Chroniques japonaises

Бэкхёну нравилась его жизнь в Японии – учеба в университете, небольшая квартирка недалеко от центра Токио, цветущие парки весной и палящее солнце летом. Ему даже казалось, что жизни лучше и быть не может, особенно, когда ты получаешь стипендию и, к тому же, на расходы ежемесячно присылают деньги родители. И, вот, кажется, идеальная жизнь парня, учащегося на факультете художественных искусств, не даёт никаких трещин, всё идет своим чередом и даже высокие запросы преподавателей исполняются с завидным качеством, но тут Бэкхёна подстерегает пиздец по имени Джимин. Джимин, как самая младшая в семье Бён, умудрилась во время самого разгара ссоры с отцом крикнуть: «Ну почему этому гею Бэкхёну вы отправляете так много денег, а мне почти не даёте!?» И в том, что эта маленькая проныра знала компромата на обоих братьев столько, сколько хватит на безбедную жизнь, никто не сомневался. Но кто знал, что в гневе она может разболтать всё, что угодно? Конечно же, она извинилась перед старшим братом, чуть ли не слёзно объясняя, что она потеряла самоконтроль, но случившегося не исправить. Отец сначала опешил, а позже был дико зол на своего второго сына, да настолько, что заморозил все его счета в Японии и родной для него Корее, запретив госпоже Бён высылать деньги своему сыну. И, приехав на зимние каникулы, Бэкхён был ввязан не в самый приятный разговор с отцом, который далеко не лестно отзывался о своём сыне, используя далеко не культурные эпитеты. В итоге, разозлившийся сын высказал всю свою неприязнь к господину Бёну (у них это, видимо, семейное) в лицо и эпично удалился из родительского дома, громко брякнув дверьми. Стипендии хватало только на оплату квартиры, а умирать голодной смертью юноше совершенно не хотелось, поэтому единственным выходом было искать работу на неполный день. В Японии таких предложений для студентов было не шибко много, а работать в каком-нибудь пабе, пропитанным запахом сакэ и дешевого пива, совершенно не хотелось. Решение проблемы пришло от нуны Кая, которая, узнав о нетрадиционной ориентации Бэкхёна, предложила ему лучший вариант. - Ты только не обращай на её реплики внимания, - хмуро сказал Чонин, когда знакомил их, - она просто извращенка, повёрнутая на яойной теме. Это уже не лечится. Нуна, долго осматривавшая Бэкхёна, пришла к выводу, что тому остается лишь покраситься в какой-то экстравагантный цвет, надеть школьную форму и вперед на страницы яойной манги. - А насчет твоей проблемки, - девушка стучала по полированному столику длинными, окрашенными в красный цвет, ногтями, - есть одно кафе, в котором тебе будет даже в радость работать. И даже не смей меня перебивать, - предупредила она, отпивая коктейль. – Здесь в Токио есть кафе «Boy`s Love», ну, думаю, по названию понятно его предназначение. Так вот, таким милашкам, как ты - там всегда рады. И тебе ведь не нужно будет притворяться, что ты гей, так что это идеальный вариант для тебя. Бэкхён долго раскланивался и благодарил нуну за помощь в этом деле, а она торжественно выпросила у него фотографию в униформе. Владелица кафе была до безумия рада пополнению персонала (так как обычно сама вылавливала смазливых мальчиков и предлагала работу, ну это так), тут же заверяя, что работа не будет мешать учебе. Двадцатилетний Бён был более, чем доволен такой подработкой, ведь здесь и особо не нужно было сосредотачиваться и плюс можно было читать мангу, пока клиентки отсутствовали. Он находился в своей стезе, улыбаясь приветливым девочкам в коротких юбчонках, фанатеющим от сёнэн-ая. А ещё большинство из них любило наблюдать за кормящими друг друга парнями больше, чем самим есть – именно поэтому Бэкхён никогда не был голоден. Частенько в кафе наведывалась нуна Кая со словами: - Ну, давай, Бён, поиграй с тем мальчиком. – И игриво улыбалась, сверкая глазами и подёргивая бровями. Конечно же, это было в шутку, но она разительно фанатела от их униформы в виде студенческой формы. Девушка частенько просила Бэкхёна позировать для разных снимков, и он не мог ей отказать. Дела налаживались, многие посетительницы, стыдливо прикрывая румянец, оставляли хорошие чаевые после пары милых приемчиков. А через пару месяцев к нему поставили постоянного партнера с розовым галстуком, обладатель которого оказался корейцем. С Джэхё Бён как-то сразу же сдружился, несмотря на свою интровертную натуру, ему нравилось проводить время с парнем, гуляя с ним по улочкам Токио после смены. «Наверное, - думал Бэкхён, - всё потому что он кореец и с ним легче иметь дело, да и объясняться проще». Смущения между ними, как странно, не возникало, хотя замкнутый Бэкхён всегда был против таких вот отношений с малознакомыми людьми. На смены они старались подбирать сходящиеся образы, дабы действительно выглядеть как парочка. Девушки визжали, когда замечали парные кольца или браслеты на их руках, якобы незаметные. Бэкхёну очень нравилась внешность Ана, особенно его кофейные гладкие волосы, струящиеся по плечам, обрамлявшие красивое лицо. То, что он был выше - Бёна никак не задевало, что для Бэкхёна было странно. Ему, со среднестатистическим ростом, всегда хотелось быть выше и его заочно раздражали люди, выше него. Старший всегда помогал Бэкхёну с макияжем, когда тот хотел накраситься. Только потому, что ему самому было неудобно, да и у Ана было больше опыта. И Бэкхёну, к его собственному стыду, нравилось, как Ан целовался - очень часто студентки заказывали им пэпперо-гэйм, а отказаться не было никакой возможности. В первый раз Бён сильно смутился и покраснел, как нецелованная барышня, а когда старший, нависая над ним, тихо прошептал: «Прости, Бэкки, но отказаться я не могу», - Бэкхён совсем хотел убежать. Потому что от тембра Ана у него пробегала стайка мурашек по спине, а шоколадные глаза слишком завораживали. - Слушай, Бэкхён, - однажды начал разговор Ан, когда они находились в клубе. Хотелось развеяться и выпить, а, возможно, ещё и натворить чего-нибудь непристойного. – Я давно хотел тебе кое-что предложить… - Старший замялся, вертя бокал с красноватой жидкостью в длинных пальцах – В общем, давай переспим? Бён ошалело смотрел на старшего, который, отпив из бокала, вопросительно уставился на него. - Ты это серьёзно сейчас? - Вполне. Ну, ты послушай, не падай в обморок, будто ты дева Мария. – Усмехнулся Ан, - тебе сейчас отношения не нужны, да и времени нет, так? – Бён кивнул. – А стояк по утрам и вообще физиологические потребности никто не отменял. Я предлагаю тебе простое решение проблемы – нам-то терять уже нечего, и так в партнерах стоим, так почему бы не попробовать? Вообще, это логично. Тем более, Бэкхён знает здешних извращенцев – чего они только в сексе не придумывают. Это был один из самых приемлемых вариантов – ему не нужно вон из кожи лезть, чтобы найти себе пару, да и времени, действительно нет. Пару минут юноша пребывал в раздумьях, взвешивая все «за» и «против», а позже, резко отпив прямо из горла, уставился на Ана. - Я согласен. Но, ты ведь знаешь, что если мы кого-нибудь себе найдем – это предложение аннулируется? - По рукам, - улыбнулся старший. Ночи с Джэхё всегда проходили нежно и, если можно было бы сравнить, Бэкхён сказал бы, что они похожи на море. Он сам не понимал почему, но когда старший ласкал его, у него в голове было лишь это сравнение. Когда старший прижимал его к себе за талию посреди переулка и начинал целовать – Бён думал, что они сошлись, словно пазл. Не то, что бы он влюблялся в Джэхё, но в нём было то, что, несомненно, притягивало его – понемногу Бэкхён открывался, забывая о своей замкнутости и на людях. С Джэхё было атмосферно и легко. И даже хотелось, что бы это никогда не прекращалось, хотя чего-то Бёну не хватало. Слишком не хватало. И вот, вроде как, у него идеальная жизнь с постоянным сексом, хорошей работой и сносной учебой. Вот только в солнечный апрельский день, когда Бэкхён был абсолютно счастлив – к ним в кафе зашел парень. Не то, что бы это было большим событием – к ним иногда заглядывали парнишки миловидной внешности, дабы пообщаться с официантами и почитать мангу, но такой – впервые. Высокий и широкоплечий, с татуировками на груди (майки нужно поприличней выбирать, молодой человек) и пробитыми щеками. Всё бы ничего, но такие парни в данное заведение точно не ходят. У Бёна сперло дыхание, когда незнакомец хмуро посмотрел на него и сел на ближайший диванчик. Он нетерпеливо посматривал то на телефон, то на официантов за барной стойкой, но ничего не говорил. И только когда Бэкхёна подтолкнул плечом Мэй, якобы «ну, это твой клиент, чего стоишь как истукан?», он сдвинулся с места. Парень, закидывая обтянутую узкими брюками ногу на ногу, с интересом рассматривал подходящего к нему милого паренька с фиолетовым цветом волос и до безумия красивыми глазами. - Здравствуйте, я Бэкхён, и я сегодня ваш официант. Это ведь ваше первое посещение нашего кафе, так? – Бэкхён натянуто улыбнулся, улавливая нотки любимого Hugo Boss от парня. «Ну отлично, от него ещё и пахнет так любимым парфюмом. Ты в дерьме, Бён Бэкхён», - внутренне причитал Бэк. - Да, первое, милашка. – Скалится парень, а у Бёна сердце уходит в пятки. Ещё и голос. – Меня зовут Чанёль, кстати. У Бэкхёна потеют ладони, но он стоически держит улыбку и предлагает Чанёлю выбрать что-нибудь из меню. Тот в ответ ухмыляется и смотрит на циферблат – видимо, ждет кого-то. - Скоро придет мой друг, и мы закажем вместе, хорошо? – Спрашивает Чанёль, засматриваясь на длинные пальцы Бёна. Пальцы, при которых в голову лезут лишь пошлые мыслишки. – Развлеки меня пока, Бэкки. От этого сокращения Бён покрывается пятнами смущения, и ему кажется, что он сейчас расплывается в лужу от этого парня. Это именно то, чего ему не хватало – наглости и прокуренного баса. Как бы ему не нравились отношения с Джэхё – тот слишком мил и такой же, как и он. Школьницы, приходящие сюда, называют их тип – уке. И Бён развлекает парня, показывая различные тома с мангой, безудержно краснея на рейтинговых. Он понимает, что под «развлеки меня» Чанёль имел в виду нечто другое, но Бёна колотит только от одной мысли, что он притронется к татуировке на груди. И теперь, сидя очень близко, он смог разглядеть под черной майкой ещё один пирсинг. У Чанёля проколот сосок. Бёну кажется, что этот парень сошел со страниц тех самых манг, которых он перечитал на ночь. Весь такой брутальный и наглый, типичный семе, такой, что у каждой девчонки под ногами образуется лужа, а у уке подгибаются коленки. Вскоре дверь в кафе отворяется, и Бён видит слишком знакомую довольную улыбку на пухлых губах. Ким, мать его, Чонин. Бэкхён думает, какого черта здесь забыл этот змей-искуситель, но когда Чанёль кидает в его сторону: «Ты опоздал, придурок», - Бён выпадает из реальности, понимая, что попал. Просто потому, что этот шалопай обещал ему ещё год назад, когда только Бэк устроился в это кафе, что найдет ему парня. И вот теперь, кажется, настал черед выполнений обещаний. Бён просто безумно радуется, что сегодня не смена Джэхё, потому что они были бы в паре и тогда… тогда Чонин бы сказал: «Какой-то уж бабский у тебя ебырь, Бэк. Прям как ты». Бэкхён кивает остальным официантам, мол «это ко мне, ребята, можете не подходить», и резко уставляется на Чонина, которого пробирает дрожь от этого взгляда. Эта интровертная истеричка оторвет ему яйца за такие приходы к нему. Чонин неосознанно отодвигается от Бёна, чем вызывает смех у Чанёля. - Слушай, Бэк, ты милашка. – Подает голос Чанёль, улыбаясь Бёну, а тот сглатывает. – Давай через полчаса в клубе встретимся, а? Кай говорил, что у тебя плавающий график. Бён посылает ещё один испепеляющий взгляд другу и обещает себе, что отрежет ему его длинный не в меру язык. - Я посмотрю, смогу ли я что-то сделать. Если ребята без меня справятся – то без проблем. – Улыбается в ответ Бён. – Я кину смс Каю. - Отлично, тогда мы ждем. – Пак встает во весь свой рост и Бэкхёна давит зависть. Как минимум на голову выше его. – И я надеюсь, - парень притягивает Бёна к себе за талию, наклоняясь и шепча на ухо, - ты хорошо танцуешь. Он отстраняется и, улыбаясь, прощается, а у Бэкхёна трясутся поджилки. Грёбанный Кай с его маниакальной затеей свести Бэкхёна с кем-то. Бён отправил гневное сообщение Чонину с предупреждением, что если кое-кто по имени Чанёль распустит руки - то за это Чонину отгрызут его руки. Просто так, что бы неповадно было. А вот писать сообщение Джэхё он катастрофически боялся - по сути Бён поехал ему изменять. Но они договорились, что если кто-то из них найдет себе кого-то - то их отношения прекращаются. Но на душе от этого становилось лишь паршивее и чувство предательства сгрызало Бэкхёна изнутри. "Всё же, Ан большой мальчик, должен понять", - думается Бёну, и он отправляет заветное смс: "Прости, я сегодня не приеду". Получатель молчит, а совесть Бёна всё больше грызет нечто надоедливое. Через полчаса Бэкхён сидит на кожаном диване на втором этаже, выпивая вторую стопку виски. Чанёль молча наблюдает за медленно-напивающимся Бёном и ему кажется, что тот чем-то огорчен. - Бэкхён, - подзывает его Пак. - Давай спустимся и потанцуем, а? Бён на автомате кивает, опрокидывая в себя ещё одну стопку и соблазнительно улыбается. Когда он упивается до чертиков - он слишком экстраверт. Чанёлю нравится эта перемена и он, подхватив Бэкхёна за руку, вливается в цветную толпу танцпола. Бэкхён двигается эротично, проводя руками по своей рубашке, якобы случайно задевая подушечками длинных пальцев соски. И Чанёлю кажется, что он сойдет с ума - бёдра у Бёна двигаются медленно, в такт битам, соблазняя своим видом. Пак обнимает Бэкхёна поперек талии, подходя сзади и утыкаясь стояком в поясницу. У Бёна от такого нахальства кружится голова. Или, может, это от слишком громких битов и выпитого. Чанёль наклоняется, кусая Бёна за мочку уха и шепчет всякие пошлости, оглаживая его бёдра и сам направляет их в такт танцу. Бэкхён не замечает, как они, пробираясь сквозь толпу, заходят в отделенную комнату в ярко-красных тонах. Он сразу понял, чего от него хочет Чанёль, ещё тогда, в кафе, и сейчас ему плевать на совесть и благоразумие - он просто хочет. Хочет до пятен в глазах, до сведенных пальцев, до прокушенной губы. Кто первым углубил поцелуй – абсолютно неважно, потому что когда их языки встретились, тихий, несдержанный стон Бэкхёна был заглушен ревущей на заднем плане музыкой, а Чанёль сорвался с воображаемой цепи, прикусывая губы Бёна и продолжая терзать его уста. Бэкхён отстраняется и, сладко облизнувшись, толкает старшего к стене, вновь впиваясь в его губы. Пак подхватывает младшего за бёдра, заставляя того обвить ногами его талию и придерживает за спину, оставляя за собой дорожку поцелуев от скул до ключиц. Бёну кажется, что это сон после курения марихуаны - по барабанным перепонкам всё ещё бьют странные биты, а Чанёль слишком страстный и напористый. Он надвигается к постели и опрокидывает Бёна на атласные простыни, продолжая изучать губами его тело. Бэкхён тихо стонет, запускает свои пальцы в шелковистые волосы Пака и запрокидывает голову назад, наслаждаясь происходящим. Это - то самое, чего не хватало с Джэхё. Чанёль расстегивает ремень на джинсах Бёна, быстро спуская их до колен и продолжает кусать ключицы Бэкхёна, разрывая рубашку. Плевать, потом купит новую. Пак засасывает горошину соска, с удовольствием слыша тихий стон над ним. Он стягивает со старшего порванную рубашку и рисует непонятные узоры на плоском животике Бёна. Бэкхён елозит по кровати, стараясь найти удобное положение - Чанёль грудью прижал его пах и это приносило большой дискомфорт. - Чего ты хочешь? - Резко доносится хриплый голос Чанёля и он, отрываясь от своего занятия, смотрит прямо в глаза Бёна. - Ты хочешь этого? - Сквозь ткань хипсов он сжимает член Бэкхёна, заставляя его поперхнуться стоном. - Чёрт возьми...Трахни уже меня, придурок! - Бэкхён трется о руку Чанёля и удивленно охает, когда тот стаскивает с него боксеры и, переворачивая, ставит на колени. Пак приятно удивлен - Бэкхён идеально выбрит. Чанёль пододвигает его поближе к себе и припадает языком к колечку мышц, слыша громкий стон. Прямо как у опытной шлюхи. Бэкхёну кажется, что он изменяет Ану, но ласки Пака гораздо более опытные и приносят больше удовольствия, вызывая громкие стоны, переходящие в крики. Он прячет лицо, до ужаса красный, потому что язычок младшего вытворяет с ним такое, что он никогда не забудет. Пак продолжает над ним издеваться, скользя язычком по колечку мышц, порой он проскальзывает внутрь, совсем бессовестно, ненадолго, вызывая у Бэкхёна крик и бурю эмоций. Чанёль переворачивает его обратно на спину, наблюдая за вздымающейся грудью, раскрасневшимся парнем и колом стоящим членом. Он резко целует старшего, сразу же проникая в него языком и творя нечто невероятное с ним. Он раздевается, отвлекаясь от поцелуя, снимая майку, и с пошлым чмоком заново целует Бэкхёна. Напористо и жарко. Бэкхён думает, что такого секса у него больше никогда не будет. Пак снимает с себя брюки и боксеры, отбрасывая их в темный угол. Бэкхён не уверен, что Пак не порвет его с такими-то размерами. - Не бойся, у меня есть смазка. - Чанёль ухмыляется и, отойдя к тумбе, достает оттуда лубрикант. Открутив крышку, Пак не жалеет смазки, обильно смазывая свой член и отбрасывает на постель использованный флакон. - Будь тише, сладкий, - шепчет Чанёль Бэку на ухо и, прикусив его хрящ, начал медленно входить. Бён впивается в широкую спину ногтями, оставляя за собой красные линии и обвивает ногами талию Чанёля. Пак шипит, стараясь не делать резких движений и входить медленно. Бэкхён слишком узкий, Чанёлю кажется, что у него вообще никогда не было никого, но он об этом забывает, когда, толкнувшись в последний раз, задевает простату Бёна и слышит откровенно-громкий стон. Тот, запрокинув голову, громко стонет, когда Чанёль начинает двигаться и набирать темп, оставляя на его груди засосы. Бэкхён чувствует каждую венку на члене Чанёля, чувствует, как они пульсируют и приходит в экстаз, когда младший резко толкается глубоко, снова проезжаясь по простате. Бён не помнит, сколько длилось его персональное безумие, он помнит белёсые капли на цветной татуировке Чанёля на груди и объятья перед сном. Пак, проснувшись, чувствует тепло хрупкого тела, лежащего перед ним и он притягивает его ближе, обнимая за талию и утыкаясь носом в загривок. В комнате пахнет сексом, на них ярко-красная атласная простынь и от Бэкхёна пахнет персиками. Кажется, Чанёль нашел для себя идеального парня, который будет выдерживать его в постели.