Бордо

Брендон остановился перед витриной фешенебельного бутика на улице в одном из престижнейших районов города. «Casta Diva [1], — гласила надпись на вывеске, выполненная вызолоченными буквами с изящным наклонным начертанием, — вечерняя и свадебная мода». Но внимание Брендона привлекла не вывеска, а выставленное в витрине платье. Он уже не первый день раздумывал, что бы подарить Марии на день рождения. В честь этого события Папа устраивал в поместье приём, и он, разумеется, был в списке приглашённых на торжество. И если с костюмом он определился сразу — тут и думать было нечего, из парадного в шкафу у Брендона висел один смокинг, — то с подарком возникли сложности: он очень мало знал о вкусах и предпочтениях Марии, хотя она была центром его жизни. Оставались стандартные вещи, которые он и дарил ей из года в год: конфеты, духи, украшения. Платья. Например, как то, на которое он сейчас смотрел. Если бы Брендона попросили описать его, он, скорее всего, не нашёл бы слов. Складки, цветы, бусины, ленты — во всём этом разобраться могла только женщина, а для него было важно то, что платье красивое, такое же красивое, как Мария, и то, что на ней оно будет смотреться ещё лучше. Он решительно направился к дверям бутика. Внутри его встретила показная роскошь: зеркала от пола до потолка, пуфы, тяжёлые драпировки, вся палитра красок от ярких, сочных, страстных тонов вечерних платьев до снежно-белых, молочных, кремовых оттенков нарядов невест, гладкие и струящиеся ткани, обтягивающие пышные формы манекенов. В глубине помещения, сидя за кассой, скучала за глянцевым журналом девица в форменном платье, кудрявая и огненно-рыжая — по цвету волос она могла бы дать фору Скотти. Заслышав шаги, она бросила журнал, вскочила и, ослепительно улыбаясь, с профессиональными интонациями пропела: — Добрый день. Вам чем-нибудь помочь? — Мне нужно платье, которое понравилось бы Марии, — проговорил Брендон и оглянулся на витрину. Проследив направление его взгляда, слегка растерявшаяся было девица мигом сориентировалась: — Ваша девушка — блондинка или брюнетка? Брендон машинально кивнул на слове «блондинка», не успев подумать о том, что именно связывало его с Марией, и возразить — или не возразить. Молчать всегда было проще. — О, тогда это именно то, что вам нужно! Подождите минуту. Она поднесла палец к губам, что-то припоминая, затем ловко перебрала платья на одной из вешалок, мельком просматривая ярлычки. — Нашла! Пройдёмте к кассе, пожалуйста. Она разложила платье на прилавке, разгладила складки, проверила швы. — Прекрасный выбор. Тафта, органза, аксессуары в комплекте, очень модный в этом сезоне цвет — бордо, — заученно отбарабанила она и пояснила: — Винный. Будете брать? Судя по её воодушевлению, ему всё равно не дали бы уйти с пустыми руками, что, в общем-то, не удивляло. Покупатели в элитном бутике были редкостью — это он уже понял, обратив внимание на цены. Помнится, новый автомобиль обошёлся ему не намного дороже, чем стоили некоторые платья здесь. Поэтому едва заметное сомнение в последнем вопросе было вполне закономерным: Брендон выглядел служащим солидного банка, менеджером в крупной компании или бизнесменом, то есть настолько обеспеченным человеком, чтобы допустить, что такие покупки ему по карману, — но предварительно удостоверившись в его платежеспособности. — Оплачивать будете наличными или чеком? Брендон молча достал бумажник. Он зарабатывал столько, что просто не мог всё потратить: ему самому было нужно немного, с его-то почти аскетическим образом жизни. — Наличными? — бойкая девица, видимо, решила уравновесить неразговорчивость клиента своей болтливостью. — Извините, если вмешиваюсь не в своё дело, но это, как я понимаю, подарок? Тогда, может быть, вам его упаковать? — Да, — кивнул Брендон. Девица нырнула под прилавок, чтобы вытащить оттуда ворох цветных лент и шуршащей блестящей бумаги, заправила за ухо огненный локон и продолжила щебетать без умолку: — Я уверена, вашей девушке очень понравится платье! Мне, наверное, такого никогда не подарят… Моему парню ни в жизнь столько не заработать, — грустно призналась она, мастеря из длинной золотистой ленты пышный бант, — охране много не платят. Да это и неважно, главное, чтобы он живой был. Вы слышали, на прошлой неделе какого-то хозяина отеля застрелили, а с ним охранника? Брендон чуть вздрогнул: владелец отеля не хотел уступать Миллениону бизнес и территорию, встав Гарри поперёк горла. Убедившись, что договориться по-хорошему не получится, Синдикат отправил к нему «Полную Могилу». — Доставьте по этому адресу, — Брендон положил поверх платья деньги и визитку, на обратной стороне которой нацарапал адрес поместья, и торопливо отдёрнул руку, чтобы не касаться ткани. Красивый цвет, и он, конечно, будет Марии к лицу. Винный, кажется? Но для него это не вино — запёкшаяся кровь, у него руки в крови, и он марает кровью всё, до чего дотрагивается, потому что засохшие пятна не оттереть даже вместе с кожей: их никто не видит, кроме него.

***

— Простите, я что-то не то сказала? — спохватилась девица, роняя бант, и уставилась на хлопнувшие за Брендоном двери. — Вот и Скотти, когда я его об этом спросила, даже в лице изменился…