Мир в огне, солнце в дыму

Глава 2. От приборной панели повеяло теплом, когда та шумно заработала. Посреди просторной переговорной комнаты находился древний механизм, напоминающий собой металлический холмик высотой в половину человеческого роста, с тысячами кнопок, ручек, рычажков и несколькими экранами, опоясывающими его вокруг. Старинным переговорным механизмом пользовались нечасто, предпочитая посылать бумажные письма. Но в случае срочной, быстрой и конфиденциальной связи он был незаменим. К тому же эти штуковины были гордостью имеющих их стран и частью истории: это были те крупицы, что остались от древнейших цивилизаций. Тора набрал по памяти заученный код, ввел номер соединения – его пальцы быстро набирали текст на тонкой светящейся клавиатуре, - и в конце концов он отправил сигнал. Когда на такой же механизм в замке семьи Кохары придет звонок, об этом точно услышат. Как он и думал, ответили почти сразу: на широком мерцающем экране перед Торой появилось изображение мужчины в белом строгом мундире. Мужчина носил внахлест два ремня, пересекающихся на его груди – отличительный признак его должности. В обязанности таких стражей входило следить за поступающими сигналами и немедленно докладывать об этом своим правителям. Служащий поклонился, положив правую ладонь на грудь, что являлось отличительным жестом приветствия в стране Трех Зим. - Я бы хотел поговорить с королевой, – без лишних запинок и приветствий изрек Шинджи. И более низким голосом добавил: – Сейчас же. - Её честь прибудет немедленно! – тут же пообещал страж на той стороне экрана и мгновенно пропал из поля зрения. Тора остался стоять на месте, раздумывая о том, что и как стоит сказать Королеве. Видел он её всего раз и понял, что эта женщина очень странная. Почему она не сообщила, что её дочь на самом деле её сын? Ей была так необходима власть, что она пошла на такие унижения собственного ребенка? Во всяком случае, стоило сначала поговорить с Шо, но он так сладко сопел, пуская слюни в подушку, что будить его отчего-то не захотелось. Накануне Казумаса выглядел очень усталым, к тому же ему наверняка не нравилось исполнять роль девушки. Потому стоило дать ему немного отдохнуть. От старинной машины, покрытой ржавчиной, запахло жженой пылью, что заставило мужчину помахать ладонью перед носом и несколько раз чихнуть. - Ваше Высочество, молодой принц Империи? – трескучий женский голос донесся до ушей Торы из динамиков, отвлекая от раздумий. Перед ним на экране возникла худая, но по-царски статная королева. Её фигура была обтянута в белоснежное кимоно с рисунком из диковинных цветов. Старческие морщины прорезали строгое лицо женщины, однако, несмотря на это, оно не потеряло своей былой красоты. Как и в тот, первый раз, когда Шинджи увидел её, он вновь отметил, как мать Шо была совсем не похожа на сына. Её ухоженные длинные и прямые волосы рассыпались по плечам, белые, как снег. Руки были длинные и тонкие, а глаза – темные, как самая черная ночь. - Доброго дня, Ваше Величество, – будучи даже не на физической аудиенции, Тора вежливо поклонился. – Прошу простить за столь ранний вызов, но подозреваете ли вы, по какому поводу я вас беспокою? Королева слегка склонила голову набок, словно задумавшись, а затем отрицательно кивнула: - Вам не понравилась моя чудесная дочь? Неужели она произвела на Вас плохое впечатление в свою первую брачную ночь? – королева произнесла это так обеспокоенно, что Шинджи бы рот раскрыл от удивления, если бы не его хорошие манеры. В мыслях молодого принца возникла совершенная путаница. В голове возникли нехорошие догадки, но прежде он не стал высказываться напрямую, боясь случайно провозгласить государственную, а может, и личную тайну. Поэтому для начала Шинджи попытался намекнуть. - Знаете ли вы, что ваша ээ… «дочь» немного не такая, как кажется? И снова к его словам последовало равнодушно-непонимающее выражение лица королевы. Это начало немного раздражать Тору. - Вы ведь знаете, кем является ваша дочь, верно? – Амано указал пальцем на свой кадык, как бы приводя аналогию. Адамова яблока он не заметил на свадьбе из-за широкой розовой ленты с оборками, которой украсили шею Казумасы. – Ну, понимаете, это… - Принц Амано, - сдержанно произнесла королева, прикрыв глаза и шумно вздыхая, - если Вы хотите расторгнуть брак, то, боюсь, это невозможно. Мирный контракт будет нарушен. К тому же, Вы уже испортили мою дочь. Считаете, это нормально воспримут Ваши подданные? От металлического голоса этой женщины Шинджи пробрало до мурашек. Как можно было не знать пола своего ребенка? Или же там есть кто-то, кто не должен был об этом знать? Но, судя по всему, в переговорной у Королевы не было никого, кроме неё самой. Потерев пальцами переносицу, Тора наконец решился спросить прямо: - Почему Вы скрыли от меня, что моя невеста – парень? Я знаю, это политический брак, однако… - Парень?! Вот теперь даже было непонятно, кто удивлен больше – Амано или мать Шо. Её лицо так вытянулось, что разгладились несколько морщинок. Королева широко распахнула глаза, а рот скривила так, будто получила самое унизительное оскорбление в жизни. - Моя дочь самая порядочная и милая девушка! – тонко, но веско пропела старая женщина. – Как Вы смеете оскорблять её?! Тора окончательно растерялся, не зная, что ответить. На самом деле он видел много портретов принцессы, её изображений со всей семьей, и на всех них был именно Шо. Это можно было с легкостью определить по его особенному взгляду, разрезу глаз и по теплой радужке орехового цвета. Хотя вчера в темноте Амано не успел рассмотреть, но ещё на свадьбе отметил привлекательную форму губ будущей жены, которая ещё на портретах привлекла его внимание. - Прошу простить меня, я не хотел Вас оскорбить, – вяло пролепетал Шинджи, кладя руку на сердце и кланяясь. – Я пришлю вам ценный дар. Прошу, примите его вместе с моими искренними извинениями. - Да уж, будьте любезны, милый зять, – задрав подбородок, правительница сложила свои руки в длинные рукава одеяния. – Надеюсь на Вас. В тот же миг связь отключилась, и экран погас. Шинджи замер, соображая, что же всё-таки происходит. Мать уверена, что родила дочь, тогда кто же этот парень? Лжец и самозванец? Но тогда зачем ему обманывать таким образом и затевать целую свадьбу? Какую игру он ведет? Или, возможно, он проник в замок и переоделся принцессой, чтобы убить наследника? Но в таком случае этот некто не мог быть столь похож на настоящую невесту. Кусочки головоломки никак не хотели складываться в цельную картину. По дороге в свою спальню Шинджи обдумывал несколько вариантов: либо этот парень действительно самозванец, либо королева на самом деле не захотела отдавать замуж свою любимую дочь и вместо этого выдала, ну… например, её брата-близнеца? - Бред, – себе под нос прошептал Амано, направляясь к своим покоям. Начищенный мраморный пол блестел под ступнями его мягких кожаных туфель. Но мужчина был крайне озабочен своим положением и не мог прийти к единому выводу, кто же находится в его покоях. Он задумчиво скользнул взглядом по ярким мозаикам стрельчатых окон, повествующих о великом роде Амано. В каменных сверкающих залах задул легкий ветерок, остудив голову принца, начинающего злиться. Он должен был расспросить обо всём Шо. - Где, черт побери, ты пропадаешь? В спальне принца встретил недовольный Казумаса, запястье которого до сих пор было приковано наручниками к постели. – Я есть хочу и в туалет! Мне что теперь, кровать за собой тащить? Только что вернувшийся Амано коротко приказал ему заткнуться. Стащив с юноши покрывало персикового цвета, он отбросил его в сторону и угрожающе медленно обошел кровать, чеканя каждый шаг. Почуяв, что дело не к добру, Казумаса инстинктивно оттолкнулся ногами, отползая подальше. - Че… чего?! – испуганно проговорил Шо, во все глаза глядя на супруга. В свою очередь Тора оказался рядом с ним и, склонившись, неожиданно вытащил ключ и открыл наручники. Освободившись, юноша несказанно обрадовался, потирая своё затекшее запястье. Он уже было хотел снова начать жаловаться, однако в этот момент его бесцеремонно подняли за шкирку и как следует встряхнули. По выражению лица Торы можно было сказать, что он держит перед собой на вытянутой руке какого-нибудь врага народа. Но противиться такой силе оказалось довольно сложно, а ворот платья больно сдавил горло юноши. - Так всё-таки… кто ты? – вопрос из уст Шинджи ошеломил Казумасу. От возмущения тот едва не зарычал, силясь вырваться. - Я… я же вчера говорил! Я - Кохара, наследный принц Трех Зим! Отпусти… я задыхаюсь… больно-о! - Королева сказала, что у неё нет сына, только дочь, – обманчиво спокойным голосом отчеканил Шинджи. Глядя, как елозит и дергается рыжий парень, пытаясь высвободиться, принц Амано всё же разжал руку, выпуская ворот Шо. – Так потрудись же объяснить мне, кто ты? Воздух всё больше наполнялся духотой. Ворвавшийся сквозь приоткрытое окно ветерок заворошил волосы Кохары, которые в лучах солнца живо напоминали настоящее искристое пламя. Тора ожидал чего угодно: жалоб, оправданий, грубости или лицемерия. Но губы юноши, замершего на полу у его ног, вдруг расползлись в самой печальной улыбке, которую только доводилось видеть принцу. - А это… - Шо понимающе кивнул, старательно отводя глаза. – Нет, ты всё не так понял. В это сложно поверить, но на самом деле я и есть её «дочь». Сколько я себя помню, моя мать считала меня… девочкой. - Что? Амано удивленно приподнял одну бровь, пытаясь понять то, что сказал юноша. Но в этот момент их разборку прервал негромкий стук в дверь. - Разрешите войти, Принц? – раздалось с той стороны. Тора на мгновение растерялся, но тут же взял себя в руки и торопливо осмотрелся, ища глазами атрибуты гардероба Шо, делавшие юношу великолепной дамой. Однако совершенно забыв, куда те девались, Шинджи грубо пихнул свою жену в угол за массивной колонной, чтобы никто его не заметил. Казумаса, хоть и покривил мордашкой, но всё же решил временно затаиться и принять правила игры. «Бог с ним, потом всё улажу», – подумал Амано, прижав палец ко рту и зашипев на Кохару, тем самым предупреждая, чтобы тот не шумел. Повернувшись спиной к юноше, Тора уже не видел, как ему показали язык. Пригладив свои волосы и подправив легкие одеяния, принц приготовился, строя самое серьёзное лицо, какое только может быть у властителя огромной столицы. Разрешив слуге войти в комнату ровно на шаг от порога, Тора внимательно выслушал короткий доклад о том, что его аудиенции желает человек из страны Трех Зим. - Он сказал… - припомнил вежливый служащий принца, одетый весь в льняные одежды цвета песка, – что хочет поговорить с Вами о принцессе. Амано не понадобилось много времени, чтобы сообразить, что этот человек, кем бы он ни был, уж точно сможет рассказать ему обо всем, что тут происходит. И объяснить всю ситуацию в целом. Именно за этим он сюда и явился, и поэтому Тора приказал немедленно привести его прямо в свои покои. Приняв все указания, служивый снова поклонился и бесшумно удалился прочь, оставляя молодую пару наедине. Даже не поворачиваясь, Шинджи негромко подвел итог. - Итак, – по спине выглядывающего из-за колонны юноши прошлась дрожь, когда он услышал беспристрастный голос мужа. Когда надо, Амано умел быть суровым. – Значит, твоя мать не знала, что ты парень? - Знала… – на выдохе вдруг опроверг Шо, робея ещё больше. Никак не ожидая такого поворота, Амано застыл, забыв все свои вопросы, минуту назад рвущиеся наружу. Некоторое время принц задумчиво тер пальцами подбородок. Его взгляд скользил по фигуре Казумасы, женственной и упругой, совершенно не такой угловатой, какие бывают у парней его возраста. У юноши даже мускулы на плечах не выделялись, так что нетрудно было принять его за девушку. Короткое и свободное платье небесного цвета, в котором Казумаса вчера пришел в покои принца, свободно свисало с худых плеч. Но в том месте, немного ниже бедра, где оно порвалось, Тора увидел обтягивающие короткие шорты. Значит, Казумаса заранее рассчитывал на то, что этой ночью не отдастся законному мужу. - Забавно, – вслух пробормотал Шинджи, раздумывая над ситуацией. – Но, думаю, если бы ты был каким-нибудь наёмником, то давно бы уже убрался отсюда, выбравшись из наручников, убив меня и прихватив всё, что не прикручено. Получается, ты не преступник. Демонстративно фыркнув, Шо обиженно надул губы, словно бы говоря: «Естественно, как ты мог подумать иначе?!». Он глядел на то, как бурчит под нос его суженый, да ещё с таким лицом, словно решает проблему мирового масштаба. Парня это даже немного позабавило, но пока он не спешил заговаривать с мужчиной, решив, что время покажет, кем они станут – друзьями или врагами. - Если этот человек не даст мне внятных объяснений, то я брошу тебя в подземелье, - хмурясь, пообещал Тора, заглядывая в глаза к своему супругу. – Понятно тебе? - Понятно, – не смея оспаривать решение принца, кивнул Шо. Когда в дверь негромко постучались, служанка, красиво застелившая постель, в одно мгновение скрылась через небольшой проход в стене, специально созданный для прислуги. Огромные покои принца, расцвеченные в теплых тонах, были приготовлены к приходу гостя. Казумаса тут же перестал мерить шагами пушистый ковер и обернулся к двустворчатым дверям с роскошной лепниной. Тора, до этого сидевший на обитом бархатом стуле, неспешно кивнул, разрешая посетителю войти. Он не подозревал, что на пороге появится именно тот, кого так ожидал увидеть Шо. Однако стоило ему войти, как Кохара едва ли не с визгом кинулся ему на шею. Топтавшийся на месте человек напоминал собой рыжего львенка. Но цвет его волос был не такой огненно-рыжий, как у Шо, а скорее медный. Во льдисто-голубых глазах незнакомца отражалась радость, тонкие губы дарили окружающим веселую улыбку. Вошедшего нельзя было по возрасту определить как юношу, но и для мужчины ему ещё не доставало лет. Он был явно взрослее Казумасы, потому Тора мысленно и присудил ему второй вариант. Замерев перед принцем, молодой человек неловко переминался с ноги на ногу и облизывал кончиком языка черное кольцо в своей губе. Одет он был просто: в обычные штаны, свободную футболку и безрукавку с капюшоном. Всё в белых оттенках, в точности как по предписанию законов страны Трех Зим. Одежда цвета снега для родины Шо была традиционной и, можно смело сказать, символичной. - Учитель Казуки! Вы пришли! – обвив руками его талию, Шо прижался щекой к груди гостя, вызывая у того облегченный вздох. Тот, кого назвали Казуки, растянул губы в ласковой улыбке и взъерошил волосы своего подопечного. - Привет, Шо. Тебе было страшно? – голос у него был приятный и теплый, словно он говорил со своим сыном. – Ну-ну, Казумаса, ты же уже большой мальчик. Отстраненно наблюдая за этой сценой воссоединения, Амано вдруг осознал, что только сейчас Шо показал свои настоящие чувства, которые испытывал здесь всё это время. И показал он это не ему, законному «супругу», а своему учителю. Если бы Кохара был девушкой, то, возможно, эту неприятную тяжесть в сердце Тора принял бы за самый настоящий укол ревности. Но такого быть не могло. Амано тряхнул головой, отгоняя лишние мысли, и деловито взглянул на гостя, ожидая от него каких-либо комментариев. Казуки, в свою очередь, не замедлил с ответом, для начала вежливо поклонившись и выказав почтение государю. - Меня зовут Казуки Сатоо, – представился молодой человек, машинально сдувая со лба рыжую челку. – Я, как вы догадались, наставник моего юного господина, принца Казумасы. И в свете последних событий поясню, почему вы оказались в такой нелепой ситуации. Во время произнесенной, очевидно, заранее подготовленной речи Казуки, Тора заметил краем глаза, как бессильно опустились плечи Шо. Взгляд у парня стал отсутствующим и безразличным. - Начнем с того, - подняв указательный палец, учитель Казумасы внимательно взглянул на Тору, будто принимая важное решение, и в конце концов удовлетворенно заговорил, - что Казумаса не является кровным принцем. - Чего?! – от подобной новости Шинджи подскочил, а его голос задрожал от злости. – То есть как?! - Спокойно, Ваше Высочество! – гость спешно выставил перед собой ладони, примирительно улыбаясь. Казумаса вообще весь подобрался, будто испуганный зверек, готовый сбежать. – Этот факт сокрыт от всех и никак не скажется на ваших планах. На самом деле это дело уходит далеко в ту самую войну, разразившуюся много лет назад. Вы ведь знаете о ней? Немного успокоившийся принц согласно кивнул. О ней знали многие, хотя помнили не все. Великая война демонов и людей, разразившаяся на границе двух земель. Ходили слухи о том, что во время последней битвы вся земля там была черна от крови и устлана телами, а дым от пожаров заслонял само солнце. До сих пор те места оставались нетронутыми суеверными заселенцами или владельцами территорий. - Никто не знает, откуда пришли демоны в наш мир, однако на том поле боя большая их часть была уничтожена, и они снова бесследно исчезли. Вот тогда всё и произошло: посреди горы трупов, стухшего на солнце мяса, кто-то обнаружил маленького плачущего ребенка. Надеюсь, вы поняли, что это был именно маленький Казу? - ладонь Казуки безоговорочно легла на худенькое плечо Шо. От удивления Амано приподнял бровь. На самом деле, пока он ничего не понимал. Но, судя по всему, родителей Казумасы, так же, как и родителей Шинджи убили эти мерзкие демоны. И в этом была главная объединяющая схожесть Торы и Шо. Тем временем Казуки продолжил, украдкой взглянув на двоих неудавшихся молодоженов. - В тот злополучный период у королевы страны Трех Зим погибла от простуды её возлюбленная дочь. И найденный солдатами мальчишка вдруг оказался очень на неё похож… - Только не говорите мне… - от внезапной догадки Шинджи едва ли смог сдержать гнусный смешок. – Не хочешь ли ты сказать, что Королева приютила мальчишку, назвала его своим наследником лишь потому, что он напоминал ей её дочь?! - Более того, – с самым серьёзным видом кивнул Сатоо, поглаживая растерянного Шо по волосам, – она до сих пор считает, что он - её «дочь», посланная ей небесами. Горе от потери своего единственного ребенка и материнский инстинкт немного надломили её психику. Никто в замке не смог противиться и при ней говорить о нём в мужском роде. Так что вскоре это просто осталось тайной узкого круга лиц. Но я сразу решил, что если так пойдет и дальше, то он просто будет не в состоянии понимать разности полов и натворит много бед. - Так ты решился взяться за его воспитание? Что ж, понятно, – усмехнувшись, Тора с царственным видом поднялся с места, а Казуки замолк, ожидая дальнейших распоряжений принца. Судя по непреклонному взгляду, учитель Шо был готов пойти на всё, даже сесть в тюрьму вместе со своим учеником, если вдруг так лягут карты. Сам Казумаса весь сжался за его спиной, и в глазах юноши на секунду мелькнул испуг. Мальчишка едва заметно дернулся, когда Шинджи взмахнул перед ними рукой. - Я женился на тебе, даже совсем тебя не зная. Несмотря на любовь к своей стране, твоя гордость наверняка тоже была задета, - спокойно произнес принц, сопроводив свои слова неожиданно теплой улыбкой, адресованной рыжему. Шинджи протянул Шо руку, мысленно желая, чтобы его не оттолкнули, – но раз так сложились обстоятельства, я считаю, что особой разницы нет, женой ты мне будешь или другом.