Пенсне и те, кто бросил камень

Валерий Дмитриевич обомлел, а в это время Фагот присел рядом с Василисой, на подоконник. - Зачем же вы, Валерий Дмитриевич, дружбой-то прикрываетесь? - улыбаясь, спросил клетчатый. - Ай, нехорошо! Да и не к лицу такому глашатаю, такому оратору, который своим примером должен вдохновлять народную массу! - О чем вы? - запинался сосед, испуганно оглядываясь на Бегемота и Азазелло. Он никак не ожидал, что в квартире окажется так много народу. - Вы кто такие? - А ты кто такой? - Азазелло потер свой левый кулак так, что Прасков невольно вжался боком в столешницу. - Я сосед с восьмого этажа, хороший знакомый Авдотьи Алексевны и Андрея Савельевича. А вот кто вы такие - мне неизвестно, - он попробовал сам кинуться в наступление, чтобы изменить расстановку сил. Все-таки он не привык, чтобы им помыкали или чтобы с ним обращались в таком тоне: в своем доме, по его убеждению, он был человеком уважаемым, не только ввиду его способности добывать новости, но и его умения преподнести информацию. В нужное время и нужным людям. - Наглец, - воскликнул кот. - Будь на то моя воля, я бы его сослал к черту на кулички, чтобы он там упражнялся в своих ораторских навыках, как он это имеет дерзость называть! Сосед метнул в кота безумный взгляд. - А решительности-то у вас поубавилось, благороднейший Валерий Дмитриевич, - наклонился к нему Фагот. - А ведь пришли таким смелым. Вы в следующий раз-то подумайте, подумайте дважды, нет, трижды: некоторые поступки требуют тщательного обдумывания! - Что ты несёшь? - Прасков взял себя в руки и напустил на себя еще более грозный вид. - Я шел проведать Василису, а тут собралась целая шайка! А Авдотья Алексевна в курсе? Где, черт возьми, владельцы квартиры, и кто вам дал право командовать здесь? - А не пора ли вам на собрание в управдоме? Хотя вы не очень-то торопитесь, судя по тому, что решили разыграть роль соблазнителя, - приторно улыбался Фагот. - Кстати, возможно, огорчу: вас там не ждут. Видимо, своим чрезмерным любопытством вы не только здесь надоедаете. Мой вам совет: нашли бы вы себе хоть кого-нибудь, вам этого явно не хватает, вот вы и кидаетесь в общественную работу. Ну не получается у вас с женщинами, - Фагот сочувственно посмотрел на рассвирепевшего мужчину, - так хоть собаку заведите или кошку. Меньше по чужим племянницам ходить захочется. - Что ты себе позволяешь, сукин ты сын? - Василий Дмитриевич поднялся со стула навстречу Коровьеву. - Самозванец! И вы не лучше, мошенники! - крикнул он в сторону Азазелло и Бегемота, раскрасневшись, как рак. Ноздри его раздувались в гневе. - Бандиты явные, шайка! Я сейчас же звоню Авдотье Алексевне и в полицию! - Что ж, воля ваша, - невозмутимо отозвался на угрозу Фагот. - Телефончик дать? - Полицию.. полицию вызову! - рычал сосед. - Вы у меня попляшете еще! - Валерий Дмитриевич, у вас всё? - спросила Василиса. - Если да, то прошу вас уйти. Вы чертовски надоели. Мужчина уставился на Василису, а потом на рыжего, который подошел к нему очень близко. - Вам пора, неуважаемый Валерий Дмитриевич, - Азазелло взял Праскова за шкирку и поволок к выходу. Как ни старался мужчина выбиться, Азазелло с легкостью дотащил его до двери и вышвырнул на площадку, как мешок картошки. - К Василисе не ходить. О встрече с нами никому не рассказывать. Авдотье звонить и не пытайся. Нарушишь хоть одно правило - пеняй на себя. Усек? - бросил он вслед выкинутому Праскову. У того от злости свело лицо, вместо ответа он издал нечленораздельное ругательство. Рыжий рывком захлопнул дверь. - А был-то павлин павлином, - прокомментировал кот, когда Азазелло вернулся. -Ишь как разозлился на твое замечание о женщинах, Фагот! - У каждого есть больные места, на которые опасно наступать, - профальцетил клетчатый. - Тоже мне герой-любовник нашелся, - буркнул Азазелло. - Я бы и на порог такого не пустил. Вы зачем открыли? - спросил он сердито у девушки. - Сосед, - пожала плечами та. - По привычке. - Между прочим этот сосед полчаса назад имел на вас определенные планы непристойного характера, да будет вам известно. - О чем вы? - девушка нахмурилась и отвернулась к окну. - Не притворяйтесь, что не понимаете! - все так же недовольно ответил Азазелло. - Хватит уже всех выгораживать, тем более вы сами в их невинность не верите. И тем более не нужно разыгрывать овечку перед нами. - Послушайте, - девушка обиженно вскочила с места и подошла к рыжему почти вплотную. - Я знаю, что вы меня, скорее всего, презираете за мое поведение, но... - Ни черта вы не знаете, - перебил мужчина. - Мое отношение к вам тут ни при чем, вы сами на себя со стороны взгляните. Молодая, красивая женщина, чьи родственники вдруг оказываются на даче, сидит в своей квартире, как думается этому Валерию Дмитриевичу, практически одна. Мало того, что она открывает ему дверь беспрекословно, так еще и встречает его в таком виде! - он окинул взглядом ее купальный халат. - Скажите же, вы действительно столь недальновидны, а, стало быть, глупы, или просто искушаете судьбу? Воцарилось молчание. Бегемот перекатывал по столу яблоки, изображая крайнюю увлеченность этим процессом. Фагот выжидающе смотрел на Василису, которая вдруг закрыла лицо ладонями и залилась смехом. Клетчатый облегченно вздохнул, а Азазелло ухмыльнулся, словно говоря: "Ну а я вам о чем?". - И как я теперь видеть его буду? - резко успокоившись, спросила девушка. - А вам и не придется часто с ним встречаться, - успокаивающе ответил Фагот. - И в гости он больше заходить не будет. Авдотья Алексеевна сама пусть поднимается к нему. Но вы, Василиса Сергеевна, все-таки расстроены этим визитом. - Мне немного не по себе, - Василиса взглянула на клетчатого исподлобья. - Потому что он действительно имел на вас подобные планы, или потому что вы представляете себе их осуществление? Василиса пристально посмотрела на Коровьева. - Лучше бы и вовсе забыть об этом. - Позвольте не согласиться, Василиса Сергеевна, - Фагот медленно подошел к девушке. - Если бы человек мог выбирать себе воспоминания и вообще уметь забывать о плохом, то он никогда не смог бы учиться на своих ошибках. - Но в чем моя ошибка, Фагот? - спросила Василиса, подаваясь, в свою очередь, к Фаготу. - Ваша ошибка в том, дорогая, - негромко ответил он, касаясь ее лба, а затем скул, - что вы напридумывали себе черт знает чего, и стараетесь соответствовать. А здесь-то, - он коснулся ее груди в том месте, где находится сердце, - здесь-то чувствуете, что желаете обратного. - А все-таки мне кажется, что мы недостаточно отчихвостили проходимца, - заявил Бегемот. - Еще будет случай увидеться, - хрипнул Азазелло, выходя в прихожую. - Какой, однако, богатый на встречи день предстоит, маячит, брезжит впереди! - подтвердил Фагот. - Я все никак не спрошу, - проговорила Василиса. - Что это за праздник будет? - О! Настоящее торжество, - отвечал клетчатый,- и оно приносило мирным жителям массу тревог. И не напрасно, надо сказать. Впрочем, в этом вы сами убедитесь. - Где еще можно увидеть такие шабаши, как не на Лысой горе! - подтвердил кот. - Скучно не будет, за это я ручаюсь! Вальпургиева ночь не оставит равнодушным даже самого заядлого сухаря! - Вальпургиева ночь? - Василиса старалась что-то припомнить. - Это когда ведьмы собираются? - И не только они! У каждой дамы должен быть кавалер, - тут Бегемот галантно поднес лапу к груди. - Превеселое общество, - Фагот подмигнул девушке. - Превеселое, пока не найдут себе развлечение, - вставил Азазелло.- Думаю, вы понимаете, что просто так вам там показываться небезопасно. Вот, возьмите, - рыжий протянул ей небольшую блестящую коробочку. - Завтра нанесите это на тело и лицо, будьте готовы к одиннадцати вечера. О дальнейшем позаботятся другие. Из зала раздался голос Воланда. Он позвал к себе свиту. Василиса почти не видела его с той встречи с Алексом. Сама она не решалась заходить в зал, а когда дверь туда приоткрывалась на мгновение, разглядеть ничего нельзя было. Должно быть, магу нужно было если не одиночество, то невмешательство посторонних. Возможно, подготовка к предстоящему торжеству требовала от него сосредоточенности. Коробочка, переданная рыжим, оказалась средней по тяжести. Но то, что находилось внутри, было легким, как пена. Девушке очень хотелось открыть ее прямо сейчас, но она сдерживала себя. Вальпургиева ночь. Ведьмы и черти на лысой горе. Визит Праскова. То, что происходило с Василисой, казалось ей сном наяву. У нее вдруг появился интерес к происходящему, появились собеседники, и что-то стало, наконец, двигаться. Девушка отставила коробочку и посмотрела на череп. - Ну что, Василий Степанович, - протянула она. - Кажется, ты стал свидетелем чего-то занимательного. Я понятия не имею, как вести себя завтра на этом празднике. - Если бы Василий Степанович мог говорить, он непременно ответил бы вам, что естественное поведение - лучший вариант из всевозможных. Василиса обернулась. - Не желаете прогуляться? Дивный вечер сегодня, - заметил Коровьев. Вечер действительно был хорош: еще было светло, фонари пока не зажгли, и все здания были погружены в приятный полумрак заходящего солнца. Когда двое вышли на улицу, пожилые соседки мгновенно уставились на появившихся. Казалось, что они все сговорились и теперь вели слежку за подъездом, а может, и за квартирой. Фагот подал Василисе согнутую в локте руку. Помедлив, девушка лукаво улыбнулась и подхватила его под руку. - Василиса, а не вернулись еще Авдотья Алексевна? - не выдержала одна из пенсионерок. - Нет, - коротко ответила девушка, даже не глядя на нее. - А ты как ж, одна? - не отставала пенсионерка, говоря уже вслед уходящим. - Я присматриваю за Василисой Сергеевной, - ответил, обернувшись, клетчатый. - Если мне не изменяет память, я уже представлялся. Коровьев, друг семьи, - он вежливо кивнул. - А вам, Елизавета Андреевна, лучше позаботиться о своем сыне, который уже как две недели пытается занять у кого-нибудь денег. И, между прочим, заедет за этим к вам через семнадцать минут. Уж вы ее отказывайте, а то, знаете, силы не равны. Всего хорошего, - они с девушкой удалились под удивленные взоры женщин. - И как, даст она ему? - с любопытством спросила Василиса, когда они вышли со двора. - Дать-то даст, - вздохнул Фагот, - но ему этого покажется мало. Придется Елизавете Андреевне раскошелиться на семь тысяч больше желаемого. На пути стали попадаться другие прохожие, и чем ближе к главной улице, тем больше их становилось. - Фагот, вот ты знаешь, что с кем произойдет, знаешь, о чем они думают. Это ведь неприятно, наверное? - Что ж, нельзя винить людей в том, что некоторые их мысли показались бы вам вопиющими. Если бы люди не могли скрывать такие мысли, им жилось бы гораздо труднее, согласитесь,- он улыбнулся. - Вот идет какой-нибудь Платон Федорович, - тут Фагот кивком указал на приближающегося мужчину. - Он мысленно уже расшиб голову своему начальнику за ежедневные лекции и несвоевременную оплату труда, но он по-прежнему улыбается ему, терпеливо выслушивает нотации, а тем временем в воображении своем бросается на ненавистного деспота и вгрызается ему в горло. Жена Платона Федоровича - тоже особа еще та, требует чтобы муж доставал ей лучшие наряды раньше, чем они появятся у ее несносных подруг. Готовит отвратительно, а по дому справляется еще хуже, поэтому им приходится держать прислугу, - тут мужчина поравнялся с парой, явно прислушиваясь к словам Фагота. А Фагот продолжал: - Но он никогда не скажет своей жене, что давно уже хочет сбежать от нее, пока та посещает очередной салон красоты. С ней он мил и послушен, но втайне мечтает отравиться или отравить ее, - тут Фагот оглянулся и подмигнул мужчине, который, в свою очередь, остановился, что-то соображая. Подмигивание клетчатого привело Платона Федоровича в замешательство. - Кажется, ты заинтересовал его, - Василиса заметила краем глаза стоявшего. - Всегда необычно слушать рассказы других о себе. В таких случаях всегда смотришь на себя со стороны, и либо удовлетворяешься, либо страшно стыдишься. Асфальт закончился, и они вышли на дорожку, выложенную серым кирпичом, ведущую в центр. - ... а все же иногда мне кажется, что лучше было бы родиться в другую эпоху, в период античности, например, - слышался голос Василисы под потемневшими от вечера ветвями деревьев, собравшихся в аллею. - Дорогая, знаете, в чем вся несправедливость заключается? - Фагот дотронулся до ее ладони. - В том, что практически каждый, кто хотел бы жить в другое время, видит себя в этом временном отрезке в роли королевской особы или хотя бы зажиточного человека. Никто не хочет быть бедным крестьянином, земледельцем, добывающим себе хлеб в поте лица, или хоть римским рабом! - Фагот улыбнулся. Василиса печально уставилась под ноги. - Ты прав, я не задумывалась об этом. - Не расстраивайтесь, иногда это и к лучшему. Как известно, индюк думал-думал, и в суп попал! Впрочем, с вашим соседом случилось с точностью до наоборот. Но, кажется, впереди парк? Высокая черная ограда отделяла довольно большое пространство от остального города. Стальная решетчатая дверь была распахнута, заманивая гуляющих внутрь парка, как в клетку. - Приятное место, - отметил Фагот. - И контингент, кажется, не самый плохой. - Ну да, если знакомых не встретишь, - Василиса огляделась по сторонам. - А что, многие ваши знакомые приходят сюда? - Немало. Давай свернем здесь, - она потянула клетчатого за рукав в тень деревьев. Василиса глубоко вдохнула, когда они опустились на траву под раскидистым дубом. - Насчет завтрашнего праздника... - Вам понравится, держу пари, и никак иначе! - воскликнул Фагот. - Компания будет вам интересна, а уж о предлагаемых увеселениях и говорить нечего - но это надо лично присутствовать, к чему рассказы о том, что лучше увидеть самому один раз! Однако вы озабочены чем-то? - Я все никак не пойму, почему я? Есть ли какая-то цель? - она вопросительно посмотрела на клетчатого. - На некоторые вопросы лучше получать ответы постепенно, - Фагот склонился к ее уху и добавил уже тише: - А без цели, поверьте, ничего не бывает. Даже кажущееся отсутствие оной есть само по себе цель! И, кстати говоря, если бы на вашем месте был кто-то другой, он точно так же спросил бы: "Почему я?". А ведь кому-то обязательно надо быть! - Кажется, я понимаю, но все же... А давай в карты? - вдруг предложила девушка. - Давно не играла, а они отлично отвлекают от ненужных мыслей. - Карты? Это можно, - Фагот похлопал руками по пиджаку и достал из внутреннего кармана колоду. - Так, сейчас пересчитаем... две, шесть, четырнадцать..двадцать две..тридцать пять...а где же еще одна? - он посмотрел вокруг, а затем глянул на Василису. - А вот и она! - он протянул руку и вынул у девушки из-за уха тридцать шестую карту. Василиса улыбнулась. - Перетасуем. Карты зашелестели в его руках. Колода, словно водопад, быстрым потоком перетекала из одной ладони в другую. Тут один картонный прямоугольник отделился от общей массы и стремительно поплыл по воздуху вверх. - Э, убежать вздумал! - Фагот погрозил пальцем беженцу и подкинул еще четыре карты вверх. - Верните дезертира! Карты немедленно кинулись за убегающим пиковым валетом, и через несколько секунд уже тащили его назад, облепив со всех сторон. - Насмотрелся на людей, - прокомментировал Фагот, когда карты вернулись в колоду. - Вот теперь тоже пытается выбиться из общего числа. А его упорно возвращают. - А что если его отпустить? - Василиса с любопытством разглядывала валета. - Потеряется или сгорит, - отвечал мужчина. - Он ведь только и знает, как в колоде живут. Свобода же тут просто прихоть, идеал, к которому нужно стремиться. А получит свою долгожданную свободу - так и знать не будет, что с ней делать. И тут, прошу поверить, два исхода: либо добровольно вернется в колоду, либо загнется под ноябрьским дождем. Фагот раздал карты. Стали играть в переводного дурака. Солнце освещало небосвод пурпуром лучей, ветер слегка шевелил шелковую траву. - Дама буби. - Дама черви, - Фагот перевел ход и Василиса,задумчиво посмотрев в свои карты, положила перед ним даму крестей. - Какое совпадение! - мужчина добавил к остальным даму пик. - Это козырь! - запротестовала Василиса. - Хочешь отдать? - Что-то приходится приносить в жертву ради победы, - развел руками Фагот. - Ладно, беру. Твой ход. - Десятка червей и десятка буби. - Вот тебе валет червей и дама буби. - Валет крести. - Дама крести, - Василиса еле успевала отбиваться. - Бито, - клетчатый сложил отбитые карты в отдельную, уже толстую стопку. Основная колода была исчерпана. - Ура, теперь я, - оживилась девушка. - Вот тебе твоя дама червей. - Туз. - Хм.. дама пик, - с сомнением добавила Василиса. - Туз пик, - Фагот весело побил даму. - Я так полагаю, бито, Василиса Сергеевна? - Погоди-ка! Вот тебе туз буби,- девушка агрессивно кинула карту на траву. - Буби, буби... - протянул Фагот, глядя на туза. В руках у него оставалась один-единственный прямоугольничек, в то время как у девушки было три таких. - Что ж, вынужден признать... - он сделал грустное лицо, - что эта партия оказалась не такой легкой, как я предполагал. - Что у тебя там? - Василиса нетерпеливо хлопнула себя по колену. - Шестерка пик, - он продемонстрировал карту девушке. - Блин! - провела рукой по лицу девушка. - Ну вот надо же так было, на последнем шаге зарубиться! - Бросьте, кто-то же должен проигрывать, чтобы был победитель! - Давай еще раз! Я настаиваю, нет, я требую! - девушка указала на Фагота пальцем. - Ты мухлюешь! - Как можно! - Фагот напустил на себя обиженный вид. - Эта победа досталась мне наичестнейшим образом и наисложнейшими ходами, разве это не было заметно? - В любом случае, давай еще раз. - Да хоть десять!- мужчина сделал примирительный жест и пенсне его блеснуло. Он перемешивал карты, когда вдруг откуда-то сбоку раздалось: - Ого, какие люди!