Тебя невозможно забыть...

      Я быстро иду по уже давно опустевшим коридорам Бартса, сопровождая каждый свой шаг громким шарканьем подошв о белую напольную плитку. Сегодня был на редкость тяжелый день: четыре вскрытия, парочка анализов, одна внеплановая гистология и куча отчетов. Что ж не мудрено, что я закончила только сейчас, когда стрелки больших настенных часов показывали полпервого ночи, а мой рабочий день закончился почти шесть часов назад. Как бы странно это не звучало, но я вовсе не чувствую себя измотанной или изможденной. Нет, я, конечно, не полна энергии, от переизбытка которой хотелось бы танцевать на столе ламбаду, но и особой усталости я тоже не ощущаю.       Совсем невесело усмехаюсь своим же мыслям: «Привыкла, ты просто привыкла к таким нагрузкам, дорогая. Ведь за все время работы с Ним, тебе не раз приходилось задерживаться в больнице допоздна». Отлично, я снова думаю о Нем. Каждый вечер, возвращаясь с работы домой, я вспоминаю ту ночь, когда он попросил меня о помощи. Ту ночь, когда он впервые раскрылся передо мной, когда впервые полностью мне доверился и когда, наконец, признал, что я в счет.       Я помню буквально каждую секунду, проведенную тогда с Ним. Мы почти не разговаривали, но, тем не менее, прекрасно понимали друг друга и без слов. Мы как будто бы были одним целым. Да это было всего лишь каких-то несколько часов. Но, черт побери, ЭТО БЫЛО! И именно это заставляло меня на протяжении этих двух лет не терять надежду, а продолжать верить. Верить в Него, и в то, что когда-нибудь он вернется.       Я видела и помню все. Помню, как убивался Джон, как плохо ему тогда было, помню, как первые полгода он не представлял из себя ничего, кроме живой человеческой мумии, помню его стеклянный и поникший от горя взгляд, и помню те секунды, когда мне просто хотелось закричать: «Джон, Джон, он жив!» Но я прекрасно понимала, что не смогу этого сделать, потому что обещала Шерлоку, а я привыкла держать свое слово, тем более данное Ему.       С точность до миллисекунды я помню его похороны: сильные порывы осеннего ветра, бесконечно моросящий лондонский дождь, закрытый пустой гроб и люди, до боли знакомые мне люди: рыдающая миссис Хадсон, Джон, по правой щеке которого катилась скупая мужская слеза. Лейстред, вид которого был настолько потерянным, что узнать в нем столь привычного мне бойкого и жизнерадостного инспектора Скотленд-Ярда, было просто невозможно. И Майкрофт - тот, кто, также как и я, все знал, но молчал и просто стоял, опираясь на свой неизменный зонт и сохраняя непроницаемую маску безразличия на лице.       Год. Потребовался целый год, чтобы все хоть как-то смогли прийти в себя. Джон встретил Мэри - хорошую добрую девушку, которая смогла вытащить его из этого «омута» и снова заставить жить. Лейстред с головой погряз в делах, большая часть которых к его большому сожалению и стыду, были нераскрытыми. А вот я наоборот. Целиком увязла в этих гребанных мыслях, которые были только о Нем. Чертова неопределенность! День и ночь меня мучили только два вопроса: «Где ты, Шерлок? И что с тобой?»       А потом появился Том – ни чем не примечательный паренек, чья внешность, пожалуй, целиком и полностью подходит под определение «милый». Я бы никогда не обратила на него внимания, ибо мужчины, входящие в группу «маменькины сынки» меня особо не привлекают. Но вот его рост, его манера одеваться. В нем были черты самого дорогого мне человека, и, наверное, именно поэтому мы начали встречаться, а потом, когда он сделал мне предложение, я согласилась. В конце концов, я ведь ему действительно нравлюсь.       Подходя к шкафчику с моими вещами и параллельно роясь в карманах своего больничного халата в поисках ключей от него, слышу легкую вибрацию телефона, доносившуюся с подоконника. Подойдя поближе, замечаю знакомый черный корпус моего старенького смартфона. Блестяще, я забыла его сегодня утром на окне в ординаторской. Как бы сказал Шерлок, это был «верх моей рассеянности и идиотизма». Ну вот, опять Шерлок. В последнее время я уже думаю о нем круглосуточно.       Дабы отвлечься от ненужных мне сейчас мыслей, решаю позвонить Тому. Аккуратно провожу пальцем, снимая блокировку с экрана телефона, и сразу же замечаю 44 пропущенных вызова от моего жениха. Внутри зарождается какое-то гадкое чувство, отдаленно напоминающее стыд. Какая же я – «прекрасная» жена, раз забыла предупредить Тома о том, что задержусь на работе. Пальцы быстро порхают над клавиатурой, печатая SMS с привычными извинениями, дежурными словами о том, как сильно я его люблю, скучаю и, что очень скоро приду домой.       Вдруг в голову закрадывается поганенькая мысль о том, что нехорошо врать будущему мужу. Но я тут же прогоняю ее. В конце концов, я ведь ему не изменяю, а просто задерживаюсь на работе.       Закончив писать SMS Тому и открыв, наконец, свой шкафчик, начинаю в очередной раз перебирать миллионы лежащих там бумажек, между которыми где-то должно лежать мое обручальное кольцо.       - Мне всегда было интересно, как Том отнесется к тому, что ты не носишь на работе его кольцо, когда узнает об этом.       От неожиданности я вздрагиваю, моментально переставая шуршать страницами. Неужели я снова слышу такой знакомый и такой родной баритон? Или я просто сошла с ума, и у меня начались галлюцинации?       Круто разворачиваюсь и замираю. Я снова вижу Его. Он действительно сейчас стоит здесь всего в нескольких шагах от меня.       - Шерлок… - охрипшим то ли от волнения, то ли от черт знает чего еще, голосом произношу я.       - Тебе никогда не говорили, Молли, что обманывать своего жениха нехорошо? - видно издеваясь, продолжает ехидничать Шерлок.       И вот тут до меня, наконец-то, доходит, КТО стоит сейчас передо мной. Два года. Два года я не видела Его, не слышала его голос, не ощущала его присутствия рядом.       Забыв про кольцо, которое еще минуту назад с таким остервенением пыталась найти, наплевав на все: его реакцию, свои принципы, сокращаю, разделявшее нас расстояние и прижимаюсь к нему, крепко обвив его руками поперек торса.       Видимо, не ожидая такого моего порыва, Шерлок делает непроизвольный шаг назад. Но уже секунду спустя, я чувствую, как его руки смыкаются на моей пояснице.       - А я уж было подумал, что полностью отдавшись в объятия любви и чрезмерной предсвадебной суеты, ты совсем меня забыла, Молли Хупер, - ласково касаясь щекой моего виска, но, не меняя при этом своего ехидного тона, сказал Шерлок.       - Тебя невозможно забыть, - теснее прижимаясь к, пусть и до чертиков невыносимому, но все же самому любимому мужчине, тихо отвечаю я.       Я не знаю, сколько мы так еще простояли: молча, обнявшись. Но в этот момент я поняла одно: никакие, даже самые жаркие поцелуи Тома, никогда не согреют меня так, как короткое, но такое теплое объятие самого дорогого мне человека.