квартиры, робко переминаясь с ноги на ногу. — Проходи, — кивнул Линдеманн и, развернувшись к нему спиной, направился в комнату. Круспе, сделав шаг и закрыв за собой дверь, оглянулся. Небольшой в длину, но широкий коридор, оформленный практически во всей палитре бежево-оранжевых тонов, показался весьма приветливым и уютным, поэтому Рихард слегка расслабился и уже более уверенно шагнул в комнату вслед за Тиллем. — Присаживайся, — махнул тот на мягкие кресла у противоположной стены, обтянутые каким-то чёрным материалом, похожим на велюр. Они были разделены низким журнальным столиком на дубовых резных ножках и стеклянной столешницей. Но Круспе не отреагировал на предложение, оставшись стоять в паре шагов от самого Линдеманна. — Выпьешь чего-нибудь? — гостеприимно предложил хозяин. — Да. Минералку, если можно, — проговорил с трудом Рихард, чувствуя мучительную боль в резко пересохшем горле. Тилль достал из бара бутылку и, наполнив стакан водой, протянул гостю. — Спасибо, — кивнул Круспе и принялся пить её с такой жадностью, будто целый день он бродил по бескрайней пустыне под нещадно палящим солнцем, напрочь измученный жаждой. Тилль молча пронаблюдал и принял посуду, когда она опустела. — Что там у тебя за бумаги, давай их сюда, — Линеманн бросил короткий взгляд на папку в левой руке помощника. — А, да, бумаги, — будто опомнившись, пробормотал Круспе, не отрывая взгляда от Тилля. — Ты говорил, что они не терпят отлагательств, — напомнил Тилль. — На самом деле мне не… — начал Круспе и вдруг осёкшись, замолчал. — Рихард, у тебя всё хорошо? Ты какой-то странный сегодня, — обеспокоенно спросил Тилль. — Да, всё хорошо, — быстро кивнул Круспе. — Мне, конечно, нужна пара твоих подписей, но я не взял те бумаги… — Рихард, не морочь мне голову! Тебе нужно подписать бумаги или нет? — слегка раздражённым голосом переспросил Линдеманн. — Тилль, — Рихард сделал шаг к Тиллю, становясь почти вплотную с ним. — Поцелуй меня? — тихо попросил он, вглядываясь в глаза Линдеманна. — Что? — голос бизнесмена будто оборвался, и он взглянул на Круспе пытаясь уловить настроение помощника. Он что, ещё шутить вздумал? — Я хочу, чтобы ты поцеловал меня, — Рихард попытался повторить свою просьбу более твёрдым уверенным голосом. Тилль на несколько секунд замешкался. Он никак не мог понять, шутит его помощник или нет. А что, если это просто игра, а он с ликующим сердцем сейчас коснётся желанных губ и сойдёт с ума от этого? Да плевать! Разве он мало рисковал в своей жизни? Линдеманн обхватил лицо Круспе ладонями и мягко, аккуратно поцеловал. Это лёгкое касание только распалило аппетит, и тогда Тилль провёл кончиком языка по губам Круспе и снова впился в них, но уже более страстным, жадным поцелуем. Он чувствовал, как счастье поселяется в его разум, вытесняя всё на свете. В этот момент он забывал совершенно обо всём. Руки Рихарда крепко обхватили его за шею, притягивая ближе, требуя большего. В этот же момент, Тилль разорвал поцелуй и, резко развернув своего помощника спиной к себе, прижал всем телом к стене, плотно налегая на него. Он стал целовать заднюю часть шеи Рихарда, руками он провёл по внутренней стороне бедра снизу вверх, и, коснувшись правой рукой члена, сжал его пальцами. Линдеманн обхватил Круспе за бёдра и, прижав его зад к своему паху, потёрся, имитируя половой акт. Затем его руки скользнули под футболку парня и стали ласкать его торс, цепляя возбуждённые соски. На все прикосновения Рихард, поддавшийся нахлынувшей страсти, отвечал потяжелевшим дыханием. — Если затеваешь игру, мелкий паскудник, — горячо прошептал Линдеманн ему на ухо, — я тебе яйца оторву. Ты в курсе, что за мной не заржавеет, — то ли в шутку, то ли серьёзно бросил Тилль. Это было грубо, учитывая его поведение за последний месяц, но бизнесмена переполняли чувства. В какой-то момент у него действительно мелькнула мысль, что если Рихард «соскочит» и в этот раз, то он не сдержится. За последствия своей лютой, слепой злости он не отвечал. В этот момент могло произойти всё, что угодно. Окунаясь в наслаждение от прикосновения к желанному, Линдеманн провёл руками по торсу парня от груди вниз, и стал расстёгивать ширинку на джинсах помощника, продолжая ласкать губами его шею. Как только бегунок коснулся ткани, а пальцы – твёрдой, возбуждённой плоти, стягиваемой трусами, Рихард протяжно выдохнул. — Тилль, стой, — неожиданно попросил он. — Остановись, пожалуйста, — шёпотом взмолился он, и когда понял, что Тилль его не слышит, он резко развернулся к нему лицом и упёрся руками в грудь. — Стой! Я не готов ещё, — тихо выдохнул он, пристально следя за реакцией босса. — Какого чёрта тогда ты припёрся ко мне?! — рыкнул Тилль и передавил горло Круспе рукой, положив её перпендикулярно телу. — Зачем это всё затеял? — Прости, Тилль, не злись, — пошёл на попятную Рихард. — Я правда хотел этого, но… — Уйди, Рихард, иначе я за себя не отвечаю, — не дав парню договорить, сказал Линдеманн, убирая руку. — Тилль, я… Всё было чудесно… И поцелуй, твои ласки, всё это замечательно, но к чему-то большему я ещё не готов, прости, — сбивчиво пробормотал Круспе и потихоньку стал задом направляться в коридор. — Исчезни, Круспе! — рявкнул Линдеманн опираясь одной рукой о стену и глубоко вдыхая, пытаясь себя успокоить. Рихард, от греха подальше, не стал ещё больше дразнить босса и вышел из квартиры.       Сидя в своём авто, Рихард обдумывал произошедшее и только сейчас осознал, что Тиллю удалось сдержаться, что, несомненно, упало ещё одним большим плюсом в копилку «добрых дел Линдеманна». Неужели он действительно изменился? Невольно Рихард даже восхитился титановым самоконтролем своего шефа, но тут же в его голову пришла ещё одна глупая мысль, которая его позабавила, он улыбнулся ей и, заведя мотор, двинулся сквозь сумерки по направлению домой. Вдруг, неожиданно зазвонил мобильный телефон. Он глянул на дисплей и сердце непроизвольно ёкнуло. — Рихард, ты ещё не далеко уехал? — уже спокойным голосом спросил Тилль. — На полтора квартала, а что? — Я чертовски голоден. Давай встретимся в Marjellchen, поужинаем? Тем более что ты у меня забыл свою папку с бумагами, — улыбнулся Тилль. — Давай, — почти не раздумывая, ответил Круспе и сбросил разговор.       На удачу, в зале ресторана оказалась пара свободных столиков и Рихард, приехавший первым занял один из них в самом дальнем углу у окна и стал изучать меню. Как только от него отошёл официант с заказом, в проёме двери показался Тилль. Круспе махнул ему рукой. — Я заказал и для тебя. Ты не против? — Нет, — мотнул головой Линдеманн, присаживаясь за столик. — Вот, — он протянул Рихарду папку, тот благодарно кивнул и положил её возле себя. — Послушай, насчёт сегодняшнего… — начал было Круспе, когда заказанные блюда уже стояли перед ними. — Не начинай, Рихард, — перебил его Линдеманн, раскрывая салфетку. — Я не за этим пригласил тебя поужинать. — Но… — Заткнись, Круспе, — устало закатив глаза, бросил Тилль. — Я не хочу портить чудесный вечер. У меня кое-что есть для тебя, — он заговорщицки улыбнулся и потянулся рукой к внутреннему карманчику пиджака. — Да ладно? — присвистнул Круспе, разглядывая протянутые ему небольшого размера глянцевые бумажечки. — Германия - Франция? — Линдеманн кивнул в подтверждение. — Ты любишь футбол, я - тоже. Так почему бы нам не сходить и не посмотреть матч вместе? — Это будет круто. Ставлю на наших, — задорно произнёс Круспе, светясь улыбкой. — Я бы не спешил с выводами, — вступил в спор Тилль. — У галлов сейчас неплохая команда. — Но у них на воротах Уго Льорис, а у нас – Мануэль Нойер. Не думаю, что их стоит ставить на один уровень, — парировал Круспе, по ходу дела поглощая свой заказ. — У них всё ещё есть Бензема, Эвра, Кабай. — Тоже мне! — фыркнул Цвен. — Сборная Франции стала идти ко дну, когда команду покинули Зидан, Виера, Бартез и Галлас. Да и согласись, Йоахим Лёв будет поопытнее Дидье Дешама. Он уже приводил немцев к большим победам, в отличие от своего коллеги. Мужчины продолжали вести беседу о футболе, моментами начиная споры, в которых каждый оставался при своём мнении, смеялись, вспоминая забавные моменты с других матчей, совсем забывая о скоротечности времени. Оприходовав свои блюда, они расплатились и вышли на улицу. — Это был великолепный вечер, — признался Рихард, глядя на Тилля. — Я хорошо провёл время, спасибо. — Я тоже, — ответил, улыбаясь Линдеманн и, обняв своего помощника, поцеловал его в губы. — Встретимся на Олимпиаштадион, — почти прошептал он, вглядываясь в глаза Рихарда, тот кивнул и высвободился из объятий. — До завтра, — попрощался Круспе и исчез в своём авто. — До завтра, — выдохнул Лидеманн, счастливо улыбаясь.