Прожито/пережито

Надежда выбила все стулья из-под ног. Не пожалела мне ни мыла, ни веревки. Меч твоих слов был острым, как ни режь. Еще бы... самой лучшей, сука, ковки: носил в себе, таскал, лелеял, жил минутой, когда в грудь до рукояти. Ну, счастлив? Нет? А то пора б уже. Но ты же, блядь, ни слова не потратишь мне - надо мной - молитву прочитать, а я без слов твоих не упокоюсь. Наверно, нужно было все ж узнать, чем я к тебе - к душе твоей - покрою свой шаг нелепый. Как же он дрожал... Как пальцы выворачивало болью... Но, нет, я шла по пикам, по ножам. Русалка чертова... Ну помнила ж, что болью закончился финал века назад, так почему моим строкам финальным иными быть? Все то, что не сказал, вполне сошло за саван погребальный и уложило в гроб, хотя живо, хотя в груди так рьяно трепетало. И мне б теперь смириться, неживой, хотя всем дал на это бог наш право. Но не с тобой. И хрен с ним, что в груди твой кол осиновый болит, плюется гнилью. Ты мог помягче? А хотя к чему - прибитые к столбам ведь не просили и пытку свою адскую несли, хотя горело, плавилось железо. Что между нами? Гроб мой в три гвоздя. Четвертым "не" твое вонзилось между.