***
Всё закончилось тем, что Лев и Ивайло, с двух сторон вцепившись в неё, орущую и брыкающуюся, удерживали от жестокого нападения на спокойно сидящего и молчавшего в этот момент Кристиана, который не моргнул даже глазом и которого, казалось, сам факт того, что его хотят убить, ничуть не волновал. — ПУСТИТЕ МЕНЯ, ИНАЧЕ Я НАЧНУ ИСТЕРИКУ! — верещала Кнасьева, изо всех сил пытаясь отцепиться. — КРИС, НУ ПОМЕНЯЙ ТЫ ЖЕЛАНИЕ, МОЛЮ, ОНА ЖЕ СЕЙЧАС ВСЕ НАХРЕН РАЗНЕСЕТ! — взмолился Лев, уже мертвой хваткой едва ли удерживая ее. — Нет. — КРИС, СУИЦИД — ЭТО НЕ ВЫХОД, ПОДУМАЙ!!! — ВОТ ЧЁ Я ТЕБЕ СДЕЛАЛА, А?! — неугомонная женщина не унималась. — ТЫ СПЕЦИАЛЬНО ЭТО ДЕЛАЕШЬ, ЧТОБЫ МЕНЯ ОПОЗОРИТЬ?! — А в чем, собственно, здесь позор? Я не понимаю, — изумилась Настя. — А я, кажется, понимаю, — тихо, будто бы про себя, сказала Рагда. — КАК В ЧЕМ? — Женя решила ответить на вопрос Насти. — ДА ЛЮБОЙ ДУРАК МОЖЕТ ДОГАДАТЬСЯ, ЧТО ЭТО ЖЕЛАНИЕ СПЕЦИАЛЬНО ПРИДУМАНО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ Я В КОНЦЕ ПОЛУЧИЛА ПО ЩАМ!!! ТИПА Я ЗАКРЫВАЮ ГЛАЗА, МОЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ УСЫПЛЯЕТСЯ, А ПОТОМ КАК ХРЯСЬ!!! И Я БЕЗ НОСА ОСТАЛАСЬ!!! ВЫ ДУМАЕТЕ, Я ПОВЕДУСЬ НА ЭТИ ДЕТСАДОВСКИЕ РАЗВОДКИ? — А-а-а, такой критерий? — протянула Настя с загадочной улыбкой. — Интересного ты мнения об этой игре, однако… — ПРОБЛЕМА В ТОМ, ЧТО Я ПРОСТО СУЩЕСТВУЮ, ДА?! СНАЧАЛА НАФИГ МЕНЯ ШЛЁШЬ, ПОТОМ ИГНОРИШЬ, ТЕПЕРЬ ВОТ… ЭТО!!! — запнулась Женя, в очередной раз пытаясь вырваться из хватки двух годзилл. — ЧТО ТЫ ЗА ЧЕЛОВЕК-ТО ТАКОЙ, А?! — Лев, мне кажется, пора держать не только Женю, — старался изо всех сил сохранить невозмутимость Ивайло, но даже он уже начал беспокоиться, после того, как увидел, что Кристиан в ответ на эти заявочки уже начал подниматься с дивана. — ИВАЙЛО, ОТОЙДИ ПО-ХОРОШЕМУ! ОТОЙДИ ПО-ХОРОШЕМУ! — ЖЕНЯ, СУИЦИД — ЭТО НЕ ВЫХОД, ПОДУМАЙ! — ТАК! ЕСЛИ ТЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ ПОМЕНЯЕШЬ ЖЕЛАНИЕ, ТО Я ОТВЕЧАЮ, ТЕБЕ НЕЕЕПОЗДОРОВИТСЯ! НЕЕЕЕПОЗДОРОВИТСЯ!!! ААААААААААААА!!! — заорала Женя после того, как парни оттащили ее с «зоны поражения» и повалили на рядом стоящий диван, тем самым обезвредив её. — Ладно, — наконец согласился Крис и подошёл к «бешеной». — Я поменяю желание. Но учти, что его будет гораздо труднее выполнить. Ты точно этого хочешь? — Говори. Быстро. — Хорошо. Тогда съесть перец чили, позвонить в службу доставки пиццы, сказать в трубку: «Я зелёный носок Волан-де-морта», а потом после этого написать Дмитрию Билану в Вацапе: «Вы, конечно, мой кумир, но Джигурда всё равно поёт лучше вас». И мне всё равно, каким образом ты добудешь перец чили в новогоднюю ночь, когда все магазины закрыты, и как ты установишь Вацап на свой кирпич. Ты должна сделать именно так, как я сказал, и чтоб без глупостей. — Ну ты выдал! Ты долго думал, прежде чем это загадать? — прыснул Лев, продолжая с неприкрытым энтузиазмом комментировать происходящее. — М-да, это жёстко. Женя, соглашайся на поцелуй. Это выполнить проще, — сказала Настя, которая стояла все это время рядом и с невозмутимым лицом чистила мандарин. — И быстрей, — подхватил Лев, после чего вновь оживился. — Вообще, а как бы ничего, что желание одно должно быть? Ты ей столько заданий накидал, что она тут до следующего Нового года выполнять их будет. — Ага, а почему-то когда я только что целую полосу препятствий проходил, все молчали, м? — начал защищаться Крис, для прояснения своей позиции вытянув ладонь в готовности загибать пальцы. — Обвеситься гирляндой — одно желание, постучаться к соседу — два, проорать «Тагил»… — Всё-всё-всё, я понял, не продолжай, — признал свое поражение Лев, поняв, что тот имеет в виду. — Ты такой… душный! — осознав, что на ее желание наезжают, внезапно выпалила Рагда, обращаясь к Крису. — Это же просто игра, ну подумаешь, один раз решили приколоться и загадать чуть больше обычного, зачем сразу дотошно так все считать? — Во-во, точно, духота! — подтвердила Настя. — А никого не волнует, как всё-таки Женя перец чили достанет? — вступил в дискуссию все это время молчавший Ивайло, тем самым перебив их всех. — Может, всё-таки сменишь желание? Ну правда, тащиться в мороз непонятно куда в новогоднюю ночь, — это перебор, да и кучу времени потеряем тупо на ожидании. Не говоря уже о том, что её просто домофон может не пропустить, электричества же нет. — Слушай, я и так ей уже одолжение сделал, поменяв желание на другое, — ответил ему Крис. — Мне что, до бесконечности менять желания, пока вас всех, наконец, не устроит? Это нечестно. — А может, спросим как раз ту, кто должна всё это выполнять, и пусть она сама решает? Кстати, где она? — спросил Лев, оглядевшись по сторонам. — В смысле? Только что же здесь была, — сказал Ивайло, оглядевшись не менее удивлённо. — Да пока вы все спорили, она уже давным-давно куда-то рванула, — хмыкнула Настя с какой-то странной ухмылочкой на лице. — Либо обиделась, либо уже пошла за перцем чили собираться… — Ага, или просто побежала искать его у себя дома. Слушай, по-моему, ты что-то недоговариваешь… — с прищуром покосился Ивайло на Криса, не съезжая с темы. — Откуда ты знал, что у Жени стопроцентно не будет в наличии жгучего перца, если ты у неё дома ни разу не бывал? — Я просто… Просто так решил, — тихо произнёс Крис и отвёл взгляд в задумчивости, делая вид, что занят починкой пианино. — Да-да, конечно, — буркнул в ответ Ивайло. — Крис, да ты… сплошная загадка! — стукнул по столу Лев от нахлынувших эмоций, уже просто не выдержав. — Не хочешь говорить, ну и ладно. — Вот он, — торжественно заявила Женя, как нельзя вовремя вернувшись с мелким размером с дюйм стручком в руке. Видно было по ее дрожащей руке, что она напугана и взволнованна. — Что-то мне страшно… А может, не надо? Со мной точно ничего не будет? — Вовсе нет, ибо у тебя в наличии оказался самый щадящий сорт, который многие по нескольку штук в день лопают, — неожиданно успокоила ее Настя, внимательно осмотрев стручок. Ухмылка с ее лица так и не сходила вместе с несвойственным ей огоньком в глазах. — Так что не боись и давай ешь спокойно. — Ну ладно… если я умру, то это будет на вашей совести, — смиренно согласилась девушка, уже зажмурив глаза в ожидании худшего. Откусывает часть… И чувствует, как по телу будто бы проводят факелом. — ТВОЮ Ж ЗА НОГУ!!! С этими словами она моментально вскакивает со своего места и бежит в сторону ванной.***
— АААААААА НЕ МОГУ!!! АААААААААА МЕНЯ ТОШНИТ!!! — верещала Женя из ванной, причем как-то не очень убедительно. — Слушай, может, всё-таки поменяешь желание? — не возлагая особых надежд, спросил Ивайло. — А то её уже несколько минут там выворачивает… — Желание нельзя поменять, если оно уже пришло к исполнению, — обломал все его надежды Аксельрод. — Чую, что на этом всё и закончится… — О-О-ОЙ, ВСЯ ГЛОТКА ГОРИТ, ДЫШАТЬ НЕ МОГУ!!! ЕСЛИ МЕНЯ ВЫНЕСУТ ОТСЮДА ВПЕРЕД НОГАМИ, ТО КАК Я ЖЕЛАНИЯ ВЫПОЛНЯТЬ БУ-У-УДУ-У-У-У?! ВОДЫ! ВОДЫ СРОЧНО! — продолжала орать Женя из ванной. — Ой, арти-и-истка! — крикнул ей в ответ Лев. — ОТ АРТИСТА СЛЫШУ!!! — Да ладно тебе орать, не такой уж он острый! — решила разрядить обстановку Настя, спокойно жуя женин стручок с другой стороны, и, встав со своего места, направилась к ванной. — И да, острое водой нельзя запивать, оно только хуже сделает. Есть молоко? Или мороженое? — Да… в холодильнике, — на удивление спокойно ответила Женя, по-прежнему находясь в ванной. — Не въезжаю, для чего весь этот цирк, — высказал свое мнение Ивайло, устало распластавшись по всей ширине стола и подперев рукой голову. — Что трудного было просто взять и сразу чмокнуть, я не понимаю. Дело трёх секунд. И действий меньше выполнять, и времени бы не стали тратить, и глотка была бы целая… Сейчас бы уже сидели и дальше играли. — Я один понимаю? — спросил Лев с какой-то отстранённой улыбкой. — Почему сразу «цирк»? Вкусы у всех разные, реакция на острое тоже у всех разная, кто-то выдерживает, кто-то нет, — вступила в разговор молчавшая Рагда. — Если бы Женя так не переносила острое, она бы не хранила перец чили у себя в холодильнике, — продолжил гнуть свою линию Ивайло. — Так она же не одна живёт! Может, перец ест не она, а ее родители, например, — сказала Рагда, всплеснув руками. — Может, её родители запрещают ей перец чили вообще трогать, и им явно не понравится, если узнают, что их дочь проворачивает такое без их разрешения. — Подождите… Так вы что, вовсе не про перец говорите? — очень тихо поинтересовался Ивайло, наклонившись ближе к ребятам. — Похоже на то. А до тебя только сейчас дошло?.. — так же тихо ответил ему Лев, после чего как-то хитро улыбнулся, видя, как до Ивайло начала доходить суть происходящего и как меняется его лицо от осознания того факта, что «перцев» оказалось два. Оба с блаженными улыбками обернулись к этому «перцу №2», в то время как Кристиан, кажется, не разделял всеобщего настроения, и ему было явно не до смеха. Являлось ли причиной сему желание Жени не выполнять данное им первое желание, или же он просто был не в духе ввиду недавней произошедшей ссоры между ними — было решительно непонятно, как темный лес. — Больше не могу, ей-богу… — хриплым голосом произнесла Женя с подкашивающимся во всю конечностями, плюхнувшись на свое место и принимая стакан молока от Насти. — Этот ходячий факел… Сами его пачками лобызайте, да что хотите с ним делайте! — Совсем сбрендела, не будем мы твоего Кри… — попытался вставить свое слово Ивайло, пока не получил пинок от Льва по ноге. — Ну вот видишь, сама призналась, что проиграла! — язвительно и в то же время победно произнес Лев, перебив своего товарища и торжественно убрав бутылку. — С победой Криса! — Ура-а-а-а-а, нафиг, — флегматично среагировал Ивайло, потирая недавно пнутую ногу. — Крис, ты рад? Победитель ничего не сказал, и, не проявив ожидаемой всеми радости, ответил лишь громким и резким закрытием крышки пианино, возле которого он всё это время ошивался. По всей видимости, он настолько не сдержал эмоций, что не рассчитал силы, и звук оказался настолько оглушительным, что все аж подпрыгнули. И тут случилось то, чего, пожалуй, все с нетерпением ждали: свет автоматически врубился по всей квартире в знак того, что дали электричество. — УРА-А-А-А!!! — восторженно закричал Ивайло, внезапно обрадовавшись электричеству больше, чем победе Криса. — Ну все, друзья, спасибо большое за праздник, было очень весело, смешно, и я снова пошел, — словно по команде, уже по второму разу снова начал посвящать «хвалебные оды» Лев, чувствуя, что запахло жареным, и поспешно направился к выходу. — Да, и я тоже, — решив особо не заморачиваться на «одах», сквозь зубы заявил Кристиан, направившись к выходу за ним. — Всем спасибо большое за заседание. — Дубль два, — тонко подметил их «выступление» Ивайло. — «Мы с Тамарой ходим парой», прям про вас сказка! — САМ ТЫ ТАМАРА! — послышался где-то в коридоре не очень дружелюбный ответ. — Так, это кто сейчас сказал? — с шутливой угрозой переспросил тот, также направившись к выходу. Судя по его спешке, можно было подумать, что он также горел желанием свалить не меньше остальных. — Ну ты прям хозяюшка, — сладостно обратился Лев к Жене, увидев ее на кухне с посудой. Той ничего не осталось делать, как просто в ответ запустить в него тряпкой, словно футбольным мячом, заставив его под громкий смех закрыть дверь, а летящий предмет размазаться по двери, словно лепешка. Вода громко стекала в раковину и эхом доносилась по всему помещению, из-за чего не были слышны голоса ребят, во всю собирающихся в прихожей. Была слышна лишь только входная дверь, которая через некоторое время с большим грохотом захлопнулась. — Они ушли… Как будто ничего и не было. И даже не попрощались… Ну ладно, — вслух прокомментировала обстановку Женя, смотря на гору посуды, которая никак не хотела заканчиваться. — Черт, еще и жидкое мыло закончилось! Вообще прекрасно. Надо бы сходить в магазин за новым… И вообще, это всего лишь Новый год. Ничего страшного не произойдет, если мы его вместе не отметим. Никто никому ничем не обязан. С этими успокаивающими мыслями она тотчас направилась в прихожую, чтобы собрать себя в магазин, наивно полагая, что она успеет схватить это несчастное мыло до боя курантов и что кассиры не посмотрят на нее с такими покупками как на умалишенную. Девочки так и остались в гостиной.***
— Так, а теперь когда мы одни, объясни НОРМАЛЬНО, что это, блин, только что сейчас было, — обратился Лев к Кристиану, стоя вместе с ним и Ивайло в сквере напротив дома и наблюдая за тем, как тот пускает густые клубы дыма в морозный воздух, затянувшись очередной сигаретой. — А что объяснять? По-моему, вы всё и так поняли, — ответил Крис. — Я не понял, — отрезал Ивайло. — И я не понял, — подхватил Лев. — Да объяснять тут даже нечего: я захотел Жене отомстить и добиться того, чтоб она проиграла. Поэтому загадал ей те желания, которые я точно знал, что она никак не сможет выполнить. — Да-а-а? А чего ж ты тогда не радовался, когда Женя проиграла, и наоборот хотел нас поубивать всех своим пианино? — Я был не в настроении ещё до того, как мы начали игру. Ну, а что мне? Прыгать от радости? — Ну, например! В твоих интересах было выиграть! А расстроился при этом своей победе так, словно ты проиграл! — И что? — Просто признайся, что ты не хотел, чтоб Женя проигрывала. — Интересно. А чего же я тогда на самом деле хотел? — Да ежу понятно, что ты специально навалил Жене невыполнимых заданий, чтоб вынудить её согласиться на изначальное желание и всё-таки поцеловать тебя. — Точно! Я даже и не подумал, — вступил все это время молчавший Ивайло, который до этого внимательно слушал их диалог. — То-то я смотрю, на нём лица не было, когда Женя со стручком чили прибежала… — Я просто расстроился, что она может съесть его и увеличить свои шансы на победу, вот и всё. — А может, ты всё-таки расстроился, что она отказалась тебя целовать? Причём так решительно и даже ни секунды не подумав? — Не говори глупостей, — отрезал Крис, слегка поперхнувшись дымом. — Лев дело говорит. Любая девушка только бы и мечтала о таком желании, которое ты загадал, ну или, по крайней мере, не стала бы от него отказываться. А Женя отреагировала на него так, что готова была тебя убить за такое. Не говори, что тебя это не задело. — Да, и не говори, что ты тоже это предусмотрел и ты знал, что это желание она не захочет выполнять. По-моему, как раз наоборот. Ты просто захотел, чтоб Женя тебя поцеловала, а игра в бутылочку была лишь просто поводом, чтоб можно было беспалевно, под соусом мнимой мести, это желание провернуть… — Да, как ты смухлевал в игре, крутанув бутылку так, чтоб она попала именно на Женю, мы тоже все видели. — Эээй! — воскликнул Крис, округлившимися глазами уставившись на них двоих и от нахлынувших эмоций напустив дыму в их сторону. — Вообще-то мухлевали вы все, хрена себе предъява! Вы думаете, я не заметил, по какой именно причине бутылка ни разу не попадала на Женю, вследствие чего та сидела без дела почти всю игру? Не я первый начал, если что, так что не надо из меня крайнего делать! — А, то есть, остальное ты отрицать не будешь? — Да идите вы… На этом их разговор прервался, поскольку вдалеке они увидели какую-то шпану, которая окружила Женю со всех сторон. — Опа, какие-то разборки… Надо вмешаться. Крис? — Вы идите, я вас потом догоню, — сказал он, имея в виду, что ему надо докурить. — Ну давай. Смотри, всё веселье не пропусти.***
23:10. Подворотня. Белый снег по-прежнему медленно и ровно ложился на необъятные и никогда не спящие улицы Москвы, играя в дуэте с ночными фонарями, которые освещали каждый уголок и мокрый, но еще совсем чистый снег, сияющий при этом свете яркими блестками. Они были настолько яркими, что можно было подумать, что это были упавшие звезды. Было холодно. Коварный мороз так и проникал сквозь кожу, заставляя людей идти быстрее, чтобы не промерзнуть тут, на улице, до нитки. На этой улице была и Женя, также спешившая к себе домой, со своими мыслями и размышлениями. Она никак не могла переварить все то, что произошло с ней за эту ночь. С одной стороны, нужно прыгать от счастья только лишь оттого, что они хотя бы приехали и избавили ее от одиночества, а с другой… Они с такой радостью покинули ее квартиру, как будто их там пытали. Неужели она настолько скучная, что им просто было безразлично то веселье, бывшее все это время? Брось думать об этом, Кнасьева! Просто признай то, что ты была, есть и будешь абсолютно никем для всех людей, окружающих тебя… — Оба-на, какая встреча! — резко прервал ее мысли чей-то неприятный прокуренный голос, владелец которого преградил ей путь. — Куда мы так спешим в такое позднее время? Ну, или хотя бы для этих придурков. Уже не поднимая головы, она сразу же поняла, кто перед ней стоит. Дружки Егора — их противные голоса она везде узнает. — Не ваше дело, — буркнула в ответ Кнасьева, тщетно пытаясь протиснуться сквозь их широкие спины. — Дайте пройти. — Утю-тю-тю, какие мы злые!.. — произнес уже другой, но не менее противный голос. — Нет, не дадим! Хе-хе-хе… — Ну ладно, хорошо! Побейте меня! — уже истерическим тоном предложила она им, обнаружив, что путь безнадежно перекрыт, и что эти идиоты будут продолжать ее гнобить, пока не успокоятся. — Побейте меня! Вы же именно это хотите со мной сделать?! — Нет, мы женщин не бьем, — присвистнул третий из этой шайки. — А вот всяких малолетних кривоногих куриц вполне! Аха-ха-ха-ха! — У петуха забыли спросить, — тихим неуверенным голосом бросила им Женя в явном нежелании терпеть все это. — ЧЕГО-О-О-О?! — тут же опешил самый говорящий из них, приготовившись к удару. — А ну-ка повтори, че сказала?! Он начал приближаться к ней… Явно не с дружелюбными намерениями, из-за чего семиклассница сделала лишь один единственный вывод — бежать, пока не поздно. Тот уж было хотел моментально ринуться за ней, бросив при этом еще пару оскорблений в ее адрес, пока… какая-то неведомая сила тут же не одернула его. — А НУ-КА БЫСТРО ПОДОШЕЛ… — раздался над его ухом чей-то сильный требовательный голос, владелец которого резко нейтрализовал нападающего, взяв его за шиворот. — И извинился, — последнее слово он пропел, из-за чего Женя, будучи уже стоя спрятанной за углом многоэтажного дома, моментально, хоть и сомневаясь, но узнала его. Пойманный тут же развернул голову, и увидел перед собой парня, который сверлил его своими презрительными, шоколадного цвета глазами, не давая ему возможности вырваться. Никаких сомнений, что это Ивайло, больше не оставалось. — «Извинился»?! Она меня петухом обозвала! — чуть ли не перебив его, начал жаловаться, словно бы на приеме у воспитателя детского сада, гопота. — Ой, да, действительно, это величайшая трагедия! — не меняясь в выражении лица и только усилив хватку, саркастически выразился тот. — Пойди, сбросься с горя с тринадцатого этажа, глядишь, полегчает. Зато потом на одного очень глупого дурачка в стране станет меньше. — Я НЕ ПОНЯЛ, ТЫ ЧЕ ТАКОЙ ДЕРЗКИЙ?! — тут же набросился на него другой из этой шайки, в явном желании напугать. — А тебе че, автограф дать? — в попытках передразнить его интонацию, поинтересовался недавно пришедший на место Лев. — ВАМ ВООБЩЕ СКОЛЬКО ЛЕТ, МАЛЯВКИ?! — опешил третий, «который еще не выступал». — Нам по шестнадцать, а вам, судя по вашей моральной развитости и интеллекту, не больше пяти, — заявил Ивайло, продолжая держать одного из них. Зачем он соврал, было непонятно, но поверить в то, что им действительно шестнадцать, было совсем нетрудно. — А, Я ВСЕ ПОНЯЛ, ВЫ ТИПА ЕЕ БОЙФРЕНДЫ, ДА? — тут же попытался «попасть пальцем в небо» самый дружелюбный, но самый тупой из них. — Чувак, бойфренд может быть только один… — сумничал другой. — Но кто-то из них бойфренд точно! — внезапно заявил третий, оценивающим взглядом осмотрев их двоих. — Да-а-а, фиговый у нее вкус… Одни щуплые коротышки, да и только! Не то, что я! — сказал человек, который в несколько раз был ниже и тоньше их всех троих вместе взятых. — Ага, просто она не ваша, вот вы и беситесь, — с легкой усмешкой заявил Лев. — Чтобы бы вы не говорили, у вас все равно нет никаких шансов, потому что вы-то даже и мизинца ее не стоите, — добавил свое слово Ивайло. — Хотя что-то мы чересчур заболтались… Надоели вы мне. ЛЕВ — ФАС! — ЗНАЧИТ ТАК, ЕСЛИ ВЫ ЕЩЕ РАЗ ВТРОЕМ ИЛИ ПООДИНОЧКЕ, МНЕ БЕЗ РАЗНИЦЫ, К НЕЙ ПОДОЙДЕТЕ, ТО Я ГАРАНТИРУЮ, ЧТО Я ВАМ ВСЕМ ВАШУ ГОЛОВУ В ОДНО МЕСТО ЗАСУНУ, ЯСНО?! — тут же налетел тот на первого попавшегося ему под руки шпану, заставив их не на шутку перепугаться. Напомним, что все это дело происходило ночью. — Да не, мне кажется, что это слишком… — обломал все его надежды и мечты болгар. — … Слишком просто. Минимум очетвертовать их нужно. — Да чего тут париться? Давайте их всех в мясокомбинат сдадим и дело с концом, — ВНЕЗАПНО ответил Кристиан, которого до этого не было в компании, и который, по ощущениям, появился из темноты и материализовался буквально из воздуха. В ответ на это один из гопоты удивленно вытаращил от испуга глаза. — Очень глаз мне твой нравится… — приветливо улыбаясь, заявил Крис, внимательно рассматривая его. — Я его тебе выколю и на веревочке к себе на телефон повешу, очень здорово будет смотреться… — после этого он деловито залез в устройство. — Ну так что, трупы как всегда, у меня дома прячем? Поднял голову: эти трое уже, сверкая пятками, убегают восвояси, при этом безудержно визжа, как девчонки. — Шевелитесь, курочки мои бройлерные! — сладостным голосом крикнул им вслед Иво. — Пока, козлины! — добавил Аксель, после чего получил локтем в бок. — Круто мы их уделали! — Ладно, пошлите отсюда, тут нам больше делать нечего, — вздохнув, произнес Крис. После этих слов они снова ушли, улицы снова опустели, и лишь только одна Женя осталась стоять, словно примороженная, за углом многоэтажки, никак не в состоянии поверить в то, что только что произошло. Аккуратно, совсем примерзшими и посиневшими пальцами, она достает из кармана тот самый листок, который когда-то получила от Нины и хлопнула себя по лбу в невероятном осознании того, что все, что написано было там… Сбылось?..***
— Бред, бред, бред! — с этими словами Кнасьева, как обычно, возвращается в квартиру, разбрасывая свои сапоги по прихожей. — Такое только в ванильных фанфиках, где автор — какая-нибудь помешанная фанатка, может быть! — Угу, я тебе припомню… — прошипел на секунду появившийся автор, после чего исчез. — Ну что, взяла мыло? — спросила ее Настя из гостиной, как только услышала дикий шум в коридоре. — Да фиг с этим мылом! Мне после произошедшего нужен теперь корвалол и таблетки от шизофрении, но все аптеки уже закрыты, и я вернулась назад не солоно хлебавши! — Таблетки? А что случилось? — У меня уже конкретно шарики за ролики заехали и теперь мне все мерещится: и Новый год, и Джигурда, и бутылочка с желаниями этими шизанутыми, так ещё в конце шпана эта припёрлась..! — говорила Женя, на эмоциях снимая с себя верхнюю одежду и разбрасывая ее по всей комнате. — Такого бредового сна мне даже под опятами не снилось! И после того, как вещи для драматичного разбрасывания по квартире закончились, Кнасьева в спешке повесила их назад и как наскипидаренная пошла вперёд по коридору. — Наверняка лягу сейчас спать и проснусь где-нибудь тридцать первого декабря, а это все окажется обычным сном, — решила для себя она, и, особо невзирая на в этот момент сидящих на кухне и пьющих чай девочек и валявшегося под елочкой Джигурду, ушла в свою комнату. — Спать? В одиннадцать часов? — удивлённо переспросила Настя, посмотрев на часы в телевизоре. — Я даже в обычные дни так рано не ложусь, — подчеркнула Рагда, продолжая с невозмутимым видом сидеть в телефоне и наворачивать конфеты.