Мягкий вечер

В такие моменты умиротворения и спокойствия, как сейчас, мир кажется как никогда прекрасным. Нежный розовый свет, проникающий сквозь огромные окна, полностью занимающие две стены у конца просторного зала, создавал в комнате неповторимую по своей мягкости атмосферу, а витражи, составлявшие две верхние четверти одной створки у окна справа, вырисовывали на полу прямо у подножия черного рояля чудные узоры светло-радужных цветов. Вид за окном захватывал настолько, что волей-неволей все печали и тяжелые мысли бесследно испарялись, оставляя после себя лишь ощущение мечтательности и легкое дурманящее головокружение. Приятный вечерний ветерок гулял по залу, поселяя в душе безмятежность и даря ощущение долгожданного покоя. Шелест высоких деревьев и листьев лоз ползучих трав, оплетавших углы и выступы фасада здания, белым шумом разносился по воздуху, приятно успокаивая нервы. Мысли плыли своим ходом, не задерживаясь лишним грузом в уставшей после тяжелого дня голове. Как раз за такие моменты можно любить лето с его чудесными и нежными вечерами, оседающими мягкими хлопьями ощущений от воспоминаний где-то глубоко в душе, в специальном ящике для хранения моментов, ради которых стоит жить. За роялем, плавными движениями собирая звучные ноты в тихие нежные мелодии, сидел парень в воздушной белой рубашке с короткими рукавами. Ветер слегка колыхал легкую ткань, не облегающую тело, что делало ее похожей на парус небольшой лодки, что стояла у пирса, примыкавшего к городу, раскинувшемуся где-то далеко внизу у самого моря. Глаза парня были слегка прикрыты, он играл, почти не глядя, полностью отдаваясь царившей здесь атмосфере покоя. Где бы они ни были, Кюхен всегда отыскивал подобные места, ведомый своей интуицией, которая каждый раз приводила его именно туда, куда просилась его жаждущая умиротворения после дневной суеты душа. И как бы далеко он ни заходил, сколько бы раз ни сворачивал, его всегда находил один человек, которого вела скорее не интуиция, а собственное сердце, через сотни и тысячи стен чувствовавшее удивительную ауру того, ради кого билось последнее время. У входа в зал появился высокий брюнет в светло-бежевой кофте с закатанными до локтей рукавами. Уголки его длинных тонких губ приподнялись, когда его глаза мягко скользнули по изученному до мелочей профилю любимого пианиста, чьи шустро бегающие пальцы и расслабленное лицо с идеальными для Шивона чертами заставили того почувствовать себя вновь живым после изнуряющего дня безостановочных движений. Каждый раз, когда он видел Чо без его маски избалованного вниманием остряка, искреннего и полностью открытого, выпускавшего на свободу настоящего мягкого себя, Шивон чувствовал себя особенным. Особенным человеком, которому довелось узреть чудо и услышать дивную музыку ангелов, льющуюся из небесных врат. Настолько представавшая перед его взором картина была прекрасна, что он мечтал остановить время и просто молча любоваться. Парень, будто прочитавший его мысли, слегка улыбнулся и продолжил играть, всем своим видом показывая, что не против вмешательства в его личный райский уголок. Шивон прошел в зал и проследовал к огромному окну, через которое был виден небольшой городок, раскинувшийся прямо у подножия горы. Они приехали сюда днем, однако уже утром им придется уехать обратно в душный Сеул с его небоскребами и тысячами занятых и не очень людей. Жизнь научила Шивона решать проблемы по мере их поступления и наслаждаться настоящим моментом, поэтому он лишь снова улыбается и с удовольствием вдыхает легкий морской воздух, идущий из распахнутой створки окна. Мелодия за его спиной плавно перетекает в другую. В ту, которую он одной летней ночью ненавязчиво наигрывал на гитаре, сидя на крыше небольшого домика загородом, а Кюхен, решивший составить ему компанию, на ходу придумывал к ней слова, которые Шивон уже и не помнит. Он поворачивается и встречается взглядом с пианистом, который без слов делится своими мыслями. Он тоже рад этим внезапным минутам совместного времяпрепровождения. Они могли бы погулять по городу, сходить в кино, заглянуть в местный парк, перекусить в уютном кафе с прекрасным видом на море. Да, определенно могли бы. Но не станут. Черный рояль, цветной витраж и теплый ветер почему-то кажутся им гораздо важнее, чем все то, что можно встретить в тысячах других городов. Поэтому Шивон берет стул, ставит его напротив рояля и садится, готовый выслушать очередную историю Чо, рассказанную на только им понятном языке определенных нот и особых тональностей, подобранных специально для этого тихого мягкого вечера.