lightning (thunder)

Молнии на запястьях в темноте ночи и тихий шёпот в оттенках мёда. Вычерченное чернилами на дорожках пересекающихся вен. Небольшая расплата с интервалом между полночью и тридцатью минутами. Они целуются, кусаются и погружаются своими языками в рты друг друга среди переулков и разбитых окон города. Он мог заплатить купюрами и монетами, козырями в рукаве, но другой отказывается от всего, кроме губ на белых костяшках. - Ну как, тебе нравится? - спросил он, выключая свет в мастерской оставленных игл. - Я чувствую напряжение, - Чондэ, довольный сказанным, следит за тем, как Цзытао сцепляет его пальцы со своими. Он обводит взглядом край уха Цзытао и запирает за собой дверь, когда они поднимаются по лестнице выше в квартиру. Цзытао нависает над ним, когда дождь начинает капать. - Черт, - шипит он, - гром. - Не обращай внимания, - все, что говорит Чондэ. За ними исчезает мир, и все звучит как белый шум. Цзытао понимает, что должен игнорировать то, насколько онемевшим себя чувствует, но признается сам себе, что легко пугается, когда бьется о лоб Чондэ своим, стоит снова прогреметь грому. - Воу, - звук, похожий на что-то между смехом и вздохом. - Прости, - бормочет Цзытао и задвигает занавес. Чондэ лишь смеется, и его голос сливается с гулом за окном, и уши Цзытао готовы закровоточить, потому что вокруг все кружится и слишком громко - он не спал два дня. - Ты в порядке? - спрашивает Чондэ и утыкается подбородком в макушку Цзытао, и это так странно по-домашнему, потому что все, что они обычно делают, - занимаются сексом в полночь каждый раз, когда Чондэ хочет окрасить себя чернилами еще больше своей кожи. Цзытао мычит в ответ: сейчас он лишь тоненький голос в сеульской погоде, всего лишь шепот на ветру. Он наматывает выбившиеся из повязки нити вокруг запястья Чондэ. - Осталось еще 2 часа до того, как можно будет снять, ты знаешь? - Знаю, - говорит Чондэ, как он это всегда делает, и почему-то это злит Цзытао, когда уже час ночи, и они не могут сделать привычное, минуя бессодержательную беседу и руки, запущенные друг другу в штаны. - Эй, ты уверен, что с тобой все хорошо? Цзытао не может сказать, действительно ли так звучит забота, и вздыхает, потому что, черт, действительно так. - Я хочу спать. Чондэ кивает и пододвигает подушку ближе к Цзытао. Гроза закончилась, когда он проснулся. Сейчас рассвет или, может, уже полдень, но шум в ушах исчез. Он ожидал, что Чондэ успел уйти, но тот надевает ботинки, для которых было свое место рядом с дверью время от времени в полночь. - Не уходи, - говорит Цзытао, подушка сжата под мышкой. Чондэ не поднимает взгляд, просто останавливается с одним надетым ботинком. - Если ты хочешь, чтобы я остался, я останусь, - обещает он. Цзытао, смотря в зеркало, стирает вчерашнюю подводку с глаз, пока Чондэ снимает повязку. Его запястья отмечены молниями, в привычных темных тонах. - Мне нравится, - улыбается Чондэ. Цзытао отвечает тем же, и то, что он любит улыбку своего любимого клиента настолько сильно, раздражает его. - Спасибо. - Рад слышать это, - рот Цзытао растрескивается по швам, как неудачно сшитые лоскутки. Чондэ сушит кожу и тянется за лосьоном к раковине Цзытао. Он смотрится по-странному уютно: расслабленная поза и растрепанные волосы. Развязный Чондэ - тот, к которому он привык, а такой он - другой, и это отчасти хорошо. - Бери, - Цзытао пытается немного разрядить обстановку, стараясь поддержать разговор. Чондэ кивает и безучастно смотрит на разряды электричества на своей коже. Цзытао спрашивает Чондэ, хочет ли он немного прогуляться, и тот пожимает плечами. - У меня нет куртки, - он снова обувается. - Возьми одну из моих, - Чондэ принимает из рук Цзытао кожаную куртку, когда они выходят из маленькой квартиры. Вещь смотрится на нём необычно мило, и Чондэ, кажется, нравится одежда не по размеру. В очертаниях Сеула они идут, куда глаза глядят, в тишине, отведенной для двоих. - Почему ты попросил меня остаться? - Чондэ смотрит в глаза, скрытые стеклами очков, сигарета зажата между пальцами. Цзытао не курит и прокашливается в руку, обтянутую перчаткой. - Я не знаю, - взгляд Цзытао сосредоточен на мусоре под его ногами. И он не знает, должен ли сказать это или продолжить жить по полуночам всю оставшуюся жизнь. И это испытание совсем ему не по духу. - Я просто люблю полночи. С тобой. - Вот как, - Чондэ делает глубокую затяжку. - И я думаю, что хочу, чтобы полночей было больше. Чондэ не смотрит на обломки мира под ногами или на дым от его Мальборо. - И я не знаю, то ли это, чего хочешь ты, и если это - начало разговора. И прекрати уже поганить свои легкие, - Цзытао заканчивает и смотрит на смятый как бумага мир рядом с его ногами и на облака от сигареты Чондэ. - Я уверен, что мы можем встречаться чаще. Цзытао чувствует напряжение в прикосновении, когда Чондэ целует его, язык и зубы, гром и молнию.