Непослушный котёнок

*** Утро началось с негодования лидера. Он никак не мог выбраться из-под одеяла, которое связало его своими пуховыми путами и не давало выбраться из постели. Он долго ворочался и кряхтел, пока на помощь не пришел некто. - Тебе помочь? – спросил тоненький веселый голосок, явно с долей усмешки. - Сам смогу, - буркнул Итук и вытянул шею, чтобы посмотреть на представителя службы помощи. Перед ним стоял и сиял, как майская роза, Реук. Он сверкал ясными, светящимися от какой-то неведомой радости глазками. – Ладно, помоги, - вздохнув, сдался Чонсу и обмяк, пока вечный макнэ с пыхтением распутывал его из тряпичных оков. Закончив, он окинул быстрым взглядом полуобнаженное тело старшего, глупо хихикнул и вприпрыжку убежал на кухню, кинув небрежно: - Завтрак скоро будет готов! Чонсу снова закряхтел, с большим трудом поднялся с постели и сладко потянулся. Затем он выполнил свой обязательный ритуал – подошел к зеркалу, поправил волосы и улыбнулся, проверяя наличие ямочки на щеке, как будто она могла куда-то исчезнуть за ночь. Убедившись, что все в порядке и все на месте, он нацепил свой любимый махровый халат и зашаркал ногами в сторону кухни, нарочито потягиваясь и зевая с улыбкой на заспанном лице. Он хотел пойти в ванную, но очаровательный запах из кухни заставил его резко изменить маршрут. - Реук-а?.. – сонное чудо заползло на кухню и оперся руками о стол, мечтательно закатив глаза. – А что это там такое вкусное?.. - А вот тебе скажи, - усмехнулся младший, заискивающе повиляв попой, обернутой в фартук с яблочками. Итук усмехнулся и пошел умываться. - А где все? – задумчиво прочавкал он ртом, набитым зубной пастой, выглядывая из-за двери ванной комнаты. - Уехали, - беспечно прощебетал младший, ставя тарелки с завтраком на стол. – Канин-хен увез всех за город… За свой счет! – крикнул он так, чтобы Итук наверняка услышал эту возмутительную новость. - Что-о-о? – звук негодования не заставил себя долго ждать. Чонсу влетел на кухню, плюясь зубной пастой. – А меня почему не позвали?! Единственный выходной в неделю я должен торчать дома?! - А что такого? – надулся Вукки. – Я же дома. – Он сел за стол и подпер щеку рукой, но неожиданно прыснул от смеха над пенными усами лидера. Тот стоял в позе Брежнева и сверкал злобным взглядом. - А еще и за свой счет… - шикнул он, не в силах сдержать свое возмущение. Лидер быстренько сходил в ванную, смыл остатки утреннего «туалета» и сердито плюхнулся на стул рядом с хихикающим вечным макнэ. – Хорош ржать, - буркнул он, но младший лишь сильнее рассмеялся – ему всегда было смешно видеть Итука в гневе, и он постоянно умилялся этому зрелищу. – Эй, мелкий… - Чонсу не сдержал улыбку и толкнул Реука в бок так, что тот чуть не свалился со стула и сразу замолк. - Чем займемся? – спокойно спросил он, помешивая ароматный кофе. - Даже не знаю… - Лидер выглянул в окно, и мурашки галопом побежали по его еще теплой ото сна спине: на улице свистела песчаная буря, ветер завывал в кронах деревьев и нещадно гнул их почти к самой земле. – Туда я не пойду, - он испуганно тыкнул пальцем в сторону окна, которое скрежетало от напора ветра. - Да уж… - задумчиво согласился Вукки. – Лучше остаться дома… - Он отвернулся и едва заметно улыбнулся так, чтобы старший не увидел его довольной ухмылки. - Кстати, Реук-а… А ты почему не поехал? И я почему не поехал? – опомнился Итук, тряхнув головой и поежившись от назойливых пупырышек на спине. - А… Канин-хен не хотел тебя будить, потому что ты слишком крепко спал… А еще он сказал, что тебе лучше не видеть, сколько они выпьют в этот день. - Убью гадов, - зашипел Чонсу и с силой сжал вилку в руке. Потом он ударил ей по жалобно задребезжавшей тарелке и сказал «Упс» на укоризненный взгляд младшего. – А ты чего не уехал? - У меня живот заболел, - вяло отмахнулся Реук и зажевал очередной кусок яичницы. - Да ладно? – наигранно удивился старший и скрестил руки на груди, глядя, с какой скоростью исчезает еда в маленьком, на первый взгляд, животике вечного макнэ. – Прямо так сильно-сильно заболел? - Ну да, - усмехнулся Реук. – Но уже прошел. - Так быстро? - Это был секундный порыв. - Порыв хитрости? - Хен, отстань, ладно? – Вукки слегка толкнул Чонсу в бок, и тот нарочно схватился за него так, как будто его только что поразили кинжалом. Разогнувшись, лидер толкнул смеющегося парня в ответ, тот толкнул его… Завязавшаяся потасовка перешла на пол, где оба парня валялись и катались от смеха и частично – от боли, и там же и затихла, когда Реук в порыве мести чуть не прикоснулся к губам лидера и застыл в паре сантиметров от них. Он быстро чмокнул смеющегося Итука в щеку и поднялся с него, отряхиваясь. Улыбаясь, Реук стал мыть посуду и складывать ее на полки, весело напевая и пританцовывая под какой-то китайский репертуар Супер Джуниор, а Чонсу скрылся в своей комнате неизвестно для чего. Врозь они провели почти целый день до вечера, изредка встречаясь в различных частях квартиры и обмениваясь короткими фразами вроде «Что делаешь?», «Ничего» и «Понятно». Все это приправлялось самыми милыми улыбками, на которые только были способны оба парня, и сдавленными смешками. Когда вечер уже клонился к ночи, они встретились в гостиной и сели на диван, чтобы посмотреть телевизор. Не найдя там ничего интересного, парни увлеклись разговором о предстоящих репетициях и концертах, о беспутстве остальных ребят и их чрезмерной любви к алкоголю и фансервису. Реук во время разговора то и дело норовил придвинуться к лидеру поближе, нечаянно задеть его рукой и улыбнуться как можно шире, глядя ему прямо в глаза. Итук заметил это, и почему-то ничто не оттолкнуло его от нежных порывов вечного макнэ. Он развязно закинул на него сначала одну ногу, потом вторую, потом обвил рукой его шею и притянул к себе. - Хен? – Вукки стал смущенно отдаляться, как будто только что сам не хотел быть ближе к лидеру. - М? – с самым невинным выражением лица спросил старший и дернул бровью. – Что? - Хен, я пойду спать. – Реук вывернулся из объятий Чонсу и ушел в свою с Йесоном комнату, оставив лидера сидеть на диване и недоуменно хлопать глазами. «Странно, - подумал старший, проходя в свою комнату и вздрагивая от неожиданных раскатов грома за окном. – То ластится, то убегает…». Итук зашел к себе, расстелил постель и лег, но уснуть не мог долго. Ему так и хотелось пойти к Реуку и выяснить, чем же вызваны подобные порывы нежности и резкости. Лидер погасил настольную лампу и стал медленно проваливаться в сон, даже не почувствовав, как под его боком приютился вечный макнэ.