Джеймс Мориарти и Кубок огня.

— Торжественный миг приблизился.— Дамблдор оглядел, улыбаясь, обращенные к нему лица. — Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как внесут ларец... — Что за ларец, Мисс Всезнайка? — Джим с усмешкой посмотрел на Грейнджер, заставляя ее краснеть. За четыре года в школе он уже обзавелся множеством поклонниц, а сама Мисс Грейнджер была их предводительницей. Нет, Джим и при жизни не был обделен женским вниманием, но как только ему исполнилось 13, его фан-клуб резко увеличился. Он был популярен даже больше Драко Малфоя, до которого он периодически домогался на уроках Трансфигурации. А иногда и на их вылазках в Малфой-Менор. Но сам Малфой не подавал никакого вида. Ну, а что он мог? Они с первого курса были лучшими друзьями, и новость о том, что Великий Гарри Поттер зажимает по углам не менее Великого Драко Малфоя, повергла бы всех в шок. Особенно отца Малфоя. Джиму же было все равно, ну, домогается. Ну и что? Это лишь ради благих целей, одной из которой была – вылазки в Менор. — ... я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает…— Так и не дождавшись ответа от Грейнджер, Джим зевнул, рассматривая мужчин, которых представлял директор. Но не найдя в них ничего интересного, он перевел взгляд на Малфоя, что обсуждал что-то с одним из слизеринцев. Заметив пристальный взгляд Поттера, Малфой улыбнулся своей ослепительной улыбкой, от чего все два фан-клуба попадали с восторженными криками, хватаясь за сердце, что прервало речь Дамболдора. — Кхм... Директор с неким недоумением посмотрел в сторону стола Гриффиндора, Джим лишь только ухмыльнулся, и, переведя взгляд на директора, принял образ ангела. — Так вот, Мистер Бэгмен и мистер Крауч, организаторы Турнира, без устали работали несколько месяцев, — продолжал Дамблдор. — И они войдут в судейскую бригаду, которая будет судить состязания. Получив ларец из рук Филча, Дамблдор продолжил свою речь: – Всего в Турнире Трех Волшебников три тура. В каждом туре по одному состязанию, одобренных школьной программой. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолеть опасность. В Турнире участвуют три чемпиона – по одному от каждой из трёх школ. Чемпион, набравший во всех турах самое большое число баллов, становится победителем. Участников Турнира выбирает Кубок огня. Джим с неким интересом смотрел на действия профессора, а посмотреть было на что. Стукнув по крышке того самого Ларца, о котором он спрашивал Грейнджер, три раза, Дамблдор вынул оттуда деревянный кубок. Это был самый непримечательный кубок из всех, которые Джиму удалось повидать за время обучения в школе, а их было много. Но разочароваться ему была не судьба: секунда, и кубок вспыхнул синими языками пламени. Директор закрыл крышку ларца, водрузив на нее кубок. — Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, — сказал он. — Им дается на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером он выбросит с языками пламени имена чемпионов... Поняв, что дальнейшая часть рассказов Профессора Дамблдора его совершенно не касается, так как по новым правилам в Турнире могли участвовать лишь семнадцатилетние, Джим принялся рассматривать учеников других школ. Но все они были заурядными, особенно тот, кем восхищалась добрая половина женской аудитории – Крам. «Ну вот что можно найти в столь туповато-загадочном парне?» Джим с озадаченным лицом рассматривал Крама, сравнивая их. «Хотя… Если бы мне досталось его тело, а не этого мальчишки, мои руки были бы развязаны. Однако кто станет следовать советам парня, который всего лишь известен спортом. Своеобразным спортом». Джим на секунду задумался: «спортсменов любят, но не так, как парня, что победил того мужика, следовательно, то, что я попал именно в Поттера, очень даже неплохо». – Гарри, Гарри! – из раздумий его вывел крик Гермионы, что тянула его за рукав. – Ты с Малфоем опять всю ночь играл в карты? – Задумался я, Гермиона, за-ду-мал-ся, – Джим сладко улыбнулся, поднимаясь со скамьи. – Не ты одна умеешь думать. Столкнувшись в дверях с Профессором Каркаровым, Джим буркнул что-то на подобие «извините» и быстрым шагом направился в подземелья. Почему-то на счет этого Турнира у него было плохое предчувствие. Странный Грюм, что вечно пьет жидкость из фляги. И это далеко не тыквенный сок, и не виски. Снейп так же ведет себя странно, с недоверием поглядывая в его, Поттера, сторону. Нет, он и раньше смотрел с недоверием, но сейчас это другое. Каркаров, что-то в этом Каркарове было такое, что ему не нравилось. А так же Крауч, уж слишком он был гадким. Да и этот Турнир, определенно на нем что-то произойдет, только вот что? А главное, какие у этого то «будут последствия». Поднимаясь по лестнице, Джим резко остановился. «Если все будет происходить на Турнире, то, следовательно, надо попасть на этот Турнир. Чтобы попасть на Турнир обычных зелий не хватит, тут надо что-то другое. Кто-то другой». Быстро перепрыгнув на другую лестницу, Поттер направился в противоположную сторону от спален Гриффиндора. – Можно войти? – постучав в дверь, Джим надел на себя тот же ангельский вид, который видел директор. – Входи, Поттер? – прохрипел голос из глубины комнаты, и тут же послышался грохот. Джим открыл дверь, проходя внутрь. Профессор Грюм сидел на сундуке, снимая протез ноги. – Работа мракоборца крайне опасная, во мне уже не осталось ничего человеческого, - усмехнулся профессор, смотря на Поттера. – Ты что-то хотел? – У меня к Вам крайне деликатная проблема, профессор, но сначала… Как Вам удается все видеть? – Джим присел на стул, не дожидаясь разрешения, и в упор взглянул на профессора. – Как работает этот механизм? Ваш глаз вращается на 360 градусов, это я знаю. Но как он видит через кору головного мозга? Эта какая-то особая магия? Или это невероятно чуткий слух, коим славился один мракоборец? Послышался хриплый смех. – Это волшебный глаз, Поттер. Ты как никто другой должен это знать. Он видит не то что сквозь кору, он видит сквозь стены, а так же мантии-невидимки. Но не переводи тему, говори, зачем пришел? – Я хочу, чтобы вы кинули мое имя в Кубок огня, – закинув ногу на ногу, Джим закрепил руки в замок на колене. – Взамен, конечно же, я не расскажу всем, кто вы. – Что ты несешь, малец?! - подорвавшись на одной ноге, Грюм кинулся на Поттера. – Я один из известнейших мракоборцев волшебного мира! И ты просишь меня, чтобы я обрек тебя на верную смерть?! – Вы не он. Грюм замолчал. – Настоящий Аластар Грюм находится здесь, в этой комнате, - Джим указал пальцем на сундук, стоящи поодаль кровати. – Он там. Я знаю это. Я не знаю кто Вы, но Вы - не он. Лицо Грюма начало меняться. Шрамы исчезли, кожа стала гладкой, нос уменьшился. Седеющая грива становилась все короче, пока не превратилась в коротко стриженые соломенного цвета волосы. Деревянный протез с гулким стуком упал на пол, а на его месте выросла обычная нога. Еще мгновение — и волшебный глаз выскочил из глазницы, и его заменил нормальный глаз. Перед Джимом стоял бледный, слегка веснушчатый мужчина со светлыми волосами. Мужчина с неким азартом посматривал на парня. – А ты умным оказался, Поттер. Не думал, что меня так вот раскусят, я хотел как минимум доставить тебя к Нему, – сев на шевелящийся сундук, мужчина закинул ногу за ногу. – Я помогу тебе, но, поверь мне, это не для того, чтобы ты не раскрыл меня… – А для чего? Для того, чтобы вы отдали меня той змее? – Джим усмехнулся. – Я и сам бы мог к Нему прийти, если бы он так меня не ненавидел. Знаете, какого это, жить в вечной ненависти человека, с которым у тебя мог бы получиться неплохой альянс? Не знаете. Лже-Грюм крайне удивился. Не ожидал он услышать такие речи от малолетнего мальчишки, молоко, на губах которого еще не то что не обсохло, оно стекает по подбородку. Мужчина встал, подходя к парню, и протягивая ему руку: – Бартимеус Крауч… младший. – А, так вы сынок того мужика, что это и устроил? – пожимая руку, Джим добродушно улыбался. – Чего скрываетесь? Крауч усмехнулся. – Ты вообще ничего не знаешь? Джим задумался. Нет, он знал все, даже больше. За последний год он сумел подкупить некоторых Пожирателей смерти, благодаря наследству. И поэтому он был в курсе, за что сидел Крауч, и о том, что он сбежал. Хотя об этом не знали даже в Министерстве. Или знали, но шифровались, так как его вроде как и не искали. Но зачем об этом знать самому Краучу? Он может еще послужить. – Я не читаю «Волшебный пророк» и прочие газетки, мне больше по душе «Великие волшебницы», ну, и тому подобное… Мне 14, переходный возраст, знаешь ли, - пожал плечами Джим. – Тогда ты даже не представляешь, что за игру ты затеял. – Знаешь что важно на данный момент? – Джим выжидающе посмотрел на мужчину. – Важно не то, кто начинает игру, важно то, кто её закончит. И не важно, на жизнь эта игра или насмерть. Победитель один, - Джим на секунду остановился. – И обычно - это хорошие парни. Наступила резкая тишина, что спустя секунду была разорвана громким смехом Барти Крауча младшего. Громкое шипяще-хрипящее гоготание заставило Джима улыбнуться, и спустя еще секунду, комнату заполнил заливистый детский смех, перебиваемый противным гоготанием. Никто не знал, над чем смеется каждый из них, но это не было важно. Крауч принял предложение Поттера. Джим же был в предвкушении. Он знал, что его ждет очередной захватывающий на события год, который мог принести ему славу… Или смерть. А в принципе… — Мертвым быть хорошо. Никто тебя не достает.