Сенька - Золотая Ручка

Андрей оказался мастером не только по механизмам, котлам и прочему. Он служил буфером между приезжим прорабом и местными мужиками, работавшими на стройке. Прораб попался говнистый, норовил наорать или нагрубить, считал, что можно сэкономить и обложить корпуса в полкирпича. Андрей метался по всей базе, успевая следить не только за установкой котлооборудования и прокладкой труб, но и за вороватым прорабом. - Умученный такой, - как-то пожалела его Ирина. - Чего ты так зашиваешься? - Если я не буду зашиваться, - Андрей наворачивал сытный борщ за обе щеки, - то тебе, милая, придется порваться на пару-тройку Ириночек поменьше, чтобы все успевать. - Ну, я и так все успеваю, а что у вас там сегодня опять за скандал вышел? - Так, опять эта мелочная скотина сэкономить хотела. Понимаешь, или выкладывать кладку так, чтоб даже при минимальном нагреве было тепло, или так, чтоб котлы приходилось на полную топить - две бо-о-ольшие разницы. А я, например, хочу, чтобы одна красавица зимой не мерзла. Ирина размяла пальцы: - Так, я сейчас вернусь. А то ты, Андрюш, интеллигентный временами не в меру. Вскоре над базой грянул отборнейший мат, которым явно не владел даже прораб. Зато мужик потом передвигался на полусогнутых, опасливо озираясь по сторонам и зачем-то прикрывая пах. Видимо, воочию представил, как Шевцов прикладывает весь недоложенный кирпич к гениталиям прораба. Андрей восхитился, но по строительным делам Ирину дергать все равно старался поменьше. Ей хватало забот с кормежкой рабочих, охраны, горничных, уборкой не только помещений, но и территории. Да еще в Подгорелое нагрянула проверка от пожарной охраны, пришлось половину мужского населения и охраны отряжать на рытье противопожарных рвов и вырубку полос. В общем, дел хватало. По вечерам Ирина, правда, являлась в комнату к Андрею, когда тот оставался ночевать на базе. Ни разу в такие ночи она не осталась неудовлетворенной. Слухи о том, что у мастера-моториста появилась зазноба из «базовых», разошлись со скоростью верхового пала, правда, предъявить сельским кумушкам Лиханову было нечего. Он же молчал о своих отношениях, как рыба, только усмехался: - Вам, Лидия Петровна, посудачить не о ком? А вам, Антонина Сергевна, уже и грибочки перебирать не надо, да? На базе девочки сплетничали с оглядкой - а то как Иринсанна появится, да как застукает за чесанием языков - и прощай, премия. На Андрея заглядывались, но не вешались. Тот был неизменно вежлив, но мог совершенно без мата пристыдить так, что больше не хотелось. Вообще, как заметила Ирина, материться Андрей не любил. Да и не умел, пожалуй, цветисто складывать слова и выражения, как она. Но это Ирина в нем и любила, эту обстоятельность. Призналась себе, что влюбилась, как кошка по весне, через месяц. Раньше не хватало духу. И испугалась: вот только этого еще не хватало! Перемену поведения Андрей отследил сразу же. Ирина просто не пришла к нему две ночи подряд, хотя он оставался на базе. - Ириш, ты сильно занята? - на следующий день он перехватил ее в кабинете. По правде говоря, она была вообще не занята, отчет Шевцову составила и отправила, с текущими делами разобралась и просто гоняла пасьянс на ноутбуке. - Да не особо. Андрей зашел и присел на край дивана. - Я в чем-то провинился? - Нет, Андрюш, с чего ты взял? - Ты не хочешь меня видеть? - он наклонился вперед, привычно уже беря ее тонкую ухоженную ладонь в свои - грубые и шершавые. - Очень даже хочу, но не в этом дело. - Я слушаю тебя, - руку ее он не выпустил, хотя она и хотела ее отнять. - Просто... Ну, зачем тебе городская фифа? - Что ты вкладываешь в понятие «городской фифы», Ириш? - он усмехнулся, поднес ее запястье к губам, целуя туда, где под тонкой кожей частил пульс. - Ну... - она не знала, как объяснить. - Хорошо, давай, я поставлю вопрос по другому: зачем тебе, красавице, умнице, образованной, умеющей себя поставить, знающей себе цену, с хорошо оплачиваемой работой, привычной к нормальному жилью, ухоженной девушке - работяга, полная противоположность, которому в год хорошо, если пару раз деньгами заплатят за работу, а так все больше продуктами или солярой, или углем? - Потому что ты мне нравишься, - она смутилась, сказать «люблю» не получалось. Он снова усмехнулся, поцеловал ее ухоженные, с маникюром, пальчики. - А я в тебя влюбился по уши. И теперь даже не знаю, что делать-то. Закончим с базой - буду дедову хату ремонтировать, только она даже после капитального ремонта тебя будет вряд ли достойна. Как и я, а мне, увы, капитальная перестройка уже как-то не грозит. - Я не всегда жила в городе, Андрюш. Он кивнул. - Понимаю. Пойдешь за меня, Иринсанна? - как-то быстро оказался на коленях, перед ее креслом. И руку так и не выпустил, гад такой. Ира захлопала ресницами, пискнула: «Да» и захлопнула рот. Что-что она сейчас сказала? Где ее мозги? Что вообще тут происходит?! Похоже, она надышалась каких-то галлюциногенных испарений местных болот! Захотелось спрятаться под одеяло и сделать вид, что все это сон. Правда, целовалась она сейчас с Андреем явно не во сне. Мысли подернулись туманом, страх отошел на задний план и растворился в нежности. Надо же, такой большой, сильный - и такой ласковый! - Иринсанна, а вы... ой… Ирина только махнула рукой в сторону двери. Черт с ними, и так уже всем все ясно, с кем она спит... - Лиза, ты что-то хотела срочное сообщить? - Нет, я... Я попросить... Ну... Аптечка пустая в медпункте... - Вот черт, совсем же забыла! Андрей отпустил ее, позволяя поправить тонкий свитер и юбку. Вот же... рукастый! - Я сейчас тебе из своих запасов выде..лю... Не может быть... - Ирина побледнела, села, едва не промахнувшись мимо кресла. - Иринсанна, вы в порядке? - В полном. Аптечка совсем пустая? - Ну... Да. Ирина быстро выдала Лизе коробку с необходимым, порадовалась тому, что тесты у нее есть, и заперлась в туалете. - Я БУРУНДУК!!! На вопль сбежались половина охранников и все девушки. - Ириш? Ир, все в порядке? - Андрей силился, и как-то не мог сообразить, что бы мог означать этот крик души. - А ну все по местам разлетелись! Заняться нечем? Все разбежались так же быстро, а перед Андреем на стол хлопнули узкую белую полоску. С двумя синими вертикальными. - Ириш, простыми словами для простого мужика: это что, и мне оно зачем? - Андрей покрутил тест в руках и внимательно рассмотрел. - А это, Андрюш, тест на беременность. Две полоски означают, что беременность наличествует. - Ну так замечательно же! - он подорвался, подхватил ее на руки, закружил, умудрившись как-то не задеть ни ею, ни собой ни один предмет обстановки кабинета. - Правда? - уточнила Ирина. - Ир, Ириш, красавица моя, с моей эгоистичной точки зрения, это прекрасно, а вот со своей точки зрения ты мне скажи, - Андрей остановился, усадил ее назад в кресло. - Что-то я у тебя особой радости на лице не вижу. - Ну... Мне врачи сказали... диагноз у меня… бесплодие. - Много они понимают, врачи те, - он улыбнулся. - Короче, так. На неделе, когда закончим монтировать котел в бане, как хочешь, а чтоб освободилась на три дня. Поедем в город, подадим заявление. Платье себе присмотришь. В общем, командовать парадом тебе, я в этом ни бельмеса не смыслю. - Иринсанна беременна? - пискнули за дверью. - Иринсанна выходит замуж? - Ой! - Ай! - Надо готовить. - Надо все прибрать. - Ну, вот, считай, сейчас все Подгорелое узнает, - покачал головой Андрей. Ирина только махнула рукой: ей стало как-то все равно. Пусть знают. В конце концов, что в этом плохого? Девочки по базе метались, как птицы, скребли, мыли. Ирина пошла звонить шефу, просить три дня отпуска. В связи со свадебными хлопотами. Шеф был не слишком доволен, по крайней мере, голос звучал ворчливо. - Иринсанна, ты не спешишь ли? Какая свадьба? - Ну, платье там, кольца. То, что шефу совсем не хотелось, чтобы одна из лучших управляющих его фирмы обосновалась в какой-то глухой деревушке, было ясно, думал же, что через годик, как поднатаскает Ирина кого-нибудь из своих девок, отозвать ее на другой объект. А тут - пиши пропало. - А еще я беременна, - добавила Ирина. Шевцов подавился тем, что он там такое пил. - Так что мне нужен отпуск. - Иринсанна, ты вот сейчас мне сердце разбила, понимаешь? Ты ж говорила, что не будет детей! - Ну, ошиблись врачи. Буду здешней базой управлять. - Так, - судя по звуку, шеф отставил стакан, зашелестел клавиатурой, - значит, вот что. В договоре твоем я что прописываю, постоянку в «Огоньке»? - Ее, родимую, - согласилась Ирина. - Хорошо. Сделал, документы привезу через месяц. Ирка-Ирка, вот даже не знаю, порадоваться за тебя, или как? Теперь по существу: кроме трех дней отпуска, который будет тебе неделю, что еще надо? В качестве свадебного подарка, - он хохотнул. - Да я даже не знаю. Скажу, как придумаю. - Сразу видно, что от счастья поглупела, - беззлобно рявкнул Борис Анатольевич. - У жениха спроси. Он как-то говорил, что дом у него есть, надо перестроить и отремонтировать. Ну? Поняла? - Поняла, - засмеялась Ирина. - Все, ступай, нечего связь занимать. Когда свадьба-то? Позвоню хоть, поздравлю. - Да еще не знаю, с месяц-другой, может. - Ну, добро. До связи. Ирина нажала кнопку сброса и задумалась, вертя трубку в руках. Жизнь как-то очень резко развернулась, как железнодорожное полотно, и ее на себе развернула. Почему именно железка? Да потому что соскочить с полотна никак не получится. Уже никак. Рука сама погладила плоский, благодаря генам, живот. Нет уж, никаких соскоков. Второго чуда в ее жизни может и не случиться никогда. Так, работать надо. Сама собой база в порядок не придет. Зазвонил телефон, она едва не выронила трубку из рук. - Да, Винаева слушает. - Ириш, привет, это Ивженко. Можешь связать меня с Андреем Лихановым? Не обязательно сейчас, можно попозже. - Привет. Как Сеня? - Отлично. Потому и звоним - сюрприз хотим Андрею сделать. Лучше бы бабке Зое, но... в общем, лучше на Андрее опробуем, - мужчина фыркнул. - Ладно, не вешай трубку, сейчас позову, - Ирина высунулась в окно. - Лиханов, бегом к телефону! Андрей примчался мигом, как укушенный: - Что такое? Ирина передала ему трубку и пронаблюдала, как от услышанного меняется выражение его лица от удивления и недоверия до солнечной улыбки. - Арсений, молодчина! Ну, конечно, и Женя тоже. Ребята, вы просто супер! Конечно, горжусь. Что? Ого? Ого-о-о! Сенька, ну... у меня слов нет... - Что у них там произошло? - Сенька заговорил. И хорошо уже так, правда, картавит чуть-чуть, но у него так и было. И говорит, что в автосервис устроился, и сегодня первую зарплату получил, аж двадцать пять тысяч. - Здорово, - Ирина обрадовалась. - Молодец же. - Вот и я говорю. Да, Жень. Да, конечно, передам. Обязательно порадуется. Удачи, ага. Пока, - Андрей вернул ей трубку и от радости обнял, не зная, как ее выразить, это яркое и светлое чувство. - Ивженко, ответь мне еще на один вопрос - ты хер на привязи держишь? - Ты себе даже не представляешь, Ир, не на привязи - на цепи. Якорной. Как у вас дела? Мои парни не распускаются майскими розами? - У меня не распустятся. А я беременна. - Да-а-а? О, блин... И это она меня про привязь спрашивала... Ладно, беременна, а дальше? - Ну как что дальше, ребенок дальше. - От Андрея? А... замуж? - От него, от кого ж еще. Вон, стоит, ухмыляется, довольный как слон, нажравшийся бананов. А свадьба будет, куда ж без нее? - Тогда я даже спокоен. Он, вроде, мужик хороший. Ладно, Иринсанна, если что - звони. Я на работе, буду нужен - в круглосуточном доступе. - Давай. Сене привет. - И тебе от него. Ирина нажала отбой и усмехнулась: - Вот так. Рад? - Еще бы. Только я не понял твоего вопроса про хер на привязи, - Андрей вопросительно глянул на нее. - Да так, старая шутка... Женька у нас раньше очень уж любил покобелить. Андрей не поверил, но докапываться до истины не стал - было некогда. Поцеловал ее и рванул дальше работать. Ирина занялась отчетами и финансами, очень уж что-то много в последнее время стало уходить хозяйственных средств. Ошибок в ее расчетах быть не должно, так где же тогда дырка? Или снова завелась какая-то крыса? Ирина постучала ногтями по столу, разглядывая расчеты. - Маринка! - Да, Иринсанна, - Марина мигом появилась на начальственный рык. - Куда у вас ушло за три дня восемнадцать бутылок моющего средства? Девушка икнула, всхлипнула и разрыдалась: - Я… Ящик урони-и-и-ила. - Как уронила, совсем безрукая? - Ну… Он приставал.. А я… И ящик… - Кто приставал? - Прораб. - ЛИХАНОВ! Подержи-ка мне прораба, я сейчас выйду. Надо было не орать из окна, Андрей, конечно, поймал рванувшего, как заяц, прораба, но это было просто смешно. И, пока Ирина вышла, успел потрясти довольно плотно сбитого мужика, как терьер крысу, пытаясь понять, где тот в очередной раз накосячил. Бригада работу тоже приостановила, с каким-то злорадством глядя на прораба - опять попался. - Значит, падла, руки удлинились, к девочкам моим решил поприставать? - Она сама не против... - Ах, она сама не против? Маринка! - Про-о-о-о-о-оти-и-и-и-и-ив! - завыла Марина. - Он и к Лизе пристава-ал! - Приставал, - подтвердила Лиза. - Сказал, что вы все равно ничего не сделаете, потому что вы баба и с мужиком не справитесь. Ирина с немалым интересом посмотрела на поддон с кирпичами, на лопату неподалеку, на Андрея, наконец. - Не сомневаюсь, что вы бы справились, Иринсанна, - на людях Андрей предпочитал называть невесту на «вы» и по имени-отчеству. - Но лучше не марайте руки. Разрешите? - Разрешаю, - царственно кивнула Ирина, - мальчики, вы ничего не видели и не слышали. «Мальчики» из охраны кивнули с каменными физиономиями, и Андрей поволок как-то сдувшегося прораба за угол. Вспоминать молодость. Прорабу отлеживаться после «сеанса воспитательной терапии» не дали, гоняя, пожалуй, больше, чем самого последнего каменщика. - Ну, вот как-то так, - Ирина развела руками. - Строю и воспитываю. Вот этим я обычно у Бориса Анатольевича и занимаюсь. Андрей покивал, дуя на залитые йодом сбитые костяшки. - Строгая ты моя. Но справедливая, я прав? - Ну, без дела пока что никому не влетело. Болит? Мужчина рассмеялся: - Ну, что ты со мной, как с маленьким? Не болит, а щиплет, так сейчас пройдет. - Потому что вы, мужики, ну как дети. - Ну, бывает, - согласно наклонил голову Андрей. - Что уж там. Ириш, я сегодня в селе переночую - надо к бабе Зое зайти, обрадовать ее. Да и в мастерскую заглянуть, кой-чего доделать. - Хорошо, мне надо еще с бумагами разобраться. - Молока тебе козьего принести? - прижал, поцеловал за ухом, отводя волосы. Вот гад такой! Как ей теперь спать одной? Ну что за жизнь, с одного жеста, короткой ласки растревожил до того, что в жар кинуло! - Принеси, - согласилась Ирина. Ну, ничего, наши руки не для скуки. - А еще чего принести? И не уходит, не отодвигается, и, главное, руки-то никуда не тянет, за плечи держит, бережно так. Ой, лучше б тяну-у-ул, скотина! - Ну, чего-нибудь еще принеси. Вот же мерзавец, а? - Варенья малинового хочешь? Вкусного, сладкого и полезного? Твою мать, ну зачем та-а-ак? И еще туда поцелуй... И... никуда ты сейчас не пойдешь, зараза, а не мужик! Ирина решительно оттеснила Андрея к стене грудью. Он же, усмехаясь, только кивнул - и развернулся, прижимая к стене уже ее, крепко целуя, оглаживая бедра, бока, запустил руки под свитер, шершавые пальцы цепляли тонкое кружево бюстгальтера. - Сначала тебя. А утром можно и варенья с молоком. Вот не было в ее жизни еще секса на столе в рабочем кабинете, не было. Оказывается, не так уж и удобно, но об удобстве думалось в эти сорок минут в последнюю очередь. - Уф-ф-ф... Ну, вот, теперь можешь и идти. - Знала б ты, как же теперь никуда идти не хочется, - Андрей усмехнулся, вытерся влажными салфетками: на душ уже не было времени. - Но надо, бабке про внука расскажешь хоть. Поцеловал ее и умелся, оставляя приходить в себя, собирать уроненные со стола листы и прайсы, поправлять одежду. И пытаться убрать с лица довольную кошачью улыбку натрахавшейся самки. Нет, не натрахавшейся - только-только по-настоящему распробовавшей, что такое секс с любящим и любимым человеком. Бабка Зоя долго ахала, выспрашивала, как там Сеня, неужели вправду научился говорить? Андрей рассказал, что узнал сам и услышал, что говорит Сеня уже хорошо, вполне нормально, что от Новосиба он в восторге, пугаться уже перестал совсем, работает в автомастерской, получку первую получил. - Ну, вот и славно, - обрадовалась бабка, - теперь и помирать можно. - Зоя Степанна, да вы что такое говорите? - опешил Лиханов. - Какие - помирать? Вы ж еще молодая! - Да какая молодая, седьмой десяток к концу идет. - Ой, как будто это много! - отмахнулся Андрей. - Зой Степанна, я женюсь, чего попросить-то хотел - посаженной матерью мне будете? - Женишься? - старушка сразу оживилась и помирать передумала. - На ком женишься? - На Ирине, вы ее видали, беленькая такая, главная на базе. - А, видала. Хорошая девка, верно. - Очень, - горячо заверил мужчина. - Так будете-то? У меня ж в Подгорелом никого из родичей не осталось, только вы. Горины Лихановым приходились то ли троюродными, то ли четвероюродными родичами, Ближних как-то уже не осталось - кто в город подался, кто поумирал, спившись, или еще по какой другой причине. - Буду, - усмехнулась старуха. - А Сеня-то приедет? - Да кто его знает. До весны-то вряд ли, один же не поедет, а у Ивженко своя работа, тоже не сорвется с бухты-барахты. - Ну так и Ивженко пригласи, может, отпустят, на свадьбу-то. - Приглашу, Зой Степанна. Завтра с утра молочка мне нальете? - Налью, как же не налить-то? Андрей попрощался и отправился в мастерскую. Работа на базе, конечно, приносила неплохие деньги. Даже очень хорошие, по меркам села. Но это не снимало с него обязанностей по ремонту всего, что требовало ремонта, для сельчан. Иначе зимой ни уголька не подкинут, ни дров, ни капусты квашеной, варений-солений, хлеба, яиц, сальца, короче, всего того, что сам Андрей делать не умел и не успел бы, умеючи, в силу занятости. Хорошо хоть, починки было уже немного, но до двух часов ночи он провозился. Упал спать в холодную постель, но еще с час крутился, размышляя, что зимой нужно будет поменять проводку, трубы и сделать косметический ремонт в старом доме. А весной уже придется приводить его в порядок снаружи, сносить старый сарай, до которого не доходили руки, менять котел и электрогенератор, пристраивать пару комнат. В одной точно сделать ванную, с нормальным душем и ванной, съездить в город и купить стиральную машину, потому что ребенок - это пеленки, ползунки, распашонки, и гора стирки каждый день. А потом еще и Ирина приснилась, теплая, мягкая. Он никогда не думал, что способен будет так влюбиться, чтобы решиться и кардинально поменять свою жизнь. Но ведь влюбился в нее - такую, серьезную, властную, жесткую даже на работе. И мягкую, домашнюю и нежную наедине, когда не надо было царить и властвовать. А еще она ждет ребенка. От него. На лице от этой мысли сама собой возникала глуповатая улыбка. И утром он проснулся в отличнейшем расположении духа.