Твои прекрасные волосы

      «Маки-чан» - высветилось на дисплее телефона. Звонкая мелодия эхом разнесла громкие звуки по полупустой комнате.       Тодо отложил в сторону ножницы, глубоко вздохнул, набирая в легкие воздух, взял трубку, и радостным, и до ужаса фальшивым звонким голосом приторно растянул:       - Ма~аки-чан, ты не вовремя. Я был занят, - слезы стекали по щекам Тодо, он небрежно стер их тыльной стороной ладони.       - Тодо, - послышался холодный и строгий голос Макишимы, - ты же не делаешь глупостей? - Тодо вздрогнул; проницательность любовника его всегда поражала.       - Не~ет, Маки-чан, конечно же нет, я ем клубничное мороженое и восторгаюсь своим отражением, - смешок в телефонную трубку, сердце сжалось, немного сильнее заболела голова.       - Тодо… - голос Макишимы дрогнул, но Тодо его прервал, он больше не желал его слушать.       - Маки-чан, мне пора, мое отражение не терпит, когда я отрываюсь от него, - очередной смешок в трубку, фальшивая радость, фальшивое счастье.       Телефонная трубка полетела в открытое окно. Несчастный аппарат приземлился вдребезги на асфальт у самых ног Макишимы. Все это время он стоял напротив ворот дома Тодо. Солнце уже давно встало, постепенно водружаясь на свой законный трон летнего солнцестояния, его лучи нещадно палили, иссушая кожу. Надоедливый треск цикад, так мешающий сосредоточиться, постоянно усиливался.       Тодо вновь взял в руку тонкие и длинные парикмахерские ножницы, продел два пальца в кольца и встал напротив высокого зеркала. Сняв белый ободок, он кинул его на пол. Длинная челка легла ему на глаза. Дрожащими руками Тодо взял концы челки, немного их оттягивая вниз, натянул. Поднес ножницы к прядям, готовый в любой момент перерезать эти шелковые нити своей красоты, но на мгновение застыл.       Жемчужные слезы скатывались по его впалым щекам, без особых на то причин, без особого сожаления, - просто дорожки соленых и мокрых слёз. Его голубые глаза поблекли. Рука, державшая ножницы, дрогнула, он случайно нажал на рукояти; послышался хруст рвущихся нитей, и несколько темных прядей полетело вниз.       От неожиданности Тодо вздрогнул, он уставился на обрезанные пряди, которые подобно мертвым и сломанным куклами валялись у его ног; мелкая дрожь пробила все его тело.       Медленно переведя взгляд на свое отражение, решительно смотря в глубь своих глаз, Тодо вновь поднес ножницы к своим безупречным прядям, в готовности покончить со всем этим безумием прямо сейчас.       Но резкий грохот его прервал.       Срывая с петель дверь, в комнату влетел Макишима. Он бросился прямо к Тодо, выхватывая из его рук острые ножницы, отбросил их в самый дальний угол комнаты. Держа Тодо за запястья, крепко его сжимая, он внимательно смотрел в его тусклые серые глаза.       - Тодо… - вновь послышался этот надрывный голос, готовый сломаться в любую секунду.       - Молчи, Маки-чан, молчи! - выворачиваясь из захвата, проорал Тодо. - Ты не понимаешь, ты ничего не понимаешь! - раздался звонкий хлопок, Тодо тут же упал на пол, держась рукой за покрасневшую щеку.       - Это ты ничего не понимаешь! - прохрипел Макишима, немного зло смотря на парня сверху вниз.       Щека Тодо неприятно саднила, но это привело его в чувство. Он просто сидел на полу, где лежали его мертвые обрезанные пряди, и широко раскрытыми глазами смотрел на Макишиму, который никогда не позволял себе даже повысить голос на Тодо.       Макишима слегка нагнулся, протянул руку к ударенной щеке Тодо, но тот лишь отстранился от него. Макишима глубоко вздохнул, убирая руку, еще ближе нагнулся к парню и нежно поцеловал его в тыльную сторону ладони, которой он держался за ударенную щеку.       - Тодо… - начал Макишима тихим голосом. - Я… Ты… Я поступил, как идиот.       Каждое слово давалось ему с трудом, он не мог найти оправданий своим поступкам и действиям, и поэтому просить прощения ему было просто невыносимо. Тодо молчал, лишь еще немного отстранился от парня, все так же смотря на него широко раскрытыми глазами.       - Тодо… - почти умоляюще начал Макишима, нависая над парнем, - пр…ости меня.       Тодо молчал, он убрал ладонь от покрасневшей щеки, немного дрожащей рукой схватил Макишиму за воротник и притянул, заваливая зеленоволосого парня себе на грудь.       - По твоей вине я мог лишиться своих прекрасных волос, - слабая усмешка только лишь уголками губ, жаркий шепот, обжигающий кожу любовника.       - Прости меня, Тодо, - прошептал Макишима в губы парня, раздвигая их языком и вторгаясь в его рот. Нежно прикусывая нижнюю губу, углубляя поцелуй, Макишима мягко скользил пальцами по телу Тодо, все выше и выше, пока наконец не достиг его мягких, подобно шелку, волос. Макишима зарылся рукой в волосы своего любовника, перебирая пряди, путая их своими пальцами, наслаждаясь их нежностью.       - Прощаю, Маки-чан, - усмехнулся Тодо, переворачивая Макишиму на спину, усаживаясь ему на бедра, победно улыбаясь. Тодо гордо тряхнул головой, провел рукой по волосам, убирая челку назад. Его голубые глаза сияли непобедимой уверенностью своего превосходства.       В самом темном углу комнаты сверкнул серебряный металл длинных ножниц.