Новая жизнь

      Хорошо лежать и ничего не делать, когда основные твои проблемы заключаются лишь в том, чтобы поесть, поспать и... сделать "Большое дело". Как и у всех младенцев, мое тело только привыкало к своему существованию, и внутри меня вовсю шли жизненно важные процессы. Если ты уже взрослый, то для тебя привычно и обыденно слышать, видеть, осязать. Но когда ты младенец, для тебя все это так ново и непередаваемо, словно ты маленькое чудо, сошедшее с небес, но затерявшееся в толпе таких же, как и ты.       Элизабет принесла меня в комнату со множеством кроватей, в которых спали мелкие. Вы возможно зададите вопрос: "Ты же сейчас им ровесник, почему ты ставишь себя выше?" Ответ прост - у меня осталась память. Да, мне вряд ли сейчас она понадобится, так как пользоваться я ей начну, когда встану на ноги и начну говорить. Осторожно положив меня в крайнюю к стенке кровать, Элизабет подмигнула мне и тихо ушла. Спать не хотелось, поэтому я сквозь деревянные прутья рассматривал своих новых соседей. Все они были разного возраста, но никого по возрасту равному моему телу. Кто-то был крупнее, кто поменьше (наверно девочки), все находились в царстве Морфея, и в ближайшее время оттуда возвращаться желающих не было. Сон подкрался внезапно, когда мои мысли перешли к теме моей дальнейшей жизни, и я не стал сопротивляться.       Проснулся я оттого, что меня усиленно разглядывают, правда с какими намерениями, я не мог сказать. Открыл глаза и увидел девочку лет двенадцати с длинными золотистыми волосами. Она стояла надо мной, и я смог увидеть прекрасное личико с голубыми глазами, в которых отражались веселые огоньки. Мой неожиданный смех удивил ее, но она через мгновение присоединилась ко мне. Подхватила меня, держа под руки, и, подняв меня на уровень глаз, сказала:       - Давай знакомиться. Меня зовут Харлин, хотя многие сокращают до Харли, что меня сильно бесит. А у тебя, интересно, есть имя?       Мое молчание было ей ответом. Я действительно задумался, как теперь меня будут звать, и в этот миг я понял, что имя это просто набор букв. По традиции, даря имя своему чаду, родители верят, что за именем последуют характер, мотивы и деяния тезок названного, поэтому очень часто они долго советуются и ругаются. С одной стороны мать уже назвала меня в честь отца, но так "светить" своим именем я не намерен, привлечет слишком много внимания к моей скромной персоне. С другой стороны, как люди узнают об этом, если я смогу говорить только минимум через год-полтора, правда остается подставная медсестра... Будем надеяться на то, что она со своей компанией начала охотиться на меня только из-за Лиама с Шивой. Старые знакомые, хех, так сказать. А почему я не могу последовать примеру отца? Он вон вообще со времен фараона живет, у него имен разных куча. Пускай, у меня может быть множество имен, но ни одно не будет подходить мне. Поэтому сейчас я вряд ли могу что-то изменить, и придется положиться на женщину...       Харли вертела меня из стороны в сторону, стараясь получше рассмотреть. Кивнув сама себе, она сказала: -Я буду звать тебя Адамом.       Ну Адам, так Адам - не худший вариант. Тут из коридора разнесся вопль: -Взяли своих и на мойку! Чтобы через пять минут всех помыли!       У меня уши заложило от этого возгласа, причем обладательница сего "таланта" находилась на два этажа выше. Да ей надо в опере выступать, на сто процентов уверен, что пробы она пройдет, и бокал треснет. Мы с Харлин вышли из "комнаты сна", по другому назвать язык не поворачивается, и пошли вглубь здания. Я вертел головой в разные стороны, пытаясь рассмотреть свой новый "дом". Мрачное помещение, нуждающееся в ремонте, в котором опасно было жить - вынес свой вердикт мой разум. Стены были окрашены в темные тона, потолки пузырились, свисала плесень, окон в коридоре было слишком мало, половицы скрипели, когда по ним ходили, грозясь рухнуть в любой момент.       Мы подошли к ванной, которая больше напоминала мне смесь бани и прачечной. Большая комната с несколькими небольшими столиками, в которой было помимо нас еще девушек пятнадцать с малышами на руках. На столиках повсюду стояли тазики с водой, от которой исходил еле заметный пар. "Надеюсь, это не кипяток" - испугался я.       В дверь зашла миссис Боудсен, и я начал продумывать план мести. "Есть вероятность, что произойдет несчастный случай, правда как от тела избавиться?" - печально вздыхал я. Училка времени зря не теряла, а вовсю просвещала своих подопечных о их роли в этой жизни.       - Взяли в руки мыло и вперед, негодяйки. Из вас ничего путного вряд ли вырастет, так учитесь прислуживать более удачливым людям, иначе ждет вас участь ваших матерей, работающих на улицах "подстилками" для джентльменов. Квинзель, тебе особое приглашение надо?       Я чувствовал страх девушек перед женщиной и начал прямо таки дымится изнутри. "Как ее еще не убили за такое отношение?" - спрашивал я сам себя. Но мой пылкий взор остудила внезапное, но приятное действие - меня окунули в тазик. От неожиданности я набрал в рот воды и начал отплевываться, на глазах начали наворачиваться слезы, все же тело детское, и на любую неприятность оно именно так и реагировало. Но меня опередили в плане плача, какой-то мелкий тоже не ожидал подлянки и "хлебнул лишнего". Тетка вся насупилась, схватила веник, стоящий в углу, и двинулась ледоколом к источнику звука. Она подошла к девочке, отложила малыша в сторону, подняла юбку, нагнула и как хлестанула веником ей по мягкой точке. Еще раз и еще, еще и еще, девочка держала слезы в себе, но тетка не успокаивалась, а наоборот усиливала удары. Все же она не удержалась и заплакала, но миссис Боудсен от этого еще больше разъярилась, и удары посыпались с неимоверной скоростью. Я смотрел на это и сжимал кулачки не в силах помочь, моля чтобы кто-нибудь это остановил. Но нет, мои молитвы не были услышаны, все не двигались, искренне сочувствуя бедняжке, и боялись пошевелится, но не Харли. -Прекратите, не видите, ей больно! - воскликнула смело "моя няня". - Вы только и можете бить тех, кто слабее вас и не может дать сдачи!       Тетка отвлеклась от порки, взглянула на Харли и взвизгнула: - Как ты смеешь, маленькая дрянь, обвинять меня! Ты забыла с кем разговариваешь? Я тебя сейчас... - Плевать я хотела на твое мнение, старая мымра, чтоб ты сдохла, - перебила Квинзель.       Миссис Боудсен подскочила к блондинке и попыталась схватить ее, но она не знала, с кем имеет дело. Харли с легкостью ушла от этой туши, и они уставились друг на друга ненавидящими взглядами. В этот момент я посмотрел на жертву экзекуции и обомлел. На ее попе не осталась и живого места, она вся покраснела, повсюду виднелись маленькие порезы и сочащаяся кровь, в общем выглядела "прелесть" девушки не важно.       На лице мумии промелькнула злорадная усмешка, и она посмотрела на меня, как голодный волк смотрит на ягненка. Я прекрасно понял, что означает ее взгляд и то, как она сжимала веник, но с вызовом посмотрел той в глаза. Не часто увидишь младенца, который осмысленно смотрит на тебя и притом таким взглядом, поэтому женщина отшатнулась от меня, но быстро взяла себя в руки и сказала Харли с презрением: - Если ты сейчас не поднимешь юбку, я вместо тебя накажу его, - и указала на меня.       Ужас отразился на лице девочки, и было понятно какой выбор она сделает. Она мгновенно подскочила к столу и нагнулась, задрав юбку. Удары посыпались, но мой взор был направлен только на лицо Харлин, потому что я не мог смотреть на это. Девочка молчала и терпела, лишь печально улыбалась, глядя на меня. "Нет, я отобью ее у Джокера, чего бы мне этого не стоило", - пообещал себе я. Не буду описывать, насколько тяжело мне было в тот момент. Наконец пытка закончилась, и тетка с довольным лицом уселась обратно на табуретку и жестом показала продолжать мыть нас.       Харли, поправив одежду, взяла меня на руки, и по ее движениям я понял, как больно ей сейчас на самом деле, просто она не хочет показывать этого твари. Процесс длился недолго, и скоро неспешной гурьбой мы двинулись есть.       Столовая располагалась на первом этаже недалеко от выхода, всего-навсего надо было повернуть направо и пройти по коридору. Это помещение, как и предполагалось, было просторным, с семью длинными столами и огромным количеством стульев, так как количество сирот было просто огромным. Раздумывая над причинами столь печальной статистики, я не заметил, как мы уселись за крайний стол у стены. Вокруг раздавался гомон ребят, споривших чья игрушка круче, именно игрушка, а не то, о чем вы подумали, девочек, хвастающихся новой прической и куклами, которые у них есть.       Когда все уселись, повара двинулись раздавать каждому определенное количество еды. Например, у мальчиков это была странного вида каша, поверьте я еще тот кашеман, но то, что разливали очень неприятно пахло. Также им давали два куска хлеба, пару печений и стакан жидкости, непохожей на чай. У девочек было примерно тоже самое, только вместо хлеба были фрукты, в основном яблоки. Вскоре повара подошли к нам, отдали порцию Харли и посмотрели на меня, находящегося в руках девочки. - Новенький что ли? - спросил толстый человек, от которого несло сильным перегаром, и протянул девочки маленькую бутылку молока. - Держи, надеюсь ты знаешь как его кормить, так как за тебя я не буду это делать.       Нянька кивнула, и повара пошли дальше. Скажу вам честно, качество еды, которой нас кормили, было просто отвратным, но для грудничков питание было лучше - им меньше требовалось, и можно купить подороже. Большинство сирот были худыми, неопрятными и больными, но некоторые выглядели лучше, презентабельнее, я бы так сказал. Таких, по сравнению с общем количеством, было мало, но я заметил, что, хотя они все находились в разных концах помещения, они постоянно между собой переглядывались, словно передавая мысленные сигналы. Среди них была и Харлин, правда ей не удавалось посылать шифры, уделяя моей скромной персоне большое внимание. Она смотрела на меня влюбленными глазами и кормила неспешно из бутылочки. "Чертов материнский инстинкт", - ругался я мысленно. - "Тут даже отбивать ее не надо у мистера Джея, просто подойти к ней и попроситься на ручки".       Через некоторое время прием пищи закончился, и мы пошли обратно в "комнату сна". Девочка уложила меня в люльку, но я, сам того не ожидая, потянулся к ней, не желая расставаться.       - Что ты, Адам, скоро снова увидимся, - рассмеялась Харли и добавила: - а теперь спи и будь послушным мальчиком.       "Ох уж эти женщины", - подумал я, отправляясь в царство приключений и вседозволенности.       Так и потекли дни за днями, миссис Боудсен продолжала зверствовать, а я расти и составлять план по ее устранению. Также мне открылся секрет, почему некоторые дети выглядят нормально - они банально воровали на улицах, но смекалки им не занимать. Они воровали только у богатых и состоятельных людей кошельки, телефоны, часы и сбывали весь товар на "черный рынок". В приюте жил семнадцатилетний парень, который выступал посредником между рынком и сиротами под определенный процент с добычи. Конечно, бывали случаи, когда дело шло не совсем "гладко", но пока без поимки за шкирку, благодаря сноровке, смекалке и воровству на районах, находившихся как можно дальше от приюта, чтобы не пало подозрение на нашу скромную обитель.       Харли тоже занималась этой деятельностью, но ей пока не доверяли сложные поручения, только "постоять на стреме". Однако вскоре все изменилось, потому что дети придумали новый способ получения наживы, и в главной роли был... я. Да, вы не ошиблись, именно я. В чем заключалась моя задача? Банально просто, я отвлекал внимание вместе с Харли, которая держала и вещала прохожим о тяжелой судьбе младенца. Человек останавливался, смотрел на меня, раздумывал и кидал монетку или банкноту, это зависело от его алчности, и шел дальше. Тут в него "нечаянно" врезается наш человек и крадет что-то значимое, и спокойным шагом идет дальше. Спустя некоторое время прохожий замечает пропажу и бежит в след за воришкой, который тоже ворон не считает и улепетывает со всех ног. По пути прохожий снова сталкивается с несколькими людьми, которые забирают остальное и идут в разные стороны. Наконец, прохожий догоняет первого воришку и требует отдать украденное, но тот спрашивает, с чего он взял, что у него украл именно он. Жертва требует вывернуть карманы, но ничего не увидев, свирипеет и спрашивает в основном: "Какого черта ты тогда побежал?". На что тот ему отвечает: "А вдруг вы педофил, мне страшно стало вот и побежал". А где украденное спросите вы, и я вам отвечу. По пути первый воришка старается, чтобы жертва на пару секунд потеряла с ним зрительный контакт, этому как раз способствует наша остальная банда и толпа прохожих, спешащих на работу, на обед, с обеда или домой. Зрительный контакт потерян? Воришка умудряется передать незаметно награбленное "нашему человеку" и потом всеми силами старается вновь попасть на глаза жертве. В общем, чтобы обойтись "малой кровью", не надо бежать за первым, иначе потеряешь все остальное.       Получая деньги, мы веселой гурьбой шли в продуктовый магазин и покупали необходимое пропитание, меня вкусно кормили, и я старался работать, то есть молчать и не плакать во время животрепещущего монолога Харли. Потом мы незаметно проникали обратно через дырку в заборе и залезали в комнату на первом этаже через открытое окно, и расходились. Миссис Боудсен было все равно, где мы пропадаем, она считала, что мы резвимся во дворе, благо, деревьев много, и территория приюта приличная.       Но долго так продолжаться не могло, и вскоре мы загремели в участок, говоря мы, я подразумеваю себя и Харлин. Странно, наше участие в этом мероприятии было вообще минимальным, но схватили именно нас. Какая-то важная шишка на нас настучала, потому что мы украли у него фамильную драгоценность, как позже нам рассказали - перстень. Нас отвели в кабинет, показали на стул и сказали ожидать, потому что хозяин помещения сейчас занят. Нашим допросом занимался толстый черный дяденька, которого Харлин за несколько минут умудрилась взбесить. - Меня зовут сержант Эриксон, - начал он. - Как вас зовут? - А вам зачем? - недоуменно вскинула брови девочка. - Чтобы записать в протокол. - Джульетта, - глазом не моргнув, выдала она. - Вы уверены? Наши люди слышали, как вас зовут в команде - Харлин, красивое имя, - задумчиво продолжил полицейский, на что получил только: "Угу". - Так как ваше настоящее имя? - Ну, для друзей я Харлин, а для незнакомцев Джульетта, - продолжала врать блондинка. - Ну хорошо, так и запишем, а фамилия? - Мориссон. - Что же, мисс Мориссон, вы в курсе, что заниматься воровством не хорошо? - А кто ворует? - Не надо строить из себя невинную, мы обы прекрасно знаем, что вы с малышом занимаетесь отвлечением жертвы. Так может вы скажете, где сейчас находится перстень? - А кто воровал, уточните, пожалуйста. - По описанию парень, полтора метра росту, черные волосы... - Я похожа на парня? - перебила его Харли. - Вы знаете, вы, неотесанный мужлан, совершенно не умеете делать комплименты девушке. "Не знаю, где она этого нахваталась, но это был ощутимы удар", - подумал я и продолжил наблюдать за концертом. - "Полицейский весь взвился аж, но, похоже, умеет контролировать себя" - Джульетта, я еще раз спрашиваю по-хорошему, где украшение? - Спросите парня, описание которого у вас есть. - Ладно, придется по-плохому, - недобро усмехнулся представитель закона. - Ты знаешь, что просить милостыню без веской причины запрещено? Этим могут заниматься, например, инвалиды, причину понять несложно, а вот какая она у тебя?       Я немного начал паниковать, сейчас Харлин ходит по лезвию ножа - неправильный ответ, и он догадается, откуда мы. На дело все одевались прилично, чтобы скрыть внешность сирот, поэтому решается, будем ли мы продолжать оставаться инкогнито, но девочка меня удивила: - Запрещено? Ах да, как я могла запамятовать? Этим же занимается полиция, собирая у честного народа деньги, и покупает себе очередной пончик. "Нам полный п..ец", - оценил ответ мой мозг. - "Мало того, что прошлась по никчемности полиции, так еще и толстячка пончиком добила".       Спасло нас от разъяренного сержанта появление нового действующего лица, который попросил выйти Эриксона наружу со словами : "Что займется нами сам". - Здравствуйте, меня зовут сержант Гордон, и мы постараемся с вами выявить настоящего виновника происшествия, - произнес знакомый с детства мне комиссар, правда сейчас он только сержант. Молодо выглядит, в новой экранизации Бэтмана - вылитая копия.       Харли продолжала вешать лапшу на уши всем, кто ее слушал, а это был я и сержант, причем Гордон не перебивал и слушал с ехидной улыбкой. Наконец монолог девушки закончился, и она с любопытством начала рассматривать кабинет. - Понравился мой кабинет? - спросил неожиданно сержант. - А мне он уже совсем надоел. Вон ту грамоту я получил за сложное детективное расследование. К сожалению, никто кроме меня не смог раскрыть его, поэтому грамота есть только у меня. А теперь, что касается нашей проблемы. Я прошу вас прекратить заниматься попрошайничеством и держаться подальше от той банды, потому что законы в Готэме касаются всех: и детей, и взрослых. На первый раз я вас отпущу, но в следующий раз такого не будет. Вы свободны.       Мы вышли из участка, когда солнце уже касалось крыш близлежащих домов. К приюту вернулись вовремя - к ужину, но заметили, что большинство из нашей банды отсутствует. Причина оказалась простой - они решили больше сюда не возвращаться, нашли себе пустующий, заброшенный склад и начали там обосновываться. Предлагали Харлин уйти, но она неожиданно отказалась, мотивируя тем, что не хочет оставлять меня одного, а заброшенное помещение не лучшее место для мелкого. Они ее поняли, и больше предложений не последовало. Однако спустя два месяца их взяли "тепленькими", и дальнейшая их судьба для меня осталась тайной.       Горевали мы недолго, так как произошло грандиознейшее событие - я научился ползать!