О, Смерть, о, Смерть, о, Смерть, Не оставишь ли мне ещё годок?
Слова лились словно из ниоткуда. Красивый голос девушки сопровождался дивным завыванием. Тело покрылось мурашками и почему-то стало так холодно, мороз по коже пробежался. Туман над высокими стенами лабиринта становился всё плотнее и опускался ниже, рассеиваясь в, казалось бы, бесконечных ходах вечнозелёного губителя.Но что же это - то, что я не могу увидеть, С ледяными руками, хватающими меня? Когда уйдёт Бог и всем завладеет Дьявол, Кто же помилует твою душу?
И снова этот голос… песня, льющаяся безграничными коридорами лабиринта, сопровождаемая дивной мелодией. И ничего не остаётся делать, кроме как цокнуть языком, сорвать с себя каркас платья и убежать прочь. Только бы не оставаться в этом проклятом месте. Только бы не слушать эту музыку. Только бы не умереть.*** О, Смерть, о, Смерть, о, Смерть... Ни богатство, ни крах, ни серебро, ни золото, Ничто не нужно мне, кроме твоей души...
— Вы слышали это? — вдруг первой вздрагивает Лекси, слыша откуда-то из пустоты завывание и тихий голос. Гильдия неожиданно затихла, прислушавшись, после чего много кто начал согласно кивать. — Эта песня… — не позволяя себе даже дышать, прошипел Зереф. — Ой, дела наши дрянь… — Точно дрянь, — зашипела в ответ Элисс, медленно поднимаясь со стула. Нацу непонимающе осмотрел все новые-старые лица. Даже Арэт — вечно холодный и жуткий — наконец-то проявил хоть какие-то эмоции. Напрягся, застыл, всем своим видом предупреждая, что приближается что-то очень опасное. И Люси всё ещё не вернулась. Три дня прошли уже, а её всё нет. Скучать, конечно, не приходилось, практически всё своё свободное время он потратил на испытание своих новых сил и на порчу нервов Элисс. Но всё же без Люси было как-то… дурно. Просто дурно и непривычно. — Эй, патлатый, — обратилась вдруг к нему и Элисс, одарив звериным оскалом и загоревшимися от азарта глазами. — Ты, кажись, драться очень хотел? Нацу, услышав любимое слово «драка», резко подскочил с лавочки и понёсся в сторону девушки, но та вовремя его остановила. — Нет… драться ты будешь не со мной. Вернее со мной, но в том смысле, что будешь со мной в паре. А вот насчёт нашего противника я ничего тебе сказать не могу… сама не знаю, кто он. Но запомни — что бы ни случилось, не отходи от меня ни на шаг. — Зачем? — нахмурился Нацу.О, Смерть, о, Смерть, о, Смерть... Я Смерть, никто меня не может превзойти, Ведь я буду открывать двери в Рай или Ад...
— А потому что, дорогой мой, мы попали в такую задницу, что тебе и не снилось. — Это ничего мне не говорит. — Забей. А он так и остался непонимающе смотреть на одну из их союзниц. Но ослушаться не посмел — за короткий промежуток времени, что он знает её, успел зауважать. Мира, которая тоже услышала странную музыку, напряглась и отложила в сторону бутылку вина, так и не налив Кане. Наблюдая за тем, как те, кого ещё недавно они считали своими врагами, собираются в группы по два человека с теми, кто изначально планировался на участь в «святой» войне, она мысленно искала пару и себе. Элисс взяла себе Нацу, Лекси — Эрзу, Грей оказался в паре с Зерефом. Ещё оставался Арэт, который вскоре и подошёл к ней. Лексуса тоже пихнули к Эрзе и Лекси, которые, впрочем, не особо сопротивлялись. Это, конечно, нарушения общего устава групп, но другого выбора у них не было. Другие оставались в гильдии, чтобы охранять её. — И что дальше? — спросила она, выйдя из-за барной стойки. — Собираемся все в круг и хватаем друг друга за руки, — ответила ей Лекси, непривычно серьёзная и холодная, какой её редко кто ещё видел в последнее время.О, Смерть, о, Смерть... Меня зовут Смерть, и конец настал...
— Началось… — прошептала Элисс, закрыв глаза. И им вдруг стало так холодно, и они, точно так же как и Люси некогда, грохнулись в разных частях лабиринта на холодную и мокрую траву…