***
Несколькими часами ранее. Проставляться было даже весело, во всяком случае, в начале. Тогда все еще были относительно трезвы, шутили, много смеялись и какие-то произносили бесконечные тосты. Потом коньяк как-то очень быстро закончился, парней повело и они стали по одному расходиться. Первым ушел Лобанов после разговора с женой. Конечно, разговором это назвать можно было с большой натяжкой – Семен угукал, агакал, шумно вздыхал, корчил непонятные гримасы, потом рявкнул в трубку «да все я понял, не тупой», опрокинул в себя еще коньяка и нетвердой походкой отправился домой. За ним как-то незаметно испарился Романенко, а Фил несколько осоловелым взглядом окинул остатки пиршества и заплетающимся языком заметил, что лучше он в ординаторской переночует. Когда девушки остались вдвоем, Полина вздохнула, с тоской посмотрела на бардак, учиненный в сестринской. – Ненавижу убираться, – пробурчала она под нос, собирая мусор в пакет. – Вот все мужики такие – им бы напиться и пожрать! Рита только глубокомысленно хмыкнула в ответ. Когда, наконец, в помещении ничто не напоминало об импровизированном застолье, Полина устало опустилась на кушетку и вытянула ноги. – С места не сдвинусь, – выдохнула она, потягиваясь, – устала, как собака. И коньяк закончился. – Ты планировала надраться в хлам? – ехидно поинтересовалась Рита, убирая посуду. – А если и так? – Тогда тебе нужен не коньяк. – А что? – Как что? – Рита пожала плечами и, отвернувшись к шкафчику, загремела в нем какими-то банками. – Спирт, конечно. Полина шокировано уставилась на женщину. – Рот закрой, муха залетит, – фыркнула та и снисходительно добавила: – Вот молодежь пошла… Полина с сомнением покосилась на бутыль со спиртом. – Ну, если только чуть-чуть, – решительно произнесла она, наблюдая, как Рита наливает жидкость в коньячные бокалы. Заметив ее взгляд, женщина снисходительно пояснила: – Из стаканов только алкашня всякая хлыщет, да наш электрик с сантехником. Первый глоток, как показалось Полине, обжег все внутренности. Она закашлялась и осторожно перевела дух. – Ты в порядке? – Ага, – просипела девушка, небрежно вытирая ладонью выступившие слезы и окончательно размазывая по лицу макияж. – Ну и дрянь… Как вы это пьете? Рита пожала плечами. – С трудом. Но зато действенно. – Точно, – кивнула головой Полина, чувствуя, как по телу разливаются жар и приятная расслабленность. – Действенно… После второй порции дело пошло как-то веселее. Как оказалось, Рита знала массу анекдотов, как приличных, так и не особо. «Это мне Быков рассказывал, – шепотом пробормотала она, близко нагибаясь к Полине, и пьяно захихикала. – Только никому, ладно?». У Полины кружилась голова, и тянуло на подвиги. – А давай поиграем, – внезапно выдала она в перерыве между анекдотами. – Во что? – немного заплетающимся языком спросила Рита. – В карты? – Нет, просто в карты скучно, – Рита покачала головой, – а денег у меня нет. Полина задумалась на секунду. – На раздевание? – Тоже скучно, – скривилась Рита. – Ну, скажи, чего мы еще не видели? – Тогда… – Полина задумчиво почесала в затылке, а потом победно вскинула палец вверх. – В бутылочку можно! Рита икнула и оценивающе посмотрела на Полину. – Так мы здесь вдвоем. Полина не растерялась: – Зато в разные места можно. В щеку, в лоб, в коленку там, туда-сюда и все такое… – Туда-сюда – это уже не поцелуи, – пошло хихикнула Рита, – но я согласна. Я первая кручу! Крутанув бутылку, Рита завороженно следила за ее движением. Один поворот, другой, третий… Наконец, бутылка остановилась и Полина чуть вытянула шею, подставляя для поцелуя щеку. Смачный поцелуй в губы стал полной неожиданностью. Рита вцепилась руками в отвороты пиджака Полины и втянула девушку в жадный и совершенно непристойный поцелуй. Столик на колесиках метким пинком был бесцеремонно отправлен в угол, а свалившаяся с него по пути пустая бутылка жалобно звякнула, ударившись об кафельный пол. В голове Полины было восхитительно пусто, алкоголь заставлял быстрее бежать кровь по венам, а сердце отбивало совершенно невозможный ритм, заходясь бешеным крещендо при одной мысли о том, что же будет дальше. Когда горячие руки совершенно предсказуемо забрались под джемпер, оглаживая бока, Полина совершенно утратила связь с реальностью. Кое-как выпутавшись из пиджака, она нетерпеливо подергала Риту за рукав больничного халата, пытаясь содрать совершенно ненужную сейчас тряпку. Женщина поняла ее порыв совершенно правильно и, сняв халат, как-то по-мужски выпуталась из блузки, оставаясь в одном бюстгальтере. Целоваться, сидя рядом, оказалось не очень удобно, поэтому Полина, недолго думая, переползла к Рите на колени, усаживаясь лицом к ней. Как оказалось, Рита еще была способно логически мыслить и связно говорить, тогда как Полина уже плохо ориентировалась в окружающей реальности. Женщина потянула край джемпера вверх, и Полина покорно подняла руки, позволяя раздеть себя по пояса. – Какая ты хорошенькая, – пробормотала Рита вполголоса, нащупывая застежку бюстгальтера и попутно целуя Полину в шею, – особенно когда молчишь. Горячие губы и язык скользили по коже совершенно в хаотичном ритме, руки гладили тело везде, где могли дотянуться, а ставшая чувствительной грудь неприятно царапалась о жесткую ткань белья Риты. – Подожди, – заплетающимся языком выдавила Полина, с трудом отстраняясь от Риты. – Я… Мне… Так не… не удобно. – И, беспомощно дернув лямку лифчика, добавила: – Сними. Мешается. Рита хмыкнула в ответ, продолжая увлеченно вылизывать шею Полины, но руки за спину все же завела, окончательно обнажаясь до пояса. В голове Полины на мгновение прояснилось, и она уставилась на грудь женщины, практически прижимающуюся к ее собственной груди . Россыпь родинок на молочной коже приковывала взгляд, кожа горела от прикосновений, а голове был абсолютный хаос. Она подняла ладони и немного неуверенно положила их Рите на груди, остро чувствуя, как в ладони упираются соски. Прикосновение было непривычным, немного неправильным, ведь раньше под ее ладонями была собственная грудь или мужской торс, но до крайности возбуждающим. И совершенно естественным оказалось наклонить голову к груди и прикоснуться губами к коже, языком пощекотать темную ареолу, а затем и вовсе втянуть сосок в рот – сначала один, а потом и другой. Где-то над головой Рита втянула воздух сквозь сжатые зубы и издала едва различимый стон. Полина поерзала у нее на коленях, чувствуя, как повлажневшее белье неприятно холодит кожу. – Стой, не так, – дрогнувшим голосом сказала Рита, правильно поняв ее движение, – нам надо… надо… – А? – Полина подняла на нее мутный взгляд и понимающе моргнула. – Лечь? Рита кивнула головой и аккуратно опустилась на узкую больничную койку, утягивая Полину за собой и укладывая ее на себя. Тонкие пальчики погладили спину, шутливо ущипнули за задницу, а потом остановились у резинки белья, подцепили ее и замерли. – Что? – охрипшим голосом спросила Полина, вглядываясь в потемневшие глаза своей неожиданной любовницы. Алкоголь, до того гуляющий в крови и приводящий в блаженное состояние всемогущества, начал выветриваться, отступая под напором гормонов. – Ты не… не… – Да, – Полина тряхнула головой и рыжеватые кудри взметнулись вокруг лица, – и что? – Не боишься? Девушка задумчиво закусила губу, быстро поцеловала Риту в губы и отрицательно покачала головой. – Нет. Но насчет повторения не уверена. Рита фыркнула, перевернулась, подминая Полину под себя. – Слишком много одежды, – пробурчала она через пару секунд, чертыхаясь в попытке стянуть узкие джинсы с Полины. Та лишь приподняла бедра, облегчая доступ к телу. – Это очень неудобно. Полина открыла рот, чтобы возразить в ответ, но в то же мгновение поперхнулась словами, ощутив горячее дыхание на внутренней стороне бедра. Рита вытворяла что-то совершенно невообразимое с ее телом, заставляя стонать и задыхаться от подкатывающего волнами удовольствия. Когда она на мгновение подняла на Полину взгляд, та давно все уже видела через мерцающие перед глазами разноцветные круги. Остатки сознания подсказывали, что не стоит стонать слишком громко, в больнице даже самой глубокой ночью могут быть неожиданные слушатели и даже зрители, но справиться с собой не было никаких сил. Чувствуя подступление оргазма, Полина с силой прикусила собственное запястье, дугой выгибаясь на узкой кровати, и соскользнула за грань… Когда, после сумасшедше долгих мгновений она смогла разлепить глаза, Рита лежала рядом с ней, запрокинув руку ей за голову и бесцельно наматывая на палец кудрявую прядь. Увидев, что девушка вернулась в реальность, Рита повернулась на бок, зевая и поудобнее устраивая руку ей на талии. – Пить хочу, – прошептала Полина и неуверенно улыбнулась женщине. – Я даже не знаю, но… Она замолчала, уставившись в потолок, в попытке подобрать слова. Когда они, наконец, нашлись, и Полина собралась с силами, чтобы их произнести, над ухом послышалось мерное сопение. Девушка аккуратно повернула голову. Рита спокойно спала, обвив Полину руками и закинув на нее ногу. «Подумаю об этом завтра, – подумала Полина, проваливаясь в сон вслед за женщиной».***
– Я никогда больше не буду трахаться попьяни, – тихо материлась Рита, спешно натягивая на себя одежду, – особенно на рабочем месте. Полина недоверчиво хмыкнула и села, закутавшись в простыню и свесив голые ноги с кушетки. – Что? Девушка пожала плечами. – Да мне просто интересно, это все так говорят? – Ты про что? – недоуменно нахмурилась Рита, замерев с полузастегнутой блузкой. – А, ты про секс на работе... – Ты и Быкову так же говорила? Женщина гневно сверкнула глазами, а потом внезапно громко расхохоталась. Полина изумленно уставилась на нее, чувствуя, как губы сами собой расползаются в сумасшедшей улыбке на пол-лица. – И что мы теперь будем делать? Отсмеявшись, Рита ответила тихо и непривычно серьезно: – Не знаю, Полина, не знаю. Работать, любить, жить – устраивает? И Полина улыбнулась в ответ.