Коронованная.

Когда я села на банку, дно лодки еще глубже погрузилась в черную воду. Следом за мной на нос запрыгнул заядлый, как оценил сам себя, моряк Дант, сопровождающий меня сегодня до острова Ро и обратно. Он умело развязал трос, державший судно у пирса, и со всей силы оттолкнул скрипевшую под тяжестью наших тел развалюху. -Чего это вы так вцепились? -спросил он, смеясь. Я изумленно посмотрела на него, а потом на свои руки, будто видела их в первый раз: пальцы обхватили бортик так крепко, что аж костяшки побелели. -Это получилось случайно,- пробормотала я, вытаскивая белый платок из маленькой сумочки, подаренной моей сестренкой Фи, и вытирая почерневшие от мокрой древесины ладони.-И, пожалуйста, называйте меня Эмили. -Как пожелаете, Эмили,- он плавно опустил весла в воду, немного наклоняясь вперед, чтобы сделать гребок. -Вы из Мерита, не так ли, Дант? -Родился, миледи, но вырос в Стратоне . Хотя разницы совершенно нет, я всю жизнь только и ходил под парусом,-с гордостью произнес моряк. -Вам чертовски повезло,-вылетело у меня. Его рот расплылся в широкой улыбке, обнажив белые, не совсем ровные зубы. -Прошу, только не говорите, что вы мне завидуете!-шутя молил он. -Где-то внутри плачет десятилетняя девочка, которая так жаждала свободы от имен и званий, но потом, когда у меня появилась дочь, все приоритеты изменились. В его глазах промелькнуло понимание, но он лишь кротко, практически незаметно, кивнул. Только сейчас, как обычно бывает в моменты просветления, я заметила его потертые штаны, грязную, помятую рубашку, и в моей голове появилась навязчивая мысль, что возможно Дант понимал меня совсем по-другому. Он не хотел свободы, что была дарована ему, как ценный дар Бога, ему нужно было что-то другое. И я, движимая непреодолимым любопытством, возбужденно спросила: -А о чем мечтаете вы? Только не будьте банальны, о счастье или о великой любви мечтают все, но я хочу узнать, что на самом деле заставит вас дрожать от радости. В глубине души я была уверена, что Дант мечтал о деньгах. Ему было уже под сорок, и, наверно, он имел большую семью, которую хотел хорошо обеспечивать. -С лет семи я мечтал стать капитаном корабля, и, хочу заметить, сейчас ничего не изменилось. -У вас есть семья?- совершенно бестактно влезла я. -Нет,- он фыркнул,- И, забери мою душу дьявол, если будет. Сказать, что я была разочарована в этом человеке- ничего не сказать. Мое настроение упало на нет, я отвела от него взгляд. -Эмили,- спокойно продолжил он,- я хочу семью, но... Он не успел закончить, так как я оборвала его. -А знаете что, Дант? Мне все равно,- равнодушно произнесла я.- Мы не друзья, можете не отчитываться. Наконец лодка стукнулась о дно скалистого берега. Остров Ро был как всегда прекрасен. Огромные ели возвышались над головой, отбрасывая длинные темные тени на идеально подстриженную траву. Клумбы, от которых доносился сладкий запах цветов, провожали нас до ворот, мастерски выкованных давно умершим и похороненным на этом кладбище Гролем. Какая ирония судьбы. Я остановилась перед входом в священное место. Вокруг было тихо, и, сев на колени, я сказала: -Боже, впусти меня к сосудам ангелов твоих, дай нарушить священную клятву и поговорить в последний раз с духом матери, что родила меня. Дант стоял в стороне, изредка глубоко вздыхая, будто ему уже не терпелось убраться отсюда. Дул прохладный ветер, и мое платье цвета вороньего крыла плавно поднималось и опускалось под его порывами. Время шло, но врата так и остались закрытыми. Переминаясь с ноги на ногу от нетерпения, Дант начал что-то бурчать себе под нос. Он что, не может спокойно постоять несколько минут? Я хотела поднять голову и прожечь его испепеляющим взглядом, но услышала неприятный скрежет железа. Сердце забилось, как птаха в клетке. Он впустил меня. Сам Господ услышал мои молитвы. -Стой тут,- приказала я моряку не оборачиваясь. Тронув шершавую ковку, мое тело невольно покрылось мурашками. Передо мной расстилалось, до самого горизонта, кладбище острова Ро. Я шла, иногда задевая подолом своей юбки надгробия; некоторые могильные плиты покрылись мхом от старости. Чем глубже я заходила, тем больше фамилий были мне знакомы: Вирлы, Круффены, Разд-Дель-Гро, чьи надгробия были шикарны: сразу видно - богатые и именитые особы. Когда ворота скрылись за гущей деревьев, я наконец дошла до своих предков. Все имена я видела только в книгах по истории Адемии, которыми так любила зачитываться в детстве, но три были знакомы мне не понаслышке. Сначала шла могила моей бабушки- Франдары Рейх, в честь нее отец переименовал северную область нашей страны из Армы во Франдар. Она была великой женщиной, которая изменила абсолютно все, подняв Адемию с колен. Открылось много учебных заведений, люди стали правильно писать и говорить; у девушек появились права, благодаря которым они теперь могут сами устраиваться на работу и воспитывать детей. Потом шла могила моего старшего брата. Он умер, не достигнув и десяти лет. Я не помню его, так как мне было всего два года, но люди говорят, что он мог стать королем, намного лучше Аарона. Честно говоря, в глубине сердца я согласна с ними. Подняв глаза, я увидела кое-что, от чего у меня перехватило дыхание. За огромной елью стояла статуя ангела с лицом моей матери, настолько тонко выбитым, что, казалось, она моргнет и улыбнется мне, если я коснусь ее руки. Но ангел был белый, мраморный, с огромными расправленными крыльями, будто готовясь к полету. Такой она и была. Готовой в любой момент улететь с подхватившим ее ветром. Глаза защипало. Вроде прошло так много времени после ее смерти, но сейчас, стоя рядом с ее могилой, я чувствую пустоту где-то в сердце. Где-то, где раньше была моя ветреная мамочка. Аталья никогда не отличалась манерами или искусством говорить, она не была серьезной или загадочной, но все любили ее и ее переменчивый характер: она могла улыбнуться так сладко, что, казалось, ничего в мире не может быть прекрасней, чем ее похвала; могла крикнуть, и ты был готов спрыгнуть с самой высокой башни, только скажи она тебе от этом. Ты становился рабом под ее взглядом. -Мама,- прошептала я. Лес эхом подхватил мои слова.- Все чаще я стала замечать в своей дочери твои повадки, мама. Твой искрящийся взгляд, недовольный визг. Она даже ходит как ты, немного облакачиваясь на правую ногу. Когда я смотрю на нее, то порой вижу тебя. И, честное слово, мне так не хотелось нарушать клятву о том, что я никогда больше не потревожу души умерших, но я скучаю по тебе. Скучаю сильно, хотя не хочу этого признавать. Мне жаль, что я не отвечала на твои письма- была слишком обижена. Ты простишь меня?- мой голос сорвался, а на глаза набежали слезы, но ответа не последовало. Коснувшись губами статуи, я развернулась и побрела обратно. За моей спиной что-то зашевелилось, но повернуться просто не хватило смелости - я боялась, что там стоит Аталья. Ворота с грохотом закрылись сразу после того, как я ступила за них. Дант так и стоял, что-то насвистывая себе под нос. Пройдя мимо него, я побрела к лодке, уселась, поправила юбку, он тоже хранил молчание. Когда судно добралось до середины озера, он внезапно сказал: -Эмили Рейх, значит? -Откуда вы узнали?- удивленно спросила я. -Это не прилично, отвечать вопросом на вопрос. -Уже не Рейх,- отмахнулась я. -Но были ей. Так почему Вы, Эмили, наняли меня, чтобы добраться до острова? -Так как это нарушение священной книги. -Вас не волнует, что я мог попасть в неприятности? -Нет,- честный ответ выбил его из колеи.- Дант, думаете я бы согласилась плыть непонятно с кем на непонятно чем к своей матери, если бы все было так легко? Вы действительно считаете меня настолько идиоткой? Знаете, мне не позволено разговаривать с Адемским Богом, так как я приняла другую веру, но Бог Веспера мне не отвечает. Тысячу ночей я призывала его прийти в мое сердце, но он меня не слышит. Меня казнят если узнают, что я пришла на кладбище не своей веры. Это очень плохо. -Я знаю,- выплюнул Дант слова как яд. -Не знаете. Я же вижу, не пытайтесь меня провести. Вы не верите в Богов, вы верите в души. -Откуда вы узнали?- повторил Дант заданный мною вопрос. -Браслет у вас на руке состоит из костей птицы. Его брови поползли вверх. -Вы удивлены?- спросила я, заливаясь смехом. -Даже слишком,- с подозрением в голосе сказал Дант. -Поменяйте веру, прошу вас,- я похлопала его по руке.- Вы общаетесь с дьяволом. Он пронзительно посмотрел на меня своими ореховыми глазами, но не успел ничего ответить. Лодка коснулась песчаного берега, и, быстро спрыгнув, я побежала к лошади, ждавшей меня у дерева. -До свидания, Дант,- крикнула я.-Надеюсь, вскоре мы встретимся. Моряк помахал мне рукой. Лошадь резво поскакала обратно к замку.